Текст книги "Туманный Лондон (СИ)"

Автор книги: Сиераминатана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Легко поднимаю Ачиля на руки, и мы идем на кухню, скульптор удаляется, оставляя фигурку на стеклянном столике у двери.

Мне сегодня так весело, наконец я не один, и хоть кто-то разговаривает со мной. Папочка, конечно, хороший, но он много работает, и мне не с кем играть. Одному скучно, да и дом я уже облазил, а теперь с нами живет мистер Каррингтон. Он, правда, просит меня называть мистером Джеком, но я пока стесняюсь.

Я пришел посмотреть, как он работает, а он сделал мне шахматную фигурку, обещал из осколков сделать много всего веселого, время у него есть, и это будет интересно.

Когда приходит папа, мистер Каррингтон почему-то весь съеживается и опускает глаза, а папу называет графом Де Лука. Почему он его боится? Ведь отец самый лучший человек на свете. Может, это потому, что папа строго на него смотрит, но ведь он одобрил фигурку. Ох уж эти взрослые, не понимаю я их.

Сашил наблюдал за тем, как медленно опускается солнце. Сегодня очередная встреча с Небиа, а он все не может собраться. В последнее время Кукольник стал замечать, что ему нравится каннибал. Не так, как Одли-Янг, не так, как все другие люди, а… Сашил мотнул головой. Нет, он не может понять, что же такого необычного в Альфео. Его улыбка, любование людьми – все это кажется странным и совершенно непонятным.

Кукольник вздохнул и вытянул руку. На ладонь упала маленькая снежинка. Одна из первых этой осенью.

Чуть повеяло теплом, и Сашил обернулся. Небиа здесь. Он, как всегда, улыбается, а в глазах неповторимое тепло и спокойствие. Он похож на кошку, такой же уютный и домашний, но если его разозлить, то выпустит когти.

Сашил сделал несколько шагов и неловко обнял Альфео. Несколько секунд, и он почувствовал ответное объятие.

========== Глава девятнадцатая ==========

Сеть ушла пустой, и я на вас обиделась. Размер глав увеличиваться не будет.

Кайл, Николас, Тайлер и Тайлер, он же Джон, собрались в лаборатории криминалиста после окончания рабочего дня.

Куча бумаг разной степени потрепанности, несколько мониторов с множеством открытых файлов, и бутылка виски на четверых.

–У нас по плану, Кукольник, он же Джонатан Кэрри, Антихрист – Иллиатид Хевласкес, Мистик – Асмодей Фаэрлинк и Небиа ака Альфео Джакопо Де Лука, – произнес Джон, – я вытряс кое-что из спецотдела и надеюсь, вы меня не придушите из-за этой информации.

–Говори, – важно кивнул Николас, наливая виски себе и Тайлеру.

–Первый. Судя по всему, охотники, которые позже стали спецотделом, охотились за ним с десятого века, но прожил он куда дольше. Настоящее имя – Сашил. Приобрел его в Египте, т.к. не помнил данного при рождении.

–Люди так долго не живут, – нахмурился Кайл.

Кроссман молча щелкнул кнопкой мыши, и на одном из мониторов пошла запись. На видео было видно, как человек начинает преображаться в нечто, очень далекое от хомосапиенс.

–Это и есть наш Кукольник. Съемка велась в Ленинградской области, вообще чудо, что она есть и попала к нам. Это не подделка, а реальность. Сашил превращается в это чудовище и совершенно спокойно пересекает все границы, не будучи пойманным.

–Ахуеть, – выдохнул Кайл. – Так, в это я поверю, а остальные?

–Антихрист. Почему он объявился в этом городе, пока неизвестно, но за ним охотятся с двенадцатого века. Единожды его убили охотники, но он вернулся ещё более могущественным, чем раньше. Его последователи, клейменные перевернутым крестом, занимают влиятельные должности во всех областях. И по последним данным, у него есть сын. Ранее он был консультантом спецотдела, но после выявления данного обстоятельства его выгнали. Нимфас Белиал – некромаг.

–Стоп, – мотнул головой Николас, – этот человек был продавцом ваз, украденных Асмодеем Фаэрлинком.

–Верно, по нашим данным, они супруги уже 25 лет. Ранее мы не обращали на этот факт внимания, т.к. Мистик воровал нужные нам данные, прихватывая что-то для себя, так что ваши цифры немного неточные. В конце концов, он ни разу не убил человека, поэтому для охотников он не представляет интереса, хотя многие наши ученые очень желали видеть его на своем столе. Все же единственное подтверждение того, что эльфы – существуют.

–Эльфы? Как у Толкина?

–Почти, но в принципе, верно. Асмодей – полукровка, и предпочитает ходить на задание в облике 15-летнего подростка. Его ищут все, но достаточно вяло из-за нашего отдела. Далее, Небиа, он же Адский Скрипач. Что ж, о нем у нас мало данных. Был повешен в 19-веке, как вернулся к жизни – не известно. Как вам?

–Я в шоке, – произнес Тайлер, – все это отдает дешевым фэнтезийным романом.

–Но это существует, – вздохнул Кроссман, – спецотдел создан для того, чтобы уничтожать тех, кто, пользуясь своим не совсем человеческим происхождением, убивает людей. За последнюю сотню лет было ликвидировано более тысячи существ.

–И вы этим гордитесь, – нахмурился Уайт, – тем, что устраиваете геноцид? Это неправильно, почему нельзя перевоспитать, понимаю закоренелых убийц, но такое количество нечеловеческих существ не может быть поголовно преступниками. Их меньше, и я более чем уверен, что многие были невиновны.

Тайлер махом выпил налитый ему виски и поднялся.

–Это ксенофобия, а не правосудие, каждый имеет право на жизнь, а то, что они отличаются от людей, не дает право уничтожать их как животных.

–Они опасны, – прищурился Джон, – они могут выйти из-под контроля.

–Рассуждение инквизиции, – раздался чей-то скучающий голос.

Полицейские резко обернулись и увидели новое действующее лицо.

–Антихрист, – моментально вскипел Кроссман.

–Я служил в инквизиции сорок лет, – спокойно произнес Хевласкес, – они убивали тех, кто был не согласен с церковью. Вера была извращена и облита грязью, которую они неприкрыто демонстрировали. Я прожил две тысячи лет, и могу сказать с уверенностью: единственная страна, где спецотдел не действует – это Русь, она же Россия. Там люди относились к тем, кто несколько иной, с настороженностью, но довольно благосклонно. Остальные всеми силами пытались уничтожить так называемых нелюдей. Люди скоро выродятся, я в этом уверен.

–Мистер Хевласкес, – твердо начал Тайлер, останавливая Кроссмана, схватившегося за оружие, – почему вы убивали в Нью-Йорке?

–Надо же, первый правильный вопрос, – тихо рассмеялся Хевласкес. – Все просто. Прожив так долго, я хотел одного – полностью умереть, без возможности возродится, а значит, мне нужен был мой светлый брат. Он мог отпустить мою душу. Все равно куда, в ад или чистилище, главное – отпустить. К сожалению, я умудрился поддаться невероятно сильному человеческому чувству. Я влюбился. Именно поэтому я отсек себе путь к смерти и забрал Энтони.

–С помощью убийств вы призывали Христа, я прав?

Антихрист, с легкой усмешкой, кивнул.

–Но, влюбившись, вы не захотели умирать. Как вы это предотвратили?

–Обагрил губы своего брата кровью. Теперь он просто очень светлый и добрый малыш, но не более того. Если бы все пошло так, как я задумал, через десять лет я бы умер полностью, без возможности к перерождению.

–Где Самаэль? – прошипел Джон.

Хевласкес склонил голову к плечу.

–Хм, где его душа, я не знаю, а его тело перед тобой. Мальчик был моей оболочкой, через него я возродился.

–Мразь.

Антихрист равнодушно дернул плечом.

–Меня и не так называли, и, знаешь, мне плевать на это. Я тот, кто я есть.

Вспышка пламени, и незваный гость пропал.

Тайлер прикрыл глаза и устало вздохнул. Внутри разгорелась странная ненависть к Кроссману. Вот только за что он его возненавидел, было невозможно понять.

Скульптор отступил от арки и оттер пот со лба. Работа была выполнена.

Мощная каменная арка отражала блеск заходящего солнца. Выше человеческого роста, проход меж двумя столбами полтора метра, а толщина самой арки более полуметра. Такая вещь будет стоять века.

Джек чуть улыбнулся и взглянул на фигурки шахмат и животных, которые стояли на рабочем столе. Все это он сделал для Ачиля. Тот был в таком восторге от фигурок, что забросил все остальные игрушки и пытался сделать что-то подобное. Скульптор уже не один раз забирал из рук мальчика опасные инструменты и объяснял, что они слишком большие.

–Превосходно.

Каррингтон крутанулся на месте и ошеломленно взглянул на графа. Ещё секунду назад его здесь не было.

–Вам нравиться?

–Да, осталось самое сложное.

Скульптор чуть нахмурился, его обещали не убивать, но если учесть, что Небиа не убивает просто так, то это и будет самым сложным. Для него, во всяком случае.

–Нужно что-то ещё?

–От вас – нет, – покачал головой Де Лука, – а вот от остальных… Кстати, вот и они.

Джек нашел позади себя деревянное кресло и аккуратно опустился в него. Мужчина с золотыми глазами, воплощение самой смерти, разве что только без косы. Известная на всю Америку личность – Антихрист, беловолосый мужчина с кожаными крыльями за спиной, которые на глазах расправляются и втягиваются в спину, и ещё один. У скульптора перехватило дыхание. Дьявольски красивый мужчина, с такого ваять статуи, писать картины и воспевать в поэмах. Длинные волосы заплетены в толстую косу, которая доставала до земли, идеальные черты лица и легкая улыбка на алых устах.

–Эстетический ступор, – резюмировал Антихрист. – Мирай, прикройся, у скульптора сейчас слюни потекут.

Джек сглотнул. Нет уж, спасибо, идиотом себя выставлять очень не хочется.

–Лиат, не говори ерунды, на меня все творческие люди так реагируют, я ничего не могу с этим поделать. Даже когда меня свинцом нашпиговали и волосы превратили в некое подобие ершика для унитаза, у таких личностей все равно крыша уезжает.

–Угу, я поехала, вернусь не скоро, целую, твоя крыша, – хихикнул Хевласкес.

–Отец, можешь хоть сейчас нормально себя вести, – раздраженно произнес златоглазый.

–Нимфас, деточка, – Лиат нарочно растягивал слова, – что ж ты у меня такой строгий, у тебя даже супруг веселее, и как только связался с такой букой, как ты.

Скульптор явственно услышал злобное рычание.

–Не доводи до греха, отец, я же тебя грохну и запру твою душу в каком-нибудь сосуде.

–Ну, значит, буду джинном, – оптимистично заметил Антихрист, но все же поспешил слинять подальше от раздраженного сыночка.

Молчащий блондин усмехнулся, глядя на представление, и подошел к арке.

–За мной наружные руны, с тебя, Морган, внутренние.

–Как скажешь, – кивнул поразивший скульптора мужчина, – приступим.

Каррингтон отбросил любование и с интересом стал наблюдать, как двое вырезают на мраморе некие символы. Он уже даже не удивлялся тому, что эти двое используют для работы острые когти. В конце концов, он оказался в более чем неоднозначной кампании.

Тайлер лежал на кровати и тихо умирал от жуткой головной боли. Казалось, череп медленно распиливают на куски и поливают серной кислотой. Каждый громкий звук с улицы заставлял морщиться, а блики света раздражали слезящиеся глаза.

Алиса, лежащая на голове, как шапка, мало помогала, а дойти до аптечки сил не было, да и остальные коты неплохо придавили к кровати. Раухан лег на колени, Себастьян на грудь, а Тильман пристроился где-то между ними, в районе паха.

Уайт закрыл глаза, боль ширилась, разрывала на части, а воздуха не хватало, казалось, на горло накинули веревку, и она медленно стягивалась.

Полицейский забился на кровати, скидывая котов и отделываясь царапинами на лице и теле. Веревка чувствовалась все сильнее, будто каждое волокно впивается в кожу. Рывок, и темнота…

Я вскочил с кровати и, не тратя времени на поиски рубашки, поспешил к сыну. Мальчика до сих пор беспокоили кошмары, и ничего нельзя было с этим поделать.

Быстрым шагом пересек коридор и оказался в уютной спальне отделанной светлым деревом. Небольшие огоньки ночников придавали комнате иллюзию звездных просторов, а яркие пятна детских картинок были своеобразными планетами.

Присев на круглую кровать, я осторожно притянул к себе сына, закутавшегося в одеяло, как в кокон, и легко провел по рыжим волосам.

Ачиль ещё несколько раз хныкнул и затих. Дыхание стало ровным, а лоб разгладился. Тяжело вздыхаю. Знать бы, что снится тебе, что ты мечешься испуганной пташкой, попавшей в клетку, даже руны, которые я попросил начертать, не помогают.

Осторожно целую сына и укладываю на кровать, кошмары должны пройти, ведь иначе быть не может.

========== Глава двадцатая ==========

Николас осторожно огляделся и лишь потом полностью выбрался на крышу. Здесь, в тишине, можно подумать обо всем.

Снег, мягко кружась, падал на притихший город, а холодный ветер спешил пробраться под одежду и выстудить тепло.

Картер стряхнул снег с любимого кресла и, плюхнувшись в него, устало вздохнул. Глаза сами обратились к небу, а мысли неспешно выстраивались в ряды логических цепочек.

Первым фактом было то, что, кроме людей, существует ещё множество созданий, лишь приблизительно человеческого типа. Так же, есть те, кто уничтожают их. Одна странность, когда Тайлер говорил о том, что не все могут быть опасными преступниками, чтобы творить геноцид, сам Николас поддержал больше Кроссмана. Хотя, если подумать, вполне возможно, что он сталкивался с теми существами и, не отличив их от людей, нормально общался. Может, даже это был кто-то из его близких, или, может, любовницы и любовники. Была ведь одна немножко странная дамочка, но ведь и людей таких много. Кто-то верит в колдовство и пытается воззвать к неким силам, кто-то ищет старые обряды и пытается применить их на себе или людях. Пока дело не доходит до правонарушений, их не трогают. Безобидные психи, что с ними поделаешь. В конце концов, никто же не может наказать человека и не только за то, что он бегает по лесам или жжет травы и приносит в жертву животных. Пока дело не коснется членовредительства, хулиганства или убийства, полиция не имеет права вмешиваться. Подумаешь, сидит в квартире и молится неизвестному богу. Ведь религий много, даже если она выдуманная, нельзя это считать преступлением. Или бегает по глухим лесам, прикрывшись фиговым листочком, пока не увидят, тоже нельзя наказать. Но и то, это максимум будет хулиганство. Встретиться бы с этим Антихристом, ну или на худой конец с Небиа и Сашилом, может, хоть что-то прояснится.

–Голову ломаешь, потомок? – раздался веселый голос прямо над левым ухом.

Николас едва не выпрыгнул из кресла от неожиданности. Повернувшись, он узрел Фаэрлинка, который стоял, оперевшись на спинку кресла.

–Могу ответить на пару вопросов, – Асмодей тряхнул волосами и, обойдя кресло, создал свое из сплетенных веток.

–Ты все же мой предок, ничем иным твое обращение я не могу объяснить.

–Верно, – легкомысленно ответил Фаэрлинк, – Нимфас меня котом называет. Гулянки, секс, веселье – все это важная часть моей жизни.

–Как и воровство.

–Ну, одно другому не мешает, скорее даже первое неплохое подспорье для второго. Один раз, правда, неудачно вляпался. Выследил шикарное бриллиантовое колье, узнал код от сейфа, знал, как блокировать охранку, и то, что хозяева уедут на три недели в отпуск. Полез на третий день, а в доме какой-то безумный маньяк развлекался с хозяевами. Крови по колено было, а уж ловушек… – Асмодей вздохнул и потер щеку. – Теперь татуировкой шрам прячу – лезвием полоснуло, когда выбирался. Девочку, правда, жалко, я уже выбрался из дома, обернулся, а она в окне на третьем этаже, в стекло стучится, но вернутся я не мог.

–Но ты же можешь использовать свои силы.

Фаэрлинк провел рукой по волосам.

–Это было зимой, чем ближе холода, тем я слабее. Я мог выбраться сам, или вытащить ребенка, третьего не дано. Можно назвать меня трусом, но мне хочется жить, и желательно хорошо.

–Хорошо, с этим я понял, теперь можно поподробнее о нашем родстве.

–А что говорить, – пожал плечами Асмодей, – случайно встретил красивую чернокожую девушку, был обвенчан с ней, и в итоге родился очередной ребенок. Супруга была шокирована тем, что ребенок абсолютно белый, но тогда были трудные времена, и она решила, что мальчику будет легче влиться в нормальное общество. Через 15 лет её казнили за похищение белокожего ребенка. Никто не захотел слушать «ложь» черни. Так я освободился от брака и спокойно свалил в другую страну. Своих потомков я чувствую, но не отношусь к ним с родительской трепетностью.

–Несмотря на то, что ты прямо никого не убивал, судя по твоим рассказам, убивали из-за тебя. Все же ты виновен, пусть и косвенно.

–Мне все равно, – хмыкнул Асмодей, поправляя наушники и посильнее закутываясь в длинный теплый плащ, – я полуэльф, и моя жизнь, и природа важнее короткоживущих людей. Кстати, тебе-то грех жаловаться, из-за моей крови все потомки очень долго живут, и к тому же процесс старения замедляется. Конечно, через три-четыре поколения эффект вымоется, но и чернокожих ждать не следует. На тебе уже заметно вырождение, гетерохромия не возникает на пустом месте. Только если ты найдешь ещё одного моего потомка женского пола, кровь можно будет сохранить и продлить род.

–Оно мне надо? – приподнял брови Николас.

–Понятия не имею, – зевнул полуэльф, – просто говорю. Ладно, ты, кажется, интересуешься нечеловеческими созданиями. Я прав?

–Да. Все ли они убийцы?

–Дриады точно нет, – мотнул головой Асмодей, – их кроме деревьев и танцев ничего не интересует. Нимфы, ну, они уже почти истреблены, но тоже не представляли никакой опасности. Истинные. Тут как попадется, бывают и те, кто убивают, но и те, кого под пытками не заставишь, правда, и среди людей такие есть. Кентавров в этом мире нет, хотя дед говорил, что раньше были. Вампиры, ну, это человеческая байка, таких созданий никогда в этом мире не существовало. Оборотни, ну, это и есть истинные. Русалки, банники, домовые и другие полудухи существуют, но среди людей не шастают, слишком отличаются. Остаются ритуалисты – Жнецы, их то ли семь, то ли восемь. Кто-то там партнера нашел, или нет, не помню уже. Антихрист, ну он вообще отдельная история. Единственный в своем роде. Есть ещё колдуны, ведьмы, ведуньи, шаманы и другие касты магов. В большинстве случаев, это люди, наделенные силой, но есть и те, кто не является человеком. К примеру, мой супруг – сын Антихриста, поэтому лишь частично человек, но он некромаг, ну или маг смерти, кому как удобнее. Есть демоны и полудемоны, живут обычной жизнью, обычно бывают наемниками или солдатами. Любят войны и убийства, вот только их можно изгнать, если уметь, поэтому стараются не светиться. Пожалуй, больше никого.

–То есть, спецотдел не прав в своем стремлении убить всех, кто отличаются от людей?

–Да, они пытаются уничтожить нас, но это глупо. Едва последнее создание исчезнет из этого мира, все покатится под откос. Три, может четыре столетия, и планете придет конец. Раньше, соотношение было другим. Где-то 70 процентов людей и 30 – существ, сейчас же, лишь 3 процента осталось. В гильдии некромагов лежит большая бархатная книга созданий. Едва в ком-то пробуждается кровь, имя тут же появляется. Когда кто-то погибает, соответственно – исчезает. В последние 500 лет, книга значительно истощилась.

–Значит, все это началось в средние века?

–Если точнее, с началом инквизиции и возвышения церкви. Как бы Антихрист не любил своего светлого брата, священников и религию он ненавидит. Говорит, что люди из-за неё превращаются в стадо баранов, с которыми не хочется иметь дело.

–Понятно, – вздохнул Николас, ежась от холода.

–Тебя ещё Небиа интересует?

–Вообще-то, да.

–Не стоит за это беспокоиться, он бывший человек, а ныне просто дух.

–Духи не убивают людей.

–У него есть чужое тело, – улыбнулся Асмодей, – а ещё, у него чудесный сын. Альфео готов с ним часами возиться, мне недавно пришлось делать мощный ловец снов, а Скайло Алатис плел рунные вязи. Так же он, Жнец и Нимфас, делали арку для прохода в другой мир, ведь мальчик не отсюда.

–Есть другие миры? – пораженно воскликнул Картер.

–Конечно, их сотни, но не всем дано найти проход, ведь они нестабильны и исчезают почти сразу после открытия. Теперь, единственный стабильный у Альфео, но и его, скорее всего, закроют, как только ребенок освоится в своем мире.

Картер обхватил голову руками. Информация была слишком шокирующей.

–Переваривай, – хмыкнул Асмодей, – а пошел, сегодня у Нимфаса день рождение, как у некромага, надо отметить, не зря же я совершил налет на интимный магазин.

Коротко хохотнув, Фаэрлинк исчез, а плетеный стул осыпался кучей сухих веток.

Я очнулся в каком-то подвале. Было жутко холодно и пахло копченым мясом. Поморщившись, пытаюсь дотянуться до глаз, но слышу звон цепей и ощущаю боль в лодыжках и запястьях. Кое-как протираю глаза, и из горла вырывается крик ужаса. На цепи, прямо у двери, покачивается человеческое тело. Внутренности вынуты, головы нет, как рук и ног.

Загрохотала дверь, и я вжимаюсь в стену. Пожалуйста, пусть это будет дурацкий розыгрыш моих друзей, а труп всего лишь бутафория.

Нет, в комнату входит мужчина, его лицо показывали по телевизору, и его приметы знает каждый в этом городе.

–Очнулся? Что ж, это к лучшему.

Он спокойно отрезает кусок мяса от трупа и выходит, оставляя дверь открытой. Он… Он закоптил человека, чтобы съесть его. Меня ждет тоже?

Вернулся. Ещё сильнее вжимаюсь в стену пытаясь уйти от его руки, но меня легко ставят на ноги и отстегивают цепь, соединяющую запястья и лодыжки.

–Вы убьете меня?

Каннибал чуть морщится, но кивает.

–Я не хочу умирать, – голос скатывается на визг, но он меня не слушает и тянет куда-то.

Упираюсь, но ледяной туман опутывает меня и не дает сопротивляться, хочу кричать, но он залепляет рот.

Мы оказываемся в небольшой комнате, в центре которой стоит стол патологоанатома.

Дергаюсь, но туман приматывает меня к этому столу.

Резкий запах спирта, и чуть теплая ватка обтирает место будущего разреза. Тихо скулю от страха. Надо было курить как паровоз и жрать во всех бистро, которые попадались на моем пути, может тогда я бы не оказался на этом столе.

Зажмуриваюсь, когда к моей коже подносят скальпель, ожидаю боль, но её нет. Накатывает слабость, и я открываю глаза.

Руки каннибала в моей крови, он спокойно вытаскивает внутренние органы, а я могу лишь смотреть. Ужас захлестывает с головой, но тело окаменело и нет возможности пошевелится.

–Не бойся, умирать не больно, – произносит он, запуская руку внутрь моего тела.

Чувствую, как его пальцы обхватывают мое сердце, оно бьется очень быстро. Резкий рывок, и…

Скульптор слегка задержался в доме каннибала, ему здесь нравилось, тихо, спокойно и ребенок очень любознательный. Вот бы и его сын был таким.

Каррингтон выпрямился и оттер пот со лба. Третья статуя подправлена. Крыло гарпии вернулось на место, а гладкая шлифовка радовала глаз.

–Я вижу, вы нашли занятие по вкусу.

Джек обернулся и слегка вздрогнул. На идеально белой рубашке были мелкие брызги крови.

–Да, восстановление скульптур так же интересно, как изготовление.

–Я рад, в конце концов, этот дом не мешает подновить. Кстати, я не ожидал, что вы задержитесь, и поэтому советую сегодня ужинать без мясных блюд.

Скульптор сильно вздрогнул и отвел глаза. Он и до этого старался питаться овощами и фруктами, игнорируя мясо, но сейчас, когда он предупрежден о том, что на столе будет человек… Стало страшно, совсем как тогда, при поездке.

–Можете не волноваться, этих людей вы не знаете.

Альфео развернулся и направился ко входу в дом.

Сегодня на ужине присутствует мистер Джек и незнакомый мужчина. Он очень серьезный и сосредоточенный. Не улыбается, и рядом с ним страшно находится. Я стараюсь этого не показывать, да и папа рядом, но все же, он мне не нравится.

Отец чуть улыбнулся мне и подмигнул. Становится легче, раз папа ему верит, и пригласил сюда, то мне не стоит бояться этого человека. Правда, чувствую какое-то облако рядом с ним. Не знаю, что это, но от этого становится холодно.

Поспешно заканчиваю ужин и сбегаю к себе в комнату. Уже будучи на лестнице, оборачиваюсь и вижу, как мистер Джек покидает столовую. Папа и незнакомец остаются одни.

Сашил чуть приподнял брови, когда маленький мальчик покинул столовую. Взглянув на Альфео, он слегка склонил голову к левому плечу.

Небиа, хмыкнув, качнул головой и спокойно продолжил ужин.

Следом комнату покинул скульптор. Можно сказать, почти бегом.

–Ачиль тебя боится, а скульптор, скорее всего, узнал. В конце концов, он потомок одной из твоих жертв.

–Какой именно?

–Если не ошибаюсь, третьей. Которую ты порвал в облике Твари.

Кукольник чуть кивнул и, отодвинув тарелку, подхватил бокал с вином.

–Неожиданно.

–На самом деле, осталось довольно много родственников твоих жертв.

–А ты разве не сталкивался с родней своей еды?

–Нет. Я выбираю одиночек. Все же я люблю людей и не хочу причинять им страдания.

Сашил почувствовал странное веселье. Губы сами расползлись в улыбке.

–Знаешь, с учетом того, что сейчас представлено на столе, я не сомневаюсь, что ты любишь людей. В такси слышал песню, русскую, помню только часть, думаю, тебе подойдет.

–Какую же?

–Я к людям доброй злобы нет, откуда злобе взяться, ведь для меня они обед. К сожалению, не помню никакого продолжения.

Альфео рассмеялся, и Кукольник замер. Внутри заворочалась тварь, урча от удовольствия. Ей нравился этот мужчина, и сам Сашил почувствовал, как теплая волна поднялась в душе.

========== Глава двадцать первая ==========

Сашил очень забавен, несмотря на то, что кажется ледышкой, без всяких эмоций, сейчас он похож на нормального человека. Поднимаюсь и аккуратно подхожу к нему, меня тянет к нему, нравятся его глаза, яркие и живые. Сейчас они похожи на янтарь.

Он поднимается навстречу и резко притягивает к себе, впивается в мои губы. От неожиданности обнимаю его за шею и прикрываю глаза.

Звон посуды, и я уже лежу на столе. Тихо смеюсь и провожу рукой по его лицу. Глаза Сашила горят желтым огнем, и от его взгляда по моим венам течет огонь.

Из горла вырывается стон, когда он разрывает рубашку и проводит острыми когтями по груди.

Выгибаюсь, когда он снова меня целует, стараясь прижаться всем телом.

Тихое рычание, и одежда разлетается по всей комнате.

На удивление, когти не царапают меня внутри, покорно расслабляюсь, но чуть приподнимаюсь на локтях.

Сашил кусает меня за шею, и я откидываю голову. Он зверь, и ему нужна покорность.

От моего жеста у него срывает крышу. Не смогу сказать, что послужило смазкой, на столе почти ничего не осталось, но особой боли нет. Обхватываю его талию ногами и насаживаюсь сильнее. Громкий стон заглушен губами Сашила.

Такое удовольствие я не получал ни с одной женщиной. Подставляю шею под поцелуи-укусы, чувствую, как когти скользят по телу, не оставляя следов. Сильные толчки заставляют выгибаться и тянутся к Сашилу.

Он подхватывает меня под ягодицы и насаживает до упора, от чего я вскрикиваю, и меня накрывает волной наслаждения.

Слышу, как он произносит мое имя, и удовлетворено улыбаюсь. Теперь ты от меня никуда не денешься. Мой Сашил.

Скульптор, привлеченный шумом в столовой, осторожно выглянул из своей комнаты. У дверей статуей застыл Ачиль. Бесшумно подойдя, он сам замер. Картина, которая ему открылась, была невероятна. Граф Де Лука, Небиа, воплощение холодного аристократа и заботливого отца, распят на столе Кукольником. Судя по стонам и вздохам, он совсем не против.

–А что мистер делает с папой? – тихонько спрашивает Ачиль. – Папе не больно?

Каррингтон покраснел от такого вопроса.

–Понимаешь, Ачиль, это делают все взрослые, ну, не всегда между мужчиной и мужчиной, но делают. Правда, обычно это происходит в спальне. И мне кажется, если твоему папе было бы больно, он не позволил бы такому происходить.

–Но почему тогда папа кричит?

Джек осторожно взял ребенка за плечо и повел от двери.

–Давай немного отойдем, чтобы не мешать им.

Мальчик позволил отвести себя в свою комнату и, сев на кровать, приготовился слушать.

–Понимаешь, люди ведь кричат не только от боли. К примеру, когда они рады, или им очень весело, понимаешь?

Ачиль сосредоточенно кивнул.

–Вот, когда люди становятся старше, удовольствие от… эм… того действия, что ты видел, тоже вызывает очень много положительных эмоций.

–То есть, папе хорошо?

Скульптор просто кивнул, уже не находя силы объяснять ребенку это сторону жизни.

–Тогда хорошо. Мистер Джек, а когда я смогу заниматься тем же?

–Ну, думаю после 15 лет, – Каррингтон слегка вспотел от напряжения, – но точно не раньше 13.

–Значит, мне ждать ещё 6 лет? – разочарованно произнес Ачиль.

–Поверь, с этим лучше подождать, чтобы было приятнее. Ближайшие 6-8 лет будет только больно. Причем очень-очень больно.

Мальчик задумался.

–Я пока пойду, а ты оставайся здесь и поиграй немного, думаю, твой отец скоро освободится.

Ачиль рассеянно кивнул и вытянулся на кровати, а Каррингтон поспешил покинуть комнату.

Сашил немного не ожидал от себя такого действия. Уже переводя дыхание и прижимая к себе довольного Альфео, он пытался сообразить, что с ним произошло.

Кукольник осторожно коснулся припухших губ и слегка отстранился.

–Это было очень неожиданно, – произнес Небиа.

–Если честно, для меня тоже.

Альфео тихо рассмеялся и поискал глазами свою одежду.

–Придется бежать до комнаты в том, в чем ты меня оставил.

Сашил выпрямился и помог подняться каннибалу. Тот слегка поморщился и потер поясницу.

–В следующий раз, давай на чем-то более мягком и без столовых приборов.

Кукольник глянул на стол и едва заметно усмехнулся. Да, лежать на серебряном кубке не очень удобно.

Небиа подобрал ошметки своей рубашки и задумчиво поправил то, что осталось от черных брюк.

–Наверху у меня есть нормальная одежда, – Альфео окинул взглядом перепачканные в соусе пиджак и рубашку Сашила, правда, не только в нем.

Хмыкнув, Небиа направился наверх. Кукольник подхватил оставшуюся в целости бутылку вина и поспешил за Альфео. Судя по всему, сегодня Небиа не придется спать.

Кроссман смотрел, как сгорает бумага с указаниями от спецотдела. По всем признакам, Тайлер Уайт лишь частично человек и, значит, подлежит уничтожению. В ближайший месяц его нужно убить.

Тяжело вздохнув, охотник отпил пиво из бутылки. А ведь ему начал нравится спокойный и рассудительный Уайт. Да и кошек жалко, которые останутся на улице.

Джон выбрался из кресла и подошел к окну. Убивать тезку не хотелось, но приказы главы гильдии не обсуждаются.

Отвернувшись, Кроссман с силой сжал бутылку. Раздался треск стекла, и пиво выплеснулось на пол. В ладонь впились осколки, и Джон, выругавшись, направился в ванную.

Звон стекла и нечто тяжелое обрушилось на спину. Кроссман не успел даже вскрикнуть, когда мощные челюсти перекусили шею, вырывая позвонки.

Несколько минут в квартире стоял хруст костей и звук разрывания плоти.

Тварь потянулась и вырвала остатки кишечника, проглатывая почти не жуя. Не особо вкусно, но есть можно. Облизнув окровавленную морду, тварь зарылась во внутренние органы, вырывая их и проглатывая.