Текст книги "In my dreams you're with me (СИ)"

Автор книги: strangersnightmar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

–Какого чёрта ты вообще решил оставить телефон дома? – раздался голос Алии позади нас.

Я вздрогнула от неожиданности, потому что в последние пять минут для меня исчез весь остальной мир. Шон запрокинул голову, закатывая глаза, и измотанно простонал.

–Мне что, пятнадцать? – недовольно спросил Мендес, оборачиваясь через плечо к сестре.

Я хотела встать с его колен, но он крепко держал меня руками.

–Не поверишь, но я спросила у мамы то же самое, – в том же тоне разговаривала Алия. Она, запыхавшись, подбежала к нам, встав прямо позади Шона.

–Что случилось? – спросил шатен, задрав голову к сестре.

–Папе нужно помочь. Сегодня привезли гарнитур сразу для трёх баров.

–И вместо того, чтобы позвонить кому-то ещё, наш отец как всегда хочет эксплуатировать родного сына, – тяжело вздохнул парень, качая головой.

Я метала свой взгляд от Алии к Шону и обратно, потому что они общались как ни в чём ни бывало.

–Именно. А ты безответственно оставил телефон дома, заставив меня бежать за тобой на другой конец района. Хорошо, что я хоть знаю, где тебя искать.

–Прости, Лине нужна была разрядка, – виновато улыбнулся Шон, глядя на Алию.

Девушка опустила на меня взгляд и хитро ухмыльнулась, покачав головой.

–Ты в своём репертуаре.

Я поморщила нос от того, что эти слова звучали так, будто он часто водит сюда девушек. Шон заметил мою реакцию и ухмыльнулся, отрицательно мотнув головой.

–Я надеюсь, вы оба получили, что хотели, а теперь давайте вернёмся домой, – сложила руки Алия, вкрадчиво перебегая глазами от меня к Шону. Её полуулыбка заставила мои щёки вновь загореться и резко вскочить с колен Шона, поправляя платье.

–Если твоему папе нужна помощь, то действительно стоит поторопиться, – обратилась я к Шону.

Алия благодарно кивнула мне и направилась к машине, а я протянула руку парню, чтобы помочь встать. Тот снова закатил глаза, и, глубоко вздохнув, взялся за неё и поднялся, потянув меня на себя. Я вздрогнула, когда чуть ли не упёрлась носом в его грудь.

–Всё равно момент испорчен, – хмыкнул Шон, заправив прядь волос мне за ухо.

–Давай, Шон!

Мы рывком подняли с отцом длинную часть от барной стойки, осторожно вытаскивая её в гараж. Как только я, по команде папы, прислонил часть гарнитура к стене, я тяжко выдохнул.

–Брось ты, – протянул папа, подавая небольшие доски от полок, – Совсем чуть-чуть осталось.

Я, в отличие от своего тела, мало беспокоился от этой нагрузки. Мой разум всё ещё остался на том поле вместе с Линой. Как я ни старался, у меня не получалось выкинуть эти кадры из головы. Особенно теперь, когда я понимал, как это может обернуться.

“-Будь с ней аккуратнее, Шон.” – промелькнули слова Кеза, сказанные в Париже.

Я покачал головой своим мыслям и сделал медленный вдох и такой же выдох.

–Всё в порядке? – похлопал меня по плечу отец.

–Пап, что делать, если ты кое-что сделал человеку и не рассказал, но если ты расскажешь сейчас, то это может его ранить?

Папа вопросительно посмотрел на меня, вскинув одну бровь, и поправил очки.

–Звучит так, будто у этого нет безопасного решения, – он покачал головой, достав из багажника грузовика коробки с мелкими деталями.

Я глубоко вздохнул, лихорадочно поправив волосы, и прислонил руку к сердцу, чтобы узнать, не собирается ли оно в ближайшие секунды покинуть меня. Пока с ним всё было хорошо.

–Правда всегда лучше молчания, Шон, – начал папа, – От тебя лишь требуется объяснить всё, как есть, и дать человеку время осмыслить твой поступок. Нет гарантии, что ты будешь в выигрыше и он тебя простит, но как минимум оценит твою честность и то, как ты раскаиваешься.

Я молча смотрел в сторону открытой двери гаража, следя за тем, как медленно зажигаются фонари на улице. Я поторопился. Если бы не Алия и моя любовь к азарту, этого всего бы не было. Когда я, чёрт возьми, перестану поддаваться эмоциям и думать головой? Конечно же нужно было сначала поговорить!

–Она заслуживает правды, – услышал я голос отца.

–Она? – недоумевающе спросил я.

Папа кивнул, многозначительно ухмыляясь.

–Лина так внимательно нас слушала, – сказал он, – Похоже, ей было действительно интересно знать о тебе всё.

–Боже, я надеюсь маме не взбрело в голову показать мои детские фотографии, – я умоляюще посмотрел на папу.

–Только те, которые есть в гостиной, – усмехнулся отец.

Я мысленно пробежался взглядом по комнате, вспоминая, за какие снимки мне может быть стыдно. К счастью, кроме снимка с моего пятого дня рождения, где я весь измазан шоколадом, стыдиться там было нечего. Я хмыкнул себе под нос. То ли Лина просто профессионал, то ли ей действительно хотелось узнать обо мне побольше. Хотя, в случае с ней – и то, и другое.

–Береги её, – вдруг понизил голос папа, – В ней есть что-то, что спасёт тебя.

Я поднял на старшего глаза. Его взгляд был совершенно серьёзен, и я точно знал, что то, что он говорит – чистая правда. Но то, какую тревогу я испытывал, по всей видимости, отражалось в моих глазах, потому что брови отца медленно поползли в стороны от переносицы.

–Неужели нет шансов на счастливый финал? – встрепенулся он.

Я покачал головой, поджав нижнюю губу. Кажется, я уже не смог сделать ровный вдох.

–Я подбил её доверие, – произнёс я так сипло, будто в мои лёгкие накачали свинца.

Папа тяжело вздохнул, на выдохе характерно отрывисто просвистев.

–Тогда ты должен будешь готов принять любое её решение на этот счёт. Скажи ты об этом раньше, было бы неприятно только ей, – если бы вообще было, – а сейчас пострадаешь и ты.

–Я знаю, – согласился я, выдохнув.

Папа видел, как я пытаюсь захватить как можно больше воздуха, и как я не справляюсь с этой задачей. Я это понял по его руке, сжавшей мой локоть, и мягкому взгляду. Я редко показывал себя кому-то во время открытой борьбы с эмоциями, но папа был последним в этом списке, перед кем я хотел бы это делать. Однако я чувствовал себя в безопасности. Я знал, что он даёт очень большую цену своим словам, и потому каждое его высказывание имеет смысл. Тем более что теперь я мог посмотреть на ситуацию трезвыми глазами.

–Помни, что все оступаются, – сказал папа, глядя мне в глаза, – Но если у тебя есть возможность смягчить падение – сделай это. Даже если тебе придётся пожертвовать собой.

Мне даже не нужно было переспрашивать, что он имеет в виду. Отец все понимал. И я понимал это тоже.

Мне нужно держаться от неё подальше, пока я не скажу всё.

Карен окинула взглядом стол с пустыми тарелками и глубоко вздохнула.

–Миссис Мендес, давайте мы уберём, – предложила я, встав с места, – А вы можете отдохнуть.

–Спасибо, Лина, – улыбнулась мне женщина и встала из-за стола, покидая кухню.

Я посмотрела на Алию и она кивнула мне, встав из-за стола следом. Шон вместе с отцом поужинали раньше нас, поэтому я разделяла трапезу с женской половиной семейства Мендес. Оказалось, Алия уже заканчивает школу и готовиться к итоговым экзаменам, а Карен недавно сменила агентство, в котором работала на протяжении последних трёх лет.

Я, тем временем, принялась за мойку посуды.

–Так, значит, ты была фанаткой Шона? – протянула девушка, поставив рядом со мной грязные тарелки.

Я застопорилась, чувствуя, как заливаюсь краской. На фоне того, что она видела сегодня, ответ на этот вопрос прозвучал бы очень неловко. Я сглотнула и прокашлялась.

–Да, – неуверенно ответила я.

Алия усмехнулась, от чего мои щёки загорелись сильнее.

–Не в обиду Шону будет сказано, но ты самая приятная из его поклонниц, – сказала она, понизив голос на последних словах.

–Приму это как комплимент, – хмыкнула я, – Шон правда рассказывал обо мне?

–Первый раз упомянул очень давно, когда мы созванивались после очередного концерта, – Алия встала слева от меня, расставляя чистые тарелки в шкафу, – Потом рассказал умопомрачительную историю о том, что увидел тебя снова, а до свадьбы Криса я больше о тебе ничего не слышала.

–Интересно, что он мог обо мне рассказывать, – задумалась я.

–Скажем так, после его характеристики тебя у меня были очень завышенные ожидания. Но ты их перепрыгнула.

–Алия, прекрати вгонять меня в краску, – хихикнула я, – У вас с братом это явно семейное.

–Он не самый худший пример для подражания, – коротко посмеялась девушка.

Хлопнула входная дверь и на кухню зашёл Шон. Он молча прошёл к столешнице и, взяв стакан, налил воды из кувшина. Я застыла и подняла на него глаза. Шон на секунду остановился, будто бы его застали врасплох, и лихорадочно оставил стакан рядом с раковиной, молниеносно направившись на выход. Мы переглянулись с Алией и отошли от раковины.

–Всё хорошо, Шон? – спросила я, выглядывая в дверной проём.

Парень встал на лестнице спиной к нам, и, судя по его поднявшимся плечам, сделал глубокий вздох.

–Да, всё хорошо, – едва слышно ответил он с мягкостью в голосе, – Я займу душ.

Его тон немного расслабил меня, но я всё ещё не знала, как обсудить поцелуй и надо ли вообще, а его поведение всеми возможными знаками кричало о том, что он находится в таком же затруднении.

–Окей, – не успела ответить я, как Шон исчез с лестницы.

Я посмотрела на Алию, которая провожала обеспокоенным взглядом брата. Та покачала головой.

–Видимо папа сильно его измотал, – сказала Мендес, но ей будто бы самой слабо верилось в собственное предположение.

Когда уборка была закончена, мы с Алией поднялись в её комнату и уже около получаса обсуждали страх перед экзаменами, изучение иностранных языков, астрологию и их с Шоном детство.

–С ним невозможно было зайти ни в один зоомагазин, – возмущалась она, всплеснув руками, – Секунда – у него уже красные глаза и нескончаемые чихания.

–Ему, наверное, было очень грустно, – размышляла я, сняв вешалку с белым топом с рейла и протянув его Алии. Та задумчиво посмотрела на него и отложила на кровать, где лежали остальные вещи, приготовленные для поездки с подругой за город.

–Ты не представляешь насколько, – усмехнулась Алия, укладывая вещи в небольшую спортивную сумку, – Он безумно любит собак, да и в принципе животных, но его аллергия считает иначе.

–Ужас, – зевнула я.

–Хватит с тебя на сегодня, – кареглазая подняла на меня взгляд и кивнула в сторону двери, – Вам и так завтра рано вставать, так что можешь идти. Спасибо, что помогла выбрать вещи.

–Не за что, – улыбнулась я, – Теперь ты знаешь, к кому обращаться по этому поводу.

Алия хихикнула и одобрительно покачала головой. Я помахала рукой и вышла за дверь, аккуратно прикрыв её за собой. Внизу было темно, а единственный свет на втором этаже исходил от настенного светильника. По всей видимости, мы с Алией были единственными, кто не спал. Я зашла в комнату Шона и щёлкнула свет, после направившись к сумке с вещами. Взяв пижаму и зубную щётку, я покинула комнату, держа свой путь в ванную. Как только я подошла к двери, я увидела, как из-под щёлки внизу горит свет. Я нахмурилась и неуверенно нажала на ручку. Дверь была закрыта.

–Шон? – постучалась я.

Тишина несколько секунд. Потом протяжный вздох и приглушённый голос парня:

–Дай мне ещё десять минут.

Пересчитав время, затраченное на уборку кухни и нашу с Алией болтовню, я поняла, что прошёл почти час, как Шон ушёл сюда. Зная, что Мендес обычно тратит от силы двадцать минут в душе, меня обеспокоило такое изменение.

–Ты в порядке? – сомневаясь, спросила я.

Тем не менее, я же могла просто накручивать себя.

–Лина, просто подожди десять минут, – уже грубее отрезал Шон осипшим голосом.

Моя рука всё ещё сжимала ручку двери. Я сглотнула, сразу почувствовав, что он врёт. Его голос стал вторым тревожным звоночком к моему предположению, что с ним что-то не так.

–Ты не звучишь так, будто ты в норме, – настаивала я.

Рука резко соскользнула с ручки двери и она открылась прям перед моим носом. Кудри Шона были растрёпанными и потными у лба, а одежда так и осталась той, в которой он был. Глаза у него были красные, а грудь беспокойно вздымалась. Складывалось впечатление, что он всё это время явно не принимал душ. Не знай я, что с ним могло бы происходить последний час, предположила бы, что он занимался чем-то непристойным. Но весь вид друга только и говорил о том, что моя интуиция снова попала в яблочко.

Оставалось только сделать что-то.

Как только я смогла оценить ситуацию, Шон меня оттолкнул плечом от прохода и стремительно свернул на лестницу.

–Шон, что происходит? – я остановила его за руку.

–Если я сказал оставить меня в покое, значит я хочу побыть один, – процедил он, пытаясь одёрнуть руку.

Всё происходило слишком быстро. Мои глаза бегали по лицу парня, пытаясь найти хоть что-то, за что я могу зацепиться, но так и не успела.

–Поговори со мной, Шон, – взмолилась я, пытаясь посмотреть на него как можно более мягким взглядом, – Я хочу помочь.

–А разве я тебя об этом прошу? – прошипел Мендес.

–Шон, пожалуйста, – намеренно шёпотом сказала я.

–Ты не услышала? – рявкнул он, – Твоя помощь не нужна мне. Окажи её себе, будь так добра.

Его карие глаза сверкнули чем-то похожим на гнев, и Шон грубо выдернул свою руку, спешно спустившись вниз. Я стояла как вкопанная, смотря в пролёт, где только что исчез парень. Меня будто ошпарили кипятком. Всё тело горело, а плавились как будто даже внутренние органы. В глазах неприятно защипало, шею стянули терновой проволокой, и в животе появилось какое-то неприятное, тянущееся ощущение.

“-…Я к тому, что ты знаешь не всего меня и, возможно, не захочешь знать.”

Мне никогда не было так мучительно вставать рано утром. Голова гудела, то ли от ненастной погоды, то ли от того, что заснула в три часа ночи.

Меня задели за живое вчерашние слова Шона. Я всегда отдаю всем всю себя и всегда помогаю, просят меня об этом или нет. И всегда в этом прайс-листе была одна опечатка – я никогда не могла помочь себе. Или никогда не хотела. И никогда не просила.

Чёткого ответа на вопрос, почему так, не было. Я справлялась со всем сама, потому что вела войну только в своей голове и с самой собой, но никак не с другими. Это казалось мне правильной тактикой. После ситуации с бывшим я приняла для себя позицию, что быть зависимой от чьего-то покровительства чревато очень неприятными последствиями. И при этом никогда не просила защиты у тех, кто был всегда рядом – боялась, что своих забот достаточно.

Я переосмыслила вещи. Да, я всё ещё помогаю другим с невероятным рвением, но при этом знаю, что есть те, кто сделает это же в ответ и при необходимости могу воспользоваться этим.

Шон сказал это на эмоциях, но что-то внутри меня заставляло чувствовать, будто так и надо было. Даже если бы он никогда не сказал мне это просто так, он бы хотел это сделать.

Он сделал меня своим обезболивающим, сказав, что ему спокойнее рядом со мной, но на деле пропустил приём. Он знал, что я могу помочь, но не позволил мне этого сделать. Теперь я понимала всех – и Марго с Владом, пытающихся хоть как-то разбавить мою жизнь после разрыва, и Еву, долгое время прикрывавшую задницу брата. Отторжение помощи было намного хуже, чем её отсутствие. Потому что в ты вкладываешь в предложение часть себя, которую невозможно вернуть обратно, если не примешь его.

Мне казалось, что мы с Шоном стали достаточно близки, чтобы уладить эту ситуацию вместе. В конце концов, он так и не рассказал, что я несла в пьяном бреду и почему плакала в хэллоуинскую ночь.

Теперь я даже не осмеливалась подойти ближе. Застыв на лестнице и глядя в дверной проем, я наблюдала, как Шон безостановочно мешает ложкой кофе, пустым взглядом втыкая в пространство перед собой. Почему-то в этот момент я чувствовала, что больше не смогу быть рядом.

Парень едва заметно помотал головой и наконец вытащил ложку, кинув её в раковину. Я в один шаг перепрыгнула последние ступеньки и кинула свою сумку рядом с остальными вещами, попутно накидывая джинсовку.

–Ты разве не будешь завтракать? – Шон облокотился на дверной косяк, делая глоток кофе.

Вид у него был помятый. Неуложенные кудри падали на лоб, почти покрывая уставшие глаза канадца и синяки под ними. На переносице всё ещё была заметна маленькая трещинка, оставшаяся после драки. Шон натягивал рукав серого свитера свободной рукой на костяшки, будто ему было очень холодно, и всё время будто пытался её спрятать.

Несмотря ни на что, я как никогда сильно хотела его сейчас обнять.

–Нет, – ответила я.

Шон посмотрел на меня ещё несколько секунд, после коротко кивнул. Он вернулся на кухню и, осушив кружку, проследовал в прихожую. Мгновение – и парень уже вышел из дома, прихватив с собой сумки. Я молча спустилась за ним. Холодный воздух обжёг мне щёки, и я вжалась в воротник куртки. Небо было серое, слабый свет солнца неприятно резал глаза. Район казался не просто спящим ранним утром, а опустошённым и отталкивающим.

Мендес открыл машину и закинул сумки в багажник. Я тем временем заняла своё место и перевела дыхание. Воздух будто выкачали из лёгких. Через мгновение на водительское сидение опустился и Шон. Он какое-то время оглядывался в окно, будто оценивая погоду, после чего с тяжёлым вздохом завёл машину.

–Лина, – произнёс он глухо, – Прости меня пожалуйста.

Я осторожно повернулась к нему. Парень положил руки на руль и смотрел на них, слегка опустив голову.

–Я не хотел этого говорить, – продолжил он, – Мне очень жаль.

Я сглотнула и прочистила горло. Все мышцы напряглись и я не сразу смогла ответить.

–Я понимаю. Просто…

–Давай забудем, что было вчера? – перебил меня Шон.

По позвоночнику пробежал холодок, заставив поёжиться.

–Абсолютно всё? – выдавила я.

–Абсолютно всё, – кивнул он, – Притворимся, что ничего не было.

Канадец поднял на меня измученный взгляд. Я потерянно смотрела на него. Мой мозг будто перезагружался сейчас, не в силах больше выдерживать напряжения, которое через него проходило.

–Забыть абсолютно всё, что было вчера, – повторила я с паузами между словами.

Шон ещё раз коротко кивнул и стал выводить машину. Я поджала губы и первые несколько секунд пялилась на бардачок передо мной. Повисла тяжёлая тишина между нами, позже разбавившаяся ударами капель дождя.

Забыть абсолютно всё. Притворимся, что ничего не было.

Я была потеряна. Среди всего – чувств, мыслей, дороги, которая через время сменилась аэропортом. И несмотря на то, что Шон был рядом, я никогда не чувствовала себя так далеко.

***

–Малышка… – протянула Ева, приобняв меня за плечи.

Я прерывисто вздохнула, борясь со слезами, которые так и не вышли наружу, хотя должны были, как только мы с Шоном погрузились в гнетущую тишину, покидая Пикеринг.

–Он мог просто дать время подумать, – блондинка заправила мне волосы за уши и положила руки мне на плечи, аккуратно потирая их, – И себе, и тебе.

–А если он понял, что совершил ошибку? – я судорожно отхлебнула чай, пытаясь подавить жжение в горле.

–Ну какая тут может быть ошибка, Лина? – спросила Ева тоном мамы девочки-подростка, сидящей перед ней и почти льющей слёзы из-за неразделённой любви.

–По-твоему то, как он несколько лет бегал за Камилой просто возьмёт и сойдёт на нет? – я подняла на подругу взгляд, – Тебе напомнить, почему я отказала Джошу?

–Это получится уже какой-то адский круг, – покачала головой Грасс, – Милая, не делай поспешных выводов, ладно? Тебе нужно как можно скорее завершить монтаж фильма и начать готовиться к экзаменам, помнишь?

Я согласно кивнула и сделала глубокий вдох. Действительно, сейчас было не самое лучшее время для разочарований в жизни. С чувствами разберёмся чуть позже.

–Ты главное не делай поспешных выводов, – Ева зажала мою руку между своих ладоней, – Дай ему время.

Выдавленной улыбкой я поблагодарила её за поддержку и крепко обняла.

***

Время побежало совсем незаметно, как только я погрузилась в подготовку к экзаменам и сдаче курсового проекта. Моя комната была полностью заклеена цветными бумажками с терминами, а на холодильнике висело расписание предметов, которые постепенно категорично перечёркивались красной ручкой по мере их сдачи. Это помогало создать белый шум в голове на волне, отвечающей за личные переживания.

Shawn🐑

“привет”

“есть что-нибудь новенькое?”

“ничего за эти пару дней не изменилось”

“всё ещё готовлюсь”

“7/12 предметов”

“не устала?”

“немного, но пока всё хорошо”

“я рад”

И так строится наше общение теперь. Примитивные вопросы и ответы, которые всё ближе подводили к неминуемому концу. Всё это время меня не покидало ощущение, что на этом всё завершится.

Но я скучала по Шону. Когда руки всё-таки дошли до монтажа фильма, мне пришлось пересмотреть абсолютно все видео с ним. Я смотрела на его улыбку и слышала его голос, пытаясь представить, будто всё так, как было раньше. Первый раз у него дома с бутылкой красного вина и, наверное, самой лучшей лазаньей которой я когда-либо ела, каток и горящий взгляд Шона, когда он представил себя на хоккейном матче, первое моё прослушивание “If I can’t have you”, которое я не знала, что было записано. Спящий Мендес на моём диване после свадьбы и наш самый глупый диалог о том, кому бы могло принадлежать платье, купленное в парижском секонд-хэнде. Переживая всё заново, я видела на экране, как он становился свободнее со мной.

И то, что я становилась свободнее тоже.

Это период моей жизни. Отрывок, длинною в девять месяцев. История, начавшаяся задолго до этого.

Вау, подумать только. Шон стал частью моей жизни. Маленьким фрагментом, по сравнению со всем жизненным опытом, но таким значимым.

Не должно же всё закончиться так. Оно вообще не должно заканчиваться.

Я соврала, что не устала. Соврала, что мало переживаю по поводу Шона. Мне осточертело пялиться в конспекты, раз за разом повторяя одно и то же. Я отложила тетради в сторону, обессиленно откинувшись на кровати и уставившись в потолок. Свет лампы показался ярче, чем обычно, и у меня даже закружилась голова. Чувствовалось приближение чего-то. Я скоро сдам итоговые экзамены и курсовой проект, и от результатов зависит останусь я в Лос-Анджелесе или нет.

Как сложно. Переживаю. Почему именно в такие моменты появляются посторонние волнения? Мне кажется, что я снова сбегаю от проблем, погружаясь в учёбу.

Звук уведомления с ноутбука, стоящего на столе напротив кровати. Я перевернулась на живот и приподнялась на локтях, заглядывая в экран.

“Проект успешно сохранён.”

Рендер фильма закончился спустя несколько часов. Я немедленно взяла в руки телефон.

Shawn🐏”хэй””фильм готов””напиши мне свою почту”

Впервые за эти дни Шон ответил почти моментально.

Shawn🐏

“вау”

“серьёзно????”

“чёрт!”

“поздравляю???”

“мы обязаны устроить просмотр фильма”

“ребята очень хотели его увидеть”

Эмоции. Это самое длинное, что он написал. Я невольно улыбнулась, поняв, что это всё тот же Шон.

Shawn🐏

“ты уверен?”

“не обсуждается”

“правда я сейчас не в городе”

“давай в четверг?”

“вау, прям перед сдачей курсовой”

“вот видишь”

“сниму стресс ;))”

Моя улыбка становилась шире с каждым сообщением. У меня как будто открылось второе дыхание, когда ко мне окончательно вернулось ощущение, что всё так, как прежде.

Но фильм готов. Мы поцеловались. По моей собственной договорённости я обязана поговорить с Шоном.

Это ещё не конец.

***

–Эйд, ты прям спас меня!

–Да брось, – улыбнулся рыжий, – Пустяки.

Я вытащил из духовки стеклянное блюдо с запечённым куриным филе и картошкой, поставив его на столешницу. Высвободив руки из прихваток, я кинул их рядом и оглянулся в сторону кофейного столика у дивана, который уже заняли Коннор и Эндрю. Лина сосредоточенно настраивала телевизор, периодически отвлекаясь на вопросы Коннора и отвечая на них с улыбкой. Несмотря на присутствие всех остальных здесь, только видя её внутри расплывалось тёплое ощущение дома.

Эти недели без неё были сущим адом.

–После показа нашей постановки ждём ужин от тебя, – усмехнулась Ева, пробуя приготовленное её парнем блюдо.

–Я не очень талантлив в готовке, – покачал головой я, достав бокалы.

Суетливо покрутившись вокруг себя, я всё-таки нашёл стоящую у меня перед глазами бутылку вина и понёс это всё к столику.

–Ты устроил слишком официальный вечер из показа тридцатминутного архива, – раздался насмешливый голос Лины за спиной.

–Ты старалась. Почему бы и нет? – улыбнулся я, поставив бокалы и передав бутылку Эндрю.

–Наверное потому, что ты снова заставляешь меня краснеть, – шепнула она мне на ухо, коснувшись моих плеч.

Я нервно сглотнул, сдержанно кивнув. Лина хихикнула и толкнула меня на диван, сказав:

–Садись уже, хозяюшка.

Я хотел было возразить и вернуться к приготовлениям, но Эйдан и Ева уже принесли ужин и столовые принадлежности, так что я просто глубоко вздохнул и откинулся на спинку дивана рядом с Коннором. Эйдан и Ева разместились на кресле-мешке, а Эндрю сидел по другую сторону дивана, наполняя бокалы вином.

–Я могу включать? – спросила Лина, кивнув в сторону плазмы.

–А разве не будет представления режиссёра и актёров? – саркастично хмыкнул Коннор.

Шатенка закатила глаза и нажала на кнопку пульта. На мгновение она растерянно посмотрела на нас, видимо, ища место. Я похлопал рукой по оставшемуся пространству с краю от меня и Лине ничего не оставалось, как принять моё приглашение. Всё это время она держалась спокойно, на первый взгляд, вот только выдавало её то, как она нервно кусает губы.

–Хэй, – я аккуратно положил руку ей на колено, – Просто представь, как мне неловко.

Лина подняла на меня глаза и по её лицу медленно расползлась улыбка. Она взглядом указала на экран, откуда только что послышался мой голос.

Какое странное ощущение смотреть на себя самого.

Но оно быстро пропало. С первых кадров, с первых реплик, я почувствовал то, чего не чувствовал при просмотре ни одного интервью или видео с собой. Я видел реального себя. Наконец без всех масок, грима и прочего. Я был обычным Шоном. Без славы, поклонников и огромной ответственности.

“-Мы все не идеальны, верно? Но это кажется таким страшным – быть неидеальным. Знаешь, сделать что-то не так, ляпнуть что-то не то? А представь, как это ужасно, когда ты понимаешь, что ты мог это сделать на камеру? Кошмар!”

Просто парень. Рассказывающий о своих страхах и неудачах. Наконец открывшийся, не заботящийся ни о чём. Потому что он знал, что человек за кадром чётко знал свою цель.

Показать настоящего Шона Мендеса. Такого, каким его не видели.

“-Ноги аж подкашиваются. А ведь этот зал будет полным…”

Лина знала. Она видела это всё изначально. Мне казалось, только я владел знаниями о том, что прячется под её маской, будто у меня одного был карт-бланш на это. Но я окончил маскарад первым, думая, что остался последним. А ведь в Лине я увидел не всё.

“-Мы очень гордимся им. Если бы не его трудолюбие, вряд ли бы что-то получилось. Но он горел музыкой.”

Это был не просто курсовой проект. Это был взгляд Лины на меня. Чистый, не осуждающий взгляд, наполненный бескрайней теплотой. Взгляд кого-то близкого, того, кто захотел остаться рядом после осознания, что я сильно отличаюсь от мальчика с обложки.

Во мне боролись два равносильно мощных чувства, ни одно из которых я не в силах был подавить.

Почему я до сих пор не сказал вслух то, что я чувствую к ней?

Как я только мог так поступить именно её?

Вечер подходил к концу. Эйдан, Ева и Лина уже заказали и ждали такси, пока что увлечённые разговором с Коннором и Эндрю. Я складывал грязную посуду в посудомойку, когда Гертлер появился рядом.

–И всё же, – прокашлялся Эндрю, отправляя в мусорный пакет пустую бутылку вина, – Я до сих пор не понимаю, что в ней тебя зацепило. Девушка, и девушка.

–Возможно, я просто устал от излишнего блеска вокруг, – пожал плечами я, вытирая мокрые руки об полотенце.

Эндрю наклонил голову вбок и вдумчиво смотрел на меня. Я застыл на месте, смотря в раковину, будто не замечал взгляда менеджера.

–Она ведь не знает? – тихо спросил он.

–Конечно не знает! – шёпотом выругался я, поставив руки на столешницу.

Мужчина чуть отклонился назад, видимо, задетый моей злостью, и отвёл глаза.

–Вот только не говори, что это моя вина.

–Естественно это твоя вина, – так же воскликнул я, не поднимая головы, – Если бы ты на меня не давил…

–Ты прекрасно знаешь, что я делаю всё во благо тебе, – строго осадил меня Эндрю. Мне пришлось шикнуть на него, чтобы он не повышал тон.

–Всё в норме, – произнёс я уже ровнее, повернувшись полностью к старшему, – Я разберусь с этим.

Гертлер посмотрел мне в глаза и кивнул, собираясь сказать что-то ещё, но был прерван. На кухню заглянула Лина. Мы оба посмотрели на неё и, как по договорённости, непринуждённо улыбнулись.

–Вы что-то хотите, юная леди? – вежливо поинтересовался Эндрю.

Лина скромно улыбнулась и покачала головой:

–Всего лишь хотела попрощаться.

–Я провожу тебя до машины, – подорвался я, заставив Лину удивлённо вскинуть брови.

–Хорошо, – недоверчиво согласилась она и помахала рукой Эндрю на прощание.

Мы покинули кухню. Лина поочерёдно обнялась с друзьями и мы, обувшись, вышли из апартаментов. Я нажал кнопку лифта и облокотился спиной на стенку, положив руки в карманы джинс.

–Я был недостаточно экспрессивен в отношении фильма, – начал я тихо.

Девушка, смущённо опустив голову, пропускала струящуюся красную ткань юбки-миди между пальцев, после резко одёрнув руку и подняв на меня взор.

–То есть, мне не показалось, что ты не был впечатлён? – она улыбнулась одними уголками губ.

Я коротко посмеялся. Открылась дверь лифта и мы зашли туда.

–Наоборот, от эмоций и двух слов толком не смог связать, – ухмыльнулся я в ответ, нажимая кнопку первого этажа, – Это было… Вау. До сих пор не могу описать.

Лина прыснула от смеха и покачала головой, смотря на меня сверху вниз. Я укоризненно посмотрел на неё с лёгкой улыбкой на лице.

–Действительно, – протянула она, – С каких пор Шон Мендес будет делиться со мной своими эмоциями?

Подруга не прекращала улыбаться, а я перестал. Воцарилась напряжённая тишина, которую нарушил писк лифта, когда мы приехали.

–Лина, я…

–Ладно, – махнула рукой та, выходя из лифта, – Не буду портить вечер имени меня своей злопамятностью.

Эта девушка каждый раз заставляет меня чувствовать себя как на американских горках. Сейчас меня на секунду охватила лёгкая эйфория, как случалось всегда, когда Лина проявляла себя. Потом тепло, от понимания, что даже с обидой на меня она не перестаёт шутить. И снова внутренняя дрожь. Обида на меня.

–Я правда очень впечатлён, – сказал я, придерживая перед подругой дверь.

–Правда? – наивно промурлыкала Лина. Кажется, на неё подействовало вино.

–Правда, – улыбнулся я.

Мы остановились на бордюре перед такси и встали напротив друг друга. Свет уличных фонарей падал на лицо Лины, а прохладный ветер едва развевал её слегка кудрявые каштановые волосы. Уголки её губ всё ещё были слегка приподняты.

–Ты напомнила мне, что даже с недостатками, я – это я, – я наконец решился заговорить, – Правда, Лина, я действительно чувствую подъём сейчас. Слишком много мыслей. Ты заставила шестерёнки в моей голове крутиться, понимаешь?