Текст книги "Иллюзия правды (СИ)"

Автор книги: СкальдЪ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Я сделал шаг… И остановил ногу в воздухе. И с огромным трудом поставил ее обратно. Я вернул контроль над телом.

– Извините, профессор, но мне будет лучше покинуть вас.

– Садись на метлу и лети, – приказал мне Уильямсон. – А я вернусь через аппарацию.

Я двинулся к нему. Но потом остановился:

– Вот там моя палочка, и еще кое-что, – я махнул рукой в сторону пенька.

– Бомбардо! – неожиданно крикнул Локхарт.

– Протего Дуо, – последовал мгновенный ответ.

Я же в это время прыгнул вперед, как учил Флитвик, перекатился через плечо, вскочил на ноги, отбежал несколько шагов и спрятался за деревом. На полянке, тем временем маги начали свою дуэль.

– Иммобулюс! – Локхарт попытался парализовать противника, но тот вновь применил Протего.

Маги совершали перемещения, словно находясь на окружности огромного круга.

– Редукто максима, – ого, Локхарт перешел к тяжелой артиллерии.

Мракоборец длинным прыжком ушел в сторону, перекатился. Лишь мелькнула мантия, пучок волос, и снова оказался на ногах.

Земля, в том месте, куда целился Гилдерой, вспухла взрывом, словно ударила ракета. Упало несколько деревьев, комья земли разлетелись во все стороны, а сам взрыв обнажил отвал, куда бы вполне мог поместиться небольшой грузовик. Но, похоже, Гилдерой потерял темп и мракоборец перешел в атаку.

– Эспеллиармус, – он вроде бы озвучил простое заклинание, да вот оно ударило Локхарта с такой силой, что несмотря на Протего, того отбросило ярдов на двадцать назад.

Впрочем, профессор ЗоТи не упал. В воздухе он поддержал себя левитационными чарами и спокойно, с уверенным видом опустился на землю.

– Орбис! – Уильямсон махнул палочкой и развел руки в сторону.

С земли, от его ног поднялся маленький вихрь. Стремительно разрастаясь с каждым пройденным футом, он увеличивался, поднимался, начал реветь и буквально полетел в сторону Локхарта, выворачивая кусты и маленькие деревья.

Гилдерой отпрыгнул, но смерч изменил направление. Тогда Локхарт поднялся в воздух и постарался отлететь в сторону. Смерч загудел, рывком вырос и краем конуса задел его ногу. Профессор заорал – а с ноги, словно это и не ветер, а воздушная чистка для овощей, слетел ботинок, кусок мантии, а потом, кровавым шлейфом полетела кожа и кровь.

– Сука! – профессор упал на землю, сгруппировался и направил на смерч палочку: – Импидемента максимум!

Смерч вздрогнул, налетев на невидимую стену. Еще миг и он сопротивлялся, но вот потерял силу и инерцию, начал ломаться, «комкаться» и окончательно пропал.

Воздух дрожал от напряжения. Маги бросались друг в друга заклинаниями, камнями, землей, деревьями, поливали огнем и морозили. Иногда что-то кричали, иной раз обходясь невербальными заклятиями.

Вот Локхарт кинул в противника огромную сосульку. Она ударила в щит, рассыпаясь на кучу осколков. Продолжая заклятие, Локхарт поднял их в воздух, трансформировал в острые лезвия и закрутил эту смертоносную карусель вокруг мракоборца.

Затем он начал наращивать скорость и мощь своего заклятия. Роберта окружил вихрь. На лице появилась кровь, большой порез на лбу, порванная мантия на руке, еще порез. Его мантия стала походить на разорванную ветошь, а из многочисленных порезов капала кровь.

Я обессилено опустился на землю. Ноги просто не держали. «Отходняк» после запрещенных заклинаний, судя по всему, догнал меня.

И все это время я смотрел на них и боялся лишний раз вздохнуть. Во-первых, я не был уверен, что тот, кто пришел мне на помощь, на самом деле мой союзник. Даже если он и победит, то потом столько вопросов возникнет, что я замучаюсь на них отвечать.

Ну, а то, как они двигались, как моментально перемещались, произносили вербальные заклинания, и переходили на невербальную магию, меня буквально завораживало. И пугало.

Как-то я не так все это представлял по канону Роулинг. Там все проще и понятней. А здесь я напрягся чуть не до усеру, опасаясь, что случайный выброс заденет меня.

– Грегемфугимиша, – так я понял то, что выкрикнул Локхарт. Он стоял в одном ботинке, в порванной мантии и его правая нога ранена до кости. Кровь обильно капала на землю, но маг лишь кинул мимолетный взгляд на свое ранение, криво усмехнулся и продолжил заклинание.

С кончика палочки начали срываться маленькие черные точки. Разрастаясь, они превращались в летучих мышей.

Что за..? Я, несмотря на ситуацию, нашел в себе силы удивиться. Заклинание летучих мышей! Это же развлечение для детишек. Да вот только моего веселья никто не разделял. Мракоборец отпрыгнул назад, еще раз и еще, меняя направления и стараясь прикрыться деревьями, создавая невербальный Протего или что-то, похожее на него.

Летучие мыши, стремительной, единой черной лентой полетели в его сторону, без всяких затруднений изменяя направление своего полета, и все ближе приближаясь к цели. Вот одна из них прошла сквозь ствол дерева стоящий на пути, прошила его, словно он был из бумаги, и лишь после этого взорвалась с негромким хлопком.

Я открыл рот. Охренеть! С чавкающим звуком они одна за другой вонзались в щит мракоборца. И сгорали в очередной яркой вспышке.

Уильямс побледнел и медленно отступал. Он ничего не говорил, скорее всего, поддерживая чары мысленно, но я видел, как ему трудно. Его щит начал таять.

Одна из мышей прорвалась, чиркнула, как пуля, отрезая мочку уха. Еще одна пробилась и сильно пропорола мантию и руку.

Уильямсон на миг замер, напрягся. На виске вспухла вена. А потом разом снял щит и отпрыгнул ярдов на десять сторону. Мне показалось, что его веревкой сдернули с места – так он стремительно переместился.

Остаток стаи летучих мышей врезался в землю и рассыпался горсткой черного пепла.

– Ваддивази Мэджа!

Ваддивази я знал. Это не очень сложное заклинание, заставляющее лететь тот или иной предмет в противника. Правда, окончание, что произнес мракоборец, мне совершенно не знакомо…

Не знаю, что это было, но Гилдероя приложила знатно. Он отлетел назад, сбив спиной тоненькое дерево. Его еще и по земле протащило несколько ярдов. Но палочки он не потерял, да и в сознании остался.

Тот, кого я раньше знал как безмозглого профессора ЗоТИ, кого мы в своем презрении прозвали Павлином, сплюнул кровью и, опираясь о ствол дерева, медленно поднялся на ноги. Смотреть на него просто страшно. Окровавленный, перемазанный землей, сукровицей и еще черт знает чем, он оставался в полном сознании. И не думал отступать. Несломленный, в порванной одежде, он выглядел очень внушительно и серьезно. И готовым продолжать поединок.

– Алас Хаос! – прохрипел Гилдерой, поднимая руки вверх.

Воздух перед ним задрожал, поплыл, как испарение над водой. И там, между разведенных ладоней, что-то рождалось – страшное, нездешнее, иномировое… Я почувствовал, как на затылке зашевелились волосы. Мне захотелось убежать. Я не знал этого колдовства, но в глубине души что-то откликнулось… Не знаю, может это интуиция или забытая генетическая память… Начала накатывать паника. То, что делал Локхарт, было невыразимо мощно, смертоносно и пугающе.

В воздухе возникли и начали разрастаться два темно-синих, чудовищно неправильных крыла – их просто не должно здесь находиться. Наш мир не для них.

Я, конечно, не знал, что это такое, но всем сердцем понимал чужеродность этого заклятия, его противоположность всему живому и вообще, этому миру.

– Так вот ты кто! – Уильямсон глубоко вздохнул, вытирая кровь с лица. – Тварь! Протекто Ординис!

Из точки на кончике его палочки начал рождаться свет. Не просто Люмос. Нет, этот свет ослеплял, резал как по живому, заставляя закрыть глаза и отвернуться. Свет причинял физический дискомфорт… А еще давал надежду.

Отделившись, он разросся как мыльный пузырь, а затем, словно живой, «бросился» вперед, скачком увеличился в размерах и «обнял» то черное и страшное, что по слову Локхарта пыталось проявиться в нашем мире.

Локхарт виртуозно махал палочкой, но в его глазах я впервые за время поединка увидел неуверенность.

– Откуда ты взялся? – с ненавистью крикнул он. Отвлекаться он не мог. Говорить – да, но то заклятие, что он начал, он был вынужден поддерживать.

Маги продолжали молчаливо передвигаться и выписывать узоры палочками. Казалось, они привязаны друг к другу и не имеют возможности изменить заклинание. И теперь поединок вышел на какой-то новый уровень. Словно тот, кто сможет дольше продержаться, у кого окажется больше сил, тот и победит.

Раньше они соревновались в мастерстве и изобретательности. А теперь в силе и в магическом резерве. И, похоже, сами загнали себя в эту ситуацию. Я заметил, что Локхарт медленно смещается ко мне, собрался, нашел в себе силы и отбежал на несколько шагов.

Немного осмелев, я прикинул, не смогу ли подхватить свою палочку.

– Не вздумай вмешиваться. – Опередил меня мракоборец. – Это верная смерть.

– Ха-ха, – визгливо засмеялся Локхарт. Черты его лица заострились и побледнели. Изнутри стало проявляться что-то нехорошее, темное… Он словно перерождался, выпуская наружу глубоко запрятанное и сокровенное «я».

Заклинание Уильямсона охватывало, охватывало и все никак не могло охватить чары Локхарта. Там бурлили непонятые силы, вспыхивали молнии, рождался и умирал странный гул. Мне казалось, это не маленькое заклинание, а окно в место, где чудовищные по своей мощи и первозданности силы боролись друг с другом.

Пару деревьев, которых краем задело противоборство непонятных сил, исчезли без следа, так, словно их никогда не существовало на этом месте.

Противники одновременно остановились. Замерли. Приближалась кульминация. Время остановилось…

С резким хлопком два заклинания аннигилировались в одну точку. И раздался взрыв. Магов отбросило в разные стороны.

Мне тоже хорошо досталось. Я не смог удержаться на ногах, упал и ударился головой о дерево.

– Вставай! – меня потрепали за плечо. – Все кончено.

Я открыл глаза. Напротив меня стоял мракоборец Роберт Уильямсон. Выглядел он неважно – сильно помятый, израненный, без мочки на ухе, и с кровавыми пятнами по всей одежде. Во время боя из глаза, по носу, у него текла тоненькая струйка крови. Сейчас она уже начала подсыхать.

Хотя какой, он, к черту, мракоборец! Я хоть и полный ноль в магии, но ясно понимаю, что то, чему я стал свидетелем, никак не вписывается в мое представление о весьма скромных возможностях магов.

Да здесь, сука, локальный армагеддон чуть не начался! И сотворили его всего лишь два мага. Пустоголовый Локхарт и рядовой аврор! И данный факт, в своей непреложной истине, был так очевиден, и так не вписывался во все мои представления, что я просто не знал, что делать дальше.

Я медленно поднялся. Ноги как вата. Вытянул вперед руку – ее мелко трясло. Голова кружится. И подкатывает тошнота.

– Похоже, ты пережил непростительное заклятие, – от мракоборца не укрылось мое бедственное состояние.

– Да.

– На, выпей, – из внутреннего кармана он вытащил металлическую фляжку и протянул мне.

Спрашивать, что он предлагает, а также сил на то, чтобы отказаться у меня просто не осталось. До меня донесся легкий аромат трав. Я сделал пару глотков. Это какой-то растительный сбор. Вкус мяты и душицы чувствовался сразу.

Напиток теплый комом прокатился по горлу и упал в желудок. И вместе с тем теплом, что он рождал, я начинал чувствовать себя лучше. Отступала тошнота, голова прояснялась, да и дрожь в теле немного угасла.

– Пока хватит, – мракоборец забрал фляжку и сам сделал пару глотков. – Пошли, – он помог мне идти, придерживая за руку, и повел к стоящим в сторонке деревьям. Шел он тяжело, прихрамывая.

Мы подошли к телу. Профессор Локхарт лежал на боку. В руке палочка, которую он так и не выпустил. Перекошенное лицо, полуоткрытый рот. И глаза – начавшие уже стекленеть. Даже смерть не до конца стерла в них злость и решительность.

И кровь. Много крови. Вся грудь у него в ней. Такое чувство, что у Локхарта что-то порвалось внутри, артерия или даже сердце. И кровь мощным потоком хлынула наружу.

– Достойный противник, – неожиданно произнес мракоборец.

– Кто вы? И кто он? – я стоял и молча смотрел на труп Локхарта. Бежать я не пытался. После того, что я видел, это, по меньшей мере, глупо.

– Он профессор ЗоТИ. А я простой мракоборец, – Уильямсон невесело усмехнулся. – Это все, что ты должен знать.

– Как же вы меня нашли? – кажется, я начинал медленно оживать.

– Следилка на твоей одежде.

– А почему Локхарт ее не почувствовал?

– А он ее проверял?

– Нет, – я отрицательно мотнул головой. Следилка…. Кто же ее поставил? И когда? Последний раз я проверялся пару недель назад. Тогда ничего не было. А сейчас есть.

– Вы ее поставили?

Роберт ответил не сразу. Казалось, он обдумывает, что сказать. И когда ответил, я так и не понял, правду я услышал или ложь:

– Нет, не я.

– Что Гилдерой хотел от меня? – я еще раз посмотрел на тело профессора ЗоТИ.

– Странный вопрос… Дневник, конечно же, – мракоборец снова приложился к фляжке, с удовольствием делая пару глотков.

– Зачем он ему? – с одной стороны я и правда, этого до конца не понимал. А с другой, хотел получить как можно больше информации. Вдруг получится?

– Открыть Тайную комнату, я полагаю, – Ульямсон глубоко вздохнул. – Ты, похоже, не понимаешь, что это такое на самом деле, так?

– Да, – я кивнул.

– Это библиотека и лаборатория Салазара Слизерина! Доступ к таким знаниям и такой информации, что ее трудно представить простому магу. Это выход на принципиально новый уровень могущества. А еще это древний Василиск, которого можно сделать фамильяром. И его яд, слюна, чешуя, сброшенная кожа и прочие ингредиенты. Очень ценные ингредиенты.

– Ничего себе, – я присвистнул. Да, в каноне все выглядело не так масштабно. Хотя что-то подобное я и предполагал.

– Не думай, что я проболтался, – мракоборец убрал фляжку обратно. Похоже, зелье пошло ему на пользу. Выглядеть он стал живее, раны и порезы немного затянулись. – Я просто объяснил тебе истинную величину ставок и показал масштаб. Думаю, тебе это полезно знать…

– Что будет со мной? – неожиданно накатила апатия. Во мне, как из воздушного шарика, выдернули пробку и выпустили весь воздух. Адреналин кончился. И начала набирать силу усталость и простое безразличие. Я пережил действие двух непростительных заклятий… Сложно оставаться в тонусе после такого. Захотелось лечь, свернуться калачиком и просто спать. Часов двадцать.

– Ничего. Живи, как живешь. Дневник можешь оставить себе. Пока.

Я промолчал. Моя тайна, оказывается и не такая уж тайна. Интересно, в Хоге есть хоть кто-то, кто не знает, что дневник у меня?

– И еще – волноваться не стоит. Аврорат не узнает ни то, что дневник у тебя, ни о том, что здесь произошло.

– С чего такой подарок? –Не волноваться? Да он шутит. Именно после этих слов я как раз и начал еще сильнее волноваться.

– Уверен, тебе бы не хотелось, чтобы все вышло наружу. – Роберт усмехнулся. – Я также в этом не заинтересован.

– Ясно… А дальше?

– У тебя два пути, Поттер, – мракоборец глубоко вздохнул. – Либо Непреложный обет о том, что здесь видел, либо Обливэйт. Выбор за тобой.

Ох, да вы смеетесь с этим своим выбором. Каждый дает его мне и каждый мне не нравится. Во что же это я вляпался?

Если у меня и были мысли и идеи как-то убежать или хоть что-то сделать, я от них отказался. И все дело во взгляде мракоборца. Он одновременно давил и предупреждал не делать глупостей. Ибо чревато…

Ну, а после того, как я видел, на что он способен, глупых и опрометчивых мыслей, касающихся возможного сопротивления или незаметного побега, у меня особо и не возникало.

– Непреложный обет, – выбор дался легко. А что еще говорить? Так хоть память останется.

– Так я и думал. Иди сюда, – мракоборец нашел относительно чистое местечко. – Вставай на колено.

Я сделал, как он приказал. Мракоборец встал на колено около меня и протянул правую руку. Я сжал ее около запястья. «Жила в жилу» – так это называется.

– Повторяй за мной, – негромко сказал Роберт и замолчал, собираясь с мыслями.

– Я, Гарри Поттер, здесь и сейчас, клянусь в том…

– Я, Гарри Поттер, здесь и сейчас, клянусь в том…

– Что никогда и никому не раскрою тайну того, что произошло на этой поляне…

– Что никогда и никому не раскрою тайну того, что произошло на этой поляне…

– А также буду молчать по поводу тех событий, что случились за последние три часа между мною и профессором Локхартом…

– А также буду молчать по поводу тех событий, что случились за последние три часа между мною и профессором Локхартом…

– И никому не открою своих подозрений по поводу Роберта Уильямсона.

– И никому не открою своих подозрений по поводу Роберта Уильямсона.

– И буду молчать до тех пор, пока Роберт Уильямсон не разрешит меня от данного Обета.

– И буду молчать до тех пор, пока Роберт Уильямсон не разрешит меня от данного Обета.

Наши руки оплел золотистый свет. Миг и он пропал. Магия услышала клятву.

– Вот и все, – Уильямсон поморщился, вставая на ноги.

– А разве для такого Обета не нужно свидетельство третьего?

– Не всегда, – маг мотнул головой. – Моих сил хватило, чтобы провести обряд самостоятельно. Я сумел сделать так, что труп Гилдероя выступил своеобразным «третьим».

– И что теперь?

– Берешь мою метлу и возвращаешься в Хогвартс. Как раз к ужину успеешь, – он ухмыльнулся. – Постарайся собраться и не показать, что ты пережил. Это, кстати, в твоих же интересах.

– А вы?

– Останусь здесь. Подчищу и проведу нужные ритуалы. Но тебе смотреть на это не стоит. А сейчас стой смирно, – мракоборец осмотрел меня критически, а потом выписал несколько узоров своей палочкой. Он ничего не говорил, но я видел, как порванные места на мантии сошлись, а моего лица исчезают порезы и кровь… Да и почувствовал я себя бодрее. – С этим всё.

Я медленно прошел к пеньку, поднял свою палочку и мантию. Молча нашел в траве метлу – она не пострадала во время поединка и сел сверху.

– Стой, – Уильямсон заметил, что двигаюсь я не совсем уверенно.– Сделай еще пару глотков, – он протянул мне фляжку.

– Смогу ли я узнать правду о вас и о том, что здесь видел? – я отер губы. Силы медленно, но возвращались. Что же это за зелье, которое так быстро и эффективно снимает последствия жесточайшего стресса и психологической апатии?

– Кто знает, Гарри! – на лице мракоборца неожиданно появилась скупая улыбка. Я чуть метлу не выронил. – Помни, что всегда и все в твоих руках.

Я кивнул и взлетел. Ага, как же, «в твоих руках». Не надо лирики. То, что я видел, никак не может быть в моих руках. По крайней мере, в ближайшие лет десять. А скорее и двадцать. Да это просто запредельный уровень колдовства.

А еще я абсолютно ничего не понимал… Кто такой Локхарт? Кого он представляет? Кто такой Роберт Уильямсон? Почему позволил оставить дневник, если он такой ценный? Почему, зная про важность Тайной комнаты, вроде как не собирается ее открывать? И как он вообще узнал, что дневник Реддла у меня?

И уж конечно, он не мракоборец. Вернее, может и мракоборец, но наверняка замаскированный. Иначе просто быть не может. Ведь если таков уровень сил обычных авроров, то, что в потенциале может Кингсли Бруствер или Грюм Грозный Глаз?

И чем больше я размышлял, тем отчетливей понимал, что ввязался в игру, правила которой мне неизвестны, а фигуры игроков не являются тем, кем кажутся.

Заходящее солнце находилось справа и посылало ласковые, успокаивающие лучи. Тени от деревьев протянулись с запада на восток. Начинала чувствоваться вечерняя свежесть.

Я летел в Хогвартс и прохладный встречный ветер обдувал лицо, помогая прийти в себя.

========== Глава XII ==========

Глава XII

До Хогвартса я долетел за пару минут. Мог бы и еще быстрее, да сам не торопился, приходя в себя.

Я спрыгнул на землю. Большие часы на башне показывали восемнадцать тридцать две. Почти полчаса до ужина.

Немного подумал, что делать с метлой. Она оказалась достаточно хорошей – «Нимбус-2000», прекрасная и удобная модель. Бросить ее здесь или отдать декану Когтеврана? Или мадам Трюк?

Потом решил оставить у себя. Если Роберт Уильямсон потребует ее обратно, то верну без проблем, а пока пусть у меня побудет.

Я обмотал метлу мантией-невидимкой и направился в нашу гостиную.

Честно сказать, чувствовал я себя паршиво. В теле слабость, головокружение, ноги держат с трудом… Возможно, внешне это и не так заметно (мракоборец, похоже, подлечил на славу), но внутри я весь разбит. Да и в голове мелькали какие-то мысли, образы, идеи, которые я никак не мог отследить и вообще понять, где они зарождаются и куда пропадают.

Конечно, все дело в двух непростительных заклятиях – Империус и Круциатус. Сомневаюсь, что даже крепкий маг после такого был бы в полном порядке.

И все равно, сдается мне, после пережитого, я должен чувствовать себя еще хуже, а не так, словно у меня обычное недомогание. Интересно, в чем дело?

Пока ясно одно – мне точно помогло то, что я не мальчик, а взрослый человек в теле ребенка. Все же сознание более сильное и способно не так остро реагировать на эти темные заклятия.

И я так и не смог определиться, какое из заклятий страшней. На первый взгляд, конечно Круциатус. Боль просто адская и я даже начинал потеть, думая о пережитом. Но это боль. Сильная, всепоглощающая, но все же боль.

А вот Империус куда коварней. И тут дело скорее в психологии. Наблюдать, что ты сам себе не принадлежишь, это очень неприятно. А еще страшно. А уж если пораскинуть мозгами и представить, какие приказы могут последовать от мага, для которого такие понятия, как совесть, справедливость и уважение пустой звук…

И вообще, не уверен, что будь я ребенком, я бы так просто пережил все случившееся. Накладывать подобное на двенадцатилетнего мальчика – кем для этого надо быть? Бездушным ублюдком и маньяком? Да, как минимум…

Я поднялся в нашу башню и подошел к двери.

– Как два литра молока поместить в литровую банку?

Ох, но только не сейчас. Я на ногах еле стою, мозг вообще, как заржавевший… Мои мольбы услышали. Дверь открылась и из прохода вышла Луна Лавгуд.

– Привет, Гарри. Как дела?

– Сложно сказать, – я хмыкнул. – Ты выходишь или заходишь?

– Нет, просто дверь тебе открыла. Проходи, – она посторонилась, пропуская меня в гостиную.

– Спасибо. Извини, что покидаю, но мне надо в комнату.

– Что-то ты бледный, Гарри. Что у тебя случилось?

– Луна, давай как-нибудь позже….Хорошо?

Она кивнула, и я прошел к себе. Мантию и метлу я убрал в чемодан, а сам отправился в душевую.

Контрастный душ немного привел меня в чувство. Чередование тугих горячих и холодных струй позволило восстановиться и немного ожить. Я почувствовал небольшой прилив сил.

Вытирая на ходу волосы, вернулся в комнату. Здесь никого нет – все уже на ужине.

Хорошо… Я завалился на кровать. Минут пять у меня есть. Просто поваляться, не думая ни о чем.

А затем надо идти.

Как я понимаю, Локхарта на ужине не будет. Его начнут искать. Поэтому мне необходимо находиться среди людей и при этом, по возможности, выглядеть нормальным, как и обычно. Это элементарное алиби.

Честно сказать, я очень сильно попал. И то, что будет со мной дальше, зависит от одного человека – Роберта Уильямсона. Как он захочет, так и произойдет. Очень скользкое и неприятное положение.

Впрочем, немного радовало одно. Захоти он меня «сдать» или просто оставить в стороне, предоставляя самому выкарабкиваться, он бы не прилетел на ту полянку и не спас. А потом бы не брал Непреложного Обета. Значит, зачем-то я ему нужен. И еще ему нужна тайна о том, что произошло. И вероятней всего, вполне устраивает сложившаяся ситуация.

Я залез в чемодан и вытащил мензурку с Животворящим эликсиром. Это подарок от Флитвика в честь начала учебы.

«Спасибо тебе, Учитель», – я еще раз мысленно поблагодарил этого прекрасного человека. Сколько же ты для меня уже сделал… И как много помогаешь по жизни.

В гостиной меня терпеливо дожидалась Луна. Вот же молодец.

По дороге она мне рассказывала, как у нее прошел сегодняшний день, и что она собирается делать вечером. Я пару раз хмыкнул, поддерживая беседу.

Впрочем, даже за те несколько минут, пока мы дошли до Большого Зала у меня немного успело подняться настроение. Да и тонус вроде стал бодрей. Эликсир подействовал хорошо. А может и сам Хогвартс так действует.

За нашим столом ребята встретили меня с радостью. Вот только Гермиона немного нахмурилась, глядя, что меня сопровождает Луна. Эх, девчонки, как бы так все вывернуть, чтобы вы не поругались?

За ужином давали отбивные с гарниром из картошки и горошка, овощной салат, пирог с луком и яйцами и яблочный сок.

– Ты какой-то странный, Гарри, – Герми обеспокоенно потрогала меня за плечо. – Что-то случилось?

– Случилось, – я невесело улыбнулся. На самом-то деле случился полный «жесткач». Но поведать об этом я не имею возможности. – Плохо себя чувствую. Слабость и усталость. Похоже, простыл…

– Просто простуда? Хм… Ну, ладно, после ужина идем к мадам Помфри! – Герми приняла решение и теперь просто ставила меня в известность. – Выпьешь бодроперцового зелья и выздоровеешь.

– Хорошо, Герми, – я улыбнулся.

Я ел и украдкой поглядывал на преподавательский стол. То, что отсутствовал Роберт Уильямсон, вполне ожидаемо. Но также там нет и второго мракоборца, Кингсли Бруствера. Впрочем, последние пару недель мракоборцы все реже появлялись за общим столом. Похоже, их расследование так и не принесло существенного результата, и их все чаще вызывали в Лондон, в Министерство, для выполнения непосредственных обязанностей.

Уверен, Уильямсон умный человек. И все понимает. А значит, сумеет обеспечить себе достойное алиби.

Сами же преподаватели сидели с нормальными, даже оживленными физиономиями. Приближался конец года и долгожданные каникулы. И от тупоголовых учеников (выражение Снейпа) можно будет отдохнуть.

Отсутствие Локхарта пока никого не насторожило. Удивило – да. Возможно. Но паники нет. Хорошо.

Хотя, это меня не касается. Пусть Дамблдор сам выкручивается. И придумывает, куда исчез очередной преподаватель ЗоТИ. После случая с Квирреллом это не сложно – опыт уже есть. Меня волновал другой факт. Гилдероя несомненно будут искать, И как бы в сферу этих поисков не попала моя скромная персона.

Ужин закончился. В сопровождении друзей я сходил к мадам Помфри. Она продиагностировала меня и обнаружила магическое и физическое истощение. Хорошо, что удалось все списать на интенсивные занятия и на подготовку к экзаменам.

Локхарта, конечно, искали. Практически всей школой. Исчезновение второй год подряд учителя по ЗоТИ напоминало дешевый анекдот.

Попечительский совет не преминул активизироваться. В Хогвартсе появился Люциус Малфой и еще несколько магов, все из старых семей.

Похоже, у Дамблдора был неприятный разговор. Но, если он и поимел проблем, то на его внешнем поведении это никак не отразилось. Ну, или я просто ничего не замечал.

Перед тем, как покинуть Хог, Люциус пригласил Драко прогуляться по окрестностям. Друг позвал меня. И на этой прогулке Люциус вроде бы и случайно, но вполне доходчиво, пригласил меня летом в гости. Да и намекнул, что нам есть о чем поговорить…

Я кивнул и принял приглашение. Действительно, побеседовать надо. Может, хоть там я смогу что-то узнать и начать лучше разбираться во всех этих раскладах. А то от непонимания общей картины голова кругом идет. Хотя, сам факт предстоящей беседы душевного равновесия мне не добавлял. Как бы и Малфой меня куда-нибудь не впутал.

Расследование, то, что велось по поводу исчезновения Локхарта, смогло установить следующее. Предпоследний, кто его видел – это я. И я рассказал, что мы хорошо с ним поговорили и тепло расстались в кабинете ЗоТИ. Близняшки Патил подтвердили мои слова.

Сестры передали, о чем разговаривали – Локхарт планировал организовать девичий клуб поклонниц самого себя. А также они обсуждали еще несколько, не таких важных моментов. Близняшки беседовали с ним около пятнадцати минут, а затем отправились по своим гостиным. На меня подозрения вообще не пали. Весь акцент сделали на Патил. Ведь они последние, кто видел профессора.

Я тихо радовался. Локхарт, страхуясь со мной и делая себе алиби, перехитрил сам себя. И сам так умело запрятал концы, что отыскать их вот так, сходу, не представлялось возможным.

Конечно, старался он, прежде всего, для себя. За заклятие Империус в отношении ученика по головке его бы никто не погладил. Вот и пришлось хитрить. И конечно, он явно не знал, что через час уже погибнет. Хе-хе.

А сам Роберт Уильямсон, второй человек, который знал, что произошло на самом деле, хранил спокойное молчание.

Вопросов у меня, конечно, масса. И все это крутится непонятной кашей в голове. Как Уильямсон узнал, что мне нужна помощь? Кого он представляет? Кто повесил следилку? В каких отношениях Локхарт с Дамблдором? Зачем он вообще устроился на должность учителя ЗоТИ?

Ну и конечно, начала появляться пока еще непроверенные предположение, что здесь, в Британии, действуют, по крайней мере, несколько сил. Дамблдор и его «фанаты», Министерство Магии, нейтральные Старые рода и те их представители, кто примкнул к Темному Лорду.

Итак, четыре группы. На всякий случай, добавлю в это уравнение и еще один «икс» – неизвестную пока фракцию. Может, это маги с континента или из Америки. Или некая тайная организация. На данный момент это неважно. Ведь проверенной и достоверной информации у меня нет, а может и никогда и не будет. Но почему бы такого не предположить?

Самое неприятное, что я не только не видел всех игроков и всех фигур, но даже не предполагал, в каких они отношениях между собой. Для меня это темный лес. Поэтому, хочешь, не хочешь, а попытаться разобраться в раскладах очень важно. Жизненно важно.

Раньше я не хотел проявлять активности и рассчитывал более-менее спокойно учиться и дожить до тех дней, когда Волан-де-Морт оживет и пойдет на «второй заход». Теперь все изменилось. Серьезные события зацепили меня. И не менее серьезные люди обратили внимания на мою персону. Поэтому планы надо менять.

И вообще, чем больше я об этом всем рассуждал, тем яснее мне становилось, что я могу очень легко попасть между жерновами. Меня раскатают в тонкий блин, превратят в труху и даже не заметят. Стало даже немного ссыкотно и захотелось сделать так, чтобы про меня все, лет на пять, а лучше десять, забыли.

В топку разрастающейся паранойи добавился и следующий фактик: Уильямсон не отнял дневник, а позволил оставить себе. Наверное, это жест доверия, но мне вот почему-то стало еще неуютней.

А затем начались жаркие дни – все сдавали экзамены. Вместо профессора Локхарта их принимали Кингсли Бруствер и Роберт Уильямсон. Я порадовался за то, что с этим мракоборцем все хорошо. Выглядел он абсолютно здоровым (даже ухо целое) и всё также непроницаемо-невозмутимым и отстранено-холодным. Что ж, если у него все нормально, то и я могу себя чувствовать в относительной безопасности.