Текст книги "Алле-гоп! (СИ)"

Автор книги: Старки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Значит, Славка и твой Ярик – это одно лицо? – вдруг очнулся Влас и спросил испуганную Анжелу.

– Получается, что так. Я ведь не видела твоего Славку.

– Действительно, не видела. – И Влас вспомнил, как мелкий свинтил от них в клубе, когда появилась Анжела с подругами, как спрятался в туалете потом, как не хотел ехать в конный клуб. Заноза в сердце затрепыхалась и задрожала, разрывая сознание.

– Влас, это же ты тогда с Яриком «разобрался»? Не Дэн? – робко спросила девушка.

– Я. Я видел, что Денис мучится, я захотел помочь. Я обратился в одну фирму, нанял их, чтобы они узнали всё об этом субъекте. Они мне и доложили… Парадокс в том, что ведь в их отчёте даже его фотография была. Но я не обратил на неё внимания, не рассмотрел. Я – кретин! Я просто приказал его припугнуть.

Анжела подошла и села на пол рядом с Власом, так же прислонившись спиной к стене.

– И он исчез.

Дэн увидел раскрытую бутылку коньяка и плеснул медовой жидкости в три стакана. Сел напротив Анжелы и Власа, сунул им в руки спиртное. Все выпили практически синхронно.

– Что было в этом отчёте? – хрипло спросила девушка.

– Ничего хорошего. Ярик… вернее, Славка, вернее… его вообще как–то по–другому зовут… Он мошенник экстракласса. Втирается в доверие к богатым дамочкам, живёт как альфонс некоторое время, а потом исчезает, прихватив с собой ценности. След за ним приличный, но дамы не обращаются в органы, им стыдно, да и… Анжел, он хорош в постели?

– Очень. Прости, Дэн. Я с ним позволяла себе многое, всё.

– Он у тебя что–то украл?

– Нет. Я сама ему подарила: машину купила, кулон, ну и так по мелочи.

– Влас, – вклинился Дэн, – а у тебя всё на месте?

– Бутылки абсента не хватает.

– Странно.

– Может, в моём случае он не за ценностями охотился? Хотел отомстить. Лично познакомиться?

– А мои часы он тебе передал? – Дэн налил коньяка ещё.

– Часы? Не видел никаких часов. Зачем ты ему отдал часы?

– Твой выигрыш.

– Хм. Вы спорили на Ярика? – спросила Анжела. – Влас! Дэн! Как же так? Вы же не дети! Все эти развлечения уже должны остаться в прошлом!

– Анжела, а ты рассказывала ему об этих спорах?

– Ну… как–то болтали. Конечно, я ему рассказывала о вашей троице! – Анжела запальчиво защищалась. – Но я же думала, что вы уже выросли из этих игр! Серьёзным делом заняты… Он, кстати, так и сказал тогда, что наверняка эти заёбы уже в прошлом.

– Да это уже неважно.

– Влас, ты будешь его искать?

Северинов поднял на Дэна глаза. В нём боролись два чувства: невыносимая боль потери и щемящая злость на себя. На себя, а не на Славку.

– Буду. Я его найду. И он уже не уйдёт. Надо ещё раз изучить этот отчёт из фирмы «БеSпроблем». Сейчас я его принесу!

Очевидно, коньяк сыграл свою роль и апатия ушла, вернулась рассудочность, хотя и подкрашенная градусом. Влас встал, вытащил из валяющегося на диване портмоне визитницу, карточку–ключ и направился в кабинет, где на столе до сих пор пылилась папка с отчётом о личности некоего Ярослава Звонарёва, что окрутил подругу Дэна.

Папка была на месте. И почти всё в кабинете было неизменно. Почти…

Влас сразу заметил, что шкаф приоткрыт. Заноза в левой части груди вновь впилась в самую глубь души. Он подошёл к шкафу, полностью открыл деревянную дверь, за ней бронированная поверхность американского сейфа, того самого, высшего класса взломостойкости. Дверца была открыта. Влас заглянул внутрь, уже понимая, что примерно там увидит. Ящички из–под драгоценностей пусты, пачки денег нет, альбом Серова исчез. Лишь на верхней полочке в прозрачной папке акции на имя Власа, облигации одного известного банка–конкурента. Ещё брошюра «Технический паспорт сейфа Giant–MX20» с электронной схемой установки внутри. И ещё большая книжка. В. Гюго «Человек, который смеётся». Влас открыл книгу, из неё выпал паспорт. Паспорт Бубенцова Вячеслава Сергеевича, тот самый. На месте «семейное положение» Влас заметил надпись, нагло попирающую чёрным фломастером весь пафос удостоверения личности. Там было написано:

«Было весело!»

========== Номер двенадцатый: «Полёт без страховки за птенчиком» ==========

«Я выдержу, я вынесу, я буду сильным, я буду сильны–ы–ым…» – протяжное «ы» – то ли вой, то ли рык, нечеловеческое соло. Спасала прохлада бронированной стали, в которую он упёрся лбом. «Тупым лбом, тупы–ы–ым! Я был слепы–ы–ым!» – звук «ы» своей заунывностью убаюкивал сознание Власа. Много картинок, много сцен из той слепой жизни, что теперь ясно представлялась великой ложью и тщательно подготовленной импровизацией: выбритое тело, белые носки и зубы ещё белее, хитрые глаза под столом, что спрятались от папарацци, специально составленная речь с правильными ударениями в сложных словах, песня сплинов и вот это «я теряю себя», а ещё Барсик, что слушался седока, а ещё тело в розовой рубашке, что исполняет слишком точные, слишком модные движения под драм, а ещё Гюго, прочитанный насквозь и навзрыд, и эта чёртова ручка цвета золота, что была передана мистеру Хиллу, этому чёртовому америкосу… «Ы–ы–ы…» – сколько горьких слов на эту букву, на этот звук. «Я выдержу, я вынесу, я сильны–ы–ый!» Ему хотелось выть, постепенно вытягивая боль со звуком «ы–ы–ы», но Влас не умел выть, не умел плакать, не умел «сыпать пеплом» прилюдно. От этого было ещё тяжелее.

Дэн, конечно, растерялся, он не видел своего друга в таком виде. Ни–ко–гда! («Воды? Валидола? Скорую? Может, отцу позвонить? Что делать?») Анжела, мудрая женщина, врезала со всей дури по белому искажённому лицу, по страшной маске, что улыбалась уродской патологической улыбкой Гуинплена. И Влас сдулся, вздохнул наконец, сник, прислонился к бронированной дверце сейфа, остыл, закрыл глаза, умер.

– Анжела, что мне делать?

– Искать! Кто, если не ты? Найди его!

– Анжела, я заслужил…

– Он тоже! Будь сильным! Тш–ш–ш…

– Что со мной?

– Любовь…

Влас был растерян, он никогда не испытывал такого разрывающего чувства, и он не мог толком объяснить, какие бури его терзают: и жалость к себе, и обида на судьбу, и агония надежды на счастье, и нежность воспоминаний арбузного поцелуя, и ненависть к тому, кто этот поцелуй дарил, и усталость от бессонной ночи, и жажда деятельности – думать, искать, бежать, возвращать. Ко всему этому букету добавлялось неприятное предвкушение разговора с отцом, который Влас решил не оттягивать. Нужно это сделать уже сегодня. Вместо банка Влас поехал в дом родителей.

Отец удивился, он уже по растрёпанному виду сына понял, что у того случилась беда. Без ненужных прелюдий Григорий Тимофеевич кивнул в сторону кабинета, закрыл за собой и сыном дверь на защёлку, когда они туда зашли, и не в бровь, а в глаз:

– Птенчик?

Влас мотнул головой и мужественно начал рассказ. Отец слушал, не прерывая, сидел с каменным лицом, смотрел в пол.

– …я полагаю, что он разбил аквариум и залил термостат специально для того, чтобы легально отключили электричество. Это, видимо, было необходимо ему для того, чтобы отключить сигнализацию и видеонаблюдение, а может быть, и чтобы обесточить электронику сейфа, у него был примерно час, чтобы ввести пароли. Я не знаю, как он это провернул. Программка от электронного кода у меня даже не дома, а механический замок… там вроде тоже долго нужно подбирать. Короче, он унёс рисунки Серова, драгоценности, деньги – это вскрытая пачка стодолларовых купюр, тысяч семь там было. Акции и облигации оставил. Паспорт, я уверен, поддельный. Пап, я знаю, я растяпа и кретин.

Григорий Тимофеевич закрыл глаза и мягко откинулся на спинку кресла. Могло показаться, что он заснул, но Влас прекрасно знал, что отец именно так принимает решения, «мозгует». Через длительную паузу он, не открывая глаз, сказал:

– Думаю, что ты сейчас будешь его искать.

– Да, – твёрдо ответил Влас.

– Когда найдёшь: от драгоценностей он уже избавился, Серова продал, от денег и подавно ничего не осталось… Что будешь с ним делать? Сдашь его полиции?

– Нет.

– Поставишь «на счётчик»?

– Нет.

– Закроешь в этой своей комнате садистской?

– Нет. Но мне нужно его найти.

– Ясно. Тогда, раз ты его не будешь пороть, приведи его ко мне, выпорю я, а ещё руку пожму и предложу ему должность главного специалиста по придуркам… – Григорий Тимофеевич вдруг ожил, верхняя губа у него дёрнулась, и он продолжил уже достаточно громко и грозно: – Сколько раз я тебе говорил, что с людьми нельзя играть? Вот ты и заигрался! Это ты ещё легко отделался, хотя, конечно, Серова жалко, да и колье Василисы дорого нам. Бери отпуск, твои греки подождут. Делай, что надумал, но службу безопасности задействовать запрещаю, ни к чему этот позор.

И Влас стал «делать». Сначала они с Георгом съездили в «Поляну». Все фигуранты, которых так хорошо запомнил Георг, были на месте: и официантка Оксана, и брутальный мужик, и парень из автомойки. Они прекрасно помнили «того парня», так как за такой отличный, хотя и странный спектакль он им неплохо заплатил, от них тогда требовалось не переборщить, то есть не убить чучело. Но исполнителя главной роли никто толком не знал, говорили, что он появился тогда за два дня и исчез сразу после действа, больше его не видели.

Потом Влас отправился в районную больницу. Фотография Славки в фальшивом паспорте ни о чём не сказала персоналу. Стало очевидно, что никакой больной мамы у парня не было, он выскальзывал с запасного входа и скрывался в каком–то из хрущовских домов, что унылым стадом паслись за больницей. Может, там живёт его пособник? Власа осенило: Славка же тогда звонил некоему Стасу! И звонил с его телефона! Правда, времени прошло уже много, но современная телекоммуникация позволяет определить номер, даже если из телефонной памяти он стёрт. Северинов помчался к операторам своей сотовой связи. О, чудо! Номер телефона нашли влёт. И Влас почти сразу, сидя в машине, решил позвонить. И гудки проходили! И ему ответили… И он сразу узнал голос! В груди опять что–то расширилось от этого голоса, давило на сердце, и то хотело выпрыгнуть.

– Влас! Я уже думал, что не дождусь твоего звонка! – голос весёлый и звонкий.

– Слава? – ответ сиплый и какой–то побитый.

– Можешь так меня называть, это ближе всего к моему имени.

– Чей это телефон?

– Мой. Я его оставлял другу, чтобы он ответил и проговорил определённую роль. И вот уже два дня жду, когда ты позвонишь. Не обольщайся, сразу после твоего звонка я избавлюсь от телефона.

– Слав, всё это было ради денег?

– Я такой.

– Слав, там есть колье с рубинами. Это моей сестры Василисы, она погибла. Давай я его выкуплю у тебя.

– Я ничего не знал про твою сестру. Мне жаль, но я поспешно удираю, так как понимаю, что у твоего папаши руки гораздо длиннее, чем у многих.

– Он сказал, что не будет мне помогать искать тебя.

– Хм… даже обидно. Но ты–то ищешь?

– Да. Ты… сломал меня, и я найду тебя и верну.

– Влас, если это тебя успокоит: знай, мне тоже было нелегко. Ни разу я так грязно не работал, неоднократно я был на грани провала. Пару раз я хотел убить тебя…

– Ты выбрал меня из–за истории с Анжелой? Ты узнал, что именно я разрушил твою связь с ней?

– Не из–за истории, но благодаря Анжеле. Меня очень заинтересовал человек, который безнаказанно спорит на людей. Тем более богатый человек. И да, тот, который вмешался в мои планы.

– Ты с лёгкостью ложишься под мужчину?

На том конце пауза, и голос потом совсем не бодрый, а скорее злой:

– Нет, не с лёгкостью. Я не думал до этого доводить, рассчитывал обойтись без секса. Но ты… Ты получил от Георга ювелирный набор?

– Слав, я тебя найду, ты понимаешь это? – игнорировал вопрос Влас.

– Зачем? Хочешь возмездия?

– Нет. Я понимаю, что сам во всём виноват.

– Ух ты! Классно! И чего ты тогда хочешь?

– Тебя. – И Славик не ответил, замолчал то ли растерянно, то ли испуганно, то ли виновато. Они промолчали ещё почти минуту. Просто слушая тишину друг друга. И в этой тишине гул негодования, всхлипы от ударов, крик от оргазма, истерика и скандал, звуки вальса на приёме в «Мариотте» и прощальный рык машин, которые увезли их в разные стороны. Влас вдруг собрался уже прекратить это безмолвное объяснение, но Славка нажал «отбой», и противные щемящие звуки коротких гудков разрушили эту бурную тишину. Влас тут же перезвонил по этому номеру и тут же получил нечеловеческое: «Абонент временно недоступен…» Всё, эта связь разорвалась.

Однако натура Власа не позволяла ему скатиться в депрессию, игрок и боец, он вцепился в идею найти Славку. Вечером и ночью наваливалось невыносимое, он начинал задыхаться, а просыпаясь в поту после очередного сна, в котором главный герой Славка плакал, убегал, скрывался под масками или в женском обличье, обгонял его на машине, находился в соседней кабинке колеса обозрения, прятался под кроватью, плавал в аквариуме, прыгал с шестнадцатого этажа с криком «Я властелин мира–а–а!», – сидел долго в плетёном кресле–качалке, а потом истязал себя на пробежке вдвое больше обычного.

После разговора со Славкой Влас решил встретиться с человеком из «БеSпроблем», который несколько месяцев назад выполнял его заказ по Ярославу Звонарёву. Это был мужчина примерно одних лет с Севериновым – Михаил Ситников. Он беспрестанно курил, ходил в штанах цвета хаки, а по шее ползла какая–то обильная татуировка драконьей тематики. И хотя мужланские манеры несколько коробили Власа, он ещё тогда понял, что Михаил – профессионал. Они вместе ещё раз прошлись по досье, собранному на Славку (Ярика), но Власа интересовали и личные наблюдения Михаила.

– Значится так, парень из цирковой семьи. Как вы видите, настояшее имя Слав Богуш. Имя редкое, запоминающееся, как и положено цирковым. Династия Богушей занималась вольтижировкой на конях. Этот Слав примерно в восемнадцать лет слетел с лошади и повредил позвоночник, ему делали операцию на нижнем отделе позвоночника, там у него должны быть следы от проколов. Карьера у парня закончилась. Он учился в технологическом институте на информационных технологиях, с третьего курса получал второе высшее – английский язык. Учился неровно, так как вынужден был работать. Его семья в постоянных разъездах, гастролях. Тогда в студенчестве он, по–видимому, и попробовал впервые ремесло альфонса и мошенника. Его однокурсники рассказывали, что он целое лето провёл где–то в Средиземноморье с некой известной дамой, держательницей сети фитнес–клубов. Но после института он пропал. Ни с кем связей не поддерживал. Я проверил, имя Слава Богуша нигде не появляется в связи с трудоустройством или оформлением визы. Один его однокурсник рассказал, что однажды случайно встретил Слава в Юрмале, одетого с иголочки, с необычным цветом волос, рядом с ним была молодая блондинка, которая влюбленно пялилась на него. Слав сделал вид, что не увидел – не узнал своего приятеля. А дама называла его Ростиславом.

– Значит, он всякий раз использует имена с корнем «слав», – заметил Влас, – вот и с Анжелой он Ярославом назвался.

– Всё так и есть. Я не знаю всех его афёр, знаю только, что до Анжелы Ратундаловой он раскрутил неслабо дочку одного из наших телемагнатов. Причём в том случае он подстроил всё так, как будто она его сбила на своей безумно дорогой машине. Девка влюбилась в него как кошка: лечила его, ублажала, одаривала, с ума сошла, короче. А тот играл инвалида, гордого и благородного бедняка. И там закончилось весьма феерично: сорока на хвосте принесла, что её папаша предложил парню огромные деньги, чтобы тот исчез. Девчонку жалко.

– М–да. Играет с людьми. Да и артист он великолепный, – задумчиво произнёс Северинов. – Михаил, если бы вам нужно было его найти, где бы вы искали?

– Я не знаю, чем он поживился у вас. Да и вообще, чем он вас взял… Но если он взял много, то может устроить себе отпуск. Или же готовит сейчас себе новую личность, новые документы, новую роль, новую внешность. И в том, и в другом случае выследить его будет невозможно. Он заляжет на дно и, скорее всего, здесь, в Москве.

– Михаил, а он может поехать к семье?

– Я не знаю. Когда я собирал на него информацию, я не занимался его семьёй. Какие у него с ними отношения, я не знаю. Этого во вводной не было. Возможно, перед новым «делом» он и захочет их повидать… Мне заняться?

– Да. Я вас нанимаю.

Уже через день Михаил докладывал Северинову, что «мастера русской джигитовки и конной акробатики Богдан, Златан и Любовь Богуши» выступают в Ярославском цирке весь сезон. Конечно, Влас и Михаил отправились в Ярославль.

Выехали рано утром, поэтому уже до полудня были у обновлённого Ярославского цирка. Их сначала не хотели впускать, а потом выяснилось, что Богуши прибудут в цирк только к двум. Пришлось ждать, отправились в кафешку со сладким названием «Августин». Там Влас рассказал Михаилу о том, как познакомился лично со Славкой, конечно, без сексуальных подробностей. Ситников тут же сообщил, что в институте Славка писал диплом по теме «IT–поддержка охранного бизнеса». Он же предположил, что история со срабатыванием сигнализации была нужна мошеннику, чтобы оказаться у Власа в офисе, где он хранил пароль от электронного замка. В два они подгребли к цирку и добились, чтобы их пропустили внутрь, к вольерам.

Любовь и Богдан Богуши находились там, они о чём–то громко переругивались, находясь в разных вольерах. Вышли к посетителям раздражённые. Влас сразу отметил, что Славка похож на мать, субтильную, голубоглазую шатенку. Как только они узнали, что речь пойдёт об их старшем сыне, то совсем замкнулись и отвечали односложно: «Давно не видели», «Да, в Москве», «Нет, не звонит», «Не знаем, где работает», «У него своя жизнь», «Да, у него сложная операция была, потерял форму», «Ему двадцать семь лет, он нам не докладывает…» Явно, что мать и отец скрывали информацию, как только Михаил и Влас ни пытались из них выудить хоть что–то новое и полезное, не получалось. Стена. В конце концов Богдан Богуш сказал, что им нужно идти тренироваться, и что лошади нервничают при виде посторонних. Пришлось уходить. Но уже на выходе их окликнул юноша. Он вышел из тёмного закутка, на ногах тренировочные лосины, высокие мягкие сапожки до колен, но главное, лицо – один в один со Славкой, только волосы темнее, длиннее и перехвачены простой резинкой.

– Я Златан. Я слышал, что вы спрашивали о Славе. Вы Влас?

– Да, – Влас жадно всматривался в лицо Славкиного брата, поражаясь сходству.

– Пройдёмте со мной, – тихо сказал парень и быстро зашагал вдоль коридора, мимо всяких подсобных помещений, мимо вольеров с обезьянами, что истерично закричали, мимо череды гримёрок, большей частью закрытых. Он привёл их к двери с надписью «Богуш», открыл её ключиком, который болтался на шнурке на шее. Они зашли внутрь, в маленькое помещение с огромным зеркалом, столиком, на котором стоял электрический чайник, грязные чашки, плетёнка с пряниками и печением. В углу штанга с блестящими костюмами на вешалках, на стенах афиши, фотографии. На кресле свалена какая–то одежда, эластичные бинты, у стены кушетка с одеялом и подушкой. Быт артистов цирка во всей красе. Златан достал из–под подушки небольшую сумку, вытащил оттуда маленький свёрток. Протянул Власу:

– Вот. Слав был здесь позавчера. Привёз деньги, подарки. Предупредил, что вы приедете. Он попросил меня передать вам вот это.

Влас осторожно развернул пакетик, перехваченный скотчем. На ладонь из пакетика выпало золотое колье, состоящее из квадратных звеньев, увенчанных ярко–красными, кровавыми камнями. Влас развернул драгоценность, и все разглядели в центре украшения кулон с крупным рубином и сеточкой–вязью золота вокруг. Красота.

– Это колье моей сестры, – сообщил Влас, – она погибла в авиакатастрофе.

Все уважительно помолчали.

– Часто ли приезжает Слав? – начал допрос мальчишки Михаил.

– Нет, очень редко. Но всегда с подарками.

– Он сообщает о своих приездах заранее?

– Нет, никогда. И, конечно, я понимаю, к чему все эти вопросы. Мне не десять лет. И я не смогу ничем вам помочь в поисках Слава. И даже если бы знал, как его найти, то ничего бы не сказал.

– А вы знаете, чем занимается ваш Слав? – строго спросил Михаил.

– Хм… Многие занимаются этим же вполне легально. И не мне его осуждать. И не вам! Всё, уходите! Мне нужно на манеж.

Караулить Слава в Ярославле бессмысленно. Родственники его не выдадут, с ними не договоришься. Кроме колье из Ярославля Влас увёз с собой фотографию Слава, которую он содрал со стены гримёрки. Он на ней такой, каким запомнился Северинову – озорной, наивный, мелкий. Михаил предложил сдать на экспертизу поддельный паспорт Вячеслава Бубенцова, возможно, внутренним органам известен производитель ксивы. Ведь наверняка парень пользуется услугами только одного изготовителя. Но и эта ниточка ничего не дала. Эксперты развели руками: да, сделано качественно, да, встречали подобные подделки, но изготовитель неизвестен.

Влас всё–таки обратился к отцу. У того в друзьях крупный чиновник в МВД. На основе Ярославской фотографии разослали ориентировку по внутренним каналам полиции. Но новостей никаких не было. Влас несколько раз сходил в клуб «Zona», помня, что Славке там понравилось. Вдруг он захочет оттянуться! Но его там, конечно, не было. Влас с Михаилом исходили вдоль и поперёк весь посёлок за районной больницей, опрашивая местных жителей и демонстрируя фотографию Славика. Ноль! Георг залез в Интернет, прочесал мелкой гребёнкой все известные ему социальные сети. Максимум, что выискал – это группу его однокурсников в «Одноклассниках» и его самого на выложенных фотках пятилетней давности.

Ещё через три недели всплыли некоторые ценности из сейфа Северинова: его сапфировые запонки, цепочка белого золота с крестиком, инкрустированным бриллиантами, и золотые часы Дэна. Драгоценности были изъяты у одного скупщика краденого вместе с ещё массой золота и драгкамней. Тот стоически молчал на допросах, не выдавая своих поставщиков (а значит, и Славку). Вернуть Власу и Дэну изъятое оказалось крайне сложно, так как никто не заявлял о краже. Опять в дело вступил всесильный друг Григория Тимофеевича. Но возвращение части ценностей не радовало Власа. Он не вернул пока главную ценность – Славку. Время шло, закончился отпуск, Михаил наездил тысячи километража, вынюхивая и выискивая Славку, они ещё раз ездили в Ярославль и даже срывались в Сочи, так как там «вроде бы видели персонажа с ориентировки». Но ничего не помогало. Удивительно, что Влас не сдавался. Упорно копал, собирал новые и новые сведения из биографии Слава Богуша. Увлечённость не проходила, чувство потери не рассасывалось, Влас не сдавался.

Друзья ему помогали как могли. Даже Анжела при встречах интересовалась. Однажды именно она, поминая Славку (Ярика), при общем неудовольствии жениха Дэна натолкнула Власа на мысль съездить в конный клуб «Корнет». Она сказала, что когда они со Славом были вместе, ему полюбился там конь Барс. А раз уж Слав лошадник, джигитовкой с детства занимался, то, может, он приедет навестить Барса. Влас поехал. Вместе с Анжелой, почти хозяйкой.

Они сразу направились в конюшню, к Барсу, встретили там Матвея Петровича. Спросили его, есть ли клиенты, которые приезжают именно ради этого жеребца. Тот почесал затылок и выдал:

– Токмо один. Не так давно стал приезжать, почти каждую неделю. И берёт именно Барсика. Парень молодой, но серьёзный. Ездит хорошо, уверенно, без наставника. Угоняет Барса куда–то далече. Возвращаются оба довольнющие!

– Петрович, посмотри, этот? – Анжела протянула конюшему фотографию Славки.

– Ну–у–у… милая, я ж не разгляжу! Глаза у меня уж не те. Волосы вроде не такие! Короче да и тёмные. И ещё он в очках всегда, глаз не разглядишь.

– А рост каков? Телосложение? – вставил Влас.

– Ну–у–у… Щупленький, невысокий, лёгкий, но крепкий парнишка, прыгучий. Лихо запрыгивает на Барсика, с ноги, без всяких подмог. А ещё! У него здоровое кольцо с синим камнем на пальце. Очень приметное.

– А имя есть у этого окольцованного?

– По-моему, Стас… Станислав. Или я путаю. Мне как бы ни к чему!

Анжела и Влас переглянулись.

– Это он.

– А по каким дням приезжает этот парень?

– Вроде по пятницам или по субботам… Нет, в выходные не приезжает. В прошлую пятницу точно был. А вот раньше… хм. Может, и в четверг. Я не помню.

Влас почувствовал, что это верный вариант, что Славка рядом. Теперь нужно расставить силки на птенчика, подкараулить и… Влас был уверен, что он скоро увидит Славку, но теперь появились вопросы: как поступить с ним? Как заставить вернуться? А вдруг Славке противно всё, что связано с Власом? Насколько необходимо применение силы?

И Влас решил, что не будет никого призывать на помощь. Никакой полиции, никакой службы безопасности банка, никакой фирмы «БеSпроблем», никаких друзей. Влас решил, что справится сам, хотя план действий выстроить не мог. То придумывал, что он догонит и увидит в его глазах взаимность, тогда просто поговорит, убедит. Сомнительно… То представлял, что схватит Славку, утащит в пустой денник и заставит поверить его поцелуям. Глупо… Представлял и то, как накинет на Славку тёмную попону, скрутит трепыхающееся тело, кинет на заднее сиденье в машине и умчит на свой шестнадцатый этаж, а там привяжет к кресту, только после этого поговорит. Ещё глупее… Единственное, что он знал точно, что не уступит, не отпустит, и если надо, то будет использовать запрещённые методы.

Влас взял дни в банке, отложил важные переговоры. И уже третий день жил в конном клубе. Оделся попроще, свою приметную машину поставил подальше от глаз, работал в конюшне: начищал Гвидо и Барса. Всматривался в посетителей. А вечером выезжал в поля на Гвидо и наблюдал безмолвный закат, который ничего, кроме завтрашней жары, не предвещал.

В четверг, часов в пять, Влас стоял около полосатого столба–указателя и наблюдал под беспощадным солнцем групповое занятие деток лет двенадцати в манеже с геотекстильным покрытием. Издалека увидел бегущего к нему пацана, внука Петровича – Артёмку.

– Деда велел передать, – задыхаясь, прокричал он, – что ваш парень прикатил! Барса потребовал!

Сердце ухнуло. Влас побежал к конюшне.

Дамы и господа! Уникальный номер с птенцом–хищником! Птицы плохо поддаются дрессировке! Все зависит от воли и терпения дрессировщика! А в нашем случае ещё и от любви!

========== Номер тринадцатый: «Парад-алле» ==========

Денник Барса был пуст. Из–за заграждения для сена выбежал Петрович и махнул рукой в сторону выхода:

– Там уж! В синей рубахе и с косынкой на башке.

Влас подбежал к своему Гвидо, накинул потник, седло, начал застёгивать подпруги. Пальцы перестали слушаться, и только усилием воли он заставил себя не торопиться, застегнуть и подогнать всё по уму, а не кое–как. Заскочил на коня ещё в конюшне, направил Гвидо на улицу. Парня в косынке и в синей рубахе увидел не сразу – мешались люди, которые вернулись с конной групповой прогулки и неторопливо спешивались на руки тренерам. Но когда мало–помалу люди–кони разошлись, Влас и разглядел. Он и по спине понял – это Славка. Рубаха насыщенного синего цвета была завязана на животе в узел, на голове серая бандана с каким–то мелким голубым рисуночком. Влас затормозил: что делать? Окликнуть? Незаметно подкрасться? Но парень повернулся сам, как будто почувствовал.

Ух! Один взгляд пристальный, затягивающий, чёрный, другой изумлённый, со всполохами смешинок, голубой. Мгновение контакта, и Славка быстро повертел головой, видимо, прикидывая, есть ли у Власа подмога в виде полиции, ОМОНа, армии. Не обнаружив, он лихо взлетел на Барсика, пронзительно свистнул и сразу встал в стойку для галопа. Барсика сорвало с места, он как будто дожидался шанса поноситься. Славка погнал коня прямо на добротный заборчик и заставил Барса перепрыгнуть его. У всех тех, кто находился поблизости, открылись рты. Влас сорвался следом, но ему пришлось заборчик огибать, ведь он джигитовкой не занимался.

Гвидо предъявил весь свой андалузский темперамент, выстукивая кастаньетами копыт дробь и выбивая клубы пыли, он стремительно нагонял молодого жеребца–ахалтекинца. Сквозь горячий ветер поля, сквозь берёзовые рваные тени рощи, сквозь стрекотню кузнечиков на лугу несутся эти двое! Вряд ли знает Славка, куда скачет, он просто удирает от того, кто всегда выполняет свои обещания. Вот и сейчас он нашёл его. Этого не должно быть! Но это так!

Догнать Славика казалось невозможным, между ними расстояние метров пять. Бежать до тех пор, пока одна из лошадей не упадёт? И Влас кричит:

– Сла–а–ава–а–а, яа–а–а люблюу–у–у!

Но Славка слышит лишь отрывистые гласные: то ли «прибью», то ли «убью»… Синяя рубаха развязалась и полощется за спиной, как стяг под атакой неприятеля. Но верховой ахалтекинца слишком хорош в седле, поэтому атакующей стороне не удавалось догнать и растоптать соперника. Хотя Гвидо мог бы и быстрее, да хозяин сидит неправильно, конь чувствует манежную посадку. Отстучали мостик – квакающие лягушки в ужасе от этакой «перестрелки» дробью притихли. Но война прошла мимо их ручья.

Славка и Влас вывернули на то самое поле с высокой травой, где так сладко целовались в прошлой лживой жизни. И Влас решился перестроить свой корпус, чтобы ускорить галоп лошади. Пригнулся, упёрся коленями в бока Гвидо и попытался привстать. Конь почувствовал перестройку ездока и припустил быстрее. Опыт всё–таки сильнее юношеской горячности. Гвидо догонял, они почти рядом, они почти бок о бок, нужно схватить его за этот синий флаг рубахи… Влас протянул руку, но Слав вдруг сделал какой–то рывок, по–цирковому сполз на бок лошади, и хвататься стало не за что, рука уцепилась за воздух, сорвалась, седок андалузца, и без того робко осваивающий новую позу для быстрого аллюра, пошатнулся, свесился набок, пытаясь удержаться. Но Гвидо вдруг сменил ход, подлетел в скачке, и Влас выпал в траву.

Казалось, всё повторяется, и возможно ли обмануть Славку дважды одинаковым способом? Но совпадало всё не полностью: Славка улетел в этот раз намного дальше, чем в первый раз. Остановил лошадь, похлопал её по шее и тревожно всмотрелся туда, где маленькой фигуркой посреди поля застыл Гвидо.

– Чёрт! – тихо сказал Слав кому–то. – Почему он не встаёт? – И громко, так, что вспорхнуло несколько глупых птиц: – Вла–а–ас! Вла–а–ас! Ты жив? Встава–а–ай! – Но ответа не было. Славка направил Барсика обратно, чуть ближе к тому месту, куда упал Влас. – Вла–а–ас! Чёртов садюга! Вставай! – Он подъехал ещё ближе, теперь уже сквозь траву было видно тело преследователя. Славка рассмотрел на лице кровь! И его сдуло с седла: – Бля–а–а–а!

Славка побежал к лежащему недвижно Власу. Тот лежал в странной, кособокой позе. Слав увидел, что в траве спрятался тёмный обрубок дерева – пень–диверсант. Это его перепрыгивал Гвидо? Это об него ударился Влас?