Текст книги "Neighbors (СИ)"

Автор книги: ToBeContinued...

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Заебок, – выдала Мэнди в ответ, подхватывая свою ношу и приближаясь к Галлагеру. – Может, ты еще и покормишь? – протискиваясь в квартиру, поинтересовалась она. – Черт, нахера ты тут велик поставил, пройти невозможно, – задев многострадальное средство передвижения, выругалась девушка под смех Галлагера, не сумевшего сдержаться.

Определенно, сестра.

– Микки попросил убрать из общего коридора, – ответил Йен, закрывая дверь и следуя за брюнеткой в квартиру, перешагивая чемодан, теперь окончательно перекрывший проход, догоняя ее уже на кухне у раскрытого холодильника.

– В жопу пусть идет, гоблин, – что-то увлеченно рассматривая в белом шкафу, усмехнулась Мэнди, – тут и так места нет, – продолжала она, но резко решила сменить тему, когда среди полупустых пакетов йогурта, молока и сока обнаружила необходимое. – О, Света приходила, – довольно пробормотала, доставая большое блюдо с утренней слямкой, оставленной в подарок Галлагеру русской.

О приезде сестры Милкович вспомнил только поздним вечером, когда в баре допивал уже третью пинту светлого, и то, благодаря Томми, вдруг решившему затеять разговор о девушке, по которой давно уже пускал слюни друг Микки.

Наспех опрокинув в себя остатки пива, Микки выскочил из «Алиби» и помчался домой, надеясь на то, что Мэнди за пару часов ожидания брата не превратилась в злобную мегеру, а его дверь все еще висит на своих петлях.

Готовый выплюнуть свои легкие от быстрого бега и скоропостижного покорения лестницы, мысленно «передавая привет» Стэну, брюнет согнулся пополам на площадке своего этажа, пытаясь отдышаться, разочарованно отмечая отсутствие в районе видимости девушки, но тут же сменил обеспокоенность гневом, когда вместо сестры в поле его зрения попал блядский велик.

– Вот сука, – прорычал Милкович, выпрямляясь, делая шаг в направлении двери рыжего, но был вынужден замереть на месте, заметив небольшой листок под табличкой на своей.

Наспех выведенная ручкой карикатура, изображающая Микки с торчавшем из определенного места велосипедом, колесо которого удобно разместилось аккурат меж двух половинок его задницы, вызвала неконтролируемую ярость, заставляя стремительно подлететь к двери квартиры соседа, нанося первый мощный удар по дереву, крича, срывая глотку:

– Сука, блять, я тебя, нахуй урою, мудила! – орал Микки, барабаня руками и ногой. – Открывай, сучара, щас ты у меня сожрешь свое художество, блять!

Замок соседской квартиры щелкнул, давая сигнал Милковичу к замаху, но показавшееся в проеме широко улыбающаяся лицо девушки не позволило ударить:

– Ну, привет, обоссанец, – усмехнулась Мэнди, открывая дверь шире, выходя навстречу брату. – Понравился мой рисунок?

Tbc…

Комментарий к 2. Новые знакомства

========== 3. Спокойной ночи ==========

– Добрый день, – поздоровался Йен с жильцом четвертого этажа, соседом Светланы, столкнувшись с мужчиной на одном из пролетов лестницы, когда уставший и заметно раздраженный полученным «неудом» у профессора «Подтяжки», Галлагер поднимался домой с велосипедом на закорках, сильно давившим железом на обтянутые кожей кости.

– Добрый? – усмехнулся в ответ Хэнк, подарив рыжему мимолетный взгляд. – Мне через полчаса на собеседование, а от меня воняет как от ануса верблюда, – сетовал он, поднимая руку, втягивая носом неприятный запах подмышки, заставляя собеседника поморщиться в отвращении и прикинуть в голове, откуда он может знать, как пахнет задница выше обозначенного животного. – Воды уже три часа нет, чертов Милкович! – возмутился сосед и поспешил дальше по лестнице, оставляя Йена наедине со своим велосипедом и непониманием, какое отношение Микки может иметь к пропаже жидкости из кранов.

Но, приближаясь к своему этажу, он, кажется, начал догадываться, услышав громкий голос сестры соседа через небольшую щель не запертой входной двери квартиры «5C»:

– Иногда мне кажется, что мать с отцом любили играть в доктора, когда ты был маленьким, и перешили тебе руки на жопу, – ворчала Мэнди через плечо, показавшись в проеме с огромной кучей постельных принадлежностей. – О, Йен, привет, – улыбнулась девушка, заметив своего недавнего знакомого.

– Лучше бы они язык твой там зашили, блять, – Галлагер хотел поздороваться с брюнеткой, но голос ее брата, раздавшийся из глубины квартиры, не позволил сказать и слова.

– Что случилось? – поинтересовался рыжий, опуская велосипед и приставляя его к стене, забирая у девушки тканево-пуховую кучу, оказавшуюся насквозь пропитанной влагой, заметно увеличившей вес ноши.

– Брат мой случился, – закатила к потолку глаза Мэнди, – двадцать два года назад отец забыл, что такое презерватив, и создал это чудовище, – проговорила она, кивая головой в сторону квартиры.

– Я все слышу, блять, – тут же раздалось в ответ, вызывая широкую улыбку на конопатом лице.

– А я и не пытаюсь говорить тихо, гоблин, – бросила девушка в проем. – Диван двигай, рукожоп, а не подслушивай разговоры чужие, – распорядилась она, захлопывая дверь, пресекая попытки брата еще как-то огрызнуться.

– Так что случилось? – вновь задал свой вопрос рыжий, облокачиваясь на стену, удобнее перехватывая стопку белья, понимая, что только прикурившая сигарету брюнетка не собирается забирать ее обратно.

– У нас кран сорвало, – ответила Милкович, усаживаясь на верхнюю ступеньку лестницы, ведущей на чердак. – Точнее, один психопат раздолбал вентиль горячей воды гаечным ключом, когда пытался закрыть его, чтобы не капало, – пояснила она, поджимая губы, как делала это каждый раз при разговоре, если речь заходила о Микки и каких-то его приключениях.

Йен знал девушку всего четвертый день, но успел уже проникнуться к Мэнди, получая истинное удовольствие от общения и спеша позвать ее к себе каждый раз по возвращению из университета, чтобы вместе пообедать и поболтать, пока рыжему не нужно будет уходить на работу в клуб.

Так он узнал о том, что родители Милковичей погибли несколько лет назад, оставляя сестру на полном попечении брата, бросившего школу и начавшего работать в довольно юном возрасте, чтобы его младшая могла получить нормальное образование и выбиться в люди. Раньше они жили в небольшом доме в Сауссайде, но были вынуждены съехать, когда оказалось, что документально Микки и Мэнди никакого права на него не имеют: Милкович переехал сюда и уже третий год снимал квартиру «5C» у Стэна, а девушка, закончив школу и найдя себе парня, уехала вместе с ним в Индиану на заработки.

Вот только разлука не пошла на пользу ни тому, ни другому: брат, в отсутствии заботы и поддержки девушки, начал постепенно спиваться, все свое свободное время проводя в барах, заливая одиночество крепким алкоголем, сменяя все новые работы, не сумев соблюдать четкий график трудового дня и противостоять штрафам; а сестра, успевшая уже сто раз пожалеть о своем решении, вынужденно мирилась с неподобающим отношением к ней Кеньятты, ее парня, не скупившегося на измены и рукоприкладство, но обещающего исправиться каждый раз, как Мэнди заикалась о расставании.

Милковичи виделись раз в два-три месяца, когда у брюнетки выдавалась отпускная неделя, и она приезжала навестить Микки, но как-то исправлять сложившееся положение вещей почему-то не спешили.

– Ну, и хули ты тут расселась? – дверь соседа отворилась, предоставляя взору двух пар глаз взъерошенного брюнета, недовольно поджавшего губы, заметив курившую девушку и рыжего парня, решившего составить ей компанию. – Я, блять, жопу там себе рву этим злоебучим диваном, а она тут хахаля нового обхаживает, – пробубнил он, выходя на площадку, отбирая у сестры сигарету, большим глотком наполняя легкие дымом, выпуская его на свободу уже через ноздри.

– Мик, нам не обязательно знать о твоих сексуальных предпочтениях, – усмехнулась в ответ брюнетка, поднимаясь со ступеньки. – Ты диван подвинуть должен, а не в задницу себе его запихивать, – продолжала потешаться она над братом, заметно веселя своего недавнего собеседника.

– Иди нахуй, – тут же огрызнулся Милкович, бросая быстрый взгляд на улыбающегося рыжего и уже открыл было рот, чтобы послать куда-нибудь и его, но фраза девушки заставила прикусить язык:

– Это ты у нас спец по походам на него, братишка. И, кажется, я попросила не посвящать меня в подробности своей половой жизни, – подмигнув Йену, Мэнди забрала у него стопку белья и поспешила вниз, намереваясь попросить русскую воспользоваться ее сушкой и, возможно, поживиться у любительницы готовить замысловатые блюда чем-то вкусненьким.

– А диван, блять, я один двигать буду? – услышала брюнетка голос Милковича, раздавшийся на весь подъезд, но возвращаться обратно в квартиру брата пока не спешила.

– Привет, Свет, – улыбнулась Мэнди, когда спустя несколько секунд после звонка дверь соседки отворилась, показав хозяйку апартаментов. – Можно попросить об услуге? – проговорила девушка, входя внутрь.

– Я могу помочь, – предложил Галлагер, понимая, что Милкович не планирует скорого возвращения, да и позволить ей тягать массивную мебель, хоть и в компании брата, он не мог.

– Сам справлюсь, – огрызнулся Микки, вновь возвращаясь в свое жилище, не желая принимать помощи от своего «велосипедного врага», сумевшего за три дня втереться в доверие к его сестре, теперь безостановочно трещавшей о конопатом соседе, в квартире которого проводила все больше времени.

– Микки, мне не сложно, – не дождавшись приглашения, но, все же, решив настоять на своем, проговорил Галлагер, следуя за брюнетом, проходя вглубь квартиры, чувствуя сильный запах сырости и чего-то более неприятного, разморенного продолжительным выбросом кипятка из разорванной трубы.

– Блять, ты чё, Робин Гуд? – обернувшись, заметив непрошеного гостя, идущего следом, поинтересовался Милкович, нахмурившись. Рыжий ему, определенно, не нравился, если не сказать более грубо, а постоянные хвалебельные речи от сестры или Светы и вовсе выводили Микки из себя. – Хули ты привязался?

– Скажем так: я решил внести свой небольшой вклад в сохранность твоей задницы для других подвигов, – усмехнулся Йен, стараясь разрядить обстановку, давно уже думая о том, чтобы хоть попытаться снизить степень негатива соседа в его сторону, но, кажется, с направлением юмора парень немного ошибся.

– Чё, бля? – брюнет ощетинился тут же: резко останавливаясь и разворачиваясь на сто восемьдесят с уже плотно сжатыми кулаками, он готов был броситься на рыжего мудака, решившего потешиться над его ориентацией, так мастерски раскрытой Мэнди пять минут назад в общем коридоре. – Ты меня пидором назвал? – прорычал Милкович, делая выпад вперед, чтобы нанести юмористу прямой удар в челюсть.

Но спортивное прошлое Галлагера позволило среагировать мгновенно – делая шаг в бок, Йен избежал неминуемой встречи с рукой Микки, пролетевшего мимо, впечатавшись в стену через доли секунды.

– Черт, прости, я не так выразился, – попытался оправдаться рыжий, пятясь, заметив в голубых глазах напротив решимость повторить свой бросок. – В смысле, я хотел пошутить, – говорил он, продолжая двигаться, попутно прокладывая в голове пути к отступлению. – Черт, не над тем, что ты гей, а просто, – понимая, что лишь еще больше заводит разъяренно соседа, громко скрипевшего зубами и сжимающего кулаки, приближающегося к нему мелкими шагами, загоняя свою жертву в угол, пытался объяснить он, но безуспешно.

Отсыревшие обои неприятно холодили кожу спины через легкую ткань футболки, не позволяя больше двигаться, а занесенная для удара рука соседа вынудила соображать быстрее:

– Микки, я не имею ничего против, я тоже гей, – выдохнул рыжий, зажмурившись в ожидании сломанного носа или разбитой губы, но через несколько секунд понял, что удара он не дождется, когда услышал голос Милковича, раздавшийся чуть дальше, чем он предполагал, находится парень:

– Пиздец, – усмехнулся брюнет, запуская пальцы в растрепанные волосы. – Стэн охуеет, когда его гомофобный мозг поймет, что в его доме живет уже пара гомосеков, – прыснул он, внимательно посмотрев на Галлагера, думая одновременно о двух неожиданных открытиях.

Во-первых, как бы ни хотелось Микки признавать этого, он был рад тому факту, что сестра так много времени стала проводить в компании конопатого, в тайне надеясь на то, что Мэнди влюбится в соседа, наконец, бросит своего обмудка и вернется обратно в Чикаго. Но теперь все его надежды и планы летели коту под хвост, оставляя ему лишь еще одну, десятую, кажется, по счету попытку поговорить с девушкой и призвать ее к благоразумию, заранее зная о ее провале.

Ну, а, во-вторых, Йен тоже был геем. Но развивать эту мысль дальше Милкович себе не позволил.

– Так что, диван двигать будем? – спросил Галлагер после непродолжительного молчания, надеясь, что обоюдное признание свело на нет неожиданно возникший конфликт.

– Блять, вот ты доебался до меня, – выдохнул Микки, закатив глаза, подходя к обозначенному предмету мебели, ожидая, когда сосед займет место напротив. – Ну, давай, Робин, – указывая взглядом на подлокотник, улыбнулся брюнет, в очередной раз поразившись альтруистическим порывам рыжего, сначала приютившего незнакомую девушку в своей квартире, а теперь вызвавшегося помочь тому, кто не раз уже успел оскорбить его, наорать и даже почти избить.

Ремонтная служба приехала лишь через сорок минут, когда Милкович успел уже собрать всю оставшуюся под его спальным ложе воду тряпкой, а недавний помощник отправился к себе домой, чтобы переодеться для работы.

Через открытую дверь ванной контролируя действия двух явно подвыпивших сантехников, Микки пытался высушить вентилятором подушки дивана, надеясь хотя бы к ночи иметь возможность лечь на хлюпающий сейчас поролон, понимая, что на мокрых холодных досках пола, успевших вздуться от воздействия горячей воды спать будет невозможно, тем более, он не мог позволить лечь там Мэнди, только недавно вылечившей пиелонефрит.

– Сука, – рычал он, проверяя результаты своего труда, убеждаясь в неэффективности подобного занятия.

– Бесполезно, – подтвердила его мысли девушка, вернувшаяся в квартиру от Светланы с высушенным уже бельем и подушками, стоя в дверях, не решаясь их куда-либо положить, чтобы они вновь не впитали влагу.

– Слушай, давай договоримся с русской, чтобы ты у нее переночевала? – предложил Милкович, повернувшись к сестре. – А я поговорю с Линдой о вечерней смене, или к Томми пойду.

– Ага, и нажрешься опять до свинячьего визга? Нет уж, – Мэнди никогда не нравился собутыльник брата, которого тот считал своим другом, и в редкие свои визиты брюнетка делала все, чтобы оградить Микки от общения с ним и, желательно, от посещения баров и забегаловок вовсе.

– Я пойду на работу, – решил приврать Милкович, в уме уже набирая номер телефона своего приятеля и договариваясь о встрече в «Алиби».

– Нет, у тебя выходной сегодня, – но сестра слишком хорошо его знала. – Думаю, Света не будет против, если мы вместе у нее переночуем, – сдерживая на губах ехидную улыбку, ответила девушка, поведя бровью. – Уверена, она даже настоит на том, чтобы ты спал именно в ее кровати, – любимой темой для подколок брата помимо его маленького роста у Мэнди была чрезмерная к нему симпатия русской соседки, не раз подбросившая сестре варианты для издевательств и насмешек.

– Да ну, нахуй, я лучше на лавке в парке спать буду, – скривился Микки, вспоминая неудавшуюся попытку Светы воспользоваться его временной беспомощностью в один из ошибочных визитов в ее квартиру по пьяни, закончившуюся обидным провалом, когда даже после пяти минут минета член Милковича остался мягким.

– Почему ты не скажешь ей, что гей? – задала очевидный вопрос сестра, не понимая, по какой причине парень до сих пор не прекратил все эти не нужные ему ухаживания.

– Готовить не умею, – усмехнулся в ответ брат, вынужденный признать, что куриные бульоны русской не раз спасали его в тяжелые дни похмелья.

– Вот ты придурок, – подходя ближе, пихая Микки в плечо кулаком, просмеялась Мэнди. – А еще говорят, что девушки парней ради выгоды используют, – мягко улыбнулась она Милковичу, отдавая ему стопку белья. – Йен, кстати, неплохо готовит, – поделилась брюнетка своими наблюдениями с братом.

– И че? – тут же напрягся он.

– Да так, просто, к слову, – пожала плечами девушка. – Кстааати…

– Нет, Мэнди, блять, НЕТ! – ворчал Милкович, пытаясь оттащить девушку от дверного звонка соседа, спустя несколько секунд лишь осознав, что именно задумала она, бросившись вдогонку вместе с все той же кипой белья.

– Эм, опять что-то случилось? – открывая дверь, наблюдая за небольшой потасовкой возле нее, поинтересовался рыжий.

– Нет, все в порядке, – улыбнулась в ответ Мэнди. – Я просто хотела у тебя спросить…

– Ничего ты, блять, не хотела, – тут же прервал ее брат, хватая свободной рукой за предплечье, пытаясь оттолкнуть в направлении собственной квартиры.

– Мик, ты сам сказал, что у Светы оставаться не хочешь, – огрызнулась сестра, вырывая руку из крепкого захвата. – Йен, можно мы переночуем у тебя? – быстро протараторила она, чтобы Милкович не смог больше ее перебить. – А то тут некоторые за свою девственность трясутся, – усмехнулась девушка, указывая взглядом на прорычавшего что-то себе под нос брата, стоявшего рядом.

– Вот пизда, – выдохнул Микки уже громче, – нихуя я не девственник, – зачем-то решил уточнить он под любопытный взгляд зеленых глаз соседа. – Просто ее вагина имеет на меня какие-то планы, а моего мнения даже не спросил никто, – пояснил он девушке, пытаясь не думать о том, насколько глупо звучит его оправдание, но широкая улыбка на лице конопатого не позволяла проигнорировать очевидного.

– Я смотрю, вы и бельишко уже прихватили, – хихикнул рыжий, рассматривая ношу Милковича, отходя в сторону, намекая тем самым соседям, что они могут пройти внутрь. – Правда, мне на работу пора уже, – задумавшись на мгновение, добавил Йен, – но ты тут вроде все уже знаешь, – проговорил, обращаясь к брюнетке. – Покажешь Микки тогда, что где, ладно? – почему-то в рыжую голову даже не пришла мысль об отказе. То ли Галлагера, реально, в детстве укусил бешеный филантроп, как говорил Филлип, то ли он не получал от жизни хорошего пинка, продолжая доверять малознакомым людям и стремиться помочь каждой мимо пробегающей блохе.

– Конечно, спасибо, – кивнула Мэнди, забирая у брата белье, чтобы, наконец, оставить его на небольшом диване в гостиной.

– Я вернусь ночью только и встану завтра рано, так что, можете занимать мою кровать, а я на диване посплю, – указал Йен на небольшую дверь в дальнем углу комнаты.

– Хорошо, – обрадовалась девушка, в настольном словаре которой, кажется, кто-то вырвал страницы со словами «скромность» и «стеснительность». – А поесть что-то осталось? – поинтересовалась она, направляясь уже на кухню.

– Прости, нет, я не успел ничего приготовить из-за… – виновато начал Галлагер, обернувшись на Микки, но, заметив сведенные на переносице брови брюнета, заканчивать мысль не стал.

– Блять, Мэндс, ты, пиздец, обнаглела, – выкрикнул Милкович, поражаясь бесцеремонности своей сестры. – Сама жрать приготовишь, и еще ему в запас оставишь, – распорядился брюнет, поджимая губы, понимая, что отблагодарить соседа, удивившего его в очередной раз, как-то по-другому они не смогут.

– Ладно, – согласилась девушка, выходя из кухни с куском какой-то выпечки в зубах. – Я тогда в магаз, а ты пиздуй этим алкашам пару пинков отвесь, чтобы быстрее уже с краном заканчивали, – распределила она обязанности, вновь возвращаясь в коридор.

– Я с тобой, – поспешил обуться рыжий, намереваясь проводить девушку до станции, чтобы потом сесть в свой поезд. – Вот, – снимая небольшой металлический ключик с кольца и протягивая его Микки, добавил Галлагер. – Не закрывайте дверь, когда ложиться будете, а то мне вас будить придется, запасного нет, – попросил он, выходя вслед за Мэнди в подъезд, оставляя в своей квартире того, кого боялся подпустить даже к ее двери несколько дней назад.

А Милкович все никак не мог понять, какого хера он тут, вообще, делает: крепко сжимая в ладони ключ от квартиры своего врага, брюнет блуждал взглядом по стенам и потолку, думая о том, что рыжий был пиздец, каким странным.

***

Закрывая дверь и щелкая замком, пробираясь по коридору в темноте и на ощупь, Йен Галлагер мечтал лишь об одном – поскорее оказаться в объятиях кровати, ведь затянувшаяся на полночи смена в баре и пара сотен коктейлей, смешанных будто взбесившимся сегодня клиентам, выжали молодого человека до последней капли, оставляя силы лишь на то, чтобы доковылять до дома.

На ходу вспоминая, что разрешил Милковичам занять свою спальню, рыжий резко сменил направление движения, ориентиром выбрав силуэт дивана в гостиной, мелкими шажками приближаясь к заветной цели – подушке – но неожиданное препятствие в виде чего-то объемного и мягкого на полу заставило запнуться и повалиться сверху.

– Блять, какого хуя? – услышал он недовольное бормотание кучи, пытаясь подняться с нее.

– Черт, прости, Микки, – прошептал в ответ, закусив губу. – Ты что тут делаешь? – спросил, уставшим мозгом пытаясь понять, как соседу удалось докатиться до сюда из спальни.

– Мэнди выгнала с кровати, – пожаловался Милкович на сестру, зарываясь носом в подушку, – она у тебя, пиздец, узкая, – добавил он заплетающимся языком, вновь проваливаясь в сон.

– Но на полу неудобно, – пытаясь в темноте рассмотреть, постелил ли брюнет под себя хотя бы что-то, прошептал рыжий.

– Похуй, я привык, – перед тем, как окончательно отключиться лишь ответил парень, вызывая на лице Йена широкую улыбку.

Да уж, сон на мягком ковре в квартире рыжего никак не мог испугать Микки, имеющего за плечами богатый опыт ночевок на бетонном полу подъезда.

Раздевшись и установив будильник на семь утра, понимая, что спать осталось всего ничего, Галлагер поспешил улечься на диван, в последний раз бросив взгляд на силуэт под одеялом на полу рядом, поражаясь резкому прорыву в их напряженных, мягко говоря, прежде отношениях, и тихо хихикнул, задумавшись о том, стоит ли его ковру беспокоиться о недержании Милковича, или брюнет в гостях будет более сдержан.

– Спокойной ночи, – привыкший к тому, что в комнате с ним обычно спали его братья, слыша чужое дыхание, прошептал Йен, закрывая глаза, моментально проваливаясь в царство Морфея, не сумев уловить сказанного на автомате ответа:

– Ага.

Tbc…

========== 4. Неожиданные находки ==========

– Йен? – рыжеволосого молодого человека, закопавшегося лицом в мягкую пуховую подушку, разбудил тихий шепот на ухо и аккуратное прикосновение маленькой ладони к обнаженному плечу. – Йен, это твой телефон надрывается? – спросила девушка под незамысловатую мелодию какого-то клубного хита, приглушенно раздававшуюся где-то в комнате.

– Угу, – ответил Галлагер в наволочку, узнавая в треке знакомый проигрыш.

– Я не могу его найти, – проговорила Мэнди, наблюдая за открывающимися зелеными глазами, улыбнувшись отсутствию в них осмысленности, ведь после пробуждения не прошло еще и минуты.

– Он тут, – ответил рыжий, шаря рукой возле подушки, но аппарата так и не нашел. – Черт, – выдохнул парень, понимая, что музыка стихла, а трубки рядом нет. – А ты чего так рано встала? – спросил Йен, принимая сидячее положение, потирая заспанные глаза и зевая.

– Рано? Уже почти одиннадцать, – усмехнулась девушка, сверившись с экраном своего смартфона. – Я хотела вам завтрак приготовить, пока вы еще не встали, но твой телефон заебал трезвонить, – выговорила она следом.

– Одиннадцать? – Галлагер подскочил мгновенно: чуть не наступив на спящего рядом на полу Микки, смачным пинком голой ступни в бок разбудив того, рыжий помчался на кухню, чтобы проверить слова брюнетки, обреченно заметив стрелки настенных часов, указывающие на без пяти одиннадцать. – Черт, – проворчал он, возвращаясь в комнату, озираясь по сторонам то ли в поисках одежды, то ли своего айфона. – Я же ставил будильник, – почесав затылок, поделился он с Милковичами своими размышлениями. – Да где ж этот проклятый телефон? – вопрошал, вытряхнув все из карманов джинсов, в которых был вчера, но так и не найдя небольшой трубки.

О месте положения которой его оповестил новый звонок, раздавшийся откуда-то из складок одеяла, скрывающего полуобнаженного соседа, уже сидевшего на полу.

– Блять, – пробормотал себе под нос Микки, кажется, понимая, что разбудившая его ранним утром неприятная трель была будильником Галлагера, а отключение раздражавшей громкой музыки одним прикосновением пальца к экрану смартфона – не лучшим порывом. – Кажется, он тут, – доставая блестящую трубку из-под себя и протягивая ее Йену, проговорил брюнет, кусая нижнюю губу.

– Черт, – выругался Галлагер, забирая аппарат у Милковича, отмечая на верхней панели с десяток не отвеченных вызовов и сообщений, принимая очередной звонок от молодого человека, все утро пытающегося с ним связаться. – Алло, привет, – виновато улыбнулся он, будто собеседник мог его видеть. – Прости, я, кажется, проспал, – ответил через несколько секунд, бегло посмотрев на своих гостей, не сводивших с него взглядов: виновато-заинтересованный Микки и нежно-добродушный Мэнди. – Спасибо, Джей, – улыбнулся он, услышав рассказ парня на другом конце о том, как ловко тот смог скрыть отсутствие Йена в университете. – Да, уже нет смысла, – кивнул сам себе. – А у тебя разве нет смены? – поинтересовался у собеседника, двигаясь в направлении кухни, кажется, забыв о том, что помимо него в комнате находилось еще два человека.

– Хватит пялиться, – пихнув ногой брата, усмехнулась Мэнди, отмечая резкое изменение направления взгляда голубых глаз, с момента ответа Галлагера на звонок не отлипающих от небольших черных боксеров рыжего, уже скрывшегося в дверях.

– Чё? Нихуя я не пялюсь, – огрызнулся Микки, переключая свое внимание на одеяло, пытаясь вылезти из кокона, в который замотался во сне.

– Ага, конечно, – подмигнула сестра, кидая ему стопку одежды, которую прихватила с собой из спальни. – Его трусы выжимать можно, все слюнями залил, – рассмеялась она, стирая с уголков губ брата невидимые капли, успев щелкнуть его по носу до того, как он подскочил, чтобы в красках объяснить девушке степень ее заблуждения.

– Да пошла ты, – но ретировавшаяся к дверям спальни миниатюрная фигура не позволила отвесить ни смачного пинка, ни резкого подзатыльника, оставляя Милковича наедине со своими джинсами и растянутой футболкой, не даруя иного выбора, нежели чем начать одеваться, что-то бормоча себе под нос.

– … и я тебя, – вернувшийся в комнату Йен, тем временем, кажется, уже прощался со своим собеседником, – до вечера, – улыбнулся он, нажимая кнопку отбоя.

– Бля, прости, я на автомате отключил телефон, – проговорил брюнет, пряча взгляд в разрезе пододеяльника, стараясь не смотреть на продолжающего расхаживать по квартире в одних лишь коротких шортиках соседа, фигура которого, несомненно, вызывала интерес в молодом человеке, наклонившемся, чтобы собрать разложенные на ковре спальные принадлежности.

– Ничего страшного, меня прикрыли, – растянув губы в улыбке, ответил рыжий, про себя благодаря даже Милковича за возможность лишние четыре часа поспать, подходя ближе, чтобы помочь парню свернуть большое одеяло.

– Йен, ты б это… оделся, что ли, – в самый подходящий момент появившись в комнате, вновь поймав брата за разглядыванием подтянутой бледной фигуры, украшенной яркими пятнышками веснушек на спине, плечах и руках, усмехнулась Мэнди. – Я еле плитку в ванной этого дрочера отчистила, а ты тут перед ним в одних трусах скачешь, – веселилась девушка, продефилировав в направлении кухни. – Пожалей одинокого гомосека, пока его острый приступ спермотоксикоза не прихватил, – прокричала она из соседнего помещения, щелкая кнопками кофемашины и тостера. – Не думаю, что его страховка включает в себя экстренные меры по гонению лысого, – смеялась брюнетка, лазая по холодильнику.

– Ой, прости, – смущенно отводя глаза в сторону, тут же поспешил прикрыться валяющимися на подлокотнике дивана джинсами Галлагер, – не привык, что дома кто-то, кроме меня, еще есть, – объяснял он, путаясь в штанинах, торопливо натягивая на ноги грубую ткань.

Но, к удивлению Йена, Милкович не ответил: продолжая копошиться с подушкой и одеялом, в порыве злобы чуть не порвав наволочку, громко скрипя зубами и генерируя в мозгу как минимум десять возможных вариантов расправы с чересчур длинным языком сестры, брюнет собирал свои немногочисленные манатки, усиленно стараясь не покраснеть, но терпел неудачу.

– Не льсти себе, смотреть-то не на что, – проворчал Микки, выпрямляясь, не сумев сдержать злости, выплескивая весь негатив на того, кто находился рядом, заменяя оправданного адресата рыжим. – В супермаркете работаю, на суповые наборы там налюбовался, – пробубнил он, растирая позорно порозовевшую щеку кулаком, разворачиваясь в направлении выхода. – Спасибо, что приютил, – бросил через плечо в дверях. – Хомяка потом домой отправь, как все запасы твои сточит, – попросил, прежде чем выйти прочь, думая о том, чтобы купить обратный билет сестре на гораздо более раннюю дату, чем планировалось изначально.

Созвонившись с Линдой и отпросившись с вечерней смены, Милкович потратил пару часов на расстановку высушенной сквозняком мебели по своим местам и ликвидацию остаточных последствий вчерашнего потопа, игнорируя вернувшуюся от Галлагера спустя непродолжительное время Мэнди, пытающуюся подлизаться к брату после неосмотрительных утренних шуток, но, не сумев достигнуть желаемого, отправившуюся куда-то по неотложным делам, оставляя брюнета одного.

Закончив с домашними делами, Микки, все еще злой от едких подколок сестры, оделся, чтобы провести вечер в более приятной компании – пары-тройки бокалов Йегера и нескольких стопок чего-то покрепче – и, оставив записку девушке, в которой соврал, что пошел на работу, вышел из дома, столкнувшись на площадке с высоким шатеном спортивного телосложения, разглядывающим соседние с дверью Милковича двери.

– Чё надо? – поинтересовался брюнет, щелкая замком.

– Добрый день, – кивнул парень в ответ, – не подскажете, в какой квартире живет Йен? – спросил он, читая таблички, пытаясь вспомнить, какую букву назвал рыжий в утреннем разговоре по телефону.

– Тут, – указывая пальцем на соседнюю квартиру, проговорил Микки, рассматривая молодого человека, уже спешившего надавить на звонок: высокий, стройный, в меру подкачанный, с выразительными серыми глазами на чуть загорелом довольно-таки симпатичном лице – определенно, парень был хорош собой.

– Спасибо большое, – улыбнулся шатен, обернувшись на мгновение. – Привет, – еще шире растянул губы он, когда дверь открылась, и в проеме показалось конопатое лицо хозяина квартиры.