Текст книги "Магия Авалона (СИ)"
Автор книги: Тея Теплая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Глава 8. Р – ревность
Я была рада наконец первому учебному дню. Я не знала чего ожидать и к чему готовиться и поэтому решила, что это лишнее. Ну, как решила, времени просто не было. Но, как говорят, перед смертью не надышишься.
Утро наступило для меня неожиданно. Резко открыв глаза, я не сразу поняла где нахожусь и потому нервно оглядывалась по сторонам. Белоснежное постельное белье, немного помятое, говорило, что я ночевала в своей постели. Цепочка событий вчерашнего дня постоянно формировалась, а когда вконец собралась, я с блаженной улыбкой упала обратно на подушку и потянулась, сладко зевая.
Да, вчерашний день определенно был насыщенным.
Очень громкий трель звонка заставил снова подскочить и вспомнить, что сегодня первый учебный день, а я еще даже не встала.
Но как я оказалась в своей комнате? А хуже то, что переодетая для сна. Тут же почувствовала, как щеки вспыхнули румянцем. Обхватила горящее лицо ладонями и добежала до ванной комнаты, с глупой, но счастливой улыбкой. По пути даже не подумала о моем соседе. Его не было слышно и видно. С одной стороны хорошо, что ванну не занял.
Наспех приняла контрастный душ для бодрости тела и души, который с поставленной задачей ничуть не справился. При каждой яркой вспышке воспоминаний случившегося в темной подсобке, начинало гореть все тело, в отдельности грудь. Которую очень качественно размяли.
На обратном пути, заплетая косу, я все-таки решила поискать соседа. Не очень хорошо опаздывать в первый день. Подошла к его двери, постучала и в ответ услышала то ли стон, то ли ругань. Значит он на месте и скоро встанет.
Моя рубашка и остальные вещи аккуратно лежали на столе. На самом видном месте. И они не выглядели поношенными целый день или рваными, что небось точно случилось, просто я не обратила внимания. А выглядели они словно свеже постиранные и поглаженные. Мужчина точно помнил, что с бытовой магией я не дружу.
Я не сомневалась в личности того, кто об этом постарался. Ведь он тот же, кто и перенес меня, переодел и уложил. Улыбаясь своим мыслям, я оделась, накинула клетчатый жакет, собрала сумку, кинув в нее все, что имелось.
В памяти всплыла картина, немного нечеткая от расфокусированного взгляда, но вполне понятная. Как мужчина берет на руки слабую, едва в сознании, девушку и опускается на пол, тяжело дыша, пытаясь успокоить сердцебиение. Затем как прикасается лбом и очень долго смотрит горящими от удовольствия глазами, чтобы затем слизать выступившие капли крови на искусанных губах. Смотрит пронзительно и видит, как девушка, полностью измотанная физически после комнаты процедуры и морально от накала эмоций медленно уходит в царство морфея. Но ей удается запомнить, как переливается темная субстанция на кончиках пальцев, а затем закручивается темный портал с блестящими всполохами вокруг, словно искры.
– Эй, ты там? Нам уже пора, если хотим успеть на завтрак, – крикнула я через дверь Джону. За все это время он не вышел из комнаты, а ломаться к нему не хотелось.
Ответом мне была ругань. Теперь уже отчетливо было слышно, как посылают некую светлую. Но он же опоздает и получит наказание, не унималась совесть. И тогда я решила штурмовать силой, а не уговорами.
В постели валялся полностью одетый парень с мучительным выражением лица. Он чем занимался вообще?
Точно не тем, чем ты, издевался голос, называющийся ехидством. Оставшаяся вторая девушка никак не могла гулять именно с моим соседом по счастливой случайности.
– Уйди, мне плохо… – простонал в подушку сосед.
Я решительно развернулась, а вернулась с чашкой холодной воды. Джон вскочил, будто ошпарился и взирал на меня гневно, но довольно бодро. Если можно так сказать про человека с осунувшимся лицом. Я тихо ахнула, когда заметила явные мешки под глазами и впалые щеки.
Мог ли человек так резко измениться?
– Мог… – буркнули мне, чесая затылок. Я что вслух спросила?
– Да прекращай бубнить себе под нос. Раздражаешь.
Я насупилась, деланно обижаясь на его слова. Я тут ради него стараюсь, а он… А он уже встал и переодевал мокрую рубашку, хотя неохотно.
– Прекращай пыхтеть, – раздалось сзади, когда я уже выходила. – А ты чего такая бодрая, кстати? Да и вид у тебя какой-то… – парень стал меня осматривать, а в глазах вспыхнул излишний интерес.
– Какой вид? – не выдержала и язвительным тоном переспросила. Может я зря это за него переживала?
– Нормальный, – выдал парень, поднимая брови выше и выше.
– Ну спасибо за комплимент. Я думала, ты умеешь лучше, – не знаю, что хотел сказать этим Джон, но я на самом деле не являлась красавицей. Косметикой не пользовалась, серая одежда и обычная коса не привлекала своей скучностью. Лишь пару прядей оставляла вьющимися, чтобы обрамляли лицо.
– Я хотел сказать, что здоровый…
– Ты меня совсем запутал. Видимо на утреннюю голову совсем не думается. Ладно, я разбудила, а далее дело твое. Хочешь получить наказание, получай. А я пошла и к тому же опаздываю на завтрак из-за тебя.
Я накинула сумку на плечо и хотела было уйти, как меня придержали за локоть и попросили, тоном умирающего лебедя.
– Прости, я правда не хотел тебя обидеть. Но ты скоро все поймешь сама. Подожди меня буквально пять минут, я быстро. Хорошо?
– Лаадно… – согласилась я. Вдвоем же веселее.
Переступив порог, я напоролась на взгляд девушки, выходящей из соседней комнаты. Я кивнула в знак приветствия, когда Тира постаралась помахать рукой. Выглядела она, словно заболела. И куда делась белоснежная кожа и аристократичная осанка?
– Чтоб я сдох, – самая бодрая фраза за это утро, произнесенная Джоном. Если можно так сказать про смерть.
– Вижу ты окончательно прос… – не договорила я фразу, застыв как статуя с упавшей челюстью от увиденного.
Выйдя из-за спины парня и осмотревшись, я не сразу поняла, что меня больше шокировало. Не до конца ещё привыкнув к появившемуся чуду во дворе, новый сюрприз обещал побить все рекорды по открытиям в этом мире. А конкретнее рекорды бил некий маг, имеющий могущественную силу и скрывающий ее.
А взирали мы на абсолютно голубое небо. Самое что ни на есть настоящее небо. Яркое, ослепительно чистое, с белыми пушистыми облаками, словно гуляющие солнечные зайчики.
Пахло свежо и очень легко. Хотелось зажмуриться и вдохнуть глубоко, так сильно, чтобы в легких не осталось места. И чтобы облегченно выдохнуть, кружась по двору, ловя на лице и волосах свежий ветер с запахом счастья.
Вот это адепты поработали на славу.
– Чтоб я сдох… – повторил Джон, заворожённо устремив взор на купол Срединного мира, самый тяжёлый и энергозатратный сектор.
– Нет, ты не понимаешь… – твердил парень, пока мы шли в столовую. А точнее, волочились. Потому что я очень торопилась, но не могла тянуть тяжелого парня, не оправившегося от шока.
Видимо он понимал намного больше меня.
– Чего я не понимаю? – огрызнулась я, но быстро справилась с раздражением, увидя открытые двери и почувствовав сладкий аромат свежеиспеченных булочек.
Выпечка всегда была моей страстью.
– Такой силы нет ни у кого, – бубнил Джон, на что я старалась не обращать внимания. Ей Богу, ещё одно слово и я брошу его здесь, у дверей, мстительно подумала я.
– А вот и последние, – услышала я, едва зайдя в здание. Здесь спокойно стояли голодные адепты, пока ректор говорил речь.
Нашёл время для речи…
– Сколько собралось? В итоге всего третья часть. Как жаль… – деланно вздохнул магистр Фрай, который опять источал притворно добрую улыбку. Знаем уже, какая она добрая. И вовсе мы не любим наказывать и шутить над людьми.
– Всем присутствующим бесплатный завтрак в течении недели. Списки своих групп найдёте в общем холле. Ищите свое имя. Группы составлены исходя из ваших ответов на испытании.
– Магистр, а если некоторые решили сначала заглянуть в другое место? – спросил адепт.
– Например? – ответный вопрос и задуманная в ожидании бровь ректора.
– В спортзал или библиотеку… – последнее слово парень буквально выдавил из себя, сам не веря в данную возможность. Он явно кого-то защищал, кто решил забить на первый день.
– Покажи мне одного человека не похожего на трупа и готового заниматься с утра после столь бурного празднования и тогда я, быть может, подумаю о таком варианте, – после оглушительной паузы ректор добавил. – Каждое утро в течении недели буду проверять на наличие двух адептов в спортивном зале. До завтрака и занятий. Я понятно намекнул?
Парень громко сглотнул и выдал «да, магистр». Ох, не жди добра от этой довольной улыбки, добавила про себя.
А когда все таки было празднование?
Уже у выхода, ректора вновь окликнули.
– Вы же знаете, что означают такие изменения, но не делаете объявлений. Почему?
Плечи ректора тут же вздрогнули, а сам обернулся и хмуро ответил.
– Не забывайтесь, молодые люди, все в своё время.
Все что я набрала себе, было очень вкусным, а дополнительного восторга добавлял тот факт, что это все бесплатно.
Я так увлеклась, что не заметила как ко мне подошёл сосед. Выглядел он гораздо лучше, хотя бы восстановил свой естественный цвет лица.
– И все-таки, чем ты занимался для столь утружденного внешнего вида? – я отложила вилку с куском мяса. Да, есть хотелось просто зверски, учитывая, что я до этого экономила.
– А ты почему такая здоровая? – вернул мне сосед тем же заинтересованным тоном. – Ты посмотри сначала на остальных. Одна ты сияешь, как новогодняя лампочка.
Мне не надо было оборачиваться, чтобы удостовериться в его словах.
– Ладно. Я немного подзарядился, могу высушить твои волосы. Прости, но мокрая ты выглядишь беднее. Таких здесь не любят.
И не подождав ответа, он мягко провёл рукой по волосам, в конце обернув локон на палец, слишком близко приблизившись. Слишком. Так, что я ощутила его теплое дыхание.
И вдруг я почувствовала на лице чей-то яростный взгляд, который был готов испепелить меня на месте.
И сделал бы, если накануне не доводил меня и себя до изнеможения. Такого сладкого, что вспомнив, жар тут же разливался по внутренней стороне бедра.
Джон отстранился, а я уловила другое. Как прищур темной бездны наливается искрами непонятного мне назначения.
В холле я нашла своё имя под группой 102, а перед входом в аудиторию позволила себе немного задержаться, чтобы глубоко вдохнуть и счастливо улыбаться.
Выбрала я место в первых рядах.
Может из-за близкого расположения моего места к ректорскому меня обходили стороной или из-за истории, рассказанной ректором? Подумалось невольно.
А когда в аудиторию зашла Тара, которую демонстративно потянули вслед за остальными вверх, то окончательно удостоверилась во втором.
Людей не переделаешь и не перевоспитаешь. Им не докажешь и не объяснишь другое, если они свято верят в свои мысли. Но я вовсе не хотела этим заниматься.
Гулкий звон в общих коридорах и в аудиторию входит магистр Фрай в своей серебряной мантии, проводит цепким взглядом по рядам и начинает, голосом, не требующий усилителя.
Глава 9. Не может быть преданности, если не существует возможности измены
– Итак, господа, что мы имеем. Наша школа имеет одну цель, главную и основную. И цель состоит в общем обучении двух видов магов. Но, как любая школа имеет внутренний порядок. У нас есть два факультета. Активный и пассивный. Начну со второго, так как он самый маленький. Система отбора адептов работает таким образом, чтобы определить в будущем способности мага. Если его резерв не способен восстанавливаться за необходимое время, он попадает в факультет пассивных. Они учат общие познания и усваивают одно правило. Главное правило, что их задача состоит в поддержании первого факультета и нашего мира в целом.
Если до этого в аудитории стояла мертвенная тишина, то сейчас стоял гул. И чему они радуются?
– Хочу сразу ответить на ваши будущие вопросы и устранить ненужные недомолвки. Вы, адепты активного факультета, вы никто без пассивного. Почему? Вы не сможете учиться без их помощи. Так устроен здесь порядок. И вы поймёте это позже.
Магистр предотвратил не построенную ещё иерархию.
– Что касается активных. Группа 101 – боевики. Они выдвигаются первыми в случае угрозы. У них больше часов физподготовки и боевых заклинаний. Группа 102 – заклинатели. Они вторые, кто отражает атаки, но более ловко, прикрывая спину первых товарищей. Также имеется хорошая физподготовка, боевые и отражающие заклинания, но в основном ваша задача состоит в том, чтобы научиться целесообразно тратить свою энергию. Если первые идут напролом, защищая периметр, то вы думаете за двоих, чтобы спасти как можно больше людей. Поэтому часы медитации также добавятся стабильно после занятий. Группа 103 – диверы или шпионы. Вся разведка, слежка, конспирация на них. Группа 104 – магис. Они работают с животными, птицами, маг-письмами. Проще говоря секретари, объединяющие все группы. И группа 105 – лекари. С этим я думаю, всё понятно. У них предрасположенность к искреннему сочувствию. И прикрывают вас всех пассивные ребята, иначе, если последнее дитя огня не примет меча, то нас ждут самые тяжелые времена.
– Такая речь, магистр, будто вы готовите нас к войне, – подал голос один, читая мысли остальных.
– Так и есть, адепты. Вы должны это понимать. Школа создана тайными силами обеих сторон, но никто не гарантирует мирного сосуществования.
– Я думаю это бессмысленно. Ну, то есть, одинаковое обучение для всех, чтобы знать их же секреты? В чем смысл тогда главной цели школы? – спросил все тот же бесстрашный адепт.
– А смысл в том, темный, что вы не сможете атаковать светлого, с которым провели несколько лет за одним столом. Цель школы не только в обучении, а в помощи для правильного становления адепта как личности с правильными взглядами на реальность. Есть еще вопросы?
Вопросы были у меня, но не такие, какие ожидал магистр. Последний ребенок огня? Эти строки были выбиты на главных дверях школы, которых же я впервые прочитала на клочке бумаги в собственном доме. Случайно или нет, но кто-то из моей семьи интересовался данным пророчеством. А еще меня пугало то, что заговорили о нем именно после показа могущественной силы. Вывод напрашивается сам по себе, что данное пророчество очень опасная тема.
– Если нет, то приступим. Я буду вести у вас историю магии или магловедение, – после некоторой паузы, ректор встал и скрестил руки на груди, показывая как недоволен следующими словами. – Исходя из последних изменений, которых нельзя игнорировать, совет преподавателей решил ввести еще одну дисциплину. Прорицания. И вести ее буду тоже я. Дисциплина дополнительная, запишитесь кто заинтересуется.
– Магистр, а там вы раскроете весь смысл пророчества про последнее дитя огня?
– Да, – ответил ректор с едва скрываемым недовольством.
Он начал лекцию, рассказывая про появление, как еще единого королевства, когда после ухода Богини Светлой и Темного принца, люди начали рождаться с необычными способностями. У кого-то сильные, у кого-то на уровне бытовых. Никто не знал, отчего все зависит, но первые маги сначала дружили, поддерживая друг друга. А потом человеческая натура взяла верх и зависть сделала свое дело. Гонимая алчностью и чувством превосходства люди хотели править слабыми, а те не хотели подчиняться темным чувствам. И пошло разделение, неприязнь, раскол на два отдельных королевства. Пока конфликты не привели к великой войне, в которой умирали не повинные люди, но подчиненные верховному королю. Какую цель каждый из королей преследовал? Каждый жаждал править целым миром, считая, что только один вид должен властвовать миром.
Больше книг на сайте – Knigoed.net
И тогда появились Авалоны, когда война разгоралась все сильнее и обещала гибель всему живому. Может посланные Богами или просто процесс эволюции? Но этим людям была подвластна оба вида магии. Они с рождения отличались своими способностями, умениями, силой воли и характером. Они могли пользоваться двумя силами в равной степени. Их начали бояться, не понимая их мощи. Не зная, как они будут пользоваться дарованной им силой. Поэтому Авалоны становились отшельниками, одинокими людьми без права на семью. Они закрывались ото всех в своих Священных авалонах, так будут называть люди их дома позже, когда их вмешательство в ход войны кардинально решит ее исход.
Авалоны, объединившись, создали чудовищную волну огня, которая обрушилась на головы, в чьих мыслях была лишь война. Те, кто скрывался под видом блюстителя порядка, но тайно провоцировал на конфликты или открытые инициаторы, умирали. Огонь ластился к каждому, читая мысли, но не трогал, если маг искренне хотел прекратить безумную войну, в которой полегли много магов.
А затем авалонов начали бояться правители. Они не показывали желания покорить трон и жить во дворцах, нет, но короли все равно считали их как потенциальную угрозу для насиженного места. И тогда было решено истребить авалонов тайно, всех, вплоть до установления закона. Он говорил, что любой светлый маг, кто осквернит свою ауру темной, будет казнен. И наоборот. Если темный маг будет обличен в близких отношениях с светлой, будет казнен. Любой контакт между двумя видами магов изначально обречен.
– А все потому, что Авалоны были детьми такого союза. Вы знали такой закон, адепты? – спросил магистр Фрай.
Я бы хотела ответить, что нет. Я бы хотела придумать хоть какое-то оправдание, если не чудовищное понимание, что да, я знаю этот закон, просто под другим названием.
– Я что-то слышала магистр, но как один из заветов Светлой, – прошептала осипшим голосом, пораженная догадкой. Впрочем ректор понял и закивал.
– Да, адептка Лина. Так проще следовать данному закону. Но смысл один и тот же. А где вы с ним познакомились, скажете?
Интересный вопрос. Загвоздка в том, что я с ним не просто познакомилась. Я с ним жила все восемнадцать лет заточения. И до сих пор живу, так как именное тату короля на лопатках некогда несло королевские чары наказания, если бы не помощь хранителя моего рода.
Я никогда не выйду замуж. Такова воля богов и мое наказание. За что? За то, что моя семья посмела нарушить главный завет Светлой, которого негласно знают все жители светлого государства. Любой светлый маг, который осквернит свою ауру темной магией, никогда не узнает простого женского счастья. Почему так жестоко? Я хотела узнать это до дрожи в коленках, но отец категорически отказывал, пока я не очутилась в закрытой школе в Срединном мире в группе заклинателей под личностью беглянки служанки Лии.
Аллилейна вернулась внутри, гонимая чувством тревоги и ужасающих мыслей. Она дрожала внутренне, но вспоминала каждое важное слово со скупых ответов. Анализировала их, ставила в соответствующий порядок, пока окончательная мысль не пришла, монотонно стуча молотком, грозя разорвать мозг.
Леди Аллилейна Тревали в прошлом и нынешняя Лина Тревальди никак не могла поверить в сделанный вывод.
– Вам плохо? – сквозь вату послышался обеспокоенный голос магистра.
Мне не просто плохо, я задыхаюсь. В глазах темно, а в ушах толща воды.
Если мой род наказан в нарушении главного завета Богини, а именно, как выяснилось, закона о невозможности контакта светлых и темных, я наказана за близкую связь? Насколько близкую? И кто из родителей изменил своей паре? Разве такое может быть? Ведь они были истинной парой друг другу, а когда умирает один, умирает и другой. Но отец остался жив, когда мать умерла. Он говорил, что все ради меня. Он остался жив только ради меня. Может его просто пощадили, когда говорилось о сторонней смертной казни?
– Лина… Лина… – раздался в ушах.
– Все в порядке, ректор, – немного успокоившись, я попросила магистра не акцентировать на мне внимание.
– Итак, одно из важных заклинаний, которое использовали авалоны. Это…
А если мало будет измены со стороны одного родителя? А если окажется, что я внебрачный ребенок? Какой родитель мне родной? И посему выходит, что мама вовсе не от тяжелых родов умерла?
– …можно получить откат…
Получается, что мое наказание на самом деле очень даже справедливое? Но почему двадцать лет, если совершеннолетие наступает раньше? И почему отцу было разрешено выезжать, когда мне тату жгло лопатки при одном только приближении к воротам. Я не знаю даже зачем пила то зелье каждый вечер. Одно из правил наказания. Так слепо верить во что-либо одно, а на самом деле, оказавшейся другим, так горько.
– …если для авалона это, пусть, и сложное заклятие, то для мага, это заклятие групповое, так как…
Рэй. Мужчина моих снов и моего первого оргазма. Что будет за такую связь девушке, чьи родители отступились? Одна казнена, а другой равнодушен.
– …они применялись для временного внедрения в чужое общество, и по сей день пользуются популярностью…
Тогда получается, что мама изменила отцу с темным магом, в итоге зачав меня… Но здесь что-то не сходится. Какой же мужчина примет чужого ребенка, соглашаясь на упадок собственного могущественного рода. А еще хранитель рода признал меня наследницей рода Тревали, который в бывшем имел славу самой надежной системы защиты. Значит я дочь отца. О Богиня…
– Адептка Лина Тревальди, минус десять баллов, – раздраженный голос у самого уха заставил вздрогнуть, отвлекая меня от насущных проблем.
– За что? – невольно вырвалось, о чем тут же пожалела. Магистр Фрай был не из тех, кто терпел лишние вопросы, особенно не касающиеся учебы, что и было в данный момент.
Прищур глаз и удар указкой по раскрытой книге перед носом. Ой, зря это я.
– Минус еще десять за пререкание со старшими, адептка Лина. – пауза и раздражительный голос меняется на спокойный, каким и велась лекция. – Итак группа сто два. Кто перескажет нашей недалекой, которая отвлекается не пойми на что, о чем шла речь.
Теперь уже вся во внимании я ждала смельчака, коим никто не отказался. Глухая тишина наступила в аудитории после вопроса магистра. Неудивительно, как то вяло про себя отметила.
– Никто не слушал или никто не желает помочь бедной одногруппнице? – магистр позволял себе шуточно, как он думал, высказываться в адрес своих учеников.
Такая же тишина после очередного вопроса заставляла меня ежиться в маленький клубок, чтобы никто не видел и не слышал моего присутствия. Но не для того я рисковала своей жизнью и честью семьи, чтобы снова жить по чужим правилам. А конкретнее по правилам общества.
Служанка не может учиться. Она не имеет права занимать равное положение среди детей аристократов, будущих наследников и великих магов. Она в принципе не имеет права говорить, будем честны. Но мне было наплевать на их желания. А потому я лишь вздернула подбородок повыше, распрямляя при этом осанку. Уверена, что глаза холодно блестят, в отличие от бушующего состояния внутри.
Никто не желает? Ну и…
– Я могу, – тоненький голосок с задних парт прогремел как гром среди ясного неба. Я не ослышалась? Нашлась храбрая?
– Прошу, адептка…?
– Тира Лойс, магистр Фрай.
– Прошу адептка Тира.
Сдвиг стула и покашливание в кулак. Девушка сильно нервничала и потому прочищала горло. На нее таращилась вся группа.
Но с чего вдруг вторая и последняя девушка на курсе решила меня поддержать? Я помню, как еще недавно она не желала показывать свой интерес ко мне, посылая тайные знаки. А в начале лекции как демонстративно обогнула меня, как остальные.
Передумала?
– Ранее говорилось о заклинании внушения…
– Эй, смотрите, еще одна убогая, – наглый смех прервал девушку, но та не поддалась.
– Для этого заклинания требуется внутренняя уверенность в том, в чем хотим убедить другого человека. Проще говоря стальная выдержка.
– Эй, убогая… – не унимался наглец, чей смех подхватила группа парней. Это он задавал важные вопросы, открыто, так, что я поначалу даже восхитилась. А затем я вспомнила, как этот рыжий ласкал мои шортики взглядом в столовой, а после моего отказа, угрожал. Тот еще знакомый.
– Если не хватит внутреннего стержня и уверенности в этом, то можно получить откат. При котором стирается часть собственной памяти. И не важно, когда эти события случились. В далеком прошлом или вчера. Это навсегда. Поэтому, можно забыть свое имя, семью или какие то знания, не говоря уже о простой информации, – в конце Тара кивнула, мол все и села, приподнимая подбородок, так же как я недавно. И смотрела на магистра, который все это время молчал и лишь наблюдал, спуская с рук хамоватое поведение некоторых отпрысков богачей.
– Куда села, убогая? Разрешали? – и парень засмеялся над своей же шуткой юношеским ломанным голосом. Видимо не дошел до того возраста, когда преобладает мужской тембр.
– Заткнись уже, Рама, достал, – послышался второй голос, видимо недовольный поведением друга.
Услышав столь прямой приказ, я не удержалась от поворота головы посмотреть, кто же этот такой самоуверенный. И потому, могла наблюдать веселую картину. Светловолосый блондин закатил глаза и гневно смотрел в сторону на рядом сидящего рыжика. Как оказался зовут его Рама.
Взглядом зацепилась за знакомый темный ежик волос и его чуть виноватый взгляд. Он сидел рядом образуя трио парней. Мой сосед Джон чувствовал себя виновато, что не может при таких друзьях поддержать меня.
Рыжий сглотнул, осмотрелся вокруг, ища поддержки и не найдя ее уставился на меня. Злобно. Я то тут вообще причем, сверкнула глазами и обратно повернулась в сторону магистра. Который сделал свои выводы, понятные только ему самому и взял слово.
– Адепт Рамаиль Квин минус двадцать баллов. Адепт Корнелиус плюс двадцать, – ого, сам принц Корнелиус учится в закрытой магической школе? Знать бы по какой причине.
– Вам назначить дополнительные рабочие часы адепт Рама? Или вы забыли о недельной уборке в ангаре? – добавил Магистр, видя как взбунтовался Рама такому решению. И вновь я поймала его гневный взгляд на спине, словно это я виновата его наказанию, обещающий мне самые нелегкие дни обучения. – Кстати, вместе с нашей первой девушкой. Не правда ли, Адептка Лина?
Да чтоб вас… Проклятия так и сыпались на головы одного рыжого и наглого ректора, который лишил меня двадцать баллов. А это между прочим очень большая сумма.
Тут прозвенел звонок, лишив меня шанса заработать эти самые баллы.
Пока все шустро побежали на выход смотреть следующую лекцию, я оказалась позади всех. Когда у выхода меня схватили за рукав и поволокли в соседнюю аудиторию.
– Тара? Что ты делаешь?
– Прости меня, Лина. Мы, девочки, должны держаться вместе, а я повела себя дурно.
Я была удивлена словами девушки, но еще больше я торопилась и не хотела опоздать на следующую лекцию.
– Мы задерживаемся, ты знаешь?
– Нам никуда не надо уходить, следующая лекция по заклятиям тут.
– Откуда знаешь?
– Ты мне не веришь? – и в унисон ее словам, двери заново открылись, пропуская поток смеющихся адептов. Я прошлась в то же самое место и с удивлением отметила, что Тира села рядом. Я не могла ее винить, и себя тоже в холодности по отношении к ней. Мои чувства были на время заморожены из-за последних мыслей. И потому я лишь улыбнулась ей, а она достала откуда-то кусок шоколада и отломила кусок мне.
– Держи, помогает восстанавливаться. Говорят сладкое хорошо влияет на баланс энергии.
– Эй, убогие… вам и это не поможет, – дернул нас снова рыжий писклявым голосом. – Через неделю вас здесь уже не будет… – засмеялся он и поднялся дальше по рядам. За ним грациозно поплыл королевский блондин.
Может не только чувства, но и мой разум покрылся коркой льда, но я обернулась и глядя в глаза спросила.
– Почему? – и кажется от меня ждали меньше всего вопроса, так как некая пауза неловко повисла в аудитории. Опомнившись и поняв от кого пошел звук, ответили более спокойно.
– Потому что юные девушки не выдержат второго праздника в их честь.
– Так праздник был? Когда?
– Очнись, бедная, осмотрись. После той процедуры адепты восстанавливаются пару дней, какая там гулянка? А праздником магистры считают наше слабое состояние, так как меньше будем друг к другу придираться. Это место не для таких нежных…
– И поэтому вы нас добиваете, думая, что тем самым помогаете?
– Все для вас. И, кстати, если еще не передумала, загляни вечерком и захвати те самые шортики. Все, что пожелаешь, детка.
– Пожелает что? – второй голос, холодный как камень и колючий как мороз, прозвучал в унисон звонка. А когда я обернулась к двери, увидела черные глаза, горящие той же непонятной мне эмоцией. Наш преподаватель в серебряной мантии прошелся по полу, стуча каблуками и шурша мантией. И все его движения кричали о напряженности Рэя.
– Вы не продолжите? Чудно. Тогда начнем. Я буду преподавать вам дисциплину Заклинания.
– Вы не похожи на светлого… – прозвучал тот же писклявый голос, наполненный важностью.
– Да? И на кого я похож? – испепеляющий взгляд исподлобья и рыжий замолкает.
А я вспомнила мягкие губы и легкую щетину на кончиках пальцев. "Из меня плохой учитель, а правильнее совсем никакой, Аллилейна", говорил бархатным голосом этот мужчина, появившийся ниоткуда. Я и не знала, что его голос может быть таким колючим. Я вообще не знала про его жизнь. Как шпион, он хорошо сделал свою работу. Только вот мое сердце не хотело слушать доводы рассудка, и тосковало. Сильно.
– Я Рэйданн де Харди, для вас магистр Харди. Начнем перекличку…
"Рэйданн де Харди… де Харди… Харди…", эхом пронеслось по всей аудитории громкой волной, полностью копируя мои мысли.
Я влюбилась в человека, не зная имени. Мало того, думая, что Рэй это его полное имя. Я отдалась опасному, скрытному, темному магу, связь с которым смертельно наказуема. Будучи глупой запертой птичкой в золотой клетке, я не думала о угрозе. Меня тогда раздирали совсем другие чувства. Яркие, новые, неизученные и неиспытанные.
Сейчас, будучи более просветленной боялась ли я? Нет, я просто решила в следующий раз поговорить, а не броситься на шею с поцелуями. Или обнять стальные мышцы, пройтись ладонями по короткому ежику черных волос, почувствовать колючесть щетны, а затем протянуть ладонь, чтобы мне поцеловали каждый пальчик и улыбнулись краешкам чувственных губ, так порочно, чтобы свело все внутри в ожидании…
Так, стоп, что-то меня не туда занесло. Но как избавиться от этих мыслей, когда их виновник прохаживается перед носом, покачивая литыми бицепсами из-под туго обтягивающей черной рубашки. Шевелит губами и убивает одним проникновенным взглядом.
Я не хотела думать, что опасно, что нельзя и что этот мужчина вовсе несерьезно ко мне относится. Нет, это моя первая любовь и я была готова окунуться в нее с головой, чтобы прочувствовать всю радость, а потом и горечь этого чувства. Ведь это прекрасно, когда человек имеет возможность использовать весь спектр эмоций, данные ему природой.
Отвлек меня больной тычок в бок и покашливание в кулак. Это Тара пыталась меня привести обратно в аудиторию, чтобы слушала лекцию.
