Текст книги "Кошкин дом (СИ)"

Автор книги: Talar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

«Знать бы, где у нее спрятано это не дающее покоя шило!», – рассержено думал Марк, двигаясь на цыпочках. Пакуя чемоданы, он раз за разом бросал тревожные взгляды в сторону спящей крепким сном возлюбленной. Визжащее животное с трудом удалось поместить в купленный специально для этой цели дорожный контейнер. Спустив вниз приготовленные для поездки вещи, мужчина вернулся в спальню, раздумывая, как именно поступить. Будить Алису ему совсем не хотелось, но просто поднять ее на руки и вынести за порог ему показалось мало. Поддавшись своим искушающим мыслям, он бережно, но крепко закутал ее в плед таким образом, что выпутаться из него она не смогла бы без его помощи.

Усталость так сильно подействовала на его любимую, что даже эти инсинуации не смогли заставить ее пробудиться. В машине для ее удобства уже давно было опущено пассажирское сидение, и, устроив свою бесценную ношу на нем, Марку оставалось только защелкнуть ремень безопасности, который полностью лишал девушку способности освободиться собственными силами. Мелькнувший где-то на краю сознания красный огонек сомнения и возможного последующего раскаяния, был безбожно им отринут. Во всяком случае, так она не сможет снова от него сбежать, а он будет спокоен за то, что она в безопасности и в тепле.

Спустя пару часов пути, когда ночь окончательно вступила в свои права, Алиса проснулась. Ошарашенные сонные глаза с непониманием уставились в его собственные.

– Доброй ночи, родная. Нам еще долго ехать, поспи еще.

========== Часть 100 ==========

– И куда это ты меня везешь? – сиплым голосом поинтересовалась Алиса, попытавшись вывернуться из пледа.

– В заказник, – незамедлительно ответил Марк, сверкнув в ее сторону глазами.

Сразу возникшая за его словами пауза прерывалась лишь истеричными воплями кота, запертого в дорожном контейнере на заднем сидении. Вновь подергавшись в пледе, Алиса сдалась и откинулась в кресле.

– В лес, значит… Топор взял? – со вздохом поинтересовалась девушка.

– Угу, – неуверенно ответил Марк, отчего-то сжав руль сильнее.

– А пластиковый пакет и лопату? – продолжила допрос Алиса.

– Нет. А надо было?

– Не знаю, вроде берут в таких ситуациях, – задумчиво сказала она. – А меня в багажник…

– Там чемоданы, – сдерживаясь от желания расхохотаться, пояснил Марк, когда понял, к чему она клонит.

– Ааааа, потом в бега, стало быть, – многозначительно протянула девушка. – Верный ход. А кота зачем?

– Хватит уже, Лис, – рассмеялся все-таки мужчина. – Меня безумно радует твоя фантазия с криминальным уклоном, но все несколько иначе. Мы едем в заказник в городе R. Там находится дом моего деда, где я собираюсь провести с тобой наш двухнедельный отпуск.

– Наш отпуск? – выделила первое слово Алиса, скептически приподняв бровь.

– Да, гендир со скрипом принял написанные мной заявления и даже начислил нам с тобой щедрые отпускные.

– Можно тебе задать еще два нескромных вопроса?

– Задавай.

– Первый: почему именно туда?

– Ну, – задумался на миг мужчина. – Потому что у меня не было времени подготовить другой вариант, где нас не смогут побеспокоить ни твои родственники, ни друзья, ни наши заказчики, и вряд ли кто-либо вообще, учитывая, что мобильная связь там недоступна.

– Это ж какая задница? – без тени воодушевления присвистнула Алиса. – А теперь второй вопрос: какого хрена ты меня обездвижил?

– По целому ряду причин, – облизнувшись, ответил Марк.

– Интересно было бы послушать…

– Не проблема, – начал пояснять он, пристально вглядываясь в пустынную ночную дорогу. – Во-первых, так я больше не буду ломать свою голову над тем, куда ты можешь сбежать или просто направиться в следующую минуту, и буду знать, что ты именно там, где я тебя и оставил, если вздумаю отлучиться. Во-вторых, я по максимуму постарался комфортно и тепло тебя здесь устроить. И, наконец, в-третьих, я просто хотел тебя связать, – плотоядно окинул ее взглядом Марк.

– Чудовище, – констатировала с тихим вздохом Алиса и, повозившись в кресле, затихла.

Мягко урчавший двигатель, шум колесной резины по асфальту и небольшая тряска по местами латанному шоссе убаюкивали девушку. В темноте салона был четко виден профиль мужчины и блеск очков, когда он поворачивался посмотреть на Алису. Устав орать, Морфей заснул, уткнувшись мордой в угол контейнера. Если не считать того, что плотное одеяло не позволяло подложить руки под голову, а конечный пункт назначения представлялся девушке покосившимся шалашом, то поездку можно было назвать вполне положительной. Рядом ее безумный и дикий возлюбленный, на заднем сидении ютится его домашний питомец, и они вместе собираются провести две недели в каком-то лесу в городе R. В конце концов, именно она сходила с ума, терзаясь в его отсутствие. Теперь она получит Марка в свое полное распоряжение на целых четырнадцать дней. Ну, или насколько он там решил ее увезти. И не важно, что в голову лезут сцены из ужастиков и ее страшит, что «шалашик» вряд ли окажется благоустроенным. Стоит всего лишь подождать и увидеть, что будет дальше.

Спустя еще пару часов пути, остановившись на заправке, Марк все же освободил Алису, убедившись, что она восприняла его неожиданное решение спокойно и довольно благожелательно. Правда, он сразу же захотел связать ее снова и спрятать в машине поглубже, когда, возвращаясь из ночного магазинчика, увидел, что она пытается отвязаться от пошло ухмылявшихся дальнобойщиков, принявших ее за типичную представительницу древней профессии. Его ходячее несчастье умудрилось выскочить из машины, чтобы размяться, в том виде, в котором он, собственно, и поместил ее в плед. А именно – в коротких атласных шортиках, майке и с босыми ногами.

Сдержав свои сжавшиеся кулаки в карманах джинс, Марк мягко втолкнул свое сокровище в хэтчбек и, ограничившись парой фраз в адрес дорожных скитальцев, занял место за рулем. Неловкое виноватое молчание Алисы было быстро сглажено долгим и лишающим дыхания поцелуем.

К рассвету цивилизованная асфальтовая дорога сменилась пыльным гравием, а после и заросшей травянистой грунтовкой, петлявшей между могучими дубами, стройными березками и шуршащими кленами. Вдоль нее по старым деревянным столбам тянулся толстый кабель, что вселяло надежду на то, что в искомом доме есть электричество. Доведенное до ручки животное, вытащенное из контейнера, пронзительно выло, высунув язык и пытаясь вжаться всей своей немаленькой тушкой в колени Алисы. Упрямо двигавшаяся вперед иномарка нещадно билась защитой о колдобины, доводя не менее упрямого водителя до нервного зубного скрежета. Миновав полосатый шлагбаум на подъезде к заветной цели, мужчина устало вздохнул и пристально взглянул на девушку.

– Ты водить умеешь?

– Права есть… – честно ответила Алиса, чем вызвала у Марка протяжный горестный вздох.

– Значит, еще и аккум выну.

– Зачем?

– На всякий случай.

Попросив Алису остаться пока рядом с машиной, мужчина быстро отнес куда-то вперед их вещи, аккумулятор, вновь упакованного кота и купленный ночью пакет с продуктами, а затем вернулся за ней самой. На лице его сверкала мягкая, но чуть неуверенная улыбка. Погрузив свою ладонь в его протянутую руку, Алиса в нетерпении заспешила вперед, желая увидеть их долгожданный отпускной приют.

Большой добротный дом из оцилиндрованных бревен заставил ее глаза восторженно заблестеть, но, когда она сделала еще пару шагов и увидела впереди сверкавшую в предрассветных лучах широкую реку, восторженный визг хлынул наружу. Счастливая улыбка и крепкие объятья попискивающей от радости Алисы разбили все опасения и тревоги Марка. Ведь чем ближе он подъезжал к столь родному его сердцу месту со своей избранницей, тем сильнее нервничал. «Что, если ей здесь не понравится? Что ему делать в случае, если она будет расстроена его выбором и станет просить увезти ее отсюда?» Типичному городскому жителю, привыкшему к комфорту и урбанистическим благам, может быть чрезвычайно сложно адаптироваться в этой глуши. Отсутствие газа и горячей воды малой толикой компенсировалось наличием электричества. Да, возможно, большинство посчитало бы за благо провести здесь денек, но он планировал остаться здесь вместе с ней на все две недели…

Чистое незамутненное счастье. Именно оно читалось во всем облике сжимавшей его руку девушки. Открыв массивную дубовую дверь с висящим на петлях замком, Марк с силой толкнул ее внутрь, пропуская вперед Алису.

Теплый смолистый запах сразу наполнил легкие. Убранство спрятанного в лесу дома поразило смешанностью добротной старины и современной эклектики. Овальный стол, накрытый выцветшей под солнечными лучами скатертью, резные стулья, явно сделанные чьими-то искусными руками. Удобная проветриваемая с двух сторон кухня с электрической плитой, украшенная глиняными горшками с охапками высохших бессмертников. Две примыкавшие к ним комнаты являлись спальней с узкими оконцами, залом с шикарным камином, сложенным из красного кирпича. Жаль, что в такую жару не было смысла его разжигать. Прядая ушами, по дощатому полу с предельной аккуратностью ступал Морфей. Из-под пушистых лап взлетала вверх пыль, ярко светясь в пробивавшихся сквозь уже распахнутые окна лучах.

Умиротворение и блаженство тишины будет нарушено их счастливым смехом и наполненными теплом голосами.

========== Часть 101 ==========

Вряд ли кто-либо еще был способен так тонко угадывать желания и чувства девушки, как это делал Марк – мимолетными или пристальными взглядами, случайными касаниями или почти болезненными объятиями. По прошествии последней пары дней, когда она была столь неуверенна в себе и терзалась в его отсутствие, Алиса вкусила всю прелесть их уединенного положения, подстраиваясь под его собственные настроения.

Марк часто и много смеялся и радовал ее бесконечными рассказами о себе и о том, что считал важным или достойным быть затронутым в их долгих и увлекательных беседах. Истории были и грустные, и заставляющие хохотать до упада. Пару раз Алиса ловила себя на том, что по-дурацки слушает с открытым ртом, вконец плененная бархатными нотками его голоса. Хмурая, глубокая линия меж его бровей наконец-то разгладилась, а широкая красивая улыбка на лице приводила девушку в неописуемый восторг, заставляя целовать озорные, стремящиеся вверх уголки его губ.

Он рассказывал о своей семье, о ныне покойном дедушке, упоминания о котором часто звучали в настоящем времени, будто тот все еще был жив, но просто уехал куда-то по делам. Гладя на этот кряжистый добротный дом, девушка мысленно представляла человека, жившего здесь. Жизнь подарила тому сына, но забрала любимую жену, заставив спрятаться в собственном «мире». Дом этот был построен еще до того, как лесу присвоили статус заказника. Посему прав на то, чтобы заставить деда убраться, у новоявленного лесничества не было. Так и признали его неофициальным егерем, благо браконьеров тот умудрялся гонять и раньше.

Илистый берег с деревянным мостком вел к глубокой и быстрой реке. Прохладная вода ощущалась как дар свыше в жаркий и душный день, наполненный не смогом и смрадом большого города, а ароматом душистой травы и горячей земли. К обоюдной радости оба умели плавать, и столь необходимое купание из веселой возни с тучей искрящихся брызг плавно перешло в нежное и долгое соитие на расстеленной махровой простыне. И снова она видела то самое безумие и всепоглощающую тягу в его глазах, заставляющую ноги подкашиваться, а сердце бешено стучать в груди. Все было по-прежнему и даже ярче, сильнее, острее. Но теперь Алиса не искала пути к отступлению, а разум ее был спокоен и позволял мыслям плавно и размеренно плыть по течению неги. Ее глаза с той же ярой жаждой оглядывали избранника, руки с тем же дотошным и ласковым желанием курсировали по мужскому телу, заставляя дрожать и с немой просьбой или болезненным укором смотреть в ответ. И не было для нее ничего лучше, чем ощущать краткую расслабленную тяжесть возлюбленного на своем теле, после вспышки ослепляющего наслаждения. И не было ничего лучше для него, чем видеть честное ответное чувство в глазах любимой, которое шептало, говорило и кричало о том, что он теперь не один и вряд ли таковым вскорости останется.

Шерстка любопытного Морфея, передвигавшегося первые дни на поджатых лапках и шугавшегося каждого звука, чуть выгорела на солнце. К вящей радости хозяев депрессия и шоковое состояние упитанного животного быстро сменились суетливым любопытством со скачками по высокой траве, лазаньем по окрестным деревьям и гонками за многочисленными бабочками, жуками и прочей мелкой нечистью, в достатке водившейся кругом.

Каждый новый день воплощал все новые детские проказы. Прогулки к бобровым плотинам, поделки воздушных змеев, рогаток, венков, катание по реке на надувной лодке и ловля рыбы. Шутливое декламирование стихов и чтение исторических романов. Прогулки по тенистым буреломам или выискивание дурманящих полян, когда возвращаться приходилось, сжимая в руках охапки пахучих трав и цветов. Ночью они подолгу сидели у костра и смотрели в небо, считая звезды, прислушиваясь к стрекоту насекомых и перекличке птиц, а затем поспешно бежали в дом, скрываясь от полчищ комаров и желая скорей очутиться в родных и жарких объятьях.

К утру седьмого дня пришлось спуститься вниз по реке к ближайшей деревне. Запасы снеди, купленной Марком, подошли к концу. Познавательная лекция об истории старинного поселения закончилась подтруниванием над мужчиной местных старушек, признавших в нем того самого озорного мальчишку, творившего в детстве всяческие безобразия. Сморщенные говорушки в затейливых платках не преминули снабдить их дармовыми угощениями, выращенными или созданными на их плодородных садово-огородных участках. Ароматные медовые соты, душистые яблоки и груши заботливо упаковали и с трогательными улыбками вручили неожиданным и редким гостям. Старый конюх незамедлительно предложил прокатиться на смирной лошадке, но смущенной паре пришлось отказаться. Алисе – в силу того, что смирная лошадка оказалась необъезженным гнедым жеребцом, а Марк, в свою очередь, сконфуженно признался, что принц из него так себе, да и рыцарскому коню надлежит быть белым.

Словно соревнуясь друг с другом, каждый старался проснуться раньше другого, чтобы с первым нетерпеливым взглядом сонных глаз провалиться в бездну благодарного тепла и счастливого смеха.

Заключительный день так поглотившего их отдыха казался грустным. Редкие, обрывочные слова сопровождались частыми касаниями и пронзительными взглядами. Ночью, когда шумное дыхание обоих выровнялось, а грохот сердец вошел в привычную размеренную колею, Алиса услышала едва слышный шепот у себя над головой.

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – слова были сказаны так тихо и так скованно, будто Марк желал и боялся произнести их вслух.

Нервное движение под ее щекой выдало нетерпение и жгучее желание услышать ответ. Напряженная возня часто прерывалась минутными затишьями в попытке прислушаться к ее дыханию и понять, спит Алиса или просто не желает что-либо говорить.

– Я вижу, как ты улыбаешься, – донесся в конце концов его хриплый и несколько раздраженный голос, заставивший девушку сдавленно рассмеяться.

– Вряд ли это был вопрос. Скорее констатация факта, – смогла все-таки ответить Алиса, пытаясь отдышаться от щекотки. – Но мне, наверно, придется ответить «да».

Подвергшись дотошному «осмотру» и разговору по приезду со стороны друзей, влюбленные спокойно выдохнули. Никто не смог не признать того факта, что Марк изменился. Всепоглощающая ревность и эгоистичное желание спрятать от всех свое сокровище сгладились, а на лице проступало ленивое довольство и благодушие. В сущности, держать себя в руках оказывалось достаточно простым делом, когда ты пребываешь в полнейшей уверенности, что тебя любят с той же силой, что и ты.

По прошествии пары месяцев состоялась их скромная, но ожидаемо безумная свадьба. Ведь только у этой невесты могло быть два свадебных платья, на случай, если одно из них вдруг не понравится жениху, дизайнерским решением способного отхреначить значительную часть подола. Только этот жених, не смотря на солидный стан крепких друзей, среди которых невероятным образом смог затесаться и бывший конкурент, смог одним взглядом прекратить всяческие разговоры о конкурсах с «похищением» невесты. Только эти счастливые родители через полтора года способны были ломать головы над тем, кто из двух их очаровательных темноволосых дочек способен будет сокрушить своего избранника чудовищной силой чувств: сероглазая леди, восторженно пускающая слюни на подушку или зеленоглазая нимфа, кокетливо грызущая свой кулачок. И только их черный упитанный питомец бросал обреченные взгляды на своих быстро подрастающих мучительниц.