Текст книги "Егорино горе (СИ)"

Автор книги: Sumya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Глава 8

Горелов про тот самый минет ни разу не заикнулся, ни вечером, ни на следующий день, ни через неделю. Они продолжали жить как раньше. Постепенно Егор расслабился и перестал ждать расправы.

Только вот с каждым прожитым днем рядом с любовником Егору становилось все тоскливее и тоскливее. И дело даже не в отсутствии такого желанного пассивного секса. Это-то парень мог и пережить. В конце концов, он хорошо наловчился трахать себя пальцами в душе, когда совсем уж припирало. Конечно, это совсем не то, что почувствовать чужой член или те же гореловские пальцы, но нужно было как-то скидывать напряжение. А пойти налево Егор уже точно не мог. Потому что… Ну не мог и все!

Ему и раньше совесть не позволяла, а в последнее время сама мысль об этом была противной и какой-то мерзкой. Егор уже настолько привык к своему любовнику, что о других даже думать не хотелось. Да, Горе был практичным эгоистом, обожал командовать и запрещал ему такую желаемую «пидорасятину», как выражался сам Горелов. Но в то же время Виктор был добрым и заботливым. Отличный любовник, хоть и вынужденный пассив с таким пропадающим добром. Егор восхищался его хваткой в бизнесе, силой воли и железным характером. Одно то, что мужчина переборол свою натуральность, чтобы не потерять радость секса, уже много значило. Горелов пер напролом, добиваясь своего. Однозначно, Егор восхищался им.

Но жизнь не состоит только из траха, работы и совместных обедо-завтрако-ужинов. Егору хотелось простого человеческого тепла. Ласки, нежности. Этого Горелов точно не мог ему дать. Да он даже его не целовал, называя все это пидорасятиной. И нашел же, млять, словечко!

Раньше Егора забавляло такое отношение Виктора ко всему кроме анального секса. Он считал это в каком-то роде лицемерием. Подставить жопу и воротить нос от другого? Ну не глупо ли? Может быть, Егор просто надеялся, что Горелов со временем привыкнет и придет к остальному? В какой-то мере минет это подтверждал. Но вот после него ничего грандиозного, переворачивающего мир с ног на голову не произошло. Все так же Егор шел спать в свою спальню сразу же после секса. Все так же лишь мечтал о поцелуях или какой-то другой ласке. Все так же продолжал трахать Горе, с тоской поглядывая на его мощный член. Не изменилось ни-че-го!

Это заставляло думать о том, что же будет дальше. Как долго Егор сможет жить на положении вибратора?

Ответа парень не знал, но с каждым днем загонялся все больше и больше.

А вот Горелов не загонялся совсем. В его жизни все было ясно и понятно. А на Егора вообще были далеко идущие планы. Вначале Виктор думал, что легко отпустит парня, когда тот найдет себе там кого-то. Но вот после минета призадумался. Парнишка его устраивал всем. Да и привык к нему Горелов. Отдавать уже своего, почти родного любовника не хотелось.

Горелов даже был согласен еще отсосать парню столько раз, сколько нужно, чтобы тот остался. Другого гея искать не хотелось, ведь он определенно будет хуже Егора. Изредка Виктор даже почитывал статьи на тему «Что нужно гею?». Статьи были либо абсурдными, либо слишком пошлыми. Но Горелов не сдавался и продолжал свои интернет-поиски.

Теперь частенько можно было услышать из Гореловских уст такие слова как «мы», «нам». И вылетало это из Горя совершенно непреднамеренно, он даже не замечал за собой такой перемены. Впрочем, не замечал этого и Егор, зациклившийся на своих страхах.

Такими темпами они дожили до дня рождения Лешки.

Поначалу Егор совсем не планировал приглашать Горелова с собой. Об этом даже речи не шло. Леха, правда, заикнулся раз, но Егор категорично отказался. Тащить Горе в гей-клуб, где они и познакомились, совершенно не хотелось. Во-первых, парень опасался, что его любовник сболтнет чего-нибудь не того про их отношения. Леха-то точно допытывался бы. А во-вторых, где-то внутри свербела мысль, что Горелов может найти себе там другого гея, который будет с удовольствием его трахать. Вот такая безотчетная ревность.

Настаивать друг не стал, и Егор был приглашен один.

Подарок он купил давно: дорогой парфюм был упакован и ждал своего часа. В общем, все было готово, оставалось только доработать рабочий день и поспешить на тусовку.

Горелов в этот день сильно не напрягал, дел было немного, так что Егор сидел за компом, на автомате переводя какую-то ерунду, и раздумывал, стоит ли объяснять любовнику, куда он уходит или же отделаться общим «к другу»?

Только Горелов все решил за него. Закончив рабочий день раньше обычного на час, Виктор вышел из кабинета весь какой-то довольный и веселый.

– Давай заедем в бар какой-нибудь сегодня? – предложил Горе, опираясь бедром о стол Егора.

Тот даже замер, пораженно смотря на любовника.

– С чего вдруг? – только и захлопал он глазами.

– Настроение хорошее, – пожал плечами Горелов. – Давай собирайся быстрее и поедем.

– Я не могу, – выпалил Егор, косясь на верхнюю полку стола, где лежал Лехин подарок.

– Почему? – опешил Виктор.

– Ну… У меня у друга днюха, – Егор все-таки признался, врать совершенно не хотелось, да и глупо это. Не будет же Горелов ему запрещать ходить к друзьям.

Горе почему-то крякнул и почесал подбородок.

– Мы идем к твоему другу, а я не побрился, – с огорчением констатировал он. – Тогда заедем домой, я еще и переоденусь. Собирайся шустрее, время не ждет.

Глаза у Егора стали огромными и идеально круглыми. Он даже поверить не мог в то, что услышал.

– Это в клубе! В том самом! – зашипел парень, понизив голос, хотя рядом никого и не было.

Горелов только пожал плечами, словно ему плевать, что там за клуб такой и посмотрел грозным взглядом.

– Будешь рассусоливать – пойдем ко мне в кабинет трахаться, – пригрозил он, но уголки гореловских губ почему-то дрогнули и поползли вверх. – Давай быстрее, Егор.

– Угу, – только и оставалось обреченно вздохнуть парню, да выключить комп.

После времени, проведенного с Егором, клуб теперь воспринимался иначе.

Извращенцы – пидорасы куда-то неожиданно пропали, оставив после себя нормальных ребят, с которыми и выпить не грех.

Леха сегодня не стоял за стойкой, как обычно, а сидел на почетном месте именинника. Вот честное слово, если бы у парня сегодня не был день рождения, то Горелов пару раз хорошенько съездил ему бы по физиономии. Не то чтобы он сделал что-то из ряда вон, просто достал своими подколками до печенок. Горелов держался исключительно ради Егора, с которым доставучий засранец хорошо дружил.

Кстати Егор тоже сегодня изрядно бесил подвыпившего Горелова. Бесил тем, что слишком близко терся рядом с Лехой, заразительно смеялся на шутки лысого качка в красной майке, слишком долго смотрел на смазливого высокого придурка в белых кроссовках. Последнего Горелов уж было приложил пару раз смазливой же мордой об стол, но сдержался, сетуя на то, что со своим уставом в чужой гей-клуб не ходят. Но Егор непозволительно долго на него пялился!

Егор же сверлил взглядом Жоржика Запоркина или, как он сам себя называет, Жоржа, бесясь внутри, что тот в открытую строит глазки его Горю. Да и тот тоже отвечал, подмигивал еще вон. Или это нервный тик? Нет, точно подмигивает!

Егор уже сотню раз пожалел, что согласился взять сюда своего Горелова. Ему-то ведь плевать с кем трахаться, лишь бы постоянный секс был. Ну чем ему этот Запоркин понравился? Ведь ярко выраженный пассив!

«Такой же каким я был», – зло констатировал Егор.

Он хорошо знал, что Жоржик был только по части подставить зад. А ведь его Горелов – тот еще альфа-самец. Не знал бы его обстоятельств, уже истекал бы смазкой, и вилял рядом чешущейся жопой.

Егор вздохнул и опрокинул в себя стопку.

Надо было поскорее тащить Горелова домой и не подставлять жадным взглядом других. Обойдутся! Самому мало.

Еще и Леха как сговорился с остальными. Весь вечер лезет к Горю со своими шуточками про «натуралов не бывает» и остальным. Смешливый, бля!

И где-то глубоко внутри у Егора скреблась нехорошая мысль, что друг запал на его любовника. Он же еще тогда себе его хотел забрать, да уступил безденежному Егору. А что если он захотел попробовать счастья сейчас?

Потом парень, конечно, мысленно пинал себя. Друг не стал бы зариться на чужое, особенно если знает, насколько Егор попал с Гореловым. Но внимательно следить за всеми оттирающимися рядом не переставал.

Леху в клубе все знали и любили, он ведь был отличным парнем: добрый, общительный, всегда выслушает, подбодрит. Это конечно было частью его работы бармена, но не многие вспоминали об этом. Вот и хозяин клуба расщедрился и устроил из личного праздника развлечение для всех посетителей. Шарики, танцоры, ведущий. Много разных тостов. Было на самом деле весело, если бы не снедавшая Егора ревность.

И тут в клубе начались конкурсы. Беспардонный ведущий вытаскивал гостей на сцену, разбивал их на пары и предлагал то засунуть карандаш на веревочке в узкое горлышко бутылки, то постучать половником по сковородке. Все развлечения носили исключительно пошлый характер. Простой конкурс с карандашом и бутылкой усложнили завязанными глазами. Один из партнеров диктовал другому как двигаться, когда приседать – получалось очень забавно. Особенно если учесть, что карандаши ведущий старался навесить на пассивов, а командовать предлагал активам. Народ ухохатывался до слез.

Победителям досталась пачка светящихся в темноте презервативов, а проигравшим утешительный приз – морковка.

Следующий конкурс был с половником и сковородой. Ведущий вытащил на сцену две парочки: одному из каждой пары он привязал на талию сковородку за ручку, а второму половник. У каждой пары в запасе была одна минута, им по очереди предстояло «настучать» без рук как можно большее количество раз. Со стороны их движения бедрами друг другу навстречу выглядели крайне смешно. И снова победителям достались резинки, а проигравшим морковка.

На третий конкурс, который ведущий назвал «Конкурсом для настоящих мужиков», подлый Леха вытолкнул Горелова с Егором, с другой стороны на сцену ведущий вывел Жоржика и одного из завсегдатаев клуба – Вовчика.

– Господа, господа! – ведущий и сам ржал как конь. – Поаплодируем нашим конкурсантам! – Народ послушно захлопал. – А теперь я попрошу вас и вас, – он ткнул изящным пальчиком в Горе и Вовчика, – лечь на сцене на спину, не волнуйтесь, у меня есть простынка.

Роль простынки выполняла какая-то сомнительного вида тряпка, почему-то в красный горошек. Виктор и Вовчик поморщились, но оба легли.

– А теперь вы молодые люди, – ведущий поманил к себе Егора с Жоржиком, – будьте любезны, примите упор лежа над вашими партнерами по команде!

Егор мысленно застонал, показал зубоскалящему Лехе кулак и покорно замер над Горем на вытянутых руках.

– Ничего для нас нового, да? – тихо произнес Горелов и пьяно хихикнул.

У Егора волосы встали дыбом, даже те, которые он сбривал регулярно. Не дай бог пьяный Горе проболтается о специфике их интимных отношений, вот тогда всех геев Москвы точно ожидает тотальный геноцид, потому что Горелов не успокоится, пока не изведет всех потенциальных разносчиков сплетни.

– Молчи, – шепнул Егор.

– Готовы? – ведущий разве что не попискивал от удовольствия. – Тогда можете начинать отжиматься, а мы посчитаем. Начали! Один!

Егор начал отжиматься, стараясь не до конца ложиться на Горелова и жутко смущаясь, что делает такое на людях. Каждый раз, когда он сгибал руки, его губы почти касались губ Виктора. Он чувствовал запах любовника, видел каждую черту его лица, едва заметно заросший подбородок, морщинку в уголках улыбающихся глаз, нестерпимо хотелось позволить себе поцелуй, но было нельзя.

Егор чувствовал, что сможет продержаться как минимум семьдесят, а то и все сто отжиманий, но ему не пришлось демонстрировать свою подготовку, потому что после десятого жима Жоржик под смех и улюлюкание не выдержал и свалился на Вовчика.

– Отлично, – ведущий захлопал, – счет пока один-ноль, теперь меняемся местами. Верхи становятся низами, а низы верхами! И, господа, не порвите простынку – это очень дорогой моему сердцу реквизит! Она еще советскую власть помнит!

Егор послушно лег под Горелова на спину, Вовчик устроился над Жоржиком.

– Готовы? Начали! Один! Два! Три!

Горелов отжимался мощно и на вид очень легко. Его лицо то нависало над Егором, то отдалялось, дыхание было ровным, только сильно пахло алкоголем, хотя и не очень противно. Для Егора вообще в любовнике не было ничего противного.

Счет перевалил за десять, потом за двадцать, потом за тридцать.

– Вот они – настоящие мужчины!!! – восхищенно верещал ведущий на заднем плане.

– Много. Ты. Понимаешь! – прошипел Горелов, не прекращая отжиматься.

Егор повернул голову: с Вовчика уже вовсю валил пот, и он явно недостаточно низко опускался.

Сорок превратились в пятьдесят, а потом и в шестьдесят. Горелов так и не сбил дыхание и даже самодовольно улыбался Егору и подмигивал, намекая, что победа за ними.

Раздался крик. Это Вовчик не выдержал и всей своей стокилограммовой массой рухнул на Жоржика.

– А! Ты!!! Шкаф трехстворчатый!!! Слезь с меня! Раздавишь!!! Спасите! Помогите!!!

Жоржик орал как резаный. Вовчик тяжело дышал, но никак не мог с него сползти. Горелов встал и, подхватив конкурента подмышки, легко поставил его в вертикальное положение.

– Вот это сила! – восхитился ведущий. – Вот это мужик!!! Хлопаем, господа, завидуем и хлопаем!

Аплодисменты не стихали целую минуту.

В качестве приза, Егору с Гореловым достались все те же светящееся кондомы. Жоржик выхватил у Вовчика из-под носа морковку и рванул вслед за сошедшими со сцены победителями.

Горелов выглядел самодовольным.

– Круто мы их, – улыбнулся он Егору. – Пойду, отолью.

– Ага, – кивнул Егор, убирая в карман приз.

– Классного ты себе мужика отхватил, – завистливо зашептал ему на ухо Жорка, когда Горе отчалил в туалет по нужде. – Где таких только берут?

– Где отхватил, там таких уже нет, – огрызнулся порядком выпивший Егор.

Еще и Леха тоже подхватился и покурсировал по стопам его любовника. Хотелось сорваться и проверить чем они там собрались заниматься. И вот ведь верит другу, да и Горелов вел себя смирно, но все равно хочется пойти и убедиться, что все хорошо.

Это отдавало какой-то противной бабской истеричностью, но Егор не мог ничего с собой поделать. Хотелось от души кому-нибудь врезать или же натянуть Горе по самые гланды, вбиваясь со всей силы в это сильное и огромное тело. От такой картинки низ живота повело, а член неожиданно затвердел, стиснутый узкими джинсами.

– А насколько у вас все серьезно? – продолжил капать на мозг Жора.

– Любим мы друг друга, – ляпнул первое попавшееся в голову Егор, желая отвадить навязчивого парня, и поднялся, шагая в том же направлении, что и Горе с Лехой.

В голове уже вовсю буйствовала фантазия, как он приходует своего Горелова в туалете, нагнув над раковиной. Алкоголь мешал сообразить, что Виктор никогда не позволил бы поступить так с собой. Любой их секс всегда сопровождался Гореловскими командами и условиями. То он так хочет, то эдак. А Егор уже только подстраивался и трахал в нужном ракурсе.

Горелов застегнул ширинку и подошел к раковине помыть руки.

Почему-то все расплывалось перед глазами. С водкой пора было уже завязывать, а то он рискует так заснуть где-нибудь под столом. А для его авторитета это совершенно недопустимо. Нажраться и отрубиться в гей-клубе, вот бы конкуренты посмеялись.

Виктор ненадолго вышел из реальности, тупо наблюдая, как вода льется на подставленные ковшиком ладони.

Хотелось забить на все, забрать Егора и поехать домой. Только вот веселье в самом разгаре, довольный Леха травит свои анекдоты, а остальные весело хлещут алкоголь. Ну и где тут та самая пидорасятина? Обыкновенная попойка.

Дверь сзади хлопнула, пропуская в туалет именинника. Это и привело Горелова в чувство. Он поплескал себе в лицо ледяной воды, пытаясь прийти в себя. Нельзя сдаваться так рано. Он тут единственный нормальный мужик на неизвестно сколько геев. Нужно показать им как умеют пить натуралы!

«Ну еще и Егор нормальный», – вдруг решил Виктор.

Своего любовника он искренне уважал и ценил, хоть и в своеобразной форме.

«С пидорасятской придурью, но у каждого свои недостатки», – довольно фыркнул Горелов, тряся мокрым лицом.

Крутанув вентиль крана, Виктор перекрыл воду и поискал взглядом салфетки или сушилку.

– Вот скажи мне, как бы ты воспринял человека, который бросил тебя ради призрачной мечты разбогатеть в Америке, а потом заявляется ни с того ни с сего и думает, что я его обратно приму? – вдруг спросил Леха.

Горелов обернулся, с удивлением глядя на именинника. Парень стоял возле кабинок и грузно опирался на одну из них плечом. Причем вид у него был какой-то несчастный, совсем неподходящий для праздника.

Горе нахмурился, пытаясь вникнуть в слова Лехи. Тот и сам уже видно не соображал, кому что говорит, потому что смотрел расфокусированным и откровенно пьяным взглядом.

– Послал бы его нахуй, – попробовал ответить правильно Горелов, но голос у него звучал как-то неуверенно.

Откуда ему знать, как нужно поступать в такой пидорасятской ситуации?

– Вот и я послал, – довольно заулыбался Леха, а потом разом как-то сник и начал долбиться головой в ту самую кабинку.

– Эй, ты чего? – оторопел Горелов, смотря в шоке на парня.

– Все равно козла этого люблю, – несчастно простонал Лешка. – Но и простить не могу. Променял меня, паскуда, на долбанные Штаты.

Виктор вообще завис. Ну какая может быть любовь? Вот у кого его Егор дури набрался! Сами себе проблем напридумывали. Только как-то поддержать парня все равно нужно было.

Горелов шагнул вперед и неловко потрепал Леху по плечу, выражая сочувствие и поддержку в деле с пидорасом из США. Причем это он не об ориентации.

Мерфи не зря придумал свой закон подлости. Вот и сейчас, случилась та самая неприятность: в туалет с весьма решительным видом зашел Егор. А вслед за ним почти сразу еще какой-то незнакомый парень.

Егор, кстати, уже не думал ни о каком сексе. Он просто на подходе к общественному месту уединения увидел того, кого точно здесь быть не могло.

Стаса Егор знал, и даже очень неплохо. Слишком бурная у них с Лехой была связь. Да и друг долго парился в депрясняке, когда довольно талантливый танцор Станислав Родин отправился покорять американские просторы. Это была любовь, а честолюбивый Стас умудрился ее просрать, улетев в Штаты.

Помня, что сейчас в толчке находятся его Горелов и Леха, Егор поторопился, спеша выцепить оттуда своего любовника и дать парням поговорить наедине, решить все свои проблемы. Зачем-то же Родин вернулся сюда и приперся на днюху Леши.

Но когда перед глазами предстал Горе, нагло лапающий его друга, мысли резко сменили направление. Егор как чувствовал, что его любовничек польстится на кого-то другого, стоит только отойти ненадолго. Горелову ведь на чувства плевать, у него своя политика импотентского секса. И в этой самой стратегии Егор – совсем не постоянная величина.

Егор уже было открыл рот, собираясь обматерить свое Горе с головы до ног, но его нагло опередили.

– Ты, бугай, это мой парень! – возмущенно вышел вперед Стас, смотря на Горелова весьма недобрым взглядом.

Виктор оторопело уставился на нарывающегося парня, соображая пьяным мозгом что ответить. Но Леха опередил его. Он выскочил вперед, вырывая плечо из железной хватки Горелова, и просто смазал Стасу по роже, отправляя того в полет к стенке:

– Я больше не твой парень!

Гордо задрав голову, Лешка просто-напросто пошел к двери.

Горелов и Егор только пораженно таращились, а Стас схватился за скулу, по которой так щедро съездил Леха.

Тот, кстати, дошел до двери и замер, что-то соображая. А потом развернулся и подошел к писсуару. В воцарившейся тишине звякнула ширинка. Никто не сдвинулся с места и не проронил ни слова, пока Леха не закончил свои дела и все-таки не вышел из туалета.

Стас вообще сидел у стены какой-то пришибленный.

– Вот тебе и пидорасятина, – многозначительно выдал Горелов и пожал плечами.

Нет, он никогда не поймет этих геев с их любовями.

***

До дома они ехали в молчании. Да и наличие водителя такси не располагало к откровенным беседам.

Горе без палива привалился плечом к Егору и откинул голову ему на плечо, пьяно посапывая в шею. Хотя таксист знал, кого подбирает у клуба. Гей-клуба, если говорить начистоту.

Егор не мог отвести взгляд от макушки любовника. Хотелось зарыться в его волосы ладонями и нежно поглаживать, ласково перебирая пряди. Но его как всегда останавливало то, что Горелов не поймет, а только разозлится.

А так хотелось подарить немного нежности этому великолепному образчику мужчины. Но нельзя.

– Говорил мне Леха не влюбляться в натуралов, пусть даже и импотентов, – себе под нос вздохнул Егор, слегка нагибая голову и потираясь носом о макушку Горелова.

Тот только шумно вздохнул и прижался ближе, возя носом по шее парня.

Когда они подъехали к дому, Горелов резко подскочил, оглядываясь по сторонам и не узнавая где он. Но родной подъезд успокоил мужчину. Виктор расплатился с водителем и выбрался из машины вслед за Егором.

После инцидента в туалете они быстренько закруглились с визитом и свалили от греха подальше. Уже уходя, Горелов еще успел заметить, что тот пацан, которому съездил Леха, не внял предупреждению и вновь пошел на штурм баррикад. Он уже вообще ничего не понимал в психике геев, так что просто махнул рукой и решил не заморачиваться. Вон у него Егор нормальный. Не грузится совсем, в последнее время даже по поводу любви не загоняется, а раньше так настойчиво талдычил, что ждет принца своего. Молодой еще, глупый. Надо знать, что принцы – невоспитанные хамы, а их жеребцы любят оставлять после себя горы конского навоза. Вот мать Горелова это поняла в свое время, когда осталась одна на улице с семилетним Горем на руках. А до этого все надрывалась: ах, люблю, жить без него не могу. Какая любовь нахер? Нету ее.

Горелов это знал точно. Вот и Егор со временем поймет да забудет про свои сказки.

Есть только жизнь. И тебе очень повезет, если в этой самой жизни ты найдешь партнера, которого будешь уважать, и который будет уважать тебя. А еще ты должен верить ему на сто процентов. Твердо знать, что не предаст и не кинет. Которому зад свой подставишь безбоязненно…

Горелов мысленно заржал. Да уж, с задом тут немного промашка вышла. Уже от пидорасятины и вовек теперь не отвертишься.

В квартиру зашли тоже молча.

Настроение у Горя было какое-то слишком добродушное и немного лирическое. Он бросил косой взгляд на любовника и усмехнулся. По пьяни всегда хотелось сделать чего-нибудь хорошее.

– Если сходишь сейчас в душ, я могу тебе еще раз отсосать, – предложил он, наступая на задники и стаскивая туфли.

Причем сказал это так обыденно, словно минет был для них в порядке вещей. Егор даже не сразу понял, о чем талдычит любовник. А вот когда дошло…

Это было словно размахом об стенку.

– Что? – вытаращился он, резко повернувшись и задев плечом шкаф в прихожей.

– Ну, если не хочешь… – равнодушно пожал плечами Горелов и прошел мимо.

Хватило двух шагов, чтобы вслед ему раздалось громкое «ХОЧУ!»

– Тогда знаешь что делать, – ухмыльнулся в ответ Виктор и продолжил путь в свою спальню.

Егору хватило десяти минут, чтобы забраться в душ, хорошенько вымыться, да еще и растянуть себя на всякий случай. Авось немного пальцами перепадет. Парень готов был брать от жизни все. Пока дают.

Когда Егор заходил в спальню любовника, член уже вовсю стоял, топорща полотенце, замотанное на бедрах. Только вот… Одного взгляда хватило, чтобы понять, что никакого минета не обломится. Горелов в одежде развалился поперек кровати на животе и нагло храпел, уткнувшись лицом в локоть.

– Вот падла! – от души произнес Егор, руки которого моментально опустились.

А вот член нет.

Только делать было нечего. Егор вздохнул и подошел к любовнику, с трудом переворачивая его на спину и начиная раздевать. Стаскивать одежду с огромного тяжелого бессознательного тела – работа не из легких. Зато где-то в середине процесса, парень понял, что может позволить себе немного вольностей.

Расстегивая рубашку, он прошелся ладонями по широкой груди, наслаждаясь видом гладкой кожи под пальцами, темными бусинами сосков, которые хотелось вобрать в рот и перекатывать языком, обводить по кругу, чувствуя, как они твердеют. Правда храпящему Горелову откровенно было похуй, кто там лижет его грудь, так что соски как-то вяло скукожились, не желая откликаться на откровенные ласки Егора.

Но когда это останавливало разохотившегося, бурлящего гормонами парня?

Егор уже занимался ремнем и ширинкой Гореловских брюк. Потираться членом о бедро храпящего любовника было невыносимо приятно. Особенно манила вседозволенность.

Когда брюки и боксеры были отброшены в сторону, Егор наклонился и взял в рот вялый член Виктора. Он до сих пор не мог пережить то, что такое добро пропадает зря. А еще парень хорошо помнил, каким твердым был член любовника во время их игры с вибратором. Тогда языком можно было нащупать каждую венку, облизать головку, смакуя легкую горькость выступившей смазки. Определенно, Егор хотел вновь почувствовать член Горелова у себя во рту. Вставший член.

Только мало того, что лежащий перед ним мужчина был импотентом, так еще и пьяно храпел сейчас, совсем не обращая внимания, что ему сосут.

«Минет, бля, сделаю тебе, – подумал Егор, выпуская не реагирующий член изо рта и яростно себе надрачивая. – Говнюк ты, Горелов».

Несмотря на большую дозу алкоголя в крови, кончить получилось довольно быстро. А может это оттого, что в приступе невыносимого желания, уже перед самой разрядкой, Егор прижался к губам Горя своими, легонько раздвигая их и проникая внутрь языком.

Запретный поцелуй оказался сладким, несмотря на привкус спиртного.

Егор простонал прямо в рот любовнику, содрогаясь и изливаясь в руку. На Горелова, кстати, тоже попало пару капель, но тому все было по барабану, настолько крепко он отрубился.

Сегодняшний день был такой тяжелый, что Егор решил махнуть рукой на все и будь что будет. Он вытер руку о полотенце и отбросил его в сторону. Горелова развернуть и уложить правильно оказалось труднее, но и с этим парень справился.

А потом просто погасил свет и улегся рядом, накрывая их двоих одеялом.

«А материться будешь завтра, – улыбнулся Егор, не удержавшись и еще раз прикоснувшись к губам любовника. – Спокойной ночи, горе мое».