Текст книги "Заложница моей души (СИ)"

Автор книги: Thanos Lightdale

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Но больше всего её волновало то, что происходило между ней и Алеком. На следующий день после празднования Нового года они делали вид, будто ничего не произошло там, на балконе библиотеки. Оба стеснялись того, что было, и списывали это на алкоголь. Но наедине им обсудить это так и не удалось. Поэтому девушка уже второй день пытается поймать своего супруга, чтобы поговорить.

Встретившись в общем зале с обеспокоенной Роланой Майклсон, Клэри спросила, не видела ли та Алека.

– У меня к тебе тот же вопрос, только имя другое, – усмехнулась девушка Эрондейла. – Где Джейс?

– Так, – уперла руки в бока Клэри. – Я, кажется, знаю, где эти двое пропадают.

***

Страсти накалялись, удары становились жестче.

Дерущиеся парни даже не заметили, как в зал вошли Клэри и Ролана. Девушки, поняв, что братья слишком распалились, чтобы прекратить борьбу, тихо сели в углу зала, не сводя глаз с Алека и Джейса.

– Теряешь форму, друг, – усмехнулся Эрондейл, во время короткой передышки вытирая пот со лба.

– Ты о чем? – приподнял смоляную бровь Алек, пытаясь отдышаться.

– Ты щеки свои видел? – хохотнул Джейс, потрепав брата по щеке.

Лайтвуд разозлился. Заходили желваки на точеных скулах, руки против воли сжались в кулаки.

– Уже, наверное, живот появился? – не унимался Эрондейл.

Он видел, какую реакцию вызывают его слова, и наслаждался. Нет, то, что он говорил, не было правдой, просто блондин хотел разозлить брата, чтобы добиться от того выкладки и ударов в полную силу.

И Алек разозлился. Он и так был на пределе, а теперь и вовсе едва с ума не сходил от переполнившей его ярости.

Одним движением сильных рук парень рванул на себе майку и, поведя плечами, скинул её остатки на пол. Насмешливому взгляду Джейса и немного шокированным очам девушек открылся рельефный торс со словно выгравированными кубиками пресса и выделяющимися косыми мышцами.

И тут Клэри зависла. Она только сейчас поняла, что видела это зрелище едва ли не каждый день по утрам. Но дома это выглядит совсем не так потрясающе. Сейчас сильное тело Алека блестит от пота, парень тяжело дышит, выжидающе смотря на парабатая.

А тот, усмехнувшись, взялся за воротник своей футболки и стянул её, отбросив в сторону. Ролана заулыбалась, да и Клэри не смогла не заметить едва ли не атлетического торса Джейса. Блондин был ниже Алека, верхняя половина его тела была плотнее, пресс представлял собой прилегающие друг к другу кубики, в то время как у Лайтвуда они были красиво вытянуты вверх по длинному торсу.

Но все равно взгляд рыжей вернулся к мужу. Она чисто физически не могла отвести от него глаз. Как хорошо, что на работе он ходит в майке…

– И все равно ты расслабился, – усмехнулся Джейс. – Не таким был мой парабатай.

Алек взревел и кинулся на брата. Клэри никогда не видела мужа таким взбешенным.

В ходе ожесточенной борьбы пошла первая кровь. Когда Джейс ударом ноги рассек Алеку бровь, Клэри невольно охнула. Брюнет, шипя от боли, быстро вытер стекающую к глазу кровь и снова кинулся на блондина. Тот уже давно жаждал такой яростной драки, поэтому сейчас его голубые глаза горели от адреналина. Лайтвуд, желая отомстить, резко подпрыгнул и в крутящемся движении зарядил Джейсу по лицу, разбив тому губу. Это было его излюбленное движение, всегда дающее нужный результат. Кровь потекла по губам блондина, по подбородку, оставляла багровые капли на голой груди и полу, но Джейс был уже неостановим. Сцепившись с братом не на жизнь, а на смерть, Эрондейл повалил Алека на пол. Тот тут же перевернулся, подминая под себя Джейса. Зажав его руки коленями, Лайтвуд провел рукой по мокрым волосам.

– Раунд, – выдохнул он, снова вытирая неостанавливающуюся кровь с брови.

– Окей, – закашлялся Эрондейл, сплевывая на пол кровь с губ. – В этот раз твоя взяла.

Алек усмехнулся и поднялся с парабатая, подавая тому руку. Вдруг Лайтвуд обнял Джейса.

– Я скучал по тебе, брат, – просто произнес он.

– Я тоже.

Эрондейл, обнимая брюнета в ответ, окинул взглядом зал и только теперь заметил немного шокированных жесткой тренировкой девушек в углу.

– Вы сумасшедшие, – вынесла вердикт Ролана, поднимаясь на ноги.

А Клэри широко раскрытыми от шока глазами смотрела на своего мужа. Она никогда не видела его в настоящей драке или реальном сражении с демонами, поэтому даже представить не могла, как это жёстко, красиво и страшно одновременно. Да, Алек в гневе был пугающе красив.

– И давно вы тут? – поинтересовался Джейс, приобнимая свою девушку.

– Примерно с того момента, как вы начали раздеваться, – усмехнулась та.

Немного поворковав, парочка удалилась из зала, оставив шокированную Клэри и немного побитого Алека наедине. Лайтвуд, собрав остатки своей майки, подошёл к супруге и присел перед ней на корточки, заглядывая ей в глаза.

– Привет, – улыбнулся он. – Что случилось?

Девушка смотрела на Алека и словно не могла узнать его. Десять минут назад этот парень рычал, как зверь, избивая собственного брата, а теперь сидит перед ней, мягко улыбается и чуть щурит глаз, над которым находится разбитая в кровь бровь.

– Просто это… страшно, – произнесла Клэри.

– Что именно? Кровь? – коснулся своей раны Лайтвуд. – Так это поправимо.

– Нет, – поджала губы девушка. – Ты.

– Я? – переспросил Алек.

Он, честно, был удивлен таким поворотом событий. Вроде бы ничего такого не произошло…

– Ну, когда дерешься по-настоящему, очень страшно, – отвела взгляд Клэри.

Алек был просто обескуражен. Он сел рядом с супругой на пол и попытался объясниться.

– Я не хотел тебя напугать. Я вообще не знал, что ты здесь. Просто это был момент, когда я мог выплеснуть все свои эмоции. Я так давно не дрался, не ходил на миссии. Прости, что напугал. Ты же знаешь, обычно я не такой.

– Это как раз и пугает, – как-то поежилась рыжая. – Вдруг я разозлю тебя?

– Эй, – тихонько толкнул её Алек, – даже если разозлишь, я никогда не сделаю тебе больно, слышишь? Никогда.

Дождавшись утвердительного кивка от супруги, Лайтвуд поднялся на ноги, взял с лавочки часы, подаренные Клэри, и надел их на левую руку. Он привык к ним и почти не расставался, если только на ночь и вот, на тренировку. Алек, до этого никогда не носивший наручные часы, понял, что это удобно и довольно красиво выглядит. Они каждый раз напоминали ему о том, кто подарил их, и от этого они приобрели какую-то особую ценность.

– Пойдем, – позвал парень, – мне надо в душ. Может, поужинаем где-нибудь за пределами Института? Чтобы окончательно развеять твои страхи.

Алек почему-то чувствовал себя виноватым перед Клэри. Он напугал её, позволил подумать, что он какое-то чудовище. И Лайтвуд не мог этого так оставить. Им ещё достаточно долго предстоит жить вместе, и нельзя, чтобы рыжая все это время тряслась от страха за любую провинность, будь то даже разбитая кружка.

Алек намеревался исправить все походом в какое-нибудь уютное кафе, и Клэри, недолго думая, согласилась. Ей самой уже немного надоело сидеть в четырех стенах, да и проветриться после такого зрелища, как тренировка парабатаев, не помешает. В конце концов, она так и не поговорила с Алеком по поводу новогодней ночи.

У каждого на вечер были свои планы, свои темы для разговоров. Но в глубинах душ, там, куда даже сами юные Лайтвуды редко заглядывали, теплилась простая истина: оба просто хотели провести время вместе. Они уже соскучились друг по другу, по вечерним посиделкам на кухне, и надеялись, что этот вечер вернет все на свои места.

========== Кто мы друг для друга? ==========

Кафе «Сластёна» приветливо распахнуло свои двери для двух молодых нефилимов.

Алек по такому случаю надел парадно-выходные брюки, свою любимую тёмно-синюю рубашку и пиджак под цвет брюк. Парень за всю свою жизнь с Магнусом бывал во множестве кафе и ресторанов, но в этом – никогда. Это тоже послужило причиной того, что Лайтвуд выбрал именно это кафе.

Клэри весь день не могла собраться с мыслями. Она кидалась от одного платья к другому, последнее надела уже когда Алек ждал её под дверью её комнаты. Маленькое коктейльное платье нежно-розового цвета выгодно подчеркивало огненный цвет волос девушки и некую загадочную бледность её шеи. Миссис Лайтвуд понятия не имела, куда они идут, Алек сказал ей только название кафе, но и оно ни о чем не сказало Клэри, она ведь никогда до этого не была за пределами Института Нью-Йорка.

И вот молодые люди прошли за свободный столик. Заказав небольшую пиццу и два сока, нефилимы стали ждать заказ. Клэри огляделась. Уютное кафе, с декоративным оформлением в виде множества порций самого разнообразного мороженого подчеркивало название заведения, официанты были улыбчивы и добры. Казалось, все идёт, как надо, только рыжую все равно мучали нехорошие мысли.

Она никак не могла отойти от утреннего шока. Клэри какой-то частью разума понимала, что это несколько глупо, бояться Алека, с которым она живёт уже три месяца, но в то же время из головы никак не выходил его разозленный образ. После Иратце у брюнета остался только шрам, пересекающий левую бровь, но его это совершенно не смущало. А вот его супруга все больше напрягалась.

– Слушай, – вдруг произнес Алек, наклоняясь на стол, – расскажи мне о своем детстве.

Сказать, что Клэри удивилась такой просьбе, значит ничего не сказать. С чего это вдруг? Но неуверенно посмотрев в голубые глаза Алека, девушка поняла, что он вполне искренне хочет узнать о ней побольше.

Сначала очень тихо, застенчиво, неуверенно Клэри начала рассказ о своем детстве. О том, как Джонатан нянчился с ней, как она впервые переступила порог Академии, как познакомилась с подругами. Постепенно чувствуя, как стеснение и страх уходят, девушка начала улыбаться.

Алек знал, что нужно попросить её начать говорить. Если бы заговорил он, Клэри бы так же молчала и боялась на него посмотреть. Клятвенно дав себе обещание больше не вступать в драки в её присутствии, Лайтвуд, не сводя глаз со своей жены, слушал её историю. Ему было интересно услышать, в каких условиях выросла Клэри, как её воспитывали. Алек слушал и понимал, что даже в этом плане они разные: девушка выросла в любви и заботе родителей и старшего брата, а у себя в семье парень сам был старшим братом, поэтому его детство довольно быстро закончилось. Он не получал такого количества любви, как Клэри, ведь он мальчик, да и некогда было вечно работающим родителям оказывать внимание юному охотнику.

Заказ уже давно принесли, подложка с пиццей стремительно пустела, под еду и сок рассказ пошел еще живее, Клэри смеялась, смешила Алека своими рассказами. Лайтвуд понял, что уже довольно давно так просто и искренне не смеялся. Даже с Клаусом, несмотря на ослепленность чувствами, Алек не был собой на все сто процентов.

За окнами кафе уже давно сгустились сумерки, время на часах близилось к девяти вечера.

– А потом мне сказали, что я выхожу замуж за некоего Александра Лайтвуда, – мягко улыбаясь и помешивая трубочкой сок, произнесла Клэри. – Тогда-то моё детство и закончилось.

– Если ты хочешь, твое детство может длиться хоть еще десять лет, – улыбнулся в ответ Алек. – Хочешь, прямо сейчас организуем? А ну пошли.

С этими словами парень поднялся, отсчитал нужную сумму денег и, взяв Клэри за руку, почти бегом вывел её из кафе.

Лайтвуд прожил в этом городе всю свою сознательную жизнь, поэтому он прекрасно знал, что в городском парке аттракционов в такое время еще можно поразвлечься. Клэри понятия не имела, куда её тащит собственный муж, поэтому, выскочив в гардероб, попробовала бастовать.

– Алек, – топнув ножкой в замшевом сапоге, требовательно произнесла девушка, – что происходит?

– Натягивай свою шубу, – хохотнул парень, распахивая верхнюю одежду своей супруги. – Придем, увидишь.

– Ты пугаешь меня такими заявлениями, – сомнительно протянула Клэри, при помощи Алека надевая полушубок. – Вообще весь день сегодня меня на стрессе держишь.

– Так, а ну цыц, – притворно нахмурив смоляные брови, буркнул Лайтвуд.

Клэри почему-то захотелось подняться на цыпочки и пальчиком разгладить сошедшиеся на переносице брови своего супруга, но девушка тут же подавила в себе это странное желание.

– Сам цыц, – не менее командным тоном ответила рыжая. – Командовать он мне еще будет.

– Получишь, – предупреждающе произнес брюнет, поправляя воротник своей куртки.

– А я не боюсь, – показала ему язык Клэри.

Весь страх и правда исчез из души девушки еще во время их разговоров в кафе. Алекофобия казалась рыжей сейчас такой глупостью, что она сама себе не верила. Ну как можно бояться такого чуда с яркими голубыми глазами и доброй улыбкой? Он же весь светится добротой и пониманием.

– Сначала весь день нагоняла на меня панику, заставляла чувствовать чудовищем, – начал возмущаться Алек, – а теперь не боишься?

– Лайтвуд, не бузи, – щелкнула мужа по носу Клэри.

Настроение у девушки было восхитительным. Они уже давно шли куда-то по заснеженной освещенной только фонарями улице Нью-Йорка.

Несмотря на довольно снежную и морозную погоду, парк был полон молодежи. Все шумели, веселились, пили и ели прямо на ходу. Клэри, увидев, куда они пришли, невольно закрыла рот руками. Она так давно не была в подобном месте… Точнее, никогда. Аликанте не был предусмотрен для развлечений, поэтому все, чем там можно было довольствоваться, это несколько кафе и ресторанов да каток, куда сходить у девушки просто не было времени. Увидев сейчас разноцветные огни, которыми в темноте зимнего вечера переливались аттракционы, рыжая невольно заулыбалась.

– Пойдем, – раздался над головой голос Алека. – Я купил билеты.

– Куда? – оторопела Клэри.

– А на все, – подмигнул ей Лайтвуд и, схватив её за руку, увлек в самую середину парка.

Началось веселье. Ребята побывали на всех аттракционах, смеялись, кричали и визжали. Когда дело дошло до последнего – колеса обозрения, – оба спокойно выдохнули и наслаждались открывшимся с высоты видом на ночной Нью-Йорк.

– Вообще, по ночам этот парк не работает, – вдруг заговорил Алек, – зимой его вообще закрывают. Но в честь новогодних каникул в связи с переполнением города детьми его открыли на неделю. Так каждый год делают. Я никогда до этого здесь не был. Не находил времени, да и не хотел особо. Но сегодня…

Лайтвуд замолчал. Клэри посмотрела на него в ожидании продолжения и замерла.

Алек сидел, полуобернувшись лицом к мерцающему городу, и, подперев рукой голову, задумчиво смотрел куда-то вдаль. Валившийся с неба снег оседал фантастической красоты снежинками на непокорно взъерошенных волосах брюнета. Лицо парня сейчас было словно высечено из мрамора, он был бледен, но так прекрасно бледен, что Клэри не могла отвести взгляд от него. Распахнутые ярко-голубые глаза Алека, его длинные пушистые ресницы, на которых то и дело задерживались снежинки, высокие точёные скулы, пухлые губы, – все это ввело рыжую в какой-то транс. Задумчивая улыбка застыла на его устах, он, казалось, на какое-то время выпал из реальности. И Клэри вместе с ним.

Если бы существовала такая религия, чтобы можно было любоваться этим парнем бесконечно, миссис Лайтвуд присоединилась бы, не задумываясь ни на секунду. Почему она раньше не замечала, что он так красив? Почему раньше не видела блеска этих глаз?

Алек не замечал ничего вокруг, так глубоко он погрузился в собственные мысли. Парень все никак не мог понять, почему сейчас ему так спокойно. Ему никогда не было так хорошо просто от осознания того, что рядом сидит другой человек. Даже с Магнусом, которого Алек считал своей самой большой любовью, внутри все равно роились мысли: о том, что когда-то им придется расстаться, что они разного происхождения, что им не победить бессмертие Бейна. С Клаусом Лайтвуд все время думал о том, что он им пользуется, чтобы забыть, как несправедлива жизнь. Но рядом с Клэри…

Алек не понимал. Просто не мог понять.

В задумчивом молчании ребята покинули кабину колеса обозрения и вышли из парка. На город опустилась настоящая ночь.

– Слушай, – решил прояснить вопрос парень, – кто мы друг для друга?

Голос Алека вырвал Клэри из омута мыслей. Осознав его вопрос, она пожала плечами.

– Не знаю. Друзья?

– Пусть будет так, – согласно кивнул Лайтвуд. – А то я все разобраться не могу.

Его супруга кивнула и снова было погрузилась в свои размышления, как вдруг Алек схватил её за руку и опять потащил куда-то. Они почти дошли до Института, но Лайтвуд свернул во двор какого-то жилого дома.

– Садись, – оповестил он, стряхнув снег с качели.

Клэри, пожав плечами, устроилась на твердом сиденьи. Ощущение детства вернулось, девушка заулыбалась. Алек, стоя сбоку, помог ей немного раскачаться.

– Я не хочу, чтобы из-за меня, из-за нашего брака ты прощалась с тем, что было так дорого до этого, – произнес он. – Каждый человек заслуживает немного детства в своей жизни. Это самое волшебное время, когда нет никаких забот и волнений, когда можно жить для себя. Я попытался сегодня успокоить тебя, опровергнуть твои мысли о моей личности. Попытался вернуть тебя в детство.

– У тебя получилось, – улыбнулась Клэри. – И я благодарна тебе за это.

Алек робко улыбнулся в ответ.

В Институт они зашли уже после полуночи. Поздоровавшись с дежурными охотниками, ребята поднялись на второй этаж. Алек, как истинный джентльмен, проводил Клэри прямо до двери комнаты. Оба замерли в нерешительности. Слишком хорошо им было сегодня, вдвоем, без кого-либо лишнего.

– Почему мы с тобой в Аликанте так не гуляем? – вдруг тихо спросила Клэри, поднимая голову и заглядывая в невозможные глаза Алека, которые сейчас, в полутьме коридора, загадочно блестели.

– Не знаю, – пожал плечами парень. – Ещё не поздно все исправить. Нам завтра утром отбывать.

– Куда?

– Домой, – отозвался Лайтвуд.

А потом задумался.

Как давно он стал называть домом особняк в Аликанте? Всю свою жизнь Алек прожил в Институте Нью-Йорка, более двадцати лет. Здесь он познакомился с Джейсом, впервые подошёл к Магнусу. Здесь живут его самые родные люди. Но в Аликанте… Там все по-другому, словно другая сторона жизни Алека. Там работа, коллеги, собственный дом. Там она.

– Ну да, каникулы закончились, – грустно улыбнулась Клэри, отвлекая Лайтвуда от размышлений. – Ну ничего, дома тоже хорошо.

Алек кивнул, все ещё не в силах избавиться от мысли, что что-то в его жизни опять изменилось. Опять все идёт не так, как нужно.

Вдруг Клэри поднялась на цыпочки и едва ощутимо коснулась губами щеки своего мужа.

– Спасибо за вечер, – пробормотала она, зарумянившись от смущения, и быстро скрылась за дверью своей комнаты.

Девушка швырнула полушубок на кровать и даже не стала включать свет в комнате. Стянула с себя платье, переодевшись в лёгкую пижаму. Стоя перед зеркалом в ванной, упираясь руками в раковину, Клэри смотрела в глаза своему отражению.

– Что же ты творишь, дура? – шептала она сама себе. – Зачем? Ты ведь прекрасно знаешь, кто он. Зачем лишний раз терзать свое сердце?

Клэри устало закрыла глаза и потрясла головой. Пора это прекращать. Сначала новогодняя ночь, теперь ещё это… Между ними никогда и ничего не может быть, хоть зацелуй ты Лайтвуда. Против природы не попрешь.

Алек влетел в свою комнату и оглушительно хлопнул дверью. Парень швырнул куртку на вешалку, стянул с себя рубашку. Вцепившись руками в волосы, он едва не выл. Алек ненавидел себя. Терпеть не мог. Если бы он мог умереть, не причинив никому боли, он бы убил себя.

Ненависть сжирала душу парня, он метался по комнате, как раненый зверь. Застыв около подоконника, Алек схватился за него руками. Почувствовав на голом торсе холод, исходящий от окна, Лайтвуд даже не поежился.

Ему уже надоело чувствовать себя неправильным. Всё не так.

Его природа противоречит сама себе. Полгода назад Алек чувствовал себя счастливым в объятиях Магнуса, а сейчас сходит с ума от прикосновений этой рыжей бестии. Его маленькой рыжей бестии…

Грохнув кулаками по пластиковому подоконнику, парень упёрся лбом в стену и тяжело задышал. Так нельзя. Это неправильно. Он не может быть с ней, потому что он, мать твою, гей. По мальчикам. Заднеприводный.

Но бешено заходящееся сердце не хотело в это верить. Стоило брюнету подумать о Клэри, о едва ощутимом поцелуе в щеку, руки начинали мелко дрожать. А у Александра Лайтвуда никогда не дрожали руки.

До сегодняшнего дня.

Эта дрожь – признак слабости.

И теперь его слабость – Клэри.

========== Сумасшествие ==========

Ночь прошла в ужасных душевных муках для обоих. Оба не спали, не переставая думать друг о друге и о том, что со всем этим делать. Примерно к рассвету независимо друг от друга они пришли к одному и тому же решению: прекратить все эти милости, оградиться друг от друга по максимуму, свести ненужное общение к нулю. Да, больно, да, не хочется, но ни к чему тешить себя и друг друга надеждами, что все будет хорошо. Не будет. Никогда не будет.

И от этого хотелось кричать в голос.

Выйдя утром с вещами в общий зал, где уже все собрались, Алек понял, что Клэри тоже времени даром не теряла. Девушка стояла тут же, в стороне от всех, держась за ручку чемодана, и не поднимала глаз от пола. Лайтвуд кивнул сам себе: так будет лучше.

Прощание с родителями прошло как-то мимо ребят. Оба понимали, что не знают, когда смогут увидеться с ними, но душевное потрясение прошедшего вечера и ночи было слишком велико, чтобы думать о чем-то, кроме него.

– Все хорошо? – одновременно спросили у ребят Джейс и Джонатан, только будучи в разных концах зала.

– Нормально, – тихо и одновременно ответили Лайтвуды, пряча глаза в пол.

Подойдя к порталу, Алек все-таки не удержался и мельком взглянул на Клэри. Руки дрожат, глаза покраснели. Кто бы знал, как парню хотелось успокоить её, обнять, сказать, что все будет хорошо… Не будет.

Клэри сама прекрасно понимала, что теперь все изменится. Больше не будет полуночных разговоров на кухне, приятного пробуждения по утрам. Не будет Алека и Клэри. Будут две тени, шарахающиеся друг от друга по углам особняка. Благо, места там много, есть, где спрятаться.

Почувствовав прикосновение к своей руке, Клэри вздрогнула. Алек, даже не глядя на нее, забрал у девушки чемодан и, кивнув родным, скрылся в портале. Рыжая шагнула вслед за мужем.

***

– Доброго утречка, – раздался знакомый голос прямо над ухом, и в следующий момент рядом с Клэри на лавочку сел Стефан.

Парень не изменился. Та же улыбка, те же карие глаза. Девушка невольно заулыбалась. Как бы там ни было, она скучала по Смитту. Их объединяло довольно многое, они достаточно знали друг о друге, чтобы стать хорошими друзьями. И сейчас, заметив, что Клэри сама не своя уже несколько недель, Стефан решил действовать.

Конечно, парню было больно после их разрыва, больно так, что жить не хотелось. Он был влюблен в Клэри искренне и по-настоящему, но смог принять её решение и жить с этим. Чувства улеглись, с того Рождества прошло уже два месяца. Стефан продолжал жить дальше.

А вот Клэри словно застряла в дне сурка. Каждое утро она просыпалась сама. Алек за два месяца ни разу не зашёл в её комнату. Девушка спускалась вниз и понимала, что она дома одна. Парень стал уходить не на полчаса раньше, а на час, чтобы точно не встретиться с супругой. О кружке горячего кофе на столе, которая всегда ждала её раньше, рыжая уже и забыла. Клэри завтракала, одевалась и шла в Академию. Отсиживала ставшие безразличными занятия, прогуливала боевые искусства и шла домой, где закрывалась в своей комнате. Пересечения супругов стали настолько редкими, что ребята начали забывать голоса друг друга. Они не разговаривали. Вообще.

Клэри было тяжело. Три месяца жить с человеком, узнавать его, смеяться с ним, а потом вот так резко оборвать общение. Она старалась не вспоминать о том, что было в тот роковой вечер. Не хотела будить ненужные эмоции. И все равно каждый раз, стоило девушке вспомнить о глазах Алека, о кафе, об аттракционах и о том поцелуе в коридоре, сердце сжималось.

Клэри не хотела признавать очевидного, но правда давила ей на мозг каждую минуту её жизни. Миссис Лайтвуд влюбилась, влюбилась в собственного мужа. Казалось бы, что такого? «Да он же гей, твою мать», – била себя кулаками по бёдрам девушка, в который раз обдумывая произошедшее.

И теперь она просто не знала, как быть со Стефаном. Рассказать ему все? Нет, это слишком. Они не настолько друзья, чтобы делиться подобного рода информацией.

– Я понимаю, что ты мне не настолько доверяешь, чтобы полностью открыться, – произнес Смитт, поерзав на лавке. – Но я хочу хоть как-то помочь. Может, сходим куда-нибудь? Развеешься.

Клэри задумалась. Она уже привыкла к своему коматозному состоянию, но выйти из него не представляла возможным. До слов Стефана. Парень хочет помочь.

И Клэри согласилась.

Уже после занятий, в городском парке, Стефан изо всех сил старался вернуть девушку к жизни. Он рассказывал о том, как провел новогодние каникулы на горнолыжном курорте, как его мама заподозрила папу в измене и чуть войну не устроила. Клэри видела, что жизнь её бывшего кипела, тогда как у неё не происходило абсолютно ничего. Только если Чудик что-нибудь учудит.

Стефан купил мороженое, они медленно прогуливались по парку и наслаждались ванильным пломбиром. Весна вступала в свои права, на улице после зимних морозов казалось так тепло, что хоть в купальнике ходи.

– Ой, смотри, это же Саймон! – вдруг крикнул Стефан и махнул рукой парню, идущему впереди них. – Эй, Сай!

Клэри подняла голову и замерла. К ним, широко улыбаясь, подошел высокий кареглазый шатен. От него исходила такая умопомрачающая энергия, что девушка невольно уставилась на него во все глаза.

– Клэри, – обнимая нового знакомого, произнес Стефан, – это мой друг детства, Саймон Льюис, – названный учтиво кивнул. – Как ты здесь оказался? Ты ведь уже пять лет как в Бразилии живешь и работаешь.

– Так получилось, – неопределенно пожал плечами Саймон. – Что это за лучик солнца рядом с тобой, Стеф? Я что-то пропустил?

– Вообще-то, довольно многое, – усмехнулся Смитт. – Это моя хорошая подруга, Клэри Морген… А-а, все никак привыкнуть не могу. Клэри Лайтвуд.

– Понятно, расстались недавно, – как-то свысока усмехнулся Саймон, оценивающе оглядывая девушку с головы до ног. – Ну ничего, всякое бывает. Лайтвуд, значит. Явно не сестра, значит, жена. Алека, я так понимаю?

От осведомленности парня Клэри стало не по себе. Откуда он столько знает о ней, откуда знает Алека?

Но харизма новоявленного друга детства поглощала, заставляла безоговорочно верить.

– Предлагаю отметить нашу со Стефаном встречу и знакомство с Клэри в каком-нибудь кафе, – приобняв ребят за плечи, предложил Саймон. – Я угощаю.

***

Алек, зайдя в дом, сразу понял, что его жены нет дома. Не было куртки на вешалке и сапожек на полочке. Интересно.

Раздевшись, Лайтвуд прошел на кухню в надежде поужинать, но там его встретили пустые кастрюли и холодильник, полный продуктов. Горячего не было. И Алек разозлился.

Он вообще часто злился. Только не при Клэри. Тихо бесился у себя в комнате или по дороге на работу. Иногда доходило до такого, что парень заводился с полоборота. А все потому, что ему приходилось прилагать титанические усилия, чтобы сдерживать себя.

Он не мог так. Алек уже привык к Клэри, к её веселому бормотанию, и теперь просто не мог забыть это. Лайтвуд отстранился от девушки, как и решил в ту ночь. Они не разговаривали, просто молча жили и избегали друг друга.

Еле сдерживая себя, Алек принялся за готовку. Готовить он умел, и довольно неплохо. Только вот это не его обязанность.

Когда раздался звук закрывающейся входной двери, Алек, который уже приготовил большую часть ужина и почти успокоился, снова почувствовал, что звереет.

Клэри, раздевшись, зашла на кухню и несколько опешила. Девушка никак не ожидала увидеть здесь своего супруга. А когда до неё дошло, чем он занимается, рыжая мысленно влепила себе по лбу. Чёрт, она ведь совсем забыла про ужин!

– И где ты была? – холодно поинтересовался Алек, даже не оборачиваясь.

Клэри видела, как напряжены его плечи, какими резкими стали взмахи ножом после того, как вошла. И она испугалась. Впервые за два месяца, что прошли с той драки в Институте, девушка ощутила, что она боится своего супруга. Все это время, что они объявили негласный бойкот друг другу, Клэри ни разу не видела, чтобы Алек злился или ругался. Всегда при виде неё выражение его лица становилось равнодушным. Но от глаз девушки не укрывалось, как ходят желваки на скулах парня, как он сдерживается. Лайтвуд на грани, как и она.

– Гуляла, – тихо ответила рыжая, не двигаясь с места.

– Вот как, – хмыкнул парень. – А о своих обязанностях ты, как я посмотрю, забыла.

Клэри нечего было ответить. Да, забыла. Ну и что теперь? Не смертельно.

– Молчишь, – протянул Алек, после чего обернулся. – Похвально. Не лезешь на рожон.

При первом взгляде на брюнета у Клэри похолодело внутри. Надменная маска с криво изогнутыми в усмешке губами и ледяными голубыми глазами. Где тот Алек, который смеялся и успокаивал её? Где тот парень, что катал её на каруселях, покупал мороженое и говорил, что все будет хорошо?

– Алек, – робко начала рыжая, – что происходит?

Она прекрасно понимала, что в общем происходит: отстранение и все такое прочее, но что творится именно сейчас, девушка очень хотела выяснить.

– Ты забыла приготовить ужин, – скрестив руки на груди, произнес Алек. – Забыла про мужа, про то, что он работает допоздна и устает. Я прихожу домой и вижу пустую кухню. Приятно, спасибо.

– По-моему, ты перегибаешь, – осмелилась выразить свое мнение девушка, чувствуя, что брюнет переходит границы. – Я ведь не человека убила. Я просто гуляла. Каждому нужен отдых.

– А еще каждому нужна еда, – сощурив глаза, прошипел Алек. – Так что будь добра, сделай этот гребаный ужин!

С этими словами Алек шлепнул полотенце на стол и, сжав кулаки, пролетел мимо Клэри и скрылся на втором этаже. Девушка была в шоке. Почему-то она не чувствовала обиды или еще чего-то подобного. Кто-то просто не в себе.

Напевая себе под нос, Клэри надела фартук и принялась доготавливать то, что Алек начал кашеварить. После, грохнув тарелку с едой на стол, она поднялась наверх.

– Ваше тираншество, ужин подан! – крикнула она прежде, чем скрыться в своей комнате.

Следом за ней туда влетел Алек. Парень прямо-таки источал негодование.

– Это ты меня тираном назвала? – приподнимая брови, поинтересовался он, подходя ближе к Клэри. – Меня? Забыла, как я тебе сопли вытирал, когда мы только переехали? А как я снова опозорился из-за той травли?

– Вот уж не думала, что ты когда-нибудь будешь меня этим попрекать, – несколько удивленно протянула Клэри. – Раз уж ты указал мне на мои обязанности, дай теперь мне упомянуть о твоих.