Текст книги "Кошкин дом (СИ)"

Автор книги: Talar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

– Я тоже так хочу, – сделал просто сногсшибательный вывод Нарыков.

Издав громкое «Уууу!», Алиса, делая какие-то отчаянные пассы сжатыми в кулаки руками, уже пружинисто направлялась к лестнице в здание офиса.

– Эй, я серьезно! Только у меня тебе будет лучше, – следуя на безопасном расстоянии от обоих недоброжелательно настроенных к нему людей, продолжил Алекс. – Сама посуди: у меня нет братьев, со мной не живут чьи-то подружки, если тебе нравятся домашние животные – можешь завести кого-нибудь. У меня и места, думаю, побольше будет, чем у этого Марка.

Поравнявшись с Нарыковым, обладатель малогабаритной квартирки заслонил ему дорогу, вынудив остановиться.

– Уходи, она тебе не рада.

– От ненависти до любви, любезный. А еще – на войне, как на войне, – едко изрек Алекс и, как бы невзначай, пролил содержимое стаканчика на рубашку Марка. Тот, в свою очередь, в долгу не остался, а выхватив из рук блондина полупустую тару, выплеснул остатки какао на дорогую одежду, безнадежно подпортив весь ее вид, а в довершение надел сосуд Нарыкову на голову, расплющив об нее картонную оболочку.

Сняв стаканчик с Алекса, вовремя обернувшаяся у лифта Алиса смачно выругалась и пинками вынудила разойтись мужчин, готовых вцепиться друг другу в глотки.

– Господи, за что? Хотела же просто перекантоваться где-нибудь после неурядицы личного характера. Думала: отсижусь, отлежусь, приду в чувства и – на вольные хлеба. Нахрен заморочки? Так нет же…

Алисе почему-то до слез стало жалко саму себя. Ноги при подъеме по лестнице на шестой этаж противно дрожали и ныли, сказывалось долгое отсутствие физических нагрузок и толика пережитого стресса и апатии. Дружно топая и пихаясь локтями, сзади поднимались Марк с Алексом. Злые, в испачканной одежде, но прущие напролом. «Скоты! Взяли бы руки в ноги и свалили бы на какое-то время в неизвестном направлении, хотя бы переодеться… Нет, надо обязательно ввалиться в офис и выставить меня собакой на сене. А если я не хочу сейчас никого любить и с кем-то встречаться, если у меня в голове катарсис и бардак, от которого для начала просто хочется избавиться? И нет бы с одним сжиться и притереться, второй нарисовался!». Мысли начали противоречить одна другой, на Марка было дико стыдно взглянуть, Алекс, в общем-то, тоже ни в чем не виноват. «Как было бы хорошо исполнить сейчас детскую мечту: чтобы раз – одно твое желание, и ты на другом конце планеты или в глухом лесу, где никто не увидит ни тебя, ни твоего позора».

Дверь кабинета приближалась, как должен был бы приближаться палач на плахе – страшно, давяще и неминуемо. Вот на высоких каблуках вьется возле трафик-менеджера Натали, выражение лица ее стремительно покрывается целым спектром чувств и переживаемых эмоций: злость, зависть и некая брезгливость к скромной персоне стушевавшейся в дверях девушки. Кат, уплетавшая широкоформатную булку, борется с желанием выплюнуть застрявший в горле кусок и стремительно багровеет. Трафик, понимающе скалясь, утыкается в монитор.

– Эк нас вразнос понесло, – выходя из-за чужого стола, процокала мимо Алисы Наташа, царственно направляясь к своему столу.

Спустя полчаса Алекс уже распивал новую порцию так полюбившегося ему какао из автомата на первом этаже. Изображая постаревшего и заплывшего жиром зайчика, вокруг него бегал с ворохом бумаг генеральный директор. Марк, полностью сосредоточившись на «представлении», почти лежал на столешнице, лениво катая по столу карандаш. Алиса делала все новые и новые распечатки вариантов размещения на каналах, каждый раз с одинаково постным выражением лица. Когда же Алекс, наконец, изрек коронную фразу «Беру вот этот», а шеф убежал в соседний кабинет за печатью, девушка уже готова была взвыть.

– Вали домой или к себе на работу, несчастье.

========== Часть 78 ==========

– Почему ты злишься? Я компенсирую твои маленькие неудобства посредством заключения контракта. Хорошая девочка должна меня поблагодарить и дать мне шанс укрепить наше дальнейшее общение, – поднявшись со стула, Нарыков обогнул разделявший их с Алисой стол и присел на его край, не обращая внимания на разбросанные в беспорядке документы.

Поднялся с места и Марк. Пластиковый карандаш с тихим шорохом покатился по столу и сорвался вниз. Пока Алекс держался на почтительном расстоянии от девушки, он молча сносил его присутствие. Со стороны действительно могло показаться, что Нарыков приехал по делу, но издевательские улыбки и взгляды, которыми он то и дело награждал соперника, и долгие, изучающие взгляды, направленные на Алису, не оставляли сомнений в том, зачем именно он приехал. Ему нужна была Алиса.

Поведение самой девушки до последнего момента было сдерживающим фактором для Марка. Приоритеты были расставлены в его пользу. Алиса не юлила, когда признавалась, что живет с ним и спит. Хотя он не был уверен, что она вкладывала в эти слова некий сакральный смысл. Алекс был нежеланным гостем для нее сегодня, она была зла на него, но те объятья, которые он видел не далее, чем вчера, переворачивали все с ног на голову.

Вот искоса бросив взгляд на него, Нарыков медленно протягивает руку и касается лица девушки. Секунда, и барьеры, которые Марк с таким трудом выстраивал в своем сознании кирпичик за кирпичиком, рассыпаются в крошку. В голове, словно с металлическим, надорванным лязгом, лопается пружина, вызывая цепную реакцию. Пара шагов, удар ноги в массивную столешницу и стол с жутким грохотом опрокидывается на синий ковролин. Ворох бумаг рассыпается, из монитора вылетают провода, картинка гаснет, а питание компьютера вырубается с характерным хлопком. Алекс успевает отскочить в сторону, Алиса продолжает сидеть на месте. Только спина ее будто сгорбливается, а руки продолжают сжимать маленькую беспроводную мышь, держа ее на колене.

Глядя, как Марк угрожающе надвигается на Нарыкова, оставляя за своей спиной девушку, Натали мигом подскочила с места и с истеричным визгом выбежала из кабинета. Трафик-менеджер попросту вжал голову в плечи, опасаясь привлечь чье-либо внимание из нацеленных на драку мужчин. Кат, откатившись на своем стуле в свой угол, с нездоровым любопытством ожидала дальнейшего развития событий.

Марк медлил, что дало Алексу возможность ударить первому. Скользнувший по лицу удар правой руки имел цель скорее унизить, чем принести ощутимый физический вред. Стальные глаза сощурились сильнее, на щеках заиграли жевалки. Резко двинув блондина в челюсть, Марк показал, что в отличие от него, сам он церемониться не намерен.

– Что такое, Марк? – слизнув кровь из разбитой губы Нарыков. – Не привык делиться? Мне, знаешь ли, тоже неприятно, когда меня опережают, – его следующий удар уже не был ни легким, ни изучающим. Впечатав его в живот Марку, он заставил его качнуться и шумно выдохнуть застоявшийся воздух из легких. Сцепившись, мужчины молотили друг друга теперь без разбора.

Схватив в руки давно прятавшийся за шкафом тубус для презентационных макетов, Алиса принялась лупасить по дурным головам этот уже катающийся по ковролину рычащий клубок. В дверях остановился генеральный директор. Подписанные документы, принесенные им на подпись Нарыкову, мягко опустились на стол. Будучи человеком не робкого десятка он с оглушающими воплями о творящемся беспределе кинулся разнимать дерущихся. Рядом Кат шпыняла трафик-менеджера, обвиняя его в трусости, выталкивая из-за стола. Отчаянно покраснев от очевидной правды, тот судорожно сглотнул, но все же решился оказать помощь в разразившемся побоище.

Когда мужчин удалось растащить по разным углам, в кабинет вбежала запыхавшаяся Натали, которая додумалась привести с вахты охранника дядю Колю. Подав ему знак уйти, генеральный директор устало рухнул на поднятый с пола стул. Малиново-красное лицо его катастрофически-медленно приобретало нормальный цвет, грудь ходила ходуном, а тяжелая мозолистая ладонь по-прежнему мертвой хваткой держала Марка за плечо.

– Уволю обоих к чертям собачьим, – сбивчиво прохрипел он. – Нашли, где разборки устраивать. И я еще хорош, идиот. Действительно думал, что ты контракт приехал подписывать.

– Если сказал, значит подпишу, – также гнусаво ответил Нарыков, кончиками пальцев касаясь лица, чтобы обнаружить кровоподтеки. – Ручку давай, автограф поставлю.

– Умойся иди и руки вымой сначала, подписчик, – было видно, что рука, удерживающая Марка на месте, время от времени напрягалась, свидетельствуя, что для него схватка еще не была окончена. – Алиса, Катя, возьмите у Анны Аркадьевны аптечку, а я пока этого бойца отволоку принять «холодный душ».

========== Часть 79 ==========

После обстоятельного разговора с подругой за закрытыми дверями директорского кабинета, Алиса занялась приведением кабинета в прежнее состояние: подбирала с пола бумаги и канцелярские принадлежности, возвращала с помощью трафик-менеджера опрокинутый стол на место. Монитор так и не заработал, а это означало, что придется принести сюда свой нетбук. Аптечка плавно перекочевала из ее рук к Кат, которая и обрабатывала кровоточащие ссадины мужчин. Обоих пришлось чуть не под конвоем выводить из кабинета, чтобы заставить умыться.

Когда Алекс поставил подпись на документах, девушка заявила, что не желает, чтобы эту сумму зачисляли в ее план. Марк по-прежнему молчал, но вспышка его недавнего безумия отнюдь не пошла на убыль. Сидя на стуле, он стоически переносил помощь коллеги, стиравшей кровь из его разбитой брови и, казалось, лишь прислушивался ко всему, что творилось в кабинете, уставившись в пол. С Нарыкова так и не спала бравада. Глядя на него, Алисе до жути хотелось стереть с его лица эту мерзкую ухмылку. В глазах предательски щипало. Даже Натали теперь смотрела на нее с каким-то подобием жалости на смазливой мордашке. Только жалость эта была не с привкусом сочувствия, а будто с констатацией ее убогости и неспособности решить вставшую перед ней проблему.

– Ты все сделал, что хотел, на сегодня? – скрестив руки на груди, поинтересовалась Алиса, когда Кат и директор разошлись по своим местам.

– Не все.

– То есть, тебе было недостаточно того, что ты здесь натворил?

– Я?! Ты, значит, меня одного во всем винишь, верно? – едко поинтересовался он, попробовав дотянуться до ее руки.

Шаг назад и она осуждающе качает головой, кривя губы. Всей кожей она почувствовала новую волну злости, которая опять начала исходить от сидящего так близко от нее Марка.

– Я хочу, чтобы вы оба встали и убрались из кабинета. На улице мы попробуем поговорить снова, – с этими словами, она схватила свою сумку и попыталась сдернуть драчливого сожителя со стула, подталкивая его к двери.

Несколько минут объяснений перед начальником и, наконец, пустынная улица перед зданием. Даже многочисленные курильщики, обитавшие в ворохе офисов, не стояли по устоявшемуся правилу на крыльце.

– Я не хочу, чтобы ты здесь еще когда-либо появлялся, – без предисловий сказала Алиса, глядя в глаза Алексу.

– Здесь? – с его лица будто схлынула краска, унеся с собой на мгновение и дерзость, и самомнение. «Жаль, что они столь же быстро вернулись назад…», – подумала девушка. – То есть, ты не против, если мы будем видеться с тобой в других местах.

– Против, и, признаюсь, что я бы не хотела после сегодняшнего вообще тебя видеть. Но ты ведь обычно не слушаешь то, что тебе советуют?

– Не слушаю, – согласился Нарыков, вновь ухмыльнувшись. – А что ты скажешь ему?

Посмотрев на Марка, стоявшего прямо за спиной девушки, Алекс будто затрясся. Не обращая внимания на его присутствие, мужчина мягко улыбался, пожирая девушку глазами и пытаясь втянуть как можно больше ее запаха, соблюдая отведенную ему дистанцию. Почувствовав, как на него смотрят, он отвлекся и, склонив голову на бок, полыхнул в его сторону одержимым взглядом.

– Он получит свое наказание, не волнуйся, – тяжело вздохнула Алиса, – А теперь уезжай.

– Посмотри на него. Не лучше ли будет тебе поехать со мной?

В голосе Нарыкова явно проступили тревожные нотки, но, попытавшись повернуться к Марку, она была им же остановлена.

– Не смотри, пока он не уедет, – сокрытое волосами ушко будто опалило горячее дыхание.

Он не касался ее, но стоял так близко, что вызывал дрожь. Только данное Марку обещание сохранять спокойствие и не избегать его удержало Алису на месте.

– Не сегодня, Алекс. Сегодня я хочу, чтобы ты просто уехал. Прошу тебя. Только вчера ты извинился передо мной, чтобы теперь снова заставить копить в себе обиду на тебя, уезжай. Пока я с ним, тебе нечего мне предложить.

– Алиса, ты кормишь чужое безумие. И я не собираюсь тебя ему уступать, запомни это, – не оборачиваясь, Нарыков направился к своей машине и вскоре растаял за ближайшим поворотом.

– Почему я сейчас поверила в то, что он мне сказал? Ты не скажешь мне? – страшась обернуться, спросила девушка.

– Может потому, что он прав?

Руки его мягко скользнули на тонкую талию, заставив Алису вздрогнуть. Попробовав вырваться, она быстро оставила бесполезные попытки. Все тело будто наполнила слабость. Ей стало смешно. Боясь теперь Марка, только с ним она чувствовала себя такой защищенной.

– Ты решила, как именно меня будешь наказывать? – поцеловав ее в затылок, тихо поинтересовался Марк.

– Да.

– Скажешь?

– Я уеду завтра на несколько дней к родителям, – тихо ответила она, а после давящей паузы добавила: – а ты останешься здесь.

========== Часть 80 ==========

Три дня. Три бесконечно долгих дня она должна была пробыть со своими родителями. Протестуя против этого, он даже попытался не дать ей собрать дорожную сумку, спрятав ее в шкафу, но Алиса даже не стала ее искать, а просто попросила у Яра его выстиранный после акта мщения кота рюкзак. Заталкивая в него клубком свои вещи, на мешающего не смотрела, злилась. Грозила ему пальчиком, уворачивалась от его рук. А потом, все же пойманная в их капкан и усаженная Марком на колени долго и пристально смотрела ему в глаза. Хмурясь, Алиса проводила по ссадинам на лице, по брови с запекшейся на ней кровью. Игнорируя расширенные от желания обладать зрачки.

Яр и Даша, казалось, ничуть не были удивлены тем, в каком виде и как скоро вернулись хозяева. Только с какой-то истовой сосредоточенностью пытались найти изменения в поведении Алисы, сознавая, что срыв Марка уже произошел. Яр, как мог, старался разрядить атмосферу шутками и байками из собственной жизни, но быстро понял бесполезность затеи и замолчал. Высокая брюнетка, морщась, будто от сдерживаемого сожаления, бесцеремонно взяла колдующую над плитой подругу за подбородок и развернула к себе. Внешне спокойное лицо с мягкой ненавязчивой улыбкой застыло, испачканная в морковном соке рука легко отвела от лица чужую. Зеленые глаза рассерженно сощурились, фальшивая улыбка исчезла.

– Не держи в себе это, – тихо сказала Дарья, продолжая смотреть девушке в глаза, – это может быть больно.

– Стоит ли слушать советы того, кто не дошел до конца и свернул на развилке? – жестко ответила она, мгновенно прикусив свой сорвавшийся язык.

Обернувшись назад, Алиса рассеянно скользнула взглядом по Марку, который, словно нищий, подбирал каждую секунду ее времени с ним, запасая их на время недолговечной разлуки. Концентрируясь на ней до предела, он будто не сознавал, где находится, кто его окружает и сколько времени уже отсчитали механические часы на стене. Это ведь так просто, быть в мире, где кроме него, есть только она – его мечта, его реальность, его навязчивая идея.

Перед сном Алиса долго втолковывала ему, что она хочет сегодня спать отдельно друг от друга, даже заручилась поддержкой Дарьи и Яра, что эту ночь она будет спать с девушкой, но стоило ей скользнуть на кровать к уже мирно дремавшей подруге, как крепкие руки Марка тут же сгребли ее в охапку, унося в зал на расстеленный на полу ворох одеял. Чувствуя ее протест и напряжение, мужчина тихо напомнил: «Я же обещал, не бойся».

Но не страх мешал ей расслабиться, а собственный хаос и кавардак в душе. Она нуждалась в одиночестве и тишине. В том самом состоянии, когда мысли выстраиваются в крепкую цепь, когда легкие начинают гнать внутрь и наружу холодный воздух, а не горячий, делающий дыхание надсадным. Когда пытаясь успокоиться, тебя не отвлекает стук соседнего сердца, которое заставляет и твое собственное бешено стучать. Ей всегда нужно было время, чтобы осознать и принять свой собственный выбор, но даст ли Марк ей это время? Всего несколько дней на подпитку силами, на подзарядку, на обновление.

Слишком много людей рассредоточивали ее внимание. Если с Марком она могла быть хоть сколь-нибудь расслабленной и честной, то вечное присутствие Яра, Даши, коллег и Алекса не давало сбросить постоянный защитный панцирь. Вечный страх сморозить глупость, вызвать на себя шквал жалостливых и уязвляющих взглядов и кривых ухмылок. Алекс… Как бы нагло и провоцирующее он себя не вел, она не чувствовала к нему ни ненависти, ни злости. Не могла их чувствовать. Ей отчетливо удалось разглядеть в его острых карих глазах тепло и жажду найти нужный отклик. Он так долго играл по созданным собой правилам, что теперь испытывал страх сойти с проложенного самим же пути.

Всего мгновение, лишь пара ласковых скользящих движений широкой ладони по плечам, шее, спине и мысли с тихим шепотом разбегаются по углам сознания, прощаясь, обещая и грозя вернуться. Сухие дрожащие губы нежно касаются ее собственных, получают лишь краткий легкий ответ и в спешке возвращают нарушенную дистанцию. «Спокойной ночи»

«Уехала. Никакие просьбы и уговоры взять его с собой или хотя бы подвезти ее до родительского дома не повлияли на нее». Уже час Марк метался по квартире из угла в угол, из комнаты в комнату, приседал за компьютерный стол, подходил к двери. Не обращая внимания на все еще спящего брата и Дашу, по обычаю улегшихся на полу, он периодически протопывал мимо них к окну, чтобы тут же двинуться обратно. Две пары покрасневших глаз стоически переносили очередное раннее пробуждение, с интересом и ожиданием буравя бесновавшегося мужчину.

Он до последнего надеялся, что она сжалится над ним и разрешит поехать с ней вместе, но его обычно добродушная, уступчивая девочка была непреклонна. Она просто игнорировала его слова, отвечая на любые вопросы, кроме тех, которые касались поездки. Молчала в машине, молчала, когда готовила ужин и чертову уйму всякой снеди дней на десять вперед, что отнюдь не радовало Марка, так как он даже представить боялся, что она будет вдали от него хотя бы день.

Один лишь кот радовался его беспокойству и мучениям. Ласковая хозяйка, так любившая его гладить и разговаривать с ним, уделила ему с утра львиную долю своего внимания, таская его из комнаты в комнату на своем плече, почесывая спинку, проверяя, все ли она взяла. Миски его были полны не гадкого сухого корма, а обрезками вареного мяса с лакомыми хрящиками. Лоток был чист. Даже хмурый хозяин, сновавший туда-сюда, стал сегодняшним утром его забавой и игрушкой.

«Сумасшествие. Зачем я ее отпустил? Почему не заставил принять свою компанию? Давление. Я боялся давить на нее, но ограничиваю ее выбор». Глаза снова заволокло отрешенностью и льдом. «В этот раз мне нужно ждать…».

Часы показали начало одиннадцатого. Он опять опоздал на работу. «Если все будет продолжаться также и впредь – меня точно выкинут, взломав сервак и его систему паролей к компьютеру и базе данных».

11:12 на электронных офисных, и нервный взгляд на него Кат из-под нахмуренных бровей.

– Не знаю, что там тебя задержало, но твой вчерашний спарринг-партнер уже наведывался сюда и, по всей видимости, планирует найти Алису, вычислив ее по местонахождению телефона. Думаю, он скоро наведается в гости к ее родителям.

– Спасибо, Кат. Напиши за меня заявление на три дня отгула… – пятясь к выходу, Марк в очередной раз чуть не опрокидывает на пол подвернувшуюся под ноги Натали, изрыгающую в ответ ругательства, но все же с нахальной улыбкой провожающую взглядом его торопливый бег по лестнице.

========== Часть 81 ==========

Полтора часа пути в душном автобусе, переполненном престарелыми дачниками и галдящими студентами, грозили окончательно довести девушку до белого каления. Логично было предположить, что свободных мест не было. Их занимали многочисленные бабуси в цветастых платьях, соломенных шляпках или панамках и дедуси в неопрятно растянутых майках и советских неубиваемых брючках. Повсюду были чьи-то сумки, ведра, тяпки и прочая дребедень. Смрад от буйствовавшей сегодня жары усиливал ощущение глобального вселенского зла, обрушившегося на голову Алисы. Открытые окна не приносили должной прохлады.

Ей катастрофически «повезло» оказаться между тощим студентом с перепоя и толстым мужиком, истекающим потом. При всем при этом у парниши, умудрявшегося спать стоя, постоянно выпадали наушники с хрипевшими из них блатняцкими песнями, а мужик явно не мог сконцентрироваться на том, чтобы стоять прямо, а не качаться словно маятник, прикасаясь своим потным мерзким телом к плечу Алисы. С отчуждением, тоской и злостью девушка вспоминала уютный хетчбэк Марка, его рекаровские сидения с удобной боковой поддержкой, а также не шибко счастливые, но все же накрепко запомнившиеся поездки в шикарных машинах Алекса. Причем с завистью вспоминались именно автомобили, так как видеть две эти рожи все равно сейчас не хотелось.

Глядя в открытую форточку, девушка мечтала вылезти через нее наружу, забраться на крышу и ехать дальше на ней. Ее укачало, мутило от обилия неприятных запахов и людей, а рюкзак, казалось, превратил ее в субтильную черепашку. Прошло не менее часа, прежде чем большая часть пассажиров схлынула, и она смогла устало рухнуть на ближайшее освободившееся сидение, с которого она сразу же с омерзением слезла, стоически продолжая путь на ногах. Сидение оказалось отвратительно влажным и гадко пахнущим, как, в общем-то, и все кругом до недавнего момента. До конца пути на ее лице поселилось полномасштабное выражение горя и печали с театрально опущенными вниз уголками рта, сморщенным носом и безнадежно устремленными в окно тоскливыми глазами.

Достижение родного и такого долгожданного города оказалось, пожалуй, сродни хеппиэнду фильма «Заживо погребенный». Она все же осталась жива, а злые дядьки и тетьки остались где-то там – в покинутом ею недавно гробу.

С такими радостными мыслями Алиса достаточно бодро зашагала от автовокзала к дому. Идти нужно было довольно долго, но лучше уж идти, чем снова забираться в душную металлическую будку на колесах.

Из-за видневшихся вдалеке кустов с оглушительным лаем выскочило нечто огромное и черно-коричневое. Из-под лап несущегося на нее животного вылетали куски взрытой когтями земли и пыли. Обреченно вздохнув, Алиса скинула на землю рюкзак и опустилась на асфальт коленями, готовясь к неминуемому.

К окончанию дистанции толстый ротвейлер лаял уже коротко и отрывисто, дышал с хрипами, но твердо пёр к цели. Затормозив всеми конечностями, он все же не смог справиться с собственным весом и врубился в тут же опрокинувшуюся девушку, скуля и с упоением облизывая слюнявым языком ее лицо, в порыве чувств улегшись на нее сверху.

– Ну, ну, ну, – повторяла Алиса, похлопывая и почесывая большого друга по упитанным гладкошерстным бокам. – Ты мой слоненок, Фир. Я вижу, как ты соскучился, вижу, мой мясистый друг.

Попробовав спихнуть обезумевшую от счастья собаку, девушка в который раз пожалела о собственной хилости и убогости, пытаясь высмотреть, кто же все-таки пришел ее встречать вместе с Фиром.

– Ты бы хоть в клумбу додумалась сесть, гулёна. Не так убого бы выглядело, – донесся ехидный звонкий голос, где-то за затылком.

– И ты здесь, вашу ж туды-растуды, – зажмурилась Алиса, не желая видеть сейчас перед собой никого, кроме лиц родителей и разве что слюнявого пса. – Какого лешего ты меня всегда здесь караулишь?

– А кто виноват, что меня начинают преследовать неудачи буквально за пару дней до твоего приезда? – угрюмо поинтересовалась веснушчатая улыбчивая девушка с копной огненно-рыжих волос, похожих на встрепанный костер. Те же зеленые миндалевидные глаза, что и у Алисы, сейчас прицельно буравили глаза своей двоюродной сестры, пытаясь отыскать в них ответы на вертевшиеся у нее на языке вопросы. – Какого черта ты так давно не приезжала, нелюдь? – спихивая с нее по-прежнему скулящее и слюнявое животное, с обидой поинтересовалась девушка.

– Кирилла, я работаю в городе N. Не здесь, а именно там. И до недавнего времени у меня не было причин спешить сюда при всей моей любви к родителям, Фиру и этому месту.

– А меня в этом списке нет, да? – помогая Алисе встать на ноги, проворчала рыжая оборванка. – И не называй меня Кириллой.

– Есть. А ты прекрати меня обзывать, – оглядывая сестру с головы до ног, устало ответила Лис, разминая затекшую шею и продолжая трепать собачью голову. – К тому же, это всего лишь твое полное имя, Кира.

Киру действительно можно было назвать оборванкой. Драные джинсы на ней висели мешком, растянутая футболка сползла с одного плеча, обнажая бретельку ярко оранжевого бюстгальтера, на лице не было ни грамма косметики, а в довершение всего ее маленькие ступни венчали огромные домашние тапки Алисиного отца.

– Я спешила, – снова буркнула Кира, заметив пристальный взгляд родственницы.

– Я вижу.

– Ты все еще боишься темноты? – лениво поинтересовалась девушка.

– Кир.

– Лис, – было сказано с той же тягучей интонацией.

– Ты знаешь.

– На сколько дней?

– Три.

– Так мало?

– Кира, – в голосе вновь послышались предостерегающие нотки.

– Я притащила своих вещей в вашу хату на недели две, думала, оттянемся, сходим куда-нибудь…

– Ты ведь меня знаешь. На последней вечеринке, которую ты организовала, меня стошнило на твоего ухажера, я разбила свой телефон и, в конце концов, в ужасе забилась под стол от всех твоих «друзей». Я не люблю посиделки с незнакомыми людьми. Я вообще прихожу к выводу, что не люблю людей, – наклонившись к собаке, она мягко улыбнулась, сказав: – Ты ведь этому рад, Фир?

Псина была просто счастлива.

Рады были и родители, встретившие Алису на пороге. Все еще стройная, такая же миниатюрная, как и дочь, мама сразу начала щебетать о недавно произошедших событиях, доставая из холодильника любимый торт дочери. Отец, неловко поцеловав Алису в лоб, без лишних слов отправил ее в ванную, будто почувствовав тот самый запах, который успел вгрызться в волосы и одежду девушки. Кира весело щебетала, усевшись задом на широкий подоконник, уплетая откуда-то выцепленное яблоко.

Алиса любила свой дом. Небольшой двухэтажный коттедж родители купили сравнительно недавно, но все те вещи, что находились в нем, то, как они располагались, было для нее привычным и родным. Множество комнатных растений на подоконниках, множество фотографий и картин на стенах, мягкая мебель даже по цвету ощущалась мягкой и светлой. Отец и мать были полными противоположностями. Мама незамолкающая болтушка-оптимистка, которая любит быть в центре внимания. Седовласый отец – чистосердечный, но в то же время жесткий мужчина с всегда честным и откровенным взглядом на все, что его окружает. И Кира… Куда уж без нее? Росшая, как сорняк, у своих родителей, тети и дяди Алисы, она больше времени проводила с ней и в ее доме, чем в своем собственном, помогая избавиться от кошмаров ночью, но являющаяся неизменным кошмаром днем. И хоть выглядела она ее ровесницей, рыжая бестия была старше Лис на два года.

Блаженно улыбаясь, Алиса вышла из ванной, укутавшись в теплый халат отца и намотав на волосы полотенце. С улицы разнесся истошный лай Фира, так и не посаженного на цепь. В дверь позвонили. «Плохо, плохо, плохо» против воли подумалось девушке. К двери подошел отец. Выглянув за дверь, Данила Сергеевич долго смотрел на пришедшего гостя, а потом, не спросив у того ни слова, захлопнул перед его носом дверь.

– Кира! Это к тебе, наверно.

Облизав пальцы от яблочного сока, девушка резво спрыгнула с подоконника и вышла в коридор. Мужчина не показался ей знакомым.

– Не, это не ко мне! – бодро отрапортовала она, снова закрывая дверь перед носом несчастного.

– Значит ко мне, – начиная ощутимо злиться, произнесла Алиса, как на каторгу отправляясь к двери.

========== Часть 82 ==========

Раскрутив полотенце, Алиса положила его на стул и с холодным отчуждением направилась к двери. Тихо щелкнула ручка металлической двери, и зеленые глаза мигом наполнились смесью горечи, злости и обиды, скрестившись с виноватыми серыми. Девушка притворила за собой тяжелую створку. Босые ноги, повинуясь хозяйке, ступили на холодное каменное крыльцо. Сжатые кулаки с остервенением принялись колотиться о широкую грудь Марка, отталкивая его от входа. Недавно прекратившийся собачий лай возобновился вновь, Фир хотел наказать нежданного гостя, но накрепко вбитые со щенячьего возраста установки и запреты удерживали пса от нападения.

– Убирайся! Убирайся отсюда! – тихо, но яростно повторяла Алиса, стараясь, чтобы за дверью ее не услышали. – Я ведь просила! Я ведь так просила подождать хотя бы три дня. Почему ты не послушал меня?! Я тебя нена…

На губы Алисы поспешно легли холодные, жесткие пальцы мужчины, закрывая ей рот, не дав досказать слова, способные привести его в ужас. Вторая рука легко поймала ее за запястья.

– Умоляю, не надо это говорить. Прошу, только не это, – в словах Марка звучала мука и паника. – Я думал, что он меня опередил.

– Кто он, Марк? Кто? – устало спросила девушка, отстранившись и вырывая руки из захвата. – Здесь я, мои родители и моя двоюродная сестра. Кого ты хотел здесь еще увидеть?

– Наверно меня, – донесся бодрый ответ из-за спины Марка.

– Боже, – тихо выдохнула Алиса, глядя на то, как Нарыков лениво открывает низкую кованую калитку. – Как же вы оба успели меня достать. Зачем ты приехал?

– Хотел пообщаться с тобой без «этого», – с издевкой произнес последнее слово Алекс, глядя на Марка, – но умудрился заблудиться и приехать вторым. Без тебя, кстати, я бы не смог так легко отыскать ее дом, Марк. Машина уж больно знакомой показалась, а посмотрел на номера – убедился, что не показалась. Мне стоит тебя поблагодарить?

– Обойдусь, – брошенное в ответ слово было словно пропитано гневом. Плечи угрожающе поднялись и раздвинулись.

В этот момент дверь в дом вновь открылась, и в проеме появились любопытные глаза Алисиной мамы.

– Ба! Алиса, эти молодые люди к нам? Почему они не проходят? – с широкой улыбкой на лице поинтересовалась Елена Николаевна, шире открывая дверь. Выглянувший следом отец ее оптимизмом заражен отнюдь не был. Окинув тяжелым взглядом двух мужчин, бесновавшуюся собаку, он обратил внимание на босые ноги дочери. Гаркнув на пса, он сразу заставил Фира замолчать и броситься к будке, затем впихнул домой жену, а следом и Алису. Повисло неловкое молчание.