Текст книги "Егорино горе (СИ)"

Автор книги: Sumya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Глава 6

Домой Виктор попал только к десяти. Голодный как волк и такой же злой.

Он залетел в квартиру, захлопнул дверь со всей силы, быстро разулся и направился в кухню, по пути забросив портфель в кабинет. Благо на кухне его дожидался ужин, который приготовил Егор по доброте душевной. Только вот самого парня в квартире не наблюдалось.

Горелов быстро поел, скинул посуду в посудомоечную машинку, но любовника так и не обнаружил. Приготовленный ужин говорил о том, что он недавно был тут. Ну как недавно, может днем. Просто после универа парень явно заходил сюда и додумался приготовить пожрать. Настроения отсутствие Егора не прибавляло.

Где-то под ложечкой начало зудеть, что парнишка сорвался и пошел искать того, кто б его хорошенько выеб. Горелову, конечно, было плевать, они ж друг другу ничего не обещали, да и это просто трах, но все равно почему-то бесился. Может, боялся, что Егор притащит какую-нибудь болячку на своем конце? Хотя скорей уж в заднице тогда. Они, естественно, никогда не забывали про защиту, Виктор чуть ли не пол-аптеки скупил, затариваясь резиновыми изделиями и специальной анальной смазкой. Егор еще тогда ржал над ним и шутил, что Горе разорится на презиках. Так что вроде опасаться заболеть не стоило, но в их прогрессивный век мало ли какая зараза гуляет!

И когда уже Виктор готов был все-таки позвонить и хорошенько наорать, чтоб Егор тащил домой свой недотраханный зад, в дверь тихонько поскреблись и зазвенели ключом. Горе вскочил и застыл перед ней как ангел мщения, размышляя, что любовники нынче пошли какие-то бракованные, мало того, что пидорасятины им не хватает, так еще и на стороне ищут. Ну, конечно же, он не хотел потом ходить по кожникам и объяснять что к чему.

Дверь открылась, и в квартиру зашел Егор. Увидев перед собой Виктора, парень замер и нервно передернул плечами:

– Что?

– Ничего, – скривился Горелов, развернулся и скрылся в своей спальне.

Воспитывать перехотелось. Мало того, что он не хотел, чтобы Егор подумал чего-нибудь пидорасятического про его несуществующую ревность, так еще и парень к тому же выглядел слишком несчастным и каким-то потерянным. Не сдал что ли?

Через десять минут в ванной зашумела вода. Виктор уже сходил в душ, так что просто валялся на постели, а сон так и не приходил. Он раздумывал над странным поведением любовника, его прогулом, непонятным шастанием где-то. И больше всего не давала покоя мысль: трахался ли с кем Егор?

А что если он нашел того самого принца, о котором мечтал? А сейчас не знает, как послать нынешнего любовника-импотента? Горелова пробрал холодный пот. Искать кого-то другого категорически не хотелось. И этого нашел с трудом.

Или все-таки парень переживает так из-за отсутствия пассивного секса? Виктор скрипнул зубами. И откуда только в Егоре эта пидорасятина? Вот понятно он, импотент, выбора нет. А тут все в порядке, исправно подставляют зад, но тот еще и недоволен. Да любой другой радовался бы, что наконец-то кто-то такому тощему да слабенькому стал давать. А Егор с каждым днем все меньше и меньше энтузиазма проявляет.

Ему что там в своей заднице намазано что ли?

Конечно, Виктор теперь уже допускал, что пассивного секса может хотеться, зная, как оно бывает. Но если бы перед ним стоял выбор: подставить свой зад или самому отодрать, то он бы выбрал последнее. Он же не гей все-таки!

Горелов вдруг подумал, что очень давно уже не фантазировал о женских титьках. Попервой сильно не хватало мягкой и нежной груди, которую так приятно мять в руках, а теперь ничего – привык.

Поток мыслей прервало внезапное появление объекта размышлений. Егор зашел в спальню в одном полотенце на бедрах и подошел к кровати.

– Мне б попросить кое-что, – вздохнул паренек, присаживаясь на самый край.

Горелов краем сознания отметил, как тот хорошо смотрится в одном полотенце: весь такой голый, смущенный и покорный. Было в нем что-то такое неуловимо-привлекательное, как будто природа попыталась облегчить ему поиск партнера и наделила неподвластной пониманию дополнительной харизмой.

Кивнув, Виктор молча приготовился ждать просьбу. Чего только парню в голову стукнуло?

– Слушай, – Егор еще раз вздохнул и почесал коленку. – Трахни меня пальцами, а?

И пока Горелов пучил глаза, добавил:

– Пожалуйста.

Парнишка смотрел проникновенным взглядом, в котором смешались непонятные тоска, печаль и мольба. На Горе так еще никто не смотрел. Даже бывшие любовницы, выпрашивая какое-нибудь украшение, хуже отрабатывали. Почему-то где-то под ложечкой екнуло. Виктора затопила невольная жалость к такому несчастному любовнику. Захотелось вдруг по-пидорасячески его обнять и погладить по голове.

Конечно, Виктор не гей. И он бы никогда на такое не согласился. Но чисто по-человечески он понимал парня. Если тому так хотелось, что аж искры из глаз, то…

– Ты вообще себе это представляешь? – нахмурившись, спросил Горе.

Егор закивал часто-часто и принялся тараторить:

– Ну, ты пальцами просто. Я ж ничего такого. Ну как будто растягиваешь, погладишь там. Мне и этого уже хватит, честно. Очень надо, Горе. Не могу я так, загибаюсь, как хочу…

Горелов видел этот проникновенный взгляд и потихоньку сдавался. Он неуверенно пожал плечами, переводя взгляд на свою ладонь: крупную, мужскую, с большими пальцами и короткострижеными ногтями. Егор тоже перевел взгляд на его ладонь и как-то восторженно вздохнул, облизывая ее взглядом.

И Горе сдался.

«Разок можно», – подумал он, решив думать об этом как о награде парня за долгое «активное» трудолюбие.

– Хорошо, ложись.

Егор радостно пискнул, тут же скинул полотенце и улегся на спину, широко расставив ноги. Его член уже ободрился. Парень только обхватил его, пару раз проведя рукой вверх-вниз, как тот затвердел и был готов к свершениям. Горелов вздохнул, жалея, что сегодня ебли ему не светит.

Сомневаться в парне не приходилось. Егор всегда был чистоплотным, а раз пришел с такой просьбой, то наверняка уже и подготовился в надежде на лучший исход. Виктор еще раз вздохнул и взял в руки смазку.

– Дрочить сам себе будешь, – предупредил он, косясь на торчащий член любовника.

– Да, да, – закивал тот, прикусывая губу.

По глазам было видно, что парню не терпится. В них было полно желания и какой-то томности.

Горелов выдавил на пальцы немного смазки и растер по колечку мышц между ног любовника, касаясь пока что несмело и легко. Егор вздрогнул и зажмурился, начиная дышать чаще и тяжелее.

«Его что, уже и от этого плющит?» – оторопел Горе.

Внимательно вглядываясь в лицо парня, Виктор покружил пальцами там же, надавливая уже сильнее. Реакция не заставила себя ждать – Егор облизнулся и застонал, слегка дергаясь и подавая зад ближе.

Теперь уже пальцы двигались смело и раскованно. Горелову было интересно наблюдать, как чувствительный любовник кусает губы, стонет, подается вперед, насаживаясь сильнее. Виктор гладил его одной рукой, вторую положив на бедро. Палец уже наполовину был внутри, загибаясь и проходя по стенкам заднего прохода в поисках простаты.

Егор все это время медленно подрачивал, проводя рукой по члену, лаская головку большим пальцем, размазывая по ней выступающую смазку.

Горе тут же припомнил прошлый раз, когда любовник с энтузиазмом принялся сосать ему. Тогда лицо Егора выражало восторг. Виктор никак не мог взять в толк: неужели сосать так классно? Почему парнишка так стремится к этой пидорасятине?

Тем временем рука на члене стала двигаться быстрее, да и бедра Егора то и дело взлетали вверх, требуя большего. Так что Горелов присоединил и второй палец, теперь уже целенаправленно поглаживая простату.

Виктор поймал себя на ощущении, что ему нравится наблюдать за таким Егором: чувственном, молящем о большем, покорно откликающемся на каждое его действие. Горелов хотел было разозлиться на себя за пидорасятину, но потом решил, что ему просто нравится зависимость парня. Ведь сейчас только от Горя зависело: кончит Егор или нет. Виктор всегда был очень властным, не зря пошел в бизнесмены.

Горелов хотел было добавить и третий палец, но Егор неожиданно застонал громче, подался вперед резче и замер. Рукой еще пару раз провел по члену так, чтобы вся сперма осталась в кулаке и медленно поднялся. Виктор вытащил пальцы, с любопытством наблюдая за любовником.

Тот был запыхавшийся, раскрасневшийся и невероятно счастливый.

– Спасибо, – широко улыбнулся Егор и, все еще пошатываясь, побрел в ванну.

Горелов смотрел ему вслед и то чувство, что грызло его все это время, стало еще сильнее. Это был первый раз за последнее время, когда Егор выглядел по-настоящему счастливым.

«Вот же блядство!» – подумал Виктор, вытер пальцы о салфетку и упал лицом в подушку, стараясь побыстрее уснуть.

Горелов честно думал, что с того дня будет еще хуже, но ситуация неожиданно выправилась. Егор, занятый подготовкой к сессии, взял учебный отпуск и проводил дни дома. Вопросов о том, что пацан должен был бы найти другое жилье, между ними как-то не возникало, оба понимали, что так удобнее. Теперь Егор провожал и встречал Горелова с работы, готовил ему завтраки и обеды и обеспечивал классным сексом по ночам.

– Скучаешь по мне, небось, в своем офисе, – шутил он, когда Виктор недвусмысленно тянул его в свою спальню.

– Безумно, – рычал Горе, – Ленка-то не дает. А скоро и в дверь входить не будет.

Известие о беременности верной секретарши, с которой он проработал больше пяти лет, повергло Горелова в шок. Он не знал, где и как будет искать замену толковой, исполнительной девочке, которой, как внезапно выяснилось, уже почти тридцать. Если к череде вечерних секретарей он как-то привык, то Лена была с ним всегда: придя через год после создания фирмы, она так и осталась. Отношения сразу сложились хорошие, рабочие, может немного флирта, но ни одна сторона не пыталась перевести дело на постель. И вот теперь такая засада.

Леночка обещала доработать до конца лета и только потом уйти в декрет. Горе попытался было уговорить Егора перейти на место дневного секретаря, но был послан в жесткой форме. На вечернем отсрочки от армии не дают. И как он не пытался, Егор твердо стоял на своем. Нет и все. Надо было успеть кого-то найти до начала осени.

В то время, пока Горелов решал свой важнейший кадровый вопрос – кто будет ему варить кофе и сообщать о посетителях, – Егор мучился совсем другими проблемами. Во-первых, он, наконец, признался Лешке в том, что живет с любовником.

– И давно? – философски спросил тот, выпуская струю дыма во все еще прохладный майский воздух.

– Пару месяцев, – Егор неловко пожал плечами.

– Я его знаю? – Лешка не выказал своего недовольства тем, что приятель умолчал о такой важной детали своей личной жизни, чему Егор был очень рад.

– Ну, это тот… из клуба.

Вот теперь Леха остановился и пристально посмотрел на него.

– Тот самый? Натурал?

– Ну, да… – Егор вздохнул, – натурал.

– Ну и влип ты, Самохин, – Лешка еще раз затянулся и, притушив сигарету пальцами, выкинул её в урну. – Сам-то понимаешь, как влип?

Егор засопел и помотал головой.

– Все не так. У нас… отношения, – он и сам особо не верил в то, что говорил. – Я у него работаю секретарем вечерним. Оформили по трудовой, отпуск оплачиваемый на время сессии дают. Зарплату платят хорошую, а не как с переводами от заказа до заказа. И живу я у него. Короче…

– Короче влип, – резюмировал Леха. – Он же, небось, супер-натурал. В губы не целуется, руками не мацает, языком тем более. Чистый секс. Слышал я о таких. Еще и работой тебя привязал, чтобы ты не дернулся никуда. Завязывай с этим, говорю тебе. Ты же привыкнешь к нему, а ему когда вожжа под хвост ударит, пофигу будет. Выкинет тебя на улицу и из дома и с работы.

– Горе не такой! – вступился за любовника Егор.

Он и сам сотню раз повторял себе этот грустный сценарий, но верить в него не хотелось. Иногда по ночам ему снилось, что Горелов вылечился от импотенции и забавляется в спальне с какой-то грудастой красоткой. Егор просыпался в холодном поту, долго лежал, пялясь в потолок, и уговаривая себя не делать глупостей, а потом все равно на цыпочках крался в спальню Горелова, чтобы убедиться, что он там один.

– Ладно, – тяжело вздохнул Леха и снова закурил. – Я уже понял, что мужиков ты выбирать не умеешь. Что Макс – уебок мелкий, что горе твое. И как ты их только находишь на свою задницу? Точно, кстати, с Максом что? Отвял, наконец?

– Горе разобрался, – Егор пнул ногой камешек.

Лешка вытаращил глаза и открыл рот.

С Максом история получилась очень неприятная. После того как Егор выяснил, что ему мало того что в наглую изменяли, так еще и не считали себя виноватым, он твердо сказал, что все кончено. Вот только Макс слова "нет" услышать не пожелал. И продолжал подкатывать к Егору, с которым они учились на одном потоке, пользуясь тем, что, будучи сыночком декана, в морду не получит. Портить отношения с руководством универа Егору решительно не хотелось. Макс даже пробовал его шантажировать, что пожалуется папе, на что Егор отрезал и сказал, что сам пойдет к декану и все ему расскажет про его голубого сыночка, в подробностях. Макс окрысился, но отвалил. Правда ненадолго, если им случалось остаться наедине или вне зоны слышимости других, он продолжал напирать на Егора.

Особенно обидно звучали слова о том, что Егору все равно трахаться не с кем. Так что однажды он не выдержал и сказал, что ему есть с кем, и чтобы Макс уже отвалил нафиг. И вот тут совсем жизни не стало. На потоке все знали, что Егор гей, он и не скрывал этого. Открыто не выставлялся, пищавым голосом не говорил, но и не скрывал ориентации, не хотелось, чтобы с ним было как с Толиком. Пацанов у них было раза в три меньше, чем девчонок, да и не возбухали они особо по поводу Егора, то ли столица действительно либеральнее провинции, то ли ему просто повезло.

А вот Макс в отличие от Егора ориентацию тщательно скрывал. Был один слушок, который Егор зацепил краем уха, что он оставался на второй год в десятом классе, потому что папочка на год упек его в дорогую клинику, где его лечили от альтернативной ориентации. Егор в это не особо верил, считал байкой. Макс на потоке был из себя весь такой мачо. Раньше его маскировка казалась Егору забавной, потом мерзкой.

После тех слов о другом парне, Макс начал подкалывать Егора уже на парах, подзуживая сокурсников, чтобы и они просили предъявить им его парня. Всем было интересно посмотреть, с кем встречается Егор. Шутки заходили уже слишком далеко.

Когда у Егора появился Горелов, он и не подумал показывать его фотки или что-то в этом роде, справедливо полагая, что Горе ему за такое может и яйца оторвать.

Но однажды придя на работу после четырех пар, вымотанный и злой после очередной стычки с Максом и его подначек, на вопрос Виктора, что это он нос повесил, Егор выложил все как на духу.

Горелов поржал, сказал, что все пидоры редкостные мудаки, даже хуже баб-дур, и потащил его к себе в кабинет трахаться на своем шикарном столе для совещаний. Егор потом этот стол раз сто протер, боясь, что их может запалить уборщица.

Было обидно. Конечно, Горю его проблемы кажутся мелкими и несущественными, но он мог бы и проявить сочувствие.

На следующий день у него было три пары. После немецкого две из четырех групп вывалились из универа вместе. У входа стоял шикарный джип. Егор не мог его не узнать. И даже если бы не узнал, Горе, стоявший привалившись к машине и сложив руки на груди, не оставлял сомнений в том, чья это машина. Опешив, Егор даже не сразу решился подойти. Сокурсники замерли у него за спиной. Замерли и затихли.

Егор подошел. Ничего умнее, как сказать "привет", не придумал.

– И тебе привет, – усмехнулся Горелов и чмокнул его в щеку.

Девчонки издали изумленный «ах».

– Поехали, – Горелов распахнул перед ним дверцу автомобиля, потом захлопнул её и пошел садиться на водительское место.

Когда они отъезжали, Егор видел в зеркале заднего вида ошеломленное и расстроенное лицо Макса.

"Так ему и надо", – подумал он.

– Спасибо, – это уже вслух.

– Надеюсь, этого хватит, чтобы ты приходил на работу в нормальном настроении, – отмахнулся Горелов и повез его сначала обедать, а потом в офис.

Эту историю Егор вкратце изложил Лехе. Тот оценил эффектность, а главное эффективность жеста, ибо Макс после того случая отстал раз и навсегда. Подумал, покурил и сказал:

– Я знаю, как узнать, чувствует он к тебе что-то на самом деле или нет!

– Как? – заинтересовался Егор.

– Нужно предложить поменяться местами в постели. Если он даст тебе себя трахнуть – значит точно у вас серьезно. Если пойдут тупые отмазы, то бздит он насчет своих чувств.

– А… Э… Ум! – Егор чуть не прокололся. Он и забыл, что вынужден хранить самую важную тайну любовника. Поэтому он просто кивнул, как бы соглашаясь со сказанным, а в душе тяжело и обреченно вздохнул. Давать-то Горе давал, но вот легче от этого не становилось.

Пару дней спустя Горелов окончательно взвыл. Леночка не пришла на работу и не брала трубку, много позже позвонила сама и сказала, что попала в больницу, придется лежать на сохранении пока непонятно сколько. Виктор заверил её, что все будет хорошо, пожелал здоровья и накинулся на отдел кадров с требованием срочно найти хоть какую-то замену. Егор приезжал в офис на несколько часов, но нормально готовиться к экзаменам, постоянно отвечая на телефонные звонки, обрабатывая почту и прочее, было невозможно. Через пару дней взвыл и он.

– Да что это такое? – возмущался Егор, трахая Горе у него в кабинете. – Неужели так трудно найти секретаршу?

Горелов подмахивал ему и, не теряя темпа, возражал:

– Секретаршу не трудно, а вот грамотного секретаря.

– Я так сессию не сдам, – Егор впился пальцами в мускулистые бедра Виктора и активнее задвигал тазом.

– Не сдашь, я куплюууу, – Горелов кончил, простонав букву "у". Егор сделал еще пару десятков фрикций и последовал за боссом в мир удовольствий.

Долго приходить в себя после произошедшего было нельзя, на девять была назначена встреча с несколькими бизнесменами. Какие-то там переговоры. А Егору еще предстояло наварить на эту ораву кофе.

На скорую руку сполоснувшись в личной ванной Горя, он оправил одежду и вернулся в приемную. А там уже сидел один из гостей. Крайне неприятный тип – Мокрухин Михаил Ильич. Еще Леночка отзывалась о нем не лучшими словами, да и Егор его недолюбливал за сальные взгляды и пошлые шуточки.

– Что, шлюшка, – Мокрухин покрутил головой, проверяя, что их никто не слышит, но продолжил так же шепотом: – сосешь шефу на рабочем месте, пидорок?

Егор опешил, раньше этот Мокрухин себе такого не позволял. Надо было брать себя в руки и срочно что-то сказать.

– Да с чего вы взяли… – начал он.

– Видно по тебе, весь такой тонкий – звонкий, а губы блядские. Сразу понятно, что ты ими делаешь, – Мокрухин сложил руки на груди, наслаждаясь произведенным эффектом.

– Видно значит, – Егор усмехнулся и пошел загружать кофеварку, – тогда понятно. Рыбак рыбака…

– Что??? – Мокрухин подскочил на месте. – Да как ты, пидор..?

– А что? – Егор невинно похлопал глазками. – Думаете, что хорошо скрываться умеете? А если я среди наших вопросы нужные правильным людям задам, неужто никто не запалит? Думаете, хорошо скрываться умеете?

Поджилки тряслись, пока он все это вываливал, потому что если он не угадал, то сейчас ему здорово начистят морду. Но Мокрухин как-то сдулся, опал и рухнул обратно в кресло.

– Я тебе это, сучонок, еще припомню, – пообещал он сквозь зубы.

Больше ничего не успел, Горелов видимо услышал шум, вышел в приемную и увел того к себе в кабинет, попросив у Егора два кофе. Никогда еще парню так не хотелось плюнуть в чью-то чашку, но он сдержал себя, чем очень гордился.

Но все же гадость Мокрухину сделать хотелось. Егора эта мысль гнобила и мучила несколько дней, существенно отвлекая от подготовки к экзаменам и исполнения своих неофициальных обязанностей. Горе даже решил, что у него нестояк от нервов и предложил отложить секс до окончания сессии, Егор гордо отказался. Два экзамена он уже сдал на хорошо и отлично, оставалось еще два: один пустяковый, а вот ко второму требовалось выучить все наизусть. Препод там был суровый, шпаргалки чуял чуть ли не когда студент в аудиторию входил. Зато тех, кто действительно знал предмет, он никогда не валил и оценок не принижал, по крайней мере, именно такие байки ходили между студентами, и в них очень хотелось верить. Поэтому Егор упорно учил и думал, как отомстить Мокрухину. Учил и думал…

Решение появилось не то, чтобы внезапно. Оно-то было как раз логично, но вот глаза на это простое решение и правда открылись как-то неожиданно. Егор позвонил в офис Мокрухина, следующий раунд переговоров должен был проходить на его территории. Разговаривал он, конечно, не с самим шефом, а с его секретарем Светланой Анатольевной. Женщина она была интересная. Работу свою знала хорошо, но при этом менее приветливой и менее отзывчивой секретарши Егор за свою карьеру не встречал.

Леночка о ней отзывалась хорошо, указывая на профессионализм и здравый подход. Но Егор эту даму слегка побаивался. И тут во время звонка он услышал, как на заднем плане орет Мокрухин, причем на Светлану. Он сыпал такими эпитетами, что у самого Егора уши покраснели. Женщина извинилась и повесила трубку, пообещав перезвонить.

Егор сидел шокированный, понимая, что вряд ли это было первое такое выступление Мокрухина. Почему же Светлана терпит? Почесав в затылке, он принялся звонить Леночке. Она все еще была в больнице, но это скорее из-за перестраховки. Как только ей полегчало, Леночка начала неимоверно скучать, доставая всех хорошо и плохо знакомых людей по телефону. Егор пришелся как нельзя кстати. Задав несколько хитрых вопросов и направив их разговор в нужное русло, через час он уже составлял план действий.

На следующий день, провожая Горелова на деловую встречу, и надеясь в его отсутствие нормально поучить часа два-три, Егор как бы невзначай бросил:

– А ты не думал переманить секретаршу у Мокрухина?

Горе, поправлявший в этот момент галстук, чуть себя им не придушил.

– С ума сошел? Зачем мне этот крокодил в приемной?

Егор никогда Светлану не видел, так что возразить ему было нечего.

– Почему же сразу крокодил? – начал он с другой стороны. – Разве она бы не устроила тебя с профессиональной точки зрения? У тебя есть какие-то претензии по её работе?

Горелов задумался, вообще кроме неприятного взгляда и вечно поджатых губ у Светланы других недостатков не было.

– Все равно, у меня в приемной должна сидеть молодая приветливая женщина, а не эта… ммм… почти пенсионерка!

– Горе, ты офигел? – Егор даже забылся от возмущения. – Ей всего тридцать пять. Себя ты тоже в пенсионеры записал?

– Тридцать пять? – Горелов присвистнул от удивления.

– Короче, твоя задача её переманить, а улыбаться и всему остальному я её научу, – Егор сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что разговор окончен и обсуждать тут нечего.

– А что мне за это будет? – хитро улыбнулся Горелов.

– Я с тобой и так сплю по первому требованию, – Егор закатил глаза, – что тебе еще-то надо? Будет у нас нормальный дневной секретарь, так у меня проблем на порядок уменьшится, сам-то ты не видишь в этом выгоду?

– Ладно, – Виктор потрепал Егора по волосам, безнадежно испортив прическу, – твои указания понял и принял к сведению. Буду переманивать, до вечера.

– Пока, – Егор махнул в спину любовнику рукой и замер.

У нас? Он сказал, у нас? Точно сказал. А Горелов не поправил. Бля… Как же он влип…

Переманить секретаршу оказалось не такой уж и проблемой. Пять минут разговора наедине в приемной и вот уже она кладет заявление на стол своему начальнику, с которым проработала не один год. Так что через две недели у него в приемной был нормальный дневной секретарь, а не Егор с заспанными глазами и обложенный конспектами.

Правда, если быть до конца честным, то сессию Егор сдал еще неделю назад и теперь работал нормально, без судорожной подготовки между звонками и кофе, но все же, Горелову нравилось видеть Егора дома по утрам, расслабленного, пьющего кофе или взъерошенного, шляющегося по квартире. Это гораздо лучше, чем дрожащие руки и нездоровый блеск в глазах. Теперь они вернулись к прежнему графику работы, Егор появлялся в офисе в шесть, перенимал дела у Светланы, работал до тех пор, пока Горелов не считал что хватит, и они вместе ехали домой.

С первого же дня как Светлана вышла на работу, Горелов заметил, что Егор её пилит. Вот прям пилит и все тут, иначе и не сказать. Он все время что-то ей говорил, доказывал и грозил пальцем. Вскоре секретарь стала лучше одеваться, поменяла прическу, и вообще оказалось, что у неё милая, хоть и немного застенчивая улыбка.

– Ну, ты мужик, – сказал как-то Горе, когда они ехали домой, в конце трудового дня.

– В смысле? – не понял Егор.

– Сказал, что научишь её улыбаться, и сделал.

– А, ты об этом, – парень вздохнул, – к любой женщине подход нужен. Тут главное знать, где давить, а где стелиться.

– А с мужиками? – уточнил Горелов, искренне забавляясь серьезным видом Егора.

– А тут все проще простого, хорошие секс и еда – самый короткий путь к сердцу любого. Ну и хорошо бы еще болеть за одну и ту же команду…

Горе ржал как конь, они чуть было в столб не въехали.

– И что же у нас на ужин, мудрый ты мой?

– Еда, вкусная еда с мясом, гарниром и вином. А на десерт качественный трах. Как тебе?

– Ты покорил мое сердце, о мудрейший! – снова заржал Горе и прибавил газу, спеша попасть домой.