Текст книги "Не сдаваться"

Автор книги: TanzaLiz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Идеально… – констатировала блондинка, продолжая массаж груди, добавляя к ощущениям нежные поцелуи по плечику, переходящие на шею.

– Наконец-то ты это признала, – Реджина немного отклонила голову, чтобы горячие губы Эммы касались её кожи.

– Мне нужно было почувствовать, чтобы понять наверняка, – обдавая шею дыханием, говорила блондинка. Она плавилась от таких интимных прикосновений к Реджине. Свон не думала, что они делают, не думала, зачем Миллс ей позволяет так откровенно делать ей массаж, ласкать поцелуями, Эмме это не нужно было обдумывать. Она просто делала, наслаждалась и утопала в этих прекрасных прикосновениях.

Еще какое-то время Реджина стояла, не двигаясь, но всё же медленно повернулась.

– Я хочу увидеть, как ты пускаешь на меня слюни.

– А за эти полтора месяца, что мы здесь, ты этого не видела? – уточнила Свон, внимательно смотря на Реджину. Её руки спустились на талию девушки, а глаза на великолепную грудь.

– Я не подпускала тебя так близко, – Реджина подняла голову Эммы за подбородок, чтобы блондинка смотрела ей в глаза, – я не могу разговаривать с тобой, когда ты так смотришь на мою грудь.

– Она очень притягательна, – легко улыбнулась Свон, наслаждаясь таким милым прикосновением к своему лицу.

– Может, ты найдёшь во мне ещё что-то хорошее? – Реджина ещё приблизилась к Эмме, – например, губы.

Свон улыбнулась ещё шире, её улыбка была хитрой и довольной. Она видела, что Миллс делает семимильные шаги навстречу новому миру, новым ощущениям, и Свон не собиралась сопротивляться.

– Они пухлые, – наклоняясь прямо к губам, прошептала блондинка, но смотрела в глаза Реджине. Она переместила свои ладони на лицо девушки, чуть приподнимая. Эмма провела язычком по губам Реджины, совсем медленно, чуть касаясь, – сладкие, – Свон коснулась своим носом носа брюнетки, прикрывая глаза и чуть ли не урча от удовольствия, – они как запретный плод…

Миллс готова была растаять в таких прикосновениях Эммы. Ей они нравились, и она возбуждалась только от объятий, тем более это желание у неё никуда не пропадало уже около месяца.

– Может, я смогу искусить тебя его попробовать?!

– Искуси, – прошептала блондинка, открывая глаза и смотря в глаза девушки напротив. Их губы были всего в миллиметре друг от друга, но Свон не целовала, давая возможность Реджине сделать это первой.

Женщина медленно обняла Свон за шею и наконец-то прикоснулась к её губам. Это было превосходно, восхитительно и божественно. Она никогда такого не испытывала, ей совершенно не хотелось отрываться от этих губ, таких мягких, таких горячих.

Эмма целовала нежно, трепетно, но в то же время горячо и страстно. Блондинка умела отменно целоваться, она любила это делать. Любила и никогда не отпускала из своего плена губы, которые были такими сладкими, притягательными, выражающими желание. Свон уплывала от этого поцелуя далеко в пучину неизвестности, но в то же время полного понимания, что происходит. Эмма не отпускала объятий, не убирала рук от тёмных волос, не давая и секунды отступить назад. Она показывала Реджине то, что та никогда не хотела признавать, то, что так обожает блондинка, то, что эти две никогда не смогут забыть.

Миллс уже практически висела на Эмме, так как сил держаться уже не было. Этот поцелуй открывал такие потаенные желания, что Реджине немного становилось страшно. Зарывшись руками в волосы Эммы, Миллс всем телом прижималась к блондинке.

– Мм… – стонала от наслаждения Свон. Она и не думала прерывать поцелуй. Ведь он был таким желанным, нежным, притягательным, а девушка, что его дарила, неприступной, важной, той самой, от которой не хочется уходить, той, с которой хочется просто лежать, обниматься, болтать и улыбаться. Эмма впервые чувствовала то, что не чувствовала никогда в своей жизни. Она болезненно хотела Реджину, всю, без остатка. Чтобы она была только её. Свон не признавалась себе в этом ни в Нью-Йорке, ни на этом острове. Но сейчас… Сейчас Свон отчётливо знает, что хочет быть с Реджиной не просто как друг, а хочет быть с ней полностью, во всех отношениях.

– Что мы делаем? – отстранившись, протянула Реджина. Она улыбалась, так как была счастлива находиться сейчас в объятиях Эммы, целовать её. В последнее время это сближение не было дружеским, это было чем-то большим, по крайней мере, для Миллс, как она сама думала. Она уже любила те моменты, когда Эмма целует её животик или когда Свон разговаривает с Ланой. Эти моменты были самыми счастливыми на свете.

– Живём, – просто ответила Свон и положила свои ладони на спину Реджины, чувствуя жар её тела, – просто живём. Не задумывайся над этим.

Реджина вновь поцеловала Эмму, но в этот раз совсем мимолётно, – у нас всё так сложно.

– Если бы мы были не на острове, я бы сказала, что ничего сложного, – усмехнулась блондинка и нежно провела пальчиком по овалу лица брюнетки, как бы изучая.

– Эмма, всё сложно не из-за острова, а из-за меня, – Миллс опустила глаза.

– Не думай. Просто чувствуй, – Эмма приподняла Реджину за подбородок, заставляя смотреть в глаза, – я никого никогда не принуждаю. Знай это.

– Да не в этом дело, – Миллс отстранилась и сразу отвернулась, – я очень сложный человек. Меня трудно заставить и дело в том, что остров это замкнутое пространство для нас.

– Я же говорю – не думай, – повторила Свон, смотря на напряженную спину Реджины, – мы здесь, на острове и здесь самое важное, о чём нужно думать – это как выжить. А мне ещё, как не навернуться с дерева, лазая за красной хренью или за бананами с ужасными косточками.

– Свон, я беременна! Поэтому у нас не может ничего быть, – Реджина повысила голос и задрала голову к небу, тяжело дыша.

– Я бы сейчас спросила почему, но видно это совсем не нужно, – Свон горько усмехнулась. Она не собиралась ни к чему склонять Реджину, ни убеждать её или уговаривать. Свон просто не имела на это права, – пойдём к лагерю?!

– Забери вещи и иди, а я приду чуть позже, – Реджина подняла с земли платье.

– Хорошо, – согласилась блондинка. Она собрала свои вещи. Ей было трудно наклоняться, всё же свинья неслабо приложила ей по боку, и явно там будет отменный синяк, но всё же Свон сделала так, как попросила Миллс, и оставила её наедине с собой. Эмма и сама не знала, что творится с Миллс, но зато прекрасно знала себя и свои чувства. В принципах Свон никогда не было уговаривать и принуждать. Она всегда делала то, что от неё хотят, и именно сейчас она не собиралась делать то, что хочет сама – а именно, целовать, ласкать, любить Реджину, в физическом смысле этого слова. Блондинка решила плыть по течению, и будь что будет.

Когда Эмма ушла, Реджина села на камень, перед этим постелив на него толстовку. Она опять заплакала, так как боялась своих эмоций и чувств. Здесь она сказала Эмме о беременности, здесь состоялся их первый поцелуй, и здесь она в очередной раз решила сбежать. Миллс положила руки на живот.

– Малышка, какая же у тебя мамочка дура. Папочка же нравится ей, а она бежит от неё, как от огня. Я боюсь за тебя, моё сокровище.

Свон пришла в лагерь и убрала вещи. Она аккуратно села к костру и стала завтракать. Она не знала, что ей делать, ведь не могла сказать Реджине, как она ей по-настоящему нравится и как Свон хочет её. Не только как просто девушку, но и… Эмма и сама не знала, почему ещё, но точно чувствовала, что это что-то определённо есть.

Миллс вернулась только через час. Глаза были красными, но она старалась совсем не смотреть на Эмму. Взяв несколько бананов, она вошла в домик, в животе уже давно был ураган, и она чувствовала дикое чувство голода.

– Я оставила тебе яичницу, может, покушаешь её? – уточнила Свон. Она сидела возле тлеющего кострища и смотрела на океан.

– Пробей мне кокос, – только попросила брюнетка. Она уже сидела в углу домика на, так называемой, кровати.

– Держи, – через пять минут Свон протянула Реджине кокос с «трубочкой».

– Ага, – Миллс, не поднимая головы, забрала кокос и сразу начала пить. Она боялась посмотреть на Эмму, ведь если она увидит её глаза, она знала, что не сдержится.

– Ты точно в порядке? – выдохнула блондинка. Ей было невыносимо смотреть на метания брюнетки, но она знала, что ничего с этим поделать не может.

– Да, всё хорошо, не беспокойся, – Миллс сделала голос уверенным. На это Эмма только кивнула и вышла из домика.

========== Глава 13 ==========

– Оливия, – Жозе окликнул выбирающуюся из вертолёта женщину.

– Жозе, – женщина тут же подошла к мужчине и покачала головой, показывая, что снова ничего.

– Оливия, это был последний вылет, и поисковые суда уже возвращаются в порты, – Жозе покачал головой, – прости.

– Что? Стоп, подожди, – Оливия одернула Лестера за локоть, – ты что, отменяешь поиски?!

– Да. Прости, но шансов уже нет. Прошло уже чуть больше двух месяцев. Даже если они выжили в океане, то за это время они явно погибли, – пояснил мужчина.

– Они не погибли! – крикнула, взрываясь, Оливия, – они живы! Они на острове, живы и здоровы и ждут нашей помощи. Жозе, они живы, мать твою, урод чёртов! – Ревейра стукнула мужчину по плечу несколько раз.

– Оливия, успокойся, – Лестер схватил женщину, а потом крепко обнял, – пойми ты, мне очень жаль, но надежды нет.

– Я знаю, что она жива. Да пойми ты, я чувствую это. Мы уже близко, скоро мы должны их найти, – женщина сдерживала ту ярость, которая в ней сидела, но всё же вырвалась из объятий Лестера, смотря гневно ему в глаза.

– Больше двух месяцев, пойми ты, их нет уже больше двух месяцев. Вспомни, какие штормы уже были, им не выжить вдвоём на острове, если они, вообще, тогда выбрались. Это океан, он не прощает ошибок! Оливия, я прекращаю поиски.

– Нет, пожалуйста, ты не понимаешь! – кричала во весь голос Ревейра, – ты не можешь так её бросить. Ты же любишь её. Любовь не бросают!

– Оливия … – прикрикнул мужчина, – надежды нет. Её больше нет. Она не вернётся, поверь уже в это и успокойся.

– Успокойся?! – психовала женщина, размахивая руками, – я не успокоюсь, пока не найду её! Она жива, чёртов ты придурок, жива! Я знаю это.

– Ты хочешь найти её труп? Её могли сожрать акулы, она могла просто утонуть. Мы не знаем, что произошло. Мы не знаем, как они со Свон оказались в воде. Её могла выкинуть эта ненормальная, – крикнул Жозе.

Оливия не выдержала давления и засадила Лестеру нехилую пощечину.

– Заткнись! Они не утонули, их не сожрали. Они живы. Реджина жива, и я это знаю. А ты просто жалкий человечишка, раз этого не понимаешь и не веришь. Тоже мне, любит он её. Любил бы – не бросил бы в океане, а продолжал искать до последнего.

– Я всё сказал. С меня хватит, я не хочу жить надеждой, что она жива. Это тебе не американский фильм, где через три года людей находят на необитаемом островке, – мужчина развернулся и пошел к людям, стоящим у вертолёта, – всё, сворачиваем поиски.

– Нет! – громко и грозно произнесла Оливия, успокаиваясь внешне и строго и непреклонно смотря на пилотов. Она обошла Жозе и подошла к мужчинам, – продолжаем поиски. А ты, – она повернулась к Лестеру, – отмени возврат поисковых судов, немедленно.

– Ты сама будешь платить за это? – он кивнул на мужчин и вертолет, – искать иголку в стогу сена очень неблагодарное занятие.

– Сама, – рыкнула Оливия, – у меня есть средства. У Майка есть деньги, родители Реджины небедные люди. Мы справимся и без тебя, раз ты не можешь поверить в то, что на самом деле правда. Что она жива.

– Столько денег в океан спустишь, – Жозе махнул рукой, – делай, что хочешь.

– Я пущу их не в океан, а на поиски моей подруги! – Оливия говорила уже совершенно спокойно и холодно.

В этот момент Оливии позвонил Майк.

– Алло, – голос был таким же строгим и грозным, а взгляд сверлил Жозе злостью.

– Привет, ты как там? – Майк был обеспокоен голосом Ревейры.

– Плохо, – сказала Оливия и отвернулась от Лестера, отходя в другую от вертолетов, пилотов и Жозе сторону, – мне нужно, чтобы ты прилетел сюда.

– Что-то произошло? Вы нашли их? – голос стал ещё взволнованнее.

– Нет. Лестер отменяет поиски и прекращает финансирование, – прошипела зло Ревейра.

– Понятно, ну тогда и ты возвращайся. Нам нужно здесь много чего организовать, – Майку очень тяжело давались эти слова.

– Не поняла? – Оливия замерла и громко сглотнула, не понимая, неужели Майк тоже сдался, – и ты тоже? Майк, нет. Пожалуйста, нет.

– Оливия, ты же всё понимаешь… её больше нет. Нам её не найти, – друг выдохнул, – мне жаль, но мы больше не можем ничего сделать.

– Мы можем, Майк, – Оливия закрыла глаза, так как они не выдерживали той соленой влаги, которую накопили. По щекам женщины капали слезы, – я не свыкнусь с этой мыслью никогда. Майк, она жива, я хочу продолжить поиски.

– Оли, пойми, прошло много времени. Реджи не из тех, кто выживет на необитаемом острове, – Майк хотел донести до подруги, что старания уже не принесут плодов, – прилетай, ты нужна здесь.

– Не смей ничего делать. Не смей говорить Миллсам, что всё кончено и надежды нет! – грубо говорила Оливия, – я не отступлю, и ты меня знаешь. Прилети сюда со всеми моими документами по клубу, дому и счетам. Сани тебе всё отдаст из моего сейфа, я ей позвоню. Помоги мне в этом, а дальше делай, что хочешь! – кинула женщина и повесила трубку, так как не могла больше разговаривать с человеком, который не верил.

– Оливия! Оливия! Оли! Чёрт! – мужчина хотел кинуть телефон в стену, но просто бросил на стол, – Миллс, что же нам делать?!

Реджина нежилась на солнышке. Последний шторм их обошел стороной, но всё же несколько дней было холодно, а сейчас солнце светило, и горячий ветер приносил с собой бриз и звук прибоя.

– Ай! – Реджина схватилась за живот.

– Ты чего? – уточнила Свон. Она стояла по пояс в океане и ловила недавно увиденного осьминога. Вода была прозрачная, и дно было видно, как и мимо плавающих рыб и того самого морского гада, что пытался скрыться от Эммы в камнях.

– Не знаю, – Реджина напряглась и, не сводя взгляда, смотрела на свой живот, – ай!

– Болит? Живот? – уточнила блондинка и сразу кинула своё занятие, чуть ли не бегом идя к Реджине.

Миллс только после третьего толчка поняла, в чём дело, и очень тепло улыбнулась, – ах ты ж… паразитка.

– Что? Лана? Что она? – Свон очень быстро подлетела и присела на коленках к Реджине, прикасаясь ладонью к животику. Эмма была крайне обеспокоена.

– Ага, – Миллс передвинула руку Свон в то место, куда её колотила дочь, – почувствуй, – в этот момент Лана ещё раз толкнулась.

– Ай! – повторила эмоции Реджины Эмма и широчайше улыбнулась. Её лицо озаряла счастливая и радостная улыбка. Она поняла, что ничего страшного не происходит, а происходит совсем даже наоборот.

– Я не ожидала, она так меня долбанула, – Реджина чувствовала несильные толчки, – я раньше просто её чувствовала, а сейчас даже не поняла, что случилось.

– Лана любит пугать мамочку и папочку, да?! – Свон наклонилась к животику, касаясь его губами, шептала малышке, – ты молодец. Ты такая у нас молодец.

– Эмма, может не нужно? – Реджина наблюдала за Эммой, и ей становилось больно. Больно от того, что она уже привязалась к Эмме, от того, что Эмма всё сильнее привлекает её, и от того, что не знает, сможет ли она ей дать то, что и сама хочет получить.

– Что не нужно? – не поняла Свон, продолжая целовать животик. Ей так нравилось это делать, не в интимном плане целовать, а именно в плане общения с ребенком, – Лана, что мамочка хочет нам сказать? Я вот не понимаю. А ты? И ты, моя умница.

– Мама хочет сказать, что не подходит папочке, и что со всеми её проблемами и характером, папочка долго справляться не сможет, – Миллс прикрыла глаза. Её голос дрожал, а от этого Лана начала сильнее шевелиться.

– Ой, а она ещё сильнее может толкаться, – была в восторге Свон, почувствовав на своем носу ударчик Ланы ручкой или ножкой, – какая прелесть. Какая ты у нас умничка.

– Эмма, – Реджина подняла лицо Свон, взяв его в руки, – пожалуйста.

– Я хочу этого, – произнесла Свон, – если ты мне позволишь, ты не пожалеешь, – сказав, Эмма вырвалась из рук Миллс, а потом снова перешла к животику. Она знала цену своего слова и отчетливо за эти два месяца поняла, что хочет. Впервые в жизни она точно знала, что хочет.

Реджина тяжело вздохнула. Она и сама этого хотела, поэтому, прочитав всё в глазах Эммы, Миллс поддалась этой уверенности и твердости, – поцелуй меня!

– С удовольствием, – Свон улыбнулась, радуясь этому предоставленному шансу. Блондинка притянула к себе брюнетку за шею и прикоснулась к её губам своими, начиная то, что обе девушки считают под поцелуем, но на самом деле это было нечто большее. Надежда на серьезность.

Миллс легла полностью на песок и увлекла за собой Эмму. Она отвечала на жаркий поцелуй, который приводил её в восторг и делал очень счастливой.

Свон была довольна. И выбором Реджины и тем, что она, наконец, сможет делать то, что так хочет, желает, любит. Блондинка перекинула ногу через Реджину, но не наваливалась, держа свой вес на руках. Она целовала брюнетку страстно, жадно, так, как любила, ненасытно.

Брюнетка бы очень хотела, чтобы Эмма полностью на неё легла, но она понимала, что сейчас так делать нельзя, и Эмма всё правильно делает. Реджина сама обнимала и ласкала руками Эмму, но чувства были совсем не те, руки были все в песке, и она как будто ласкала наждачку.

Свон тоже чувствовала трение песка, но ей было всё равно приятно. Просто от осознания, что её ласкает, касается, гладит Реджина. Брюнетка наслаждалась всем, что происходит, так как у неё промелькнула очередная мысль, что у неё опять этого не было долгое время. Она отклонила голову, давая Эмме себя целовать. И Свон целовала. Она переключилась на шею, нежно и одновременно жарко ласкала пленительную кожу. Эмма и не думала останавливаться. Она перевалила вес своего тела на одну руку и коленки, чтобы не наваливаться на Реджину, но при этом лаская её другой рукой. Эмма чувствовала горячую, податливую кожу, ощущала под своей ладонью легкую дрожь, но в то же время дикое желание, как своё, так и девушки. Свон медленно провела рукой от шеи по груди, животику и переложила свою руку на внутреннюю часть бедра, не переставая при этом целовать бархатную кожу шеи.

Как только Реджина почувствовала руку на внутренней части бедра, в её мозгу что-то щёлкнуло, и она кое-что поняла.

– Эмма, – она как-то не очень аккуратно оттолкнула Свон, что та приземлилась на пятую точку, – ой!

Свон и не поняла, что произошло, и во все глаза смотрела на Реджину, хлопая ресницами.

– А… что не так-то?! – уточнила, находясь в шоке, Свон.

– Прости, тебе не больно? – Реджина подорвалась и села на коленки.

– Ну… неприятно, – скорчила лицо Свон, – просто, могла бы сказать, я бы остановилась. Зачем толкать-то, блин.

– Да я просто вспомнила, ну и сразу среагировала, – Реджина сделала виноватое лицо.

– Зашибись, она вспомнила, – ворчала Свон и, потирая попу, встала на ноги.

– Ну, ты что обиделась? Я же нечаянно и уже извинилась, – Миллс тоже встала.

– Да не обиделась я. Мне это вообще не свойственно, – Эмма усмехнулась и с этой усмешкой смотрела на Миллс, – так что ты вспомнила такого, что оттолкнула божественные поцелуи?

– Ну ничего, – Реджина развернулась и пошла в дом.

– Эй, стоп, – Эмма догнала Реджину и тут же обняла со спины, – так не пойдет. Говори давай.

– Эмма, у нас ничего не будет, – пробубнила Миллс, смотря в землю.

– Ты этого не хочешь? – уточнила Свон, прижимая к себе Реджину, – только скажи, и я сразу отвалю.

– Хочу, но не будет, – Реджина вырвалась из объятий и пошла в домик за майкой. Она сейчас ходила в лифчике, трусиках и платье, сделанном в виде юбочки.

– Ты объяснишь, в чём дело или мне гадать? – спросила Свон, отряхиваясь от песка. Она подошла к домику, но не заходила в него.

– Нет, – Реджина вышла из домика и пошла в сторону водопада.

– Ты что издеваешься? – Свон подняла голову и невозмутимо посмотрела на Миллс. Эмма не понимала её поведения.

– Малыш, прости, – Реджина уже отошла от домика и не видела Эмму.

– Ну хватит, а? – Эмма пошла за Миллс, видя её спину, – хватит издеваться, убегать. Скажи, в чём дело. Ты сказала, что хочешь, так объясни мне, чёрт возьми, что произошло? Какого хрена ты меня оттолкнула, а сейчас убегаешь?!

– Я иду мыться, – крикнула Реджина.

– Я рядом, не кричи, – Свон уже догнала брюнетку и схватила за руку, – объясни мне, в чём дело и я отстану. Я терпеть не могу, когда чего-то не понимаю.

– Свон, давай потом поговорим, – Реджина пошла дальше, – я не могу тебе этого сказать.

– Нет, стой, – Эмма оббежала Миллс и встала перед ней, загораживая проход, – говори, сейчас же!

– Я заросла! – буркнула зло Реджина и, обойдя Эмму, пошла дальше.

Свон несколько секунд просто молчала, не понимая, ослышалась она или нет. Но потом дико рассмеялась и побежала за Реджиной.

– Ты? Ты что? – успокаивая приступ смеха, спрашивала Свон, догнав брюнетку.

– Заткнись! – Реджина зло посмотрела на Эмму и пошла дальше. Она именно поэтому не хотела говорить этого Свон. Когда брюнетка заметила растительность, она никогда не лежала на пляже без юбки, переодевалась либо в темноте, либо поворачивалась спиной. Как-то она пыталась там побриться ножом, но это оказалось адом, и она несколько раз обрезалась. А сейчас, когда Эмма к ней дотронулась, она вспомнила о таком моменте.

– Да что в этом такого? – блондинка вновь не понимала Реджину и её страх. Она шла за брюнеткой, не отставая ни на шаг, – это естественно. Мы тут уже два месяца. У меня тоже растёт.

– Не так, – Миллс вообще не хотела об этом разговаривать, – у меня гормоны и выделения.

– Ну и похер, – пожала плечами Свон, – для меня это не важно. И хватит с ума сходить не по делу.

– Эмма, я так не могу. Ты меня встретила другую, и спать будешь тоже с той, – Миллс уже дошла до озера, – а теперь иди домой, я помоюсь.

– Я сама тебя помою, – Эмма подхватила Реджину на руки и вместе с ней прыгнула в воду.

– Ай! – только успела крикнуть Миллс, как оказалась в воде. Она практически сразу вынырнула, – ты чего делаешь?

– Я хочу тебя, – Свон тоже сразу же вынырнула и тут же схватила Миллс обратно в свои объятия, – ответь мне только на один вопрос – ты этого хочешь? Ты хочешь быть со мной, полноценно?!

– Хочу, но… – Реджина этого очень хотела, но просто ненавидела быть неухоженной. В Нью-Йорке она посещала салон два раза в месяц.

– Всё. Никаких больше «но»! – непреклонно и жестко произнесла Свон и накрыла своими губами пухлые губы брюнетки, не давая больше и слова поперёк вставить.

Реджина была счастлива, но всё же недовольство собой оставалось. Она сладко отвечала на поцелуй Эммы, обнимая её за шею.

– Не нужно ничего стесняться, – прошептала Свон, но очень уверенно и твердо, отрываясь от сладких губ и заглядывая в прекрасные глаза, – повтори, что ты меня не стесняешься.

– Я тебя не стесняюсь, я стесняюсь себя, – Реджина не хотела, чтобы Эмма видела в ней недостатки.

– Хорошо, скажем по другому, – Эмма стояла в воде. Она подхватила Реджину за попу и заставила обвить свою талию ногами, чтобы она висела на ней, как живой рюкзак. Блондинка улыбалась и начала выходить из воды, – ты ничего не стесняешься. Со мной. Я хочу, чтобы ты это повторила и поняла. Повтори.

– Свон, у меня там заросли и я не хочу, чтобы ты это видела. Я всегда ухаживала за собой, у меня всё должно быть идеально, – Миллс положила подбородок Эмме на плечо, а сама крепко обхватила её руками.

– А я хочу заросли. Мы в джунглях, я люблю джунгли, – смеялась блондинка и уже вышла из воды, продолжая нести Реджину. Она хоть и была беременной и немного поправилась, Свон совсем не доставлял дискомфорт и тяжесть веса Реджины. Она вместе с ней на руках пошла к лагерю.

– Мне кажется это неприятным, – Реджина улыбалась, но не показывала этого Эмме.

– Ты просто это ещё не чувствовала. А я тебя не пробовала, – усмехнулась Эмма, ей было действительно всё равно. Главное, что Реджина, наконец, для себя всё решила, а для Свон, ждущей этого решения очень долго, это было просто превосходно.

– Пробовала?! Ни за что! – завопила брюнетка, – я знаю, как это и тебе не позволю.

– Я тебя не собираюсь спрашивать, – Свон продолжала нести возмущенную брюнетку, держа её под ягодицы, – и вообще, я люблю всё натуральное. Естественное. И это, поверь, просто восхитительно.

– Ты издеваешься, – Миллс уткнулась носом в шею Эммы, – ты там ничего не найдешь. Давай я лучше попробую всё сделать ножом?!

– Нет, – ответила твердо блондинка, – ты теперь моя. Мы же теперь в отношениях. Ведь так? Не отвечай, это необязательно. Это так, а значит, ты должна меня слушаться. Я папочка, я знаю лучше.

– Малышка тоже против, а мы знаем правило: Лана всегда права!

– Лана всегда права. Но не в этом вопросе. Про это ей ещё рано знать, – была тверда в своих убеждениях и словах Свон.

– Когда её мамочка последний раз этим занималась, она зародилась, – Миллс расслабленно висела на Эмме.

– Ты начинаешь с чистого листа, – ухмыльнулась Эмма, – ты, вообще, ещё девственница. Поэтому не выпендривайся и запоминай мои действия. Тебе потом тоже придется их делать.

– Ага, беременная девственница, гениально. А про секс с девушками мне Оливия рассказывала. Она редко бывает с девушками, но зато, если была, то с очень красивыми.

– Эх, жаль твою Оливию. Со мной она так и не успела попробовать, – вздохнула разочарованно Свон.

Реджина ударила Свон по спине, – хватит! Оли и ты неприкасаемы.

– Это что ещё значит – неприкасаемы? – уточнила блондинка, чуть встряхивая Реджину.

– То и значит! Ты моя и она моя, так что забудь о том, что я говорила о том, что она с тобой хотела познакомиться, – Реджине нравилось так кататься на Эмме.

Свон засмеялась.

– Я не забуду. И мы познакомимся, но не в том смысле, что хотела Оливия.

– Она будет крестной матерью Ланы. Она очень дорога мне, – Миллс немного загрустила, – я надеюсь, что они меня ищут.

– Конечно, ищут. Не могут же они опустить руки, когда ты их так ждёшь, – Эмма услышала по голосу, что Миллс не с улыбкой это сказала.

– Эмма, прошло два месяца, даже очень хорошие друзья уже бы опустили руки, – Реджина немного отстранилась, – нам нужно надеяться не на поиски, а на проходящие суда.

– Да, верно, – согласилась Эмма и чуть поправила Реджину, чтобы удобно было её нести. Они почти дошли до лагеря, – но ничего. Кто-нибудь должен мимо да проплыть. И спасательную надпись мы после каждого шторма обновляем. Нас найдут и спасут. Я верю в это.

– Я тоже хочу верить, – Реджина поцеловала Эмму в шею, – ты так хорошо пахнешь, несмотря на обстоятельства.

– Спасибо за комплимент, – ухмыльнулась блондинка, – мне тоже нравится твой запах. Настоящий, без тонны духов. Он прекрасен и ты прекрасна.

– Я не пользуюсь тонной духов, хотя у меня их большое разнообразие, – Миллс прикрыла глаза и вспомнила свой туалетный столик, – где-то штук семь. Моя слабость духи и часы.

– Ну… – протянула блондинка, – здесь нет этих семи флаконов с духами и много часов. Я вообще забыла, что такое часы, время. Тут всё идет совсем не так, как в городе. Да я уже стала забывать как это, в городе.

– Ты быстро вспомнишь. Я точно знаю, что быстро вспомню. У меня куча планов по возвращению.

– Это ещё каких? Рассказывай, мне интересно!

– Первый и самый главный – это ванная с мочалками, щетками, пенками и скрабами. Второе – гинеколог и УЗИ, я хочу знать, что с малышкой всё хорошо. А потом несколько недель валяться в мягкой постели и есть нормальную еду.

– Ванная и у меня есть в пунктах, – протянула блондинка, – но первый пункт у меня пиво и, наконец, сигарета. Как же мне их здесь не хватает.

– Не нужно было пачку так быстро выкуривать. Нужно было раз в неделю, – Миллс усмехнулась .

– Я и так раз в день по сигарете, не больше, – они уже дошли до лагеря, и Свон сразу же занесла Реджину в домик, но на «кровать» не укладывала.

Миллс поняла, что они уже в домике, и Эмма уверенно настроена.

– Может, не будем?

– Назови мне причину почему, а я подумаю, – Эмма не собиралась слушать препирания Реджины, тем более основанные не на желании, а на ерунде. Она аккуратно уложила девушку на настил, а сама нависла сверху, вновь не наваливаясь.

– Мы только начали встречаться, только меньше часа назад, я беременна, и у меня не всё хорошо с растительностью на лобке и ногах, – улыбаясь, сказала Реджина, уже пожирая Свон взглядом.

– Мы тут уже два месяца и я с первого же дня хочу тебя, – начала давать свои доводы блондинка вместе с поцелуями, посыпавшимися на шею Реджины, – для беременных это занятие гораздо приятней и полезней. Растительность меня только возбуждает, потому что я люблю всё натуральное и естественное. Так что прекращай, расслабляйся, я хочу слышать твои стоны.

– Иди, руки продезинфицируй, а потом помой. Мы и так в антисанитарии, поэтому я не хочу, чтобы из-за этого Лана хоть как-то пострадала, – Миллс посмотрела на Свон.

Эмма готова была зарычать, засмеяться и одновременно заплакать. Но всё же, поцеловав Реджину в губы, встала с кровати и пошла искать почти полную бутылку виски. Блондинка не позволяла себе расслабиться ни на секунду, оставляя спирт на всякий случай, как раз для дезинфекции.

========== Глава 14 ==========

– Ну ты чего там? – Реджина смотрела, как Эмма мечется в поисках бутылки виски.

– Где она? – спрашивала блондинка, роясь в недрах домика.

– На улице в бревне смотрела? – Миллс улыбалась.

– Наверное, точно! – воскликнула Свон и выбежала из домика. Она и правда нашла там бутылку. Накапав немного себе на руки, Эмма обмазала их и вернулась в домик.

– Всё, я чистая, – она снова повисла над Реджиной.

Брюнетка заулыбалась, – ну, тогда приступим?! – хитрая улыбочка озарила её лицо.

– В третий раз должно получиться, – заулыбалась Свон и снова начала целовать шею, нежно, невесомо, но в то же время требовательно и несдержанно, так как её желание уже серьёзно зашкаливало.

Миллс расслабилась и начала наслаждаться поцелуями и прикосновениями. Эти ощущения сводили с ума и уносили на небо, пока Лана не решила вернуть маму на землю.

Несколько минут Реджина была между двух огней. Эмма её ласкала, целовала, а малышка пиналась, укладываясь удобнее.

– Свон, я не могу. Она меня пинает!

– Сейчас я её успокою, – Реджина лежала уже без лифчика, в одних только трусиках. Эмма перешла поцелуями от груди к животику и стала нежно его целовать, – Лана, малышка моя. Дай мамочке и папочке заняться непристойностями. Всего немножечко, хотя бы один разок. Хорошо, Малышка? Ты дашь нам расслабиться? Да… Ты умница, – Свон целовала и шептала нежным, ласковым голоском одновременно.

Это не могло не вызвать у Миллс смех. Она смеялась, ведь это было так мило и смешно.

– Папочка у нас нетерпеливая.