Текст книги "Плохая девочка (СИ)"
Автор книги: Ten ich hero
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
– Прекрати волноваться, – почти прошептал Элайджа, и Кэтрин с ужасом поняла, что от своих мыслей прокусила собственную губу до крови. Вкус крови осел на языке, и Кэтрин медленно облизнула губы. В этот момент Элайджа перестал смотреть в ее глаза, теперь он смотрел исключительно на губы, и Кэтрин появилось странное ощущение внизу живота.
Мелодия прекратилась, и Элайджа элегантно поклонился, заставляя сделать то же самое и Кэтрин. Послышались аплодисменты, кто-то начал говорить речь, но девушка уже ничего не слышала. Ей хотелось немедленно скрыться от всех этих взглядов. Но больше всего на свете ей хотелось, чтобы куратор Майклсон наконец отпустил ее ладонь, которую все также продолжал сжимать в своей руке.
Отведя Кэтрин в сторону, где на них перестали пялиться, Элайджа отпустил руку девушки и как-то устало прислонился к стене. Он прикрыл глаза и шумно выдохнул. Кэтрин все это время наблюдала за мужчиной и пыталась разобраться в своих чувствах. Что это, черт возьми, было?! Могло ли это чувство быть вызвано действием крови куратора в ее организме?
– Ты хорошо танцуешь, я и не надеялся, что ты будешь такой послушной, – спокойно произнес Элайджа и внимательно посмотрел на Кэтрин. Она вмиг забыла о своих странных чувствах и ощутила раздражение. Он все еще был невыносимым куратором, который все дни в Академии не давал ей покоя своими придирками!
– Это был последний раз, когда я была такой с вами, – грубо отрезала Кэтрин и хотела уже пойти в сторону выхода, как куратор ухватил ее за руку, не позволяя уйти. Обернувшись, Кэтрин недовольно уставилась на него. – Что еще?
– Ты же знаешь, что я могу отдать тебе приказ, и ты без разговоров его выполнишь, не так ли? – как-то странно напряженно спросил Элайджа, и Кэтрин чуть ли не задохнулась от возмущения. Да как он посмел?!
– Только попробуйте, – прошипела Кэтрин и попыталась вырваться из хватки куратора, но лишь поставила себя в неловкой положение. Элайджа легко дернул девушку на себя, и она буквально врезалась спиной в его грудь. Ощущая теплое дыхание куратора на своей обнаженной шее, Кэтрин поежилась, чувствуя, как по телу прошлась дрожь. Куратор и сам понял, что они явно оказались слишком близко, поэтому немедленно отпустил руку Кэтрин и почти вжался в стену. Девушка медленно обернулась и скрестила руки на груди. – Не смейте так больше делать. И намекать про то, что можете приказывать мне – тоже не смейте. Как вы, куратор Майклсон, ни раз мне напоминали, я – последняя представительница рода Петровых, поэтому немного уважения было бы кстати.
Элайджа улыбнулся и смерил девушку холодным взглядом. Потом, ни слова не говоря, куратор обошел Кэтрин и направился к выходу. Проводив его взглядом, девушка чуть расслабилась и шумно выдохнула. Она знала, что сказала все верно. Но этот холодный взгляд… Кэтрин даже не догадывалась, как неприятно будет испытать подобное. Стараясь выкинуть из головы Майклсона вместе с его дурацкими прикосновениями и холодными взглядами, Кэтрин быстро выпила еще один бокал шампанского и поняла, что с нее хватит. Уже в комнате девушка еле разделась (спасибо чертовым пуговицам на платье) и, умывшись, забралась в постель. Голова немного болела на выпитого алкоголя, но, засыпая, Кэтрин вдруг поняла, что сама она пахнет каким-то странным мужским одеколоном. Вдохнув аромат своей собственной кожи, девушка со странным чувством поняла, что это был аромат одеколона куратора Майклсона. Она пахла им. Ощущая непонятное чувство в груди, Кэтрин уснула.
*
В то мгновение, когда Кэтрин оказалась возле того самого дома, она уже знала, что сегодня все будет иначе. Сегодня она наконец-то откроет тяжелую дверь и окажется внутри, почувствует жар от камина и вдохнет запах трав и древесины.
Ощущения интриги и радости заполняли Кэтрин без остатка, поэтому она почти побежала к двери и, ухватившись за ручку, дернула ее. Дверь поддалась. Со скрипом, тяжело, но поддалась. Оказавшись на пороге, Кэтрин глубоко вдохнула, ощущая ароматы трав и каких-то цветов. Из помещения повеяло теплом, в то время как в спину дул сильный ветер.
– Заходи, – услышала Кэтрин и тут же вздрогнула. Она была уверена, что в этом прекрасном месте нет никого, кроме нее. Тем не менее, этот голос Кэтрин узнала сразу. Чувство какой-то обиды и одновременно нежности заставило Кэтрин хлопнуть дверью так, что стекла в окнах задрожали. Ей хотелось уже увидеть куратора Майклсона и высказать ему все, что она по поводу него думает. И ей хотелось, чтобы его не было в ее идеальном сне, идеальном доме на идеальном берегу идеального океана!
– Здесь вы не можете мне приказывать, это сон, – как бы между прочим проговорила Кэтрин и прошла к камину. Она сразу же увидела Элайджу Майклсона, который расслабленно сидел прямо на полу. На нем был теплый свитер и джинсы, что казалось невероятным, потому что Кэтрин не могла вспомнить из его гардероба что-то кроме официальных костюмов. В этой одежде куратор выглядел как-то… по-домашнему что ли.
Элайджа не оборачивался к Кэтрин, поэтому она медленно подошла к нему и также уселась рядом, прямо на пол. Жар от камина приятно опалял лицо, согревая озябшее тело.
– Я никогда не хотел бы приказывать тебе, Катерина, – с грустной улыбкой произнес Элайджа. Он все еще не смотрел на девушку, а она в свою очередь не отрывала от него своего взгляда. Что-то очень сильно беспокоило Кэтрин, буквально не давало покоя. Она не могла понять, сон ли это, или очередная иллюзия от куратора? Но если это иллюзия, то зачем он здесь? Тем временем Майклсон продолжил. – Но твое поведение и характер… У тебя ужасный характер, Катерина.
– Не вам судить, – отмахнулась Кэтрин и насупилась. Скрестив руки на груди, девушка все еще смотрела на куратора. – Это сон? Или иллюзия?
Майклсон наконец-то посмотрел прямо на Кэтрин. В его взгляде было искреннее удивление.
– А ты как думаешь? – только и сказал Элайджа.
Уже через мгновение Кэтрин резко проснулась. Тяжело дыша, девушка приподнялась на локтях, пытаясь прийти в себя. Ощущение недосказанности терзало Кэтрин еще несколько следующих часов. Но среди ночи врываться к куратору она все же не посмела. Зато как только первые лучи солнца озарили небо, Кэтрин, уже полностью одетая, поспешила к соседней двери. Она постучала несколько раз, с каким-то волнением в сердце ожидая того, как Элайджа наконец откроет дверь. Поэтому спустя несколько минут, когда куратор все же соизволил открыть, Кэтрин без позволения почти ворвалась в его комнаты. Несколько долгих мгновений Майклсон непонимающе стоял перед дверью, а потом все же закрыл ее.
Обернувшись к девушке, Элайджа недовольно насупился. Только сейчас Кэтрин заметила, что вытащила куратора прямо из постели. На нем были пижамные штаны и какая-то темная футболка. Волосы Майклсона были растрепаны, а на одной из щек все еще можно было увидеть отпечаток от подушки.
– У тебя совесть есть? – угрожающе поинтересовался куратор, и Кэтрин, не сдержавшись, хихикнула. Тут же закрыв рукой рот, девушка попыталась скрыть свое веселье, отвернувшись и направившись к креслу. Через несколько секунд Элайджа бесцеремонно упал на софу, прикрывая рукой глаза. – Что случилось, Петрова? Что за срочное дело заставило тебя ворваться ко мне в шесть утра в воскресенье?
Теперь Кэтрин было не до веселье, хотя улыбка никак не хотела покидать ее лицо. Девушка совсем забыла о том, какой сегодня день. Неудивительно, что куратор был в столь… хм… необычном виде.
– Ну так что? – снова заговорил Элайджа и посмотрел на Кэтрин. Девушка постаралась выглядеть серьезной, но все же продолжала улыбаться. – Чего ты улыбаешься?
– Вы забавный, когда только проснулись, – не сдержалась Кэтрин и снова хихикнула. – Прямо с трудом верится в то, что вы такой весь из себя хладнокровный и суровый.
– Да что ты говоришь, – хищно улыбнулся куратор. – Вот завтра на моем занятии и проверим.
– Когда вы в таком виде, я не могу воспринимать вашу угрозы серьезно, – ответила Кэтрин и шумно выдохнула. – На самом деле, я по важной причине так бесцеремонно вломилась к вам, как вы выразились. Есть вопрос!
– Какой еще вопрос? – недовольно пробурчал Элайджа и принял сидячее положение. Подавив зевок, куратор скрестил руки на груди.
– Помимо приказов, как еще влияет ваша кровь на мое сознание? – выпалила Кэтрин и затаила дыхание. Элайджа внимательно посмотрел на нее и задумался.
– Тебя интересует что-то конкретное? – отрывисто спросил Майклсон, и Кэтрин поняла, что он точно что-то знает! Что-то знает, и не хочет ей сообщать!
– Ну, например, могу ли я видеть ваши сны, или испытывать те чувства, что можете испытывать вы? – как бы между прочим предложила Кэтрин и отвела глаза в сторону. Под внимательным взглядом Элайджи стало вдруг очень неуютно. Хотелось сбежать, скрыться и никогда больше не показываться ему на глаза.
– Чтобы видеть мои сны, ты должна находиться рядом, в моей кровати, если говорить точно, – ухмыльнулся Элайджа, и Кэтрин вдруг неосознанно залилась краской. Господи, почему она так реагирует на его слова?! Раньше никто и никогда не мог вывести Кэтрин Пирс из равновесия. – А насчет чувств я не понял. Что ты имеешь в виду?
– Ну… – запнулась Кэтрин все еще не смотря на куратора. Она чувствовала, как он продолжает сверлить ее взглядом, но не поддавалась на провокацию. – Например, вот вы ощущаете злость, раздражение или хм… влечение… могу ли чувствовать это?
Элайджа весело рассмеялся, и Кэтрин все же посмотрела прямо на него. В теплых карих глазах появились чертята, что точно не обрадовало напряженную девушку. Куратор явно веселился.
– Интересно, что заставило тебя задавать подобные вопросы, – усмехнулся Элайджа, а потом как-то по-доброму улыбнулся. – На самом деле все не так работает. Это я могу чувствовать, когда ты испытываешь сильные эмоции. Например, тогда в той комнате с Деймоном. Я ощутил твой страх и твое хм… нежелание. Поэтому смог найти вас.
– А, так вот почему вы оказались рядом! – воскликнула Кэтрин и тут же замолчала, потому что Элайджа снова снисходительно усмехнулся.
– Ты же не думаешь, что я только и ждал момента, чтобы выручить девицу из беды, не так ли?
– Я не девица! – вспыхнула Кэтрин и вскочила на ноги, направившись к двери. В принципе, она получила ответы на свои вопросы. Теперь нужно было обдумать свои дальнейшие действия. – И в следующий раз даже не думайте меня спасать!
– Тогда не испытывай сильных эмоций, – фыркнул Элайджа, – и, кстати, твоя вот эта злость портит мне настроение. Так что прекрати.
Кэтрин только открыла дверь и уже хотела выйти, как поняла, что больше не злится. Совершенно. Совсем не злится. Обернувшись на Элайджу, она возмущенно посмотрела на него.
– Я никогда не хотел бы приказывать тебе, Катерина, – повторила Кэтрин слова Элайджи, услышанные в своем же сне. Сейчас это показалось невероятно смешным и горьким. От произнесенного Кэтрин куратор вздрогнул и быстро поднялся на ноги. Но сказать так ничего и не успел, потому что Кэтрин уже вышла за дверь и поспешила скрыться в своей комнате.
========== 7. ==========
Все воскресенье Кэтрин благоразумно оставалась в своей комнате, не желая попадаться на глаза куратору. В голове роились мысли, но испытывать сильные эмоции девушка себе категорически запретила. Зато вот в понедельник ее сдержанности пришел конец.
После ужина, в компании Кэролайн, Кэтрин увидела интересную сцену. Но ужасней всего были эмоции, которые она при этом испытала. Прямо на выходе из большого зала стоял куратор Майклсон и держал в объятьях незнакомую блондинку. Кэтрин с раздражением поняла, что блондинка действительно красива – шелковистые длинные волосы, яркие серые глаза и чуть вздернутый носик. Но больше всего Кэтрин разозлило то, как на блондинку смотрел Майклсон. Он улыбался! И улыбался он искренне, а его теплые карие глаза сверкали от радости.
Злость захлестнула Кэтрин всю без остатка. Она почувствовала жгучее чувство в районе груди, но в тот момент не захотела разбираться, какого черта ее вообще это волнует. И что Кэтрин с того, что Майклсон обнимается с расфуфыренной блондинкой? Катерина Петрова никогда никого не ревновала, поэтому эмоции при взгляде на обнимающихся, не поддавались ее мысленным объяснениям.
В одно мгновение Элайджа будто что-то почувствовал, потому что чуть отодвинулся от блондинки и посмотрел прямо на Кэтрин. Она заставила себя взять себя в руки и усмехнулась. Обернувшись к Кэролайн, Кэтрин требовательно уставилась на подругу.
– Где найти Сальваторе? – почти прошипела девушка, и Кэролайн удивленно посмотрела на подругу.
– Он пошел в комнату. Если поспешишь, успеешь догнать. А что случилось? – непонимающе спросила Кэролайн, но Кэтрин ей не ответила. Она решительно направилась в сторону комнат студентов, а в голове не было ни одной правильной мысли. Ей хотелось только мести. Но почему и зачем, Кэтрин не хотелось понимать. Чувства ревности, злости и обиды выбивали из колеи. И почему она вообще ощущает все это по отношению к куратору?! Почему ее это волнует? Да пусть хоть всех представительниц женского пола Академии переобнимает чертов Майклсон! Кэтрин плевать!
Когда Кэтрин догнала Деймона и, ухватив его за руку, потащила к одному из окон, что подальше от снующих туда-сюда студентов, эмоции полностью взяли верх над девушкой.
– Что такое, Петрова? – удивленно воскликнул Деймон. В его глазах было непонимание, но в тот момент, когда Кэтрин резко поддалась вперед и поцеловала парня, он не растерялся. Руки Деймона тут же оказались на талии Кэтрин, а язык бесцеремонно ворвался в рот девушки. Кэтрин ощущала себя ужасно. Ей совершенно не нравился этот поцелуй. И ей совершенно не нравился Деймон. Но сделать подобное было необходимо. Только бы ушли эти отвратительные чувства, которые вызвали в ней куратор и блондинка!
В одно мгновение Кэтрин захотела прервать поцелуй, но Деймон не позволил, и она смирилась. Поэтому когда Сальваторе вдруг буквально отлетел от девушки, врезавшись в стену, Кэтрин могла только удивленно переводить взгляд с помятого Деймона на явно злого куратора Майклсона, который теперь стоял прямо напротив нее.
– И как это понимать? – прорычал Элайджа, и Кэтрин хотела испугаться, хотела смутиться и отвести взгляд, но вместо этого зло посмотрела на куратора.
– Что не так, куратор? – едко ответила вопросом на вопрос Кэтрин. – На сколько я знаю, поцелуи не запрещены правилами Академии.
Элайджа несколько мгновений разъяренно сверлил Кэтрин взглядом, а потом, сжав губы, холодно оглядел ее с ног до головы. Под этим взглядом Кэтрин почувствовала себя ужасно неуютно.
– Кажется, что ты говорила, что не желаешь ничего с Сальваторе, – ровно произнес куратор Майклсон. Позади него ошарашенно смотря то на девушку, то на куратора, оставался стоять Деймон.
– Возможно, я ошиблась, – тихо ответила Кэтрин. Элайджа шумно выдохнул и покачал головой.
– Кажется, я тоже, – произнес куратор.
Он тут же развернулся и пошел вон, но отойдя на несколько шагов, остановился.
– Это была моя сестра – Ребекка, – также тихо проговорил куратор Майклсон, а потом продолжил свой путь. Кэтрин только оставалось, что смотреть ему вслед. Внутри все горело огнем от ощущения собственной глупости. Кэтрин с силой начала тереть губы, пытаясь избавиться от ощущения поцелуя Деймона, но ничего не выходило. И самое ужасное было то, что теперь Кэтрин, кажется, поняла, откуда взялась ревность к куратору.
*
Как только прошло оцепенение, Кэтрин, ничего не объясняя Деймону, помчалась к себе в комнату. Там, умывшись холодной водой, девушка попыталась привести мысли в порядок. Ничего не получалось. Единственная мысль, которая отчаянно пульсировала в голове Кэтрин, была та, что ей немедленно нужно увидеть куратора. Она не знала, что скажет или сделает. Просто чувствовала, что это нужно сделать.
Прошло ровно полтора часа, и Кэтрин не выдержала. На часах был вечер, поэтому Майклсон скорее всего был у себя. Не теряя ни секунды, Кэтрин оказалась перед знакомой дверью. Чтобы постучать ей понадобилось еще несколько минут. А потом Кэтрин затаила дыхание. Дверь открылась быстрее, чем она думала, и на нее рассерженно и одновременно удивлено уставился куратор. Кэтрин сразу поняла, что что-то не так. Взгляд Майклсона был не прямым, как обычно, а каким-то потерянным. В руке куратор держал бутылку бурбона.
Элайджа несколько мгновений смотрел на Кэтрин, а потом, не говоря ни слова, отвернулся и пошел к софе. Дверь он не закрыл, поэтому девушка расценила это как приглашение войти. Медленно войдя и закрыв дверь, Кэтрин обернулась. Элайджа сидел и, не отрывая мутного взгляда, смотрел на нее.
– Зачем пришла? – наконец произнес Майклсон, и Кэтрин вздрогнула. Столько холода была в этом вопросе. Столько холода и безразличия. Сжав руки в кулаки, Кэтрин спокойно подошла к креслу и осторожно уселась. Все это время Элайджа не отводил от нее своего взгляда.
– Я подумала… подумала, что мне нужно быть здесь, – неопределенно ответила Кэтрин. Элайджа рассмеялся и сделал внушительный глоток.
– Жаль, что ты так редко думаешь, Катерина, – грубо проговорил куратор, и Кэтрин зло посмотрела на него. – А теперь ты злишься, я чувствую это, не забыла?
– Не забыла, – прошипела Кэтрин и хотела уже встать и уйти. Она вдруг почувствовала себя такой дурой, что вообще решилась прийти к нему. Зачем? Зачем она только постучала в эту чертову дверь?!
– Сегодня я ощутил одну странную эмоцию, – продолжая сверлить Кэтрин взглядом, начал Элайджа, – это была ревность. И это была твоя эмоция, Катерина.
Кэтрин вспыхнула от негодования и смущения, вскочив на ноги, она попыталась пойти в сторону двери, но ключевое слово “попыталась”. Куратор молниеносным движением отставил бутылку в сторону и ухватил девушку за руку, заставляя ее почти упасть к себе на колени. Кэтрин попыталась сопротивляться, но уже через мгновение перестала. Слишком близко было тело Элайджи. Слишком отчетливо она чувствовала его теплое алкогольное дыхание. И слишком быстро ее сердце начало стучаться лишь от ощущения рук Элайджи на своей талии. Он держал ее уверенно, слишком сильно, словно опасаясь, что она снова начнет вырываться, но не причиняя боли.
– Так вот объясни мне, Катерина, что же это была за ревность? Потому что я слегка озадачен, – тихо произнес Майклсон. Кэтрин замерла. Что она могла сказать ему? Что сама не думала, что кто-то может вызвать в ней подобные чувства? Что никогда в жизни Кэтрин не приходилось испытывать подобные эмоции? – Твое молчание еще сильнее нервирует. И я слышу, как быстро бьется твое сердце. Это страх?
– Нет, – честно ответила Кэтрин и сжалась. Ей ужасно хотелось быть еще ближе к куратору. Хотелось почувствовать его губы на своих губах, хотелось, чтобы он перестал быть таким равнодушным и хладнокровным.
Ответ Кэтрин явно порадовал Элайджу, потому что уголки его губ дрогнули в улыбке. Кэтрин на мгновение залюбовалась им, но через секунду забыла обо всем на свете, потому что Майклсон наконец-то заговорил.
– Поцелуй меня, Катерина, – прошептал Элайджа, и Кэтрин почувствовала, как волна желания захлестнула все ее естество. Она знала, что это приказ. А еще одна отчетливо понимала, что хочет этого так же сильно, как и исполнить этот чертов приказ! Поэтому Кэтрин, не раздумывая, наклонилась ближе к лицу Элайджи и хотела уже прикоснуться к его губам, но он вдруг отпрянул.
Кэтрин непонимающе уставилась на куратора. Ее сердце отстукивало бешеный ритм, а дыхание стало рваным.
– Что… что случилось? – спросила Кэтрин, когда Элайджа аккуратно заставил ее встать и быстро отошел подальше. Майклсон молчал, и его молчание заставляло девушку нервничать.
– Я… я не имел права говорить подобного, прости, – наконец вымолвил Элайджа, не смотря на Кэтрин.
– Что это значит? – требовательно переспросила Кэтрин и скрестила руки на груди. Она точно знала, что Майклсон тоже хотел этого поцелуя, так какого черта он творит?!
– Я никогда не хотел бы тебе приказывать, Катерина, – проговорил Элайджа и посмотрел на девушку. Казалось, что он мгновенно протрезвел, иначе как было объяснить то, что взгляд его прояснился. – А теперь, пожалуйста, оставь меня. Время уже позднее, и тебе не стоит находиться в комнатах преподавателя.
Кэтрин несколько мгновений ошарашенно смотрела на куратора, а потом молча отвернулась и пошла к двери. Она надеялась, что Элайджа окликнет ее, но этого не случилось. Поэтому с чувством опустошенности и неуемным желанием в груди, Кэтрин быстро вернулась в свою комнату.
Сколько часов прошло Кэтрин не знала, но все, что она могла – это прокручивать раз за разом произошедшее с Майклсоном. Ей хотелось быть сейчас рядом с ним, хотелось, чтобы он все же позволил ей поцеловать себя, ощутить вкус его губ. И плевать, что это было неправильно! Плевать, что им нельзя испытывать подобные чувства! Кэтрин хотела Элайджу, а он… Наверно, он тоже хотел ее, иначе зачем желал ее поцелуя?
Не находя себе места и не в силах уснуть, Кэтрин посмотрела на часы. Уже давно было за полночь, но сна не было ни в одном глазу. Чувство ужасной незавершенности, желание и нервозность не давали хладнокровно мыслить.
Наконец, когда терпеть эти эмоции больше не было сил, Кэтрин вскочила на ноги и быстро надела джинсы. Не заботясь о том, что наверху на ней лишь рубашка для сна, девушка быстро вышла из комнаты и тихо постучала в дверь напротив.
К ее удивлению дверь открыли немедленно. Элайджа странно посмотрел на Кэтрин, но не сказал ни слова. А Кэтрин были и не нужны слова. В следующее мгновение она обвила руками шею куратора и потянулась к его губам.
Послышался хлопок – это Майклсон закрыл дверь. А уже через секунду Кэтрин ощутила его руки, сжимающие ее талию, и это было прекрасней всего, что она когда-либо испытывала…
========== 8. ==========
От автора: Глава написана под прекрасный новый альбом Lana del Rey. Всем советую, “Honeymoon” действительно шикарен <3
Boy, look at you looking at me
I know you know how I feel
Loving you is hard, being here is harder
You take the wheel
I don’t wanna do this anymore, it’s so surreal
I can’t survive if this is all that’s real (c) Lana del Rey – High by the Beach
Не было ничего вокруг – ни комнаты, ни чертовой Академии, ни твердой глади двери, к которой сейчас прижималась Кэтрин. Были только руки Элайджи и его прикосновения. Его губы на ее шее и ключицах, заставляющие трепетать, дрожать от чувств, которые буквально переполняли Кэтрин.
Сильные руки Элайджи ласкали тело девушки, а она поддавалась, выгибаясь на встречу, воспламеняясь от этих прикосновений. Это было необыкновенно. Еще никогда Кэтрин не позволяла мужчине настолько завладеть контролем над собой, своим телом, своей душой. Она была готова на все, лишь бы эти поцелуи и прикосновения не прекращались.
Она ощущала его желание и то, как Майклсон сдерживается, чтобы не переступить одному ему видимую черту. Кэтрин было плевать – на все и всех. Она хотела его, и хотела немедленно!
– Элайджа, – прошептала Кэтрин и попыталась подтолкнуть мужчину к софе. Тот даже не обратил на нее внимания, продолжая изучать губами каждый миллиметр обнаженной кожи. Кэтрин тяжело дышала, ощущая, что еще несколько минут и просто взорвется от переполняющих ее чувств. – Элайджа…
Наконец, Майклсон услышал ее. В темноте комнаты Кэтрин с легкостью могла видеть, как проясняются его затуманенные страстью глаза. Он смотрел на девушку странным взглядом, в котором было столько противоречий, что сердце у Кэтрин заныло от мысли, что все это может немедленно прекратиться. Но Элайджа не отпускал ее. Он держал ее в ловушке своих рук, расположенных по обе стороны от ее головы. И смотрел. Смотрел так, что Кэтрин с трудом сдерживалась, чтобы снова не броситься к нему с поцелуями.
– Это ошибка, – тихо проговорил Элайджа и шумно выдохнул, словно пытаясь взять себя в руки. Сердце Кэтрин заколотилось в сто раз быстрее. Она гневно вскинула подбородок и попыталась вырваться из ловушки, но Майклсон не позволил. – Это не значит, что я не хочу, Катерина. Не злись.
– Тогда почему ты вообще думаешь об этом? – зло проговорила Кэтрин и сжала руки в кулаки. Желание и страсть все еще горели в ее груди. Но негодование от слов куратора не давало мыслить правильно.
– Потому что я – Майклсон, а ты – Петрова. Наши семьи никогда в жизни не одобрили бы подобного. А еще ты – студентка, а я преподаватель, – подыскивая слова, Элайджа осторожно прикоснулся к волосам Кэтрин и чуть пригладил выбившийся локон.
– И что? Сколько тебе по человеческим меркам? Лет тридцать?
– Двадцать семь, – ровно ответил Элайджа, и Кэтрин покачала головой.
– А мне девятнадцать, Элайджа. Так что твоя теория о невозможности отношений преподавателя и студентки дала слабину. Вот если бы мне было лет пятнадцать, я бы задумалась о твоих моральных принципах, – Кэтрин шутливо улыбнулась, пытаясь заставить Элайджу снова расслабиться. Эта его сдержанность начинала действительно раздражать. Кэтрин не хотелось вести беседы. Хотелось сорвать с куратора рубашку и пробежаться пальцами по обнаженной груди. Почувствовать тяжесть его тела на себе, полностью отдаться чувствам, страсти, своим желаниям…
– Ты невозможна, Катерина, – сурово проговорил Элайджа, но Кэтрин ясно почувствовала в его словах улыбку. Но обо всем этом она немедленно забыла, потому что Майклсон ласково провел рукой от шеи девушки вниз, останавливаясь на талии. – Надеюсь, ты не против остаться сегодня со мной.
Он не спрашивал. Он даже не давал ей возможности отказаться, особенно тогда, когда его руки крепко обхватили талию Кэтрин, заставляя ее млеть. Элайджа без усилий поднял девушку над полом, и она мгновенно обвила его торс ногами, обнимая руками шею и прикасаясь к его губам в поцелуе. Сладость поцелуя, заставила Кэтрин с силой вцепиться в плечи мужчины, до крови впиваясь в кожу даже сквозь рубашку.
Элайджа тем временем, не прерывая поцелуя, медленно направился в сторону спальни. Сердце Кэтрин забилось от предвкушения чего-то волшебного. Немыслимого и одновременно такого прекрасного!
Открыв дверь спальни ногой, Элайджа внес Кэтрин в комнату и аккуратно уложил на кровать. Девушка почувствовала холод простыней, немедленно отозвавшимся мурашками и легкой дрожью. Или дрожь была вызвана другим? Например, тем, как Элайджа быстро, но аккуратно расстегнул свою рубашку и уже через мгновение оказался прямо над Кэтрин. Как у мужчины получилось так быстро стянуть с нее джинсы, Кэтрин так и не поняла. Просто в одно мгновение она почувствовала, как Элайджа провел рукой по бедру, заставляя выгибаться навстречу. Девушка дышала быстро и шумно, ощущая, как Элайджа легко приподнял ее тело, стягивая рубашку с молодого тела. Факт того, что под рубашкой у Кэтрин совершенно ничего не было, заставил Майклсона на мгновение застыть. А потом он накрыл рукой одну грудь девушки, и Кэтрин, не удержавшись, застонала. К нежным прикосновениям немедленно присоединились поцелуи, поэтому Кэтрин позволила себе откинуться на простынь, полностью отдаваясь этим прекрасным ощущениям. В действиях Элайджи была уверенность, перемешанная с осторожностью, и именно из-за этого Кэтрин буквально изнывала. Ей хотелось большего.
– Элайджа, – прошептала Кэтрин и потянулась к мужчине, заставляя его остановить ласки. Она закусила губу, впервые в жизни чувствуя что-то похожее на робость. Переборов дурацкое чувство, Кэтрин потянулась к ремню на брюках Майклсона, но ее действия были остановлены. Элайджа как-то хитро ухмыльнулся, а потом скатился с Кэтрин и, обняв ее, прижал к себе. Кэтрин непонимающе попыталась вырваться, но он не позволил. – Какого…
– Ты слишком торопишься, – как довольный кот прошептал Элайджа, и Кэтрин почувствовала волну ярости.
– Ты же просто издеваешься, не так ли? – ровным голосом спросила девушка и снова попыталась вырваться. И снова была легко остановлена. – Ты издеваешься!
Элайджа вдруг тихо рассмеялся, утыкаясь лицом в волосы Кэтрин. Она почувствовала его теплое дыхание на шее и тут же поежилась.
– Пока в твоем организме моя кровь, это большее, на что ты можешь рассчитывать, – промурлыкал Элайджа. Кэтрин отчетливо понимала, что он улыбается. Весело ему!
– И что это значит? – едко проговорила Кэтрин и наконец-то смогла обернуться лицом к мужчине. Она чувствовала злость и недовольство. Как он мог так поступить с ней?! Сначала распалил, позволил ощутить все эти чувства…
– Зная твою натуру, не хочу оставлять тебе шанса на побег, – спокойно ответил Элайджа и поцеловал девушку в подбородок. По телу Кэтрин снова прошлась волна желания. – Потому что я бы не удивился, если бы на утро ты сбежала, а потом объяснила все произошедшее присутствием моей крови в твоем организме.
Кэтрин закусила губу. Это было похоже на нее. Она вполне могла бы провернуть подобное, чтобы не разбираться со всеми последствиями произошедшего. Выдохнув. Кэтрин чуть расслабилась. Хотя бы теперь понятно, в чем причина столь наглого поведения куратора.
– Зачем тогда просить меня остаться с тобой сегодня? – хмыкнув, поинтересовалась Кэтрин. Элайджа легко поглаживал обнаженную спину девушки, ни на секунду не давая шанса даже подумать о том, чтобы сбежать немедленно. Как она могла вообще хоть подумать о побеге, ощущая его прикосновения?
– Может мне хочется просто поспать с тобой, – пожал плечами Элайджа, и Кэтрин фыркнула. Она почувствовала легкий холод, и мужчина это заметил. – Мерзнешь?
Кэтрин кивнула, и уже через мгновения была накрыта теплым одеялом. Элайджа все также продолжал обнимать стройное тело девушки, то и дело оставляя поцелуи на обнаженной коже.
– Ты мог бы согреть мне другим способом, – снова попыталась Кэтрин и слегка прикоснулась к губам куратора в поцелуе. Он лишь улыбнулся и сильнее обнял девушку. Кэтрин фыркнула, но через несколько минут позволила себе расслабиться. В крепких объятиях Элайджи это было легко. Вдыхая его аромат, ощущая то, как приятно его руки поглаживают обнаженное тело, Кэтрин и не заметила, как уснула.
*
Оказавшись на берегу океана, рядом с прекрасным домом, Кэтрин даже не удивилась. Она прекрасно помнила, что уснула в кровати Элайджи, в его объятиях. Неудивительно, что куратор решил немного развлечься, показывая свои иллюзии.
Не теряя ни мгновения, Кэтрин побежала к двери и быстро отворила ее. Элайджа уже ждал ее там. Самое интересное, что одета Кэтрин была в то самое платье с бала. Удобно усесться в нем было проблематично, но Майклсон решил эту проблему. Он просто резким движением потянул Кэтрин на себя, и девушка почти упала ему на колени.
– Привет, – тихо проговорила Кэтрин и улыбнулась.
