Текст книги "Сто тридцать четвёртый "М" (СИ)"

Автор книги: Simejaza

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 47 страниц)

Долгие дороги к дому

Всю дорогу, пока транспортник с медкапсулой опускался глубже и глубже под толщу манаанских вод, Скар молчал и смотрел куда-то вбок за колпак иллюминатора, проецируемого тонкой прозрачной плёнкой силового поля. Бур постоянно елозил задницей по сидушке. Нервничал.

Всплыли мы на этот раз в грузовом ангаре, где одноразовую капсулу для транспортировки сцапал манипулятор и аккуратно переставил на пирс, пока подлодка пришвартовывалась.

Конечно, в медкомплекс нас не пустили, и проведя четыре часа перед входом в оперблок в практически абсолютной тишине, мы, естественно, устали.

От ожидания, от постоянного накручивания себя, от лишних домыслов, в конце концов. Когда помощник доктора Фы, худенький акулоид с невыразительной бледно-бирюзовой кожей в мелкую фиолетовую крапинку, вышел и таки успел промямлить, что восстановительные процедуры займут какое-то время, но операция прошла успешно, и "поцейент" скорее всего будет жить – я лично испытал… Да ничего я не испытал. Равнодушие, наверное, и толику облегчения. И так накрутил себя сверх меры, пытаясь понять, о чем думает Скар. А он просто кивнул, и когда медик в коричневом фартуке и облегающем бесцветном комбинезоне ушел обратно – просто повернулся ко мне. Ну, началось.

– Кэп, ты знаешь, как я к тебе всегда относился, и Сила в свидетели, пошел бы за тобой в любое пекло. Мы через многое прошли, но… – он прервался, делая тяжелый вдох, и на секунду опустил глаза. Собравшись с мыслями он как-то тихо, смотря в глаза, продолжил: – Умбара, Кэп. Это ведь была никакая не химия в воздухе. Я не хочу в какой-то момент узнать, что мой командир поехал крышей. Ты знаешь, я не боюсь смерти. Мы все не боимся. И да, согласен, там было хреново. Я не ухожу никуда и не собираюсь, но я сейчас очень хочу понимать – ради чего я буду рисковать своей жизнью в следующий раз, если мой брат так легко может сорваться в неадекват? Я не хочу закрывать ИХ, – ткнул он пальцем в сторону Бура – Собой. От тебя.

Ну вот и что ему сказать? Точнее, что сказать, я знаю. Знаю все эти слова, которые можно построить в предложения и переубедить его, и он поверит. Он очень хочет верить.

И не могу.

– Братишка, я… – начал говорить одновременно с Буром.

– Парни, вы чего?

– Погодь, тут… Айй, как оно меня всё задолбало! Скар, кто мы?

Боец немного помялся и так же, не отводя взгляда сказал:

– Солдаты Республики.

– Это сейчас мы солдаты. Эта война когда-нибудь кончится, а ты думал, что будет после? Я вот думаю. Каждый день! Каждый день мы куда-то летим, что-то делаем, воюем, лезем в самые темные задницы этой галактики с риском свернуть шею, только чтобы какой-то разумный, сидя в своем доме где-то на какой-то планете или в колонии, мог быть уверен, что у него завтра что-то получится. У них это "завтра" есть. У нас – нет. У тебя есть свой дом? Вот прямо чтобы дом, чтобы тебя там ждали или чтобы туда хотелось вернуться? У меня вот нет. Только трюмы и каюты кораблей, ну и "Берёзки", в которых всегда можно отдохнуть или переночевать. Раз, два, неделю, месяц, но не весь остаток нашей, теперь уже долгой жизни, которую я очень боюсь потерять. Да, братишка, я боюсь смерти, – гляжу в слегка расширенные глаза боевого побратима и краем глаза замечаю, как слегка придвинулся и напрягся Бур. – Это глупо, я знаю. А ещё, как ни странно, я боюсь за вас. Себя не жалко. Ну, то есть, конечно, жалко, но не до такой степени, а вот вас угробить не хочется. Конечно, мне крышку рвёт. Когда нас там, в лаборатории, зажали, я пересрался от того, что мы все, не я, а мы все там и останемся!

Делаю шаг назад и сползаю по стене на пол, царапая тыльником доспеха нейтрально бежевую, явно крашенную стену.

– А ещё я устал от смертей.

– Я… тебя понял, – пробасил сверху Скар и под тихое, повторяющееся от Бура:

– Ну всё, всё, пошли, пойдем, – в сторону Скара и чуть громче в мою. – Мы, это, у себя будем, короче, – и вытолкал бойца куда-то в сторону жилых комплексов, располагавшихся возле тренировочных площадок клонов серии 5000.

Что он там понял, когда я сам в этой мешанине разобраться не могу? Да бля, пошло оно всё, не трогайте меня нахер, задолбали все! А я просто закрыл ладонями лицо и впервые за много-много лет в обеих жизнях почувствовал, как из глаз потекли горячие, обжигающие кожу, солёные, как воды Манаана, слёзы.

***

Дэнч восстанавливался, плавая в кольто, забрак Даал гонял на пару с нулями и моими парнями молодняк, потешаясь над реакцией старшего поколения серии 5к, кто остался на планете в качестве помощников инструкторов или самих инструкторов, прошедших ускоренный курс вливания войны внутривенно и вернувшихся в расположение. Я тупо валялся в комнатушке и бездельничал. А поскольку человек военный бездельничать не может по определению, ибо это приводит к деградации этого самого человека и как следствие – полной небоеспособности, то я бездельничал с пользой.

Я искал себе домик где-нибудь на краю галактики, попутно придумывая отчёт о прошедшей миссии. В принципе, то, что нас сразу не вызвали "на ковер" – следствие выторгованной ранее практически полной свободы действий в случае срыва миссии. А вот как относиться к нашей "тихой разведке" – я ещё не понял. Ощущения и память смазались, но то, что нас там ждали, и я имею ввиду Республиканские войска или группу разведки – факт. Причём подставной миссия была с самого начала, но высадка началась не с нас. Мы отправили только подтверждение аналитикам – дескать, да, вооружение есть, производится, запрещённые эксперименты с генетическим материалом без высокого дозволения сената имеют место, лояльность КНС наличием войск по прибытию подтверждена. Но уже ПОСЛЕ того, как нас обнаружили и почти зажали. А это можно трактовать очень по-разному, и я просто уверен – крючкотвари всякие на этот счёт найдутся.

Такая вот хреновая казуистика получается, и каким невпихуемым боком это в итоговый, уже развёрнутый отчёт впихивать, я того тринитродебила гидрохлорид сульфаниламидом в плевральную полость дефлориловал… Ниибу кароч.

– Арчи, – повернувшись с топчана к стоящему на подзарядке астродроиду, говорю, – а у тебя тайминги наших продвижений есть?

– Пуить? Увивуу.

– Скинь на дэку, что есть, а чего нет, так я потом придумаю.

Астромех пиликнул подтверждающе и опять перешел в режим спячки. Тэкс, Дэнчу плавать в банке с кольто ещё неделю, ибо прооперировали его хоть и аккуратно, но то, что мой сапёр не загнулся по дороге – исключительно заслуга Силы, ничем другим его состояние даже Фы объяснить не мог.

Скар молчит. На приветствия кивает, но морду держит задумчивую. Бур – изображает растерянную невинность, а мне в какой-то момент стало действительно всё равно. Перегорел, наверное. Ладно, хватит бездельничать. Пойду, молодежь погоняю.

Спустя час. Манаан. Точное место расположения засекречено.

Кучка курсантов рыл на пятьдесят с лишним удобно расположилась в помещении, специально для нашей великой мудрости переоборудованном в обучающий класс. Стою как свадебный генерал перед развёрнутой схемой дроида В2 и аккуратненько сжимаю в руке банальную указку, сделанную из его же, В2-го, телескопической антенны заплечного ранца.

– Запомните, мнять, детишки, это простое, но безумно качественное правило. Не вижу – не стреляю. Это сохранит вам боезапас и спасёт вашу жизнь, поскольку произведя выстрел, вы моментально выдаёте свою позицию противнику. Всем всё понятно?

– Сэр, разрешите вопрос? – потянул какой-то клон с передних рядов.

– Разрешаю. Спрашивай.

– А если я не вижу всего противника целиком, куда мне производить выстрел?

– Отличный вопрос, боец. Тут есть очченна хитрожопая деталь. Все слушаем внимательно! Значит так, прицеливание по противнику, находящемуся за укрытием или частично скрытому рельефом местности, мы производим в ту часть, которая гарантирует нам попадание. Проще говоря – если противник выглядывает из-за угла, мы не целимся ему в уязвимые части туловища, или как в данном случае – корпуса. Мы целимся и стреляем туда, куда можем гарантированно попасть. Поэтому если из-за угла, грубо говоря, торчит рука с карабином, полголовы и жопа, мы целимся не в карабин и руку, и уж тем более не в голову, а в задницу противнику, потому что, она что? Правильно – жопа противника, как правило, больше размером, чем голова. Только вот не надо меня спрашивать, как такой натюрморт вам может попасться на глаза в принципе, ибо в боевой обстановке бывает всякое. В том числе, торчащие из-за укрытия голова, рука с оружием и одновременно жопа одного и того же противника. Более того, при попадании в сраку задницы живой силе противника ваша задача по выведению оного из строя будет выполнена по простой и естественной причине. Это, ска, больно.

Смешки по классу разнеслись уже довольно явственно.

– Особенно это касается снайперов и при стрельбе с использованием приборов оптического прицеливания без синхронизации с тактическим шлемом. В вашем случае на дальность от двухсот метров. Без настрела определённого количества выстрелов при прицеливании в силуэт противника – лихачить и пытаться отстрелить ему голову не нужно. Целимся в туловище. Туда же и попадаем. В девяноста случаев из ста результат будет монопенисуальным, сиречь таким же, за исключением видов, у которых попадание в корпус критичным не является. Что возвращает нас к простому и тривиальному правилу – надо внимательно, мать вашу пробирку, изучать данные по миру, планете или месту производства силовых действий, а так же данные по противнику, если таковые имеются. Как правило, они имеются всегда. Вопросы?

– Сэр, – робко потянул руку уже другой клон с заднего ряда, – а что делать, если таковых данных нет?

– Хе. Очень хороший вопрос, боец. Если таковых данных нет, это значит, что вы – та самая разведка, которая эти самые данные будет добывать. А там сооовсем другая подготовка. Хотя это не так, но существенные отличия имеются. К тому же в наше время так, чтобы совсем не было данных по рельефу, населению и ожидаемым трудностям, ну, по крайней мере, в исследованной части галактики – просто не бывает. Данные могут, да и вообще имеют свойство устаревать с пугающей скоростью, но это уже, если вы не мозговитый штабнюк, планирующий операцию – вообще не ваша проблема. Ваша задача в первую очередь не слиться в процессе выполнения боевой задачи, какая бы она не была. А для того, чтобы не слиться как тупая банта, хотя эти животные в некоторых случаях умнее ваших пустых голов, предназначенных у некоторых только для ношения шлема, вам надо уметь стрелять. А для этого – знать, куда и как целиться, и какой эффект в разные части туловища вашего противника попадание производит. Итак, кто мне скажет, что будет, если попадание в данном случае в дроида серии В-2 будет произведено вот в эту часть? – тычу указкой в левый манипулятор с ракетницей, чуть выше места пусковых направляющих. – Ну? Смелее, варианты?

***

Пассажирский транспорт на Корусант, хоть мы и летим с пересадкой в порту Танааба – что, казалось бы, может быть проще? Четыре кресла по два напротив друг друга, столик между ними, какие-то напитки, и совсем нескромный ужин из манаанских водорослей и специально выведенного сорта рыб. Нехитрые закуски. Те, кого я считаю или считал братьями или друзьями. Напротив Скар с Буром, а рядом со мной улыбающийся и не сильно пока разработавшийся конечностями, но целый и улыбчивый Дэнч. Сижу с какой-то ностальгически-ироничной улыбкой, потягиваю каф из стаканчика, смотрю на них и узнаю, и не узнаю одновременно.

Бур – механик-ледоруб, ставший, и так и оставшийся ответственным за всю медицину сначала в батальоне, а теперь и в отряде. Со времени службы в 102-м стал спокойнее внешне, но гораздо ранимее внутренне. Цепляется за окружение, потому что это тот якорь, который не даёт ему слететь с нарезки. Верит. Безоговорочно верит, даже если ему это не нравится. Всегда спросит, если что-то непонятно. Вдумчивый, техничный, опытный, но надломленный. Улыбаться чаще стал. Такой слегка наивной, искренней улыбкой. Прямо как Дэнч. Наш лютый сапёр, слегка сумасшедший на предмет взрывчатки и любых бадабумов, и по-прежнему жуткий рукопашник-ножевик, что его и подводит в столкновении с несколькими противниками одновременно. Стал сдержанней, диковатый блеск легкой сумасшедшинки в глазах при слове "взорвать" сменился остротой и сосредоточенностью. Все так же разительно меняется при получении прямого приказа, но ненадолго. Просто серьёзным становится до тошноты. Как Скар. Штурмовик-пулемётчик, святой любовью обожающий всё скорострельное и крупнокалиберное. Из-за невозможности таскать с собой свой персонально под себя доведённый роторник – бесится. Честный, но хитрый, и держащий всё в себе. Интроверт на грани "достали". Тупит редко, но качественно глубже. Он один, пожалуй, почти не изменился. Треснул, но не изменился. И обидно до жути, ведь именно его наивную, непокорённую веру в добро я и не заметил. Просто пропустил мимо как ничего не значащую деталь. А оказалось, что это составляющий стержень его характера. Отчужденности и напряжения не было. Нет. Совсем.

А вот недосказанность, собирающаяся как ком перед лавиной – появилась. Любой человек меняется всю жизнь, и если в некоторых случаях можно сказать, что с характером рождаются, то опыт чаще всего этот самый характер может заточить под совершенно непредсказуемым углом. Да и я изменился. Как? Не знаю. Первые восторги от технологий, полётов и первые ужасы от организации и приказов прошли давно. Но разочарование, что тут всё примерно так же, как на моей Земле, только побольше масштабом – даже сквозь яркую расписную многообразием краску Далёкой Далёкой Галактики просочилось.

А ещё где-то там есть Заур, детский инфантилизм которого я так и не смог принять. В принципе, клоны все такие отчасти, но из своих, я искренне верил, что это безобразие выбил. Ещё есть мои практически прямые наследники серии 5000 – этих уже около двух миллионов успели наштамповать. Страшный момент с ними в том, что я их настроение чувствую. Эмпатия, наверное. Но только их, и только на Манаане. Больше я с ними пока нигде особо не пересекался, но и это пугает. А ещё там где-то есть хитрожопый канцлер Палпатин с командой разумных умников всех возможных мастей, человеки, которые в этой галактике занимают по количеству самую большую процентную нишу, ибо авантюризм натуры и скорость, с которой люди тут плодятся… Выше только у инсектоидов.

А Сила великая молчит и не хочет рассказывать одному умному не в меру попаданцу – нахрена я тут оказался, и что ей от меня надо?

Отчёт итоговый по результату Умбары давно отправлен. Ответ, стандартный, кстати, получен. Летим на ППД*. Конкретно, на наш Щедрый с прикольным названием моего имени. Провести ТО доспехам, получить следующее задание, укомплектоваться оборудованием или живой силой, спуститься (если время будет) в «Берёзки», отдохнуть и снова в путь, добывать Республике нахрен ситху не нужные победы.

Мой созерцательный дзен был прерван вскриками бортпроводниц и знакомым уже пиликанием R4, быстро приближающимся из глубины длиннючего салона. Странно. Роботов обычно пристёгивают к специальным подставкам ближе к грузовому отделению, а в пиликаньях астромеха явно прослеживалось что-то вроде большого боцманского загиба, причём на русском.

Парни встрепенулись, скорей даже не от того, что узнали Арчи, а от того, что понять этот язык в исполнении бинара им было невозможно. Боюсь даже представить, что они надумали, пока наскипидареный астромех не влетел в наш закуток, слегка юзом протащившись по дорожке и стукнувшись об столик. От чего на последнем с жалобным звяком упал чей-то стакан.

– Арчи, что случилось? Да подожди ты орать, тихо! Прекрати. Стой, стой, стой! Чего?

Мечущийся астродроид один косплеил всеми подвижными частями корпуса пожар в борделе во время потопа, заливая пространство вокруг непрекращающейся трелью.

– Арчибальд, мать твою конвеерную, а ну заткнулся! Коротко, чётко, на бэйсике! Что случилось?

– РиириувипвуюууУвиввивутиливилипулювиливулювип! – выдал дроид и замер.

– Охиниху…

– Йййебаа..

– Блять, – это в совсем нехарактерной манере веско выдал разом помрачневший Дэнч.

Я же просто промолчал. А чего тут скажешь?

На орбиту Корусанта час назад из явно левого каботажника сбросили неуправляемую спаскапсулу. Внутри обнаружили расчленённый труп нашего слегка несостоявшегося генерала и заложника-шпиона Республики в стане КНС – мастера джедайки Сар Лабуды. В отсечённой ладони зажатое наглухо обнаружилось семечко дерева-пустынника с Салукемае.

В секторе Соулриеп нас встретят сразу на нашем приписном корабле. Мы летим сразу туда, на осаждаемый Республикой уже месяц Салукемай.

Отдых накрылся. И по какой-то причине это единственная мысль, которая меня в тот момент по-настоящему волновала.

_________________________

* Пункт Постоянной Дислокации

Салюкамаэ

Из приказа о ротации войск ВАР. Совершенно секретно.

<… Назначить клон-сержанта КТ-220426 позывной «Джони», клон-младшего сержанта КТ-220442 позывной «42» командиром и заместителем соответственно третьего отделения отдельной бригады специального назначения № 4120800133-0-102-"СПЕКТР".

Приписать и официальным документооборотом далее обозначать местом несения службы противоабордажную роту крейсера тип Щедрость номер DKV-7547252-40595 / 000 Uarc DT-ST4553-57-00268 "RC001102SF – «TU134».>

***

Вынырнувший из гиперпространства крейсер техносоюза с маленькой, но очень хищно смотрящейся мышкой на бортах, в тыл зависшему на орбите планеты флоту ВАР был тщательно отсканирован дважды. Резко начавшийся манёвр перехвата был так же резко остановлен после короткого обмена инфопакетами, после чего к этому, непривычно для ВАР выглядящему кораблю, флот потерял всяческий интерес.

На обзорной палубе во всё окно развернулась интересная желто-буро-зелёная планета. Салукемай. Местные произносят это название иначе – Салюкамаэ. Не может не быть во всей галактике с её миллионами видов и рас как минимум нескольких тысяч диалектов того же пресловутого бэйсика. Вот и в этом жарком мире, окруженном двумя мелкими спутниками, среди голубокожих вруниан – основного населения планеты – распространилось такое произношение. Очень уж у этих родственников человека был язык, зараза, певучий, чем-то на хинди похож, только без присущей тому мягкости типа "гялиялибуливули". Да и не этим была примечательна сама планета, а тем, что входила в триумвират так называемой "оси зла". Майгито, Фелуция, Салукемай – захватив эти три планеты, можно легко оборвать сети логистики КНС, основные производства, и прочая, и прочая… Сама Салюкамаэ – планета-база. Для чего – никто не знает, но сражение в зоне высадки развернулось нешуточное. Плацдарм захвачен, а вот развивать успех не дают как местные, так и войска КНС, которые берутся буквально из ниоткуда и деваются в никуда. Для планеты пустыни и степей с вулканами – явление более чем странное. Но то, что войска ВАР на неё в принципе впустили и теперь как-то даже по-хамски связали редкими, но очень кровопролитными боями на поверхности с вялым позиционным противостоянием в космосе – наводило на не самые приятные мысли о ловушке. Ну и джедючка покойная где-то тут на куски была порублена. Короче – творится неизвестная хрень, от чего у командования привычно приключилась головная хворь неясной этимологии, ибо совсем недавно на этой заштатной и никому по сути не нужной планетке небезызвестный Убиван Кеноби ловил подбитого Гривуса чуть ли не в одну харю с кучкой охраны из 501-го. Прошел месяц, случилась Умбара, и началось внезапное как понос вторжение на Салюкамаэ.

Данных по происходящему на планете у нас, собственно, не было никаких, поэтому я и торчал на обзорной палубе нашего Щедрого, ожидая выхода из манёвра сближения и сигнала для спуска. Кто-то там нас должен встретить и куда-то направить. Всё штатно. За исключением накатывающего предчувствия скорого пиздеца.

***

– … – красноречивый стон Бура по внутренней связи был слышен всем. За ним так же красноречиво высказался Скар.

– Бляаа..

Ну, парней можно понять, они первыми спускались из челнока, хотя пара взводов охранения выбежала вперёд, играя временное пополнение для войсковой разведки из состава нашей корабельной роты спецназа, выполняющую вот на таких миссиях роль прикрытия.

Я лично скривился молча, как и Дэнч, позволивший себе только раздраженно кашлянуть. Ну таки нас встречали, да. Встречал.

У трапа стоял, заложив руки по-уставному за спину, прямой как шпала Заур. Вышли, встали, сумки бросили, Арчи жмётся за нашими спинами, местное светило шпарит. Стоим. Ждём.

– Коммандеры, рад приветствовать вас на планете, – сделав пару шагов вперёд и козырнув, наконец отмер наш бывший побратим. – Генерал не обещал принять вас лично, но его заместитель вас уже ожидает, прошу за мной.

После чего развернулся и, не оглядываясь, потопал в сторону наспех отстроенных бараков за посадочными площадками для малых транспортников. Мы дружно переглянулись и только после как-то разрядившего обстановку пожатия плечами от Скара – взвалили вещмешки на плечи и поспешили догнать приметного здесь, но крайне удачно для самой планеты раскрашенного под пиндосский камуфляж, бойца.

Хреновастенько, конечно, ибо этот… разумный здесь выполняет непонятную функцию надзора от имени ЦСО ГР, а значит, скорее всего, войдёт в нашу команду, хотя лично я надеюсь, что этого не будет. С другой стороны – а кому ещё нас встречать? Он, помнится, ещё с Корусанта так и не понял – живы мы или не очень. Убедился, видать. Обычно клоны отчитываются, а мы, как и он сам, идентификаторы до получения приказов заглушили и никому не подчиняемся, что и не позволяет автоматике включить нас в общую тактическую сеть.

В целом, проблемы обещали иметь место быть, как обычно, глобальные. Ну, поживём – увидим.

Нет, конечно, рассматривать место посадки с челнока возможности не было никакой ввиду наглухо задраеных переборок – не на гражданке, чай – а вдруг шмальнут? Но сам факт того, что космодром был немного расширен и представлял собой придаток к городишку населения тысяч на триста с прикольным названием Ларинарьтр – стало сюрпризом. Ещё более умилило то, что это был единственный город на всей, мать ея, планете, который не занимался ничем. Вообще. Тупо по примеру столицы – города оазиса Талусимы – казино, бары, бл. кхм, девушки очень заниженной социальной ответственности и термальные источники на месте слегка не потухших вулканов, как это геологически называется правильно – понятия не имею, но уж как есть, что в свою очередь доставляло особо. Тут были бани! Дааа, детка, я точно там поплещусь.

Я мысленно зажмурился и пообещал себе как минимум отдохнуть в местных достопримечательностях… Пока не рассмотрел народ, прохаживавшийся мимо нашего, неспешно двигающегося в сторону штаба, спидера.

Угрюмые лица, уставшие ссутулившиеся фигуры мужчин и злобные взгляды сквозь фальшивые улыбки с легкой брезгливостью у женщин. И это только те, кто был более-менее гуманоидной внешности. Викуэи отворачивали с улиц при нашем приближении, что было равносильно непрямому оскорблению, а трехглазые граны наоборот улыбались на свой манер и зазывно махали руками, обращая внимание на свои заведения и кучу мелких лавочек, рассыпавшихся вдоль улиц мириадами потёртых рекламных щитков и вывесок. Я так понял, местный гарнизон всё же успел кое-где отметиться, раз зазывалы работали.

Как я понял из лепетаний Заура, включившего режим радио – за городом имелся карьер, или разрез, и когда-то велась разработка какой-то руды, но потом вулкан чихнул, тряхнул и деловые слои засыпало и надёжно пригладило магматическим выбросом, зато возникли источники. Камчатка прям, йоптить, только климат слегка посуше и сильно пожарче. Впрочем, история этого городишки меня интересовала мало. Больше вопросов возникало с размещением гарнизона в центре города и отсутствием патрулей.

Ребята просто глазели по сторонам, а Скар так вообще развернул на дэке скачанный из общевойсковой сети план города. Ну хоть кто-то занят полезным делом. И вообще, видимо, от марева предполуденного светила создавалось впечатление дикой смеси из восточного базара где-нибудь в Самарканде с саманными приземистыми стенами беленых домов и покатых крыш и любого бразильского провинциального городка в период сиесты. Общее ощущение расслабленной неправильности обстановки на грани сюрреалистичности царапало сознание. Салюкамаэ оказалась совсем не тем прифронтовым осаждаемым миром, что я лично ожидал увидеть по опыту прошедших сражений.

Планета тоже давила на мозги. Но если на Умбаре это можно было сравнить с гулом насекомых, слышимых на периферии сознания и подталкивающих тебя стать существом ночи, уйдя в сумерки, и присоединиться к этой вечноголодной какофонии жестокости, то здесь… Здесь атмосфера с завидной упертостью опытного растамана-продавца дури пыталась впихнуть тебе дозу успокаивающего дурмана, туманящего разум в поглощающей неторопливости неге, притупляя реакции и стаскивая мысли в беспросветное марево палящего солнца. Климат-контроль в доспехе, кстати, работал исправно, а вот ощущения никуда не девались.

Сконцентрировавшись на них, пытаясь найти причину подобных вывертов и попутно размышляя – что же здесь забыла покойная Лабуда, я не заметил, как мы подкатили к высокому зданию местной администрации. Ну как высокому – для местной нестабильной почвы пять этажей не самой красивой, но практичной пластобетонной коробки смотрелись вполне внушительно и даже монументально.

Пройдя пару постов охраны, расставленных по правилам обороны зданий, мы углубились в прохладу коридоров за резко замолчавшим у входа Зауром. Несколько минут плутаний по второму этажу закончились в приёмной с дежурным клоном-адъютантом знакомой расцветки доспеха. Заур наклонился, что-то тому шепнув через стол, и через пару секунд секретарь вышел из кабинета, приглашая всю нашу делегацию войти.

– Генерал Кеноби, сэр! Здравия жела…

– Отставить, – прервал мою вступительную за всех речевку-доклад Убиван. – Вольно. Вижу вы добрались, и это хорошо.

Джедай поёрзал, не вставая, в кресле за массивным столом из местной разновидности пальмы с установленным на нём голопроектором и несколькими консолями связи.

– Мне вы не подчиняетесь, но поскольку высший генерал Биллаба сейчас несколько, хм, занята, я введу вас в курс дела.

Пожевав губу и всматриваясь в рисунок текстуры на столе, джедай продолжил в совсем несвойственной для себя манере. Ну насколько я его видел.

– Мы получили разведданные об одном из отступников, находящихся на планете. Этого викуэя зовут Сора Балк, – развернувшееся изображение на голопроекторе показало медленно вращающуюся голову серокожего, ничем не примечательного викуэя. – По нашим данным именно он виновен в смерти сест… генерала-джедая Лабуды. Те сведения, что она заполучила для нас, связанны с незаконными экспериментами по клонированию на Салукемай. Именно эту лабораторию или комплекс вам и предстоит отыскать.

Бур шумно выдохнул, гася возмущение, а Кеноби продолжил:

– Нет, примерный сектор поисков мы определили, но тут есть несколько проблем…

***

– Ахеренно! – невероятно, но факт, сарказм напополам с желчью сочился именно из Дэнча, что не мешало ему запнуть собственный драгоценный вещмешок с карманным набором "бадабумок" под лежанку выделенного нам номера, напоминавшего скорее КПЗ в свежеотстроенном бараке около космодрома. Впрочем, возвращались мы все немного ошарашенные внутренне и как обычно спокойные внешне. – А чё сразу не сарлаку в пасть?

– Нас вроде как будет прикрывать эта джедайка из совета… – робко пробасил Скар, скинув шлем на лежак поверх подушки, и стал отстёгивать элементы брони.

– Вроде как, блин, – не унимался Дэнч. – А тебя не смутило, что мы идём только сквадом, да ещё и с этим… Аррргх!

– Так, успокоились, – рявкнул я. – То, что нам опять надо лезть под землю в условиях слабо совместимых с жизнью в поисках падшего джедая, который считался лучшим мечником их храма и был учеником Винду, не отменяет того факта, что это миссия всего лишь по поиску и обнаружению. Да, рискованная. Да, рисков больше, чем раньше было, но мы и не из таких задниц выбирались. Это раз. Вот то, что мы можем легко остаться без связи, меня больше всего смущает. Найдём мы этого козла, а он нас в капусту рубить начнёт, а мы и вякнуть не сможем. Бур!

– Аюшки? – отозвался залезший на верхнюю полку над Скаром наш механик, свесившись по плечи вниз в одном поддоспешнике.

– Рой данные по геологии и подготовь список необходимого. Если надо – будем тянуть кабеля по этим лавовым гротам, но мне нужна связь.

– Кэп, братан, я всё понимаю, но это около трёх сотен квадратных километров и хрен пойми сколько вглубь. Плюс там гряда непотухших вулканов недалеко, и ходы после каждой встряски могут меняться. Нас может просто засыпать.

– Тогда будем действовать по-умному. Дэнч!

– Я есть Дэнч!

– Помоги Буру. Я хочу знать, где можно заложить заряд, чтобы подорвать там всё к хренам и затопить лавой, вызвав извержение или разрыв коры, с учётом времени на эвакуацию.

– Есть!

– Скар, братишка, на тебе местные. Топай по барам, борделям, куда хочешь. Нам нужен проводник из местных там. Обещай денег, я свяжусь с Варравой, он в случае чего перекинет сколько надо. Найди мне хоть слепоглухонемого, но чтобы мог общаться и знал те места.

– Понял. Если будут отшивать?

– Кто ничего не знает – будет острить или насмехаться. Знающие проявляют агрессию. Отметь местных, потом возьмём и допросим с пристрастием. В методах мы не ограничены – ты сам слышал, всё под ответственность члена высшего совета Храма. Не высшего генерала, заметь, и я прошу всех это помнить. Операция, как ни крути, гражданская.

– Я думал, джедаи более…

– Сдержаны? – оборачиваюсь в полкорпуса к Буру, кладя локти на верхние полки коек. Вспомнил, что мне наш закуток напоминает. Плацкартный вагон! – Генерал Лабуда была сестрой Биллабы. И эта джедайка сюда прилетела без падавана. Заур этот момент специально выделил, и он хоть и гнида, но сейчас он наша гнида. Я лично бы с удовольствием его заменил, но в условиях будущей операции, боюсь, некем. Кстати, надо подумать, что с ним делать. Предложения?

– Я ему не верю, – пробасил Скар, садясь и расстёгивая верхнюю часть поддоспешки.

– Ему никто не верит из здесь собравшихся, – усмехаюсь. – А мне вы, помнится, не так давно вообще не доверяли.

Не ввернуть парням шпильку я не мог. Каюсь, дурной стал, но раз уж терпят и принимают – пусть терпят и принимают любого.