Текст книги "Призрачный Сангуис (СИ)"

Автор книги: Сиераминатана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

У Марка зашевелились волосы на затылке. Едва родившись, он стал убийцей.

–Врачи говорили, что такое случается. Сестры пытались успокоить, но я плакала часами, прерываясь, только чтобы покормить тебя, но и тогда врачи за мной следили. Боялись, что я в приступе гнева и состоянии депрессии тебя придушу. У меня ни разу не возникало такой мысли, я забывала обо всем, когда тебя приносили. Такой маленький, смешной, с ярко-зелеными глазами. Пищал постоянно. Второго ребенка мне не показали. Как только поняли, что он мертв, унесли, но я знала, он такой же как ты. Крохотный, но уже мертвый, – Эбигейл закрыла лицо руками. Дрожа от плача, она почувствовала, как сыновья обнимают её.

–Мам, прости, – тихо произнес Марк. – Я не хотел тебе напоминать.

–Я знаю, – прошептала женщина, вытирая слезы. – 15 лет прошло, но я не могу оправиться. Марк, поверь, я не виню тебя. Наверное, я была неосторожна, и из-за этого вы так перекрутились у меня в животе. Виновата только я.

–Ты тоже не виновата, – тихий голос Томаса был полон сочувствия. – Так сложилась судьба. Ты лучшая мать на свете.

Эбигейл все реже всхлипывала. Обняв детей, она все ещё вздрагивала от плача.

–Я…я так сожалею, что не смогла ничего сделать.

Парни переглянулись и крепче обняли мать. Сегодня они идут на кладбище, а затем Томас будет выяснять свои корни. Маркус не просто так говорил, что они трое видят его. Не все так просто.

Бернард подпрыгнул на месте, когда кто-то схватил его за плечо.

–Марк, бля, напугал до усрачки, – тихо зашипел Ламберте, поправляя очки.

–Я не Марк, – произнесла темная фигура, – я Томас.

–Скорее фантомас, – вынырнул из темноты Даллас. – Не дергайся, это мой старший брат. Дурь до сих пор играет.

–А ты больно серьезный, – фыркнул рыжик, стягивая с лица темную маску. Идемте его выкапывать, я лопаты принес.

Бернард чуть кивнул и поднял с земли лопату.

Три часа спустя Марк и Томас опустились на край могилы и закурили.

–Не знал, что ты куришь, Марк, – удивился Бернард.

–Недавно начал.

–И закончил, – хмуро произнес Томас. – Тебе вредно.

–А тебе полезно, да? – язвительно произнес Марк.

–Не ссорьтесь, давайте открывать гроб.

Томас сделал глубокую затяжку и затушил сигарету о землю. Спрыгнув, он быстро осмотрел забитую крышку и, взяв ломик, приступил к вскрытию.

Гнилые доски легко поддавались, и ржавые гвозди с легкостью выскальзывали со своих мест. Сдвинув крышку, Томас приготовился увидеть скелет, но луч фонаря осветил нечто непонятное. ЭТО напоминало огромную личинку. Загнутые к тельцу многочисленные лапки, непонятная голова, и легкий блеск по черно-коричневой хитиновой пластине.

–Что ЭТО?! – глаза Бернарда могли поспорить с размерами его очков.

–Понятия не имею, – пробормотал Томас.

Марк молча вытащил овальное зеркальце и позвал:

–Маркус.

Секунду спустя, Томас увидел, как гладь затягивается дымкой, а в ней появляется отражение Маркуса.

–Ты сам меня позвал? Очень неожиданно.

–Ты можешь сказать, что это такое? – Марк направил зеркальце на личинку.

–Закапывайте, немедленно, – голос Маркуса был напряжен и серьезен. – Шевелитесь! – гаркнуло отражение.

Парни засуетились. Томас быстро захлопнул крышку гроба. Выбравшись из могилы, они принялись забрасывать её землей. Только когда они утоптали землю, из зеркала раздался голос.

–Вот и прекрасно. Эти твари пробуждаются от большой дозы кислорода.

–Что это? – отдышавшись, Марк взял зеркальце.

–Я не знаю названия, но вот такие личинки способны за один день пожрать всех людей в этом городке. Причем, они предпочитают трупы.

–Откуда? – Бернард оттер пот со лба.

–Откуда знаю? Я в зеркале. А тут очень слабая грань между миром живых и миром мертвых. Зеркала отражают все, в том числе и мир тени, или тьмы. Не помню точно, им обычно Жнецы пользуются.

–Какие жнецы? – переспросил Томас.

–Создания, куда материальнее, чем я. В целом, почти бессмертные убийцы-ритуалисты. Их шестеро, хотя судя по колебаниям, их уже почти семь. В Америке их двое.

–А выяснить, что это за создание, ты не можешь? – осторожно поинтересовался Бернард.

–Нет, – зеркало вновь затуманилось, и Маркус исчез.

–Весело, – пробормотал Томас, собирая лопаты и закуривая. – Ладно, детишки, быстро по домам и койкам. Молитесь, чтобы ЭТО не ожило и не выползло, как в плохом фильме ужасов.

Марк и Бернард, переглянувшись, потрусили к выходу с кладбища. Действительно, пора немного поспать.

Милиса Суон давно украдкой наблюдала за Марком. В классе, когда он задумчиво смотрел в окно, не слушая учителя, в школьной столовой, на площадке перед школой, где Даллас сидел во время большой перемены и рисовал в альбоме. В целом, она почти преследовала его, стала тенью, но Марк не обращал на неё никакого внимания.

Девушка провела пальцем по зеркалу. Ничего выдающегося в ней не было. Какого-то мышиного цвета волосы, чуть бледное лицо, серо-голубые глаза и вечно обветренные губы.

Милиса вздохнула и покосилась на портрет рядом зеркалом. Помятый лист был аккуратно выглажен, и с него смотрел Марк, сверкая желтыми глазами. Если бы Суон могла, она бы заменила резкую желтизну на мягкий изумрудный оттенок, но творить ей не дано.

Вновь вздохнув, девушка взяла в руки краску для волос. Марк часто заглядывается на Аманду. Первая красавица школы, девушка капитана футбольной команды. Её светлые волосы были предметом зависти всех девчонок. Может, если стать хоть чуть-чуть похожей на неё, Марк взглянет и в сторону Милисы?

Девушка кивнула своему отражению и приступила к задуманному.

Волосы быстро скрылись под слоем краски, брови были безжалостно атакованы пинцетом, в попытке придать им более резкий изгиб, а косметичка ждала своего часа стоя на туалетном столике.

Милиса вновь взглянула на портрет. Только бы Марку понравилось.

Бернард крутил в руках ручку, пытаясь справиться с волнением. То, что они видели ночью на кладбище, не было нормальным, да и Маркус был довольно сильно напуган. Ему явно не понравилось содержимое могилы Вердамта.

Ламберте чуть повернул голову и выронил ручку. Милая серая мышка Милиса, в которую блондин был влюблен уже больше года, превратилась в нечто… кошмарное. Непонятного цвета волосы, то ли желтые, то ли серо-блондинистые. Тоненькие брови, будто приподнятые в изумление, устрашающий раскрас на лице. Бернард судорожно сглотнул.

Из-за спины послышался слегка визгливый смех черлидерш.

–Смотри-ка, наша ботаничка решила за мальчиками побегать.

–Какая мерзостная прическа, – голос Аманды ввинтился в мозг раскаленным буром. – А что у неё на лице? Строительная краска?

Снова смех.

Ламберте увидел, как Милиса покраснела и с трудом сдерживает слезы.

–Эй, уродина, – крик Аманды прозвучал прямо над головой Бернарда. – Кого ты охмурять собралась в таком виде? Лучше бы просто разделась, может, кто и клюнул бы.

Бернард постоял пару секунд, а затем быстрым шагом направился за убегающей Суон.

Найти девушку было несложно. Она спряталась за школой и смывала косметику водой из питьевого фонтанчика.

Ламберте помялся, поправил очки, а затем, подойдя к девушке, протянул ей чистый носовой платок.

–Держи, просто водой не оттереть.

Милиса испуганно вздрогнула и обернулась. Без боевого раскраса она выглядела намного лучше.

–Спасибо, – тихо поблагодарила Суон.

–Не за что, – Бернард слегка покраснел и улыбнулся. – Знаешь, а тебе так больше идет. Ну, в смысле, без лишней краски на лице.

–Правда? – глаза девушки чуть заискрились, и у Ламберте смешались все мысли.

–Правда, – парень покраснел и опустил глаза. – Милиса, я… Ну… В общем, дело в том, что я бы хотел пригласить тебя в кино.

Теперь пришел черед девушки заливаться краской.

–А к…когда? – слегка заикнулась Суон.

–Ну, может сегодня вечером? Я, правда, не знаю, что сейчас идет, но мы можем поискать фильм, который нам будет интересен.

Милиса кивнула и, наконец, улыбнулась. Бернард смущенно поправил очки. Мысли о кладбище, Маркусе и дневнике были потеряны.

Марк получил удар в живот и был заброшен в душевую, бассейна.

–Ты поплатишься за это, – прошипел Ричи, размахивая помятым листком с карикатурой.

–Забавно, – прохрипел Даллас, не делая попыток встать. – Твои извилины явно не развились, раз ты набрасываешься на первого встречного. Ебаться так хочешь?

–Урод, – Ричи пнул подростка под ребра и махнул остальным ребятам.

Марк похолодел. Вот сейчас лучше бы бежать. Скрученные полотенца, подозрительно отягощенные чем-то, вроде мыла, были стандартным способом избить без следов.

Первый удар пришелся по спине, второй ближе к почкам, а затем уже было не до подсчетов. Марк свернулся в клубок, стараясь прикрыть голову и живот.

Противный гогот старших парней бесил до тошноты, или это было от ударов, Даллас не понимал, но голос Маркуса, испуганный и разозленный, требовал выпустить его.

Марк увернулся от ещё одной серии ударов, и увидел зеркало. Маркус стоял, прижавшись к преграде, всем телом, и яростно бил по стеклу.

–Ну вот, теперь уже лучше, – удовлетворенно произнес Ричи, смотря на скорчившегося Марка, –идем, парни, это дерьмо может сдохнуть и без нас.

Даллас с трудом разогнулся, и, как только хлопнула дверь, тихо застонал от боли.

–Почему? ПОЧЕМУ ТЫ МЕНЯ НЕ ВЫПУСТИЛ?!

Марк с трудом повернул голову.

–А что бы ты сделал?

Маркус вновь ударил по стеклу кулаками.

–Я бы убил их, разорвал, а затем скормил собакам их потроха.

–Вот поэтому и не выпустил, – произнес Марк, закрывая глаза.

–Не теряй сознание, – заволновался Маркус. – Не смей, ты должен выйти отсюда.

–Я только чуть-чуть полежу, – прошептал Даллас, погружаясь в темноту.

Глухие удары, и звон стекла заставили чуть вздрогнуть. Чьи-то руки обняли его, а голос прошептал:

–Глупый ребенок.

========== Глава девятая ==========

Тюрьма почти разрушена. Две стены из четырех уничтожены, а остальные посерели и легко поддаются. Уже можно покидать темницу, ненадолго, но покидать. Горькая усмешка. Возможно, скоро стены станут на место из-за его же глупости, но это стоит того.

Марк очнулся дома, в своей кровати. За окном было темно. Скорее всего, уже глубокая ночь.

Свет настольной лампы освещал кого-то, кто сидел за письменным столом и что-то писал.

–Очнулся, – парень обернулся, и Марк испуганно вздрогнул.

–Как?

Маркус чуть дернул плечом.

–Что именно «как»? Как ты очутился дома, и никто не знает, что ты избит? Как ты отучился сегодняшний день, написав контрольную по математике на отлично? Или может быть, как Ричи оказался в реанимации? Хотя, я думаю, тебя больше интересует, как я покинул зеркало.

Даллас слегка заторможено кивнул.

–Начнем с конца. Хэллоуин через два дня. Сил у меня прибавилось, правда, я немного тебя поранил, когда выбирался. Этот выродок попал под машину, под которую я любезно его толкнул. Теперь отлеживается в больничке, под аппаратами. Выйдет не раньше, чем через три-четыре месяца, возможно, останется инвалидом. В школе сегодня был я. Никто ничего не заметил, а с математикой я всегда хорошо ладил. И наконец, я доволок твою бесчувственную тушку до дома окольными путями и слегка подлатал. Ужин уже был. Кстати, твой младший брат самый ужасный ребенок, которого я когда-либо видел.

Марк попытался сесть, но, зашипев от боли, упал обратно.

–Неделя постельного режима, – улыбнулся Маркус, обнажая заостренные зубы. – Извини, но на бал в честь Хэллоуина придется пойти мне.

–Ты с ума сошел? – зашипел Даллас. – Ты не должен так легко ко всему относиться.

–Прости, – Маркус развел руками и поднялся, – но разве не каждый подросток желает иметь двойника, который ходил бы за него в школу и учился? Бал, конечно, отдельная история, но боюсь, ты не сможешь пойти на него.

Даллас смотрел, как его отражение подходит к нему и садиться на кровать.

–Не переживай, я уже не ребенок, и постараюсь не сильно вредить твоим одноклассникам.

Маркус наклонился, заглядывая в зеленые глаза Далласа.

–Знаешь, я ведь на самом деле забочусь о тебе.

–Видел я твою заботу, шрамы до сих пор не сошли, – огрызнулся Марк.

–Не злись, – тихо рассмеялся Маркус, наклоняясь ближе. – Я ведь, прошел взросление вместе с тобой, испытывал множество эмоций, но сейчас все немного иначе.

Даллас завороженно смотрел в желтые глаза, и, чуть поддавшись вперед, спросил.

–Что же стало другим?

Маркус чуть усмехнулся и прикоснулся к губам Марка своими. Даллас резко вздрогнул и попытался отстраниться, но отражение не позволило сделать этого. Обхватив его за шею, Маркус притянул подростка к себе, углубляя поцелуй.

–Наверное, вот это.

Даллас упал на подушку, судорожно дыша. Лицо горело от стыда, но сил не было даже просто закричать.

–Спи, и ни о чем не беспокойся.

Маркус спокойно вернулся за стол и вновь взялся за уроки, уже не обращая внимания на Марка.

Бернард подбежал к Марку, который стоял на остановке автобуса и радостно произнес.

–Я вчера Милису в кино водил.

–Ей понравилось? – спокойно спросил Даллас, поправляя темные очки.

–Да, она выбрала комедию, правда слегка с черным юмором, «Смерть на похоронах». Если честно, я давно так не ржал.

Загрузившись в подошедший автобус, Ламберте тут же закрутил головой в поиске девушки. Та обнаружилась на третьем сидение.

–Пошли.

Бернард сел рядом с Милисой кивнув Марку на сиденье через проход.

Уже у школы подросток обернулся к другу. Тот как то странно смотрел на здание.

–Знаешь, а ведь в этом здании раньше была тюрьма, – наконец произнес Даллас. – Я нашел это в той папке, из архива. Как думаешь, почему тюрьму переделали в школу?

–Нихрена себе, – выдохнул Бернард. – Прости, Милиса.

–Если честно, мне хочется покрепче выразиться, – хихикнула девушка.

–Идемте, – кивнул Марк. – Скоро уроки начнутся.

Парочка переглянулась и направилась вслед за Далласом.

Бернард заскочил в туалет, чтобы отмыть руки от краски. Кивнув Марку, который стоял у писсуаров, он включил воду и принялся отмывать акварель с пальцев. Рядом включилась вода.

–Ты сегодня в ударе, Марк. Никогда не видел, чтобы у математички так челюсть отвисала. Ты решил одну из сложнейших задач.

–В ней не было ничего сложного.

Ламберте поднял голову и нахмурился. В зеркале отражался только он. Повернув голову, он взглянул на спокойного Марка.

–Где твое отражение?

Даллас чертыхнулся.

–Марк? Почему ты в очках?

Подросток вздохнул и молча стянул очки на кончик носа.

Бернард отшатнулся.

–МАРКУС?!

–Да, Марка вчера избили, он не может ходить в школу. Поэтому я заменил его.

–Он тебя выпустил?

–Нет, я сам выбрался. И не ори, все в порядке.

–Теперь понятно, как ты математику решаешь, – с легкой дрожью произнес Бернард.

–Марк сможет прийти только через неделю, так что на бал придется идти мне. Учти, начнешь пакостить, кишки на глотку намотаю.

Маркус вернул очки на место и покинул туалет, оставляя Ламберте в полном шоке.

Томас привычно прибыл в вечер пятницы. Завтра Хэллоуин, в школе бал, скорее всего, будет множество зеркал, в том числе и кривых. Школьники любят этот дурацкий праздник.

Рыжий встрепал волосы и, войдя в дом, первым делом направился к брату. Обняв по дороге мать и пнув под зад Метью, который кинул в него игрушкой, Томас прошел к комнате Марка.

Коротко постучав, он вошел и замер. В первый момент Томас подумал, что сошел с ума. Один Марк лежал на кровати. Перебинтованные руки пытались оттолкнуть второго. Точная копия Марка… целовала подростка.

–Та-ак, – протянул Томас.

Копия подняла голову и усмехнулась, блеснув желтыми глазами.

–Заходи, не топчись на пороге.

Рыжий кинул взгляд на красного Марка и молча закрыл дверь.

–Значит, ты выбрался, Маркус.

–Пришлось. Иначе Марк бы умер.

Взгляд Томаса прошелся по перебинтованным рукам и ссадинам на лице брата.

–Синяков почти нет, но ходить больно. Ричи был несколько взбешен, – Маркус легко развернулся на кровати и поджал под себя ноги. – Можешь не дергаться, он впал в кому. Пришлось немного наладить связи через зеркало и подговорить кое-кого для этого.

–И кого же ты попросил?

–Того, кто ненавидит праздники и не нуждается во сне. Я не знаю его имени, но он, как и многие другие сильные создания, может меня видеть.

–И что будет дальше? – настороженно спросил Томас, опускаясь в кресло.

–Он позаботиться о том, чтобы Ричи никогда не очнулся, – ласково улыбнулся Маркус, обнажая заостренные зубы.

–Ты мне этого не сказал, – возмутился Марк, с трудом садясь на кровати.

–Лежи, – Маркус легко толкнул парня в грудь, опрокидывая на подушки. – Я не позволю тебе подняться, пока ты полностью не оправишься от побоев.

–И давно это произошло? Почему мать не знает? Марк же не может ходить в школу.

–Какие проблемы, – пожал плечами Маркус, – я неплохо справляюсь со школьной программой, а Эбигейл очень милая женщина, и готовит вкусно.

Желтоглазый закурил и с наслаждением выдохнул дым.

–Мне этого дико не хватало.

Томас хмыкнул и тоже вытащил сигареты.

–А мне? – надулся Марк. – Комнату прокуриваете, а мне не даете.

–Тебе вредно, – в один голос произнесли Томас и Маркус.

Рыжий улыбнулся. Все же Маркус довольно забавная личность. Он, конечно, очень оригинально проявляет заботу, да и не стоит забывать о том, что Томас увидел, войдя в комнату, но все же братику повезло.

–Учишься за Марка? – поинтересовался рыжий. – И как тебе?

–Нормально, – пожал плечами Маркус. – Можно сказать даже весело, правда, меня Бернард раскусил. Являясь отражением, я нигде не отражаюсь. Он это заметил. Кстати, у твоего друга появилась девушка. Ты её должен знать, Милиса Суон.

–Я её рисовал пару раз, – кивнул Марк, отбирая у брата сигарету и затягиваясь. – Она довольно приятная девушка, хотя кажется простоватой.

–Она решила покраситься и испортила себе волосы. Так что сейчас она не очень миленькая.

Марк отмахнулся.

–Лучше зачитай дневник. Ты обещал.

Маркус вздохнул и притянул к себе черную тетрадь.

«6 декабря 1891 года.

Мне снова сняться кошмары. Я ненавижу их и боюсь. Мой дом – тюрьма, из которой нет выхода. Холодная и мрачная. Окна обросли инеем, а камин давно не разжигался. В коридорах висит сизый туман, от холода и грязи. Мне тяжело двигаться, но шепот настигает меня везде. Я уже ненавижу себя и свой больной разум. Я закрылся от всего остального мира и все больше времени провожу в подвале. Мои родные… Они мертвы. Почему я не могу умереть? Почему я не могу отправиться вслед за ними? Может, я слишком слаб, чтобы самому убить себя? Нет. Я никогда не лишу себя жизни, ибо это не только грех, но и грубое окончание жизненного пути. Пусть меня убьют, пусть я сдохну от инфекции или загнусь от алкоголя, но я никогда не полезу в петлю. И этот безумный шепот. Он преследует меня, утешает, просит улыбнуться хоть раз. В зеркалах я вижу, как искажается мое отражение, как оно улыбается, машет мне рукой.

Вечер 6 декабря 1891 года.

Черномазая шлюха пришла в мой дом. Её грязные лапы касались моего тела, когда я трахал её, но я не мог больше сдерживать свою похоть. Через три часа я отмывал ванну от её крови. Лезвие легко преодолело сопротивление плоти и вспороло ей горло. Как только я закончу с ванной, я отмоюсь сам, ибо до сих пор чувствую её липкие прикосновения к своему телу».

Маркус поднял голову и с любопытством взглянул на бледного Марка.

–Очень оригинально, – пробормотал Томас, делая глубокую затяжку. – Вердамт, верно?

–Да, – спокойно кивнул Маркус. – Если честно, он мне уже нравиться. Я не знаю начала, но судя по тем записям, которые я читал, он реально сходил с ума.

–Он грохнул человека в своем же доме. Он не просто сходит с ума, он полный псих. – Интересно, а труп он зарыл рядом со своими родственниками, или же нет? Судя по всему, он ненавидел афроамериканцев.

–Я думаю, что он избавился от трупа другим способом, – произнес Марк. – Я помню все его записи, он никогда бы не «осквернил» присутствием черной захоронения своих родных. Время записи соответствует времени, когда рабство было отменено, но ещё не все жители к этому привыкли.

–В одной записи упоминалась его сестра, убитая в Лондоне. Время очень подходит под то, когда мой знакомый там жил, – задумчиво произнес Маркус. – Может, это он сделал. Если это так, то возможно, я смогу выяснить куда больше чем описано в дневнике. Правда, он малость неразговорчив, ибо не любит болтать с зеркалами.

–А кто любит? – приподнял бровь Томас. – Первый признак сумасшествия.

–Ну, есть создание, кажется, изначально психованное, – произнес Маркус, чуть нахмурившись. – От его хихиканья дрожь пробирает. Вечно на пафосе и сам же себя одергивает. Псих, одним словом.

Томас затушил сигарету в, невесть как появившейся, пепельнице.

–Ты знаешь немецкий?

–Да, ещё русский и итальянский. Правда, первый довольно слабо. Понять, что мне говорят смогу, а язык так не повернется. Тем более, все их спряжения, склонения и сокращения не понять даже после 10 лет проживания с русскоговорящими. Плюс, их мат и обозначения кучи предметов одним словом.

–У меня в универе девчонка-русская,– пробормотал Томас. – Когда её сбил один наш дебил, она минут пять ругалась, пытаясь собрать ноги в кучу, – внезапно рыжий улыбнулся. – А юбочка у неё была довольно короткая.

Маркус усмехнулся и взглянул на закатившего глаза Марка.

–Извращенцы, – произнес подросток. – Оба.

–Ничего ты не понимаешь, братик, – гордо произнес Томас. – Станешь старше, будет тебе счастье.

Отражение покачало головой и кинуло взгляд на часы.

–Давайте спать, мне завтра надо по магазинам пробежаться, к костюму кое-чего прикупить; а ты, Марк, вообще болен, так что тебе полезно много спать.

–Лежать больно, – поморщился подросток, – и неудобно.

–Сейчас все сделаю. Все, рыжий, топай в свою комнату. Я лечением буду заниматься.

Томас кивнул и, поднявшись, вышел из комнаты. Такое чувство, будто у него теперь два брата-одногодки. Кинув взгляд на дверь Метью, он вздохнул. Лучше бы этой мелкой пакости не было.

Так, мимо не проходим, комментируем, комментируем, у муза от жары тепловой удар, а писать надо.

========== Глава десятая ==========

Бернард оправил костюм «зловещего священника» и огляделся по сторонам. Милиса ещё не подошла, как и Маркус, а ведь они договаривались встретиться ровно в семь у входа в школу.

Мимо проходили ведьмы всех видов и размеров, пираты, зомби, вампиры, мумии и куча другой нечисти.

Появилась белая шахматная королева. Прямое белое платье, шляпа в виде короны средних размеров в черно-белую клетку по подолу и манжетам.

–Привет, – скромно улыбнулась Милиса, – интересный костюмчик.

–У тебя тоже, – покраснел Бернард.

–Идем?

–Надо Марка дождаться.

Суон кивнула и взглянула на проходящую мимо Аманду. Та одела более чем откровенный костюм ангела. Кажется, даже крылья были больше чем вся её остальная одежда.

К паре подошел Маркус. У Ламберте задергался глаз. Ничем не скрытые желтые глаза, костюм в стиле 19 века, цилиндр и аккуратная трость. Он был воплощением аристократии более чем вековой давности.

–Святой отец, белая королева, – короткий поклон первому и поцелуй руки даме. – Простите, что я заставил ждать вас.

–Ты прям как из книжки, – восхитилась Суон, – и говоришь так же.

–Детали – это важная часть образа, – покровительно улыбнулся Маркус. – Идемте.

Бернард подал руку Милисе и направился в след за отражением друга. Маркус двигался как истинный аристократ: прямая спина, расправленные плечи, приподнятая голова. Ни малейшего следа напряжения. Идеальный образ. Глядя на него, чувствуешь себя абсолютным ничтожеством.

–Мистер Даллас, – восхищенный голос преподавателя по истории перекрыл визгливый смех ангелов, – великолепный образ аристократа конца 19 столетия.

–Благодарю, – Маркус отвесил легкий поклон. – У вас интересный костюм. Не просветите, кто стал прообразом?

–Людовик IV, – улыбнулся учитель. – Знаете, а ваши манеры полностью соответствует облику. Очень изящно.

–Детали – это часть образа, их нельзя терять, иначе это будет несколько насмешливой карикатурой.

Учитель закивал так активно, что едва не уронил парик с головы.

Бернард осторожно протиснулся к отражению.

–Он не понял, что ты его оскорбил?

–Его образ так же детален. Людовик IV был ребенком, а как всякий ребенок, он должен быть непосредственным. Он умер, когда ему было 11-12 лет.

–Недолго правил, – присвистнул Ламберте. – Ладно, я пошел танцевать с белой королевой, постарайся никого не убить.

–Тогда покалечу, – хмыкнул Маркус, растворяясь в толпе.

Ламберте покачал головой и направился к ждущей его Милисе.

Директор школы в костюме банальнейшего графа Дракулы выбрался на сцену и постучал по микрофону. Музыка медленно стихла.

–Бал подходит к концу, моя дорогая нежить, инопланетяне и прочие создания. И сейчас мы объявим победителей конкурса на самый оригинальный костюм.

Девушка в костюме кошки подскочила к директору и вручила ему конверт.

–Королевой бала нечисти назначается БЕЛАЯ КОРОЛЕВА.

Зал зааплодировал, раздался свист и одобрительные выкрики. Многие любили тихую мышку Милису.

Покрасневшая девушка поднялась на сцену и встала рядом с директором.

–Король бала нечисти – АРИСТОКРАТ.

Снова аплодисменты и по небольшой лесенке поднялся Маркус. Изящно поклонившись толпе, он повернулся к Милисе и отвесил ей чуть более глубокий поклон.

Белая королева выполнила чуть неловкий книксен.

–Победители, вам слово.

–Дамы вперед, – очаровательно улыбнулся Маркус.

Милиса ещё гуще покраснела и дрожащей рукой приняла микрофон.

–Сегодня, я видела множество красивых образов, – смущенно произнесла девушка. – Я не ждала своего назначения королевой бала, но очень рада, что вы выбрали меня.

Милиса передала микрофон Маркусу, и тот, чуть улыбнувшись, внимательно взглянул на притихшую толпу школьников.

–Я немного расскажу о своем образе. Человек, чей костюм я скопировал, жил в Сангуисе более столетия назад. Безумец, что похоронил в своем доме родню. Облик Маркуса Вердамта, пропавшего в ночь Хэллоуина 1893 года. Вспомните эту дату. 120 лет назад, когда все жители этого городка были убиты. Каково вам праздновать это день?

В зале зашептались, а директор взволнованно взглянул на подростка.

–Сегодня должен быть траур, более 500 человек были безжалостно убиты. Я пришел в этом облике, надеясь, что хоть кто-то вспомнит о том, что сегодня день потерь. Мне не удалось этого добиться. Надеюсь, после моих слов, вы почтите минутой молчания всех тех, кто был убит сумасшедшим, кровавым маньяком.

На зал опустилась тишина. Школьники чувствовали себя неуютно, даже вечные шуты и хулиганы притихли. С их лиц были стерты улыбки.

–Прошлое ушло, – наконец заговорил Маркус, – но мы, дети будущего, должны помнить о прошедшем, иначе мы не построим свою жизнь и будем спотыкаться о трупы времени. Думаю, вы согласитесь со мной.

В полной тишине Маркус покинул сцену, уводя с собой Милису. Подведя её к Бернарду, он ту же растворился в толпе.

Марк сидел на кровати и с ужасом смотрел на изуродованную чернокожую женщину. Призрак медленно надвигался, глухо сипя. Из горла толчками била кровь, заливая старинное платье.

Чьи-то руки обняли Далласа, и знакомый голос прошипел:

–Сгинь.

Призрак захрипел в последний раз и исчезл.

–Тише, все в порядке, она уже ушла, – как маленькому начал шептать Маркус.

–Это… это та самая женщина, которую убил Вердамт, – клацнул зубами Марк. – А на улице они толпами бродят, люди их не видят, – Даллас едва сдерживал подступающую истерику. – Они… Они все в крови и хрипят.

Отражение крепче прижало к себе подростка. Чем старше становился Марк, тем больше он видел. Раньше, призраки им не досаждали, но здесь, в Сангуисе, на месте поселения древних индейцев, которые очень тесно общались с духами, от них нет покоя.

–Успокойся, они же не могут причинить тебе вред. Игнорируй.

–Не могу, – чуть истерично воскликнул подросток. – Они… Они постоянно твердят одно: что я убийца.

Маркус вздохнул и осторожно повернул лицо Марка к себе.

–Они просто покойники, не нашедшие места в аду. Они прикованы к этому месту, и ничто не может оборвать эту связь. Надо бояться живых, а не мертвых.

Даллас слабо кивнул и положил голову на плечо Маркуса.

–Когда пройдет Хэллоуин, они исчезнут?

–Частично, – вздохнуло отражение. – Кто-то все равно останется.

Маркус аккуратно уложил Далласа на кровать и улегся рядом, обнимая его.

–В Сент-Поле тоже было много призраков, ты их просто не замечал. Они бродили по улицам, сидели в очередях, заходили в здания. Просто ты не видел на них крови, и они казались тебе обычными людьми. Вспомни, довольно часто на тебя странно смотрели взрослые, когда ты обходил невидимых им людей. Дети во дворе. Часть из них были мертвыми. Поэтому тебя не любили. Тот мальчик, с которым ты дружил и играл. Мартин. К тому моменту, как вы познакомились, он был мертв более 10 лет. Пьяный отец выбросил его из окна, прямо из квартиры над вашей.

Марк вздрогнул и поднял голову.

–Ты ведь не серьезно, правда?

Маркус тихо вздохнул.

–Извини, но это правда. Ты дружил с призраком. Хотя, чего тебе волноваться, – отражение улыбнулся, – ты ведь общаешься со мной.

Даллас прикрыл глаза и почувствовал дыхание Маркуса на своих губах. Он чувствовал себя… странно. Хотелось оттолкнуть отражение, снова возненавидеть, но забытое, детское чувство требовало прижаться, пробуждая более взрослые желания.

Маркус осторожно поцеловал подростка. Даллас попытался чуть отстраниться, но ему это не было позволено. Короткое прикосновение к шее, и подросток подчинился своему отражению.

–Зачем ты это делаешь? – тихо спросил Марк, когда Маркус чуть отстранился.

–Потому что я хочу этого, и ты тоже, – желтоглазый откинул одеяло и провел ладонью по обнаженной коже живота.

Даллас судорожно сглотнул, чувствуя, как горячая ладонь скользит все ниже.

–Не смей, – Марк с трудом перехватывает руку Маркуса у самой резинки пижамных штанов. – Мне… Мне это не нравиться.

Тихий смех, и отражение вырывает свое запястье из слабой хватки подростка.

–Тебе незачем лгать. Твое тело не может скрыть правду.

Марк застонал, когда сильные пальцы Маркуса прошлись по его возбужденному члену. Поддавшись вперед, он прикрыл глаза. Острое наслаждение от чужих прикосновений становилось все более невыносимым. Короткий вскрик, и Марк кончил, выгибаясь на кровати.

–Я же говорил, – тихо рассмеялся Маркус.

Даллас помотал головой. Сердце колотилось как бешеное, а тело, разбуженное умелыми ласками, уже было готово к повторению.

Отражение чуть переместилось и нависло над Марком, целуя его. Подросток неуверенно отвечал, не понимая, что делать дальше.

Шорох одежды, и Маркус прижался к подростку, вызывая у него тихий стон.

Легкие, чуть ленивые ласки были прерваны скрипом двери.

–Нет, ну вы совсем обнаглели, – раздался возмущенный голос Томаса. – А если бы мать вошла.

Маркус лениво повернулся в сторону рыжего.

–Эбигейл спит так, что только ты вламываешься по ночам в чужие комнаты.