Текст книги "Тени снежинок (СИ)"
Автор книги: Spigu
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Если это необходимо.
Но как именно он собирается это сделать? Мысли Джона создают огромную паутину на его лице, но мысли Шерлока запутаны, объективность его выводов съедена его собственными надеждами и фантазиями. Он ждёт, сжав губы, проглотив всю свою неуверенность и раздражение.
– Послушай, – говорит Джон, – я хочу тебе кое-что сказать. Потому что я не думаю, что ты знаешь… как ты можешь не знать?
– Джон.
– Ну, хорошо. – Сделав глубокий вдох, Джон задерживает дыхание на три мучительно долгих секунды. Затем он пожимает плечами, словно признавая своё поражение, и, схватив Шерлока за руку, хрипло говорит: – Я влюблён в тебя.
Сердце Шерлока подпрыгивает; ему приходится закрыть глаза, чтобы понять смысл слов, чтобы насладиться ими. По мере того, как он прислушивается к их бесконечному эху, выводы начинают становиться кристально ясными, организуясь в его разуме таким образом, который должен был быть очевидным, и всё же им потребовались месяцы, чтобы добраться туда.
– Чёрт побери, – выдыхает Джон, подумав, а затем расслабляется, как будто вес того, что он только что сказал, был близок к тому, чтобы его раздавить. Может быть, так оно и было на самом деле; Шерлок знает, ведь собственные чувства грызут его изнутри.
– О… Ого, – вдруг произносит Джон совершенно другим тоном.
Глаза Шерлока распахиваются; схватив Джона за джемпер, он стянул бы его, если бы тот уже не сделал это сам. После того как Джон, вытащив руки из рукавов, позволил джемперу упасть на пол с тихим звуком, они оба уставились на его грудь, в поисках единственной чёрной точки.
Её там нет.
По телу Шерлока пробегает дрожь, когда он осознаёт, что всё это значит. Правда садится ему на плечи, как огромная птица, трепеща крыльями и щекоча шею.
Джон Ватсон влюблён в него, и признание этого сняло с него проклятие.
– Я был прав. Оно исчезло, – говорит Джон; его голос полон удивления. – И боль тоже.
У Шерлока отвисла челюсть. Как будто он жил в перевёрнутом мире только для того, чтобы найти его снова перевёрнутым всего несколькими словами.
Подавление. Не существование. Глупый. Глупый.
– Похоже на то, – с трудом выговаривает он.
– Ты в порядке? – мягко спрашивает Джон, еле заметно улыбаясь, но когда Шерлок просто смотрит на него, на его лице появляется намёк на нервозность. Он сжимает руку Шерлока, всего один раз, потом отпускает.
– Да. Нет. – К ужасу Шерлока, по его щеке скатывается слеза. Она, должно быть, долго планировала свой побег, чтобы так быстро убежать, и всё же он не заметил. Что ещё он пропустил?
– Джон, – беспомощно произносит он, глядя на шипы, всё ещё торчащие из его груди. Сердце колотится от осознания того, что они могут исчезнуть, если он соберётся с силами и скажет то, что так долго держал в себе. Это совершенно ужасно.
На мгновение ему кажется, что Джон вот-вот убежит, но потом тот поднимает руки. Одной рукой он сжимает пальцы Шерлока, а другой обнимает его лицо.
– Привет, – говорит он, потирая щеку Шерлока большим пальцем. – Боже, я не думал… неужели всё так плохо?
Шерлок не может не улыбнуться, совсем чуть-чуть. – Что касается признаний в любви, то я полагаю, что твоё было не самым худшим из возможных.
Он замирает, чтобы громко сглотнуть; мысли путаются, пытаясь найти слова, которыми их можно сейчас выразить, когда он нуждается в них больше, чем когда-либо.
Подавление, а не существование.
Оставь маску позади.
– То есть… я чувствую то же самое, Джон.
Как только признание слетает с его губ, воздух устремляется в его лёгкие, будто он задерживал дыхание в течение последних нескольких месяцев. Даже лет. Два трёхмерных шипа рассыпаются в пыль, и чёрные отметины в форме ветвей, тянущиеся по его коже, начинают медленно исчезать, забирая с собой тупую боль.
Джон лучезарно улыбается и наклоняется так, что их лбы соприкасаются, а потом его рука скользит по шее и груди Шерлока, задевая шрамы, оставленные шипами. – Да?
В его голосе довольные, почти гордые нотки.
– Похоже на то, – повторяет Шерлок. Он утыкается лицом в плечо Джона и вздыхает, слишком ошеломлённый, чтобы смотреть на него прямо сейчас. Он чувствует себя странно, находясь так близко, но он говорит абсолютную правду, искренне, как никогда в жизни.
По мере того как мысли прокладывают себе путь через ряд недавних воспоминаний, перестраивая и переосмысливая их, его захлёстывает волна веселья.
– О… Так вот что ты понял, когда пришёл домой пораньше.
Джон смущённо переминается с ноги на ногу. – Ты помнишь это, да?
– Очевидно.
– М-м-м… да, это было так. Я попытался найти компанию в баре, но просто ничего не чувствовал, а затем понял, что просто хочу вернуться домой. К тебе. Честно говоря, я немного испугался, так что, наверное, слишком много выпил.
В последний раз вздохнув в изгиб шеи Джона, Шерлок осмеливается снова взглянуть ему в лицо. – Я рад, что ты это сделал. Вернулся домой, я имею в виду.
– Да, ну… я не думал, что ты захочешь этого. Я сказал себе, что мне придётся отказаться от тебя, что ты не сможешь, понимаешь. Потому что ты сказал… всё будет хорошо. Я имею в виду, всё нормально. Я просто, э-э-э… – Вероятно, понимая, что всё это не имеет большого смысла, Джон качает головой и оставляет фразу незаконченной. – Кстати, извини за… э-э-э… личные вопросы.
– Да, ты был довольно прямолинейным. Или, возможно, не таким «прямым» в ретроспективе. – Шерлок криво улыбается своей ужасной шутке.
Джон неохотно фыркает. – Да, определённо, нет. Прости, правда. Я не хотел, чтобы тебе было неудобно.
– Джон, – Шерлок позволяет имени медленно и тяжело перекатываться у себя на языке. – Если ты не сделал выводов из нашего нынешнего положения, я не возражаю против твоих… авансов. Ну, теперь уже нет.
– Это хорошо. Так что… А ты? Хочешь этого? – Джон указывает на них обоих, немного отодвигаясь, чтобы лучше видеть лицо Шерлока.
– Ты бы знал, если бы я этого не хотел.
– Да, но пожалуйста. Скажи мне как следует.
– Да, Джон. Я согласен, – тихо говорит Шерлок, наслаждаясь осознанием того, что он действительно может сказать это без резкого укола боли. – Тогда пошли, у тебя, наверное, болит спина.
– Что? – удивляется Джон, но быстро улавливает мысль, когда Шерлок притягивает его ещё ближе. Он отшвыривает стул и вскарабкивается на Шерлока на диване; руки и ноги по обе стороны от него.
– Поцелуешь своего парня? – спрашивает Шерлок с наполовину серьёзным, наполовину дразнящим лицом, впервые позволив себе быть немного смешным. Это – эндорфины, без сомнения.
– Боже, да. Прости, что у нас уже был наш первый поцелуй.
– Что, когда?
– Я подумал, что ты забыл о нём. Ты поцеловал меня прямо перед тем, как потерял сознание.
Шерлок стонет. – Как банально. Нам стоит этот поцелуй сделать более запоминающимся.
Джон ему улыбается; его глаза блестят. Шерлок считает удары своего сердца, пять быстрых ударов, прежде чем Джон прижимает его к дивану и целует. Сначала это просто вкус, общее дыхание и короткая встреча губ, только трепещущее ощущение. Но потом поцелуй углубляется, постепенно раскрывая подспудное желание, их руки соединяются, блуждая по тёплым спинам и бёдрам.
– Ну как? – Джон дышит в шею Шерлока между поцелуями, от чего кожу покалывает.
– Отлично, – отвечает Шерлок. Он пытается сохранить нейтральное выражение лица, но сдаётся и начинает хихикать, когда Джон ворчит над очевидным преуменьшением. – Более чем в порядке. Не останавливайся.
Джон что-то бормочет, но не продолжает; его глаза потемнели, в них мелькают мысли, пальцы рассеянно гладят Шерлока по бокам, пока он пытается решить, как действовать дальше. – В спальню? – спрашивает он, его тон лёгкий и осторожный, последствия ясны, но легко отмахнуться, если нужно. Как бы сильно он ни хотел спросить об этом и получить утвердительный ответ, он даёт Шерлоку пространство, шанс убежать в укрытие до ливня, если он так решит.
Но Шерлок хочет эту бурю; на самом деле, он не помнит, что не хотел её.
– Да. Ты можешь отнести меня туда, – говорит он, обнимая Джона за плечи и выжидающе подтягивая колени.
– В твоих мечтах, – фыркает Джон. – Ты чертовски тяжёлый.
***
Джона не отводит взгляда от Шерлока, когда они оставляют остальную одежду на полу спальни. Этот взгляд переполнен жизнью, и он открывает запертые двери в сознании Шерлока, позволяя Джону войти и пройти лабиринт без страха.
Их тела переплетаются на кровати, тепло собирается между их животами, и Шерлок понимает, что дело не в том, кто кого находит, а в том, чтобы встречаться друг с другом на полпути, снова и снова.
Они заполняют пробелы в его снах, останавливаясь, чтобы попросить меньше или больше, если нужно, шёпот превращается в вздохи. И там, в раскачивании их тел, есть удар молнии, которого он ждал, электрический жар в кончиках его пальцев; и дрожащая мольба, услышанная и полученная в ответ.
***
– Как ты думаешь, почему Майкрофт не увидел проклятия, а мы видели? – спрашивает Джон; его тело тёплое и ленивое рядом с Шерлоком.
– Я не знаю, – отвечает он, хотя знает, почему, или подозревает, что знает.
Это потому, что Джон видел его не совсем так, как он сам видел Джона, но тот смотрел на Шерлока и понимал, возможно на каком-то подсознательном уровне, силы, управляющие им, потому что те же самые силы управляли и им самим.
А Майкрофт, ну, он и вполовину не знает столько, сколько думает.
Шерлок мягко выдыхает возле щеки Джона тихое «спасибо».
***
Он просыпается раньше Джона, выскользнув из такого лёгкого сна, что с таким же успехом мог бы бодрствовать всё это время. Он бросает быстрый взгляд на свою грудь, ещё не привыкшую к отсутствию боли. Следы поблекли ещё немного, и последний из реальных шипов распался; по привычке он собирает немного чёрной пыли, всё ещё остававшейся на его коже, для дальнейшего изучения.
Утренний свет имеет странное качество. Пробираясь в комнату через щель под дверью, он приносит тепло и ностальгию, хотя Шерлок не сразу понимает, почему. Он встаёт, вдыхая их общий запах, и оставляет Джона тихо похрапывать, уткнувшись носом в подушку.
Следуя своей интуиции, Шерлок идёт в гостиную и раздвигает шторы. Когда внезапный избыток света перестаёт причинять боль его глазам, Шерлок видит картину, которая настолько отличается от предыдущей, что он на секунду задумывается, не попал ли он в какую-то альтернативную вселенную.
Улицы, когда-то покрытые слоем снега, теперь мокрые и блестящие. Крошечные облака висят высоко над зданиями, словно ожидая, что ветер их сдует; работа облаков уже закончена на сегодня. В общем, это похоже на обычное утро в конце марта – или на то, как они выглядели до вечной зимы, в которой мир жил последние несколько лет.
– Шерлок? – зовёт Джон из спальни, заставляя его вздрогнуть.
– Сейчас весна, – выпаливает Шерлок, обращаясь скорее к самому себе, чем к Джону.
– Не слышу тебя, любимый.
– Весна, Джон! – кричит он через плечо.
Два глухих удара, а затем Джон босыми ногами шлёпают по полу, когда входит в комнату; его волосы растрёпаны, а глаза полуоткрыты. Даже в своём замешательстве Шерлок не может не восхищаться тем, как боксеры Джона облегают его бёдра; приятное воспоминание заставляет шею покраснеть.
– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Джон. – Конечно, сейчас весна. Возвращайся в постель.
Шерлок снова смотрит в окно; неоспоримое тепло снаружи дразнит, побуждая разгадать тайну. Но впервые в жизни он откладывает её в сторону и подходит к Джону, гораздо более интересному.
***
В каком-то смысле жить без маски легче. Тем не менее, хотя только лёгкие шрамы теперь напоминают им о проклятии, изученное поведение не меняется волшебным образом в одночасье, и страхи, на которых Шерлок строил своё существование, не исчезают в одно мгновение. Бывают дни, когда он просыпается, не в силах игнорировать фантомную боль в груди, не в силах сделать ни шага ближе к Джону. В такие дни он едва различает тени снежинок на Земле, хотя их ничего не отбрасывает.
Иногда Джон тоже замолкает. Но они научились переживать эти дни. Всякий раз, когда кто-то из них видит тоскливые, невидящие глаза того, кто слишком близко подошёл к их демонам, Джон кладёт руку на грудь Шерлока, слегка прослеживая память о шипах, которые когда-то изгибались над его сердцем. Это мягкое напоминание им обоим, что я здесь и никуда не уйду, и он накрывает руку Джона своей и соглашается.
