Текст книги "Жизнь как теннис"

Автор книги: TanzaLiz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 39 страниц)

– Реджи, не кричи на Эмму, – довольная победой, протянула Воркенсон.

– А кто с ним тренировался два дня назад? – крикнула Свон, – сама все свои движения раскрыла.

– Эй, дамы, – призвал к вниманию Джонс, – я, что одну знаю, что вторую. Так что не спорьте об этом, а лучше берегите силы, правда, Деби? – подмигнул рыжеволосой тренер.

– Правда, Килли. Джонс, ты сейчас исполнил практически мою мечту, – улыбаясь, сказала Дебора.

– Все для тебя, – целуя в щеку, ответил Джонс.

– Хватит там сюсюкать! – прикрикнула Эмма.

– Свон, завидуй, молча, – ответила на грубость Воркенсон, – а лучше поцелуй Миллс, вон она злая какая, – улыбаясь, сказала Деби.

– Тебя не спросили, что нам делать, – рявкнула Реджина.

– Ладно, Реджи, пошли отсюда, а то мы им мешаем радоваться, – подошла Свон к Миллс.

– Стоп, стоп. Куда это вы намылились? – заинтересовался Джонс.

– Как это куда? – спросила Реджина, – в номер.

– В номер, Джонс, – смотря на озорные глаза как Киллиана, так и Деборы гаркнула блондинка.

– А случаем ничего не забыли? – подмигнул тренер Деби.

– Точно, желание! Ну, держись, Миллс. Я хочу, чтобы вы не занимались сексом до конца чемпионата, – ехидно улыбаясь, сказала Дебора.

Эмма только хотела возмутиться, как ее остановила Миллс, – что тебе не дает покоя мой секс? Я же не лезу в ваш, обычный, никому не интересный!

– А кто сказал, что он обычный и никому не интересный?! – возмутилась Воркенсон, – что в вашем такого, чего нет у нас?

– Посмотри, узнаешь, – Миллс подошла к Эмме и страстно ее поцеловала.

Свон опешила и Реджина успев воспользоваться замешательством, запустила ей руку в шорты, – ну, что, Воркенсон, завидно? – оторвавшись от губ, спросила Реджина, притом, что ее рука уже была в трусах у блондинки.

Свон хватала ртом воздух, не зная, что даже сказать. Таких резких движений со стороны брюнетки она никак не ожидала.

Ее моментально накрыло дикое возбуждение, и она надрывным шепотом произнесла:

– Миллс…

– Твою мать, Воркенсон, ну и чего ты добилась? – смутился Киллиан.

– Да они не смогут продолжить дальше, – улыбаясь, сказала Деби.

Миллс без слов повернулась к Эмме и начала эротично целовать ее в шею, рука скользнула дальше, и пальцы коснулись клитора.

С уст блондинки сорвался первый совсем не тихий стон, и она запрокинула голову назад, давая Миллс больше пространства для действий. Тело буквально сгорало от желания, да и от всей сложившейся ситуации. Свон тихо постанывала, когда проворные пальцы Миллс совсем не нежно массировали безумно напряженный комочек нервов.

Миллс уже из последних сил сдерживалась, чтобы и вправду не заняться сексом при Джонсе и Деби. Она чувствовала, как Эмма дрожит в ее руках.

– Вы так и будете смотреть, как я занимаюсь любовь со своей девушкой или, наконец, свалите? – оставив шею Эммы в покое, спросила Миллс.

Деби стояла и смотрела на это все с нескрываемым интересом.

Джонс опешил от такого поворота и просто стоял несколько минут, но как услышал вопрос Миллс, сразу подошел к Воркенсон и закрыл собой ей весь обзор.

– Деби, пошли отсюда, быстро! – грубо сказал Джонс и потащил ее за локоть на выход.

– Миллс, я убью тебя, – кинула Деби, которую просто тащил за собой Джонс.

Реджина посмотрела на затуманенные глаза Эммы, – в номер или …?

Свон не стала отвечать, она продолжала чувствовать пальцы Миллс в самой горячей своей точке и ощущала, как все ближе пододвигалась к пику. Она с силой схватила Реджину за шею и притянула к себе, жадно впиваясь в страстном поцелуе, закусывая до боли нижнюю губу брюнетки.

Миллс скользнула в разгоряченное лоно блондинки. Прижимая одной рукой за талию, а другой, двигаясь внутри, срывая тихие стоны с губ любимой, Реджина страстно целовала девушку.

Чувствуя танец у себя внутри, разум блондинки уходил гораздо дальше дозволенного. Толчки были быстрые, резкие, глубокие настолько, что оторвавшись от губ, Свон издала громкий стон, как только дикая волна удовольствия протекла по всему ее телу. Она задрожала и обессилено повисла на Миллс и еще долго не могла восстановить дыхание, она прикрыла глаза и опустила свой лоб на плечо любимой.

Реджина только сейчас осознала, что они стоят посреди большого корта, на который в любой момент может кто-то придти.

– Эмма, что мы с тобой творим? – обнимая любимую, спросила Реджина.

– Мы? – надрывным голосом от прожитого напряжения спросила Свон.

– Ах, ты так? Ну, тогда 1:1,– целуя, сказала Миллс.

– Знаешь, раздевалка – это не открытый для любых глаз корт, – отрываясь от поцелуя и отпуская руки, Эмма подняла отброшенную ракетку и пошла на лавочку, собирать сумку.

– Знаешь, меня больше заботит не это, а то, что каждый раз за исключение ночи, мы делаем это в присутствии Деби и Киллиана, – подходя к лавке, сказала брюнетка.

– А вот это полностью твоя вина, – посмотрела Эмма на секунду на Миллс, а затем, собрав сумку, продолжила, – кто там кому хотел что-то доказать?

– Моя? А кто обвинял меня в проигрыше? И если бы не моя находчивость, то секса у нас не было бы еще неделю, – улыбаясь, сказала Реджина.

– Ну да конечно. Она по любому круглыми сутками вокруг нас ходила и следила, – иронизировала блондинка и пошла в сторону выхода.

Реджина осталась стоять на месте, – то есть тебе не понравилось? И в следующий раз мне так не делать? – скрестив руки на груди, спросила брюнетка.

Свон сжала губы и, повернувшись, увидела позу брюнетки. Она кинула сумку на пол и быстрыми шагами вернулась, к стоящей и ухмыляющейся Миллс. Одной рукой прижала к себе брюнетку за талию, одновременно прикасаясь своими губами к ее, а вторую положила между бедер девушки легонько надавливая.

Оторвавшись и посмотрев в возбужденный карий взгляд, Эмма произнесла:

– Еще одно слово и я на этом остановлюсь.

– Хорошо, но я так и не услышала твоего ответа, – продолжая улыбаться, спросила Реджина.

– Как всегда умопомрачительно, гениально, восхитительно. Ты – Бог секса, – очень быстро говорила блондинка, ее дыхание снова сбилось, как только ладонь прикоснулась к влажной ткани, – ты это хотела услышать?

– Да, я удовлетворена, пойдем, – также быстро ответила, Миллс и пошла в сторону выхода.

Эмма громко выдохнула и, взяв сумку, поплелась за Реджиной. Они договорились, что Миллс не будет закрывать дверь и Эмма сможет спокойно зайти, так как она собралась сходить в свой номер за одеждой.

========== Глава 34 ==========

Реджина подошла к своему номеру и увидела, что под дверью лежит запечатанный конверт. Девушка его взяла и вошла в номер. Она ничего хорошего не ожидала от содержимого этого конверта, поэтому, не мучая себя ожиданием, она его распечатала. Там были старые фотографии, где она с Дэниэлом. Несколько фотографий с места аварии и похорон. Еще было старое от руки написанное письмо:

«Здравствуй, милая Ри.

Я так давно хотел написать тебе, но все не хватало духа. Сейчас, я собрал всю свою волю в кулак, чтобы ты, наконец, получила это письмо. Ты была любовью всей моей жизни, но сейчас меня нет рядом. Я уехал на несколько дней, сказав тебе, что по делам. Это не так. Я уехал, чтобы принять единственно правильное решение. Я очень долго думал, что сам виноват в причине наших сор и размолвок. Но только сейчас понял, что был не прав. Столько лет ты мучила меня и мои чувства. Ты издевалась надо мной. Я сделал тебе предложение, и это была самая большая моя ошибка. Мы не подходим друг другу и, наверное, это конец нашим долгим отношениям. Потому что я ухожу. Ухожу навсегда. Твоя любовь убивает нас обоих. И долго я так не протяну. Прости меня, а лучше забудь и не вспоминай.

Уже не твой, Дэниэл».

Реджина, прочитав письмо, тяжело вздохнула.

«Это не он написал его. Он не мог так со мной поступить. Я не верю. Тот, кто написал его, хотел сделать мне больно, вернув меня в прошлое, которое прошло. Я больше никогда не буду страдать, потому что у меня есть Свон. Моя невыносимая и безумно любимая Эмма. Эм. И кто бы, не пытался разрушить все это, я ему не позволю!»

Оставив письмо и фотографии на журнальном столике, Миллс решила принять горячую ванну.

Скинув с себя всю одежду и хоть немного ровнее поставив дверь, она погрузилась в ванную с огромным количеством пены. Вставив в уши наушники, со звучавшей из них любимой музыкой, Реджина расслабилась и отдалась наслаждению.

Свон, не торопясь дошла до своего номера и стала собирать вещи. Она была безумно рада, что сможет, наконец, жить с любимым ей человеком. За сборами Эмма наткнулась на рисунок уличного художника, где она изображена хоть умиротворенной на вид, но с бушующими эмоциями внутри. Свон присела на край кровати и улыбнулась. На нее нахлынули воспоминания о самом первом знакомство с Ри. Та самая лавочка, которая как магнит тянула Эмму каждый раз при воспоминании о загадочной незнакомке с красивым именем. Они с новой силой отразились на чувствах Эммы, которая, не отрываясь, всматривалась в листок.

«Ох, Ри. Неужели ты действительно сейчас со мной? Я до сих пор не могу поверить, что ты это та самая Реджина Миллс, которая выводила меня, выбешивала и просто становилась навязчивой идеей, как можно больнее ее уколоть. А что если бы мы сразу увидели друг друга? Нет, Свон! Тогда ничего бы не было. Мы бы сразу разругались и разошлись в разные концы парка… И тогда я бы не узнала по-настоящему Реджину Миллс, она бы ни за что не подпустила к себе так близко человека, который ее выводил и совершенно не понимал. Реджина, Реджи, Ри – как же я на самом деле ошибалась, думая, что у тебя была тяжелая судьба. После этих всех разговоров, пресс-конференций, да еще и этих гадких статей я все больше и больше убеждаюсь в силе твоей стойкости, выдержки, выносливости, несгибаемости, железном характере, крепости духа. Как ты смогла все это вынести? Бедная моя девочка… Как же я тебя люблю… И ни за что, никогда, никому не позволю больше так с тобой поступить…» – Эмма так и сидела, смотря на рисунок, прокручивая у себя в голове уйму мыслей, воспоминаний, вариантов, которые так не хотели покидать белокурую голову.

Так, Свон просидела какое-то время и решила позвонить отцу. С которым последний раз разговаривала, как раз на этой лавочке и который был абсолютно прав по поводу характера и поведения той высокомерной, надменной, жестокой и злобной Реджины Миллс, которая надела своеобразную маску и только лишь для того, чтобы было не так больно жить.

– Привет, папа…

– Эмма, привет, дорогая моя. Как ты? Я очень волновался, – послышался безумно взволнованный голос отца.

– Все просто отлично, папа, – Эмма не могла скрывать своих чувств от родителя, тем более они были самые, что ни на есть счастливые, – вот, звоню сообщить, что я в 1/4 финала. Осталось еще немного, и я смогу побороться за путевку в финал.

– Ну, это могла бы не говорить, – усмехнулся Дэвид, – я неотрывно смотрел все твои матчи. Ты лучше скажи, почему нарушила нашу традицию?

– Прости, папа. Здесь все так стремительно наступает, что вообще из головы все вылетает. Прости … – блондинке было немного стыдно за то, что она совсем забыла отца и так ни разу не позвонила больше.

– Все хорошо, милая, не извиняйся. До нас тоже новости доходят довольно стремительно, – сарказничал отец.

– Папа, что ты хочешь этим сказать? – напряглась блондинка, предполагая, на что намекает мужчина.

– Я говорю, когда ты меня познакомишь со своей Реджиной? – без предисловий, как и умел Дэвид Свон – сразу спросил прямо, ожидая прямой ответ взамен, но услышал только глухой кашель удивления, – Эмма, ты рассказываешь всему миру, про свою любовь, а родному отцу – ни словечка.

– Папа… – Эмма даже не знала, что сказать и как оправдаться. Они ведь приняли это решение спонтанно. Вернее быть вместе было решением самым желанным, а вот решение рассказать журналистам и остальным, вызвал тот шантаж, который, как Эмма только сейчас начинает догадываться, кем был устроен.

– Так, Эмма, – прервал глухую тишину в трубке Дэвид, – не нужно оправдываться. Я могу тебе сказать – то, что я знаю мне пока достаточно. Единственное, что меня огорчает это то, что я до сих пор незнаком с любовью моей дочери.

Эмма широко улыбнулась, мысленно благодаря отца за все те слова и несказанную поддержку, которая чувствовалась в каждом его слове и вздохе.

– А приезжай в Нью-Йорк, – сказала быстрее, чем подумала Эмма и тут же спохватилась, но отступать некуда, – мы будем тебя очень рады видеть.

– Эмма, ты уверена? – был очень удивлен Дэвид. Эмма с того дня как получила травму ни разу не настаивала на его приезде на турниры. Нет, она, конечно, звала, но Дэвид тогда сам решил, что не будет посещать матчи и как показало время правильно. А сейчас Эмма под конец турнира сама зовет отца приехать, да еще и при таких личных обстоятельствах, что Дэвид просто не мог отказаться.

– Я уверена, папа. Я выбрала свою судьбу и хочу познакомить с ней самого дорогого мне человека, – уверенно ответила блондинка.

– Хорошо, дорогая, тогда я вылетаю первым же рейсом. Только с одним условием – на матчи свои ты меня не затащишь, – на этих словах Дэвид повесил трубку.

– Но папа… – хотела, что-либо возразить Свон, как услышала короткие гудки.

Положив телефон, Свон снова принялась собирать одежду и остальные свои вещи. Когда все было уже собрано, она подумала, что нужно переговорить с Джонсом, по поводу звонка другу его отца. Свон не решилась продолжать эту затянувшуюся игру с прерыванием на самом интересном месте и просто оставила голосовое сообщение на телефон номера Киллиана, с просьбой срочно найти ее.

Как только Эмма вышла из номера, она сразу увидела, как мимо него пробегает Киллиан.

– Джонс, стой. Ты куда?

– О, Эмма. А я как раз к вам, – сразу подошел к двери Киллиан и, пригласив Эмму рукой в номер, они зашли туда.

– Я дозвонился до Рамерса, он будет в Нью-Йорке послезавтра, – ответил на не озвученный вопрос Эммы Киллиан.

– Отлично, – воодушевилась блондинка.

– Эмма, он был очень занят, когда я ему звонил. И суть проблемы не успел изложить. Он назначил мне встречу на два часа послезавтра в его офисе.

– Спасибо тебе большое, Киллиан, но я поеду на эту встречу одна.

– Что, Эмма? Что ты задумала? – заволновался тренер.

– Ничего криминального. Просто попрошу его разобраться со своими подчиненными, которые пишут вот такие вот мерзкие статейки и калечат чужие судьбы, – снова начала заводиться блондинка.

– Так, Свон, остынь. Во-первых, она ни его подчиненная. Да, он инвестор этой газеты, но как я слышал, газеты и те журналы, что он спонсирует, его совершенно не интересуют. Он бизнесмен и занимается исключительно фабриками и заводами, а пресса нужна ему как раз для этого, поэтому… – Эмма внимательно слушала тренера и понимала, что этого человека надо серьезно заинтересовать, чтобы он решился ей помочь, но как только Джонс хотел что-либо посоветовать, Свон сразу его прервала.

– Киллиан, единственное, что мне от тебя нужно – чтобы ты рассказал ему обо мне и больше ничего. Суть проблемы я обрисую ему сама, – серьезно сказала блондинка и намеревалась уже выйти из номера, как вспомнила, – завтра прилетает отец, встретишь его?

– Что?

– Киллиан, я пригласила отца, и он завтра прилетает. Я прошу тебя, его встретить, ты сможешь? – повторила блондинка.

– Эмма, я это и с первого раза понял. Ты уверена?

– Еще один. Вы что с ним сговорились? Если бы я была не уверена, то не приглашала бы. Я хочу познакомить его с Миллс, – улыбнулась Свон, на что Джонс покачал головой и, ухмыльнувшись, ответил:

– Тогда все понятно. Конечно, я его встречу. Ладно, мне пора. Тебе помочь отнести вещи? – увидел сумки с одеждой и вещами Киллиан.

– Нет, спасибо, – помахала головой блондинка, – я возьму только одежду, а все остальное потом.

– Хорошо. Я пойду, но разговор на счет Коула мы еще не закончили, – на этих словах Джонс вышел из номера блондинки и направился к себе, где его уже ждала как всегда улыбающаяся Воркенсон.

Взяв сумку и закрыв номер, Эмма пошла к Реджине с уверенностью и счастливой улыбкой на лице. Но зайдя в номер, на Эмму накатила неизвестно чем вызванная тревога. Она несколько раз позвала Реджину, но та не отзывалась.

Свон моментально прошла внутрь гостиной и увидела фотографии и письмо, лежащее на столике. Посмотрев на них, Эмма пришла в шок. Те самые фотографии с той ужасной аварии и еще и с похорон любимого некогда человека Реджины. На Свон накатили гнев, злость и ярость. Она с остервенением откинула эти фото на пол и стала водить глазами по письму.

– Что? – закричала блондинка вслух.

«Он к ней ничего не испытывал? Он ее бросил, а потом разбился и разбил ей сердце. Да как он мог? Скотина!» – прочитав строки, Свон изразилась злостью и ненавистью к незнакомому человеку, к тому же покойному.

Она бродила по номеру, но только присев на диван и прочитав письмо еще раз, ее воспаленный мозг начал думать и она вскочила как ошпаренная с места.

– Реджина! – закричала во весь голос блондинка, – Миллс! Твою мать! Ты где? Реджинааа?!

Свон, как сумасшедшая носилась по номеру, снося все большее количество предметов на пол. Она искала Миллс в спальне, в той же гостиной. Кричала, как только могла и моментально обратила свой взор на поправленную дверь в ванную комнату.

«Нет! Ты не посмеешь! Ты не можешь так поступить! Из-за этого… Я не позволю тебе вот так все закончить… Реджина!»

У Свон в голове промелькнула вся ее жизнь за те короткие несколько секунд, что она бежала к ванной. Дрожь, озноб, страх и паника одолели блондинку и полностью пленили ее в свои оковы. Она не могла вдохнуть и капли воздуха. Она боялась не успеть опоздать и навсегда проклясть себя, что оставила любимую одну. Что не смогла препятствовать прочтению этого злополучного письма от некогда любимого и самого дорогого, как думала Миллс, ей человека. Человека, который ее предал, принес столько боли и страдания, и все напрасно.

Свон с дикими мыслями вбежала в ванную, снося за собой дверь, которая на этот раз полностью слетела с петель и с оглушающим ударом ударилась о стену. Она подбежала к ванной, где лежала с закрытыми глазами и не шевелилась брюнетка. Свон ударило током, как только она ее увидела и, не медля и секунды, Эмма подошла к ванной и коснулась плеча Реджины.

Реджина лежала в ванной и наслаждалась теплом воды и любимой музыкой, не заметив за этим, как задремала, пока ее плеча не коснулось что-то холодное. Открыв глаза, Миллс увидела бледную Эмму, которая положила холодную руку ей на плечо.

– Эм, ты, наконец, пришла. Что так долго? Я соскучилась, – улыбнувшись и вытаскивая наушники, протянула брюнетка.

– Твою мать! Миллс! Какого хрена ты делаешь? – громко кричала блондинка и, выхватив наушники вместе с плеером, швырнула его в стену.

– Эмма, ты чего? Что случилось? – с удивлением спросила Миллс.

– Чего? Это ты меня спрашиваешь чего? Да у меня чуть инфаркт не случился, когда я тебя не нашла в номере, Миллс! – не сбавляя тона, кричала Свон и, отойдя от Реджины, сильно ударила по повалившейся на стену двери ногой.

Реджина привстала, – да что я такого сделала? И хватит орать, объясни нормально! – крикнула брюнетка, смотря на разъяренную Эмму.

– Я видела фотографии, письмо… тебя нет… Я звала, ты молчишь… Что я должна была подумать? Миллс! Ответь мне? Что?! – продолжала кричать блондинка, повернувшись к Миллс лицом.

– Ну и что, что фотографии? Я оставила их показать тебе, а о письме, я даже думать не хочу об этой гадкой подделке, – смотря блондинке в глаза, сказала Реджина, – а что ты в панику то ударилась? И что ты вообще думала?

– Что я могла думать, Миллс? После твоей утренней выходки? Я даже думать об этом боюсь не то чтобы говорить! – немного успокоилась Свон, но тона не убивала. До нее стало доходить, что все хорошо, что с Реджиной все в порядке, но ярость не отступала, ни на шаг.

– Свон, успокойся. Я тебе сказала, что ничего с собой не сделаю. Да и утром не было ничего такого, – уже тоже повышая голос, сказала брюнетка.

– Реджина, как я могу успокоиться?! – продолжала кричать блондинка, но с каждым последующем словом утихала в голосе,– как только я прочитала его, как представила, что на тебя снова вылилась боль. Я не хотела, и думать об этом, но тебя нигде нет, на крик ты не реагируешь и снова эта ванная, – взмахнула руками Свон, – я испугалась. Я ужасно испугалась за тебя, Миллс, – подходила вплотную к ванной Эмма, – ты даже не представляешь, как я испугалась, – присаживаясь на корточки, уже шептала Свон и, посмотрев прямо в глаза любимой, упала на колени и притянула в свои крепкие объятия влажное тело.

– Любимая, все хорошо. Мне плевать, что написано в этом письме, эта ложь. И эти фотографии меня больше не трогают, у меня есть ты. Ты рядом со мной и больше мне ничего не нужно, – обнимая мокрыми руками девушку, шептала Реджина, – и не смей больше никогда думать, что я когда-нибудь собственноручно тебя покину.

Эмма дрожала в теплых руках Миллс, она слышала каждое слово, понимала какой смысл вкладывает в эти слова Реджина, но страх и неизвестность окутали блондинку настолько, что она не может успокоиться. Она как можно сильнее прижимает к себе любимую, стараясь успокоить собственное сердце, готовое вырваться наружу.

– Раздевайся, – сказала Миллс, посмотрев на Эмму.

До Свон не сразу доходит смысл этого слова. Она продолжает прижимать к себе Реджину, – Реджина, Ри… – срывается с продолжающихся покрываться дрожью губ.

Отстранившись, Реджина посмотрела на Эмму, но поняв, что девушка находится сейчас в каком-то своем мире, она вновь крепко ее обняла и потянула в ванную. Благо, что ванная была огромной и, когда Миллс перевалила блондинку через бортик, девушка с головой погрузилась в воду.

– Твою мать! – выныривая из воды, истошно прокричала блондинка. Откашливаясь и видя, как Миллс задорно смеется, зацепила ее шею руками и, прильнув к пухлым губам, потянула их обеих под воду.

Через несколько секунд они обе вынырнули из воды. Реджина так и продолжала смеяться, – я же сказала – раздевайся.

– И упростить тебе жизнь? – приподняла бровь Эмма и брызнула водой в лицо Миллс.

– Ты, что объявила мне войну? – улыбаясь, спросила Миллс, – ну тогда держись, – брюнетка начала активно брызгать водой в лицо Эмме.

Эмма в ответе не оставалась и атаковала брюнетку не меньшей порцией брызг.

Реджина нырнула, и под водой схватила Эмму, а когда вынырнула, впилась страстным поцелуем в губы любимой.

Свон обвила шею Реджины одной рукой и, не менее жарко ответив, провела ладонью между ног любимой.

– Э, не так быстро, – отпрянув от девушки, хитро сказала Миллс, – во-первых, разденься, во-вторых, прими ванну, ну, а в-третьих … я потом что-нибудь придумаю.

– Ты слишком много думаешь, а еще больше разговариваешь, – кинула Свон и, не спрашивая разрешения, снова накрыла губы Миллс своими и резко развернула ее так, что уже блондинка нависала над обнаженной девушкой, а наглые пальчики дразнили возбужденное лоно брюнетки.

Миллс почувствовала наглые прикосновения, хотя они были безумно приятны. Поэтому Реджина все же решила не прерывать Свон и просто получать удовольствие. Но ей мешала одежда блондинки, поэтому разорвав поцелуй, Миллс стянула с нее майку вместе с лифчиком, и вновь возобновила поцелуй.

Эмма, дразнящими движениями играла внутри брюнетки, то выходя, то с новой силой и страстью проникая в самую сущность любимой, второй рукой, лаская возбужденную грудь, то и дело играясь с соском. Эмма чувствовала, что этими движениями доставляет неописуемое удовольствие брюнетке, но игра продолжаться вечно не может и Свон ускоряет движения, добавляя третий палец в разгоряченное лоно, а большой кладя на клитор, размеренными движениями массируя его.

Реджина почувствовала небывалую волну возбуждения, несколько толчков и волна сменяется лавиной оргазма. Тело сотрясает внутренняя дрожь. Откинувшись на бортик ванной, девушка хватала ртом воздух.

– Свон, а я же просто хотела принять ванну.

– А что тебе не понравилось? – опуская голову на шею и нежно целуя, спросила Эмма, высвобождая руку и также восстанавливая и свое сбитое дыхание.

– Мне все понравилось. Но может, мы хоть изредка не будем заниматься сексом везде, где нет людей? – отдышавшись, спросила Миллс.

– Не сексом, Миллс, не сексом, – вставая на ноги и чувствуя, как с нее стекает поток воды, сказала Эмма.

– Ладно, Свон, любовью! – ответила Реджина, – снимай одежду и ложись обратно.

Эмма медленными движениями стянула с себя шорты и, оставшись в одних трусиках, хищно улыбнулась и шагнула из ванны.

– Можно спросить, ты куда, и почему это еще на тебе? – показывая на трусики, спросила Реджина.

Стянув с себя и последнюю деталь, Эмма наклонилась и прошептала на ухо Реджине:

– Во-первых, вода уже холодная, во-вторых, в номере еще столько неизведанных мест, а в-третьих… – Свон покрутила на пальчике свои трусики и, закусив нижнюю губу, вышла из ванны, эротично покачивая бедрами.

– И это я еще много говорю? – воскликнула Миллс, очень быстро вылезая из ванны. Девушка, не заботясь о том, что она мокрая и после нее остаются лужи, побежала за Эммой.

– Ну и где тут твои места?

– Например, на кровати. Ты не поверишь, тут очень удобно, – уже лежа на покрывале, ерничала блондинка.

– И это новое место? Свон, ты меня удивляешь, – улыбаясь, сказала Миллс, – мы столько времени вместе, а ты никак не можешь разнообразить нашу сексуальную жизнь, – ехидно, бросила претензию брюнетка.

– Что?! – наигранно возмутилась Свон и, надув губы, укрыла обнаженное тело покрывалом, – ты наказана. Сегодня спишь на диване, – показав пальцем на выход из спальни, Эмма укрылась с головой.

– Ах, так? То есть это я наказана? – забираясь на кровать, говорила Миллс, – ну, тогда мы теперь посмотрим, буду ли я просить прощение, либо кто-то придет ко мне на диван, меня прощать, – тихим, но возбуждающим голосом добавила девушка и, схватив подушку и покрывало ушла в гостиную.

– Так не честно Миллс! – крикнула себе под нос блондинка и вылезла из-под одеяла.

«Раз так! То, пожалуйста…»

Эмма перевернулась на один бок, на второй, ей не удавалось ни уснуть, ни выкинуть из головы образ обнаженной Миллс, лежащей на диване. Реджина получила уже, что хотела и была в полной уверенности, что Эмма не заставит себя долго ждать и прибежит к ней за своей порцией удовольствия, но Свон не торопилась.

Эмма всеми силами пыталась отогнать от себя пошлые мысли и не нашла ничего более умного, чем вскочить, включить ноутбук и начать просматривать вырезки игр ее будущей соперницы, которые так любезно прислал на почту Гордон.

Реджина ушла в гостиную, не понимая, что она такого сделала или сказала, чтобы быть наказанной. Несколько часов проведенных в ожидании Эммы девушка думала, что их шутка закончится, и любимая к ней придет. Но время шло, а из спальни так никто и не выходил. Миллс уже успела посмотреть несколько неинтересных программ, пока не заметила, как уснула в совершенно неудобной позе.

– Даа, Свон, трудно будет завтра, – закрывая ноутбук и продумывая тактику своей игры, Эмма сразу вспоминала все их встречи с Цибулкович.

«Да у нее практически безошибочная игра, остается только надеяться на собственные силы и удары. Надо утром переговорить с Джонсом, хорошо игра хоть в три часа, а вот у Миллс и Паркер утренняя встреча…»

– Черт, уже два часа ночи, – посмотрела на настенные часы Свон и решила, что уже давно пора спать.

Эмма заглянула в гостиную и увидела там уже давно спящую Реджину, да еще и явно в неудобной позе, раскрытую и без подушки. Свон тихонько подошла к любимой и ей очень повезло, что в номере было темно, и она не смогла разглядеть обнаженную девушку получше, а то все часы, проведенные за компьютером и снятием напряжения, прошли бы впустую.

Эмма подняла с пола подушку и подложила ее под темную голову, немного спуская Миллс от подлокотника, на котором она устроилась. Что-то, бормоча и махая руками, Миллс не заметила, как заехала Эмме прямо по носу рукой, Свон дернулась, но ей повезло, и нос был цел.

– Отлично, еще синяка не хватает, – проговорила блондинка, держа чересчур буйные руки, а затем, укрыв любимую покрывалом, поцеловала ее и, уйдя в спальню, легла и быстро заснула.

========== Глава 35 ==========

Миллс проснулась от дикой боли в спине.

«Да, спать на диване была идиотская идея»

Реджина поняла, что Эмма ее укрывала, так как помнила, что засыпала она, не укрываясь, и подушку ей тоже положила Свон. И если бы не ее забота, то Реджина бы вряд ли вообще могла встать. Все же встав с этого чертового, безумно неудобного дивана, брюнетка начала с хрустом разминать все тело. Посмотрев на часы, до игры у нее оставалось четыре часа. Поэтому, одевшись, теперь Миллс пошла, смотреть нарезку, которую ей скинул Джеф.

Убив некоторое время на просмотр видео, Миллс, наконец, посмотрела на часы. До ее игры с Паркер оставалось 2,5 часа. Поэтому, заказав легкий завтрак, она пошла, будить Эмму.

Блондинка спала, развалившись по всей кровати. Реджина подкралась, стянула одеяло и, обнаружив, что возлюбленная обнаженная, очень порадовалась этому. Взяв самую яркую помаду в своем арсенале и нанеся ее на свои губы, Миллс нежно начала покрывать поцелуями все тело. От икр она поднималась вверх, не пропуская ни единого участка.

Эмма проснулась от самого первого прикосновения горячих губ к своей коже, но, не показав и виду, продолжала притворяться спящей, совсем не подозревая, что когда откроет глаза, обнаружит себя полностью отмеченной алыми следами губ.

Миллс оставляла следы, где только можно – на бедрах, ягодицах, спине, плечах. Она еле сдерживала смех, когда смотрела на свое творение. Но теперь и просто следы губ ее не удовлетворяли. Поэтому один за другим, она начала оставлять засосы на теле возлюбленной.

– Любимая. Эмма. Эм, – нежно шептала брюнетка.

– Продолжай в том же духе, и я так и быть проснусь, – пробормотала блондинка, чувствуя, как ее уносит куда-то далеко от каждого жаркого поцелуя, от мимолетного прикосновения прохладных рук.

Реджина продолжала оставлять отметины после жарких поцелуев. Несколько были очень яркими с багровым оттенком.

Тут принесли завтрак, поэтому брюнетке пришлось отпрянуть от желанного тела и пойти в гостиную забрать заказ.

– Только на спину не поворачивайся, – уходя, крикнула девушка.

Эмма тут же распахнула глаза и, посмотрев на свое плечо, а затем и на спину пришла в легкий ужас. Хоть ей не было видно и половины творений Реджины, то, что увидела блондинка, не давали ей спокойно отнестись к этому. Она быстро вскочила на ноги и убежала в ванную. У зеркала Свон рассмотрела свою спину, на которой не было ни единого живого места.

– Миииллс! – крикнула блондинка из ванны, как только захлопнулась входная дверь.