Текст книги "Полуночники (СИ)"

Автор книги: ТиэльАйви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== 1.Грозы Санктафракса. ==========

Утреннее небо было затянуто тяжелыми облаками, обещающими пролиться новым грозовым дождем, но, сквозь них пока все же еще проглядывало солнце. Кайра ехала в подвесной корзине в Санктафракс. Сейчас, когда погода в этом месте Края, где расположились города-близнецы, была почти постоянно грозовой, корзины работали не круглые сутки. Вчера она прождала несколько часов, но, из-за разгулявшейся стихии ни один из корзиночников не решился отправиться наверх, когда хлестали дождь и ветер, и молнии пронзали небо. Прошло уже две с половиной недели с того дня, как ТиЭль и Хитрован вернулись из весьма странного путешествия. И за это время Кайра ни разу не видела свою подругу из парящего города, потому решила ее навестить. ТиЭль сказала Хитровану, что у нее есть неотложные дела и что ей необходимо встретиться со старым другом, когда они расстались в Нижнем городе. Кайра ждала, что спустя несколько дней пучковолосая подруга все де навестит ее, но, этого не происходило, так что, надо было ехать самой.

В Санктафраксе ветер был прохладнее и сильнее, чем в нижнем Городе, прохожие шли, поднимая воротники и капюшоны. Кайра нашла подругу на рабочем месте, в застекленной теплице, занятой протиранием листьев какого-то дерева с бордовыми перьеподобными листками.

Девушки тепло поприветствовали друг друга, хотя, ТиЭль все равно выглядела пасмурной, как установившаяся в городе погода.

– Прости, что заставила тебя беспокоиться. Я так погрузилась в работу, что забыла про ход времени. – Наливая свежий чай, сказала пучковолосая гоблинша.

–А погрузилась ты в работу по какой-то причине, правда? – Спросила девушка четверлинг, присаживаясь напротив нее. – Что-то не так с твоей встречей со старым другом?

–Ну, эта встреча просто не произошла. – Пожала плечами ТиЭль. – Вышло так, что он улетел из Санктафракса, когда я сюда вернулась. Мы разминулись. Подумать только,– мы столько лет работали сравнительно недалеко друг от друга, он – стражником, я – ботаником. Но, когда я удалилась на некоторое время, в компании воздушных пиратов, он тоже вдруг решил податься в воздушные пираты, и улетел с новой командой свежего корабля.

–Ого, какие совпадения… – Хмыкнула Кайра. – А твоего друга стражника случайно зовут не Тугодум?

ТиЭль округлила глаза и уставилась на подругу.

–Да… Ты его знаешь?

–Да, я познакомилась с ним в тот день, когда пыталась добиться аудиенции бывшего Высшего Академика. Аудиенция не вышла, но, все равно все хорошо прошло – я выручила тавернового вейфа из «Дуба Кровососа», нарвавшегося на какого-то придурка в колпаке, и Тугодум мне как раз немного помог. Он просто классный! Жаль, что я не знала, что вы друзья, передала бы привет.

–Мир правда полон сюрпризов. – улыбнулась ТиЭль.

–Да уж! А еще, потом я видела его в Нижнем городе, как раз в нашей таверне, они с друзьями отмечали там постройку корабля, перед отправлением. Очень приятные ребята.

–Я рада, что он в хорошей компании. Но, все же все эти постоянные грозы и ветра, а их корабль так больше и не показывается. Я боюсь за него…

–Я тебя понимаю. Я всегда тоже очень волновалась, пока «Громобой» был в путешествии. Теперь, правда, «Громобой» меня не настолько волнует. – Улыбнулась она мечтательно.

–Как дела у Хитрована? – Тоже с улыбкой спросила ТиЭль.

–Все хорошо. Он теперь приобрел на свои сбережения маленькую летающую лодку и занимается развозом заказов от «Гнилососа», очень нужная и хорошая работа. Скоро он накопит на комнатку, которую мы купим в доме неподалеку, и тогда сможем переехать туда вдвоем. – Она потупила взор.

–Я очень за вас рада. Он замечательный парень, хоть раньше я этого и не понимала. Вы оба замечательные.

–Конечно замечательный. Спасибо тебе, что помогла ему выпутаться из той сложной ситуации. И ему, и тому плоскоголовому парню, который в лес отправился, надеюсь, что у него тоже все хорошо сложилось.

–Тоже очень на это надеюсь, он бесподобный, он обязательно должен найти своих. Окурку я многим обязана. Благодаря ему я поняла как сильно тоскую по Тугодуму…

–А как вышло, что вы с Тугодумом редко виделись, хоть и жили в одном городе всю жизнь?

–Так было не всегда. В детстве мы с ним очень много времени проводили вместе. Мы были соседями и сверстниками, всегда находили общий язык. Он такой серьезный всегда был, правильный и заботливый, я это не настолько ценила, насколько следовало бы… Потом мы подросли, он стал учиться на стражника сокровищницы, вслед за отцом и старшим братом, а я занималась разведением растений, как и моя мама. Мы уже редко виделись. Потом, спустя несколько лет, моя мама сильно заболела. Она работала с новым растением, привезенным из Дремучих Лесов, и это растение оказалось ядовитым, хоть до этого никто не знал о таких его свойствах. Она много работала с ним, и действие яда оказалось слишком сильным из-за долгого соприкосновения. Что-то изменить было уже поздно. Она уже не поправилась, как бы я не старалась… Тогда я совсем отстранилась и от работы, и от всего вокруг, прилагала все усилия, чтобы помочь ей, но, все было напрасно… И, когда я осталась одна, Тугодум стал часто приходить ко мне, подбадривал, просто общался, даже готовил для меня. Он и до этого навещал, помогал… Я стала приходить в себя, и, мне было очень хорошо в его компании, ненавязчивой и тихой, но такой надежной. А потом однажды я сама решила навестить его и отправилась к месту, где будущие стражники Сокровищницы тренировались. Я еще не дошла до зала, когда услышала голоса – его голос, и голоса других молодых плоскоголовых. Приятели говорили о том, какой от усталый и невыспавшийся из-за того, что вместо отдыха, проводит все свободное время с ботаничкой. Они подсмеивались над ним, намекая на роман с девчонкой, которая ходит с мальчишеской прической. Один будущий стражник особенно активно задирал его, шутил на скользкие темы, и, я уже стала опасаться, что он заставит Тугодума подраться. Но, Тугодум, сжав кулак, просто ударил в стену над шутником и ушел. Я поспешно ушла на улицу, чтобы он не узнал, что я наблюдала эту сцену. Мне было так жаль, что я доставляю ему проблемы, что он такой уставший из-за меня, а я этого и не замечала, погруженная в свои беды. Когда мы встретились на улице, я сказала, что иду на работу, что у меня все хорошо, и что вся грусть в прошлом . Он собирался пойти со мной на прогулку, и, кажется, даже расстроился, что я ухожу на работу. Но, я была уверенна, что делаю так лучше для него. А, наверное, на самом деле, обидела его… Потом мы несколько лет не виделись. Я полностью ушла в работу, он – в свои занятия. Мне было неловко из-за той ситуации. В следующий раз я пошла к нему уже после того, как встретилась в лесу с Окурком, около двух лет назад. – Она живо представила сцену их с Тугодумом встречи и улыбнулась.

Это было раннее утро, ТиЭль знала, что у стражников заканчивается смена, и ждала около казарм. О том, что Тугодум сейчас на смене она узнала от его младшего брата, работавшего в столовой. Вскоре она увидела Тугодума, идущего к казармам, и его вид ее удивил – вместо традиционного костюма стража, на нем была одежда, более свойственная выходцам из Дремичих Лесов, – только кожаная юбка на поясе, на котором закреплены сабля и кинжал, а так же не большая сумочка, и кольца на шее.Вот и весь костюм. Нельзя сказать, что ему не шло такое одеяние – спортивная подтянутая фигура, татуировка с дубом кровососом на груди, осанка,– он выглядел очень даже хорошо… ТиЭль стало скорее обидно, что его так видят все, кто его встречает…

Увидев ее, Тугодум даже немного покраснел и широко улыбнулся. Его вытянутое, обычно серьезное лицо, выглядело для нее особенно милым с такой вот растерянной улыбкой.

–О Небеса, сколько же я тебя не видел… – Сказал он, протягивая ей руку.

–Я поняла, что соскучилась. – Ответила ТиЭль, пожимая ему руку. – Как ты? Работаешь Стражем Сокровищницы?

–Стражем. Только не Сокровищницы. – ответил Тугодум. – Идем ко мне, я переоденусь, приготовлю что-нибудь. – сказал он, беря ее за руку и ведя за собой.

–Это у тебя сейчас рабочая униформа такая? Как у лесного парня. – С улыбкой сказала она.

–Ага. – Стесняясь, сказал Тугодум. – Новому высшему академику надо, чтобы стражи все время ходили за ним или стояли у дверей его покоев, а не у Сокровищницы. И чтобы мы выглядели дико угрожающе.

–На прошлой неделе я познакомилась с одним настоящим плоскоголовым дикарем, у него правда была похожая одежда, только юбка еще покороче, – сказала она.

–Только бы академик наш об этом не узнал. И так неловко. – усмехнулся Тугодум.

В своей комнате он ушел за занавеску и вернулся в домашнем халате и тапках. Таким ТиЭль его тоже еще никогда не видела. Она пока поставила на столик кружки и согрела чай, а вернувшийся «домашний» Тугодум достал овощное рагу и колбаски из тильдятины, которые тоже поставил разогреваться. Его комнатка была скромной, но, в ней было все самое необходимое, и, в принципе, был порядок, несмотря на пыль на частях скромной мебели. ТиЭль невольно подумала, что для интерьера не хватает растений в горшках…

–Я мельком слышала, что тот академик, который стоит во главе Санктафракса последние тринадцать лет, несколько странный, но, теперь догадываюсь, что это не слухи. – сказала она.

–Только на улице о таком не говори никому. Он человек с фобиями и везде ищет подвоха. – Сказал Тугодум, посыпая колбаски какой-то травой и вдыхая аромат. – Да, с ним правда не просто. Но, если хочешь работать – надо соблюдать все правила. В принципе, это не так уж и сложно, хоть и странно выглядит.

–Не бойся, я не из разговорчивых. – Сказала ТиЭль. – И, хоть костюм и странно выглядит, тебе идет. Честно.

–Ну, спасибо. – Улыбнулся он, раскладывая еду. – Только, все же дико непривычно по дикому ходить. Тем более, с обилием бьющихся предметов вокруг нашего академика. Что ни день, – все у него то вазы подаренные, то зеркала бьются, а стражники – они для того и есть, чтобы от любых опасностей академика защищать. Значит, должны все осколки собирать в том числе. Весь уже исцарапался. Когда босиком, то тоже очень ощутимо. И как дикари все время без обучи ходят? – Он снял один тапок и посмотрел на свежий, хоть и схватившийся большой порез на средней части ступни.

–Бедные вы… – Сказала ТиЭль, с болью глядя на его порез. – А что, уборщиков нет в зданиях?

–Есть уборщики, и они точно так же об осколки режутся. Стражникам от этого не легче.

–Возьми этот крем. И лейкопластыри на травяной основе. – Достала ТиЭль тюбик из сумки. – Очень хорошо и быстро заживляет любые порезы, ожоги и тому подобное. Только, будь все же поаккуратнее. Целым быть лучше.

–Хорошо, буду иметь ввиду. –Сказал Тугодум, убирая медицинские подарки в поясную сумку.

–Тугодум. Ты извини, что я тогда так ушла… – Тихо сказала она. – Я случайно подслушала, что другие парни задирали тебя из-за того, что ты со мной время проводил и был такой усталый… Я не хтела, чтобы у тебя были конфликты с ними, потому ушла.

–Ти… – Посмотрел он на нее своими светлыми глазами, серыми с сиреневым отливом.– Не надо было так переживать, стражники – они всегда друг друга задирают. Все парни друг друга задирают. Это нормально.

–Но, ты то их не задирал…

–Ну, не совсем все… Все равно, в этом нет ничего ужасного. И, мы бы не подрались – нам и тренировок хватает для получения синяков и не только. – Он приподнял губу, демонстрируя вставной металлический клык. – А я думал, что я слишком скучный для тебя…

–Что ты, Тугодум, ты совсем не скучный. Это я скорее скучная…

–Мне не скучная, – мягко улыбнулся он. –Давай, угощайся, я знаю, ты любишь овощное рагу.

–Особенно твоего приготовления. – Тоже улыбнулась она, беря столовые приборы, о которых до этого забыла.

После этого они еще несколько раз встречались, но, далеко не часто. У обоих был плотный рабочий график и действительно было мало свободного времени. За пару лет они встретились всего несколько раз. И, вот уже после приключенческого полета, ТиЭль собиралась стать более близкой подругой для Тугодума, но, выяснилось, что он улетел.

-У вас вполне милая история взаимоотношений. – Выслушав подругу, сказала Кайра, мечтательно вздыхая. – Он к тебе обязательно вернется.

–Но, я даже не попрощалась с ним перед отлетом, не пожелала хорошего пути. Где там они сейчас… – За окном снова бушевала гроза, молнии рассекали воздух.

–Я пожелала всей команде доброго пути, можно посчитать, что и от тебя тоже. Погода странная, конечно.

–Побудь у меня, пока такая сильная гроза не закончится. – Обратила ТиЭль внимание на разбушевавшуюся стихию.

–Да, вижу, что придется задержаться. – Встала та, глядя на непрерывные разряды молний. – Эти работники корзин слишком боязливые, – не поедут в шторм. Надеюсь, что наши не волнуются, они ведь знают, что я у тебя.

Две девушки смотрели сквозь стеклянную крышу на грозу. Некоторые цветы на деревьях теплицы раскрывались от ярких разрядов молний, видимо, они были предназначены для цветения в грозу. Их терпкий аромат и бело-розовый цвет добавляли опасной романтики во все происходящее.

========== 2. Полет за Краем. ==========

Небо было затянуто густыми облаками настолько, что трудно было понять, где какая его сторона. Хотя, это было не так уж и важно, – грациозная новая каравелла «Танцующий-На-Краю» летела не по своему маршруту, а по тому, который указывала огромная темная птица с длинным полосатым хвостом.

Меньше месяца тому назад, когда корабль был достроен, и юный капитан Прутик Верджиникс укомплектовал свою команду, они собирались отправиться на поиски Вольной Пустоши, куда уже отчалил «Громобой» – корабль отца Прутика. Но, за день до предполагаемой отправки, прилетела эта Птица Помогарь, подруга капитана, присутствовавшего при ее вылуплении. Помогарь рассказала о том, что в атмосфере творятся странные перемены, скорее всего, связанные с приближением Матери Штормов – легендарной мощной стихии, посещающей Край раз в тысячелетие. Мать Штормов – разумная стихия, и она передает сведения тем индивидуумам, которые могут приблизиться к ней, это великая честь и огромная ответственность. Птица Помогарь видела Прутика тем капитаном, который сможет добраться до Матери Штормов, – он молод, отважен, добр, не запятнан никакими неприятными деяниями, и его корабль просто совершенен. Команда Птицу тоже устраивала. И пиратов тоже очень устраивала перспектива принять участие в таком значимом полете, улететь в Открытое Небо за пределами Края и вернуться в информацией, важной для всех уголков Края.

Не важно, что капитан был почти самым молодым на корабле, – все его уважали. Его сверстником был только бурый толстолап Гуум, до этого попавший в ловушку и привезенный в магазин редких зверей. Но, к счастью, как раз тогда в магазин пришел капитан Прутик, в компании с Каменным Пилотом, в ее неизменном рабочем костюме, и с плоскоголовым гоблином-стражником Тугодумом, уже вошедшим в команду. Хозяин магазина был должен Прутику, и, встретив его еще и с двумя мрачными индивидуумами, не посмел забыть о долге, благодаря чему Прутик беспрепятственно выкупил Гуума, а еще эльфа дубовичка Шпулера и водного вейфа Лесорыба. У Шпулера был хороший опыт воздухоплавания, и еще он был экспертом по Рынку Шраек, хотя, из-за последнего он и попал в магазин как товар, причем далеко не в первый раз. Лесорыб в воздухоплавании не смыслил, но, он был очень талантливым телепатом даже для вейфа, оттачивал свое мастерство, путешествуя по лесам и населенным пунктам, и просто был очень доброжелательной личностью. Остальные два члена команды были свободными личностями, и обоих капитан встретил в одной из маленьких таверн Нижнего города, хотя, любителями выпить были не оба. По части выпить, выделялся душегубец Тарп, тоже уже бывший матросом на паре кораблей, но, терявший свою работу из-за тех или иных причин. В момент встречи с капитаном, он тосковал по погибшему брату, торговавшему в городе и погибшему во время несчастного случая. Тарп снова топил грусть в спиртном, но, Прутик предложил ему топить ее в облаках над Краем, и, душегубец согласился. Другим, встретившимся в той же таверне, был четверлинг Рован Хит, заявлявший себя как «лучшего квартермейстера по эту сторону неба», хотя, полетного опыта у него не было в принципе, но, он многое знал и изучал, потому очень надеялся, что все у него получится. Во всяком случае, на момент встречи с капитаном нового корабля надеялся, – в остальные дни он все чаще был склонен думать о неудачах. Да и, как о них не думать, если с поиском работы катастрофически не везет. Учишься и готовишься для Санктафракса, – но, просто «парня с улицы» Нижнего Города туда никто не возьмет, а проситься в подмастерья, сделав грустные глазки, как-то уже поздно, когда тебе уже под тридцать. Потом учишься быть квартермейстером, изучаешь рынки, финансовые взаимоотношения, способы выживания в Дремучих Лесах, но, тебя опять же все отвергают, потому что тебе уже за тридцать, а полетного опыта нет и в помине. А тут вдруг выяснилось, что ставить на себе крест все-таки еще рано – в команду приняли.

Когда «Танцующий-на-Краю» отправлялся в полет, все были воодушевлены, но сейчас, спустя недели полета сквозь грозы и облака, воодушевление все больше покидало команду. Вроде бы, стоит всецело верить легендарной мудрой птице, но, кто знает, вдруг и среди помогарей могут быть немного ненормальные? Очень уж настойчиво пернатое создание летело прямо в жуткий шторм… И, от этого сомнения и мрачные мысли легко приходили на ум.

Хит обходил палубу, проверяя узлы на тросах и смотрел в непроглядную пелену облаков. Хорошо, что хоть дождя сейчас не было, – тяжелая пиратская шинель очень долго сохнет, а без нее как-то несолидно ходить, если ты аж квартермейстер. Хотя, Рован сомневался что есть повод считать себя состоявшимся квартермейстером – он ведь не заключил ни одного договора и ничего не продал, пока он только рассчитал количество воды и продуктов, которые пригодятся для полета, но, это смог бы, наверняка, и кто-нибудь другой. Он был скорее просто одним из матросов, просто чуть более пафосно одетым. Стало грустно и жалко себя из-за очередного разочарования, – вот так, готовишься, готовишься, а все равно получается совсем не то… Хотя, они, по крайней мере, летят, и это безумно приятно – ощущать полет, движения корабля, плывущего по ветру. На другом краю палубы стоял плоскоголовый гоблин Тугодум, подтягивающий парус, при этом покачиваясь. Тугодуму тоже нравилось быть на корабле, но, он чувствовал себя ужасно неуклюжим на летящем судне, иногда чувствовал себя совершенно растерянным. Как и сейчас, когда он смотрел вверх, на парус.

–Все нормально с ним, можешь отпустить. – Сказал подошедший Хит.

–А, да… – заморгал Тугодум, берясь за борт. – Просто эти облака, они как будто затягивают.

–Да, в этом что-то есть. – сложив руки за спиной, сказал четверлинг, смотрящий вверх.

Тугодум удивлялся – как можно вот так стоять, запрокинув голову, и совсем не волноваться. Не то, чтобы он боялся,– когда надо было активно действовать во время шторма, он концентрировался и все хорошо выполнял, но, вот в такие моменты затишья, он чувствовал себя не в своей тарелке. Пусть он всю жизнь жил в парящем городе, но, на корабле, летящем в Открытое Небо, ощущения оторванности от земли были совсем другие. Какие-то тоскливые…

–А в Санктафраксе такие облака не изучают? – словно подслушав его мысли, спросил Хит.

–Ты извини меня, но, я на самом деле не знаю что они там изучают. – В очередной раз признался Тугодум. – Они все на свете изучают, но что конкретно – я не знаю, потому что я всего лишь стражником там был.

–Всего лишь. – Хмыкнул Хит. – Да это же так престижно, прекрасно!

Тугодум пожал плечами. Прекрасно было быть стражником в те времена, когда они сторожили Сокровищницу Грозофракса, носили красивую униформу, когда их уважали, и когда главным стражем был Капитан Сигборд. А в то время, когда стал служить Тугодум, над стражниками разве что не подсмеивались из-за их нелепых костюмов в диком стиле. Но, он не хотел мешать Хиту мечтать и вдаваться в подробности. Как только четверлинг узнал, что плоскоголовый родом из Санктафракса, он стал при всяком удобном случае расспрашивать его про парящий город, пытаться узнать еще что-нибудь новое. В такие моменты Тугодуму становилось стыдно, – он воспринимал все в Санктафраксе как само по себе разумеющееся, просто жил там и не вдавался в подробности. А кто-то из Нижнего города так преклонялся перед городом на летающей скале, что был в восторге от любой информации, о любом повороте улицы, о магазинчиках и режиме работы… Если бы Тугодум знал, что когда-то подружится с подобным индивидуумом, то был бы внимательнее к своему дому, но, он не знал,и потому его сведения были очень неполными. А врать о чем-то, чего он на самом деле не знал, гоблин не собирался.

Хиту Тугодум нравился не только из-за того, что он был из Санктафракса, ему просто нравилось общение с этим тихим правильным гоблином, иногда таким растерянным в полете. А когда кто-то растерян больше, чем ты сам, и ты можешь его подбодрить, то начинаешь чувствовать себя увереннее.

–Пошли вниз, кажется, уже обеденное время. Сегодня у нас Лесорыб за повара, какую-нибудь экзотику приготовил опять, наверняка. – Сказал четверлинг, двигаясь к камбузу.

Качающийся корабль и вращающийся облачный клубок опять лишали гоблина уверенности. И, видя это, Хит просто взял его за руку и повел за собой. Хит слышал, что на классических пиратских кораблях квартермейстеры и плоскоголовые телохранители часто тесно общаются, хотя бы из за того, что гоблины присматривают за худощавыми близорукими коммерческими директорами судна, когда те заключают сделки. Правда, в их случае сделок они не заключали в принципе, зрение у Хита было слабоватое, но, все же он мог обходиться и без очков, а Тугодум не походил на телохранителя, особенно во время полета, и, это скорее квартермейстер оберегал растерянного гоблина.

А к вечеру этого дня «Танцующий –на -Краю» вплотную приблизился к самому центру грандиозной бури. Вблизи она была на самом деле страшной, и, теперь Хит еще больше начинал сомневаться в здравомыслии птицы, летящей туда и ведущей за собой корабль, он даже пытался отговорить капитана, но, конечно тот не собирался разворачиваться, когда они уже столько прошли. Капитан Прутик не ругался и не принижал членов команды, он наоборот всех вдохновлял и обещал верность им всем за то, что они с ним в этом тяжелом путешествии. После таких слов, конечно, невозможно было хоть как-то осуждать юного смелого капитана, несмотря на то, что они все летели навстречу смертельной опасности.

И, корабль со всем экипажем влетел в гигантское завихрение, в котором если кто-то и бывал, то вряд ли о том помнили, потому что правящие там бури чувств стирают память о себе, в большинстве случаев.

Хит помнил только сильную тряску и гул, видел Тугодума, растеряно стоявшего неподалеку, и которого он привязал к себе, чтобы не потеряться в шторме. Потом были вспышки, град, молнии, шаровые молнии, горячая боль, а дальше – белая пустота и забвение.

========== 3. Блуждающие фонари Нижнего города. ==========

Хит очнулся на размокшей земле ночной улицы Нижнего города. Видимо, это был складской район, потому что вокруг никого не было, и пахло старьем. Это определенно была ночь, черная и непроглядная, но, он все хорошо видел вокруг себя, словно, все вокруг него было чем-то подсвечено. Может быть, он был под фонарем? Четверлинг задрал голову. Но, фонаря не увидел, зато, ощутил сильную боль в лице и понял, что видит только правым глазом. Он застонал и затрясся от боли, снова согнулся и увидел рядом с собой лужу. Заглянув в нее, он приоткрыл рот от удивления. Во-первых, удивляло то, что свет, оказывается, излучал он сам, – ровный теплый свет шел и от лица, и от одежды. А, во-вторых он был шокирован видом своего лица, – его левая сторона была сильно обожжена, вся красная, почти кровавого цвета, не странно, что боль от шевеления была такой неистовой. Левый глаз был светлым, ослепшим, а левое ухо отсутствовало. Черты левой стороны лица исказились, согнулись в недовольную гримасу. Хит зажмурился, надеясь, что это просто страшный сон, который развеется, но, это был не сон, потому что лицо пронзила новая острая боль. Он вскрикнул и стал брызгать на себя грязной водой из лужи, чтобы как-то бороться с мучительным жаром. Вскоре странный свет стал рассеиваться, и ему стало еще больше не по себе.

–Что происходит? Что произошло? Где все? – Тихо спросил он вслух, садясь на камни бордюра. Сам он ничего не помнил после того, как они влетели в шторм.

В темноте он наткнулся рукой на что-то, и это оказалось его помятой треуголкой. На минуту квартермейстер даже порадовался – хоть что-то привычное рядом. Все же треуголку сшил ему отец – шляпник, еще очень-очень давно, во время его юности. Но, потом стало еще грустнее, потому что на ум пришли мысли о том, что ему снова страшно не повезло. Полет в небо обернулся катастрофой, возможно, все остальные вообще погибли, а он, изуродованный и беспамятный, свалился сюда, в грязь. Лучше умереть, чем так жить. Лучше умереть, вот только как?.. Броситься с какой-нибудь крыши? Ужасные мысли… Хит сжал треуголку в руках и заплакал тихо и отчаянно.

Но, вдруг он ощутил какое-то тепло. Открыв глаз, он увидел, что руки снова начинают светиться, не так интенсивно, но все равно светиться. В этом свете была какая-то надежда, что-то светлое и доброе, несмотря на весь ужас, и Хит слегка улыбнулся. Может, стоит еще пожить?..Потом четверлинг понял, что он – не единственный светящийся объект в этом темном и грязном пространстве задворок. Просто объект был слева от него, и ослепший глаз не мог заметить его прежде. Хит встал и повернулся в сторону другого слабо светящегося субъекта, приближающегося к нему. Чем ближе этот некто подходил, тем ярче становилось свечение их обоих. Второй субъект сильно хромал, практически, волочил правую ногу за собой, опираясь при ходьбе на какой-то шест. Он был примерно одного с ним роста, с широко расставленными большими ушами. Хит знал, что знает его, но, по началу не мог вспомнить как зовут этого индивидуума. Но, он точно знал, что рад видеть его и пошел навстречу.

–Хит? – Тихо спросил подходящий плоскоголовый гоблин.

–Тугодум? – Тут же вспомнил его имя четверлинг. – Тугодум, я так рад.

Гоблин подковылял поближе, и Хит обнял его, прижимаясь правой, не обожженной стороной лица. Тугодум тоже обнял его одной рукой, потому что второй опирался на палку, которая, при ближайшем рассмотрении, оказалась куском верхушки мачты корабля.

–Я тоже очень рад. Слава Небесам, что ты жив. Что мы оба живы. Хоть мы и так странно светимся…

Оба сели на бордюр, потому что стоять Тугодуму было все же сложно.

–А где остальные? Что случилось вообще? – Спросил Хит.

–Я тоже не знаю. – Вздохнул Тугодум, качая головой. – Очнулся около пустой торговой палатки, на крышу которой, видимо, свалился. Там еще какие-то обломки валялись, обрывки паруса и обломок мачты. Один обломок прямо в ноге был. – показал он на глубокую рану на икре правой ноги. – Наверное, корабль разбился…

–Но, почему тогда мы не разбились? Упали с такой высоты без сознания и не разбились…

–Но, ведь хорошо, что не разбились… Наверное, и другие тоже должны быть живы, в таком случае.

–Наверное… Хотя, ощущения ужасные. – Показал он отрывисто на лицо.

Тугодум покачал головой, ему было трудно представить насколько больно должно быть другу, получившему такой жуткий ожог. Тут он о чем-то вспомнил и стал щупать пояс. На нем по-прежнему была небольшая сумочка, а в ней тот обезболивающий и заживляющий крем, который давно уже дала ему подруга из Санктафракса. И маленькая фляжка с чистой водой тоже была.

–Хит, надо твой ожог обработать, – сказал он. – У меня есть хорошее снадобье, из Санктафракса.

–Из Санктафракса? —счастливо блеснул здоровый карий глаз квартермейстера. – Хотя, никакое лекарство такое не вылечит…

–Зато боль пройдет, и в кожу зараза не попадет. – Сказал уверенно гоблин. – Сними очки, пожалуйста, я боюсь, что больно тебе сделаю, если сам снимать стану.

–Да, куда уж больнее…– скривился четверлинг, медленно снимая очки. Левая сторона круглой оправы словно вплавилась в кожу, но, он все же смог ее отделить, скрипя зубами.

Тугодум полил водой из фляжки на его лицо, смывая грязь, потом помыл свои руки и помахал ими, чтобы подсушить. Потом он стал доставать мазь из тюбика и, насколько мог, аккуратно распределять ее по обожженному лицу друга. Тот сначала кривился, но, видимо, обезболивающее действие скоро начало свою работу, и он расслабился.

–Надо бы где-нибудь еще раздобыть такого крема… Чтобы потом тоже намазывать. – Тихо говорил он, распределяя лечебное снадобье.

–Что ж, хоть что-то из Санктафракса у меня есть теперь. – Хмыкнул Хит. – И, оно правда работает.

Пальцы Тугодума были большими и грубыми, но, он действовал ими очень осторожно и аккуратно, боль проходила, и от легкого массажа лица становилось легче.

–У тебя же есть бинт в шинели? – спросил гоблин.

–А, да, кажется есть. – вспомнил Хит о том, что обычно прикреплено к хорошим пиратским шинелям, и нашел бинт в одном внутреннем кармане. – Зря ты себе шинель не заказал.

–В такую то жару, которая тогда стояла? Я не знаю, как вы в обморок от жары не падали в таких шинелях. – Ухмыльнулся Тугодум. – Если мы тебя забинтуем, мазь дольше на месте останется, верно?

–Давай, лечи как знаешь. – Согласился тот, и, спустя некоторое время, ожог был закрыт чистой частью бинта, гоблин как-то сумел распределить его так, что бинт мало захватывал правую сторону, но держался на лице. Он снова надел очки, чтобы видеть более четко. Хорошо, что у них были плотные дужки, которые удерживались даже на голове, лишенной одного уха. Но, в будущем надо будет модернизировать их – прикрепить какую-нибудь резинку, чтобы они держались наверняка. – Спасибо за заботу. Правда, теперь не больно хотя бы.

Хит посмотрел на правую ногу Тугодума, рана на которой выглядела весьма серьезной. Не странно, что он не мог опираться на эту ногу.

–А еще мазь осталась? Тебе бы не мешало рану смазать. – Сказал Хит.

–Нет, это все. – Показал Тугодум пустой тюбик. – Ничего, и так все заживет…

–Говоришь, там обломок торчал? Надо бы посмотреть, чтобы щепок в ране не осталось. Это ведь тоже опасно быть может.

–И так все зарастет, пусть и с щепками…

–Нет, я вспомнил, что если щепки через кровь попадут к сердцу, то могут убить. – Мрачно сказал Хит. – Я тоже хочу, чтобы мы оба продолжали жить, если сейчас выжили. Потерпи, я посмотрю рану.