Текст книги "Мистерия силы. Трилогия"

Автор книги: Светослов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

– Как это?

– Ну, понимаешь… Долгая история… Ну, ладно. Пока ещё есть время и вода молчит, – я расскажу…

Свадомир устроился поудобнее на своём месте вроде холмика, пообросшего прибрежной травой, и начал рассказывать:

– Давным-давно, когда мне было лет шестнадцать, я безоглядным был, как ветер. Так вот, пошёл я как-то прогуляться по лесу – кругом цвело всё, радость била в голову ключом. И я, босой, не глядя под ноги, нечаянно на змейку наступил. Да. Всем весом придавил её, беднягу. Ну, она, понятно, тут же цапнула меня, и весь тот яд, что предназначен был лишь для её особых целей, в меня вошёл – в пяту… Вообще-то змейки дружат с нами, живут в гармонии, как и со всей природой; но здесь инстинкт её сработал, чтоб выжить под внезапным грузом. Ну, я, конечно, тут же рухнул – скорей, от шока. Ещё б немного – и пошёл бы высь кудесить. Но Елизар – наш старший волхв – в момент поймал меня своей молниеносной думкой – увидел за версту, как я тут корчусь, и тут же появился возле меня. Он травку приложил к ноге, чтоб вытянуло яд, да видно глубоко он въелся, не весь он вышел. И тогда волхв Елизар накрыл меня всем телом и той энергией, что в нём была, заряд тот смертоносный яда обесточил – растворил, как дым по воздуху развеял, и спас меня… Да… Но вместе с этим Елизар невольно подарил мне часть своей энергии, что отличает всех волхвов своей глубинной силой проникновения в любую часть пространства и живого существа. Ну, я со временем и стал похож на них – волхвов – по размышлениям и по опыту содействия природе. Ну. а поскольку всё же я не волхв, предназначенье у меня другое, я стал по знанью старшим Ведом – старейшиной; хотя мне проще оставаться просто Ведом Свадомиром. Такая вот история…

– Вот это да, – с восхищением вымолвил Родослав. – А я вообще-то думал, что у нас у всех есть некая защита от всего ненужного – от яда, например, и наша сила способна всё плохое отразить и сделать безопасным.

– Да. Если мгновенно думку разогнать, то яд она нейтрализует. А если вдруг от шока растеряться, как со мной случилось, тогда печально может всё сложиться. И мне урок тогда хороший был. Но нынче нам томиться ни к чему такими перехлёстами судьбы. Нас вон – река теперь чарует…

Свадомир вдруг замолчал, что-то улавливая в воздухе. Он дал знак Родославу; тот тоже замер, глядя на поверхность воды. Оба они вошли в состояние полного внимания…

В это время в одном из садов проснулся молодой ведрусс. Он приподнялся и глянул на спавшую супругу. Она вдруг тоже пробудилась.

Он многозначительно произнёс:

– Я знак поймал, что где-то недалече супостаты затаились.

– Я тоже, – отозвалась встревоженная супруга. – Что же будем делать?

– Что делать? Сад свой защищать. И не пускать сюда врагов. Наверняка уже во всех садах об этом знают – такое не бывает просто так.

Он быстро встал.

– Да. Нужно нам теперь поторопиться, – ответила ведрусса, вставая.

Они быстро начали одеваться. Ведрусс продолжил:

– Сейчас надёжный щит в саду поставим. И будем ждать сигнал от Ведуна – Хранитель чует всё.

И они вышли в сад.

Тем временем у реки Свадомир с Родославом продолжали сидеть в полной неподвижности. Затем Свадомир облегчённо выдохнул и обратился к Родославу:

– Уши заткни – я орла позову.

Паренёк понимающе кивнул и крепко зажал уши ладонями. Свадомир набрал воздуху, сунул два пальца в рот и так свистнул, что на соседнем дереве затряслась листва, и из неё выпорхнули все птицы, разлетевшись кто куда. Через несколько мгновений далеко в небе появилась птица. Она быстро приближалась. Свадомир смотрел на неё, улыбаясь. Наконец орёл подлетел к Свадомиру и, хлопнув мощными крыльями, приземлился рядом с ним.

– Молодец, Вещун, – сказал Свадомир, гладя орла.

Орёл в блаженстве вытянул шею и слегка запрокинул голову.

Свадомир опять обратился к орлу:

– Вещун, лети, буди Хранителя и возвести ему, что все Врата открыты. Давай, родной…

Орёл Вещун посмотрел на Свадомира и пару раз кивнул головой, издав гортанные звуки. Затем он взмахнул крыльями, взвихрив утренний воздух, и воспарил. Через несколько мгновений Вещун исчез из виду…

А в это время на окраине леса, ближе к широкой тропе, в кустах притаились колдун с воеводой; чуть поодаль приготовились трое воинов с мечами, держа коней под уздцы. Колдун, глянув на воеводу, вполголоса произнёс:

– Теперь смотри в оба, не прозевай того, кто здесь пути имеет.

– Постараюсь, – ответил воевода. – Ты тоже напрягайся. Боюсь, что мы перестарались. Слишком рано ещё.

– Нет, не рано. Я знаю, что вершу. Я слышал голоса, – таинственно ответил колдун.

– Какие голоса? Чьи? – удивился воевода.

– Тех, кто нам нужен. Ветер я сумел озвучить. И я услышал, что Врата открыты, а, стало быть, час пробил… Ведун-Хранитель скоро должен появиться. Давай, готовься.

Воевода повернулся к трём воинам и негромко приказал:

– Седлать коней!

В своём саду Ведун открыл глаза. Он находился возле яблони любимой. Он глянул в небо и увидел приближавшегося орла. Светослов улыбнулся. Орёл подлетел к нему и приземлился рядом. Ведун внимательно посмотрел на орла, погладил его и сказал:

– Ты молодец, Вещун, но я уже проснулся. Спасибо, друг. Лети!

Вещун хлопнул крыльями и поднялся в воздух. Скоро он скрылся в своём направлении. Светослов на мгновенье застыл… и исчез…

А в засаде своей колдун с воеводой вдруг обернулись на странные звуки, что за спинами их раздавались. И они вдруг увидели странную птицу – большого орла, который парил над землёй совсем рядом и словно манил их зачем-то. Воевода, увидев орла, произнёс:

– С чего бы это орёл здесь, в лесу появился? Да странный какой-то, огромный…

Колдун оценил взглядом этого странного огромного орла и тихо сказал:

– Нужно ближе к нему подойти. Что-то кажется мне, это связано с теми, кого мы с утра караулим.

Он дал команду трём всадникам, стоявшим наготове в засаде:

– Никуда без команды. Смотреть за тропой.

И они с воеводой стали медленно приближаться к орлу, который то садился на траву, то вспархивал, словно встревоженный чем-то. А затем он перелетал чуть дальше – вглубь леса. И колдун с воеводой, как зачарованные, стали следить за этой загадочной птицей, углубляясь вслед за ней в лес. Но они так и не смогли ничего понять, а именно – куда эта странная птица внезапно исчезла из глубины дремучего леса…

Светослов возник у реки, неподалёку от Свадомира. Свадомир оживился и встал в ожидании новых вестей.

Светослов произнёс:

– Ну, всё; колдун со сворою своей уже в засаде. Они теперь облаву на меня хорошую пригрели. Ты можешь начинать.

– А ты?

– Я – как задумал. Ты забыл?

– Ах, да…

– Пора.

Свадомир молча кивнул…

Как только Светослов исчез из сада, в светёлке Ведамира быстро встала, оделась и побежала к своему коню Бояну. Она погладила коня, шепнув: «Пошли, Боянушка, прогулку совершим» – и повела его поспешно под уздцы из сада туда, где травы шелестят густые возле тропы широкой, что тянется вдоль леса.

Выйдя на утренний простор родных угодий, Ведамира дала знак коню и бросила:

– Боян, отведай травки, подыши простором.

Сама же взглядом обвела округу. Внезапный шорох в кустах неподалёку, с другой стороны тропы, напряг вниманье Ведамиры – в своей засаде трое всадников, увидев Ведамиру, оживились. Они слегка оторопели, и было от чего. Ведамира, похоже, была готова ко всему, она к коню поближе подошла. И тут внезапно на тропе возникли воины в доспехах и с мечами. Их было трое. Один из всадников, на Ведамиру глядя, произнёс:

– Ты посмотри, какая дева!

– Да, с такой неплохо и развлечься, – другой промолвил.

– Остынь. Я сам её возьму, – отрезал третий. Он вероломно ринулся вперёд и подскакал к прекрасной Ведамире.

Она в момент Бояна оседлала и вышла на тропу, словно дразня гостей незваных.

Они спокойно окружили Ведамиру, и тот, что был напротив, самый смелый, опять ей выкрикнул с улыбкой плотоядной:

– Иди сюда, красавица, не бойся!

И Ведамира ответила ему:

– Чего бояться ветру – пыли, что он сметает без усердий, или камней, которые расшвыривает прочь?

– Ты говори, да думай. А то ведь я могу и рассердиться, – промолвил ошарашенный всадник напротив.

Другие тоже удивились такой внезапной дерзости:

– Ну, ничего себе, девица…

– Красавица, ты просто умница – такая резвая, такая неприступная.

А Ведамира дерзко и бесстрашно продолжала, гарцуя на Бояне, что был готов уже размяться:

– Но вы, я вижу, притомились. К чему пустое тормошить? Могу лишь предложить вам состязанье: коли догнать меня сумеете – то я вас всех смогу и накормить, и напоить.

– Вот это наглость, – возмутился первый. – Да ты, красавица, не много ль на себя взяла?

– Не много. Но хватит этого, чтоб вас домой отправить.

– Ну, берегись, ты нас ещё не знаешь.

Ведамира тут же ответила:

– Я не хочу вам делать больно; но если вам милей скитанья, то, значит, разум ваш уснул.

Первый всадник дал знак тому, что был сзади Ведамиры. Этот задний воин ловко бросил лассо на Ведамиру. Но она, похоже, была готова к этому – она, чуть в сторону отпрянув, ловко перехватила эту верёвку и рванула её на себя так, что всадник, бросавший лассо, вылетел из седла и упал на тропу.

– Вот ведьма! Ну, держись…

Всадник быстро поднялся и опять оседлал коня.

Ведамира прихлопнула Бояна по бокам и отскочила чуть в сторону, словно продолжая дразнить этих остервеневших всадников с мечами. Они рванули к ней.

И тут она пришпорила Бояна:

– Давай, Боянушка, вперёд!

И громко выкрикнула всадникам, за ней несущимся:

– Ну, догоняйте же, ловцы удачи! Авось, на хлеб и заработаете!

В это время колдун с воеводой возвратились к своему укрытию и с ужасом увидели своих воинов, мчавшихся куда-то во весь опор.

– Болваны! – крикнул воевода.

– Что за идиоты? Где ты нашёл их, этих остолопов безголовых? Куда они умчались? – выпалил колдун, гневно глядя на воеводу.

– Не знаю. За кем-то погнались, видно. Ну что за дурь! В самый нужный момент.

Воевода ошалело смотрел туда, где исчезли его слуги.

– Давай срочно воинов других, – отрезал колдун.

Воевода кинулся вглубь леса…

Между тем Светослов в родных пенатах уже снаряжал своего коня. Он вдруг заметил, что Бояна нет:

– А где же наш Боян? Ах, Ведамира…

Светослов быстро вывел коня из сада, оседлал его и вышел на тропу…

Тем временем в погоне за Ведамирой всадники в доспехах пока не чуяли удачи, никак не удавалось им приблизиться к ведруссе, мчавшейся, как ветер, на белом скакуне.

И тут Ведамира звонко, нараспев, заголосила:

– Мне мама с папой в детстве рассказывали сказки,

Когда я спать ложилась, – чтоб краше были сны!

И виделись мне страны с волшебными лесами

И реками большими в гудении волны!..

И в тех местах чудесных немало было дива,

И охали кукушки, считая мудрецов!

А ветер пел и плакал от радости и счастья,

Когда в тот мир входили искатели даров!..

С этими словами в воздухе позади мчавшейся Ведамиры что-то начинало происходить…

Трое всадников не верили своим глазам: они уже скакали по какому-то странному, дремучему и таинственному лесу, где не было никого – ни прекрасной и дерзкой ведруссы на белом коне, ни каких бы то ни было людей; они совершенно не понимали, как они здесь оказались и что с ними произошло. И тут их обуял ужас, самый что ни на есть натуральный. Они все трое остановились и спешились… и тут же попадали рядом со своими конями, уснув без памяти в этом диком волшебном лесу. Так и не заработали они на хлеб, предложенный им Ведамирой.

Тем временем Светослов на своём коне скакал по тропе вдоль лесной полосы. Внезапно он затормозил, увидев впереди какого-то мальчика. Мальчик этот стоял посередине тропы и смотрел на Светослова, словно желая что-то сказать ему… И тут из леса на тропу выскочили иноземные воины на конях, в руке у каждого был меч, и взгляды их были полны безжалостной решительности. Они окружили Светослова. А мальчик вдруг неуловимо превратился в колдуна.

– Так вот кем мальчик оказался, – залётным чародеем! – воскликнул Светослов.

Колдун же спокойно и властно произнёс, глядя на Светослова:

– Ведун, сейчас ты отправишься с нами и нашим стратегам передашь свои владения и людей. В противном случае тебя порубят на куски.

Ведун тут же ответил:

– Ты не подумал, мытарь оборотный, о том, что я – Хранитель Рода! И вам по-доброму убраться предлагаю восвояси!

Колдун всё так же холодно ответил:

– Я вижу, ты смеёшься. Но напрасно…

Колдун поднялся в воздух. И тут же всадник бросился на Ведуна, подняв свой меч, но не успел коснуться Светослова. Ведун воскликнул:

– Ведам Дан Тор!

Сверкнула вспышка, и восклицанья сила мгновенно выбила меч из руки воина, отбросив его на тропу. Светослов ещё раз воскликнул:

– Коло Ра!!!

И круговая вспышка на мгновенье озарила воздух, и вышибло мечи у иноземцев, что сзади наступали. Обезоруженные воины в ужасе бросились в лес. Колдун, что в воздухе завис, махнул рукой, и тут же всё окутал непроглядный дым. Ведун отпрянул и что было сил воскликнул:

– Ра – Веды!!!

Рассеялся волшебный дым; и Светослов метнул свой взгляд поверх себя…

Колдун, зависший в воздухе, весь преобразился, новый вид приняв, – теперь он был каким-то хищным крылатым зверем с огромными горящими глазами и с раскрытой жуткой пастью; и, когти растопырив, он сверху кинулся на Светослова. Ведун, слегка отпрянув, молниеносно направил взгляд на колдуна, и камень на челе его мгновенно воссиял, создав в пространстве перед ним объёмный образ – золотистый шар, сияющий, как солнце. Колдун в него и угодил, ослепнув на мгновение. И он завис в этой волшебной сфере, что, став полупрозрачной, его держала мёртвой хваткой, не выпуская за пределы шара. Ведун смотрел на зверя в шаре, предчувствуя исход. Он произнёс:

– Ну что, приблудный чародей, прощайся со своей поганой силой!

И он, внимание направив в эту сферу с колдуном в обличии зверя, воскликнул яро:

– Ведам Дан Тор! Чарам Дан Сон!!!

Вспыхнул воздух перед ним. И шар взорвался. Колдун упал и распластался на тропе… Он был уже в своём обличии, как прежде, но лишь глаза его потухли – он был бессилен. Лишённый силы чародей взмолился, глядя на Ведуна-Хранителя:

– Ты меня опустошил… Нет силы более во мне… Не убивай меня. Отпусти с миром…

Светослов глянул на опустошённого колдуна и ответил:

– Веды не ведают смерти, и потому – все живые… Убирайся отсюда, искатель чудес, и больше в наш мир не являйся.

Колдун поднялся на ноги, но всё ещё на месте оставался. Ведун, всё так же сидя на коне, прошёлся взад-вперёд по родовой тропе, что этой битвой озарилась, затем опять взглянул на колдуна – теперь чуть удивлённо.

Опустошённый и поникший чародей растерянно смотрел куда-то вниз – на землю, глазами бегая туда-сюда, ища как будто что-то и в лице меняясь постепенно.

– Ты что-то потерял, ваятель дыма? – спросил Ведун.

– Так тут того… мечи валялись… – растерянно ответил чародей и посмотрел на Светослова.

– А-а… Наточенные железяки? Их больше нет – пространство наше вольное не терпит и не сохраняет предметов смерти.

Ошеломлённый и поникший чародей убрался восвояси в лес. И Светослов прекрасно понимал, что новые коварства им готовят иноземцы.

Но в этот миг раздался веселящий стук копыт; и Светослов мгновенно обернулся. И он увидел Ведамиру, к нему несущуюся на своём Бояне.

Она с ним поравнялась и возбуждённо, в ликовании воскликнула:

– Мой бог! Ты здесь, живой и невредимый!

– Да, Ведамира, всё нормально. Но где же ты была? Похоже, ты не просто так гуляла на своём Бояне.

– Тебя лишь я подстраховать решила. Как видишь, получилось.

Она смущённо улыбнулась, овеяв негой Светослова. А он смотрел во все глаза на Ведамиру, бесстрашную свою богиню, неотразимую ведруссу, и слов не находил. Потом загарцевал на месте конь его; и Светослов, словно от грёз очнувшись, заговорил:

– Я должен дать всем Ведам знак, чтоб во Внимание вошли. Я чувствую – сегодня или завтра будет шум у нас немалый.

– Но я – с тобою, мой любимый; детей хочу я защищать и Землю нашу.

– Вот именно; поэтому должна сейчас ты очень быстро вернуться к нашим детям в сад – они одни и ждут.

Светослов смотрел на Ведамиру в нетерпении. Она, тут же осмыслив это всё, ответила:

– О да. Ты прав. Я возвращаюсь. Но буду я Внимание хранить, чтоб вместе одолеть всех этих иноземцев вероломных.

– Мы силой мыслей наших неразлучны, мы всюду вместе.

– Да, мой любимый Светослов. Уже спешу я…

Ведамира развернула коня и поскакала к родному саду…

Светослов смотрел ей вслед; затем прихлопнул по бокам коня и проскакал вперёд. Он остановился и прислушался…

В лесу тем временем не в меру разъярённый воевода орал на чародея, лишённого всей силы колдовской своей:

– Ну что будем теперь делать?! Где твоё хвалёное искусство колдовское?!

– Ведун лишил меня той силы. Я не смогу уже сразиться с ним. Увы… Меня он победил, – ответил горемыка-чародей. Он взгляд понурый свой отвёл куда-то в дебри.

А воевода продолжал:

– Ну, так что с того?! А мы-то – в силе! Где он? Где их Ведун?

– Да вроде был он на тропе… Теперь – не знаю, – ответил чародей.

Воевода дал боевой клич своим воинам:

– По коням! Вся дружина – к бою!!!

Все иноземцы встрепенулись, коней мгновенно оседлали и ринулись из леса – к тропе, где был Ведун-Хранитель…

А Светослов, меж тем, не очень-то спешил. Он на коне своём как будто ждал чего-то. Заслышав сзади топот всадников, Ведун воскликнул:

– Ведам Дан Грозовик и Радение!!!

И он, в момент коня пришпорив, помчался к полю Света, где Веды праздники творили.

Иноземные воины увидели Ведуна, мчавшегося на коне куда-то.

Они ускорили свой бег, коней стегая и крича:

– Он здесь! Вперёд! Быстрее! Ведун от нас не убежит!

Светослов мчался дальше, но тут впереди из засады выскочили двое воинов на конях и понеслись с мечами наготове навстречу Светослову. Он на ходу воскликнул:

– Тор Тау!!!

Эта фраза вспыхнула на миг в пространстве, и обоих всадников тут же выбросило из сёдел в разные стороны, а кони их шарахнулись туда же. И Светослов помчался дальше…

Прискакав на поле, Светослов остановился, осмотрелся. Затем он проскакал на середину поля и стал вдруг неподвижен – он глаза прикрыл, все мысли в чувства обращая…

А иноземцы уже примчались сюда; они окружали Ведуна, но пока не приближались к нему, опасаясь чего-то непредсказуемого, и, в общем-то, правильно делали. Ведун открыл глаза, увидел иноземцев. Их было много.

И воевода, выйдя чуть вперёд, нервозно и злорадно прокричал:

– Ты окружён, Ведун-Хранитель! Сдавайся с миром – и мы тебе оставим жизнь! Но если ты окажешь нам сопротивленье – сотрём с лица Земли! Ну же, сдавайся и нам свои секреты раскрывай! Людей своих к нам выводи, и нас встречайте хлебом-солью! Иначе сделаем рабами всех!

Ведун молчал. Тогда воевода воинам своим дал знак; они стали смыкать кольцо вокруг Ведуна.

И вдруг немыслимой лавиной вздыматься стал туман над полем. Затем всё в миг преобразилось; и там, где было поле, теперь пустырь огромный простирался с потрескавшейся пересохшей почвой. И не было уже там Светослова на коне. Воины в ужасе шарахнулись назад. Но сзади не было ничего живого, лишь дикая безлюдная равнина бесконечность обнажала… Воевода засуетился на коне, кружась на месте и высматривая хоть какой-то спасительный участок в этом безнадёжном опустошении. И он вдруг заметил его: это было нечто, похожее на тропу, которая выводила далеко к светлеющему горизонту, на фоне которого отдалённо высилась гряда деревьев. И в этот миг всё потемнело – над пустырём огромным собрались тучи, тяжёлые и мрачные, готовые взорваться фейерверком страшных молний; и ураганный ветер вдруг ворвался в тот пустырь. Успел воевода лишь прокричать:

– Нас околдовали!!! Скорей туда, где свет ещё остался!!!

И все рванули на конях в ту сторону, где горизонт светлел с живительной грядой деревьев. Сверкнули молнии, одновременно озарив всё это дикое пространство. И грянула гроза. И всё смешалось. Всадников несло в ту сторону, где можно было ещё спастись. Мрак окутал дикую равнину… Сверкали молнии и громыхала жуткая гроза… Затем всё стихло. Тучи расползлись, и потихоньку стало небо оживать, светлея синевою…

В это время Свадомир, сидя возле кустов у реки, улыбнулся и произнёс: – Ну, молодцы. Такую бурю сотворили. Всем Ведам благодарность объявлю. Он посмотрел в небо и добавил:

– Родное наше небушко, прости нам эту шалость…

В лесу дружина иноземных воинов бежавших остановилась. Все спешились и отдышались. Затем, придя в себя, все стали обсуждать неслыханную жуть, что с ними приключилась.

– Да это просто колдовство! Нас охмурили и заставили бежать! – кричал один из воинов.

– А молнии? Гроза? Ещё б немного – и хватило бы на всех! – выкрикивал другой.

– Что будем делать? – спросил у воеводы стратег, что был советником его и правою рукой.

– Подождём. Спешить нам ни к чему, – ответил воевода, потихоньку приходя в себя.

– Мы долго ждать не можем. Провизии у нас ещё не более чем дней на пять, – промолвил озадаченный стратег.

– И что ты предлагаешь?

Стратег задумался; затем сказал:

– Я думаю, что для начала нам нужно послать кого-нибудь на разведку.

Он посмотрел на чародея, сидевшего под дубом, и добавил:

– Вот чародей как раз и сходит. Тем более что он уже общался с этим сбродом колдовским.

– Ты шутишь? – отозвался чародей, лишённый силы.

– Мне не до шуток. Завтра утром пойдёшь в селение, присмотришься, что там к чему, и если все они спокойны и продолжают делами заниматься, то нам тотчас же сообщишь. Мы их врасплох теперь застанем. Зря, что ли, столько шли сюда и этот лес теперь мятежим? Ну что, колдун, договорились?

Стратег холодно смотрел на колдуна, всем своим видом говоря, что пререканий он не потерпит. Колдун молчал.

Тут вклинился взбудораженный воевода:

– Ну что молчишь? Или Хазира хочешь осчастливить своим отказом воевать?

И он так посмотрел на беднягу чародея, что тот отвёл взгляд в сторону. Затем чародей вздохнул, и, поняв, что некуда деваться, ответил:

– Ладно уж, уговорили. Схожу, но ненадолго. Мне тоже мало радости от этаких гуляний.

И он опять улёгся отдыхать под сенью дуба…

На следующее утро в селении опять появился человек в длинном рубище, но уже без посоха; теперь он уже стоял в сторонке – с краю поля, стараясь оставаться неприметным. Он поглядывал на юношей и девушек, певших песни, на молодцев, скакавших на конях, на ребят, игравших что-то на деревянных ложках, аккомпанируя запевалам в нарядных костюмах. И ему казалось, что эти люди не умеют расстраиваться, что они каким-то чудесным образом сохраняют в себе все светлые чувства и силы, и от этих мыслей паломнику-чародею стало не по себе – он горько затосковал; и он вдруг ясно осознал, что причина его внезапной тоски заключается в его зависти к этим непостижимым Ведам – Славянорусам, как привыкли называть их оголтелые и недалёкие подданные Хазира. Загрустивший экс-чародей не захотел больше привлекать внимание ведруссов и поспешил удалиться.

А поле Света было вновь наполнено людьми. Ведруссы все от мала до велика гуляли тут, смеялись, пели и шутили, и новые запевки сочиняли. Светослов как-то внезапно возник на поле. Он был уже не на коне, а просто пеший и что-то говорил своим ведруссам. Увидев Свадомира, Светослов кивнул ему. Свадомир подошёл к Светослову и тихо произнёс:

– Забавная нынче игра получилась Я всё ещё во вдохновении.

– Будь в полном внимании. Нужно красиво закрыть наши двери, – намекнул ему Светослов.

– Понятно, – ответил Свадомир. Он понимающе кивнул и отошёл в сторонку.

Песнопение Ведов вошло в новое русло, оно разлилось по всей округе, словно оглашая все уголки этого пространства с его живою красотой И тут внезапно что-то напрягло всех Ведов. Они поочерёдно, словно по цепочке, все обратили свои взоры к краю поля – и песнопение затихло…

В той дальней стороне этого поля находился воевода на коне, а сзади были видны его вооружённые всадники. И воевода, подавшись чуть вперёд, чтоб было видно людям, кто с ними говорит, вдруг прокричал в нависшей тишине:

– Теперь мы долго ждать не будем! Всех живьём спалим! Иди сюда, Ведун, и нам готовь ответ за нынешнее колдовство! Но если согласишься с миром нас принять и воинам моим невест, уход, жилища предоставить – тогда оставим вас живыми! Я жду, Ведун!!!

Тем временем Веды сгруппировались, встав ближе друг к другу.

Светослов вышел на середину Поля, встав напротив воеводы, и громко произнёс:

– Вот я, Ведун – Хранитель Рода! И у меня – единственный вопрос: ты хорошо подумал, воевода?

И воевода в ярости безумно прокричал:

– Так ты не понял ничего, наглый Ведун?! Сейчас поймёшь всю нашу мощь, мы на куски всех вас порубим и спалим все ваши кущи!!!

И Светослов ему ответил:

– Я вижу, вы и вправду в битвах ум порастеряли! Но я могу вас лишь немного подлечить, а дальше сами думы будете крутить о том, как лучше – за версту или за десять обходить угодья Ведов!

Воевода махнул рукой. И тут на Поле выскочили вооружённые всадники с горящими факелами в руках…

И в тот же миг Ведун воскликнул, всю свою мощь вложив в гортанный крик:

– Эра Тау Агни Сон!!!

И вспыхнули слова в пространстве на мгновенье. И тут же ветра шквал непостижимой силы все факелы задул. И снова стало тихо. И дрогнули, остановившись, воины. Они вдруг за мечи схватились, ещё не осознав – зачем…

А Светослов, направив взгляд на воеводу с мечом в руке, воскликнул:

– Ведам Дан Тор!

Сверкнула вспышка, и вышибла та Сила меч у воеводы, его заставив ужаснуться и назад податься.

Ведун опять воскликнул:

– Коло Тау Ра!

И тут же все Веды подхватили этот клич. И всколыхнуло всё пространство хоровое заклинанье Ведов:

– Ведам Дан Тор!!! Коло Тау Ра!!!

И дрогнули, назад подавшись, иноземцы Они оцепенели в шоке…

Хранитель вскинул руку, призвав к вниманию. И тут же прозвучало из уст Хранителя:

– Тор от Аз до Я в Сияньи Эсо Ведам Дан!

Во Плоти Нареченье Сила Бога Дар!

Рода Ра Сияние Оживило Твердь!

Озарила Новью Ход Родовая Дверь!..

И вдруг все Веды, как по знаку, единый круг образовали, за руки взявшись, и радостно пошли кудесить свой волшебный хоровод, при этом звонко хором запевая:

Ведомы садам

Росы на заре;

Подари ладам

Вольный оберег!

Сила молода,

Родовая речь;

Пламя да вода —

Бремя – с плеч!

Воля – не раба —

Жить да сиять;

Наша судьба —

Мир озарять.

Воля – не раба —

Петь да сиять;

Наша судьба —

Землю озарять.

И тут невероятное произошло в пространстве, как будто пробудилась таинственная сила и вошла в движенье. Мечи повышибло у воинов, и кони встали на дыбы; они метались в шоке, сбрасывая воинов с себя. И в ужас воины и кони приходили от непонятного и громогласного скандирования Ведов, и разбегались врассыпную – кто куда… И снова содрогались оставшиеся воины, мечи теряя, – из рук их выбивала эта сила песнопений; и иноземцы затыкали уши в ужасе… А Веды продолжали свой громогласный боевой волшебный клич. И всадники оставшиеся вздыбленных коней своих поспешно разворачивали и, пришпоривая, ускакивали прочь… Когда уже понятно было, что иноземцы больше не воспрянут, затихло всё. Ведун дал Ведам знак. Он подошёл к воеводе, лежавшему на поле без сознания, и привёл его в чувства. Затем Ведун помог ему подняться на ноги. Воевода с ужасом смотрел на Хранителя, не в силах что-либо говорить.

И Светослов ему сказал:

– Ты, горемычный воевода, вот что делай: бери быстрее воинов своих с конями, убежавшими от вас, и быстро-быстро уходите из этих мест, иначе вы не доживёте и до завтрашнего дня. И видит Бог, мне нынче не до шуток. Ты понял всё, о, воевода?

– Да, да. Я понял всё. Мы все уходим, – испуганно ответил ошалевший воевода.

И Светослов добавил:

– И передай хозяевам своим, чтоб впредь на наши земли не смотрели.

И воевода поспешил собрать всех воинов своих, которые всё ещё пребывали в шоке, чтоб поскорей убраться восвояси – подальше от непредсказуемых, опасных Ведов. Вскоре все иноземцы покинули пределы поля, а затем – и земли ведруссов…

И стало всё, как прежде. И поле Света вновь огласили песнопенья Ведов, продолживших свой праздник. Немного погодя, Светослов увидел Ведамиру – она стояла с краю поля и что-то тихо напевала, скорее, подпевала в лад ведруссам, запевшим гимн любви. Светослов подошёл к своей любимой и руку взял её в свою ладонь. Он посмотрел в её глаза, сиявшие, как прежде, любовью нерушимой, и произнёс:

– Я думаю, что мы теперь должны родить и дочь.

– Да, мой любимый; дочь у нас родится – прекрасная ведрусса…

И они обнялись.

Песнопение Ведов усилилось, и поток этой всеутоляющей радости вздымался всё выше и ширился, поя это великое пространство неистребимой силой Любви…

…Прошло полвека. Светослов и Ведамира всё так же были молоды, сильны – не старило их время в родном пространстве силы и любви, лишь волосы у них посеребрились, посветлели, а может – выгорели от солнца, что так сияло ярко в их счастливом мире. Они уже имели и внуков, и правнуков. Однажды все они решили собраться вместе в родном саду у Светослова с Ведамирой и радостью пространство всё наполнить. Здесь были и Свамияр с Ладой, и Силовер со Звентаной, и взрослый Мирослав со своей супругой и уже взрослыми детьми и внуками, и Родосвет со своей семьёй. Свамияр со Светословом играли на гуслях, а Лада и Ведамира запевали, затем все пели хором и, когда энергия радости их переполнила, все они отдохновенно сели в тени деревьев сада и продолжили свой праздник в разговорах, сопровождавших их ненавязчивое пиршество с плодами и фруктовыми напитками.

Весёлый седовласый Свамияр, огладив бороду густую, на сына Светослова посмотрел и произнёс:

– Да, ты на гуслях так играешь, что мне теперь учиться надо.

Он рассмеялся.

Светослов ответил:

– Когда бы мне ты не творил запевки в те времена, что память нашу греют, – я б не познал такого мастерства. Мы здесь творим Единство, и запевка – всего лишь суть начала вещей Музыки, что создаёт мосты для наших поколений.

– Ты просто гениален, сын мой светоносный, Светослов. Всегда я верил в твой талант и нерушимость духа. Ты волею своей непостижим и духом несгибаем. Да, это счастье – вот оно! – продолжил вдохновенно Свамияр.

Он взор свой обратил на всех родных людей, что здесь в саду сидели. Блеснули слёзы радости в глазах у Свамияра. Он незаметно их смахнул, как будто повернувшись за плодами.

А Светослов спокойно произнёс:

– Пусть в будущем придёт оно, вот это счастье, живую память пробудив дыханьем Образа, рождённого в Любви…

Когда он это говорил, камень на его челе вдруг воссиял. Но никто за разговорами этого не заметил, и только Свамияр увидел это. Он приблизился к сыну и спросил:

– Ты что-то сделал только что? Я видел – камень твой сиял…

Светослов посмотрел на отца и ответил:

– Да. Послал я в будущее Силу, что может память пробудить и света образы восславить.

Свамияр задумался. Затем тихо сказал: