Текст книги "Что здесь происходит? (СИ)"

Автор книги: SuddenMe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– А что, нет? Великий стратег не догадался сложить два и два? – Рон рассмеялся. – Развяжите меня.

– Ну уж нет, – запротестовал Гарри.

– Развяжите, я все объясню, – Рон вздохнул. – Доктор Уолирд давно советовал мне все вам рассказать.

– Колдопсихолог? – Гермиона проигнорировала осуждающий взгляд Гарри и взмахнула палочкой, освобождая Рона от пут.

– Ты громче всех орал, что тебе не нужен колдопсихолог! – возмутился Гарри.

– Орал-то орал, – Рон сел на полу, разминая затекшие руки. – Так и знал, что вы будете вот так смотреть.

– Прости. Мы просто не ожидали, – Гермиона постаралась смягчить ситуацию, но Рону, кажется, это и не требовалось.

– Да я и сам не ожидал, – Рон пожал плечами. – Когда нас обследовали после битвы за школу, я отказался от курса, решив, что мне не нужно. Но тогда этот Уолирд сказал мне на прощание, типа, приходи, когда все остальные средства перестанут действовать. Я поржал и ушел.

– У тебя были кошмары? – догадалась Гермиона.

– И кошмары, и панические атаки, чего только не было. Но я пил отвары, – Рон опустил глаза. – Сначала мне их матушка варила, потом Джинни, а потом я сам… Но они плохо помогали. А потом вообще перестали.

– Почему ты нам ничего не сказал?

– Так Гарри знал, – Рон вскинул голову. – Я попросил его тебе не говорить.

– Ты сказал, чтобы я не лез, что ты справишься! – вскричал Гарри, вскакивая.

– Так я и справился. Когда на Рождество я не сомкнул глаз даже после отваров, я понял, что либо придется переходить на настоящие зелья, либо я свихнусь. И тут я вспомнил про Уолирда. Но пошел не сразу, только к концу января. Сходил один раз, мне немного полегчало, я решил, что больше не пойду, но в итоге пошел.

– А нам врал, что это репетитор! Мог бы просто сказать, – укорил Гарри.

– Сказать, что хожу к мозгоправу? – Рон усмехнулся. – Чтоб вы вообще меня за человека считать перестали?

– Ладно, как это связано с твоим поведением? – решила снова ускорить процесс Гермиона.

– А так. Терапия и упражнения помогали, но ненадолго. И док начал спрашивать меня о жизни, о семье, задавать всякие вопросы, о которых стоило подумать. И я начал думать. Замечать всякое. И снова думать и следить за собой. Обращать внимание на то, что я чувствую. Звучит, конечно…

– А раньше ты что, не обращал? – недоуменно спросил Гарри.

– Раньше… – Рон глубоко вздохнул и, откинувшись спиной на стену, закрыл глаза. – Я – шестой ребенок в семье. До моих чувств очередь никогда не доходила. Джинни повезло, она любимая единственная доченька. А я… Не круче Чарли, не умнее Билла, не успешнее Перси, не талантливее близнецов. Так, жив-здоров и хватит с тебя, Рон.

– Родители тебя любят! – Гарри начал мерить шагами комнату. – Мы все тебя любим!

– Я знаю. Но этого мало.

– А что ты еще хочешь?

– Хочу, чтобы мной можно было гордиться. Чтобы я сам мог гордиться собой.

– Ты – герой войны! – Гермионе пришлось поймать Гарри и насильно усадить на кровать, пока он не сломал что-нибудь или сам не навернулся о валяющийся на полу хлам.

– Да у нас куда не плюнь – герои войны, – фыркнул Рон. – Это другое. Мы просто влипли в эту войну. Влипли и барахтались, чтобы выжить.

– И ты решил, что если поедешь в Африку, то это поможет? Быть аврором тоже очень даже геройство. – Гарри сделал попытку вскочить, но Гермиона его удержала.

– Это твоя мечта, а не моя. Я долго думал, что хочу быть аврором, жениться на Гермионе, завести пять детей, но нет. Я не знаю, чего хочу, но точно не этого. Не факт, что мне понравится в Африке и что там мое место. Я это понимаю. Но не попробуешь – не узнаешь. Мне было страшно принять решение и разорвать помолвку. Но я с каждым днем все отчетливее понимал, что так будет правильно. Я на самом деле благодарен зелью, что оно меня подтолкнуло сделать это. И заметьте, стоило нам с Герм расстаться – я встретил Юни. И пары дней не прошло. Да, у нас может не сложиться. Но она мне нравится, с ней я не испытываю постоянного давления. Она не ждет, что я вдруг стану Чарли, или Биллом, или… Малфоем.

Гермиона опустила глаза. Последнее уточнение было адресовано ей, и это было ужасное в своей правдивости уточнение. Нет, раньше она о таком не думала, но у Малфоя и правда были качества, которые она считала важными. Собранность, умение планировать наперед, любовь к наукам и пытливый ум.

– Да не стесняйся ты так, – Рон рассмеялся. – Я злился из-за того, что тогда произошло с телефонной шуткой. Но док спросил меня, почему я злюсь? Я долго разбирался в этом и понял, что если бы это был Симус или Невилл – я бы не обратил внимания. Они хорошие парни. Я ничем не хуже них. Даже лучше. Но Малфой – трус, неврастеник, жалкий хорек, ябеда и редкостный мудак – выигрывает нас всех всухую одним качеством. Целеустремленностью. Он все делает с таким рвением, как будто ему поссать приспичило и он в сортир бежит. Плевать ему на затраченные усилия. Не может решить пример – будет сидеть до утра. Хочет отравить жизнь недругу – выпрется ночью из школы. Дрожать будет, как осиновый лист, но выпрется. Получит желаемое любой ценой. Прямо как ты, Герм.

Гарри, старательно сдерживавшийся, громко рассмеялся.

– Надо было его позвать, про сортир – гениально, – подытожил он. – Эх, лучше бы ты оказался беглым пожирателем.

– О, ну конечно, – фыркнул Рон. – Тебе проще, если б я где-то мертвый валялся, чем живой, зато думающий своей головой.

– А ты не думал, что я беспокоюсь?! – Гарри мгновенно растерял все свое веселье. – Что я боюсь тебя отпускать в Африку, а тебя там убьют и съедят? Что я боюсь, что тебя женит на себе какая-нибудь дура. Что я потеряю лучшего друга!

– Потому что ты в меня не веришь!

– Я верю!

– Нет! Поверь, что я справлюсь. Что я вернусь из экспедиции с трофеями и классной девчонкой. В крайнем случае, сможешь мне сказать «я же тебе говорил». Но сейчас поверь в меня! Мне так нужна твоя поддержка, ты не представляешь даже.

На какое-то время воцарилось молчание. Гарри и Рон сверлили друг друга взглядами. Гермиона пыталась осознать все сказанное. Все оказалось куда хуже, чем она думала. Год она не замечала, что у Рона проблемы. Не обратила внимания на изменения. Да она сама должна была отвести его к колдопсихологу. Но он ей не сказал. Не мог довериться, потому что она слишком многого хотела. Не соответствовать ожиданиям – это был ее личный кошмар. И она невольно погрузила в него Рона. А возможно, сейчас начала делать то же самое с Малфоем. Обвинила его в том, что его не было рядом, когда он и не должен был быть. Он, наоборот, пытался не мешать, а она в итоге на него за это наорала. Может, ей тоже стоит возобновить сеансы?

– Только попробуй умереть в этой своей Сахаре, – грозно произнес Гарри и, встав, подал Рону руку. – Я приеду, откопаю твой иссохший труп и буду бить, пока ты не оживешь.

– Звучит не очень правдоподобно, но ты, пожалуй, можешь, – усмехнулся Рон, хватаясь за предложенную опору. – Спасибо, друг.

– Все равно меня это все бесит, – заметил Гарри.

– Может, стоит сходить к колдопсихологу? У них там есть курсы по контролю бешенства, – весело предложил Рон.

– Не бешенства, а гнева, – машинально поправила Гермиона.

– Так все же, зачем ты забрал у Гермионы кольцо?

– Ну, это так надо, – Рон пожал плечами. – Чтобы я был уверен, что у нас все кончено. Ну и Гермиона тоже. Я его выкинул, если что.

– Да уж. Теперь между нами точно все кончено. – Гермиона встала и направилась к двери.

Оставаться с помирившимися Роном и Гарри было невмоготу. Она чувствовала себя лишней. Принять решения Рона и порадоваться за него она не могла. А сидеть и смотреть на то, как жизнь оставляет ее на обочине, не имела никакого желания.

– Но причем здесь Малфой? Он что, знал про колдопсихолога? – внезапно вспомнил Гарри.

– Он видел меня в приемной однажды. – Рон пожал плечами. – Мог догадаться.

Гермиона передернула плечами и рванула на себя дверь. Та, конечно, не поддалась.

– Герм? – встревожился Гарри.

– Все хорошо, – ответила она, не оборачиваясь. – Мне просто нужно побыть одной.

– Мне жаль, что у нас не получилось, честно, – мягко сказал Рон.

– А мне уже нет, – зло ответила Гермиона. – Ты прав, это твоя жизнь и тебе решать. Гарри, открой мне.

Поттер послушно снял заклинание, и она вышла, громко хлопнув дверью напоследок.

Коридор был пуст. Оно и к лучшему, притворяться перед кем-то, что все хорошо, у нее не было сил. Она злилась. На Рона, за то что он не оставил ей шанса, на Гарри, за то, что так легко принял его сторону, как будто стоило Рону сказать, что «вот, я все переосмыслил» – и причиненная ей боль уже не считается. И на себя, за то, что злится на друзей. А еще на Малфоя. За эти четыре дня. За четыре дня безоблачного счастливого обмана. Он знал, что происходит с Роном. Не мог не догадаться и воспользовался этим.

Видеть никого не хотелось, и она направилась прямиком в спальню. Даже если Джинни там, она может залезть в кровать, задернуть шторы балдахина, наложить заглушающее и побыть наконец одна.

========== 9 ==========

Стоило Гермионе зайти в комнату, как надежда на одиночество скончалась в муках. Она даже сначала подумала, что ошиблась дверью, но ее вещи были на положенных местах. В отличие от гостей.

На их с Джинни общем столе сидела Панси Паркинсон при полном параде и, попивая кофе из маленькой белой чашечки, покачивала ногой в шикарной красной туфле. Рядом на стуле, в нарушение строгого школьного правила, курил трубку Блейз Забини. А на ее кровати Грегори Гойл устроил пикник и мини-сражение мармеладных медведей с желатиновыми червями.

– Ты, вероятно, хочешь знать, откуда у нас пароль и что мы здесь делаем? – светским тоном осведомился Блейз. – Отвечаю: пароль дала Джинни Томасу, он сказал его Финнигану, а тот, соответственно, мне. И мы решили наведаться в гости.

– Зачем? – растеряно спросила Гермиона, мысленно сделав отметку обсудить с Джинни секретность паролей.

– Как бы тебе вежливо объяснить, староста, – Панси оставила чашечку. – У нас есть друг по имени Драко Малфой, слышала о нем?

– Такой высокий блондин в модных костюмчиках, – счел необходимым подсказать Гойл.

– Спасибо, Грег, – Панси одарила Гойла лучезарной улыбкой. – Так вот, а у нашего друга Драко есть серый костюм в тонкую белую полоску. Этот костюм он надевает лишь тогда, когда собирается сделать что-то очень серьезное. И сдается нам, что на этот раз дело в тебе.

– Костюм? – Гермиона рассмеялась. – Серьезно? Панси, я понятия не имею, что за отношения у Драко с его костюмами, но я тут совершенно ни при чем.

– Ты зря отказываешься от сотрудничества, Грейнджер, – вздохнул Забини. – Мы ведь с миром пришли, но можем и передумать.

– Слушайте, я не знаю, что задумал Драко и при чем здесь его костюмы, я просто устала и хотела бы побыть одна, – Гермиона демонстративно отступила от двери.

Панси и Блейз переглянулись. Блейз кивнул, и Панси продолжила.

– Что ж, к сути: мы надеемся, что сейчас ты пойдешь в гостиную и будешь ждать возвращения Драко. А потом убедишь его не вмешиваться в ваши с Уизли разборочки.

– Не вмешиваться во что? – Гермиона начала понимать, что происходит. Очевидно, Малфой действительно мог как-то отомстить Рону, слизеринцев это беспокоило, и они пришли, чтобы договориться с ней. Пусть и в своей манере.

– Ты думаешь, после войны мы в опале и ничего не сможем тебе сделать, – предположил Забини.

– Но мы всегда так жили, – улыбнулась Панси. – Нас не любили, боялись, презирали, так что мы умеем добиваться своего в таких условиях. Гойл, поясни ей простым языком.

– Панси и Блейз расстроены, что Драко напрягается из-за тебя, – просто сообщил Гойл. – А когда они расстроены, они пьют кофе, едят пироженки и сплетничают. Очень громко, чтобы все слышали.

Гермиона моргнула. Видимо, сейчас ей угрожали. Угрожали, потому что переживали за Драко Малфоя. Друзья действительно его любили. И она их понимала, Драко было за что любить, если уж на то пошло.

– Я ни о чем его не просила. И если вы думаете, что я хочу, чтобы он что-то… – запротестовала Гермиона.

– Вот ему это и скажи, – перебил Блейз. – И постарайся быть очень убедительной, иначе очень убедительными можем быть мы. Ты же не хочешь внезапно прослыть плохой девочкой или плохим человеком.

– Я с ним поговорю, но не потому, что боюсь твоих угроз, Забини. А потому что действительно не хочу, чтобы он что-то делал.

– Причины нам не интересны. Нам важен результат, – Блейз поднялся и подал руку Панси. Чашечка на столе стала перстнем, и Паркинсон надела его на палец Забини.

– Мы очень на тебя рассчитываем, – мило улыбнулась Панси, и они с Блейзом вышли первыми.

Грегори же спешно запихивал в рот мармелад.

– Гойл, – Гермиона решила, что если кто и скажет правду, то это он. – Зачем вам это?

– Драко – лучший из нас, – ответил Гойл, проглотив не жуя. – Мы не можем оставить его одного, но если сцепимся с Поттером – будет о-го-го-го.

– Но почему Драко решил мстить Рону?

– Он думает, что тебе больно.

– Грег, детка, – позвала из коридора Панси. – Мы ждем.

– Извини, – Грег застенчиво улыбнулся и удивительно грациозно выскользнул из комнаты.

Гермиона стряхнула с покрывала крошки и села на кровать.

Надо было отдать должное Забини. Он умел работать с информацией. Прошло меньше двух часов, а они уже не только в курсе, но уже составили план и начали действовать. И Гермиона была почти уверена, что это хороший план, предусматривающий любые варианты развития событий. Но все же, почему они пришли ей угрожать? Стоило сделать скидку на то, что по-другому они не умеют. Но если они начали сразу с угроз, значит спешат. Что же собирался сделать Драко? И где он вообще?

Беспокойство внутри росло. И Гермиона предпочла действительно пойти в гостиную. Уж там Малфой точно появится. А заодно стоило восстановить-таки стену. Ни Гарри, ни Рон, ни остальные этим заниматься явно не собирались. Кроме того, работа помогла бы немного успокоиться. Может, даже разобраться в собственных переживаниях.

В процессе починки стены Гермиона поняла две важных вещи. Во-первых, Рон никуда не поедет, ведь для этого нужны деньги, а у него их нет. А во-вторых, если он не сможет никуда уехать, то у нее есть еще шанс. Если она изменит стратегию поведения. Может быть даже, каверзы Драко будут ей на руку. Дружба против Малфоя не раз склеивала трещины в их отношениях. Естественно, она поговорит с Малфоем, чтобы слизеринцы успокоились. Но не будет сильно убедительной. Конечно, жаль, что придется выбирать. С Драко было здорово. Эти четыре дня она жила как в сказке. И у нее был свой собственный настоящий принц. Такой, о каком она, пожалуй, и не мечтала. Но это ведь просто игра скучающего аристократа. Эта мысль почему-то больно кольнула сердце. Гермиона прикусила губу, подавляя неприятные эмоции, и, потеряв концентрацию, уронила внушительный кусок кладки. Камни с грохотом рухнули на пол, цемент между ними треснул, и вместо одного большого куска у Гермионы теперь имелось пять средних. Нужно было сконцентрироваться на работе. В конце концов, ничего решить до разговора с Малфоем она не сможет. Сначала она должна все выяснить и только потом принимать решение.

Малфой появился через час. Гермиона как раз закончила укреплять стену заклинаниями и критически осматривала свою работу.

– Привет, Миона. Отличная стена, лучше новой, – похвалил Малфой.

Гермиона смотрела на него и не могла поверить глазам. Панси сказала правду, на нем действительно был серый костюм в тонкую белую полоску. А усталый вид и вымученная улыбка говорили о том, что он последние пару часов занимался чем-то серьезным.

– Драко, нам нужно поговорить, – решительно сказала Гермиона.

Малфой стиснул зубы и кивнул. Гермиона еще раз окинула взглядом стену и отправилась к дивану. Малфой последовал за ней, но сел не как обычно рядом, а в кресло напротив. От него исходило такое сильное напряжение, что Гермиона чувствовала его даже на расстоянии. И ей вдруг показалось, что Малфой боится, что она его бросит. Хотя слово «бросить» было неподходящим. Но более уместного Гермиона все равно не придумала. Да и не собиралась она его «бросать», просто все выяснить.

– Это насчет Рона, – собравшись с мыслями, начала она.

Малфой никак не отреагировал. Но Гермиона знала, что он прекрасно ее расслышал.

– Ты знал, что он посещает колдопсихолога?

– Не придавал значения этому факту, – тон Драко был спокойным, и это немного смущало.

– Не придавал, но воспользовался тем, что Рон начал вести себя не так, как раньше.

– Какая разница, знал я или нет? – Малфой слегка наклонил голову, чтобы посмотреть на нее. – Не я заставил его бросать тебя. И тебя я не заставлял со мной общаться.

Гермиона поджала губы. Малфой, конечно, был прав. Если бы он не знал, то сделал бы то же самое. Какая разница. Но он знал и ничего ей не сказал.

– Я не думал, что ты не знаешь, – едва слышно произнес Малфой. – Я считал, что у вас нет секретов друг от друга.

Гермиона вздохнула. Это тоже было логично. Откуда Малфою знать. Да она и сама так считала до сегодняшнего дня. На душе стало противно. Драко вел себя так искренне, так старался с ней подружиться, а она собиралась использовать его, чтобы вернуть Рона. Как какая-нибудь Паркинсон. Ей тут же стало стыдно за свой план, и она решила сменить тему. Неважно, что у нее теперь с Роном, нельзя, чтобы Малфой попытался навредить ему.

– Ко мне сегодня подходила твоя группа поддержки, – проинформировала она.

– И просили, чтобы ты убедила меня ничего не делать? – Малфой усмехнулся и, кажется, немного расслабился.

– Да, – Гермиона скрестила руки на груди. Рассказывать Драко, в какой именно форме была выражена просьба, она не хотела. Но Малфой, кажется, и сам прекрасно знал методы друзей и, как ей показалось, страдальчески вздохнул.

– Поздно, – сообщил он.

Сердце екнуло, дыхание сбилось. Как поздно? Прошло каких-то несколько часов. Что можно было сделать за такой короткий срок? И чем это теперь грозит Рону? Малфою? Ей самой?

– И что ты сделал? – выдавила из себя Гермиона, стараясь унять колотящееся сердце.

– Это не должно тебя волновать.

– Но волнует! Если ты что-то сделал Рону…

– Он сам себе все сделал, я лишь немного помог.

– Драко! Ты хоть раз можешь мне сказать все как есть? Может, не поздно все исправить!

– Все в порядке, Миона, – Малфой тепло улыбнулся и, пересев на диван, положил руки ей на плечи. – Не пройдет и пары дней, как Уизли уберется из Британии и из твоей жизни.

– Что? – Гермиона не поверила своим ушам.

– Ну да, а ты что думала, я найму головорезов его убивать? – Малфой рассмеялся. – Зачем? Я поднял отцовские связи в Отделе международного магического сотрудничества, и Рона Уизли с радостью уполномочили быть представителем Британии на раскопках в Сахаре. Даже уговаривать не пришлось. Туда, оказывается, никто ехать не хотел. Кто ж согласится терять пять лет в дыре, до которой даже совы не долетают. Завтра ему придет письмо. Глава отдела даже похлопочет, чтобы аттестат ему выдали заочно на основании текущих оценок.

– Ты выпер моего жениха в Африку! – простонала Гермиона, вскакивая.

– Бывшего жениха, – уточнил Малфой.

– А если с ним там что-то случится?

– С Уизли? – Малфой рассмеялся. – Что? Отощает без мамочкиных пирогов?

– Драко, туда ведь наверняка не зря никто не хочет ехать! Там опасно?

– Откуда я знаю, я там не был, – Малфой скучающе уставился в потолок.

– Вот сам бы и ехал! – в бешенстве выкрикнула Гермиона.

– Спасибо, я займусь чем-нибудь более стоящим, чем рыть песок!

– Зачем ты вообще влез? Кто тебя просил? Если он умрет там – я тебе никогда этого не прощу!

– Да почему ты так трясешься за него?! – Малфой тоже вскочил. – Он же тебя бросил! Пусть катится в Африку, да хоть ногами в эти раскопки врастет! Лишь бы подальше от нас!

– Драко, я так не могу! Что я буду делать? Как же все мои планы? Моя жизнь рушится, и ты этому помогаешь!

Она чувствовала, как по щекам катятся слезы. Но ей было все равно. При Малфое можно плакать, он не растеряется и не сбежит от ее слез, как Рон, и не будет утешать ничего не значащими фразами, как Гарри.

– Мы придумаем новые планы! – Малфой схватил Гермиону за руку и потянул за собой. – Еще лучше старых! Построим тебе новую жизнь! Представь, какой она будет, если тебе не придется день и ночь быть готовой спасать Рональда Уизли от его глупости.

Гермиона вздохнула. Драко всегда водил ее за руку вот так. Хотя «всегда» тоже не очень-то подходящее слово. Четыре дня не могут им обозначаться. В любом случае, сопротивляться было совершенно бесполезно. Гермиона и не стала.

– Никаких поправок на десять детей, – Малфой завел ее в душевые и поставил перед зеркалом.

Гермиона смотрела на свое отражение и думала о том, чего стоит Малфою удержаться от едких замечаний в ее адрес. Выглядела она не лучшим образом: веки припухли от слез, нос красный, волосы растрепаны, форменный галстук съехал набок.

– Никакой нищеты. Ты сделаешь карьеру, удачно выйдешь замуж за достойного тебя мужчину и будешь блистать, – вещал тем временем Малфой, открывая кран на полную. – Сиять ярче всех звезд! Так что умывайся и вперед к новой жизни.

Гермиона, погруженная в свои мысли, слишком поздно увидела в зеркале, как Малфой достал палочку, и не успела среагировать. Резкий взмах – и ее окатило с ног до головы ледяной водой. Она взвизгнула так, как сама от себя не ожидала, и, выхватив свою палочку, направила струю из крана в Малфоя. В первый раз он увернулся, а вот во второй не успел.

– Мой любимый костюм – возмутился он.

– Ах, любимый?! – в ярости воскликнула Гермиона.

– Миона, остановись!

Гермиона бы, может, и остановилась бы, но в тоне Малфоя было слишком много восторга и слишком мало паники. Вода, повинуясь ее магии, превратилась в фигуру келпи и ринулась в атаку. Чтобы спустя секунду разлететься брызгами о щит Малфоя.

– Я тебе покажу, любимый костюм! – Гермиона осмотрелась в поисках более действенного оружия. На глаза ей попалась стопка полотенец, их она и отправила в полет. От трех Малфой спрятался за одной из раковин, но четвертое Гермиона придержала до того момента, когда он выглянет из укрытия.

– Почему ты вечно швыряешься в меня полотенцами? – возмутился Малфой, выпутываясь из махровых складок.

– Не только ими! – Гермиона схватила с мыльницы брусок мыла и уже без магии швырнула в него.

Малфой, видимо, хотел эффектно поймать снаряд, но мыло было скользким, так что проскочило сквозь пальцы и впечаталось ему прямо в глаз. Малфой взвыл, и Гермиона победно рассмеялась. А потом бросилась помогать стонущему Малфою промывать глаз от мыльной пены.

– Химическое оружие применять запрещено, между прочим, – показушно надулся Малфой.

– Я же не думала, что ты будешь его ловить, – Гермиона снова засмеялась.

Драко фыркнул и поморгал на пробу. Глаз от мыла и воды был красным, но хоть синяк вроде бы появляться не собирался.

– Опасная ты женщина, Миона, – лукаво заметил Малфой, рассматривая ее. – Даже и не знаю, что бы ты сделала, если бы разозлилась по-настоящему.

– Знаешь, знаешь, – усмехнулась Гермиона, начав сушить на себе одежду заклинанием.

Малфой снова фыркнул.

– Кстати, совсем забыл, – он похлопал себя по карманам. – Я же нашел твое кольцо.

– Мое что? – Гермиона так удивилась, что даже забыла досушить второй гольф.

– Точнее, я нашел его еще на третьем курсе, но в силу моего прекрасного характера не стал возвращать. А сегодня вспомнил.

Гермиона нахмурилась. Чего-чего, а колец она не носила. Но Драко уже протягивал ей колечко, и она взяла его, чтобы рассмотреть. Может быть, понять, чье оно. Кольцо было милым. Тонкий витой ободок с тремя покрытыми синей эмалью цветочками, серединки которых сверкали белыми камушками. Такое действительно могла бы носить третьекурсница.

– Оно не мое, – Гермиона протянула кольцо обратно.

– Как не твое, если там гравировка внутри?

Гермиона снова осмотрела кольцо. Внутри действительно обнаружилась гравировка «Г. Д. Грейнджер». Гермиона уставилась на кольцо, пытаясь вспомнить, неужели у нее такое было. Не может быть. Если бы она потеряла такое кольцо, да еще и с гравировкой, она бы помнила.

– Ты надень, может, так вспомнишь, – предложил Малфой.

Гермиона послушалась, но кольцо не подошло ни на указательный палец, ни на средний. А вот на безымянный палец правой* руки село как влитое, очень удачно прикрыв белую полоску. Смотрелось колечко очаровательно. И Гермиона еще сильнее уверилась, что кольцо не может быть ее. На третьем курсе она бы умерла, но не надела такую милую безделушку. Даже жаль будет его отдавать, она и сейчас бы носила такое.

– Тебе очень идет, – довольно заметил Малфой.

И Гермиона все поняла. Конечно, оно не ее. Она попыталась стянуть кольцо, но оно не снималось.

– Драко, сними заклинание немедленно! – потребовала она.

– Какое еще заклинание? – очень натурально изумился Малфой.

– Заклинание с кольца!

– Я не знаю, какие на твоем кольце заклинания, – Малфой повернулся к зеркалу и начал приводить в порядок волосы.

– Это не мое кольцо!

– На нем написано, что твое.

– Но не мое! Где ты его нашел?

– Не помню. В коридоре.

– То есть ты хранил мое кольцо пять лет?

– Типа того, – Малфой притворился, что очень занят мокрым галстуком.

– Ладно, тогда я иду к Макгонагалл.

– Зачем это? – безразлично спросил Малфой, но Гермиона внутренне ликовала, увидев в зеркале его встревоженный взгляд.

– Ну как же. Кольцо не мое, с пальца не снимается, вывод: оно проклято.

– Что за глупости? Даже если бы оно было проклято, то магия бы уже выветрилась за столько лет. Носи спокойно.

– Но может, можно определить недоброжелателя по остаточному следу. Ты сушись, я скоро. Или ты, может, хочешь мне что-то сказать?

Малфой вздохнул и, достав палочку, начал сушить одежду. Гермиона скрестила руки на груди и скосила глаза на кольцо.

– Я жду, Драко, – поторопила она.

– Хорошо. Я его не находил. Оно куплено сегодня в ювелирном в Косом переулке. Зачаровано от потери, поэтому не снимается. Довольна?

– И как его снять?

– Никак.

– Значит, мне все-таки придется идти к Макгонагалл? Или, может, Симус сможет его распилить… – притворно задумалась Гермиона.

– Погладь цветы три раза, и оно снимется, – зло рявкнул Малфой.

Сунув палочку в кобуру, Драко направился к двери, но Гермиона схватила его за локоть.

– Что еще? – устало спросил он.

– Подожди, я должна вернуть тебе кольцо.

– Выброси.

– Выбросить? – удивилась Гермиона. – Оно же наверняка стоит кучу денег.

– Тогда продай. Это твое кольцо, делай что хочешь.

Гермиона вздохнула. Если кто-нибудь зайдет в душ, то картина покажется ему более чем странной: Малфой пытается уйти, она его не пускает. И все это посреди разгромленной ванной. Что о них подумают?

– Просто притворись, – шепотом попросил Малфой. – Притворись, что оно твое.

Гермиона посмотрела на кольцо, которое все еще покоилось на ее пальце.

– Но…

– Давай представим, что я правда его нашел и не отдавал. А теперь отдал, и ты обрадовалась. Но тогда ты была младше, и оно, конечно же, не подходит на другие пальцы. Нужно отнести его к ювелиру и увеличить размер, а пока ты его носишь так. Ничего сложного ведь?

Гермиона прикусила губу. Пожалуй, впервые о ней заботились таким образом. Не просто защищали, а не позволяли родиться сплетням. Малфой продумал все до мелочей: и легенду, и план дальнейших действий. Конечно, если все будут знать, что кольцо не по размеру – потом белый след не вызовет вопросов. Рон, если верить Драко, через пару дней уедет, и на вопросы о нем можно будет отвечать, что он в экспедиции, а о том, что они расстались, можно не упоминать вовсе. И кому какое дело вообще? Даже если и пойдут какие-то слухи, они хотя-бы не будут иметь такого яркого подтверждения.

– Давай притворимся в этой мелочи, – Малфой накрыл ее руку своей. – Чтобы тебе не пришлось притворяться в большем, как мне.

Гермиона кивнула. Малфой не просто обо всем позаботился. Но сделал всю эту ситуацию максимально комфортной для нее. Глупо было отказываться от его помощи. Немного смущало все-таки, что это кольцо. И оно подошло именно на нужный палец, но ведь Драко все объяснил. Не о чем беспокоиться. Гермиона подняла глаза, чтобы встретиться с Малфоем взглядом, и не могла не улыбнуться: глаз, пострадавший от мыла, по-прежнему был красным.

Комментарий к 9

* т.к. ношение кольца на левой руке в европейской традиции является символом главенства жениха и мужа, то Гермиона не просто так надела подаренное Роном на правую. И не надо исправлять это в ПБ. Спасибо за понимание.

========== 10 ==========

Отъезд Рона был назначен на вечер субботы. И как ни странно, больше всех этого мига ждал не сам Рон, а Драко. Который буквально места себе не находил. И конечно, придумал сотню причин, по которым Гермиона не должна идти прощаться. Но Гермиона решила, что пойдет, как бы ни психовал из-за этого Малфой.

После полного переживаний четверга она думала, что долго не сможет прийти в норму, но утро пятницы было солнечным, Джинни пела, рисуя стрелки возле зеркала, а Малфой, как всегда, сказал, что она прекрасно выглядит. Гарри был более-менее спокоен, а Рон, получив письмо, прыгал до потолка. И в этот момент, глядя на бывшего жениха, она поняла, что он прав. Если бы сейчас они были вместе, то уже раза три бы поругались. Она бы переживала, а он ходил угрюмый и напряженный. А теперь он просто светится от счастья. А ей все равно. Нет, конечно, какая-то ее часть беспокоилась, но теперь жизнь Рона не была ее ответственностью. И от этого было легко. Как будто она сбросила с плеч тяжелый рюкзак. Она и не думала раньше, как ей тяжело тащить эту ношу, и не замечала, что ноша сопротивляется. Но теперь все кончено.

Вторым открытием утра пятницы было то, что кольца никто не заметил. Ни появления нового, ни исчезновения старого. Даже дотошная к таким мелочам Лаванда. Все сплетники были заняты разворачивающейся между Дином, Симусом и Забини драмой. Гермиона не вникала в это, но краем уха слышала, что Томас и Финниган так и не помирились. И была в глубине души рада этому. Кольцо, «найденное» Драко, она не сняла. Хотя стоило бы его вернуть. Слишком дорогой подарок. Слишком личный. Но глядя на нервничающего Малфоя, она не решалась. Пусть уедет Рон. Драко успокоится, и тогда она его вернет.

– О чем думаешь? – спросил Малфой.

И Гермиона поняла, что она сидит и смотрит в окно, вместо того чтобы писать эссе. А о чем она думала? О чем-то очень приятном вроде бы и таком спокойном. Но вот о чем?

– Не знаю – честно призналась Гермиона. – Извини, ты, наверно, хочешь перевернуть страницу?

– Не хочу, – Малфой улыбнулся и развернулся к ней всем торсом, положив руку на спинку ее стула. – Мы можем дописать потом, а сейчас пойти погулять.