Текст книги "Бороться и мечтать, огресть и не сдаваться (СИ)"
Автор книги: Specialhero
Соавторы: Jana Mazai-Krasovskaya
Жанр:
Попаданцы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
– Но мама!
– Бегом… ладно, так и быть, шагом. Топайте уже. Законы мира есть законы мира, и менять тут я ничего не собираюсь! Может, это хоть чему-то вас научит.
– Геометрии…
– Ну да, ну да. Вы еще здесь?
Нериум с огромным удовольствием смотрел, как удаляются братья, а потом мать ему подмигнула:
– Сейчас будет еще интереснее!
Да, зрелище брутальных рогатых морд, склонившихся над трактатами по геометрии Лобачевского и сферической геометрии, доставило. А уж когда те наконец осознали, что их ждет, Нериум почувствовал себя отомщенным абсолютно за все годы.
– Наконец ты стал настоящим демоном, мой мальчик, – хмыкнула мать. – Поделиться не хочешь?
Он пожал плечами.
– Тогда я еще больше рада, – мать улыбнулась еще шире и растворилась в наползающей вечерней мгле.
– Ма-а-ам! Ты заклинание омоложения помнишь? – крикнул Масс, но, увы, не успел.
Пришлось ждать сестер, а это было задачей скучной, тем более что библиотеку оккупировали братья и идти туда… Хотя он придумал, как таскать книги, не заходя внутрь, но для этого надо было знать хотя бы название. А еще лучше – представлять саму книгу, целиком. И сколько можно перечитывать одно и то же?
Опытным путем Масс установил, что пара раз для него – максимум. А еще через день с ужасом понял, что скучает. По оставленному миру, а особенно по вредной старухе, которая… которая… Да, лавой все полей, без которой его жизнь стала словно без соли и перца!
Знакомые и давно набившие оскомину подколы братьев.
Ленивая грация матери, которая уже давно не особо интересовалась своими детьми – лишь постольку, поскольку их выходки ее забавляли или, что много реже, были ей полезны.
Отец, который… что есть он, что нет – даже смотрел так, что будто в упор не видел.
Сестры еще где-то гуляли, но Масс мог представить все фразы, которые они произнесут, когда вернутся. Скучно!
С Леной скучно не было никогда. Даже представить такое его воображение отказывалось.
Но тут наконец явилась старшая сестрица, а за ней и остальные.
Добывать у них заклинание оказалось не проще, чем золото мыть, даже сложней. Там знай зачерпывай да лотком тряси. А тут – «и для кого это тебе», «а она кто? Человечка? фи… «, «и чем же она тебя так заинтересовала, братишка? ” и так далее. Признаться, что это было условием его свободы, он не мог. Наплел что-то насчет выкупа в несколько душ, держа за спиной скрещенными пальцы и хвост узелком.
Увы, дело этим не закончилось. Сразу последовало: «сделай то, да сделай это», «а что мне за это будет» и прочие дамские штучки. Масс едва не взвыл, но наконец Хемлок сжалилась и оделила его очередным толстенным томом. Ищи, мол.
*
«Черт меня дернул чаем его поить», – думала Лена, глядя, как через двор идет старик Тит с таким же букетиком, каким она недавно… ой нет, уже, кажется, больше недели прошло, отходила по мордасам своего демоняку.
Первое появление из деревни крепкого, кряжистого, но поначалу настороженно робкого старика – хотя какой он старик, чуть за полтинник ему, наверное, – Лена восприняла как дар божий: наконец-то у нее появился собеседник из местных, с помощью которого есть шанс разобраться, как тут и что, хотя бы частично. Так что гостюшку приняла ласково, отчего тот на удивление быстро освоился, перестал шугаться всего подряд, а потом и зачастил.
Узнала она немало полезного – от названия страны, где она оказалась – Небесное Княжество Аррейда – до того дивного факта, что попаданку в ней признали почти сразу, и для деревни, точнее, села Холмогоры это не диво – у них тоже такие пришельцы живут, пара гномов и еще какое-то существо вроде феи, тоже вселившееся в местную бабу, отчего поначалу сельчане решили, что та спятила. Гномы, кстати, попали не в чужие тела, а сами как есть, целиком. А баба, которая себя феей считала, через полгода адаптировалась и теперь заправляет местной школой – детишек очень любит, а те – ее.
Лена поинтересовалась, как определили ее. Выяснилось, что она совсем на «ту старую чучелу» не походит, и вообще много, много симпатичнее. Только и осталось от старой ведьмы, что лекарства хорошо делает, вот местные, для который такие происшествия не были чем-то из ряда вон выходящим, преспокойно приняли ее в качестве замены.
«И то вовремя, – благостно кивал Тит. – Старая ведьма-то уже давненько на ладан дышала».
Ладан? Лена тут же поинтересовалась верой и ее атрибутами. Вера была, в Отца-Солнце, не шибко грозного, как она поняла, но требовательного бога. Да и… бога ли? Тит рассказывал некоторые истории о нем так, что тот казался едва ли не тем, кто живет где-то по соседству, хотя и признавался, что ни сам, ни сельчане наяву Отца не видали. Невольно в голове всплыло настораживающее сравнение с Неизвестными Отцами из «Обитаемого острова», но она быстренько отогнала непрошенную ассоциацию.
Молений особых, как в христианстве, не было, а Отцов Дом – вроде как церковь – был. Туда и просить ходили, и виниться, и праздники от него начинали. Вместо священника была Смотрительница за Домом, должность весьма почетная, и каждый год ее занимала самая уважаемая в селе баба, а вот духовенства как такового то ли не было, то ли Лена чего недопоняла.
Столько же она узнавала и бесполезного, вроде того, чья корова в чей огород залезла, чья шавка кого покусала и так далее. Однако после информационного вакуума, глубину которого Лена только теперь смогла полностью оценить, дедок оказался действительно бесценным. Да и село и его люди перестали быть чужими и уже не казались опасными.
Вот только… Она тяжело вздохнула, припомнив, как Тит первый раз вручил ей букетик полевых цветов. Как же неловко она себя почувствовала! А старый хрыч чем дальше, тем больше ухаживать принялся. И это было…
С одной стороны – если бы так хоть кто-нибудь в ее мире сделал – она, недолго думая, замуж бы выскочила. Но дед! А она… Нет, в зеркало она на себя смотреть решалась не часто, понимала, что внешне – вполне ему пара, но душа-то, душа! Да она попросту не сможет! Она же внутри совсем не та, что снаружи!
Представить, как тот щекочет ее своей бородой, приобнимает… Лене поплохело. А потом стало еще хуже – Тит попытался это все проделать!
Тут бы и дать от ворот поворот, да уж больно полезен тот был, да и просто по-человечески добр – обижать его не хотелось, да и не с руки было вроде. А еще воспитание… С самого детства ей внушали, что нельзя обижать детей и стариков. Въелось, вросло. И вот он опять с цветочками пришкандыбал. Ласково, но со всем уважением. А-а-а-а-а!..
Ну вот куда деваться, что делать? Пару раз ей удавалось скрыться в лесу – с помощью прирученной наконец метлы, но сейчас она была в сарае, где и хранилась, а до него Лена никак не успевала.
Улучшившееся зрение позволяло ей рассмотреть лицо Тита: ничего хорошего его мечтательно-сладкое выражение ей не сулило, и Лена с тяжким вздохом нырнула в ближайшую дверь, надеясь отсидеться в бане.
И чуть не заорала, когда из самого темного угла на нее уставилась почти что копия ее ухажера, только раза в два уменьшенная. К счастью, «от радости в зобу дыханье сперло», так что она едва выдавила:
– Ты еще кто такой?
– Так банник я, – проскрипел старик, усаживаясь на лавку перед ней. – Живу я здесь.
– Ты… что? Ты все время тут? И…
Лена замолчала и покраснела, но быстро разозлилась.
– И как давно ты сюда заявился?
– Дак сколько себя помню, все здеся был.
– Чего-о-о? Бане месяца еще нет, а тебе, поди, век уже?
– Дура ты, а еще ведьма. Мы, банники, завсегда такие.
– Ты мне голову не дури! – повысила голос Лена.
– Да больно надо. А ты не ори, а то ухажер заявится, – хихикнул банник.
– И это знаешь?! Ну ты…
– А что я? Чай не слепой, не глухой, по двору ходить могу. Смешная ты…
– Смешная, значит? Есть с кем сравнивать, значит? Месячный банничек, – ядовито-сладенько пропела Лена. – Молодой, неопытный… Ну-ну.
– Уела, – ухмыльнулся банник. – Ладно, расскажу все.
История банника оказалась простой – дом его, то есть баня, конечно, была в том самом селе. Ну и спалили его по-пьяни. Потом, конечно, новый отстроили, но уж больно духу банному гореть не понравилось. Он хоть и бессмертный вроде как, но неприятно. По крайней мере, так он говорил, а по тому, как морщился и жался от воспоминаний, Лена поняла: не врет.
– Ладно, оставайся, – разрешила она. – Только чтобы не подглядывал!
– Да ты правда дура… – банник обиженно фыркнул. – Сколько мне сотен лет, я и не помню, чего я там не видел? Да и не люблю, знаешь, когда меня грязной водой окатывают.
От банника, согласившегося после вежливых просьб и задабривания «скусностями» в виде грибных пирогов откликаться на «деда Уфтя» вместо полного «Мурлатакампий Уфтяпараевич», от которого глаза Лены едва на стебельках не поднялись, она начала узнавать о волшебстве, которое ее здесь окружало.
Шишка-лакомка оказалась шишаркой, духом, который жил в разлапистой сосне у края поляны, то есть жила – Лена правильно тогда почуяла в ней «девочку». И она, оказывается, не одна такая была – за новой Хозяйкой кто только не следил: духи, точнее, не совсем духи, а их вполне себе материальные воплощения тут были на каждом шагу. Хотя Лена так и не смогла определиться – духи, а может, все-таки волшебные существа?
В березовой роще – Белые феи, похожие на полупрозрачных мотыльков с телами как у девочек-подростков, только величиной с ладонь, в ельнике – Хмарь еловая, на каждой полянке – своя поляница… И лесовики, конечно, тоже были. Говорить могли далеко не все, кстати, точнее, между собой, наверное, как-то разбирались, но Лена скрипение, плеск и щебет – у кого что – понять не могла.
Даже ручей возле бани оказался не просто ручей – у него тоже был дух, и спасибо деду Уфте, вовремя предупредил, что тот «зело капризный и обидчивый».
Когда Лена увидела, как тот маленьким камуфляжной расцветки крокодильчиком вылезает из небольшой заводи, которую демон выкопал, чтобы было удобней брать воду для бани, то едва не расхохоталась. Но когда тот в знак приветствия клацнул зубами, поняла, как же мудро они поступили тогда с тем, чтоб сделать слив бани в противоположную от ручья сторону. И вообще…
Дух ручья изо всех оказался самым вредным – то илом швырялся, то скользкие камни под ноги подкатывал, короче, подходить к ручью для нее почти всегда означало вымокнуть или заляпаться, а чаще и то и другое. Позже банник прознал, что Лена случайно наступила на камуфляжный хвост – ну так поди заметь его в траве, растущей среди гальки! «Задабривать надо», – посоветовал он. Лена послушалась, но никакие «скусности» не помогли.
Ручьевик кое-как принял ее только после того, как та сложила выше по течению, в лесу, несколько каменных горок с водопадиками и посадила вдоль русла пять куртин желтых ирисов, взятых у реки, что текла мимо села. Те вовсю цвели, так что время было не для пересадки, но… «ведьма ты али не ведьма», – спросила Лена саму себя, порылась в записях предшественницы и какое-то заклинание под названием «Вырост» нашла. Ну и… наросло так, что берега ручейка едва не скрылись под густой, но нарядной порослью. Крокодильчику желтые цветки понравились, и он наконец сменил гнев на милость.
Дел было по горло. Укрощение метлы из них оказалось самым простым – Лена просто повела себя с ней как с капризным клиентом: рыкнула, стребовала службу, а потом «провела техобслуживание» – протерла и отполировала метловище, прутья расправила да перебрала – тем дело и сладилось. Полеты стали не только способом всюду успевать, но и немалой отдушиной. Она и сама представляла, как это выглядело со стороны – старушенция на метле с молодецким «И-й-йех-ма!» перед домом делает крутой разворот и, паруся юбками, резко тормозит возле дома. Но не перестала – должны же, в конце концов, у нее быть хоть какие-то удовольствия? Увидит кто? Их проблемы.
Удовольствия… кроме снов, пожалуй, и не было ничего… никого. Ей не раз хотелось воскликнуть, мол, пропади они пропадом, но как тут работают ее восклицания, Лена была в курсе и… не могла с ними расстаться, хоть все было точно как в том анекдоте:
– Вас мучают эротические сны?
– Да вы что, я ими наслаждаюсь…
«И скучаю, скучаю по этому рогатому гаду!» – хотелось добавить, но она держалась, не проговаривая это даже мысленно. Демона явно не хватало, и не только потому, что Лена выяснила, насколько большой была его помощь.
А тут еще банник ее личной жизнью озаботился. Дед Уфтя решил считать ее своей подопечной ведьмой. Ну и кто такая Лена была, чтобы спорить? В конце концов, кто здесь бессмертное существо? Правда, вопросы у нее оставались, например, о том, с какого времени бессмертное, с первой бани в этом мире или как. Но она мудро держала их при себе.
– Дедок-то, Тит твой, хорошим человеком кажется, не демоном каким, – деда Уфтя не в первый раз «закидывал удочку» насчет Лениного семейного положения.
– Да ты посмотри на него!
– А что, старик крепкий, вон дров сколько заготовил, да сложил аккуратненько.
– А я? Я ж страшнее атомной войны!
– Ты, голуба, давно на себя в зеркало смотрела?
– Да век бы не видеть! – Лена едва сдерживала слезы.
– А зря ты это, зря. Да вот хоть на руки посмотри, да повнимательнее!
Лена озадачилась и поднесла руки к лицу. А… и правда. Вроде кожа стала уже не такой сухой, трещины не появляются больше. И пигментные пятна частично ушли – или ей это кажется?
– Значит, зелье все-таки работает?
– Так-таки и быть должно!
– А… почему так медленно? – Лена уже успела рассмотреть себя, увиденное порадовало, но до того, чего ей хотелось бы, дорога казалась еще слишком далека.
– Да потому что ты сама себе верить не хочешь! Ни себе, ни зелью своему, ни рецепту ведьмы старой!
*
– Мама… – прошептала Лена и скрючилась от боли.
Низ живота сжал до боли знакомый спазм, и она скорчилась, подтягивая ноги к животу.
«Что с тобой? – внутренний голос был тут как тут. – Помирать собралась, что ли?»
– Мг-м-м, – прошипела она, скрючившись вновь. – Не дождетесь!
Лена с трудом поднялась с лежанки и обулась. Встав, она взглянула на постель и ахнула, ведь последнее, что она ожидала увидеть, была ее кровь.
– Этого быть не может, – прошептала она, стягивая простынь. – Неужели? Неужели правда?
Как там говорят в рекламе? «У вас эти дни?» Лена не могла поверить, но совет банника и устроенный ею самой для себя аутотренинг оказались успешны! Спешно закатав рукава, она вытянула перед собой руки и уставилась на них, словно увидела впервые: кожа почти совсем выровнялась, словно у молодой женщины, ну или хотя бы зрелой. Хотя почему «словно»? Она всеми силами избегала смотреть на свое новое старое тело, зеркала были под запретом, одевалась и мылась не глядя…
А ведь сколько уже времени прошло? Да больше месяца! Как она радовалась, когда нашла в записях ведьмы один рецепт, обещавший молодость, как с трудом, но смогла изготовить его и принимала теперь каждый вечер перед сном. Банник первым заметил, а она не только ему – собственным глазам не поверила. Но решила попробовать заставить себя это сделать.
И появились сны. А сегодня у ее тела, получается, восстановился цикл. Что-то будет дальше? А если демон еще и свой рецептик принесет…
Она позволила себе робкую улыбку – как и лучик надежды. Вернуть молодость – первый шаг к прежней – нет, ни в коем случае! – к новой, только к новой, лучшей жизни. И очень бы хотелось видеть в ней Масса рядом с собой. Но ведь если он принесет то, что она просила… если это подействует – то он будет свободен от нее навсегда.
Грустные размышления сбил разом «первый дед на деревне» – снова заявился с букетиком, в каком-то залихватском картузе – Лена аж стойку сделала – она все еще не придумала, как вежливо, а главное, не обидно, бортануть ухажера, если тот захочет выяснить отношения.
Однако Тит был мужик неглупый – выражение лица зазнобы видел.
– Ты чегой смурная такая с утра, случилось что?
– О доме вспомнила, – нашлась Лена, с удивлением понимая, что как раз о доме-то она в последнее время почти и не задумывалась.
Ну… не то чтобы это было ей внове. После школы она как уехала из дому, так и не возвращалась – нет, в гости приезжала, конечно, но больше недели уже задерживаться не могла – привыкла к самостоятельности. Да и с местом было все хуже – старший брат с женой, правда, своим домом жил, а вот средний супругу привел к себе в комнату, а потом появились внуки – ей племянники, но…
Возиться с детьми ей не было особенно интересно. Зато родители души не чаяли во внуках. И как-то постепенно получилось, что Лена отдалялась от семьи все больше и больше.
«Это нормально, это правильно», – заявила психолог, к которой Лена решила сходить на консультацию. Ну… правильно так правильно.
– А ты пошто домой не пишешь? – удивился Тит.
– Э… а как?
– Ой, прости дурака старого…
– Короче, как и куда! – не выдержала Лена, но тот на грубость не обиделся.
И быстро обсказал, что всего-то надо послание написать, хоть на чем, да вот же листки, от ведьмы еще небось остались, да и в деревне есть, в школе попросить можно, и он принесет если что. Написать, кому и куда, да в Отцовом Доме оставить.
– И ответ придет?
– А вот ответы по-разному приходят. Соседи-гномы говорят, что сны им снились в ответ. А этой, фее, которая в Тосью вселилась, той в конхвертах во-от такенных, – Тит развел руки на ширину локтя. – Ну что, принести?
Лене осталось поблагодарить, да поскорей постараться избавиться от него – да дедок и сам понял, что не стоит ему оставаться.
Э-э-э… и как начать-то?
«Здравствуйте, мама, папа, братики, золовки и племяшики! У меня все хорошо. Пишу вам из… – Лена призадумалась. – Одного села, большого, хорошего, тут есть и школа, и лечебница, и вообще все необходимое…»
Так, успокоила. Но как все это объяснить-то? Она вздохнула, но тут пришла идея, и Лена быстро застрочила одно слово за другим.
«У нас тут большая, веселая и очень надежная компания дауншифтеров – сейчас это очень модно, Стас и Иван, наверное, слышали о таком. Мы живем в крепком деревянном доме… домах, занимаемся хозяйством, а я теперь местная травница – между прочим, самая лучшая! Передайте бабушке от меня поклон и много-много благодарностей. Писать часто не могу… “
«Можно подумать, раньше писала», – невесело ухмыльнулась она.
«…но если вдруг не поздравлю кого с праздниками, простите, я это не нарочно. Просто быт не такой уж простой, забот много, за день, бывает, закрутишься – не заметишь, как неделя пролетит… “
Через полчаса она закончила, немного прошлась по двору, оценив, что сегодня нужно сделать первым делом, а потом вернулась и перечла написанное. Письмо получилось вполне достоверным, и вроде не содержало ничего, что могло бы родных насторожить. А это главное.
– Шиша! – свистнула она Шишигу, дойдя до лужайки, где часто собирала травы. – Отнеси в Отцов дом, сможешь?
Шишка отпрянула и замотала верхушкой.
– А Титу можешь?
Шишенция сцапала письмецо, пирожок с ягодами в качестве оплаты, и только видели ее.
А с родными, точнее, с мамой и отцом она встретилась через несколько дней во сне. И проснулась Лена выспавшейся и легкой, словно камень с души упал… Хорошо поговорили. А вернется она или нет… Ее жизнь и ее право – лишь бы она была жива, здорова и счастлива. Но ждать ее будут всегда… Расстались они светло и грустно.
Лена вздохнула и занялась делами – нужно было проверить как сушатся травы под навесом, перебрать ягоды земляники, чтоб те тоже подсыхали, а не гнили, потом наносить воды – на кухню, в умывальник, обтереть полы, сварить мазь от ревматизма, кстати, на нее уйдет весь запас березового дегтя, надо в деревню еще заказать… Поискать в лесу чагу, тоже заканчивается, ну и если грибы попадутся, ясное дело, запасти. И читать, разбираться в ведьминых записях.
А еще – ждать. Особенно когда наступит вечер, сесть на крылечко с чаем и ждать появления одного рогатого индивида…
========== Часть 7. Желания свои желайте аккуратно ==========
Явиться обратно в тот мир, куда его занесло, по, так сказать, проторенной дорожке, Массу не составило труда, но в первый момент он подумал, что чутье его подвело. На знакомом дворе сновала какая-то незнакомая женщина, бодро и ловко управляясь с полными ведрами, а потом с тазом чистого белья, которое начала развешивать на веревке между баней и ближайшим деревом. Его ведьма наняла местную себе в услужение?
Осознание, что какая-то селянка может занять его место, откликнулось странно неприятным чувством. Ну ла-а-адно. Он сейчас посмотрит, что да как, а потом немного пошутит. Так, чтобы эта… эта тля рванула отсюда впереди своего визга! Масс скрипнул зубами и перешел в режим “тучки”, но пугать с разгону он с некоторых пор не торопился и предпочел рассмотреть объект повнимательней, естественно, оставаясь незаметным. А потому приблизился и встал у нее за спиной. Да, такой незащищенной спиной, с узкой талией и приятным расширением ниже. Мысли завращались в одном направлении – ущипнуть за это расширение, а лучше чуть пониже. Точно, он это и сделает – вот только его ведьма появится. Чтобы видеть не только бабу, но и весь двор, и не пропустить появление Лены, Масс отлетел подальше и повыше.
И через пару минут обнаружил, что внешний вид бабы приятен не только для него – во двор зашел один из тех трех смелых мужиков, которых он запомнил во время перипетии с баней. С букетиком притащился. Ну, раз у служанки свой ухажер…
Масс еще не осознавал, что почувствовал самую настоящую ревность – да и откуда ему было знать?
Сначала – к бабе, что жила на их с ведьмой дворе, потом – к мужику, и немного успокоился, только связав их вместе. Ишь, воркуют. Женский голос вроде кажется знакомым… Э, нет, интонации другие – бодрей и ярче. Звуки до него едва доносились, а подслушивать было лень – вот еще людишками какими-то интересоваться! То ли дело его ведьма… которой почему-то все еще не было.
Он уже настроился пройти в дом, проверить, где там потерялась хозяйка, даже поворачиваться начал, но в этот момент баба по-молодецки свистнула в два пальца, сцапала прилетевшую к ней метлу и усвистала на ней в сторону взошедшего солнца.
Еще одна ведьма? Масс от неожиданности стек вниз. И не видел, как грустно вздыхал старик, пристраивая букетик между колышками забора, и как, махнув рукой, отправился восвояси.
*
Лена, как только Тит перешел с полезных и бесполезных новостей своего села на личные вопросы, то есть решил наконец прояснить отношения, едва его дослушала, вежливой скороговоркой выдала: “Спасибо. Мне надо подумать” – и поскорей призвала метлу. Сжав древко, она вскочила на него и взмыла в небо, сквозь зубы костеря сама себя.
“Блин. Это все же случилось.
Черт. Черт. Черт!”
Тит-седина-в-бороду-бес-в-ребро сделал ей предложение. Руки, мать его за ногу, и сердца. Мол, видит ее хозяйкой в своем доме. Да ей и в своем неплохо хозяйничать! А там же живность, корова, которую доить, кур кормить… А главное, сам Тит. Не-е-ет, травки собирать и даже самые вонючие мази на березовом дегте варить гораздо лучше.
Знала же, к чему все идет, видела, но так и не смогла вовремя пресечь, дура. Ну зачем вчера улыбнулась на прощание, спрашивается? А ведь сколько держалась… Э-э-эх!
“А что, брат старосты, мужик толковый, хозяйственный”, – вклинился внутренний голос.
– Чо? – скривилась Лена. – Тит, может, и толковый и даже хороший, и рассказал мне массу полезного, но как мужчина… Не-е-ет!
Долетев до дальней полянки, она затормозила и опустилась вниз. Голос в голове продолжал нудеть так, что ей ужасно хотелось ему накостылять. Могла бы – ни секунды бы не сдерживалась, но не лупить же себя по голове, она еще пригодится!
– Ты что, зараза такая, с банником сговорился? – процедила Лена. – Тот тоже недавно намекал… а затем и прямо попросил обратить внимание на “перспективного ухажера”. Только в каком месте тут перспектива? Коз пасти, корову доить?
“А ты не отказывайся вот так сразу. Посиди, подумай, не торопись… Пенек вон…”
– Нечего тут думать! – Лена пнула какую-то кочку, прикрытую листиками, обнаружила отличный сочный мухомор и моментально наклонилась за находкой. Разборки со вторым “я” дело увлекательное, но ингредиенты сами себя не соберут.
“А что не так-то? Он к тебе со всей душой, не абы как, а замуж зовет. Будешь жить в деревне, там и сытнее, и теплее”.
– Он старый!
Под кустом виднелись еще два мухомора, и Лена полезла и за ними.
– На себя посмотри! – огрызнулся голос.
– Мне двадцать восемь! И вообще, я молодею.
– Еще бы умнела при этом. Звание Елены Премудрой тебе здесь не светит, да…
– О чем это ты? – Лена вылезла с добычей.
– Об омолаживающем зелье, дурында! Или ты думаешь, что оно именное, только на тебе работающее? Бухгалтер ты или мимо проходила?
– Э-э-э, – Лена моргнула, застыв от шальной мысли. – Но… но…
– Не нокай, я не лошадь. И заканчивай тупить уже. Это же отличный вариант, а какие перспективы! Только представь, напоишь своего деда зельем, он помолодеет, ты молодая – это же реклама! Пиар! Да вы озолотитесь! Терем построите, хозяйство разведете, работников наймете, а себе ты лабораторию шикарную сделаешь… С другими ведьмами познакомишься, франшизу откроешь… Даже можно будет не работать. Не жизнь, а сказка!
Лена вздохнула и присела на пенек, вертя в руках мухоморы. А ведь он прав: если молодость теперь в ее руках, то и возраст Тита не имеет значения. С ее-то возможностями она из него такого красавчика сделать сможет – до сих пор видно, что в молодости тот был недурен, и даже весьма.
Вот только было одно “но”. Не нужен был ей Тит. Ни старый, ни молодой. И богатство с теремом ей не нужны, если он к ним прилагаться будет.
“Что молчишь? Признавай мою правоту, седлай своего Росинанта, то есть зельем его пои, и вперед, к счастливой жизни!”
– Эй, а почему я сама по себе все то же самое сделать не могу?
“Можешь, – проворчал голос. – Говорю же, вроде умная ты ведьма, но такая дура! Думаешь, твой гастарбайтер рогатый вернется, увидит тебя всю такую молодую-красивую и влюбится без памяти?”
– Отстань, – отмахнулась Лена от догадливой занозы.
“Ты же понимаешь, что он не забудет, что ты здесь ему устраивала? Как ругалась, как из дома выкидывала! По рогам… и другим местам охаживала тем, что под руку подвернется! Мужчины же впечатлительные!”
Не отвечая, Лена шагала вперед вдоль кустов, пока не заметила черемуху. Листья ей пригодятся – от лихорадки, от пневмонии… Может, коры еще надрать? Нет, это надо было еще весной, до цветения, сейчас смысла не имеет. А голос все нажимал.
“Да и сам он какой? Ну красивый, сильный, сексуальный, не спорю. Но он же не человек! С рогами и хвостом. Может, у него в штанах… хм… только хвост?”
Лена вспыхнула и фыркнула.
“Да даже если и есть, он де-мон. Понимаешь? Сколько ему лет? Двести? А живут они сколько? И зачем ему ты, простая смертная ба… ладно, женщина”.
– Я ведьма, вообще-то. Владелица о-мо-лаживающего зелья! – гордо пропела Лена.
“Хорошо, ведьма, но все равно смертная. У него ж, поди, в его мире красавиц-дьяволиц видимо-невидимо… Выбирай любую. Многие ли откажутся от такого лакомого кусочка как Масс?”
– Так он уже лакомый кусочек? – Лена усмехнулась и отпустила ободранную ветку черемухи, складывая листья в сумку. – А как же гастарбайтер с нулем в штанах?
“Я ж не отрицаю, что он красив и сексуален, – продолжил голос как ни в чем не бывало. – Но он тебе не пара. Скорее всего, у вас с ним и детей быть не может, как у разных существ, то есть видов. А с Титом у тебя и детки появятся, и спокойная жизнь обеспечена”.
– С детками? Спокойная?! Ты сам-то понял, что сказал? А еще коровой, козами и прочими курами. Нет уж! Мне нужен Масс, такой, какой он есть, и точка.
“Йес!” – прошептал внутренний голос, сильно удивив свою хозяйку, и ей даже показалось, что тот готов попрыгать на одной ножке. Ее ножке. Левой.
Она потрясла головой, внимательно посмотрела на ногу, перекинула ее через метлу и отправилась домой.
*
Масс, пока ведьма отсутствовала, конечно, успел и в себя прийти, и обшарить дом и сарай. И даже немного успокоиться – никаких следов обитания посторонних он не нашел. Даже намеков на то, что Лена жила не одна, не было, а он знал, куда смотреть, сестры много чего обсуждали между собой. Он тогда еще думал, женская чушь, надо выбросить все из головы, ан вот – и ему пригодилось.
Аккуратно развешанное белье, явно самодельное, придало ему несколько игривое настроение и пару идей… Но было отчего-то не по себе. Нет, опыт с дамами у него был, в том числе с двумя и даже с тремя – во время его пубертата родственнички кого только ему не перетаскали – большинство, кстати, сами стремились, по доброй воле… но вот как быть с тем, чтобы, как это там… ухаживать? Она же его терпеть не могла! Или?.. Чутье подсказывало, что противен он ей не был, в последнее время они вообще вполне замечательно жили: подшучивали друг над другом, едко, но по-доброму, чтоб и не скучно было, и в тонусе держало – дома так никто не умел. Но это же другое.
Он задумался, вспоминая, какие эмоции получал от ведьмы и при каких обстоятельствах.
Страх – обычное блюдо демонов – он так и не смог попробовать. Ее боль оказалась совершенно отвратительной. Зато какой вкусной оказалась ее радость! А восхищение? Когда она думала, что иллюзия бани реальна? Ням! А как она им гордилась, когда он впервые затопил построенную своими руками баню? Да и от себя скрывать не стоило, сам гордился еще больше и, между прочим, до сих пор! Ну и чай с малиной – как тогда было хорошо – сидеть вдвоем, смотреть, как за лес садится солнце. От воспоминания на душе стало тепло и сладко, как от малины. И как же все было интересно!
В родном доме, в жарком мире лавы и огня, ему не хватало именно такого тепла – душевного. А ведь ведьма еще интересовалась, есть ли у него душа. Глупая… Душа есть у всех разумных существ, он не исключение. И эта душа стремилась вот сюда. К ней.
Ну вот, вернулся. А дальше-то что? Ведьма вместо него нашла себе компанию. Гр-р-р…
Лены нигде не было видно. Дед, что из местных, давно ушел. А незнакомая ведьма улетела в неизвестном направлении. Думай, голова, думай!
Получается, Лена взяла ученицу? Или наоборот, учительница к ней прилетала, скорее так – она же колдовству сроду не училась, а по записям не все можно сделать – уж он в курсе. С другой стороны, сколько ни принюхивался, присутствия посторонних он не чуял, значит… Это могла быть Лена!
Точно! Она ведь зелье еще тогда использовала – первые изменения он видел!
Это что же получается, он опоздал?! Зачем ей тогда его заклинание, если она и так прекрасно справилась?
Хотя это еще не факт. Видел-то он ее лишь мельком и со спины, да и то не признал, смотрел больше на вторые девяносто. Идиот, надо было сразу вокруг облететь вместо того, чтобы на женскую задницу пялиться.
