Текст книги "А демоны остаются...(СИ)"
Автор книги: Старки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
– Останемся здесь.
Но нет, он ехал обратно, в эту грязно-снежную Россию, чтобы опять скорбно сидеть в кресле тёмной комнаты. Он не обвинял меня теперь, думаю, что смирился, но не любил, не был счастлив, даже во время секса. Только когда он танцевал для меня и со мной, проскальзывало то, чего я так добивался: падение в меня, несопротивление, свобода.
Когда ему исполнилось сорок, умерла его мать, проклинавшая сына за то, что он не дал ей понянчиться с внуками. Я видел, что мой подопечный не слишком горюет. Нарушил все человеческие ритуалы, не стал устраивать похоронных вечеринок и не приглашал попа. После того как немногочисленные знакомые с выражением облегчения и экзистенциального страха на лицах утекли с кремации, мы с ним прогуливались по кладбищу. Он остановился у некой могилы и долго стоял рядом. Что его так заинтересовало? На гранитном обелиске смутно знакомая фотография и надпись: «Вайсберг Валерий Эдуардович».
– Он был писателем, – зачем-то сказал мне мой питомец. – Странным писателем, умер в дурке… Все его покинули.
– Я не покину тебя, – клятвенно заверил я моего любимого человека и потащил от этой могилы.
***
Мы сидели на скамейке в парке, молчали. Я любовался своим подопечным: ему по человеческим меркам уже сорок четыре года, с моей же точки зрения он ещё совсем кроха. Время для них и для нас идёт по-разному. Мой питомец по-прежнему красив и утончён: вычищенные туфли, шарф на шее, гладко выбрит, очки-хамелеоны скрывают неизменно пепельные глаза. Он читает в телефоне какую-то книжку. Я улёгся к нему на плечо, щурюсь навстречу лучам солнца. Я мешаю ему читать:
– Если твой Филипп увидит тебя со мной, то он заревнует! – лукаво напоминаю ему я.
– Пусть.
– Но он ведь сцену устроит.
– Пусть.
– Он уйдёт.
– Пусть.
– Так нельзя! Ты должен бороться, интриговать, побеждать! – я толкаю его в плечо.
– Зачем?
– Дурак! Ради себя.
– Взгляни, мальчишка идёт с каким-то подозрительным мужиком. Посмотри на мужика, пожалуйста! Он опасен? – мой питомец не ответил мне, а пристально глядел в сторону мальчика лет девяти-десяти и мужчины с прыгающей походкой. Мальчик чист, он ещё ничей, безгрешен и беспечатен. А мужчина… слишком сильный демон. Белый цвет из глаз, да ещё и красное свечение на шейной жиле. Педофил?
– Человек как человек… Пойдём отсюда. – Я решил, что лучше убраться подальше от этого места. – До кино уже меньше получаса, можно прийти пораньше!
Но питомец меня не слышит. Он научился угадывать мою ложь? Или он тоже видит опасный свет? Он внимательно наблюдает за тем, как мальчик и мужчина в лёгком плаще уходят всё дальше по дорожке парка. Мальчик подпрыгивает и оживлённо машет руками. Они скрываются за поворотом, за кустами. Мой возлюбленный вскакивает и бежит за ними. Я следом:
– Стой! Куда! Не смей! Ты не должен! – догоняю его я, хватаю за рукав.
– Это ты не должен! А я человек! Я должен! – он пытается вырваться, но я сильнее, кто из людей может противостоять демону? – Пожалуйста, хозяин… позволь… – обессилев в борьбе со мной, прошептал он, и я дрогнул. Всего одно слово, произнесённое за всю жизнь единожды, заставило меня застыть в непривычном оцепенении. Питомец воспользовался замешательством, вырвался и побежал по дорожке. Нет, надо за ним – и я устремился в западную часть парка. Поздно…
– Мальчик! – кричит мой подопечный, парочка одновременно поворачивается. – Где твоя мама?
– Что вам нужно от нас? – злобно отвечает мужик с глубокими залысинами.
– Мальчик, кто тебе этот дядя? – не унимается мой питомец.
– Никто. Это дядя с папиной работы. Папа сказал ему меня привести, – испуганно пропищал человеческий детёныш, а я заметил, какие у него голубые глаза.
– А где работает твой папа?
– Что вам нужно? – мужик с залысинами заметно нервничал, ледяной белый свет из глаз стал насыщеннее. Мой питомец подошёл к ним совсем близко, он вдруг резко дёрнул мальчонку на себя и за себя, в меня, я подхватываю детёныша, чтобы не упал. А тот, который только что признал меня хозяином, схватил мужика за лацканы плаща.
– Ах ты, гнида! Пацана захотел?
У мужика что-то белое образовалось в уголке рта, а за его спиной я чётко увидел его демона. Нет! Нельзя к таким подходить! Беги! Демон с пустыми глазницами дует в затылок своему питомцу, и тот мгновенно меняется: леденеет, каменеет, белый цвет вырывается уже изо рта. Я шепчу маленькому мальчику в ухо:
– Беги! Беги что есть мочи, кричи и не поворачивайся… – он не видит меня, но слышит, испуган и бежит:
– А-а-а-а-а! – протяжная детская сирена переполошила сначала птиц, потом каких-то тёток на дальних скамейках, потом полицейский патруль, что вальяжно устроился у входа в парк. Копы побежали к нам, но было поздно, поздно…
«А-а-а-а», – это протяжная нота застыла у меня голове. Мой возлюбленный дёрнулся от какого-то движения педофила в плаще и стал сползать на землю. Мужик резко выдернул из любимого тела нож, медленно обмотал лезвие шарфом, содранным с шеи моего питомца и, подхваченный безглазым демоном, деловито пошагал прочь.
Когда полицейские прибежали к месту преступления, он был ещё жив и даже успел сказать странную фразу:
– Я знаю, ты не мог ничего сделать, но спаси его, сделай счастливым… ты же можешь? И не говори, как тебя зовут. Хозяин…
Вдруг на лицо умершего человека упали капли. Один из полицейских задрал голову к небу и сказал:
– Странно… ни облачка.
***
Дождь закапал на кладбище. Народу было много: оказывается, у моего питомца было много друзей. На меня все оглядывались, никто не знал, кто этот черноглазый молодой человек в траурном фраке. Я сделал вид, что пришёл с семьёй мальчика, которого он спас от изверга. Мальчик почему-то сразу признал во мне друга и прижался в сутулой толпе к моему плечу.
– Как тебя зовут? – спросил я детёныша.
– Ян. А вас?
– У меня сложное имя… Тебе страшно?
– Нет, мне грустно. Почему так? – мальчик кивнул в сторону гроба.
– Люди живут очень мало, слишком мало… – произнёс я, а потом ещё тише, себе: …поэтому нельзя привязываться к ним. Люди всегда уходят, а демоны остаются…
