Текст книги "Погуляй по Пентагону (СИ)"
Автор книги: Stana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
– Так он меня боится? – тихо спросил Курт, хотя ответ и так уже был очевиден. – Но… почему? Я же не сделаю ему ничего!
– Ты не сделаешь. И кучка тех тинэйджеров, что прошла сейчас мимо нас, тоже не сделает. Но это у него в голове, понимаешь? Едва он видит кого-то от четырнадцати до шестнадцати, он деревенеет.
Билл, опираясь на локти, склонился над столом и, смотря Курту в глаза как никогда серьёзно, негромко, но отчётливо произнёс:
– Это странно… и страшно. Видеть, как любимый человек, сильный человек, в момент становится беспомощным, не может справиться с этим. А всё потому, что кучка недорослей отказывалась мириться с тем, что кто-то отличается от них.
– Я всё равно не понимаю, – Курт поджал губы. – Он так реагирует на всех? Не только на меня?
– Да. Поэтому мы и решили, что он будет заниматься баром, – Билл грустно улыбнулся. – Уж там-то точно никого не встретишь младше восемнадцати.
Курт промолчал, не зная, что ещё сказать или просить.
– Надеюсь, ты теперь поймёшь, почему он так ведёт себя, – извиняющимся тоном произнёс старший брат. – Это не потому, что ты ему неприятен. Просто… он не может справиться с этим.
– Но ведь нельзя же так всю жизнь прожить, – пробормотал Курт.
– Нельзя, – согласился Билл. – Но, честно говоря, все попытки как-то это исправить проваливались. Ты не представляешь, как мы скандалили в прошлом году перед твоим приездом… В итоге Том выиграл и уехал к родителям на неделю. Я хотел, чтобы он остался.
– Зачем?
– Помнишь эту старую шутку? – Билл усмехнулся. – Чтобы научить ребёнка плавать, нужно кинуть его в воду.
Курт часто заморгал, в конце тоннеля, наконец-таки, забрезжил свет.
– Так ты намеренно сталкиваешь нас с ним нос к носу?
Билл просто кивнул.
– Я, честно говоря, надеялся, что, познакомившись с тобой, он поймёт – ничего страшного нет, ему уже ничего не грозит. Но, похоже, это мой очередной провал.
Билл замолчал и принялся разглядывать пустой стакан, который нервно вертел в руках.
– А мама с папой в курсе всего этого? – спросил Курт, вспомнив о родителях.
– Нет, конечно. И, если повезёт, они никогда и не узнают.
– Почему это?
Билл не успел ответить, завибрировал его лежавший на столе мобильный. Парень глянул на экран и молча показал телефон Курту – звонила их мать.
– Легка на помине, – нараспев произнёс Билл, не спеша отвечать.
– Ведьма, – со смешком вторил ему Курт, вспоминая их старую шутку. Ведь мать всегда умудрялась обнаруживать пропавшие вещи именно там, где они сами проверяли по сто раз и ничего не находили.
Билл помедлил ещё несколько секунд и, натянув на лицо улыбку, будто мать могла его видеть, нажал на кнопку ответа и самым жизнерадостным в мире тоном завёл:
– Мама, привет!
Курт откинулся на спинку мягкого стула и отключился от окружающего мира. Если раньше он поражался бесконечному оптимизму Билла, то сейчас он прекрасно понимал, чего его брату стоит бесконечное показное веселье. Он видел лишь улыбку, до этого момента не замечая грустные глаза.
Вечером Курт лежал у себя в спальне и смотрел какой-то абсолютно бессмысленный фильм, не вникая ни в действия, ни в диалоги. Картинки мелькали перед глазами, но всё его сознание постоянно возвращалось на фуд-корт, где они разговаривали с Биллом. И, вникая в собственные мысли, Курт понимал, что он теперь абсолютно дезориентирован. Ещё утром он строил планы, как будет выводить Трюмпера на чистую воду, а к вечеру ему будто связали руки. Смотря, как брат по возвращении домой крепко обнимает своего парня, он почувствовал только какое-то защемление в груди и тут же убежал наверх, засев в комнате. Даже когда раздался настойчивый стук в дверь, он выжидал до последнего, но всё-таки прокричал разрешение войти.
Билл скользнул в комнату, прижимая к груди какой-то свёрток и, опустившись в изножье кровати, протянул его Курту.
– Что это? – младший брат недоумённо посмотрел на пакет.
– Это от Тома, – с лёгкой улыбкой произнёс Билл, забираясь на кровать с ногами. – Говорит, подойдёт к твоим глазам.
Курт развернул пакет и обнаружил внутри лёгкую рубашку в светло-серую клетку.
– Он на меня не смотрит больше трёх секунд, откуда он помнит, какие у меня глаза?
– Помнит, поверь, – Билл подмигнул брату. – И, кстати, Том не силён в подарках и вообще в знаках внимания, так что... не привередничай.
– Я уже понял…, – пробормотал Курт, тихо водя пальцами по приятной на ощупь ткани. – Можно вопрос задать?
– Да.
– А ты, когда оставался с ним, знал об этой… проблеме?
– Конечно. Я знал ещё тогда, когда мы общались только в сети.
– И всё равно ты с ним остался?
– Ну-у-у, – задумчиво протянул Билл. – Он же интересный человек. Я ехал сюда к другу, а не к кому-то больному.
– Но в итоге вы не друзья…
Билл рассмеялся и прикрыл глаза, будто поддаваясь нахлынувшим приятным воспоминаниям.
– Так вышло. Через неделю общения просто что-то замкнуло и…, – Билл изящно взмахнул ладонью. – Получилось всё так, как получилось. Сейчас я, даже зная, с чем придётся столкнуться, ничего бы не менял.
– Ты не расскажешь родителям?
– Зачем? – Билл пожал плечами. – Чтобы разочаровать их в очередной раз? Или чтобы они опять читали мне нотации?
– Разочаровать? – Курт хмыкнул. – Ты их главная гордость. Тебя все обожают. Я только и слышу хвалебные оды в твою честь…
Билл со снисходительной улыбкой посмотрел на брата и, не сдержавшись, потрепал его по голове. Парень подполз ближе и, улёгшись плечом к плечу с Куртом, заговорил тихо:
– Ты просто не знаешь ничего… Тебе было всего двенадцать, тебя не втягивали в это дело.
– Ты о чём? – с подозрением спросил Курт, поворачивая голову и видя идеальное лицо брата близко-близко.
Билл закусил губу.
– В тот день, когда я уезжал из дома в Киль, отец сказал, что я – это их главное разочарование в жизни. Они хотели, чтобы я жил в Мюнхене, Берлине, или ещё в каком крупном городе… А я выбрал провинцию на севере. Я так хорошо учился, но прервал учёбу на неизвестный срок. Они хотели, чтобы я женился… Ну тут ты сам понимаешь.
Курт заторможено кивнул, не сводя взгляда с брата.
– Но потом же… Вы помирились? Они взяли эти слова назад?
– Они просто о них не вспоминают, Курт. Сейчас они спокойнее относятся ко всему, смирились… вроде как. Но, поверь, я так и останусь сыном, который не оправдал их надежды. Правда в том, – Билл приподнялся и обнял брата одной рукой за плечо, – что не я, а ты их гордость. Пусть и непохожая на них. И мне странно видеть, что ты так себя недооцениваешь. Это, в принципе, нормально в твоём возрасте – быть в поиске, таким критичным. Но, всё-таки, недооценивать себя – это самое ужасное, что может быть. Я себя переоценил, но это не так страшно.
Курт сел и внимательно посмотрел на брата, всё ещё переваривая его неожиданный монолог.
– Ты правда так считаешь?
– Что ты – их гордость? Конечно, – Билл потянулся, сильнее вытягиваясь на кровати. – Мама в каждом телефонном разговоре рассказывает мне, какой ты потрясающий сын. В отличие от меня…
– Мне она вообще ничего такого не говорит…
– Это чтобы не расслаблялся. А то повторишь мой фортель, то-то они обрадуются…
Билл рассмеялся, а Курт, прикусив язык, опустил голову, чтобы брат не видел выражения на его лице. Возникло ярое желание поговорить с Биллом на ту тему, которую они никогда не обсуждали, но смелости на это едва хватало. И, собрав её всю вместе, Курт осторожно сказал:
– Я спросить хочу…
– Спрашивай.
– А как именно ты понял, что тебя больше привлекают парни?
– Вдруг почувствовал, что с девушками мне чего-то не хватает. А потом случайно оказался с парнем и… понял, чего же.
– Так просто? Не влюбляясь?
– Через секс, – спокойно ответил Билл, садясь и облокачиваясь на спинку кровати. – Да и потом… ты влюбляешься именно в человека, а не в его пол. Почему ты спрашиваешь, кстати?
Курт шумно сглотнул и отвёл взгляд, уставившись в окно, за которым тихо покачивались деревья.
– Курт? Ты не ответил.
– Есть один человек, – негромко произнёс парень, не смотря на брата. – И этот человек, вроде как… нравится мне. Очень. Я думаю о нём уже очень долго.
– Это девушка?
Курт, собравшись с духом, помотал головой. Билл еле слышно присвистнул и задумчиво изрёк:
– Родители однозначно будут в восторге…
Младший Каулитц обречённо застонал и, схватив подушку, уткнулся в неё носом, согнувшись в три погибели. Билл пересел ближе к нему и ободряюще похлопал по спине.
– Эй, не надо тут сцен.
Курт промычал что-то неразборчивое, всё ещё закрывая стремительно краснеющее лицо.
– Ладно, уши-то у тебя открыты, – Билл коротко вдохнул. – Слушай, в этом нет ничего страшного… Раз ты сравнил и решил, что парни тебя больше привлекают, то…
– Я не сравнивал, – последовал глухой ответ из-за подушки.
– То есть?
– Я… ну…, – Курт чуть поднял лицо. – У меня никогда не было девушки. Или парня…
Билл, сдвинув брови, недоумённо уставился на брата.
– Мама рассказывала, что ты и Шарлотта Уайлз близко дружите…
– Именно дружим! Я никогда даже не целовался, – признался Курт, чувствуя, как начинают буквально-таки пылать щёки.
Билл, вопреки его ожиданиям, не засмеялся, а лишь улыбнулся, подбадривая.
– А что же этот парень? Он знает, что нравится тебе?
– Нет.
– Занятно… Знаешь, есть верный способ…
– Какой?
– Не знаю, правда, стоит ли это советовать несовершеннолетнему брату, но…, – Билл поводил глазами из стороны в сторону, будто принимая важное решение. – В общем, проверка такая. Попытайся представить, как ты занимаешься любовью с этим человеком. Сможешь – значит, что-то есть. Не сможешь – значит, он и не нравится тебе до такой степени, что можно так сокрушаться.
Курт, у которого в памяти уже всплыли картины увиденного им в пустом баре «шоу», вспомнил свои мысли при этом и приложил холодную ладонь к горящей щеке.
– Ну это я могу представить…
– Уже что-то. По-моему, если человек тебе нравится, стоит просто сказать ему об этом.
– Тебе легко говорить! – раздражённо воскликнул Курт.
– Почему это? – ровно спросил Билл.
– Ты в зеркало давно не смотрел? От тебя и девчонки, и парни тащатся.
– Курт, я не понимаю, с какой стати ты считаешь, что я лучше тебя? Умнее, успешнее, выгляжу лучше? Это не так абсолютно. Я вообще удивляюсь. Ты умный парень, а занимаешься какими-то глупыми сравнениями, у кого ноги длиннее. Мы не на выборах королевы Киля.
– Почему именно королевы? – фыркнул Курт.
– Да так, к слову пришлось, – Билл улыбнулся и глянул поверх его плеча, за которым скрипнула входная дверь.
Курт обернулся к двери и увидел тихо вошедшего в комнату Тома. Трюмпер сложил руки на груди, привалился к стене и вопросительно глянул на Билла.
– Сейчас приду, – усмехнулся Каулитц и лениво сполз с кровати, вразвалочку подходя к Трюмперу. Том приобнял Билла за талию, и Курт в этот же момент одним взглядом прожёг в его ладони дыру.
– А вообще, тебе надо чаще из дома выбираться, – продолжил Билл, повиснув на своём парне. – Чтобы я больше не видел, как ты в десять часов сидишь в комнате перед ноутбуком!
– Есть, сэр!
– И выкинь всю ту дурь из головы.
– Какую дурь? – с лёгкой улыбкой спросил Том.
Курт дёрнулся от звука его голоса. Билл удивлённо глянул на профиль Трюмпера, который, похоже, сам был в шоке от того, что осмелился заговорить.
– Да так, мы тут поболтали немного, – ушёл от ответа Каулитц, незаметно подмигивая брату и зевая, широко открыв рот. – Пошли, мне завтра вставать рано.
Билл махнул Курту на прощание, Том сделал то же самое, ненадолго задержав взор на парне. Курт выразительно зыркнул на него, но взгляд сам собой смещался на широкую ладонь, лежащую уже на бедре брата. Том нахмурил брови, но ничего не сказал, лишь тихо прикрыл за ними дверь.
***
Курт ничком лежал на влажной траве и, щурясь, смотреть сквозь прогалины в кронах деревьев, окружающих дом. Вставить и идти куда-то абсолютно не хотелось, как, впрочем и шевелится вообще. Вчерашние разговоры с Биллом не выходили у него из головы. Брат посоветовал не робеть и показать свою симпатию тому, на кого она направлена, но вот осуществить это вообще не представлялось возможный. И это заводило в очередной тупик. Курт решил, что, пожалуй, ему скорее требуется консультация на тему «Как избавится от нежелательных чувств», причём быстрая и эффективная.
Подтверждение тому, что тренинг ему реально необходим, он получил уже через несколько минут. Том и Билл вышли из дома и остановились на ведущей к гаражу дорожке, вымощенной камнем. Курт, лежавший в кустах, прекрасно видел обоих и всё происходящее – как Билл склонился и чуть согнул колени, чтобы поцеловать Тома и казаться ниже его. Как Трюмпер крепко обнимал его, скрестив руки на талии, облепленной тонкой майкой, сквозь которую поблёскивало на солнце кольцо в соске. И как они, оторвавшись, с искренним обожанием смотрят друг на друга, а Том берёт раскрытую левую ладонь Билла и целует уже её. Курт испытал самый настоящий приступ тошноты. Всё это было настолько искренне, чересчур сладко и так мучительно, что он едва удержался, чтобы не пнуть от всей души ни в чём не повинный куст. И он понятия не имел, что же такого отразилось на его лице, и что увидел Том, внимательно следящий за ним. Едва столкнувшись с Трюмпером взглядом, Курт отвернулся и показательно уставился на светящиеся кроны.
Курт перестал смотреть на листья, только когда услышал визг шин и приближающиеся шаги. Довольный всем и вся Билл присел на корточки рядом с ним.
– Лежишь?
Курт приоткрыл один глаз и посмотрел на одетого сегодня во всё чёрное брата.
– Лежу, – парень перевернулся на живот и, не сдержавшись, схватил Билла за левую ладонь и притянул её к глазам.
– Ты что делаешь?
Курт не ответил, он внимательно изучал переплетения линий на руке Билла, и только внимательней присмотревшись увидел, наконец, то, что не замечал раньше – прямо на холме Венеры отпечатался двойной шрам, словно от чьих-то зубов.
– Это Том тебя укусил? – неожиданно для самого себя спросил Курт брата, отпуская его руку.
– Нет, – Билл усмехнулся, а глаза его заволокло какой-то мечтательной дымкой. – Это я сам.
– Каким это образом? – Курт заинтересованно навострил уши.
– Младший брат, ты слишком любопытен! Вот исполнится восемнадцать – отвечу.
– Ну понятно… Может, скажешь, чтобы всё-таки развеять мои подозрения.
Билл оценивающим взглядом прошёлся по брату. Курт, сам не понимая почему, пригладил взъерошенные волосы и одёрнул светло-серую клетчатую рубашку.
– Скажем так… Я намного… очень намного опытнее Тома. Но во второй раз он всё равно меня поразил.
Курт прикусил язык и, сконфузившись, поспешно кивнул.
– Понятно всё…
Билл помолчал какое-то время и предложил:
– Я сейчас поеду по делам. Если хочешь, можем вместе доехать до города, а там сам потусуешься.
Курт задумался на секунду и согласно закивал. Уж больно сильно хотелось выбраться из этой зоны комфорта.
Оказалось, день вдали от дома и всех, кого знал – это как раз то, что ему было нужно. Сидя на пристани в бухте, Курт не только проветрил голову, но и привёл разбежавшиеся по углам мысли в порядок. Все проблемы перестали казаться нерешаемыми. Если он и раньше успешно справлялся с неуместными чувствами к Тому, то ничего не помешает ему делать это и сейчас, просто нужно собраться и не позволять себе ничего лишнего, как сегодня. Том уже дважды заметил его ревнивый взгляд, и это меньше, чем за двенадцать часов! Уж лучше бы он продолжал воротить от него нос. Но, похоже, Трюмпер, решив сделать приятное Биллу, всё-таки взялся за реабилитацию отношений с его младшим братом и теперь усиленно ломает себя, дабы наладить контакт с Куртом. Пусть это и были лишь одна фраза и два взгляда.
Уже сидя в автобусе до пригорода, Курт смотрел на ночной город и многочисленные огни – даже по бухте ходили светящиеся лодки. Картина была бы идеальной, если бы не одно «но» – плеер сидящего впереди него рыжего парня играл так громко. Что курт слышал каждое слово, точнее. Каждый воль солиста. Не сдержавшись, он со всем раздражением ударил коленом по спинке кресла. Парень вынул наушник и повернулся к нему, с растерянным выражением на веснушчатом лице.
– Ты чего?
– Потише можно? – псевдо-доброжелательно спросил Курт, улыбаясь, как змея. Он и сам не понимал, откуда в нём вдруг взялась такая уверенность, граничащая с наглостью. Возможно, воспитательные беседы с Биллом добавили куража. Ещё бы перенести это на отношения с Томом – подумалось ему.
Рыжий тем времен как-то подозрительно на него покосился, пробормотал что-то и, убавив звук, сел на своё место.
Приехав к дому, Курт быстро пробежал по саду и влетел внутрь без стука – видимо, для того, чтобы замереть от неожиданности на месте. Билл и Том валялись на диване, переплетаясь руками и ногами, но, к счастью, не делали ничего неприличного – просто вместе смотрели фильм, чуть поглаживая ладони друг друга. Оба повернулись за хлопок двери и синхронно улыбнулись Курту. Каулитц встал посреди комнаты, не зная, что ему делать. То ли поздороваться, то ли просто уйти наверх, как он и планировал. Но он знал точно – ему срочно нужно было оторвать взгляд от их тесно прижатых на узком диване бёдер, пока его снова не «поймали с поличным».
Рассеяно помахав им рукой, Курт побежал на второй этаж, но на последних ступенях замер, едва заслышав голос Тома.
– Мне кажется, или он странно себя ведёт?
– Странно себя у нас ведёшь только ты, – лениво отозвался Билл, явно разморенный невинными ласками.
– Билл, я серьёзно.
– Как он себя ведёт? Я ничего не вижу. Не придумывай.
– Нет, послушай…, – Том, судя по скрипу дивана, сел.
Курт опустился на верхнюю ступеньку и обратился в слух.
– Ты не замечал, что он как-то странно реагирует на нас, когда мы вместе?
– Может, нам тогда не стоит обжиматься у него на глазах? Ему наверняка просто неудобно.
– Я не о том. Это не выглядит, будто ему неудобно.
– Ты просто не знаешь Курта, Том. На всей планете нет парня простодушней, чем он.
– Ну не знаю, – неуверенно протянул Трюмпер.
Билл, помедлив, осторожно сказал:
– Том, может, это из-за твоей проблемы? Тебе это всё кажется.
– Не кажется, – упрямо заявил Том. – Каждый раз, когда я тебя обнимаю и вижу его, он смотрит так, будто… чёрт…
– Как?
– Билл, ну я не знаю, как сказать…
– Не знаешь, или не хочешь?
Том вымученно вздохнул.
– Он твой брат, но… Не допускаешь ли ты, что он… завидует, например?
– Ха! Бред, – усмехнулся Билл.
– А может, не бред?
– И с чего бы ему завидовать?
Парни замолчали. Курт напрягся, как струна, вслушиваясь в их дыхание. Наконец, Билл уверенно воскликнул:
– О, Том, нет! Не думай об этом даже.
– Билл, я уже не раз это замечал! Он… он ревнует…
– Меня? К тебе?
– Меня.
Билл издал нервный смешок и снова умолк.
– Подумай сам.
– Это чушь!
– А если нет? Сегодня утром, когда мы прощались, он смотрел на нас с газона. И я не я, если он не хотел в тот момент врезать нам обоим!
– Не в нас дело, Том. Если это и зависть, как ты говоришь, то не по отношению к нам.
– Ты здесь ещё кого-то видишь?
Билл нетерпеливо цокнул языком и явно нехотя признался:
– Курт рассказал мне, что ему нравится один парень. Уже долгое время. И он просто не может признаться ему по ряду каких-то причин. Если он и ЗАВИДУЕТ, то только тому, что у нас с этим проблем нет.
– И кто же этот парень? – с едва заметной иронией спросил Том.
– Я не знаю, он не сказал, – простодушно ответил Билл.
И спустя ровно одно мгновение воскликнул:
– Том, хватит! Нет! Я знаю своего брата!
– Билл, ты знал его, когда ему было двенадцать! Как будто ты не в курсе, как быстро меняется человек в таком возрасте!
– Всё, я не хочу это обсуждать.
– Как скажешь. Просто в следующий раз присмотрись к нему повнимательней.
Курт вскочил на ноги и, стараясь не шуметь, убежал к себе в комнату. Сердце бешено стучало, будто хотело вырваться наружу. Всё-таки, когда Том не смотрел на него, было гораздо лучше.
***
Курт уже в который раз сбрасывал вызов на своём телефоне и продолжал молча глазеть на волны, накатывающие на берег. Это не надоело ему уже четвёртый час. Сейчас он отлично понимал Билла, который изображал статую после ссоры с Томом.
Утро было крайне напряжённым. Том уехал ещё до того, как Курт проснулся, но вот поведение Билла не оставляло никаких сомнений – он явно начал сомневаться в брате. Его вялые попытки что-то прояснить и выпытать у Курта побольше сведений о загадочном объекте симпатии брата были быстро пресечены – Курт, как на духу, выпалил, что не хочет весь день сидеть дома, даже несмотря на сильный, шквалистый ветер за окном. Билл не стал препятствовать и легко отпустил его, хотя внутри у него наверняка шла упорная борьба между тем, как надо, и как хочется. Курт, вопреки обыкновению, не поехал в город. Он ушёл совсем недалеко от дома. На самый берег моря, и просидел на пляжу уже несколько часов. Мысли накатывали и уходили так же, как и волны, настроение скакало от минуса к плюсу, а желание взять и уехать и Киля только росло. Ему уже не хотелось ничего. Ни проводить время с братом, которому старательно запудрил мозги, ни видеть Тома и его безразличия, ни мучить самого себя напрасными надеждами, которые, как он знал наверняка, никогда себя не оправдают. Том Трюмпер был навязчивой идеей уже целый год.
Когда пятый час уже был на исходе, Курт услышал сзади себя далёкий звук фотоаппарата. Каулитц обернулся и сощурился от ветра. Позади него, метрах в пятидесяти, стоял высокий рыжеволосый парень, держащий в руках профессиональный фотоаппарат. Рыжий внимательно смотрел на море и, присев, запечатлел очередной кадр. Курт отвернулся и выше натянул воротник свитера, почти на самый нос.
Совсем рядом с ним зашуршала галька – фотограф подошёл ближе и, присев в паре шагов от Курта, начал снимать набегающую на камни воду. Сделав несколько фото, рыжий отключил фотоаппарат и, улыбаясь, повернулся к Курту. Парни смотрели друг на друга несколько секунд, и фотограф первый протянул руку:
– Привет, я Алекс. И у меня есть душа.
Курт хмыкнул от неожиданности и, опустив воротник, парировал:
– А я Курт… И я атеист.
– Ничего, это лечится, – жизнерадостно объявил Алекс, наглухо застёгивая свою кожаную куртку. – Это не ты вчера пнул меня в автобусе?
– Да, наверное, я, – виновато пробормотал Курт, рассматривая нового знакомого. Рыжий не был красавцем, скорее, наоборот. Его яркие волосы и веснушчатое лицо смотрелись оригинально, но не слишком привлекательно. Однако в белозубой улыбке было что-то располагающее.
– А ты всегда разговор начинаешь с объявления, что у тебя есть душа?
– Ну, некоторые в этом сомневаются, – Алекс состроил озабоченное выражение лица и совсем по-старушечьи покачал головой.
Включив фотоаппарат, он поднял его повыше и указал объективом в сторону Курта.
– Можно?
– Зачем тебе? – опешил Каулитц.
– Ну, будет кадр интересный. Одинокий человек, в своих мыслях, под ветром, на берегу моря, – парень почти пропел последние слова.
Курт усмехнулся и покачал головой.
– Ты похож на моего брата.
– Он тоже рыжий?
– Нет, он тоже оптимист.
– Нет, я не оптимист, – сказал Алекс, уже вовсю щёлкая упорно не смотрящего в объектив Курта. – Реалист процентов на… сорок.
– Почему именно сорок?
– Ну не знаю, цифра нравится. Посмотри на меня.
Курт, вздохнув, посмотрел-таки в кадр. Алекс, довольный донельзя, плюхнулся рядом с ним и сунул фотоаппарат Курту под нос.
– Ну как?
Каулитц посмотрел пару снимком и одобрительно кивнул.
– Здорово. И часто ты фотографируешь незнакомых людей?
– Только если вижу кого-то интересного.
– Что во мне интересного?
– Хотя бы то, что ты сидишь здесь уже очень долго, думаешь о чём-то напряжённо, ты явно чем-то расстроен. А значит, у тебя что-то случилось в жизни, а это всегда интересно.
– А на фото это разве видно?
– Ещё как, – абсолютно серьёзно заявил рыжий, смотря на Курта, как на детсадовца, спрашивающего об очевидных вещах.
Каулитц ничего не ответил, снова натянув воротник на нос и уставясь на перекатывающиеся волны с «барашками» вдалеке. Алекс слева от него внимательно смотрел на его профиль несколько секунд и, всё тем же жизнерадостным тоном спросил:
– Мне уйти?
Курт мельком глянул на него и, сам не понимая почему, отрицательно покачал головой.
***
Дорога домой показалась на удивление длинной. Но впервые за много дней Курт на ходу думал не о брате и его пассии, а о чём-то другом. Точнее, ком-то. Алекс просидел с ним на холодных камнях до тех пор, пока не начало темнеть, а после ещё и заверил, что обязательно пришлёт фотографии, как только доберётся до компьютера, плюс он стряс с Курта адрес его электронной почты. Парень не расспрашивал ни о чём, а просто веселил его разговорами добрых три часа. И, слушая байки незнакомого рыжего пацана, Курт действительно успокоился на какое-то время.
Но сейчас, когда он уже приближался к дому, все старые тревоги начали давать знать о себе. В кармане снова надрывался мобильный – за весь день Курт не ответил ни на один звонок Билла и уже представлял, в каком состоянии обнаружит брата.
Предчувствие не подвело. Едва Курт переступил порог, на голову обрушился мощный подзатыльник. Бледный Билл возвышался над ним, тяжело дыша и сложив руки на груди. Сзади маячил чуть более близкий к нормальному цвету Том. Курт опустил глаза и сделал робкий шаг к лестнице, надеясь, что всё обойдётся. Но Билл рявкнул на него так, словно был в одном шаге от братоубийства.
– Стоять!
Курт вздрогнул и замер на месте.
Том за спиной Билла покачал головой и выразительно закатил глаза.
– Курт, ты хоть представляешь, как Билл волновался? – осторожно произнёс Трюмпер, всё ещё держась на расстоянии.
Младший Каулитц метнул в его сторону горящий взгляд. Том, вопреки ожиданиям, не отвёл глаз и не затрясся, хоть и сжал руки сильнее на плечах уже почти зелёного Билла. За это, впрочем, Курт был ему благодарен – казалось, Билла только это и сдерживало, чтобы не подскочить к братцу и не дать мощную затрещину.
– Том, мне больно, – ровным голосом сказал Билл. Трюмпер разжал руки и отошёл на пару шагов назад.
Билл сделал вдох-выдох, успокаиваясь, и серьёзно посмотрел на брата.
– Где ты был?
– Сидел на берегу…
– Почему не брал трубку?
– Извини, я…, – Курт запнулся. – Я просто хотел побыть один.
Билл прикрыл глаза и мелко затряс головой, одновременно массируя висок, будто на него накатила мигрень.
– Я здесь чуть не рехнулся, – хрипло процедил он сквозь зубы. – Ты хоть представляешь, что я себе уже надумал?!
– В чём проблема? – Курт не выдержал и повысил голос. – Ты отпускал меня раньше!
– Раньше ты отвечал на звонки! Откуда я знаю, что тебя уже не зарезали в подворотне, а?!
Билл подлетел к брату и замахнулся. Курт сжался в комок и зажмурился, но удара не последовало. Приоткрыв глаз, он сразу увидел, почему – Том остановил Билла, перехватив его руку. Старший Каулитц тяжело выдохнул и, с силой проведя ладонью по лицу, прохрипел:
– Извини.
– Ничего, – пробормотал Курт, отступая назад, к лестнице.
– Иди сюда, сядь.
Курт, не споря, прошёл мимо них обоих и опустился в ближайшее кресло. Том сел на диван напротив, Билл же встал между ними и вперился в брата хищным взглядом, хотя и пытался придать лицу более мягкое выражение.
– Я вижу, с тобой происходит что-то.
– Что? – Курт несмело поднял на брата глаза.
Билл, закусив уголок губы и нахмурившись, медленно покачал головой.
– Я не знаю… Но буквально за несколько дней твоё поведение изменилось. Я тебя не узнаю.
– Всё нормально.
– Я вижу, что нет.
– Билл, всё…
– Курт!
Младший брат вздрогнул и затих.
– Слушай, – Билл подошёл ближе и заговорил уже спокойнее. – Курт, я рассказал тебе недавно то, что не рассказывал никому. Я тебя считаю одним из самых близких нам людей. Ты мой брат, в конце концов. Когда не станет родителей, друг у друга останемся только мы.
Курт посмотрел по сторонам, не совсем понимая, куда же этот разговор ведёт.
– Поэтому… Несмотря на то, что мы так далеко живём друг от друга… Я хочу, чтобы между тобой и мной были нормальные отношения. Это понятно?
– Да…
– Ты тоже этого хочешь?
– Я… да, конечно…
– Отлично. Но тогда нам нужно быть честными друг с другом. Ты знаешь, что это значит?
Курт поднял на брата затравленный взгляд. Было ощущение, что Билл упорно загоняет его в угол, и у него это с блеском получается.
– Курт, почему так резко закрылся? – тихо спросил Билл, страдальчески надломив брови. – Это из-за Тома?
Не в силах уже сдерживаться, парень коротко кивнул. Том поднялся на ноги и, подойдя к Биллу, встал рядом. Курт молча смотрел то на одного, то на другом, чувствуя себя совсем мелким и беспомощным. Эти два высоких парня вместе казались непреодолимой силой. Да и Билл всё ещё не отставал со своим допросом.
– Из-за того, что я рассказал тебе о нём?
– Ну… да, – Курт резко поднялся на ноги, чтобы разница в росте не была уж такой существенной. – Я просто не хочу, чтобы он чувствовал себя неудобно в своём же доме! Наверное, мне лучше уехать? Завтра же…
– Ты не умеешь врать! Не умеешь – не берись.
– Я не вру.
– Скажи мне, – Билл сделал шаг вперёд и, наклонившись к брату, проницательно спросил, глядя прямо ему в глаза, – У тебя есть какие-то чувства к Тому?
Парень яростно замотал головой, отступая к двери.
– Курт, правду!
Курт метнулся к двери и, вырвавшись из цепкой хватки Билла, выбежал по двор. Брат, окликнув его по имени, бросился следом. Курт вылетел на улицу и что есть духу понёсся вперёд по тёмным переулкам. Оглянувшись один раз, он увидел, как Билл, развернувшись, побежал к дому. Больше не оборачиваясь и не сбавляя скорости, Курт направился в сторону моря.
Он снова сидел на том самом месте, где провёл весь день. Камни стали ещё холоднее, а ветер – резче и беспощадней, он проникал под свитер толстой вязки и пробирал до самых костей. Курт натянул рукава на кисти, чтобы хоть как-то согреться. Возвращаться под крышу братского дома не хотелось в два раза сильнее, чем с утра. Курт был готов на всё, лишь бы сейчас иметь возможность избежать встречи с Биллом, а особенно – с Томом. Больно свежи были воспоминания о шокированных лицах обоих, когда он, вырываясь, фактически признался своим поведением в том, о чём его так беспощадно спрашивали.
Курт сидел неподвижно до тех пор, пока не услышал за спиной шаги. Парень резко обернулся, и все слова разом застряли в горле.
Брат сел рядом с ним и, не говоря ни слова, устремил взор на тёмное море.
– Как ты узнал, что я здесь? – удивлённо, позабыв о гордости и прочей чуши, спросил Курт.
– Я и не знал. Я сам иногда прихожу сюда. Здесь старый пляж, людей почти не бывает.
Братья замолчали. Курт нервно теребил растянутые рукава, а Билл, подбирая небольшие камешки, кидал их воду. Несколько минут прошли почти в полной тишине, которую заглушал только шелест волн.
