Текст книги "Под крылом Ворона (СИ)"
Автор книги: Svir
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
P.S.
Я учел».
***
«Рокэ.
Мы снова перебрались в твой гостеприимный дом. Ты был прав. С тех пор как набегам молодняка подвергается твоя коллекция вин, а не моя, я лучше сплю ночами и вообще отношусь ко всему философски.
Когда приедешь, не забудь поздравить Ричарда с первой дуэлью. До трупа дело не дошло, но крови пролили изрядно».
***
«Маркизу.
Чьей крови?!
Ты специально мне мстишь и бессовестно пользуешься тем, что крылатая почта быстрее курьерской?
Да я сам тебя на дуэль вызову!
P.S.
Я выезжаю.
Соберано Кэналлоа и твой – советую не забывать об этом милом обстоятельстве!»
***
«Рокэ, неужели ты думаешь, что, если бы опасность грозила Ричарду, я не написал бы об этом? Он даже не ранен.
P.S.
Давно пора».
***
– Луис Альберто Салина!
– Что, Ричард, герцог Окделл?
– Вы… у меня просто слов нет, кто вы! – кричал Дик, не опасаясь быть услышанным кем-то посторонним. – Я вызываю вас на дуэль, немедленно, любым оружием! Хоть на шпагах по-талигойски, хоть на шпагах и кинжалах по-кэналлийски, да хоть на морисских саблях!
– На кулаках по-марикьярски слабо? – спросил Берто едва слышно.
– Я ж тебе нос расквашу!
– Да в чем дело-то, Дик?!
– Алва, оказывается, в курсе того, что у нас здесь происходит. Писал ему маркиз, но подробности он мог узнать только от тебя!
***
После они лежали рядом на траве и смотрели в небо: усталые, измученные, с медленно опухающими лицами и синяками под глазами (Берто попал по левому, зато Дик зарядил ему в переносицу, отчего у друга – по-прежнему друга – потемнело под обоими глазами).
– Соберано нас убьет, – заметил Берто.
– Сам виноват, – буркнул Дик. Шевелиться не хотелось, ссориться дальше – тоже.
– Соберано никогда ни в чем не виноват.
– Я про тебя.
– А… – протянул он и поморщился. – И я не виноват. Думаешь, нас никто не охраняет, когда мы в городе? Это ты ничего не замечаешь, а я…
– Что ты?!
– Ринальдо несколько раз точно видел. И вообще…
Дик вздохнул и пробормотал:
– Ладно, извини. Я вспылил. Ты точно нас не выдал бы.
– Ну… – Берто сорвал травинку и засунул ее в рот. – Если бы спросили прямо, отвертеться я бы не сумел, но подробностей выкладывать не стал бы.
– И если бы Алва спросил?.. – Дик почувствовал, как снова закипает.
– Он же мой соберано! Это для тебя он враг, несмотря на все, что сделал и делает.
Дик открыл было рот, но вместо оскорблений произнес совершенно другое:
– А та наша первая встреча?.. Ты подошел ко мне по приказу Алвы?
Дик говорил спокойно, но чувствовал, что сейчас действительно подошел к черте, за которой придет конец их дружбе. Если Берто ответит «да», то может больше и не окликать, и в Лаик, куда они отправятся вместе, Дик точно не станет с ним знаться.
– Я хотел подойти еще раньше… ну, ты болванкой вертел, будто древним мечом. Так красиво было.
– А чего не подошел?
– Отец запретил.
– Сын герцога-мятежника, убитого соберано, не годился в приятели сыну блистательного маркиза Салина? – язвительно и ядовито, подражая своему опекуну, поинтересовался Дик. Голос не дрожал, тон звучал по-светски холодно и одновременно издевательски (Дик в тот момент собой даже гордился, вот бы еще научиться говорить так с самим Алвой, а не с Берто).
– Да за кого ты нас принимаешь?! – Берто аж сел, травинка выпала у него изо рта, но он этого, казалось, и не заметил. – Мы… да я… Я никогда, слышишь!
– Хватит мямлить!
– А ты не подражай соберано! Отец боялся, я научу тебя плохому. Вот. Так и говорил: «Ричард в плане манер идеален, не надо его портить». А потом соберано сказал, что ты сам можешь меня плохому научить, и знакомство всецело одобрил, но я сам, не из-за него!
– Я кто?.. – Дик тоже сел. – Идеальный?.. Маркиз Салина сказал?.. А Алва…
– Да у них это вечный спор, – фыркнул Берто. – Соберано Рокэ в детстве отнюдь не сахар был. Соберано Алваро любил говаривать, что поседел именно из-за него, хотя в роду Алва к ранней седине не предрасположены.
– Да? И когда же он поседел?
– К семидесяти.
Дик не выдержал и рассмеялся.
– А Алве у нас почти сорок. Есть к чему стремиться, – мстительно сказал он.
– Ты чего задумал?
– Твоя лодка никуда не делась? Компания все еще нужна?
========== Феерия! ==========
Ну вот он и дома! Как говорится: наконец-то. Но кто ж знал, что его ожидает сущая мистерия? Ради такого действительно стоило спешить.
Рокэ не мог спокойно смотреть на перекошенные, опухшие лица мальчишек, хотя, видит Леворукий, он старался. Очень старался не расхохотаться: хмурил брови, бросал недовольные взгляды, ходил посмотреть, чего там за окошком интересного за последние четыре минуты случилось, пока Салина выговаривал юным балбесам все, что полагалось в таких случаях.
Ох, видела бы Мирабелла Окделл своего отпрыска!..
Впрочем, нет. Лучше не надо. Незачем подвергать душевное спокойствие Ричарда такому удару.
Балбесы ожидаемо защищали друг друга, одновременно вскидывали подбородки и сверкали глазищами, чем очень напоминали Рокэ другую пару – Росио Алвасете и Ротгера Вальдеса. В свое время только Рамон Альмейда, пресекавший на корню самые опасные из шалостей, уберег их от большой беды. Может, действительно присмотреть мальчишкам в компанию третьим кого-нибудь посерьезнее? Вроде бы отпрыск Куньо направлялся в Лаик вместе с ними. Само собой, они споются в «загоне», но лучше бы все же их познакомить заранее.
Арамоне не позавидуешь. Остальным – тоже. Вспоминать до времени, что «загон» вообще-то находится в ведении Первого маршала Талига, Рокэ пока не стал. Вряд ли мальчишки разберут древнюю крепость по камушку, скорее доведут капитана и менторов до сердечных приступов, ну да всегда можно набрать новых.
Рокэ не мог не отметить, что Ричард все же подрос, хоть и не догнал еще Берто. Северяне растут медленнее, зато дольше – в этом плане он верил Салине, да и сам не раз убеждался. Берто выглядел практически молодым мужчиной, Ричард пока задержался в подростках, но уже сейчас удавалось предположить, что в плечах он будет шире, выше чуть ли не на целую голову и сильнее. У Ричарда оказались очень красивые руки: сильные, с длинными пальцами. Лицо слегка изменилось: стало привлекательнее (без учета побоев), из него ушла мальчишеская округлость, а вот губы остались чувственными, нежными и слегка припухлыми. Волосы наконец отросли. В Лаик их, разумеется, подстригут, но вроде бы Ричард привык к такой длине, а значит, вернет ее впоследствии. В будущем он обещал стать сердцеедом (вторым после Рокэ, разумеется).
Наверное, за лицом он все-таки не уследил, потому что Салина демонстративно повернулся к нему, посмотрел сурово и покачал головой.
– Уйдите с глаз! – растеряв весь недавний задор, устало бросил он, и мальчишек как ветром сдуло. – Знаешь, Рокэ, сложно кого-либо распекать, когда соберано стоит с такой довольной физиономией и ухмыляется.
– А я разве доволен?
– Как кот, налакавшийся сливок!
Рокэ фыркнул и опустился в кресло.
– Я действительно рад, что из этого ребенка получается толк, – признался он.
– Его мать вряд ли тебя одобрила бы.
Рокэ поморщился.
– Весь талигойский двор будет от него стонать, – продолжил увещевать Салина.
Рокэ рассмеялся.
– Олларианское болото надо шевелить время от времени, а сам я с этим уже плохо справляюсь. Достало, знаешь ли.
– Я не понимаю тебя, Рокэ! – воскликнул Салина, всплеснув руками. – В конце концов, Ричард – герцог!
– Как и я.
– Как и ты, но северный. Надорец! Ты не забыл о такой мелочи, нет? Что с ним станется, когда он вернется в провинцию?
Салина действительно выглядел обеспокоенным. Рокэ же не видел ничего плохого. Наоборот! Ричард наконец перестал напоминать камень, покрытый ледяной коркой. Он будто ожил.
– Он поднимет свою несчастную провинцию. При этом не станет слушать советчиков и крыс со свечками, – сказал Рокэ. – Он ведь получает уроки мэтра Ариваро?
Салина кивнул.
– Ну вот, – подытожил Рокэ. – Он справится, я уверен, а если нет – помогу.
Салина удивленно посмотрел на него и покачал головой.
– М?..
– Я в восхищении, Рокэ. Еще совсем недавно ты не желал не только видеть его, но и слышать о нем, называл обузой.
– Конечно, обуза. Кто ж еще? – вздохнул Рокэ. Спорил он, впрочем, больше по привычке. Стоило отсутствовать так долго, чтобы осознать: по Ричарду он, оказывается, соскучился.
– Не ворчи. Не к лицу, – заметил Салина.
– Угу, – согласился Рокэ. – Временами я ловлю себя на мысли, будто начинаю походить на собственного отца. А я этого не хочу. Ты же знаешь.
– Знаю, – подтвердил Салина. – Зря опасаешься, Алваро никогда не одобрил бы, – он покосился на дверь, – подобного поведения. В отличие от тебя.
– Я слишком хорошо помню себя в их возрасте.
– Поскольку не вырос!
Рокэ прикусил губу и печально вздохнул.
– Увы, – проронил он, – но это не так.
– В столице все настолько плохо? Ты надолго?
– В столице как всегда – интриги. Однако я слегка уменьшил поголовье ызаргов на душу дворцового населения, чем ввел Его Высокопреосвященство в неописуемый восторг.
– Он отпустил тебя?
– На все четыре стороны, – искренне развеселился Рокэ. – С напутственной речью: «Глаза мои вас не видели бы».
– И?
Рокэ мотнул головой, откидывая назад волосы.
– И не увидят. Я намерен наконец уделить внимание своему воспитаннику, а то совсем от рук отбился. До его поступления в Лаик я стану сидеть в Алвасете и покрываться пылью, ну… может, родичей с того берега моря навещу. Ричарду будет полезно взглянуть на то, как живут в Багряных землях.
– Берто прихвати, – предложил Салина, – иначе обида на всю жизнь останется.
Рокэ кивнул.
– Только учти, они вдвоем…
Рокэ отмахнулся, не дав ему договорить.
– Ротгер с ними плавал и остался жив, я тоже справлюсь, – заверил он.
– Ротгер – Бешеный.
– Я тоже безумен, как утверждают очень многие, – заметил Рокэ и спросил: – Мальчишки пока не до конца опустошили мои подвалы?
– Не думаю.
– В таком случае не понимаю, почему нам еще не подали вина?..
Впоследствии Рокэ пожалел сразу о нескольких вещах. Во-первых, ему не следовало расслабляться и пускать все на самотек. Во-вторых, явно не стоило строить из себя Алваро Алву и демонстрировать полное небрежение (уж поздороваться, как велели правила вежливости, не помешало бы). В-третьих, мешать «Дурную кровь» со «Змеиной» нельзя даже ему. И, наконец, в-четвертых, пить вдвоем не так весело, как вчетвером (к тому же совместное распитие вина способствует лучшему пониманию друг друга). Короче, находись мальчишки рядом с ними, они не сбежали бы хотя бы потому, что на утро не сумели бы оторвать голов от подушек. И плевать Рокэ хотел на их юный возраст: кэналлийскими винами спиться невозможно.
А еще они упустили время.
Переполох начался только с утра, когда Ричарда не смогли добудиться к завтраку. Берто тоже никто не видел. В комнатах юных доров не оказалось (впрочем, этого следовало ожидать); тогда решили, будто они скрываются в саду или с утра наведались в город и не уследили за временем.
Сад обыскали, пропавших не нашли. Выпивший уже вторую кружку настоя горичника, но все равно страдающий головной болью Салина пришел в ярость и послал людей в город. Привычно не испытывающий похмелья Рокэ изъявил желание прогуляться по берегу моря (возникло некое смутное ощущение).
Наитие не подвело и на этот раз. Гуляя, Рокэ набрел и на маленькую неприметную бухточку, притаившуюся меж скал (для того чтобы попасть в нее, пришлось зайти по пояс в воду), и пещеру, и след от лодки на песке. Следы тех, кто эту лодку тащил, выдавали юношеский возраст. В пещере отыскался перочинный нож и – что сразу развеяло любые сомнения – знак Скал, который Ричард постоянно носил на шее. У Рокэ имелся похожий – знак Ветра, свидетельствующий о Повелительстве, он висел на тонкой, но прочной цепочке. Ричард же носил свой на кожаном шнуре. Скорее всего, как-то задел и порвал, либо развязался узел, а он и не заметил.
Так или иначе, назад Рокэ спешил как только мог. Он находился в пещере всего-то минут десять, но, когда вышел, небо заволокло тучами, а вода утратила бирюзовый оттенок, став похожей на свинец. В эти месяцы погода могла меняться хоть шестнадцать раз на дню, но Рокэ уже не сомневался: будет шторм, тучи не развеются, не с везением Ричарда Окделла.
– Значит, все же Багряные земли, – неудачно пошутил Салина, и Рокэ не выдержал:
– Проклятие! Ты не понимаешь, что это значит?! В барке хватит места для троих, но под парусом на ней можно уплыть очень далеко, я сам так делал! Их в море унесет! Перевернет! А Ричард плавает как топор, я уверен!
– Лучше, Рокэ, значительно лучше топора. Ты снова недооцениваешь воспитанника.
– Ты предлагаешь мне начать его переоценивать? От большой волны еще никто не уплывал! – Рокэ вскочил с кресла и принялся мерить шагами кабинет.
– Может, и не будет большой, чего ты завелся?
– Может?! – наверное, знаменитое фамильное безумие, которым он столь часто бравировал, наконец проявило себя. Рокэ просто не мог оставаться на месте.
Внутри все срослось в один тугой ком из ярости, гнева, злости, испуга, отчаяния. Если это проявление проклятия, если он потеряет мальчишку… обоих мальчишек!.. Если они погибнут в море или пропадут без вести… Если… если…
– Оставайся здесь и жди вестей!
– А ты куда? – вот теперь Салина всполошился не на шутку. Можно подумать, с Рокэ могла случиться беда. Уж с кем-кем, а с ним точно не произойдет ничего – к сожалению, всегда косит тех, кто рядом, а его не затрагивает.
– Искать! Вряд ли они настолько идиоты, чтобы плыть за море. Я намерен проверить ближайшие острова.
Салина со вздохом помассировал виски.
– Ты не похож на Алваро, скорее на наседку, – сказал он. – А мой сын давно хотел сплавать на Роко Фуэртэ. На лодке до него час ходу.
– Но не в шторм!
– К вечеру будь, – попросил Салина. – Думаю, они появятся к этому времени, и я даже обещаю не казнить их в одиночку… по крайней мере твоего Ричарда.
Рокэ закатил глаза к украшенному лепниной потолку.
– Кто из нас двоих соберано? – прошипел он и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты.
========== Все хорошо, что хорошо заканчивается ==========
Дик сидел на кресле в гостиной, подперев щеку кулаком и закинув ногу на ногу (как постоянно делал его опекун), и прожигал взглядом то настенные часы, то маркиза Салину. Берто он не видел, тот сидел рядом, и пришлось бы поворачивать голову.
Они вернулись сравнительно быстро. На половине пути до острова Берто разглядел собиравшиеся на горизонте тучи и повернул назад. Приставали к берегу уже под проливным дождем. Переждали ненастье в пещере и направились к дому, где их ожидал не обычный переполох и нагоняй, а гораздо хуже. Конечно, затевая эту вылазку на остров, никто из них не сомневался, что влетит, но они не ожидали такого, а главное – последствий, которые повлечет их глупый поступок.
Часы на стене пробили полночь. Дик прикусил губу. Они сидели в гостиной уже три часа, молча и, кажется, совершенно не двигаясь. Маркиз словно застыл гальтарской статуей, а у Дика то нос начинал чесаться, то принимались гореть уши.
Алва не объявлялся. Он вышел в море до полудня и так и не вернулся в порт, хотя все, кого отрядили на поиски, уже, наверное, четвертый сон по домам видели. Дик не хотел думать о том, что это могло означать. Он и мысли не допускал, будто может лишиться опекуна, снова остаться один. Да, матушка порадовалась бы такому обстоятельству. Друзья отца закатили бы по случаю гибели Рокэ Алвы настоящий пир. Вот только сам Дик в жизни себе не простил бы, если бы Ворон погиб из-за него, спасая его, заботясь о нем…
Алва мог язвить, насмехаться, оскорблять сколько угодно, но Дик ни разу не видел от него ничего плохого. Он мог пропадать в столице, не писать ни строчки, но его присутствие словно маячило где-то на горизонте. Дик не чувствовал себя одиноким. А теперь…
Ему, наверное, придется вернуться в Надор. Впрочем, это не самое худшее. Его возненавидит вся Кэналлоа: те, кто еще вчера улыбались при встрече, будут отворачиваться и плевать вслед. Может, его даже убьют. Да, именно! Ведь убийца соберано достоин смерти, и пусть Ричард не хотел, содеянное им не станет от этого менее чудовищным.
В третьем часу ночи дверь отворилась и на пороге появился Хуан Суавес. Он ничего не сказал, но маркиз встал и вышел в коридор.
– Дикон, ты только не переживай так. На тебе же лица нет… – прошептал Берто, когда шаги стихли.
– Это из-за меня, – проронил Дик тихо. Голос не слушался.
– Мы оба виноваты одинаково.
Дик проглотил возражения. Да, формально они плыли вместе, но маркиз Салина остался в Алвасете, а Алва сорвался их искать. Значит, отправился именно за ним – Диком.
– Меня теперь убьют, да? – спросил он, хотя собственная судьба занимала его сейчас меньше всего на свете. – Я не против. Из-за меня ваш соберано…
– Ну вот что ты такое говоришь?! – воскликнул Берто. – Никому и в голову не придет обвинять тебя в чем-либо. В конце концов, Алва сам знает, что делает, а ты… ты же прожил у нас немало. Как ты можешь думать, будто кто-то поднимет руку на того, ради кого соберано готов пожертвовать жизнью!
Дик вздрогнул, устроился в кресле с ногами и подтянул колени к груди.
– И ведешь ты себя абсолютно так же, как соберано сегодня утром, – добавил Берто. – Был бы старше – наверное, сам на пирс помчался бы.
– Да я… хоть сейчас!
– Ага. Так и плавали бы друг за другом, – фыркнул Берто и попросил: – Дикон, кончай, а? И без того тошно. А с соберано ничего не случится, вот увидишь.
Дик не поверил. Воображение подкидывало ему самые страшные картины: разбитый о скалы корабль, акулы, которые все же заплыли к кэналлийским берегам, измученный Алва, схватившийся за мачту потерпевшего крушение судна, – вот его руки немеют, разжимаются пальцы, и он падает-падает-падает в темную глубину, словно в бездну.
Дверь распахнулась, хотя шагов в коридоре слышно не было. Берто выпал из кресла и чуть по стойке смирно не вытянулся, на Дика же напали оцепенение и немота, он мог только смотреть.
Алва вошел в гостиную и произнес:
– Луис Альберто, вас ожидает собственный отец.
– Да, соберано! – радостно воскликнул тот и был таков, совершенно забыв о лучшем друге.
Алва тихонько прикрыл за ним дверь. Он выглядел уставшим и взъерошенным, но невредимым, и, прежде чем он сказал еще что-нибудь, Дик сам не понял, как слетел с кресла. Алва сдавленно охнул, когда Дик врезался в него и обнял со всей силой, на какую был способен.
– Ри-иш-ард, вы решили переломать мне ребра? – прошипел Алва, тем не менее вцепившись в плечи и не позволив отстраниться. – Вот уж воистину прекрасное завершение суматошного дня. Да ладно вам, тсс… не уходите!
Дик и не подумал бы. Ворона хотелось касаться постоянно, убеждаясь, что он никуда не денется.
Алва усмехнулся, а потом расстегнул ворот камзола. Дик ахнул, увидев на его груди рядом со знаком Ветра свой собственный – Скал. Алва перевесил его на серебряную цепочку – такую же, как у себя.
– Я думал, он исчез в море.
– Такие вещи не исчезают бесследно, – сказал Алва, снял цепочку и надел на Дика. – Больше не теряйте. А теперь отправляйтесь в постель.
С этими словами он отступил и прошел к креслу, в которое и опустился, с видимым наслаждением вытянув ноги.
– То есть… как? – опешил Дик.
– За окнами глубокая ночь, Ричард Окделл! Почему вы еще не спите?! – наигранно грозно осведомился Алва. – Пшел вон! И чтобы на ногах был с первыми лучами солнца!
– Слушаюсь, монсеньор! – воскликнул Дик счастливо.
Пожалуй, если бы раньше Алва хоть раз позволил себе отослать его в подобном тоне и похожей фразой, ему это точно не сошло бы с рук. Однако оскорбиться сейчас не вышло, как и не получилось стереть с губ широкую счастливую улыбку.
– Дикон… – окликнул его Алва, когда Дик распахнул дверь.
– Да?
– Даю вам честное слово: если подобное повторится, я вас выпорю.
– Да, монсеньор!
***
– И он что же, совсем-совсем ничего не сделал? – допытывался Берто, попеременно зевая в кулак и ерзая на стуле. Судя по всему, словесным взысканием дело не обошлось.
Дик покачал головой.
– И даже не сказал?..
– Нет. Хотя Ворон умеет. Иной раз думаешь, лучше бы ударил.
– Да… – протянул Берто. – Наш соберано воистину непредсказуем.
От хмыканья, внезапно раздавшегося за их спинами, подпрыгнули оба.
– А вам не говорили, что обсуждать соберано за его спиной нехорошо, юноши? – поинтересовался Алва, довольный произведенным эффектом.
– Простите, – сказал Дик и тотчас выругался про себя: Берто и не подумал извиняться, к тому же Алва точно не злился.
– Про марикьяре я умолчу, но вас, Ричард, с чего вдруг в море потянуло?
Дик открыл было рот, но понял, что Алва не ждет ответа.
– Я придумал для вас достойную кару, – произнес он. – Даю на сборы четверть часа. И всю дорогу до Багряных земель будете собственноручно драить палубу.
– Слушаюсь, соберано! – воскликнул Берто и умчался.
Дик покосился на него и обернулся к Алве.
– Я тут подумал, что еще не хвастался вами перед своими морисскими родичами, – сказал тот. – Как? Не оскорбляет такое заявление?
Дик покачал головой и произнес едва слышно, одними губами:
– Спасибо.
– Это вы еще палубу не драили, – заметил Алва. – К тому моменту, как мы достигнем Багряных земель, вы снова сочтете меня чудовищем.
Дик фыркнул и спросил о том, что волновало его уже давно:
– Вы же не уедете скоро?
– Это надежда или опасение? Не надоел вам пока?
Дик замотал головой.
– Ничего, успею надоесть, – пообещал Алва. – Но не рассчитывайте на мой отъезд до самой отправки вас в Лаик.
– Хорошо.
========== Эпилог ==========
С высоты галереи унары казались фигурами для игры в ajedrez, только не черными и не белыми. Наиболее заметными выглядели, разумеется, бергеры. Впрочем, Ричард Окделл тоже выделялся разворотом плеч и гордой осанкой. Еще как будто совсем недавно плевком убить удалось бы, а теперь – хоть на войну, хоть на бал. Первый в выпуске, несмотря на всю ненависть, которую вызывал у капитана Арамоны, и неожиданную нелюбовь мэтра… кто там у них по землеписанию?.. Шабли.
«Четырежды подумайте, прежде чем назвать имя Ричарда Окделла», – сказал кардинал на Совете Меча, и вроде бы Рокэ мог на этом успокоиться: ни один ызарг не решился бы взять мальчишку в оруженосцы. Но, увы, сердце оставалось не на месте, а своему предчувствию Рокэ привык доверять.
Герольд произнес имена унаров в порядке очередности, соответствующей их успехам. Первым поднялся фок Варзов: бывший монсеньор увозил в Торку братьев-бергеров.
– Ричард, герцог Окделл, – произнес Рокэ, пока его никто не опередил. – Я, Рокэ, герцог Алва, Первый маршал Талига, принимаю вашу службу.
