Текст книги "Абсолютные константы (ЛП)"

Автор книги: The_Bookkeeper

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Этот человек работает здесь. Кто-то его знает. Подумайте о тех, кто в последнее время вел себя странно: бросал недоделанную работу, дремал на рабочем месте, казался раздражительным или отстраненным. Особенно это касается тех, кто в недавнем прошлом пережил трагедию.

– Питер Томпсон!

Все головы повернулись к источнику голоса: обычной женщине средних лет в лабораторном халате.

– Простите, – сказала она, краснея. – Я просто… Томпсон – один из ассистентов в моей лаборатории. Последние несколько недель он вел себя небрежно, отстраненно. Думала, это просто стресс… его жена покончила с собой пару месяцев назад.

Работа моментально закипела. Аарон рявкнул, требуя личное дело Томпсона, техник, предвидев это, уже вывел его на экран, Стюарт созывала команду, Доктор…

Доктор натягивал плащ. Дейв понял, что тот собирается отправиться с ними. Разумеется – Доктор привык находиться в гуще событий, но Аарон быстро положит этому конец…

Только вот он не положил. Наоборот, поддерживал, вовлекая Доктора в разговор о том, как лучше всего говорить с несубом.

– Доктор, вы нам понадобитесь, чтобы провести с пришельцем переговоры. Наверняка вы лучше всех разбираетесь в его психологии. Тем временем мы попробуем «разделять и властвовать»: может, веру Томпсона в человечество восстановить и не удастся, но если подорвать доверие к пришельцу, то можно уговорить его сдаться.

– Полагаю, вы собираетесь наставить на него пистолеты, – с гримасой отвращения произнес Доктор.

– Да, если он вооружен, – коротко ответил Аарон.

– А вы не берете оружие? – спросила Прентисс.

– Никогда, – с чувством отозвался Доктор.

– Аарон, на два слова, – вмешался Дейв и отвел начальника в сторону, где было немного тише.

– Да? – спросил тот.

– Ты с ума сошел? – резко произнес Дейв. – Как можно всерьез думать о том, чтобы допустить этого парня к полевой работе?

– Я не руковожу расследованием. Это не мое решение.

– Тогда поговори со Стюарт! Она тебя уважает и прислушается к мнению.

– Она тоже не руководит.

Разумеется, Аарон был прав. Доктор заправлял здесь всем с момента появления. ЮНИТ целовал землю, по которой он ходил. И все же…

– Он скорее несуб, чем коп, Аарон.

Между героем и злодеем пролегает тонкая грань, а между психопатом и народным мстителем – еще тоньше. Все эти рассказы о Докторе, сражавшем инопланетных противников: пусть на Земле их считали бы чудовищами, для него они оставались людьми. И Доктор массово убивал их. Дюжинами, сотнями, снова и снова. Было ли у него оправдание или нет, только личность с определенными качествами могла совершить подобное.

– Я в курсе, Дейв, но это не делает его плохим человеком, и уж тем более – некомпетентным.

Взгляд Аарона скользнул в сторону команды, но не на Доктора: он остановился на Риде. Блестящем, травмированном Риде, из трудной семьи, с наследственной предрасположенностью к психическим заболеваниям, который часто вел себя безрассудно и саморазрушительно, и который – даже Дейв это признавал – был чертовски классным агентом, одним из лучших в команде.

– Окей, понял твою мысль.

Дейв и правда понял.

Пусть и не должен быть от этого в восторге.

***

Дерек не мог понять, каким образом очутился в одной машине с Доктором. Может, так задумал Хотч, или, может, Росси коварно это подстроил, или виной недоступные пониманию замыслы Доктора, а может, вовсе простое совпадение, но официальные внедорожники мигом расхватали, и Дерек оказался в седане наедине с пришельцем и сломанной магнитолой.

Упомянутый пришелец напевал себе под нос «Another One Bites the Dust», и напевал с огромным энтузиазмом, слегка не попадая в ноты.

– Слушайте, может, хватит? – огрызнулся в конце концов Дерек.

– Что? О, да. Простите.

И замолк…

…буквально на пару секунд, а потом начал беспорядочно постукивать пальцами по ноге.

Прямо как пятилетка. Умный пятилетка, которому через три минуты ничегонеделанья стало скучно, и он начал экспериментировать с бытовой химией.

«Тук. Тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук-тук-тук. Тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук».

Ничего не поделаешь. Дереку пришлось завязать разговор, пока Доктор не начал разбирать приборный щиток.

– Почему вы так ненавидите пистолеты? – спросил он, потому что честно хотел знать ответ и потому что это было не так грубо, как: «Да кто ты, к чертям, такой?»

Доктор внезапно замер без движения, и его сходство с гиперактивным ребенком развеялось как дым.

– Потому что их единственное предназначение – убивать, – заявил он, насколько Дерек мог судить, честно, но и осторожно, следя краем глаза за реакцией своего собеседника.

– Справедливо, – заключил Дерек, и Доктор немного расслабился. – Но серьезно, за девятьсот лет вы никогда…

Он едва не сказал «никого не убили», но Доктор бросил на него острый предупреждающий взгляд, и Дерек изменил концовку фразы.

– …не носили пистолета?

– Нет, в большинстве случаев не носил.

– Но пользовались, – сказал Дерек, и это не было вопросом.

– Ну-у-у, это зависит от того, что можно считать пистолетом. С одним как-то раз блефовал, точно. Из другого как-то расстрелял замок. И стрелять в окуляры далекам было удобно, пока они не начали пользоваться чертовыми силовыми полями…

– А в живого человека стреляли? – перебил Дерек. Где-то на задворках разума вспыхнула мысль, что нет причин так лоббировать этот вопрос, что в нем четверть любопытства на три четверти демонстрации силы, но до дома Томпсона еще двадцать минут, а по сравнению с попытками Доктора напевать рок-хиты восьмидесятых все остальное гораздо лучше.

– В разумное существо? Да. Человека? Как я и говорил. – Рука Доктора крепко сжалась на ручке. – Зависит от того, кого можно им считать.

В его голосе мелькнуло что-то новое, холодное и угрожающее, похожее на потрескивание тонкого льда.

Дерек замолчал.

На этот раз Доктор начал напевать спустя целых десять секунд.

***

Эмили не ожидала, что дом Томпсона окажется таким – милым домиком в конце длинной улицы. Темный, тихий, и Эмили сочла бы его пустым, если бы не инфракрасные камеры ЮНИТ: те определили, что Томпсон внутри. Эмили не ожидала и того, что Морган приедет вместе с Доктором: седан со скрипом притормозил, заняв место в череде служебных автомобилей в десяти ярдах от дома.

Но гримаса раздражения на лице Моргана совершенно не удивляла. Он выбрался с водительского сиденья, хлопнув дверью.

– Ни один пришелец не должен знать такую кучу рок-баллад восьмидесятых! – беря у Эмили бронежилет, пожаловался он. – Никто не должен знать столько рок-баллад!

– А тебе Рид не нравится, – поддразнила она Моргана и повернулась. Как оказалось, вовремя: Рид, в которого Эмили едва не врезалась, бросил на нее обиженный взгляд. – Без обид, Рид.

– Их и без того хватает, – пробормотал он и, отведя взгляд, шагнул в сторону. Эмили внутренне содрогнулась. Нужно не забыть все уладить с ним позже.

Она взяла запасной жилет и пошагала к Доктору, стоявшему в стороне от остальных – он, нахмурив брови, изучал дом, и, кажется, не заметил ее.

– Вот! – Эмили протянула жилет Доктору. Тот посмотрел сначала на нее, потом на жилет.

– Нет, благодарю, – мягко ответил Доктор и снова перевел взгляд на дом.

– Не будьте идиотом, – закатив глаза, заявила Эмили. – То, что вы не носите оружие, не означает, что и он поступает так же.

Доктор фыркнул.

– Он работает с призрачным ассасином. Сильно сомневаюсь, что кевлар сможет защитить меня от его оружия.

– Окей, скорее всего, вы правы, но это не повредит.

– Благодарю, но действительно, нет. – Улыбка Доктора была вежливой, но прошлого тепла в ней не осталось. Эмили попятилась, подавляя неожиданную волну обиды.

– Это вас будут хоронить, – пробормотала она, возвращаясь в бурлящую толпу коллег и военных. Если Доктор ее и слышал, то виду не подал.

– Судя по всему, Томпсон в подвале, – говорила Стюарт, глядя на какое-то высокотехнологическое устройство. – И один, так что гражданские нам не помешают. Если он не откроет дверь, то войдем быстро и четко, согласны?

– Согласен, – кивнул Хотч. – Впереди пойдет моя команда, если вы не против.

– Вы эксперты. Вы и Доктор.

– Кстати, о нем… – пробормотал под нос Росси и тут же выкрикнул, обращаясь к пришельцу, который все еще сосредоточенно хмурился, разглядывая дом: – Доктор!

– Да, секундочку, – рассеянно отозвался тот и протянул руку вперед, словно пытаясь нащупать невидимую стену. А потом, видимо, нашел, потому что сдавленно вскрикнул и отступил, согнувшись.

– Доктор! – всполошилась Джордан и кинулась к нему.

– Нет, назад! – резко приказал он, снова выпрямился и предостерегающе поднял руку. Потом добавил, уже мягче: – Все в порядке. Это психощит. Я ожидал подобного – у-улау, в конце концов, телепаты.

– Вы можете убрать его? – спросила Стюарт.

– Ну, могу попробовать отключить ненадолго, но делать что-то основательнее, не видя оборудования, слишком рискованно. Психощиты – редкая дрянь, если сунуться к ним неправильно. Томпсон без труда снова включит его, как только они со своим дружком-попутчиком поймут, что щит отключен.

– И что тогда будет?

– С вами? Ничего особенного, – хмыкнул Доктор. – Похоже, щит запрограммирован усиливать негативные эмоции, самые основные; скорее всего, Томпсону он достался вместе с маскирующим устройством. Некоторые виды на Регулусе Три используют подобное в качестве защиты. Никто из вас не отличается пси-чувствительностью, а раз уж вы знаете, что может случиться, то сумеете распознать наведенную эмоцию и быстро избавиться от нее. Не слишком приятная штука, но вреда от нее не будет.

– А с вами что произойдет? – читая между строк, спросил Хотч.

– Не уверен, – мягко произнес Доктор. – В любом случае, я не могу не идти. Он может пригрозить вам тостером, и вы уйдете несолоно хлебавши.

– А он прав, Хотч, – сказал Морган. – Мы понятия не имеем, с чем связались. Хочет рискнуть, пусть идет с нами.

– Капитан Стюарт? – Хотч уступил право решать офицеру ЮНИТ, которая наверняка знала Доктора лучше, или, по крайней мере, знала больше о нем.

– Я верю вашим суждениям, Доктор, – сказала та, посмотрев Доктору в глаза, но тут же добавила, обернувшись к двум другим сотрудникам ЮНИТ: – Но вы остаетесь здесь! Отслеживайте ситуацию. При первых признаках проблем вызывайте подкрепление.

– Есть, мэм!

– Агент Хотчнер, вы заходите первым.

– Благодарю. Доктор, вы не вооружены, оставайтесь за нами. Агент Росси, агент Тодд, как только щит отключится, будете прикрывать тыл. Остальные со мной. Доктор.

Тот вытащил отвертку. Раздалось высокое гудение. В сгущающихся сумерках голубой огонек устройства резко очерчивал тенями его лицо, отражался в темных глазах, и те пугающе светились.

Эмили вздрогнула.

– Ага, погодите минутку, просто надо найти частоту… вот!

На вид ничего не изменилось, но плечи Доктора неожиданно расслабились. Эмили и не заметила, как он напряжен.

Двинувшись вперед, они по привычке выстроились в колонну, не понадобились даже указующие жесты Хотча. Стоя позади, Эмили отлично видела их всех – Дейва и Джордан, исчезнувших за домом, мрачного профессионала Хотча, Моргана, находящегося явно в своей стихии, нескладного, но решительного Рида, Стюарт, без труда скрывающуюся за Морганом, и наконец Доктора – тот в своем неуместном наряде, бледный, походил на призрака. Не к месту, вне времени.

Хотч постучал в дверь.

========== Глава 5 ==========

– ФБР, открывайте!

Как и стоило ожидать, ответа не было. Беззвучно считая, Аарон поднял три пальца и вышиб дверь. Через мгновение грохот повторился: Джордан и Росси присоединились к ним с другой стороны дома.

Они быстро проверили первый этаж и собрались у лестницы, ведущей в подвал. Доктор стоял рядом, опираясь о стену: расслабленная поза противоречила напряженности, с которой он держался.

– После вас, – сказал он, сардонически скривив губы.

Аарон спустился в ярко освещенный подвал и, коснувшись ногой грубого бетонного пола, поднял пистолет наизготовку. Нижняя площадка была настолько тесной, что вызывала клаустрофобию, но за углом взгляду открылась большая прямоугольная комната, заставленная непонятным оборудованием, рядом с которым обычный письменный стол, заваленный бумагами, выглядел нелепо. В дальнем углу стоял лысеющий мужчина с незапоминающимся лицом. Он держал в руке футуристическое устройство – без сомнения, оружие, которое направил прямо в сердце Аарону.

– Не двигаться! – резко приказал он. И, хотя руки его не дрожали, зато дрожал голос, а глаза выдавали панику. – Я буду стрелять, клянусь!

Аарон остановился; он не сводил глаз с Томпсона, но понял, что остальные сделали то же самое.

– Мистер Томпсон, меня зовут агент Аарон Хотчнер. Я из ФБР. Мы…

– Я знаю, кто вы, – перебил его Томпсон. – Знаю каждого из вас, каждого, и знаю, зачем вы здесь. Потому что могу заглянуть к вам в головы, он показал мне, как!

– Кто? – уточнил Аарон, подавляя страх: это был не просто бред и галлюцинации очередного несуба. Он старался не думать о пришельце-киллере, извивавшемся в разуме Томпсона.

– Призрак, – заявил Томпсон. – Так он назвался. Он мне все показал, всю боль, все страдания! Все, что не дает спать по ночам. Все… прекрати! – Он неожиданно повернулся, прицелившись в Доктора, который, оставшись незамеченным, крался вдоль стены.

– Ладно, ладно! – отозвался Доктор и поднял руки, на вид не слишком беспокоясь из-за направленного ему в грудь пистолета. – Я прекратил, видишь – это я, все, прекращаю.

– Мистер Томпсон, что показал вам Призрак? – спросила Прентисс, заметно пытаясь отвести огонь от единственного безоружного. Безуспешно: Томпсон отвечал ей, продолжая целиться в Доктора.

– Я думал, что такой один, – сказал Томпсон, и его глаза лихорадочно заблестели. – Но он мне показал. Под маской обаяния, если стереть с их лиц улыбки, они все как я. Как Анна.

При упоминании жены его голос сбился, и Аарон уцепился за благоприятную возможность.

– Мистер Томпсон, ваша жена болела. Биполярное расстройство. То, что с ней случилось, – трагедия, но никто бы не смог ее предотвратить.

В его досье говорилось, какие огромные усилия он приложил, чтобы помочь жене, сколько часов отпуска за свой счет он брал, сколько денег потратил на лекарства, на разные схемы лечения. Но иногда лучшего, что может предложить мир, бывает недостаточно.

– Нет, нет, дело не только в ней! – возразил Томпсон и обернулся к Аарону, целясь теперь в него. – Дело теперь во мне, во всех, кто живет на этой улице, и… и во всех вас!

И Томпсон начал перечислять их по очереди, наводя на каждого пистолет.

– Аарон Хотчнер, мечущийся между двумя семьями, всегда подводя одну из них! Дерек Морган, который всегда боится потерять контроль, никогда никому не доверяет. Эмили Прентисс – даже хуже того, и в ней столько потайных закоулков, что она сама не знает, кем теперь является! Дэвид Росси, цепляющийся за дни былой славы, завидующий тем, кто младше и ярче. Джордан Тодд все пытается доказать, что она не просто смазливая мордашка, и всегда боится, что на самом деле это именно так! Спенсер Рид, прикрывающийся интеллектом, но под ним скрывается все тот же перепуганный, одинокий мальчишка. Рут Стюарт, девочка, которую не хотел отец, пытающаяся доказать, что она гораздо важнее.

Никто из команды, привыкший к подобного рода играм разума, и глазом не моргнул, но каждого это задело – заявления были слишком близки к правде.

– А ты, Доктор! – Томпсон отчаянно, истерически рассмеялся. – Ты хуже всех! Вырвал сердца из собственной груди, на серебряном блюде вручил их вселенной, а ей на тебя плевать! Они бросили тебя, выкрутили насухо и оставили одного! О, я думал, только я устал жить, но теперь вижу… Вижу!

– Ты видишь только то, что хочет он, – ответил Доктор: честное лицо, темные глаза. Несмотря на весь прошлый гнев на убийцу инопланетного ребенка, он без сомнения, искренне хотел помочь Томпсону. – Все гораздо сложнее. Каждый человек на этой планете ради чего-то да живет.

– Он прав, – сказал Аарон, заметив, с какой осмысленностью Доктор подбирает слова, и не желая, чтобы Томпсон заставлял его переключаться на другую тему. – Призрак манипулирует тобой, Питер.

– Он показывает только половину правды, – добавил Морган.

– И сам не верит в сказанное, – согласился Росси. – Для него это работа, а ты – всего лишь инструмент.

– Это… это неправда! – воскликнул Томпсон, но в его голосе явственно прозвучало сомнение. – Он хочет помочь. Он хочет… сделать то, на что мы сами не осмелимся.

– Он психопат, Питер, – сказала Эмили. – Он скажет что угодно, лишь бы ты ему помог.

– Нет, это не так… он… он хочет поговорить…

– Нет! – запротестовал Доктор. – Нет, Питер, послушай, он знает, что ты в нем сомневаешься, если передашь ему контроль, он ни за что его не вернет!

– Питер, послушай его, – сказал Аарон, но было слишком поздно. Глаза Томпсона подернулись пеленой, его поза изменилась, плечи расслабились, а лицо расплылось в широкой, леденящей кровь улыбке.

– Привет, – сказал он совершенно другим голосом. – Простите, но он так и болтал бы без умолку. Не пойму, как вы прошли сквозь мой психощит, но сейчас мне плевать. Отпустите меня.

– Или что? – спросил Росси. – Ты не сможешь застрелить нас всех.

– Не смогу, – согласился пришелец, потому что Аарон не сомневался: говорил теперь не Томпсон. – Вас – нет. Вот это. – Он указал пистолетом на большую емкость в углу, в стороне от остального оборудования. – Оно наполнено, если пользоваться вашими терминами, ракетным топливом. Если я выстрелю в него, все здание взлетит на воздух. А теперь я знаю, пусть и говорил это вашему драгоценному Питеру: никто из вас не хочет умирать… ну, – он покосился на Доктора, – почти никто. А ты наверняка не желаешь смерти другим, так что как поступим? Вы дадите мне войти в телепорт, – он кивком указал на высокий, продолговатый контейнер, стоящий на торце, – и мы разойдемся.

– Мы не позволим, – сказал Доктор и шагнул вперед, но тут же остановился под предостерегающим взглядом пришельца: тот крепче нажал на спусковой крючок. – Твой психоз не даст тебе бросить задание, ты вернешься. Но я могу помочь. – Голос его звучал искренне: не просто жалость к болезни пришельца, но настоящее желание помочь человеку, которым тот некогда был. – Отпусти Питера, иди со мной. Я отвезу тебя обратно на родную планету. Там есть лечебные центры, тебе подберут подходящего носителя…

– Не-а, не думаю, – ответил пришелец с пародией на виноватую улыбку. – Извини. Я дал вам выбор, так что… выбирайте!

Последние слова прозвучали как злобный рев, и Аарон прицелился вместо туловища ему в голову. Жаль будет потерять Томпсона, но Доктор был прав, когда говорил, что отпускать его нельзя, и точно нельзя дать ему спалить дом. Так что остается только одна возможность, и только один выстрел, чтобы ею воспользоваться.

– Последнее предупреждение, – сказал Аарон. – Опусти пистолет.

– Нет!

Два пальца нажали на спусковые крючки.

Раздалось оглушительное «Бабах!»

Из головы Томпсона вылетел розоватый туман. Инопланетное оружие, так и не выстрелив, выскользнуло из пальцев.

Тело рухнуло на прибор, стоявший у него за спиной, и стало сползать на пол. Задело пару выключателей… и мир исчез.

***

Дерек споткнулся, моментально позабыв, где – и когда – находится, сокрушенный волной предательства, стыда, ужаса, боли, горя…

Но голос Росси прорвал поток.

– Морган!

– Все хорошо, – ответил он, вернув точку опоры, и прогнал неуместные здесь и сейчас эмоции. Честно говоря, Дерек был уверен, что его сейчас стошнит – в желудке бурлило, а голова кружилась, но с этим он вполне мог управиться. Он огляделся, пытаясь разобрать смешавшиеся в кучу мысли и понять, кто где находится.

Посеревший Хотч поддерживал Рида, который всхлипывал при каждом выдохе, но, казалось, ему было хуже всех. Остальные тоже были сбиты с толку, и Росси, и Стюарт сильно побледнели, на лице Джордан виднелись слезы, а Прентисс всю било крупной дрожью, но в целом… Господи, что это за шум?

– Это Доктор, – ответил Хотч на вопрос, который, как оказалось, Дерек задал вслух, и посмотрел на что-то за его спиной, чуть левее.

Дерек повернулся.

На этот раз поднявшийся в горле ужас не был искусственным. Доктор сжался в кучку из перепутанных полос, тело извивалось в агонии, элегантные пальцы царапали, словно когти, пол, стены, собственные волосы, и все это время он кричал…

– Джордан, машина!

После резкого приказания Хотча Джордан бросилась вперед, переступив тело Томпсона, и зашарила руками по странному прибору. Когда она в конце концов нашла правильный выключатель, тошнота Дерека моментально улеглась, а мучительный вой Доктора сменился тихим, плачущим стоном.

Дерек шевельнулся первым. Он поставил пистолет на предохранитель и не стал прятать в кобуру, а отдал Росси, памятуя слова Томпсона: «Почти никто не хочет умирать» и того, кому, судя по взгляду, они адресовались. Медленно и осторожно Дерек подошел ближе.

Доктор свернулся в позе эмбриона и, всхлипывая, прикрывал лицо. Пальцы его запутались в волосах. Он выглядел маленьким и несчастным: сирота, прячущийся от грозы.

Но он не просто всхлипывал, с потрясением осознал Дерек, когда придвинулся ближе. Машина рядом с ними зловеще искрила. Между рваными всхлипами таились слова, жалобные, разбивающие сердце:

– …жаль, мне так жаль, пожалуйста, пусть это прекратится, прошу…

– Доктор, – твердо сказал Дерек, опускаясь рядом с ним на корточки.

Тот замер, поток его слов затих.

– Морган, нужно убираться отсюда, – сказал за спиной Хотч. – Из-за этой штуки скоро начнется пожар, а когда огонь доберется до емкости, все здесь взорвется.

– Доктор, – повторил Дерек и поднял руку, предостерегая Хотча. – Все закончилось, все будет хорошо, но нам нужно уходить.

Доктор разогнулся – медленно, так медленно, что Дерек прямо чувствовал нетерпение Хотча, когда тот приказал остальным выйти из дома. Его собственное тоже остро ощущалось внутри, но он решил не давить, боясь, что Доктор снова замкнется в себе.

Поймав взгляд Доктора, Дерек захлебнулся от абсолютнейшей боли в нем.

– Помоги…

Этого Дереку хватило. Он поднял Доктора на ноги и потащил мимо яростно сыплющей искрами машины как раз в тот момент, когда вспыхнула ближайшая к ней стопка бумаг. Хотч подхватил его с другой стороны, и они вдвоем наполовину втащили, наполовину внесли совсем легкого Доктора из дома. Когда они добрались до верхних ступеней, из подвала начал валить дым, а когда они отошли едва на десять футов от дома, то…

Все полыхнуло жаром, светом и звуком, и их швырнуло на землю. Секундой спустя кто-то оттаскивал Дерека, над ним склонились обеспокоенные лица, знакомые слова пробивались сквозь звон в ушах.

– Все в норме, – сказал Дерек, вероятно, слишком громко, оттолкнул Прентисс и Рида и сел. Оглядевшись, с облегчением увидел, что Хотч говорит примерно о том же Росси и Джордан.

Удостоверившись, что с Дереком все хорошо, Прентисс обратилась к Доктору. Тот стоял на четвереньках, пытаясь совладать с дыханием.

– Вы в порядке? – тихо пробормотала она, коснувшись его плеча. Но Доктор тут же вскочил на ноги и разразился безрадостным смехом – Прентисс тут же отпрянула.

– Ага, как всегда, – отозвался он с болезненной улыбкой, которая на фоне горящего дома выглядела еще менее убедительно.

Выпрямившись, Доктор покачнулся, но оттолкнул руку Прентисс, пытавшуюся его поддержать. Он ощупал лицо, и пальцы его дрожали, но когда он опустил руки, на его лице застыло ровное, спокойное выражение.

– Значит, весь этот кавардак улажен, – с нажимом произнес Доктор. Прежнее легкомыслие осталось далеко позади, он едва держал себя в руках. – Наверное, мне пора. Может, кто-нибудь подбросит меня к ТАРДИС?..

– Я отвезу, – предложил Хотч, не дав Дереку и рта раскрыть.

Доктор коротко и с благодарностью кивнул, и они направились к машинам – темные фигуры на фоне пламени.

***

Доктор сгорбился на пассажирском сиденье. Он сидел тихо, не шевелясь, глядя куда-то вдаль.

За свою жизнь Аарон повидал бесчисленное количество случаев, когда люди ломались, но такой крах, как с Доктором, видел впервые. Обычно перед лицом трагедии первыми рушатся защиты: интеллект Рида пал перед наркотиками Хэнкеля, самоуверенность Гидеона рухнула перед непредусмотренной бомбой Бейла, нападение Гарнера разрушило веру Элл в команду – остальное прилагается. Но не Доктор: его щиты держались, или, по крайней мере, держались пару часов назад. За ними же ничего не было.

Нет, поправил себя Аарон, искоса глядя на человека, бессмысленно уставившегося в окно. Не ничего. Не совсем. За всеми этими головоломными хитросплетениями, гранями, иллюзиями, игрой света, из которых состояла маска Доктора, все еще скрывался человек – одинокий, сломанный и невероятно, до боли добрый. Основой его был тот, кто свирепел при малейшей несправедливости, кто оплакивал любую потерянную жизнь, кто действительно, без шуток беспокоился о любом встречном – и принимал всю боль, которая шла в довесок.

Машина подъехала к месту первого убийства и остановилась. Доктор, который шагал впереди, обошел дом – там, на заднем дворе, стояла большая синяя будка. Светящийся знак гласил: «Полицейская телефонная будка». Аарона кольнуло любопытство, но он прикусил язык. Всегда можно потом спросить у Рида.

Доктор провел ладонью по двери в странном подобии ласки, на его лице вспыхнула усталая улыбка. И она не исчезла, когда он обернулся и встретил взгляд Аарона.

– Спасибо, – тихо и искренне сказал Доктор.

– Пожалуйста, – так же честно ответил Аарон, понимая, что речь далеко не только о поездке. Потом повисло молчание, и на этот раз первым нарушил его Аарон. – У вас есть друзья, Доктор.

– Почему вы так решили? – спросил Доктор с неподдельным интересом, но без особой надежды.

– Глава Торчвуда, – ответил Аарон, и на лице Доктора отразились удивление – и понимание. – Он старался вас обезопасить, отдавив по дороге парочку ног.

– О, Джек может отдавить парочку ног и без особого смысла, – сказал Доктор, и на его лицо вернулась тонкая маска. Улыбка стала легкомысленней, хотя в ней все еще скрывалась меланхолия, почти горечь. – И мне уж точно не стоит снова вмешиваться в его жизнь. Поверьте, ему и правда гораздо лучше без меня.

– Может, пусть он сам это решит, – предложил Аарон.

Доктор покачал головой, и Аарон точно знал – по изгибу губ и упрямству во взгляде, – что он не воспользуется советом. Аарон знал и то, что может предложить Доктору только этот совет.

– Берегите себя, Аарон Хотчнер, и свою команду, – сказал Доктор, беззаботно пропустив слова мимо ушей, и сунул ключ в замочную скважину.

– И вы, Доктор, – отозвался Аарон и получил в ответ, как и ожидал, безрадостную, пессимистическую улыбку.

Доктор шагнул в корабль, и из ниоткуда поднялся ветер, а потом раздался скрежещущий стон.

Через миг Аарон остался на лужайке один.

***

Ничто не делает человека таким уязвимым,

как одиночество. Разве что алчность.

Томас Харрис

Эмили глядела в иллюминатор, даже не пытаясь сосредоточиться на книге. Последние дни оказались странными, но беспокоило ее не дело. Они часто охотились за людьми, мечтающими сжечь мир дотла, только последний случайно наткнулся на того, кто действительно мог помочь ему с этим.

Эмили беспокоило не то, что сказал несуб про нее и остальных из команды: будучи профайлером, она и так догадалась о том, чего еще не знала.

Но вот то, что он сказал о Докторе…

Морган опустился на соседнее сиденье.

– Как дела? – спросил он с дружеским любопытством и легким беспокойством во взгляде. Прежде чем ответить, Эмили заколебалась.

– Думаешь, это правда – то, что он сказал о Докторе?

– Настолько же, насколько обо всех нас, – пожав плечами, ответил Морган.

– Это не слишком успокаивает, – с нерешительным смешком сказала Эмили, и Морган печально усмехнулся в ответ.

– Не слишком, ну и что с того? Ну же, что тебя в этом беспокоит? Само собой, парень сквозь ад прошел, но мы такие штуки каждый день видим.

– Ага, но обычно… – Эмили запнулась, пытаясь подобрать слова.

– Обычно, когда мир кого-то так жует и выплевывает, это сильно портит человека, – ответил Морган, словно читая ее мысли. – Люди превращаются в тех, кого мы выслеживаем, не тех, с кем сотрудничаем.

– Именно. А Доктор… он сказал, что вот уже девятьсот лет спасает Землю. Девять сотен лет, спасая нас, и все это время в одиночку. Его бросили, сказал Томпсон. Что это говорит о нас?

– Не знаю, но подумай об этом так. – Морган наклонился через стол, ловя ее взгляд. – Прошло девять сотен лет, а он все возвращается. Что это говорит о нас?

Эмили фыркнула, и напряжение спало.

– Боже, в твоем исполнении это звучит, как перепихон с мудаком-бывшим. Как думаешь, за кем здесь охотился ассасин? – спросила она, сменив тему, пока Морган не озвучил без сомнения непристойную причину возвращения.

– Кто знает? Земля привлекает достаточно пришельцев, – ответил тот, пошловато блеснув глазами. – За кем угодно.

***

Просеивая груды пепла и обожженной бумаги, сержант Лерой Дженкинс отчаянно искал хоть что-нибудь уцелевшее. И, скорее всего, то, что можно восстановить, окажется совершенно бесполезным. И спрячут это в папке с другими бессмысленными документами пришельцев – написанных на языках, которые невозможно расшифровать, или повествующих о необъяснимых технических характеристиках, или вообще изображающих образчики современного искусства…

Погодите-ка.

Почти нетронутый клочок бумаги, который можно прочитать. Надпись была на английском. Должно быть, пришелец перевел ее для своего холопа-человека… но стоп, она менялась. Буквы расплылись перед глазами, превращаясь в непонятный инопланетный алфавит.

О. Скорее всего, Доктор отправился прочь. Надпись перевел корабль, а теперь, когда он улетел, исчезла и возможность выяснить, что это значит.

Выбитый из колеи и угрюмей, чем обычно, Лерой вернулся к работе. А фрагмент текста на обгоревшей странице, даже если и видел, он тут же забыл.

«Цель: капитан Джек Харкнесс».