Текст книги "Пока никто не видит (СИ)"

Автор книги: sнежная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Пеннивайз шипит и разевает пасть, обнажая ряды зубов. Он сразу теряет интерес к Дженнифер, к прочим детям города Дерри. По сравнению с другими пресными детьми Лиза сейчас для Оно – как торт для сладкоежки. Соблазн велик. Она предварительно снимает с себя одежду, заботясь о звере, дабы тот не наелся лоскутов.

Конечно, ей страшно. Человек так устроен.

– Заставь моих друзей уйти.

– Нет.

– Я прошу тебя! Не убивай их!

Гулкие шаги звучат громче – Дженнифер почти нашла подругу. В запасе у Лизы максимум минута. Разутая, ступая босыми ступнями по лужам и натыкаясь на острые предметы, впивающиеся в кожу, она несется к клоуну. Обезумевшая от страха девушка тянет Пеннивайза в противоположную сторону, но со всего маху врезается в него. Ей не удается сдвинуть его ни на миллиметр. Как прирос.

– Согласись, четверо лучше, чем один.

– Что мне сделать, чтобы ты оставил их в живых?!

Как достучаться до существа, не имеющего ни души, ни сердца? Лиза берется за широкий воротник и тянет на себя. Отсутствующий взгляд клоуна свидетельствует о том, что он остается равнодушен ко всем ее просьбам и мольбам. Его интересует только худенькое девичье тело. Она так вкусно пахнет. Между рядами зубов показывается кончик языка. Пеннивайз силится не облизать Лизу с головы до ног. Истинные гурманы ведь любят смаковать.

– Ох, пирожочек…

У Лизы вырывается судорожный вздох, у Пеннивайза – мучительный утробный рык, и взгляд застывает. Он замирает. Создает впечатление, что миг длится бесконечность. Девушка отпускает воротник. По глупости, неверно истолковав порыв монстра, она тянется к его губам.

Закрывает глаза.

“Идиотка”, – всплывает в памяти грубое оскорбление Пеннивайза.

Вместо прикосновения мягких алых губ клоуна на своих губах она ощущает резкую пронзительную боль в плече. Лиза не выдерживает и истошно вопит. Из глаз брызжут слезы.

Она ни в чем его не винит.

Он такой, какой он есть.

Глупо было на что-то надеяться.

Подоспевают Дженнифер с друзьями. Лиза слышит их крики, они чем-то колотят клоуна, мертвой хваткой вцепившегося зубами в ее плечо.

Ты доволен?

Дженнифер с Гленом тянут Пеннивайза за руки, а Дэвид в силу разницы роста запрыгивает на монстра и точным ударом по рукоять вбивает ему в голову нож, что был у Лизы в сумке. Принимая любой телесный облик, Оно тоже испытывает боль. Не настолько сильную, но всё же испытывает. Окровавленные зубы отрываются от тела. Ослепляющая боль от укуса мешает Лизе осознать действия Пеннивайза – он не только не отгрыз кусок плоти, что могло бы привести к большой потери крови, а вследствие чего – к смерти, но еще и отпустил ее, когда легко мог бы превратиться в огромного паука и поймать лапами всех детей.

Убить разом.

В фильмах всё показывают ненатурально. Получив огнестрельное ранение, герой пискнет разок и как-то терпит боль, пока ему без анестезии зашивают рану. Брехня. Это терпеть нельзя. В реальности, если ударишься мизинцем о тумбочку, уже испытываешь невыносимую боль.

Трясущиеся пальцы касаются следов от острых зубов. Кровь стекает по рукам, груди, капает в лужу, окрашивая воду в красный цвет. Веки Лизы тяжелеют, крики друзей затихают, и она теряет сознание с единственной мыслью:

Если существует отдельный ад для монстров, я хочу попасть туда…

Чтобы однажды встретиться там с Пеннивайзом.

***

Девушка приходит в себя на больничной койке. Голова раскалывается, а в горле пересохло, как после похмелья. Всё тело ломит, реакция заторможенная, в мыслях – туман. За дверью раздается множество голосов – врачи обсуждают состояние пациентки, попутно допытываются до правды, спрашивая у подростков, что случилось с их подругой. Какое дикое животное могло оставить раны со следами акульих зубов?

В части головного мозга, отвечающей за запоминание образов, проходит импульс, и девушка резко садится. Она в больнице, друзья живы-здоровы. Что это значит? Всё повторилось для Пеннивайза? Его заставили уйти в спячку, не насытившись?

Губы Лизы поджимаются, а ноздри раздуваются. В глазах щиплет.

Я не умерла… Почему мне не дали умереть?

Заходит врач. Он листает медицинскую карту пациентки, потом поднимает на нее взгляд. По стандартной процедуре врач снимает старую повязку, на которой четко отпечатываются кровавыми точками следы от зубов, обеззараживает рану перекисью и накладывает новую повязку. Всё это время Лиза сидит с повернутой в сторону головой, отказываясь с кем-либо разговаривать.

Ее спасли, когда она твердо решила покинуть этот мир.

Мир без Пеннивайза.

Ждать его двадцать семь лет и снова услышать отказ? Одного раза было достаточно.

– Позвать ваших друзей? – перед уходом спрашивает врач.

Лиза отрицательно качает головой, выдирая нитки из медицинского бинта на плече.

Она не готова встретиться с друзьями.

Через некоторое время заканчивается действие обезболивающих веществ со снотворным эффектом. Лиза кнопкой на пульте вызывает в палату медсестру за введением в капельницу удвоенной дозы, ссылаясь на сильные боли. Ей необходимо отключиться, желательно впасть в кому и никогда из нее не выйти. Девушка не притворяться. Ей больно, но не физически. Никакие телесные увечья не перевесят душевные. Такая боль оставляет на сердце незаживающие раны, невосполнимые пустоты.

Это медленно отравляющий яд. И Лиза дает себе обещание, что боль исчезнет.

Она закончит начатое.

***

– Вы не стали проходить курс лечения, мисс Бёрк, когда нашли труп девочки в школьной подсобке. Вам требовалась помощь. Почему отказались? – психотерапевт деловито восседает на стуле, нога за ногу, и готовится оставлять пометки в записной книге.

Женщине на вид чуть за тридцать. Блузка и юбка-карандаш выгодно подчеркивают изгибы тела формы песочных часов. Ухоженные руки с накладными ногтями, яркий макияж, волосы собраны в аккуратную прическу. Заметно, что тщательно следит за собой. Наверняка есть для кого стараться. Лиза от этого умозаключения горько усмехается. Она в разбитом состоянии как внутри, так и снаружи.

Для Пеннивайза в прямом смысле слова имел значение внутренний мир человека. Плоть и органы. Ради него не нужно было часами прихорашиваться перед зеркалом. Он хотел Лизу независимо от того, накрашена она была или извалялась бы в мусоре.

– Вы считаете себя сильной? – приступает к следующему вопросу психотерапевт, не дождавшись ответа на предыдущий вопрос, как и на многие другие. Лиза бездумно пялится в стену, изображая глухонемую. – Какие у вас отношения с отцом?

Контакт не происходит.

– Знаешь, к какому я прихожу выводу? До нападения животного у тебя была иного рода травма. Я права? Тебя бросил парень?

Ей удается задеть правильную струну, вызвать у Лизы проявление эмоций, но ненадолго. Напряженные мышцы лица расслабляются, возвращается прежняя отрешенность, а во взгляде меркнет злобный огонек.

Психотерапевт устало потирает виски. За годы практики она работала с кучей трудных подростков, попадались случаи и тяжелее, однако Лиза не драматизирует, не ведет себя демонстративно или по-детски эгоистично. С ней приключилось что-то такое ужасное, от чего она отгородилась ото всех, захлопнула дверь к своей душе и закрыла ее на сотни замков.

Словно по щелчку пальца, человек изменился до неузнаваемости. Отец приходил ее навещать, и от увиденного – того, что осталось от его дочери – он протрезвел. Из симпатичной девушки в одночасье Лиза превратилась в дряхлую старуху, нехотя волочащую свое существование.

Парни разбивают девушкам сердца, особо впечатлительные кончают жизнь самоубийством. Их гложет злость, обида. Вторую половинку, которую они ценили, боготворили, оказалась предателем. Наивные влюбленные дурочки менялись окончательно и бесповоротно. Девушки не знали, как дальше жить.

Лиза не знает, как жить без Пеннивайза.

Сломанной, использованной кукле пора на свалку брошенных. Они отправляются туда потому, что нужны кому угодно, но только не тем, с кем они мечтали связать свою жизнь.

– Не делай того, что потом нельзя будет исправить, Лиза, – психотерапевт откладывает записную книжку с ручкой и берет пациентку за руку. – Ты понимаешь, о чем я говорю. Оттуда нет пути назад. Оттуда не возвращаются. Ты молода, еще не раз встретишь свою любовь. Всем первая любовь кажется первой и последней, но это не повод ставить точку.

Ставить точку… а если…

– Где мой телефон? Пожалуйста, позвоните моей подруге. Срочно. Это очень важно, – голос Лизы за неделю молчания стал сиплым. Психотерапевт предусмотрительно подает ей стакан воды.

– Пойду попрошу отдать тебе твой телефон.

– Спасибо.

Это должен сделать ты, мой дорогой Пеннивайз. Не перекладывай грязную работу на меня. Даже если ты ушел в спячку на гребаные двадцать семь лет, я доберусь до тебя из любого измерения, но ты покончишь с нашими отношениями раз и навсегда!

========== Часть 11 ==========

flashback

На пустой желудок Лиза едет в школу. Она бы голой выскочила из дома, если бы отец снова начал докапываться. Ей так надоело терпеть его беспричинные поводы поругаться и постоянные пьяные выходки. Люди разными способами спасаются от душевной боли: одни уходят с головой в работу, другие ищут спасение через наркотики или алкоголь. Все попытки убежать от реальности приносят временное облегчение. Дальше будет только хуже.

Никто не желает свыкнуться с жестокой правдой.

Люди – слабые, несмелые существа, только притворяются, что их воля крепка. Дерьмовее всего они лгут не другим, а самим себе. Лиза не стала исключением. Она тоже искала утешение и вот познакомилась с Дженнифер. Хотя общение с одноклассницей слабо отвлекало от мыслей о смерти матери, зато загадка вокруг многовековых исчезновений детей в Дерри поглотила блондинку с головой.

Но на самом деле спасение пришло не от Дженнифер.

Боль притупилась с приходом Пеннивайза.

В облике клоуна Оно, когда выбирает наиболее аппетитного ребенка, если в семье их было несколько, по отдельности забирает всех до единого. В семье Бёрк одна девочка, но зато какая. Она стоит пятерых и по запаху манит сильнее остальных детей.

Пеннивайз контролирует разум взрослых, дабы они не верили детям во всякие байки о монстрах. Ни Ричардом, ни Лизой управлять не требовалось. Он не выступал в качестве режиссера-постановщика, где актеры играли точно по сценарию. В случае с Бёрками Пеннивайз не руководил всем за кулисами, а сидел в зрительном зале и наслаждался разворачивающимся действием на сцене. Попкорна разве что еще не хватало для полноты картины…

Столовая забита школьниками. Когда Лиза уже почти мирится с тем, что целый урок ей придется не доказывать в уме теорему Пифагора, а думать о еде, сдерживая урчание в животе, Дженнифер делится своим завтраком. Естественно, за трапезой заводится непринужденная беседа.

– Какое впечатление от Дерри?

– В целом здесь нормально. Я поспешила с выводами.

Красный продолговатый шарик, сиротливо парящий в углу, первым замечает маленький мальчик лет десяти. Он радостно подскакивает к нему, берет за ниточку и вприпрыжку проходит мимо столика старшеклассниц. В тот же миг разумом мальчика завладевает Пеннивайз, глазами ребенка наблюдая за Лизой.

Шум детей вокруг и звонкое прекрасное пение, эхом звучащие в сознании, она попросту не различает. Голоса смешиваются. Столовая заполняется сильным запахом жареного попкорна, что не вызывает подозрений в месте, где всегда пахнет едой.

– Или просто развивается паранойя. Должно быть, после переезда всегда такое ощущение, будто целый город что-то скрывает от тебя…

– О, так и есть, мой сладкий пирожочек, – горячо шепчет Пеннивайз и покидает разум мальчика.

***

О прибытии новых жителей Пеннивайз узнал сразу, как только они пересекли границу города. Их было двое – отец и дочь. Они стали для монстра занозой, вогнанной под кожу, лишней деталью в выстроенном мире. Дерри уже несколько столетий целиком и полностью принадлежал ему: все взрослые находились под его подчинением, что беспрепятственно позволяло Оно добывать себе еду. Любознательные дети и сами к нему стремились. Клоунов боятся, но помимо страха они вызывают жгучий интерес.

Из них двоих сильнее всего эмоции исходили от девушки: страх, злость, потерянность. Яркий коктейль чувств, окутавших ее радужным ореолом – зримых только для Оно, – был прекрасным. Она пахла незабываемо. Лиза страдала от недавней потери матери, раны на сердце ныли и не заживали. Она походила на ходячий, свежий кусок мяса.

Зверь тотчас отправился на охоту.

За фасадом внешнего спокойствия, показным крепким стержнем скрывалась маленькая, несчастная девочка. Нельзя было расклеиваться, подавать виду, что утрата разрушила их семью. Ричард едва держался только за счет убедительной игры дочери. Ожидаемую благодарность Лиза от отца не ожидала, получала одни упреки и возмущения. Почему его дочь такая холодная? Словно они друг другу чужаки, не перенесли вместе общее горе.

Вначале Оно держался особняком, присматривался к новенькой. Наблюдал внимательно, глотая слюни. Голод начинал сводить его с ума, подталкивая на совершение неаккуратного, грязного нападения.

Он был готов оставить кучу видимых следов, доказывающих существование монстра, о которых твердили дети.

Он был готов сделать что угодно ради утоления голода.

Сама того не подозревая, Лиза провоцировала Оно на поиски новых детей. Она была новенькой, этим и привлекала не только монстра, но и всех парней Дерри.

Пеннивайз сделал первый ход.

В школьном коридоре он позвал девушку по имени, проверяя, как она себя поведет. Зверь прощупывал почву на незнакомой территории с неизвестной ему ранее добычей. Лиза не проявила страха, наоборот, жутко разозлилась, что кто-то решил над ней подшутить. И всё же тот странный случай оставил в ее памяти отпечаток.

С наступлением вечера, волей случая или высших сил, Лиза проходила мимо того заброшенного дома, куда вел прорытый ход прямиком в канализацию. Дом семьи Бёрк выгодно располагался неподалеку. Пеннивайз показался ей в облике клоуна, зная отношение девушки к ним и всему, что может быть напрямую или косвенно связанным с клоунами. В цирк Лиза не ступит ни под какими условиями.

Аппетитная, столь желанная добыча шла прямо в руки Пеннивайзу, зачарованная его необъяснимым магнетизмом. Казалось, ее вели мистические силы. Не требовалось подчинять ее разум своей воле или держать под контролем отца, он вечно был под градусом и любую реальность принял бы за галлюцинацию. Наутро ничего бы не вспомнил.

Семья Бёрк не представляла для него угрозы.

Встреча по обыкновению должна была начаться со знакомства и подарка – красного шарика, но всё пошло не по плану. С Лизой случился тот самый, так называемый волшебный момент, красочно описываемый в любой романтической киноленте, когда двое людей встречаются взглядами. Время будто останавливает свой бег, а происходящее вокруг превращается в замедленное действие. Мир уходит за горизонт, и всё пустующее пространство занимает один единственный человек. Гипнотическая сила взгляда клоуна лишила Лизу способности мыслить ясно.

Но она повстречала не человека.

Хоть раз любое живое создание переоценивает свои силы и по-крупному облажается.

Лиза была в руках Оно, но череда обстоятельств помешали ему заполучить девчонку как ее надежный ангел-хранитель. Вкупе с этим сильная увлеченность усыпила бдительность монстра – он почти опробовал плоть на вкус. Даже представил, какое останется послевкусие на языке. В глазах Лизы отражалась внутренняя борьба, она сопротивлялась с теми чувствами, что охватили ее. Пришлось по старинке заманивать, но второй защитник – отец Лизы почувствовал опасность и бросился спасать дочь.

Пеннивайз ошибся. Он недооценил эту семью.

Громкие мысли с необузданными эмоциями девушки стали первым и вторым вбитым гвоздем в крышку ее гроба. Тогда-то Пеннивайз решил оставить «еду» в живых и поиграть с ней, как кошка с мышкой. Инстинкт охотника всё равно бы себя проявил.

Следующий эксперимент над подопытным кроликом был проведен в спальне. Лиза была так рада приходу загадочного незнакомца, что не заостряла внимание на таких мелочах, как почему отец не слышал клоуна и откуда он собственно возник, если двери с окнами были закрыты. Сразу принялась извиняться за то, что им помешали. Поистине глупость Лизы не имела границ. Любовь ослепляет.

Она оставила его подарок.

Маленький кораблик Лизы, плывущий сквозь морской шторм, держался обманчиво-безопасным курсом, построенным Пеннивайзом. Прямо в конце пути, за туманом, кораблик неумолимо нырнул бы вместе с пассажиром в неукротимый водоворот.

Несмотря на зловещую внешность, клоун вызывал доверие.

То, что она предложила ему, не стал бы предлагать никто, даже психически больной человек.

Пеннивайз с нетерпением ждал того дня, когда жертва по собственной воле отдалась бы в полное его распоряжение и душой, и телом.

А Лиза переживала за него.

Но еще не достаточно сильно девушка была увлечена клоуном: кораблик натыкался на подводные скалы, запутывался в водорослях, никак не мог достичь пункта назначения. Препятствия мешали Пеннивайзу добиться желаемого. Приходилось выпутывать судно и толкать вперед по стремительному течению.

Управлять чужим сознанием было интересно, говорить иным голосом, видеть мир не своими глазами. Побывать в шкуре настоящего человека. Пеннивайз так часто подчинял себе волю людей, что перестал замечать отличия, насколько все разные: мужчины, женщины, дети. С веками мысли жертв соединились в один огромный неразборчивый ком. Оно не заботило, сказывало ли пагубно его бесцеремонное вторжение в разум тех людей. Что потом с ними стало? Оставались они прежними или были последствия?

С Лизой игры разума не приносили Пеннивайзу удовлетворения. Он хотел контактировать с ней напрямую, чувствовать настоящие чувства и эмоции от девчонки. Ее симпатия зародилась естественным путем. Первый и такой удачный эксперимент. Монстр ликовал.

Любимая женская шутка о наборе веса неизменно имеет скрытый смысл. Лизу не беспокоили набор веса и то, что она могла перестать нравится парням. Мысли ее тогда были связаны далеко не с мальчиками.

«Ты не можешь стать моим парнем. Мы друзья.» Она нашла предлог, связавший их вместе. Лиза боялась рискнуть и признаться в чувствах тому, о ком она ничего не знала.

Пеннивайз, не прибегая к подчинению разума, оттолкнул Лизу от ее отца и подруги.

В жизни девушки остался только он – единственный, кому она доверяла.

«Наши отношениях касаются только нас.»

Полная изоляция от близких и родных ей людей.

Секс не просто приносил физической оболочке Оно непередаваемые ощущения, но и стал отвлекающим маневром – верным средством удержать Лизу в стабильном окрылено-влюбленном состоянии.

Пеннивайз целиком завладел ее миром.

***

Тихий, робкий вопрос Лизы касаемо того, что случилось в канализации – как заряд электрического тока. Дженнифер мерещится, что у нее волосы на загривке встали дыбом и конечности свело. Бездумно хлопая глазами, она смотрит на подругу, лежащую на больничной койке.

Вид у нее, прямо говоря, отвратительный, словно зомби вылез из могилы: волосы не расчесанные, под глазами залегли фиолетовые синяки, губы обескровленные, кожа серого цвета. В сорочке на бретельках на оголенном плече видна повязка. Лиза сломлена, она нуждается в отдыхе, лечении, но девушку заботит не собственное здоровье, а состояние монстра, что чуть не погубил ее.

Дженнифер пододвигает стул, морально подготавливаясь к «веселому» разговору. Врать Лизе не хочется, видя страдания в ее глазах, но подтвердить догадку – значит вновь поставить жизнь подруги под угрозу. Разрываясь между тем, что правильно, и тем, что лучше для подруги, Дженнифер своим молчанием с каждой секундой только укрепляет веру Лизы в верности догадки.

– Он жив?

– Лиза, послушай меня…

– И не ушел в спячку? Ему удалось уйти?!

– Послушай себя. Что ты такое говоришь? Как ты можешь беспокоиться об этом монстре?

– Ты не хочешь понять, что я чувствую! Тебе, как и всем остальным, просто плевать. Вас заботит свое устойчивое, непоколебимое мнение.

Лиза разъяренно срывает с себя одеяло. Понимая, что подруга готовится сбежать из больницы, не пройдя полный курс лечения, и податься на поиски Оно, Дженнифер вскакивает, подбегая к койке. Рана на плече не позволяет Лизе оттолкнуть подругу, что встает у нее на пути.

– Никто не хотел меня понять, за исключением мамы. С ней я всегда могла поделиться самым сокровенным, не боясь быть обсмеянной и подвергнутой порицанию!

– Я не стала бы…

– Где он? Куда он пошел? Мы не завершили одно дело. Я должна его найти, – Лиза цепляется здоровой рукой за рукав свитера подруги. – Прошу, Дженнифер, если ты хоть что-то знаешь о том, куда он мог скрыться, скажи мне. И не надо лезть в мою личную жизнь. Я сама во всём разберусь.

– Ты собираешься пойти на встречу со своей смертью. Прости, я не могу сказать.

– Умоляю, Дженнифер!

На крики сбегаются лечащий врач и медсестра. Они без разбирательств выставляют Дженнифер прочь, игнорируя просьбы пациентки дать на разговор еще минуту.

Отвлеченность персонала позволяет Лизе незаметно покинуть палату. Прячась за углом, девушка дожидается, когда администратор на ресепшне отвернется от главного входа. Ждать приходится не долго. Сегодня везучий день для Бёрк, что она считает знаком удачи.

Камеры наблюдения фиксируют побег пациентки, но на момент обнаружения исчезновения девушка успеет добраться до отеля, расположенного в десяти минут ходьбы от больницы. На проезд денег нет, только телефон и ключи прихватила с собой – сумка осталась в камере хранения всех личных вещей пациентов. Приходится добираться пешком.

Ее встречает Донна с ворохом вопросов.

– Я после всё объясню.

– После чего? Куда ты так спешишь? – владелица отеля семенит следом за Лизой. – Ты вся исхудала. Сначала позавтракай!

– Простите, у меня нет времени объяснять.

Она снова просит прощения и закрывает дверь перед Донной. Превозмогая боль в плече, Лиза переодевается, сменяя, больничную одежду на повседневную. Дерри – не настолько маленький городок, который изучить можно за несколько дней. Лиза понятия не имеет, откуда начать поиски Пеннивайза. Даже монстрам не хватает смелости признать правду, зато Лиза готова помочь ему в этом.

По карманам она засовывает телефон и ключи от номера. Ни еды, ни средств для самообороны. Девушка не планирует вступать в бой с Оно.

Час за часом Лиза бродит по заброшенным домам, заглядывает за темные повороты, где мог притаиться монстр. Нигде его не было. Он способен принимать любой облик, может притвориться кем угодно и легко затесаться в толпе. Не исключено, что она уже сталкивалась с ним на улице.

На обратной дороге к отелю девушка минует свой дом. В окнах слабо горит голубой свет от телевизора. Похоже, уход дочери ничего не изменил в жизни Ричарда, как пил, так и продолжает пить. Завтра девушка возобновит поиски. Лиза будет искать Оно, даже если сотрет ступни в кровь, разобьет костяшки пальцев о стены, заглушая голос отчаяния.

Она не сдастся.

Его появление всегда сопровождается веселым хихиканьем.

Мне послышалось или…

– Пеннивайз?

Смех доносится с крыльца родительского дома.

Клоун машет ей рукой. На губах застыла демоническая улыбка, предвещающая скорую беду.

От переизбытка чувств, искренней радости, что встреча всё-таки случилась, девушка делает неуверенный шаг в сторону Пеннивайза. Затем еще один, еще, и вот она уже несется к нему. Он бросается навстречу, но не заключить в объятия или страстно поцеловать – он останавливает ее в полуметре, грубо хватая за шею.

– Попрощаешься со своим отцом, пирожочек?

Что?..

========== Часть 12 ==========

Написано под: Natalie Taylor – In The Air Tonight

Слезы и мольбы не остановят древнего, бесчувственного монстра. Оно чересчур долго не меняло образ своего существования, сведенного к одной цели – выжить, утоляя голод.

Собаку не научить мяукать, даже потратив на это годы практики. Истинная суть останется неизменной. Что уже говорить о метафизической сущности, чей первостепенный вид не способно познать человеческое сознание. Лизе удалось увидеть Оно только в облике клоуна Пеннивайза. Но все слова, все мысли исходили от сущности.

Облик – просто видимая оболочка, как сосуд для души человека.

Если бы девушка смогла увидеть Оно бесконечным существом тепло-оранжевого света, она бы назвала это пространство душой.

Лиза запросто распознает намерения клоуна, причину, почему он решил так поступить, убив родного ей человека. Ко взрослым у Оно нет особого интереса, управляя их разумом, они для него становились безвредные пустышки, которые время от времени могут болтаться под ногами. Порой Пеннивайз вовсе про них забывает, увлекаясь похищением детей.

Янтарные глаза мучают девушку, убивая ее изнутри. Лиза почти превратилась в лишенную жизненных сил куклу для извращенных игр Оно.

Ни мысли, ни эмоции Лизе от него не утаить. Он пришел отведать новую порцию боли и страха Лизы. Она стала для него наркотиком. С каждым поглощением доза требуется всё больше. Ее эмоции слаще плоти. Голод Пеннивайза неутолим, иначе бы он давно съел девчонку или просто убил, спрятав труп.

Она не обладает ничем особенным, что могло бы заставить Оно передумать и оставить девушку в живых.

Они стоят у крыльца. Несколько метров отделяют клоуна от парадной двери. Из дома доносится шум работающего телевизора. Ричард с бутылкой сел за просмотр юмористической передачи. Его ежедневный вечерний ритуал. Телевизор и спиртное заменили ему живое общение с людьми.

Лихорадочные мысли Лизы сводятся к отцу. Страх ее возрастает, и Пеннивайз никак не может им насытиться.

Со звуком, напоминающим требовательное мяуканье голодного кота, клоун принимается жадно водить носом по шее Лизы. Она вспоминает о матери, о загубленных Пеннивайзом детских жизнях, и все эти мысли вызывают слезы скорби. Соленые дорожки стекают вниз и капают на рыжие волосы клоуна. Ему безразличны слезы девушки, да и все в этом городе. Главное, чтобы всегда было кем питаться.

Он ослабляет хватку, позволяя Лизе дышать, и самозабвенно продолжает впитывать в себя ее страх.

– Я к тебе с очередным предложением. Моя жизнь в обмен на жизнь моего отца.

– Любишь наступать на одни и те же грабли? Да, это свойственно людям. В прошлый раз я не был согласен с неравной ценой обмена. С чего ты решила, что сейчас будет иначе? – он кладет ладони на ягодицы, резко поднимая девушку от земли. Лиза охает, на автомате ногами обхватывая талию Пеннивайза.

– Ты хочешь меня. С самой первой встречи желаешь заполучить.

– Если не заметила, ты уже моя.

Из-за шума телевизора Ричард не слышит, что творится на улице, как его дочь впечатывает в стену мощными руками жуткий двухметровый клоун.

– Размечтался, Пенни, – с мстительной улыбкой шепчет она, терпя боль в лопатках от удара о стену и открывшейся ране на плече. – Я не стану твоей, пока ты не сделаешь то, что делают все монстры, – Лиза дразнит его легкими поцелуями по всему загримированному лицу, заставляя Оно почувствовать злость и желание разорвать изнуренное тело по частям. – Неужели тебе надо всё раскладывать по полочкам?

Издевательский смех девушки тонет в жестком поцелуе.

– Я не это вообще-то имела в виду, – удивленно выдыхает Лиза в коротком перерыве, и вновь губы сминают алые губы Пеннивайза.

Руки, порываясь добраться до голых участков кожи, скрываются под юбкой. Пальцы пробегаются по внутренней стороне бедра. Тело предает Лизу, отзываясь на ласки. Пеннивайз подбирается выше, его длинные пальцы магнитом тянутся к промежности. Мелькает секундное замешательство на лице клоуна из-за столкновения с преградой в виде трусиков, одно движение, и раз – порванное белье перестает быть проблемой.

Такими темпами у меня скоро всё белье закончится.

– Не могу насытиться твоим запахом, – бредит он, оставляя на бледной шее слабые следы от укусов.

Девушка с ласковой улыбкой зарывается пальцами в пышные, рыжие волосы и притягивает клоуна как можно ближе к себе. Обычные засосы выступят вроде аперитива, а закончится тем, что Пеннивайз не заметит, как съест ее сантиметр за сантиметром.

Последняя жертва перед спячкой, и на двадцать семь лет Дерри обретет спокойствие.

Последняя встреча Лизы с Оно.

Даже через складки костюма она ощущает возбуждение Пеннивайза. Лизу захлестывает волна ревности от осознания, что когда-нибудь ему повстречается девушка, к которой он тоже начнет испытывать влечение.

Она хочет быть единственной, чей образ когда-либо занимал бы его мысли, чтобы он всех остальных после ее смерти воспринимал только в качестве аппетитного блюда.

От Пеннивайза не веет былым пренебрежением или грубостью: он ведет себя с Лизой бережливо, стараясь не причинить ей физическую боль, вводит член по размеру меньше изначального. Со способностью к трансформации части тела Оно могут уменьшаться или увеличиваться. На полпути он останавливается, сдает назад и снова плавно вторгается, до самого основания. Смакует момент их телесного единения. Только таким методом он чувствует себя сравнительно человеком.

Люди для Оно – еда.

Но привычке свойственно перерождаться в привязанность.

Прерывистое дыхание клоуна над ухом заглушает Лизе прочие звуки, но боковым зрением она видит, как гаснет свет от телевизора. Всё идет по намеченному плану. Только бы никто опять не испортил ей задуманное. Девушка отыскала в себе смелость во второй раз пойти рука об руку со смертью, прямиком в ад. На третьей попытке придется совершить самоубийство и скорее, пока ее не заточили в психиатрической лечебнице.

Один на один с мыслями о Пеннивайзе она тронется умом.

Движения его размеренные, но от Лизы не ощущается отдача. Ей давно следовало бы стонать или громко вскрикивать от надвигающегося оргазма. С ним она всегда неминуемо достигала пика блаженства. Печальный взгляд девушки устремлен в окно, где минуту назад выключился свет. Отец отправился, наверно, спать или за новой бутылкой.

Ее отстраненность напрягает клоуна.

– Лиза?

Какой у него всё-таки красивый, глубокий голос. От макушки до пяток Лизе нравится Пеннивайз: его забавная прическа, необычный клоунский грим, полные губы, изменяющийся цвет глаз в зависимости от степени голода. В обычном состоянии они обретают фисташковый оттенок. Как сейчас.

Разве он не испытывает голод?

А по имени он обратился к ней всего однажды – при первой встрече.

– Что ты сказал? – Лиза медленно поворачивается к нему лицом. Зрачки Пеннивайза испуганно расширяются и он выскальзывает из нее, ставя на землю. В своей игре так слепо допустил громадную ошибку.

Объяснение вырывается слишком быстро:

– Это ничего не значит.

– Дай-ка угадаю, опять сбежишь от меня? Куда теперь? На край света, где я тебя не достану? – она дергает клоуна за красный помпон на комбинезоне. – Увы, этого не будет. Ты питаешься только живыми или сойдет свежий труп? Ну, как свежий, зависит от того, когда ты его найдешь.