Текст книги "Под сенью Юноны (СИ)"
Автор книги: Silvia_sun
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Глава 8. Бальная
На настоящем балу я была первый раз. Мы немного опоздали, и полонез уже начался. Первой парой шел хозяин дома, Ричард Нотт. Высокий, массивный мужчина с львиной гривой бережно держал за руку приземистую пухлую даму, затянутую в розовое. Амалия Нотт шла следом, в паре с высоким тощим стариком в кроваво-красном сюртуке с золотыми отворотами. Посол магической Германии, герр Штоубер. Мне вспомнилась фотография из вчерашнего номера "Ежедневного Пророка". В статье упоминалось о достигнутой договоренности по обмену лучшими педагогическими практиками. Точно, я там впервые увидела великого светлого дедушку. Они целовались с герром Штоубером почти по-брежневски, взасос. Ой, что-то я задумалась. Между тем, мы встали на периферии зала, пополнив ряды прибывших. Бал был заявлен, как домашний, но мне показалось, что народу очень много. Я даже не успела опомниться, как аврор Кингсли пригласил меня на танец. Я не стала противиться и пошла с ним. Полонез танцевать легко, скорее это реверансы и отдельные фигуры под музыку. Нужно внимательно следить за первой парой и изящно повторять их движения. Я судорожно вспоминала типичные фигуры: лабиринт, две колонны, змейки, ручеёк. Мы вышагивали в ряд, касаясь кавалеров лишь кончиками пальцев. Процессия величественно двигалась под медленную красивую мелодию. Какое счастье, что я умею танцевать! Быть воздушно-лёгкой и избежать ошибок было очень непросто. После нескольких кругов кавалеры сменялись, отходя к дамам позади. Я радовалась тому, что Абраксас заставил меня вызубрить имена и внешний вид основных представителей нашего круга. Я танцевала с Гойлом-старшим, профессором Слизнортом, мистером Забини, ещё какими-то людьми, наконец, мою руку легко сжал Барти Крауч.
– Кузина, нам надо поговорить. Оставь для меня мазурку.
Я молча кивнула, и мы продолжили бесконечную прогулку. Я не успела оглянуться, как моя бальная карточка оказалась заполнена. Супруг, улыбаясь, вписал своё имя напротив вальса. Я танцевала краковяк, венгерку, кадриль и другие мелкие танцы. Мне нравилась золотая зала, оркестр и ярко одетые дамы и кавалеры.
Вальс с мужем взволновал меня, как девочку. Люциус Малфой всё-таки очень красив, теперь я это разглядела. Когда он шёл ко мне через весь зал, я заметила, какими взглядами его провожали дамы. Он завораживал, другие мужчины терялись на его фоне. Высокий, стройный красавец с королевской осанкой. Вот он поклонился и протянул мне руку. Всё, прощай рассудок. Танец длился всего три с половиной минуты, мы танцевали под музыку Шостаковича «Вальс №2». Он держал меня одной рукой, по-офицерски, при этом неотрывно смотря в глаза. Три минуты? По-моему, наш танец длился несколько столетий. Он не позволил себе ни одного лишнего движения, но я была, как в дурмане. Он начал танец с ледяным выражением лица, но потом принялся кружить меня, мягко направляя. Я летала, растворившись в его глазах. Он оттаял и начал улыбаться, нежно поддерживая меня одной рукой. Наконец, этого ему показалось мало и он закружил меня в объятьях над полом. Я потерялась в его улыбке. Бедное моё сердечко. Я трепетала и чувствовала себя воском в его руках. Его пальцы гладили меня так интимно, его глаза обещали райское наслаждение, его губы шептали: «Раз, два, три», словно это страстные признания в любви. Когда музыка закончилась, мы заметили это не сразу. К тому же оказалось, что мы танцевали только вдвоём. Присутствующие смотрели на нас в весёлом недоумении, я склонилась в реверансе и сбежала. Папик нашёл меня на балконе, опять в слезах и соплях.
– Детка, это было что-то. Люциус остался стоять посреди зала и улыбался такой мечтательной улыбкой, что несколько дам упали в обморок. Не плачь, дурочка. Выпей шампанского. Больше с ним сегодня не танцуй. Все сплетничают о вас. Пошли, немножко притушим его радость.
Мы танцевали с папиком, Люциус куда-то отошёл. Зазвучала мазурка, Барти легко повёл меня в танце.
– Почему ты спасла меня? – он спросил это едва слышно, буквально выдохнул.
– Мы – родня, и ты мне нравишься. Я не хочу, чтобы ты попал в тюрьму, Барти. Ты слишком талантливый и юный для этого.
– Но откуда ты узнала? – он опять повёл меня и исхитрился продолжить разговор.
Я взмолилась:
– Барти, меня бесит прыгать и болтать одновременно. Потерпи пару минут, умоляю.
Мы махали руками, бегали с прискоком и кланялись. К моему неописуемому счастью, настало время ужина. Барти потащил меня к зарослям пальм и небольшому столику. Я упала на стул и с наслаждением вытянула ноги. К нам присоединились какие-то весёлые молодые люди, но быстро убежали. Я рассказала родичу печальную историю, как чуть не скончалась от горя, когда мужа и сестру посадили в тюрьму. Я металась в бреду и видела разрозненные картины будущего и прошлого, когда пришла в себя, кое-что запомнила. Поэтому отправилась в Министерство, чтобы попытаться предупредить последнего родственника.
Барти был впечатлён:
– Никто не знает, что у меня метка. Лорд хотел представить меня всем вместе. Знал только Игорь и Белла. Меня бы посадили, точно.
Я ласково погладила его по голове:
– Малыш, ты заслуживаешь лучшей судьбы. Ты общаешься с мамой?
Он нервно кивнул:
– Отец бесится, но запретить нам не может. Нарси, я – твой должник. Знаю, что этого недостаточно, но я переправил Белле и остальным нашим тёплые вещи.
Я сжала его руку:
– Мы ещё повоюем, малыш. Чуть позже. Заходи по-родственному, покатаемся на моём новом автомобиле и поговорим.
Он так улыбнулся, как будто я подарила ему долгожданный паровозик на Рождество.
– Нарси, ты водишь машину? Я хочу это увидеть! Сестричка, ты такая милая, почему мы раньше не общались?
– Лучше с опозданием стать родными, чем никогда.
Мы расстались, довольные друг другом. Для поддержания сил выпила пару бокалов лимонада и поплелась обратно в зал. Потом пришлось танцевать котильон. Абсолютно дурацкий танец, всегда исполняется после перерыва на еду. Вытаскивают большие корзины с цветами, дамы дарят мужчинам цветы, кавалеры привязывают к ручкам дам колокольчики и ленты, все танцуют, тихо позвякивая и благоухая. Может и красиво, но мне этот танец напоминает выгул племенных телочек. Еще пара танцев и я свободна. Абраша караулил меня, он моментально подхватил меня под руку:
– Всё, мы достаточно отметились. После благотворительного аукциона можно аккуратно сбежать. Ты – молодец, столько танцевала без всяких зелий!
Я хотела вцепиться папику в причёску:
– Ах ты, гад! Проверял, насколько меня хватит? Я не подумала! Все приняли бодрящее загодя, да? Одна я скакала живьём, идиотка… Всё, умираю, хочу спать.
К сожалению, прозвучал гонг к началу благотворительной лотереи и пришлось тащиться туда. Я хотела было попросить Абрашу незаметно свалить, как заметила супруга, интимно нашёптывавшего что-то яркой даме в красном.
– Кто это ещё с Люци?
– Где? Ой, да никто… Ладно, сойди с моей ноги, больно. Тиофания Забини. У них был роман пару лет тому назад.
Я удовлетворённо ухмыльнулась и пошла на выход.
Абраша поспешил за мной. Краем глаза я увидела, что муж злобно буравит меня глазами. Я легко подлетела к парочке:
– Тиофания, прелестное платье. Люциус, я устала, веселись как следует. Не беспокойся, Абраксас меня проводит.
Его глаза метали молнии. Я проворно растворилась в толпе.
Папик вывалился из камина вскоре следом за мной, хохоча:
– Бедный ребёнок, ты ему обломала быстрый секс с бывшей за кадкой с пальмой. Теперь он злобно обыгрывает в карты ни в чём не повинных Пита Пиритса и Торфинна Роули.
Я коварно предложила:
– Пошли спать в твою квартиру. Пусть бесится.
Папик поёжился:
– Женское коварство преуменьшено, дочка. Это нож в честное сердце малыша.
Мы ушли камином и отлично выспались на огромной кровати.
Глава 9. Правильная
Завтрак я проспала. На пробежку не пошла, рассудив, что физических упражнений было более, чем достаточно. Чтобы весело развлекаться, надо быть очень здоровым человеком. Я так ныла и стонала, что папик спросил, что может меня взбодрить. Тут-то я его и огорошила:
– Баня! Хочу баню! Русскую, с вениками и душистым паром… Это меня воскресит, я уверена!
Абраша ухмыльнулся:
– Ну, допустим. А что я с этого буду иметь, доченька?
– Да что хочешь! Моя благодарность не будет иметь границ, в разумных пределах, разумеется…
Я нежно заглядывала ему в глаза и практически виляла несуществующим хвостом.
Абраксас признался:
– Не знаю, кто теперь живёт в доме Долохова, надо проверить. Там есть баня, однажды я там был. Кажется, у него была сестра, но он её прятал.
У меня почему-то заныло сердце. Я схватила его за руку:
– Плевать на баню. Пошли немедленно. Вдруг ей помощь нужна или деньги? Если девушка там уже больше полутора месяцев одна, то всякое могло случиться. Думаю, что она просить не станет. Быстрее, пожалуйста!
Папик не спорил. Через минуту неприятных ощущений я стучала кулаками в массивную металлическую дверь.
– Как её зовут, ты знаешь?
Папик растерянно пожимал плечами:
– Он особо не рассказывал. Вроде Настя, но я не уверен.
Я орала по-русски:
– Настя, открой дверь, пожалуйста! Я волнуюсь, ты там жива?
Наконец, из-за двери раздался тоненький хмурый голос:
– Чего орёшь? Хозяйка в Мунго ещё, завтра ждём.
Я решила быть настойчивой и упрямой:
– Простите, с кем я разговариваю? Ты – домовой, да? Пожалуйста, поговори со мной. Меня зовут Нарцисса, я только что узнала, что у Антонина есть младшая сестра. Вам тяжело пришлось после его ареста, я уверена. Прошу тебя, ну посмотри на меня. Ты почувствуешь, что я правду говорю. Я хочу помочь. Очень хочу! У меня дом большой, денег много. Мужчины мои рядом, они сумеют нас защитить…
Дверь нехотя отворилась. Там стояла колоритная парочка: домовой в русской рубахе и штанах, заправленных в сапоги, и симпатичная рыжая домовушка, краснощёкая и синеглазая, в сарафане и пуховом платке. Она держала в руках большую поварёшку и настороженно хмурилась:
– Что же ты раньше не пришла, когда Настюха вешаться вздумала? Нос от сестры Пожирателя воротила?
Я медленно опустилась прямо в грязь. Из глаз брызнули слёзы:
– Так это её до самоубийства авроры довели? Говорили, что она выжила, или наврали в пропагандистских целях? Нет, нет, не надо…
Абраша пытался меня поднять, но ноги не слушались. Удивлённые домовые наперебой затараторили:
– Да жива Настенька наша, обошлось! Завтра из больницы ждём. Еле денег хватило, чтобы лечение оплатить. Счета же все арестованы… Но мы свистульки из глины обжигаем, раскрашиваем и продаём дёшево. На картошку хватает, топим только кухню да спаленку.
Абраксас Малфой спокойно сказал:
– Нарси, я понял, что всё плохо. Пожалуйста, повтори в деталях и на английском языке.
Всё это время мы общались на русском, я как-то не заметила. Пришлось всё объяснять заново. Итогом часовых переговоров стал наш совместный визит в больницу Святого Мунго. Мы нашли семнадцатилетнюю Анастасию Долохову в палате, грустную и поникшую.
Я отправила Абрашу разбираться с целителями, а сама подошла к девочке с русой косой:
– Добрый день, Анастасия.
Она безразлично посмотрела на меня:
– Вы ещё одна дама-благотворительница? В бордель не пойду, танцевать за деньги с медведями не стану, в школу не вернусь, – с этими словами она отвернулась.
Я спокойно ответила:
– Насыщенная у тебя жизнь, столько предложений… Знаешь, твой брат дружил с моим свёкром и мужем, я бы хотела тебя пригласить к себе. Просто пожить, почувствовать себя в безопасности. С тобой приедут твои домочадцы, я уже договорилась. Они согласны. Соглашайся, пожалуйста. Вместе веселее будет. Меня зовут Нарцисса Малфой. Так вышло, что моя няня была русской, поэтому не удивляйся, я хорошо знаю русский язык. В школу тебе действительно незачем возвращаться, Настя. Другие предложения даже рассматривать не будем, – я мягко улыбнулась.
Она подняла на меня синие глаза:
– Я давно не верю в сказки. Что Вам от меня надо? Дом переписать? Тайны Антона выдать? Что?
Тут я взбесилась:
– Дура ты, Настя! Я тоже одна, понимаешь? Сына во Францию увезли, чтобы его не украли и не убили, мужа посадили, свёкор пропал, я чуть не сдохла одна в доме, ясно? Бравые авроры лапали, как хотели, и всем плевать. Я была в твоей шкуре, только мне больше повезло. Муж с отцом вернулись, я выжила! Чудеса случаются, я знаю. Позволь мне помочь, Настя.
Тогда она расплакалась. Она рыдала, выплёскивая боль, страх, унижения и обиды. Вот и хорошо. Я подала ей стакан воды и платок. Папик ждал за дверью, он просунул голову в щель:
– Нарси, можем ехать домой? Анастасию выписали под наше поручительство.
Я не стала мешкать:
– Настя, я сильно не доверяю воинству Света. Пошли скорее домой, там они нас не достанут. Мало ли что придёт в голову директору?
Настя невесело улыбнулась:
– Я подстраховалась, вчера мне исполнилось семнадцать. Он что-то придумал в отношении меня, но руки не дошли. Столько всего вкусного… Я подсуетилась и попала в больницу. Ты появилась очень вовремя, ночью я планировала сбежать.
Папик прервал наши излияния:
– Девочки, дома наговоритесь.
Мы ушли камином в вестибюле. Настя оказалась невысокой изящной девушкой. Она заметно хромала на правую ногу, но двигалась легко и уверенно.
– Это у меня с рождения. Я привыкла, – Настя откинула косу назад.
Она стояла посреди нашей парадной залы, маленькая и строгая. Рядом с ней топтались двое домовых с узелками в руках.
Папик вызвал старшего эльфа, о чём-то с ним переговорил и выдал вердикт:
– Комнаты будут готовы через пару минут, как раз дойдём. Домовые будут жить в помещениях рядом с кухней, в крыле для прислуги, но у вас будет прямое сообщение. Сейчас накроют чай, а я вызову семейного колдомедика.
Через сорок минут всё, наконец, устроилось. Мы слегка перекусили, Настю осмотрел доктор, прописал неделю постельного режима, домовики разобрались в новых помещениях и суетились вокруг хозяйки. Настя полулежала на огромных подушках в большой кровати и робко мне улыбалась:
– Спасибо, Нарцисса. Я уже не ждала ничего хорошего. Отсюда вид красивый: парк, видно и смешную машину.
Я протянула ей стопку книг и газет:
– Я подобрала тебе лёгкие книжки о путешествиях и подборку последних номеров «Ежедневного Пророка». Отдыхай, набирайся сил. Успеем ещё наговориться. Смешная машина у входа – моя. Я ещё научу тебя водить. Тебе понравится. Пожалуйста, зови меня Нарси.
Она тёрла глаза, как маленькая:
– Столько всего нового. Извини, Нарси, я зелье приняла. Спать хочется…
Я нежно улыбнулась:
– Спи, малышка, и ни о чём не волнуйся. Ты в безопасности. Всё будет хорошо.
Я вышла и тихонько прикрыла за собой дверь. Я всё сделала правильно.
Глава 10. Триумфальная
Я ждала супруга в парадном зале у камина. Добби доложил, что хозяин изволят переодеваться и пребывают в отличном настроении. Это хорошо. Подозреваю, что он собрался провести вечер в «Козьей ножке». Мои размышления были прерваны появлением мужа. Он напевал себе под нос какую-то весёлую мелодию и скользил по мраморному полу. Завидев меня, он резко притормозил:
– Чем обязан удовольствию лицезреть Вас, дражайшая супруга? – уголки губ кривились в усмешке, но глаза были холодны.
– Дражайший супруг, я хотела поставить Вас в известность, что пригласила подругу пожить у нас...
Он удивлённо вскинул бровь:
– Откуда у тебя появилась подруга? Какая-нибудь девица для отца?
Я резко приложила руку к его губам:
– Прошу, не говори того, о чём пожалеешь. Это Анастасия Долохова, она лежала в Мунго после попытки суицида. Я пригласила её к нам.
Люциус покаянно покачал головой:
– Прости, ты права. Я чуть было не придумал невесть что. Бедная девочка. Настенька, да?
Я улыбнулась расстроенному мужу:
– Верно.
Он озабоченно мял трость в руках:
– Она была в школе, Тони собирался отправить её куда-то к дальней родне. Я забыл, такая кутерьма...
– Не ругай себя, всё обошлось. Она хорошо устроена, завтра расспросишь её. Иди, милый, всё в порядке.
Люциус искренне мне улыбнулся, а я легко поцеловала его в щёку. Он давно ушёл, а я всё стояла и вспоминала, как преобразилось и помолодело его лицо от моего поцелуя.
Папик нарушил моё мечтательное настроение. Он игриво закружил меня:
– Итак, барабанная дробь! Возвращение, триумфальное, прошу заметить, Абраксаса Малфоя в клуб «Козья ножка» с молодым прелестным протеже! Наш выход, о юный порочный ангел, мой Нарцисс!
Народу в зале было битком. Все столики заняты, официанты в париках с косичками разносили полные бокалы и закуски. На ярко освещённой сцене танцевали скудно одетые девицы и юноши. Оркестр играл весёленькую мелодию. Люциуса я заметила сразу. Он держал на коленях ярко накрашенную хохочущую брюнетку в белой тунике и оживлённо переговаривался со Снейпом. Снейп курил сигару, он был одет в чёрный блестящий камзол со множеством маленьких пуговок. У него на коленях также уютно устроилась легкомысленно одетая рыжая дамочка.
«Ну хоть что-то никогда не меняется» – с удовольствием отметила я про себя. Пуговицы в наличии, склонность к рыжим обязательна, бровь приподнята, как положено. Благодарю тебя, великий канон, за любовь к деталям. И плевать, что профессор должен мрачно тосковать в сыром подземелье. Он физически не смог бы просидеть там все десять лет до прибытия Гарри Поттера. Видеть человеческое в летучей мыши Слизерина было приятно и радостно. Я широко ему улыбнулась. Он отсалютовал мне бокалом.
Мы с Абрашей выглядели роскошно. У нас были одинаковые дорогие чёрные костюмы с белоснежными рубашками и блестящими лакированными штиблетами. У меня был бледно-кирпичный шейный платок, у папика – стального цвета. В петлицах у обоих торчали синие фиалки, что означало, по словам Абраксаса, нашу верность друг другу. Буйная причёска в стиле афро на моей голове шикарно сочеталась с серьгой в ухе и массивным золотым перстнем. Ещё папик напялил на меня жутко массивные и дорогие часы с встроенным порт-ключом в наше «гнёздышко». Шикарные пальто мы оставили в гардеробной. Всю неделю Абраша учил меня двигаться и действовать по-мужски, так что я сидела на кресле вразвалку и наслаждалась бокалом мартини.
Поль, папин «бывший», злобно буравил меня глазами со сцены. Он едва не выбросил свою напарницу в зал, так загляделся, бедняга. Я скалила зубы и усмехалась, глядя в его глаза. Абраша сиял собственным светом и рассказывал Джоссу и Гарвану о нашей первой совместной поездке на автомобиле. Он весьма достоверно изобразил, как я судорожно цеплялась за руль и ругалась, что англичане ездят не по правилам. Гарван обратился ко мне, улыбаясь:
– Нарцисс, ты не прав. Наоборот, логичнее ездить так, как мы. Вот представь себе: ты видишь знакомого и протягиваешь руку для приветствия. В машине с левым рулём это весьма затруднительно. Это американцы придумали, чтобы отличаться и посильнее оторваться от корней. Так что теперь ваш мир страдает из-за их глупой ревности.
Мы дурачились и немедленно осуществили симуляцию такой ситуации. Надо же, Гойл-старший абсолютно прав! Движение в Англии логичнее…
Я немедленно озвучила это вслух, и мы выпили за Великобританию. Креббс требовал начать его обучение вождению, я стала объяснять азы. Периодически папик вставлял смешные реплики и обучение прерывалась взрывами хохота. К нам пересел Снейп, привлечённый интересной темой. К моему безмерному удивлению, оказалось, что у него есть опыт вождения и права. Он даже умудрился дать мне пару весьма дельных советов. Неожиданно в зале стало заметно темнее. Папик подвинулся ко мне ближе и приобнял:
– Смотри, коронный номер Мари.
Мари, любовница Люциуса. Ну-ну, мне страсть как интересно, что она может.
Мари спустилась на сцену эффектно, на сияющем полумесяце. В магии есть свои плюсы, никаких ненадёжных верёвок, чистая левитация. Она спела что-то слащаво-любовное, нежно поглядывая на Люциуса. Тот цинично улыбался и попивал шампанское. Голос у дамочки был неплох, но двигалась она средненько. Когда песня стихла, супруг взмахнул палочкой над сценой, и Мари засыпало красными лепестками роз. Я мысленно считала каждый лепесток. Все его ужимки и поцелуйчики отольются гаду в трёхкратном размере.
Папик интимно развернул моё лицо к себе:
– Малыш, сейчас будут фанты. Хочешь чего-нибудь?
Я светло улыбнулась:
– Абраша, любимый! Ты читаешь мои мысли. Мы же будем участвовать?
Креббс крякнул и сказал:
– Хорошо, что я давно ушёл из большого секса. Вот такой юный негодник может лишить сотен галеонов за один вечер. Что примечательно, отдашь сам, лишь бы он опять улыбнулся. У него такая невинная улыбка, повезло тебе, друг Абраксас.
Я понятливо обняла папика и пропела:
– Абраша – просто чудо! Я обожаю своего павлинчика…
Тут заржали все, включая Абраксаса. Снейп гоготал, Гойл утирал выступившие на глаза слёзы:
– Тебе палец в рот не клади, Нарцисс. Павлинчик старший и павлинчик младший! В одном курятнике… Ха-ха-ха!
Снейп добавил, содрогаясь от хохота:
– Точно курятник, надо подать идею хозяину, пусть переименует…
Подхватил Джосс Креббс:
– С павлинами сидели вороны и змеи-переростки… Случайно затесался цветочек нарцисс. Склюют тебя, мальчик…
Я весело ответила:
– Подавятся! Вернее, отравятся.
Люциус наконец-то нас заметил. На его лице было такое обиженное выражение, что я его почти пожалела. Миг его триумфа – аппетитная девица растеклась по сцене ради него, а семейные предатели всё извратили. Тем временем свет снова заблистал, началась игра в фанты. У меня появилась возможность забрать себе огромного плюшевого зайца с барабаном, я немедленно решила побороться за него. Ожидаемо, этого же зайца хотела себе Мари. Я коварно предложила исполнить два номера, чтобы зрители выбрали аплодисментами лучшего артиста. Победившая или победивший заберёт себе зайца. Мари мне почти сочувственно прошипела: «Это даже слишком просто, дурачок» и убежала переодеваться. Идиотка, я-то знала, что собираюсь сделать. В зале начали принимать ставки на любовный бокс Малфоевских фаворитов. Немедленно около сцены появилась доска, прыткий типчик разделил её на две половины и принимал ставки. Я шепнула папику:
– Ставь на меня тысячу, и пацанам скажи.
Пацаны внимательно прислушались и сразу закивали. Даже Снейп достал из кармана деньги. Он тихонько шепнул мне:
– Нарси, я за тебя, – и пошёл делать ставку.
Мне некогда было анализировать его слова, я мысленно прокручивала своё будущее выступление. Перед шестидесятилетним юбилеем моего папочки в прошлой жизни, моя молодая мачеха отчаянно хотела сделать ему небывалый сюрприз. В связи с этим мы с ней полгода отрабатывали один-единственный танец и песню. У меня есть ещё пара козырных номеров в запасе, но этот подходил великолепно. Я обняла Абрашу и пошла к музыкантам. Через десять минут мы пришли к взаимопониманию. Магия – шикарная штука! Когда я напела им мелодию, артефакт выдал готовые ноты с расписанными партиями для инструментов. Это фантастика! Магия в действии. Широко улыбаясь, я вернулась на своё место. Люциус смотрел на нас с Абрашей с ненавистью.
– Что, сынок всё ещё никак не успокоится? Дурачок он у тебя, Абраксас. – Гойл расстроенно качал головой, – Главное, Вы живы и здоровы. Что же его так корёжит?
Снейп весело ухмылялся:
– Не знаю. По-моему, он на протеже папы неровно дышит…
Компания заржала над удачной шуткой, гетеросексуальность Люциуса была вне подозрений.
Муженёк скривился и отвернулся.
Мари сделала мне грандиозный подарок: она пела и танцевала у шеста, слегка обнажаясь. Невыносимо медленно она стаскивала с себя перчатки, с придыханием стыдливо закрывалась невесомыми покрывалами, дрыгала ногами и удостоилась заслуженных аплодисментов. Она покрутила задницей в кружевах и упала на довольного Люциуса. Мне вспомнилась цитата из «наркомана Павлика». Что ж, Нарси, настало твоё время.
Конферансье объявил:
– Гость вечера, Нарцисс Афинский исполнит песню «I put a spell on you»! Встречайте!
Я попросила шляпу у смеющегося Креббса и пошла на сцену. Оркестр заиграл первые такты мелодии. Я точно знаю, что для этой песни не нужен роскошный голос. Нужно петь душой, проживать каждое слово*:
Я наложил на тебя заклятье, потому что ты – мой
Лучше прекрати делать то, что ты делаешь
О, я не лгу, нет, я не лгу,
Мне не вынести этого,
Папочка, твоя распутная жизнь убивает…
Песня эта очень красивая, смысл подходил отлично, между куплетами длинные паузы для танца. Особенно мне нравились слова в песне:
…Мне плевать, хочешь ты меня или нет, прямо сейчас – я твой (твоя)…
Люциус сидел, не в силах оторвать от меня взгляд. Папик гордо кланялся налево и направо, не забывая слать мне воздушные поцелуи.
Я повторюсь, мы тренировали этот танец в течение полугода. Я двигалась в стиле Майкла Джексона, очень чувственно и почти по-мужски. Шляпа летала в моих руках и периодически оказывалась на голове. К шесту я подлетела в конце, понимая, что силы рук и ног у меня надолго не хватит, но на пару эффектных движений я могла рассчитывать, проверяла. Получилось!
Зал взорвался аплодисментами. Загорелся свет, оркестр заиграл гимн победителю. Мне вручили вожделенного зайца, я вернулась за наш стол. Там сидел незнакомый бородатый мужчина, который раскатисто смеялся и хлопал Абрашу по плечу:
– Соглашайся, друг! Малыш явно талантлив, ему надо блистать. Понимаю, ревнуешь и всё такое, но мальчишке нужно развиваться. Я сделаю из него звезду, Абраксас...
Снейп поздравил меня бокалом шампанского:
– Держи, Нарси. С заслуженной победой! – он легко чокнулся со мной бокалом и прошептал в самое ухо что-то типа «а девкой был бы краше», подмигнул и ушёл.
Я познакомилась с хозяином заведения. Им оказался брат Дамби гада, Аберфорт!!! Я ошарашенно спросила:
– Мне казалось, что у вас паб в Хогсмите…
Он отмахнулся:
– Это чтобы братца позлить. Здесь у меня деньги, прибыль и интерес. Рад познакомиться, мне пора.
Он отдал нам выигрыш и ушёл. Мы с компанией неплохо заработали на моей победе, почти все ставили на известную певицу Мари.
В этот вечер я заснула счастливая, прижимая к себе плюшевого зайца и вспоминая лицо мужа. Жизнь – хорошая штука!
Примечание к части * на Ютьюбе множество вариантов. Прошу помнить, что в английском не важно, «я-твой» или «я-твоя», по любому «I am yours», так что Нарси пела, а понимали ее, как хотели... )))
