Текст книги "Иллюзия правды (СИ)"

Автор книги: СкальдЪ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

С другой стороны, самый молодой боевой маг за последние лет четыреста (это конечно еще надо будет уточнить). Слава, известность, перспективы, нужные люди и всё, что с этим связано. Хе-хе.

К тому же я могу просто согласиться. Ведь не обязательно так сильно напрягаться и стремиться к получению мастера. Можно использовать ситуацию и стать учеником такого сильного мага, как Флитвик. За шесть лет можно многому научиться. А мастер – дело десятое. Получу его или нет, но время пройдет с пользой.

Но, безусловно, думать об этом надо серьезно. И вот так, за чашкой чая, такие вопросы не решаются.

Флитвику я сказал, что весь сентябрь я буду прикидывать плюсы и минусы. И посмотрю за это время, что и как у меня идёт, что изменилось, и вообще, каковы перспективы.

Профессор согласился с таким взвешенным и неторопливым подходом.

– Еще один вопрос… А если попробовать добиться своих прав через суд? – осторожно поинтересовался я.

– Бх… хм… – Флитвик даже закашлялся чаем. – Я, конечно, предполагал, что ты парень рисковый, но не до такой же степени, – и уже серьезным тоном продолжил. – Даже не думай об этом. Ничего не добьешься. А неприятностей наживешь.

– Так все безнадежно?

– И даже еще хуже.

Пару минут мы посидели молча, а потом Флитвик очень спокойно и мягко спросил:

– Не хочешь немного рассказать про себя, Гарри?

Ну, что ж, началось. К этому разговору я готовился еще с прошлого учебного года. Будь моя воля, я бы его еще отложил на пару месяцев. А потом еще на столько же.

Но Флитвик спросил… Возможно, так будет и лучше.

– Профессор, оградите нас чарами, не хочу, чтобы кто-то мог подслушать.

Флитвик без всякого удивления начал искусно плести заклинания, закрывая кабинет от прослушивания. Колдовал он шикарно – вербальные заклинания чередовались с невербальными, большую часть которых я даже не смог понять. И все в очень быстром, энергичном темпе.

– Думаю, что все началось с самого детства, – так начал я свой рассказ. И дальше говорил чистую правду – Флитвик почувствует ложь сразу. Я рассказал о том, что мой шрам, который оставил Волан-де-Морт, похоже, не совсем простой. Он погиб, но это отразилось на мне. И отразилось очень сильно. Во мне словно появилась его частичка. И я думаю, что именно из-за этого я стал немного странный. Например, я с самого рождения знаю русский язык (абсолютная правда), и у меня есть некоторые черты взрослого человека – уверенность в собственных силах, целеустремленность, способность разбираться в людях, внутреннее ощущение, что я старше своего биологического возраста…

Флитвик слушал очень внимательно. По окончанию рассказа, он задумчиво вздохнул и откинулся на кресле.

– Ты, Гарри, во многом подтвердил мои сомнения. Примерно это я и предполагал. Кстати, ты ощущаешь некую чужеродность в своем разуме? То, что не твое, но есть у тебя?

– Да. Словно некая область, куда мне совершенно не хочется соваться.

– Знаешь, как она называется?

– Как?

– Крестраж, – и предвосхищая мои вопросы, он разъяснил. – Это древняя, темная магия. По сути, в тебе сейчас частица Темного Лорда.

– И что мне с ней делать?

– Очень непростой вопрос. А чтобы ты хотел?

– Если это неопасно, я бы хотел получить доступ к этим знаниям. А если опасно, то постараться уничтожить или как-то извлечь этот крестраж. Это возможно?

– Хм… Здесь нужен опытный маг-ритуалист. Минимум мастер. А я, к сожалению, специализируюсь в иных областях.

– Но такие маги есть?

– Конечно. Но обращаться к ним я бы не советовал.

– А почему?

– Во-первых, их услуги недешевы. А во-вторых, они, прежде всего, постараются использовать тебя как объект для эксперимента. Особенно пока ты такой юный. Здесь нужна крепкая протекция.

– Так что же делать, профессор?

– Пока что развивай свой талант. Взрослей. А потом мы что-нибудь придумаем.

Что ж, отличный совет. И особенно меня порадовало это «мы».

– Я же со своей стороны обещаю, что наш разговор останется в тайне, – пообещал мне Флитвик. – Так что об этом не переживай.

– Спасибо, профессор.

– Не за что.

Мы поговорили еще немногого. Время неумолимо приближалось к вечеру. Мне пора возвращаться в комнату и немного отдохнуть.

– И еще кое-что, что ты должен знать, – сказал мне Флитвик в самом конце. – Думаю, директор Дамблдор обязательно захочет поговорить с тобой.

От Флитвика я шел задумчивый. Вроде все прошло и хорошо, но его последняя фраза заставила меня немного напрячься. Беседа с Дамблдором это серьезно.

В комнате я застал Билла Макконли. Парень, как и в прошлом году, прибыл раньше всех.

За окном уже темнело. Я завалился на кровать, поднятыми ногами уперся в столбик балдахина, и почти час мы болтали о всякой всячине. Я посмотрел его рисунки (у паренька неплохие способности), а потом мы пошли на первый этаж. Быстрее бы ужин – что-то я за этот день проголодался.

Вместе с Горцем мы прошли по еще пустому Большому Залу и сели за стол Когтеврана.

Свечи уже уютно горели, а потолок, как и всегда в вечер первого сентября, изображал звездное небо.

Пришел Рон Уизли, затем третьекурсник со Слизерина, еще пара девчонок, старшекурсниц с Пуффендуя.

Начали появляться преподаватели. Первым в Зале оказался Флитвик. Мы с ним тепло пообщались пару минут. Он, правда, больше расспрашивал Билла, что и как у него, как настрой на учебу…

Начали подходить другие преподаватели.

А потом единой толпой в Зал “завалились” все ученики. Сразу стало шумно, тесно, весело.

– Гарри! – ко мне подбежала Гермиона. – Ты как?

– Привет, Поттер, – протянул руку Драко.

Друзья окружили меня со всех сторон. Поздоровался Майкл Корнер, Терри Бут, Роб Шенкли, Энтони Голдштейн, пара наших старшекурсников, Невилл Лонгботтом.

Мы сели за пока еще пустые столы. Пользуясь случаем, я рассказал про то, как не смог пройти на платформу к поезду.

– У тебя каждый раз приключения, – с оттенком зависти заключил Драко, когда услышал мой рассказ.

– Что делать, не мы такие, жизнь такая, – ответил я известной фразой.

Несколько минут пролетели очень быстро. Пришел Хагрид. Я помахал ему рукой.

А потом стало не до разговоров. Зал замолчал и принялся смотреть, как профессор Макгонагалл заводит группу новичков.

Боже мой, неужели и мы выглядели именно так год назад? Растрепанными, возбужденными, испуганными. Новички таращились во все стороны, робко жались друг к другу и, судя по поведению, мечтали провалиться сквозь пол.

Я потрепал по плечу одного из них – среднего роста паренька, ободряюще подмигнул другому…

Затем началась церемония.

В принципе, мне нет ни до кого особого дела. И лишь одна девочка интересовала – Луна Лавгуд. После того, как несколько часов назад я познакомился с ее отцом, я вполне основательно предполагал, что и сама Луна будет отличаться от своего каноничного образа.

– Лавгуд, Луна, – среднего роста, стройная девочка, с пепельными прямыми волосами до лопаток спокойно прошла вперед и села на стул. У нее светлые брови и серые глаза – как и у отца. И первое впечатление от нее достаточно приятное – чистенький, скромный ребенок.

– Когтевран!

Отлично, ничего не изменилось. Будет интересно с ней познакомиться и оценить ее поведение и образ мысли с позиции взрослого человека.

Распределение закончилось, и начался ужин. А я так объелся, что потом еле дотащился до спальни, умылся и завалился спать. И отложил все вопросы и рассказы до утра – похоже, и Герми и Драко даже немного обиделись.

Утром я собрал друзей и сказал, что новостей огромная куча, и я хочу все тщательно и подробно обсудить после занятий, в Выручай-комнате.

Ребята кивнули, соглашаясь, и мы отправились на завтрак.

За столом мы сели около новичков – присмотреться, да заодно и поддержать их, дать пару советов, ответить на вопросы.

Мы стали знакомиться, и когда я назвал свое имя, среди них прошла волна заинтересованности. Ну, еще бы, они-то думают, что Поттер Герой Англии, и пока не привыкли, что я здесь каждый день, и что я такой же, как и они.

Вот только Лавгуд удивила. Она совершенно спокойно отреагировала на мое имя – никаких детских эмоций или восклицаний. Девочка лишь повернулась в мою сторону и внимательно осмотрела с ног до головы.

– Ты точно Гарри Поттер? – она спросила это как-то задумчиво, словно сомневаясь. При этом в ее глазах я видел тот же огонек скрытого юмора и иронии, что мне так понравился у её отца.

– А-ха-ха, – Драко засмеялся первым, застучав ладонью по столу. Следом к нему присоединился весь стол.

– Нет, это профессор Снейп под заклинаниями, – пискнул Горец.

– Это не Гарри Поттер, а Хагрид, – поддержала веселье Гермиона.

Детишки вовсю веселились. Луна с первого дня повела себя так, что ребята просто обязаны понять, что она чудная и не такая, как все.

Да вот только мне не смешно. Неужели она видящая или что-то в этом роде?

Вечером мы втроем отправились в Выручай-комнату. И если у друзей и нет особых новостей (так, кто что прочитал за лето, и чему научился), то я вывалил целую груду всякого интересного. И перехват писем, и появление эльфа в доме (его имя я пока не стал говорить – это разговор лишь с одним Драко), и события в Косом переулке, и блокировка входа на платформу, и аппарация с Лавгудом.

Еще я сказал, что меня словно специально поссорили с Дурсли и ограничили в деньгах. А что, пусть знают, и пусть сами делают выводы.

Гермиона, конечно, пыталась оправдать и Макгонаггал, и Дамблдора – дескать, всё для твоего блага, Гарри, так надо. Но чем больше говорила, тем сильнее о чем-то задумывалась. Так мне и хотелось – пусть Герми сама придет к необходимым выводам. А я буду лишь аккуратно намекать…

А вот Драко возмутился серьезно. По его мнению, это просто свинство, вот так ограничивать, деньги-то мои. И тратить их я имею полное право так, как считаю нужным. Он вообще считал, что таким образом мои права, как наследника древнего рода, попраны самым наглым способом.

– Все бы так думали, – хмыкнул я на его реплику.

А уж когда я передал слова Макгонаггал о том, что мои друзья влияют на меня не самым лучшим образом, то тут даже Герми изумленно распахнула глаза.

– Разве она могла так сказать? – с недоверием переспросила Кэнди. Похоже, ее уютный и правильный мир начал рушиться.

– Да, так и сказала.

– Но это неправда! – возмущению Грейнджер нет предела. Еще бы, ведь она отличница, активистка и комсомолка! Хе-хе. А тут оказывается, кто-то уверен, что она плохо влияет на Поттера!

– И что теперь будешь делать с деньгами? – спросил меня более практичный Малфой.

– Сто галлеонов на год у меня есть. Плюс еще что-то с прошлого года осталось, – я не стал делиться планами, как собираюсь пополнить свое состояние.

– Если что, обращайся, – великодушно предложил Малфой.

– Угу.

Мы общались долго. Друзья слушали с интересом, а потом начали придумывать идеи, что бы все это могло значить. И что с этим делать.

На следующий день я вытащил в Выручай-комнату одного Малфоя. Этот разговор лишь для двоих. Нечего сюда Гермиону приплетать.

– Ну, чего хотел сказать? – Драко улыбался, не подозревая, что нас ждет непростой разговор.

– Эльфа, который мне мешал, зовут Добби! – сказал я и увидел, как Малфой побледнел. – И у меня есть основание думать, что он принадлежит вашей семье.

– Э-э, – Малфой тяжело задышал и покраснел. – Гарри, неужели ты думаешь, что мы хотим подставить тебя?

– Стоп, стоп, – я поднял руки. – Тут не так все просто. Во-первых, эльф выглядел очень странно. Очень! Словно у него что-то с головой. Он был не в себе, это точно!

– Правда?

– Правда, – я кивнул. – А во-вторых, я просто не понимаю, зачем твоему отцу или деду посылать эльфа ко мне и приказывать ему так вредить. Понимаешь?

– Нет, – Малфой с недоумением смотрел мне в глаза.

– Не страшно. В общем, я тоже ничего не понимаю. И запомни – ни тебя, ни твою семью я ни в чем не обвиняю. Но с этим сумасшедшим эльфом надо разобраться. Согласен?

– Да, – Малфой перевел дух. – Гарри, ты только не подумай, что я прямо сейчас это придумал, но вообще-то отец намекал, что с Добби происходит что-то не то.

– Да? – я заинтересовался. – Расскажи подробней.

– Ничего конкретного, просто отец сказал, чтобы я вел себя с ним аккуратно. И лучше будет, если мне станут прислуживать другие эльфы, а не Добби – у нас в поместье их несколько.

– А вы сами пытались в этом разобраться?

– Дед что-то там планирует. Но я, правда, не в курсе, Гарри, что там с этим эльфом, почему его не выгоняют и что мои надумали. Честное слово, поверь!

– Хм, – я почесал подбородок. Вроде Малфой не обманывает. – Вот что, Гох, в любом случае напиши своим про то, что я сказал. Пусть подумают, в чем тут дело, и как в этом разобраться.

– Договорились, – Драко вздохнул с облегчением и даже улыбнулся, радуясь, что наша дружба не пострадала.

На этом разговор мы закончили. Я пока не видел смысла давить на Малфоя, пытаясь что-то у него выведать. Он же друг, и мне не хочется создавать непонятных предпосылок и ненужных трений. Посмотрю, что ответит его отец или дед. А там видно будет, что делать дальше.

========== Глава VI ==========

Глава VI

На следующий день меня в коридоре поймал Гилдерой Локхарт. Преподаватель по ЗоТИ выглядел, как и всегда – нарядно, беззаботно и счастливо.

– Здравствуй, Гарри! Давно хотел с тобой познакомиться, – он улыбался во все тридцать два зуба. – Думаю, мы может быть друг другу полезными. Давай прогуляемся?

Я не гриффиндорец и мне не хотелось с первого дня портить отношения, открыто посылая его в пешее эротическое путешествие. Но и достойную причину, чтобы избежать разговора, я сходу не придумал. Пришлось выслушивать.

Локхарт ничего конкретного не сказал. Просто разглагольствовал о том, что он может мне помочь увеличить славу и знаменитость, попутно научив, как правильно вести себя с людьми, чтобы заполучить множество поклонников и не нажить завистников.

Мы расстались, я побежал на урок, так и не поняв, что же он от меня хотел. За год учебы в Хоге я уже привык искать во всем двойной смысл. Но поведение Гилдероя в эту теорию укладывалось плохо. Что ему нужно на самом деле?

А если ничего не нужно, и он просто Павлин, красивый, но абсолютно бесполезный, то тут возникают вопросы к Дамблдору – зачем он берет таких преподавателей, которые абсолютно ничему не могут нас научить? В то, что нельзя найти другого человека на должность преподавателя ЗоТИ, я не верил.

К слову, мне пришлось-таки прочитать его книги. Я взял их у Гермионы и внимательно изучил. Ну, что сказать? Чтение занимательное – если рассматривать как приключенческо-фантастическую литературу. Вообще, по стилистике, они напоминали произведения Жюль Верна, наподобие «Капитана Немо». Или романы Артура Конан Дойла – «Затерянный мир» и «Маракотова бездна». Правда, Гилдерой делал акцент на себе любимом. И представлялся этаким современным Ван Хельсингом на белом коне и в нарядной мантии, который карающим мечом (палочкой) выжигает все мерзкое и темное. В общем – идиотизм в квадрате. Но забавный.

А читать пришлось все его книги. Деваться некуда. И учиться нужно без косяков, я Макгонаггал обещал.

Драко передал ответ своего деда – Лорд Малфой ответственно заявлял, что к действиям Добби в отношении моей персоны они не причастны, и приказов таких не отдавали. Тем не менее, он принес официальное извинения за поведение своего слуги, просил не держать обиды и пояснил, что с Добби что-то не то. Они разбираются, в чем причина, и пока не выгоняют его. В настоящий момент все похоже на то, что эльф серьезно болен – у него что-то с мозгами. Но так как, по понятным причинам, среди магов нет тех, кто хорошо разбирается в психологических проблемах домовиков, то ничего конкретного пока не ясно. И вообще, такие разговоры лучше вести в приватной беседе…

Намек на целесообразность встречи, а также факт нежелания придавать делу огласку (на это также намекалось), заставил призадуматься.

Впрочем, ответом я удовлетворился – на данном этапе, примерно что-то в этом роде я и предполагал. Никто не говорит всей правды. Я же тоже не сказал Малфою, что видел, как Добби засовывает дневник в сумку Джинни Уизли.

Вообще ситуация с этим дневником одновременно и двусмысленная, и какая-то скользкая.

Первое – знали или нет Малфои, что собой представляет этот дневник на самом деле? Если знали – то выпускать такую серьезную вещь из рук не самое лучшее решение. Это артефакт и серьезный козырь.

Если не знали, то каким образом он у них оказался? Ведь все свои крестражи Темный Лорд оберегал достаточно серьезно.

Даже если дневник им передала Белла Лестрейндж и не сказала, что это на самом деле, это не отменяет факт, что за артефактом надо следить, а не подкидывать его в детские книги.

Да и сами Малфои отнюдь не наивные чудаки. А значит, даже ничего не зная про дневник Реддла, вполне могут догадаться, что вещь явно не простая. А значит ценная. И лучше ее приберечь.

Во всяком случае, я, на месте Малфоев, таким предметом бы не разбрасывался. А если так хочется подставить Уизли, то можно найти темный артефакт попроще. И без загадок.

А в моей ситуации, кроме всего прочего, дневник подкидывает Добби. Еще одна «непонятка», которую необходимо как-то увязать с общей картиной.

В каноне озвучена версия, что в связи с участившимися проверками из Министерства, Люциус пытался избавиться от «темного» артефакта», а заодно и насолить семейству рыжих.

В эту чушь я не верил. Это объяснение для детишек. Малфои богаты. У них полно домов и поместий и в Англии, и во Франции. Смешно думать, что им негде спрятать дневник. Надо просто вывезти его, а также иные «темные артефакты» в другую страну, туда, где Британское Министерство магии не имеет власти, и не может проводить обыски. И всё, проблема решена.

Подставлять так ребенка тоже как-то несерьезно. Не факт, что все получится, как задумывалось. И кроме всего прочего, надо быть настоящим упырем, чтобы впутывать маленькую девочку в такую грязную игру.

Малфои, конечно, семья непростая. Но определенные принципы у них есть. И в том числе, и в отношении детей. И в данном случае выгода должна значительно перевешивать риск. А такого не наблюдалось.

Еще один факт мешал пазлу сложиться. Дело в том, что в каноне возрождающийся (и пока еще слабый) Волан-де-Морт так и не обратился за помощью к Малфоям. Он жил в какой-то лачуге, ему помогал Питер Петтигрю, но к Малфоям он так и не сунулся. Чего он боялся? Опасался их, или причина в чем-то другом? В любом случае, похоже, он им до конца не доверял.

В общем, мне совершенно ясно, Малфои хитры и расчетливы и всегда будут стараться вести свою игру – если это не слишком опасно, и куш того стоит.

Значит, в этой ситуации что-то не чисто. И с выводами торопиться не стоит.

Время шло. Герми активно занималась трасфигурацией, хотя и перестала смотреть на Макгонаггал с прежним восторгом. Радовало, что у нее хватило ума не показывать своего изменившегося отношения.

На день рождения Грейнджер, в сентябре, я подарил ей книгу по трансфигурации. Не такую полезную и дорогую, как рассчитывал вначале (чертов Дамблдор!), а немного подешевле. Тем не менее, подарок ей понравился.

Драко много времени проводил на тренировках по квиддичу. А еще он часто просил мантию-невидимку и где-то пропадал. Вообще, я неоднократно замечал его в окружении Грегори Гойла, Винсента Крэбба и Тео Нотта. Впрочем, как раз ничего странного в этом нет. Малфой не скрывал своей привязанности к Слизерину, и его там знали и уважали.

Но ребята не просто общались и весело проводили время. Они словно что-то искали. Так мне, во всяком случае, казалось.

Некоторые проблемы поначалу доставлял юный фото-любитель Колин Криви, поступивший в этом году на Гриффиндор. Он фанател от личности Гарри Поттера и везде бегал с фотоаппаратом, пытаясь меня фотографировать.

С Криви мы, в конце концов, договорились. Я покупаю ему пленку, реактивы, фото-бумагу – в общем, вкладываюсь в него. Взамен он делает фото – команд по квиддичу, матчей, интересных и смешных моментов во время игр, а также общие фотографии всех курсов, отдельных учеников и преподавателей. Ну и конечно – достопримечательностей самого Хога и его окрестностей.

И все это мы выставляем на продажу. Ведь многие захотят сохранить память об учебе!

Пользуясь тем, что паренек буквально смотрел мне в рот и ловил каждое слово, я заключил с ним соглашение. С меня идеи, что, когда и где фотографировать, а также материальное обеспечение и «крыша». Хе-хе.

А с него сами фотографии и их изготовление. После вычета потраченных мною денег на покупку необходимых вещей, прибыль делится почти поровну. Мне пятьдесят один процент, ему сорок девять.

Мы заключили официальный договор. С точки зрения закона наша сделка, конечно, не имеет юридической силы, так как мы оба несовершеннолетние. Но с точки зрения магии она вполне себе актуальна. Главное, я знал, что теперь никто не влезет в наш бизнес и не перетянет паренька у меня из-под носа.

А то, что фото будут пользоваться спросом, я не сомневался. И еще я держал вариант с тем, что рано или поздно мы сумеем поучаствовать в очень интересных событиях, и Криви сделает интересные фото, которые потом можно будет продать хоть в тот же «Пророк».

Я назвал наш бизнес «Фото ПоКри» (сокращенное от Поттер – Криви), и забегая вперёд, скажу, что в конце учебного года мы выпустили фотоальбом, который очень хорошо разошелся. При его оформлении помогло еще одно юное дарование – художник Билл Макконли. Естественно, за свой процент.

Так я смог немного поправить финансы. Да и Колину лишние галлеоны не помешали – он ведь из обычной магловской семьи, и с деньгами у них не очень хорошо.

Воспользовавшись тем, что я часто общался с Криви, с нашей компанией стал больше времени проводить и Невилл Лонгботтом. Он и раньше пару раз пытался более плотно общаться с нами. Но на него «наехали» Рон Уизли и Симиус Финниган с претензиями, что он дружит с когтевранцами, а не с собственным курсом.

Тогда Невилл не смог ответить им достойно. Но сейчас, чувствуя моральную поддержку в лице Криви (пусть и первокурсника), он начал вести себя более независимо.

У Невилла вообще возникла странная ситуация со своим факультетом. Парень он начитанный, любознательный, но робкий и неуклюжий. С кем он сам хотел дружить на факультете, те не дружили с ним. Словно нос воротили от такого приятеля. А вот Уизли, который вроде и не прочь общаться, был откровенно неинтересен самому Лонгботтому. Весь круг разговоров младшего Уизли касался квиддича, шахмат, конфет, сладостей, жратвы, а также возможности повалять дурака – во время уроков, в перерывах и после них. И Невилла это не устраивало.

– Я бы на твоем месте вообще посылал всех этих добровольных советчиков далеко и надолго, – посоветовал я Лонгботтому. – С кем хочешь, с тем и дружи.

– Тебе легко говорить, – Невилл печально вздохнул.

– Невилл, ты самый умный парень на Гриффиндоре, – поддержал я его. – Неужели не придумаешь, как все «разрулить»?

В сентябре я провернул один номер. Подговорил своих друзей, чтобы они пошумели и даже уронили один из доспехов, стоявших в коридоре. Мы заранее договорились, когда Драко это сделает. Я же в этот момент буду ждать около комнаты Аргуса Филча, одетый в мантию-невидимку.

Все прошло по плану. Я занял место на «боевом посту». Через некоторое время услышал шум – Малфой постарался на совесть. Он вообще, если берется, то делает все основательно и с «огоньком».

Вдалеке что-то гремело, звенело, а потом, похоже, шлем куда-то долго скатывался по ступенькам. И все это с противным металлическим лязгом.

Из комнаты сначала выскочила кошка – Миссис Норрис, а спустя минуту за ней устремился и сам Аргус Филч, матерясь на ходу.

– Ни днем, ни ночью от этих долбаков покоя нет, – услышал я его горестные причитания и невольно усмехнулся.

Я зашел в комнату.

– Акцио, Карта Мародеров! – я направил палочку на выдвижной ящик в столе. Ничего. Повернулся в другую сторону и повторил. Снова пусто. Еще раз – и опять-таки ничего не произошло. Неужели близнецы Уизли уже успели подсуетиться?

Но с четвертой попытки мне всё удалось. Карта лежала на полке в углу. Она выскользнула из глубины каких-то коробок и прилетела в руку – это был кусок старого пергамента.

– Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость!

Карта начала проявляться. На обложке проявился рисунок главных ворот, стен и башен Хогвартса. Открыв первую страницу, я увидел несколько подписанных и двигающихся точек – так обозначались люди. То, что нужно, это именно Карта Мародеров.

– Шалость удалась, – я коснулся ее палочкой и спрятал под мантией.

Я быстренько поставил потревоженные коробки на место, вышел из комнаты, аккуратно закрыл дверь и направился в сторону гостиной Когтеврана. Через пару минут невдалеке в коридоре я увидел Филча. Он ругался на «обезумевших» учеников, громко жаловался на жизнь и обещал всех поймать и долго пытать. Из этого я заключил, что друзья не попались. Хорошо.

Что ж, всё прошло успешно. Единственно, что мне пока не давало покоя – почему в каноне близнецы Уизли, получив эту Карту, так и не заметили, что их несовершеннолетний (это важно) братец Рон каждую ночь проводит в собственной постели с мужиком по имени Питер Питтегрю? Хе-хе.

Карта вызвала настоящий ажиотаж у Драко и Гермионы. Прежде всего, они жаждали выяснить, как я узнал про ее существование. Я ответил, что наткнулся на нее во время отработки у Филча в прошлом году.

Затем Герми сказала, что воровать не хорошо. Я согласился. Но пояснил, что «иногда» не считается. Тем более у Филча. И тем более, ранее конфискованные у студентов вещи.

А потом сама карта нас просто захватила. Было очень интересно. Меня же занимал один вопрос – как на карте отображается Короста, крыса Рона Уизли?

И тут выяснилась одна очень интересная деталь. Находясь около своего хозяина, крыса отображалась именно как «Короста». Но стоило ей или Рону отойти друг от друга ярдов на тридцать, как Короста пропадала, и появлялся Питер Петтигрю.

Очень любопытно. Только ничего не понятно. Почему так происходит? Ясное дело, что колдовство. Но какой природы и кто его наложил?

Похоже, именно из-за этого и близнецы, и сам Гарри Поттер в самом каноне ничего не замечали.

И еще. Я с большим облегчением обнаружил, что сам я отображаюсь именно как Гарри Поттер, а не как-либо иначе. Вот бы получилась «подстава».

Драко же так увлекся Картой Мародеров, что брал ее у меня чуть ли не каждый день. Да заодно и мантию-невидимку.

Меня это стало очень сильно интересовать. Малфой паренек практичный. И хитрый. Что же он там задумал? И почему темнит?

Разрешился вопрос с Джинни Уизли. Как и в каноне, девчушка таскалась за мною, строила глазки и изображала очень глубокие, прямо таки недетские чувства к моей скромной персоне.

Особых проблем это мне не доставляло. Я учился на Когтевране, и встречались мы не так уж и часто. К тому же, сам факт таких попыток меня особо не трогал. А насмешки некоторых детишек и шутки из разряда «жених и невеста» я вообще не воспринимал.

Мне было абсолютно ясно – простая девочка так себя вести не может. Не по возрасту такие поступки. Вероятней всего её напоили любовным напитком или зельем симпатии. А если даже и не так, то кто-то (скорее всего ее мать), провела серьезную и основательную обработку в отношении меня.

В подобной ситуации я более склонен посочувствовать Джинни, а не осуждать ее или тем более ненавидеть.

Тем не менее, мое безразличное поведение медленно, но верно приносило свои плоды. Джинни все же смогла понять вполне очевидные вещи. Постепенно ее активность начала сходить на нет.

В начале октября меня пригласил на беседу директор Дамблдор. Ну, вот, началось. Как бы не «спалиться».

– Вызывали?

– Заходи, мой мальчик! – Дамблдор, одетый в светло-серую мантию с цветочным орнаментом по вороту и манжетам, приветливо улыбался, сидя за своим столом. Слева от него располагалась клетка с фениксом.

В кабинете уютно. Множество полок с книгами, картины прежних директоров, различные безделушки, артефакты и вообще, странные и непонятные предметы. Все создавало спокойную и приятную атмосферу.

В центре всего этого великолепия располагался хозяин кабинета. Он всем своим видом изображал мудрость и глубокое понимание, как моих собственных проблем, так и полное осознания всех глобальных и мировых процессов.

Может я и предвзят в своей оценке, но так мне, по крайней мере, казалось, глядя на его лицо и манеру поведения.

Профессор, по канонической традиции, предложил мне чаю и сладостей. Я вежливо отказался и от первого, и от второго.

– Ну что, Гарри, обиделся на старика? – спросил Директор.

– Простите, сэр? – с самых первых минут я начал «гонять» простенькие мысли – как защита от легилеменции.

– На то, что я ограничил твои финансы.

– А, вы об этом… Да, не скрою, мне неприятно. И разве я в чем-то провинился? – я не стал скрывать обиды. Пусть дедушка «выворачивается». Если захочет.

– Понимаю тебя, – Дамблдор грустно улыбнулся. – Но и ты постарайся понять меня – все для твоего блага.

– Да? И в чем же оно заключается? – я особо не наглел, но и так просто сдаваться не собирался.

– Ох, Гарри, когда профессор Макгонаггал сообщила, что твои траты явно не соответствуют твоим потребностям, мне пришлось принять такое неприятное решение.

У меня в голове мелькало множество язвительных намеков и неудобных ответов. Но пришлось помолчать. Я же вроде маленький мальчик, который к тому же, не умеет объективно мыслить и оценивать людей.

– Все мои траты, в основном, шли на учебу и все, что с ней связано, – я выкатил «пробный шар». – Да, можно было сэкономить, но в Хогвартсе я не один такой. Вон, на Слизерине полно тех, кто тратит гораздо больше.

– Мальчиков украшает скромность, – глубокомысленно заметил Директор.

Что ж, как взрослый, здесь я с ним согласен. И аргумент неплохой.

– Детские сейфы для того и служат, чтобы помогать детям. А количество денег в них определил не я, а покойные родители, – я поерзал в кресле.

– Да, в этом ты прав, – согласился Директор. – Но я твой опекун, и мне тревожно наблюдать за такими тратами. Тем более, ты ни с кем не советуешься. И сам принимаешь решения. Это похвально, но в таком возрасте так легко ошибиться…

– Но пока же не ошибался, – я добавил в голос просящих интонаций. Вообще, говоря откровенно, мне совсем не хотелось показывать свои карты. Я всеми силами старался произвести впечатление независимого, самостоятельного и обидчивого мальчика со сложным характером, которым, пусть и нелегко, но возможно манипулировать.

– Кто знает? – если это и намек, то я его не понял. Затем Директор произнес длинную речь, которая, по идее, должна убедить, что со временем я все пойму, и более того, одобрю сложившуюся ситуацию. Ведь всё обернется к моему благу. И когда я научусь правильно относиться к своим деньгам, мне все станет совершенно ясно. И вообще, на данном жизненном этапе лучше почаще советоваться с опекуном.