Текст книги "Мышиный лев (СИ)"

Автор книги: Шустик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

Мышка

Адреналин вязким, приторно-сладким ядом растекается по паутине вен, заражая возбуждением, отчего хочется кричать, стонать, бесстыдно выгибаться, лишь бы унять этот жар, который постепенно затапливает каждую частичку тела, опаляя кожу и дурманя сознание…

Я сдавленно выдыхаю и трясу головой, пытаясь избавиться от наваждения. Витые буквы упрямо отказываются соединяться в слова, про смысл можно даже не заикаться. Эх… Лучше бы спать пошел, как и предлагали, теперь бы не мучился. Так нет же!.. Душа хочет романтики, а жопа – приключений! Мозги в этом случае не участвуют. А все виноват этот чертов котяра! Еле убежал от него, паразита, хорошо хоть там щель в заборе так удачно попалась. Господи, да если кто узнает об этом – позора не оберешься! И это я не преувеличиваю. Как же низко я пал! Пора рвать на себе волосы и одежду. Я, чистокровный оборотень, убегал от обычного, какого-то драного уличного кота, который живет на местной помойке! Ладно, хоть вообще убежал, а иначе вместо шикарных похорон, о которых я втайне мечтаю, получился бы превосходный цирк.

Втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы и с силой впиваюсь ногтями в переплет какой-то пыльной книжонки, название которой я уже минут пять не могу прочитать. Возбуждение утихает, но не уходит окончательно, прочно угнездившись где-то внизу живота колючим клубком. Ерзаю на стуле, чувствуя, как горит кожа. Хочется провести по ней ледяными ладонями, чтобы унять этот зуд. Мысленно даю себе пинка, чтобы выкинуть непрошеные фантазии из расшалившегося воображения.

Чертов котяра, чертова весна, и снова чертов котяра, но уже другой, более породистый и до безобразия самовлюбленный!

– Привет, Мышонок! – как гром среди ясного неба раздается у меня за спиной. Вспомнишь, блин…

Громко ору от неожиданности, сопровождая сиё действие матом, и вскакиваю с насиженного места, роняя книгу. Мне вторит такой же мат, но тихий, сквозь зубы. Непонимающе моргаю и приглядываюсь. Ясно, до пола книга не долетела, приземлившись моему пугателю прямо на ногу. Есть в жизни справедливость! Кстати, этот шедевр печатного искусства весит прилично. Знал бы, взял бы чего-нибудь потяжелее, например, собрание сочинений нашего многоуважаемого советника, который, по-моему, только и может, что писать всякую байду. Хм, и чего я мелочусь? Лучше сразу лопатой по голове!

– Не называй меня так! – я шустро перебрался на другую сторону стола, прожигая парня рассерженным взглядом. А больше мне ничего и не остается. – И не подкрадывайся ко мне! И… и не дыши со мной одним воздухом!

– Чем тебе не нравится «Мышонок»? Твое имя все равно так и переводится с древнего.

– Откуда такая осведомленность?

– Птичка напела.

– Оторвать бы крылья твоей птичке, – тихо ворчу себе под нос, не сомневаясь, что он услышит.

Белобрысая тварь напротив меня улыбается так, будто целую бутыль валерьянки выбузил в одно рыло! Жаль, под рукой нет еще одной книги, иначе бы точно не удержался от искушения и запустил ее в эту сволочь. Да чтоб ты подавился! Ну, или захлебнулся. В сточной канаве.

О, причину моей злости можно легко понять. Хм… Только ведь надо с чего-то начать, правильно?! Так-с, сейчас определимся. Ну, пожалуй, начнем с того, что я – оборотень и нахожусь в школе для таких же, как я. Чудики, кстати, те еще. Благо, это не карается законом, к нам даже постоянно делегации других рас съезжаются, изучают чего-то, замеряют, хотя, на мой взгляд, просто смотрят, строя умный вид и рисуя каракули в своих блокнотиках. Собственно, это не так уж и важно. Школа простая, но постоянная, в смысле – мы тут живем, едим, спим, строим судьбы (как пафосным тоном вещает нам директор каждый год) и тому подобные радости жизни творим. Я бы назвал все это более точно и коротко – разносим данное сооружение по камешку. В общем – тюрьма тюрьмой, остается лишь видимость добровольности.

Вроде бы ничего необычного, правда? Такое безобразие есть у каждой расы, уж поверьте. А вот фиг вам! Раскрою страшную тайну, которую и так полмира уже знает. Среди оборотней особую ценность имеет зверь, в которого он обращается, то бишь вторая ипостась. Чем сильнее он, тем выше ты стоишь в пирамиде, тем больше у тебя почета, власти, богатства, самок и прочего безобразия. Считай, полный соцпакет и халява. Короче, если тебе повезло родиться каким-нибудь хищником, особенно из рода кошаков, то ты в шоколаде, так как сейчас главенствует парадом у нас лев, ибо царь зверей и прочее бла-бла-бла. А его отпрыск и, соответственно, следующий глава нашей шарашки (то поселение в лесу, пусть и большое, страной никак язык не поворачивается назвать) учится со мной в школе, а на данный момент сидит напротив и радостно скалится.

Урод! Жаль, что лишь моральный, так как внешность у парня шикарная: слюни по нему пускают все, кому не лень. Чего греха таить, я и сам нет-нет, да забываюсь. Нейро (для тех, с кем он спит, Ней) у нас лев, причем альбинос, поэтому глаза у него цвета спелой вишни, как восторженно выдыхают девчонки (самого тошнит от такого сравнения, но точнее, увы, сказать нельзя, да и где-то глубоко внутри меня все-таки живет романтик), эдакие омуты из темной крови, а волосы струятся по плечам белоснежным водопадом (тоже подслушано у нашего прекрасного пола) . К числу других достоинств относится смазливая мордашка и натренированное гибкое тело. Но больше всего мне нравится его голос: низкий, с легкой хрипотцой и насмешливой ноткой. Короче, самец и хищник, можно любить и жаловать! Да и поведение у него соответствующее. Можно считать, что его тут у нас возвели в ранг божества, даже преподаватели пылинки сдувают, тем более что учится он превосходно. В общем, одни плюсы, из минусов только то, что спит почти со всеми, кто хоть немного достоин его царской персоны. Впрочем, минус – только на мой взгляд, так как скандалов между недолговечными любовниками этого выскочки не возникает. Правильно, стоит ли рвать друг другу волосы и полосовать морды, если эта тварь все равно не обращает внимания?! А так, глядишь, и еще раз его величество снизойдет до твоей кровати.

А теперь вернемся ко мне, ибо я полная противоположность Нея. Если ему в этой жизни досталось всё, то меня как раз обделили всем, чем только можно. Во-первых, и это самый весомый минус, я – мышь. Хотя нет, зверюшка, в которую я обращаюсь, называется красиво так, поэтично – Мышиный лев. Убил бы того ботаника, который так назвал эту породу грызунов. Ибо какой из этого хвостатого недоразумения лев?!

На самом деле зверек выглядит как самая обычная мышь-полевка: серенькая, мелкая, наглая. Но на кончике хвоста – пушистая кисточка, а ушки самую малость заострены, и, главное, она (мышь эта дурацкая) лохматая в районе щек, отчего они у нее как у хомяка. В общем, если проявить некую долю фантазии (напившись предварительно), то можно и впрямь льва увидеть. Господи, вот как ты додумался до такого выкидыша фантазии?

И вот представьте, где я, а где все остальные хищники, да даже какой-то козел (это я уже не ругаюсь, пацан реально в козла, пусть и горного, превращается) стоит выше меня! Хорошо моим родителям, они-то не мыши, свезло так исключительно мне. В результате этого и внешность у меня соответствующая, я сам не высокий, худющий и без каких либо намеков на мускулатуру, зато гибкий, но на фоне остальных все равно выгляжу как ребенок. Черт, да мне даже спиртное не продают, не верят, что я совершеннолетний, а сердобольные женщины в таверне тайком конфеты и пряники в карман суют. Зенки на пол-лица, темно-серые, наивно взирающие на мир из-под громоздких очков, и волосы в цвет торчат эдаким ежиком, даже нос заострен и чуть вздернут. Подводя итог: ничего яркого и запоминающегося, ползаю себе незаметно по коридорам от кабинета к кабинету. И как меня эти имбецилы еще не затоптали?

Самое кошмарное, что у меня хронический насморк. И это плюсом к не совсем хорошему зрению. Если основные запахи я с горем пополам еще чую, то вот звериные, едва уловимые – вообще абзац. Именно поэтому я так часто влипаю в неприятности. Радость, что хоть в мышиной ипостаси все эти недостатки пропадают, а то бы меня точно сожрали.

В общем, вся катастрофа заключается в том, что в этой шарашке, где нам пока с переменным успехом пытаются вбить в головы правила поведения в приличном обществе и кое-какие полезные знания, я являюсь ботаником, местным шутом и мальчиком на побегушках (ну хорошо, бегаю я только для Нея, а остальных посылаю лесом). И ладно бы только это… За столько лет я уже смирился с этим, даже начал строить грандиозные планы по захвату мира, если бы не чертова весна. В течение двух месяцев звери внутри нас как с цепи срываются и все, что им нужно – партнер для спаривания, мозги в этом случае участия не принимают. Естественно, этого добра в школе навалом и на любой вкус, хоть мальчики, хоть девочки, преподы не возражают, а порой даже и присоединяются к развлечению. Короче, в это время во всех углах можно застать парочки, а то и тройнички. Оргии, слава богу, мне посчастливилось пропустить, хотя, как я слышал, они имели место быть.

Естественно, партнера выбирают тоже руководствуясь его положением, хотя порой и бывают сбои. Ну, вы, наверное, и сами догадались, что я, со своей везучестью, в пролете. На меня с этими мыслями даже не смотрят, поэтому в своем возрасте я каким-то чудом умудряюсь оставаться девственником, который даже не целовался толком. Только вот зверьку, этому серому комочку пофиг на все эти правила и законы, ему не объяснишь, что просто так пойти и переспать с кем-нибудь я не смогу. Хорошо еще, что период спаривания только начался, потому что через недели две я просто на стенку буду лезть.

Кхм, вроде все рассказал. А, нет, теперь ж надо объяснить, что нас связывает с Неем, правильно? Тут тоже все просто, как дважды два. Есть он, король школы, первый парень на деревне и мой главный кошмар, от которого я схожу с ума каждую ночь, о ком грежу и кого боготворю, а еще есть моя скромная персона, которую этот котяра-переросток публично обозвал Мышем (собственно, имя закрепилось), и теперь не упускает случая сделать мне какую-нибудь гадость. Логики в его поступках я не прослеживаю абсолютно, ибо ничего плохого ему не сделал, даже не хамил в первое время. Комплекс неполноценности у него, что ли? Так вот… Вроде бы, что нас может связывать… Оказывается, есть точка преткновения – Рис, мой лучший и единственный друг в этом клоповнике, а также красавец-пантера и пока первый, кто послал Нея далеко и надолго. Послал, кстати, чисто из принципа, ибо на самом деле он совершенно не против покувыркаться с ним, но об этом знаю только я. Ха, но я ж коварен! Временами.

Ней, кстати, не сдается и регулярно подкатывает к Рису, иногда действуя через меня. А я… сжимаю ладони и улыбаюсь, шаблонно и безлико, радуюсь за друга, а сам схожу с ума от мысли, что в следующий раз застану их… Так, Мышь, не думай об этом. Ну, одним оборотнем больше побывает в постели этого котяры, одним меньше… Тебе-то что?! Все равно не светит. Да и я теперь скорее утоплюсь, чем самостоятельно, по доброй воле запрыгну к нему в койку. Впрочем, кого я обманываю? Конечно, запрыгну. И нет, я не бесхребетный, просто… мне хочется вспомнить об этом, как о чуде, когда всё это закончится.

Кстати, совсем забыл! Есть еще один незначительный пункт, за который я ненавижу Нея. Хотя, вроде, куда уж больше-то, ан нет, есть куда! Он меня пугает постоянно, отчего я частично перевоплощаюсь, то есть у меня появляются только уши и хвост. Было бы забавно, если бы не было так печально. В таком состоянии я могу находиться полдня, а то и больше, так как эта форма нестабильна и как бы «заедает», то есть я не могу перекинуться ни туда, ни обратно. Такой кошмар происходит только у меня, это связано с самим зверем, который до ужаса пугливый. Вот и сейчас я щеголяю с ушами и хвостом благодаря выходке Нея.

В общем, подводя итог, хреновый из меня оборотень! Без слез не взглянешь.

– Мышонок, ау! Возвращайся ко мне в грешный мир, – перед моим носом помахали раскрытой ладонью. Желание укусить чужие пальцы я подавил на корню, ибо без толку. Руку он отдернуть успеет, а меня вдобавок либо выпорет, разложив прямо тут на столе, отчего я потом весь день сидеть нормально не смогу, либо заставит полы в туалете мыть в чем мать родила. Нет, ну может еще чего придумает, я лишь два раза пробовал.

– Чего тебе? – пытаюсь отодвинуться, но Ней вовремя успевает схватить меня за кончик хвоста. Прикусываю нижнюю губу и замечаю, как оборотень судорожно втягивает воздух. Миг – и иллюзия пропадает.

– Повежливее, – дергает, отчего по телу проходит волна боли. Напрягаюсь, чувствуя, как он начинает медленно накручивать хвост себе на руку. Скотина!

– Не заслужил, – шиплю, понимая, что нарываюсь. Лучше пусть сделает больно, чем… Стон удержать не получается, когда Ней проводит пальцами у основания хвоста, легко сжимая, и касается поясницы, выводя ледяными пальцами причудливые вензеля, которые горят на коже словно клеймо. Похоже, весна у меня наступит чуть раньше.

Прячу лицо в ладонях, чувствуя, как краска заливает лицо, и бесстыдно выгибаюсь, подставляясь под незамысловатую ласку. Зверек внутри меня как взбесился, требуя большего, царапая маленькими коготками изнутри. Ней это прекрасно знает, продолжает играться: обхватывает хвост ладонью и неторопливо ведет до самого кончика, а потом опять вверх. Слишком откровенно, слишком похоже на… На столе остаются тонкие белые царапины от моих когтей.

Черт, ему достаточно сделать еще парочку движений, чтобы подвести меня к грани. Я и так едва ли соображаю, что творю. Единственное, что меня удерживает от того, чтобы начать умолять его о большем, мысль, что это Ней. Только не он, никогда! Как всегда дергаюсь, пытаясь вырваться, наплевав на резкую боль, прошившую позвоночник. Ней, тихо фыркнув, наконец-то отпускает мой многострадальный хвост, и я тут же отскакиваю на приличное расстояние. На глаза наворачиваются слезы то ли от постепенно утихающей боли, то ли от пережитого унижения. Ненавижу эту скотину. Ненавижу за то, что только он один вызывает во мне бурю эмоций. Ненавижу за то, что люблю.

– Что такое, Мышонок? Плохо? Может, помочь? – Ней издевается, не сводя с меня пристального взгляда, словно выслеживая добычу.

Напоминание о давней истории бьет кнутом по самолюбию. Я тогда был наивняком полным, чем оборотень и воспользовался. Моя первая весна после совершеннолетия, именно тогда просыпается зверь, почти полностью беря власть над телом и разумом. Говорят, первый раз – самый тяжелый. Тогда он спросил то же, а я, как дурак, согласился, не заметив подвоха. Нет, ну с одной стороны он помог. Ведро с грязной водой, вылитой на голову прилюдно остудит кого угодно, я не исключение. Но гораздо обиднее были слова, именно тогда я понял, что ими можно ранить намного больнее. Их словно каленым железом выжгли в памяти. «Посмотри на себя. Кто ты, а кто я. Ты не достоин даже дышать с нами одним воздухом, не мечтай о несбыточном! Любой здесь будет намного лучше тебя в постели!». Ну и кто я после этого, если не мазохист, а?

– Переживу, а то вдруг ты свои царские культяпки запачкаешь. Это ж трагедия мирового масштаба! – увернуться не успеваю, замечаю лишь размытую тень перед глазами, после чего меня с силой вбивают в стену, схватив за горло.

Пытаюсь судорожно глотнуть воздуха, морщась от звенящей боли в затылке. Господи, чего ж он сегодня нервный такой. Недотрах, что ли? Обычно терпимее сносит мои выходки. Еще и нюхает меня на кой-то черт. Жмурюсь, чувствуя его дыхание на своей щеке. Так близко. Из горла Нея вырывается рычание, и меня еще раз прикладывают головой об стену. Очки таки сваливаются и откатываются в сторону. Судя по звону – стеклам кирдык, а новые будут ох как не скоро. Только проблемы у меня сейчас немного поважнее.

– Забываешься! – Ней шипит не хуже гадюки.

А злиться-то чего так?! Ничего особо хамского не сказал ведь.

– Прости, – изобразить раскаяние для меня проще простого. За четыре года можно и не такому научиться, жаль, что держать язык за зубами у меня так и не получается. – Я в следующий раз запишу себе на бумажке, что хамить тебе можно только в последний четверг каждого месяца с девяти до пятнадцати минут десятого!

– Когда-нибудь я вырву тебе язык, – какие обещания, я просто в восторге. Раньше мне грозили только кляпом. Расту, что ли?

– О, ну, тогда буду тебя посылать исключительно жестами, – «сдал» я себя с потрохами. Ней тихо рассмеялся, а я облегченно выдохнул. Фу, пронесло! Сейчас от меня будут чего-то хотеть, но уже без угрозы для жизни. Расслабляюсь и улыбаюсь едва заметно.

– Где Рис? – в голосе Нея появляются бархатные нотки. Эх, вот красивая дрянь! И ведь не нужен я ему нифига, даже можно не мечтать. Хотя нет, только мечтать и остается. Ну, и еще язвить.

– А его рядом со мной нет?

– Нет, – он отвечает на автомате, а потом, понимая, что я снова язвлю, взглядом обещает закопать. Ладно, ладно, не буду больше издеваться.

– Тогда не знаю, – пожимаю плечами. Мое горло наконец-то выпустили, поэтому я старательно растираю пострадавший участок тела. Регенерация регенерацией, а синяки на мне плохо заживают.

– От тебя никакого толку.

– Ох, ну простите великодушно! – ехидно тяну и шутливо кланяюсь. – Посмотри на поле за общежитием, может, спит на каком-нибудь дереве.

Вру, конечно, Рис сейчас в рабочей комнате, чертит какую-то схему.

– Ладно. Кстати, погуляй где-нибудь до вечера, на всякий случай, – Ней ухмыляется. Ну-ну, лыбься дальше, скотина. Не буду я сидеть в каком-нибудь углу, как ты надеешься. У меня есть чем заняться.

– Как вы прикажете, мой король! – проникновенно, с придыханием. Остается только бухнуться перед ним на колени и начать лобызать его ноги.

На миг в глазах Нея мне чудится что-то такое… Удивленно моргаю, и наваждение рассеивается словно дым. А, фиг с ним, это просто кажется! Фантазировать надо меньше.

Как только за оборотнем закрывается дверь, я устало сползаю на пол и начинаю ощупывать многострадальную голову. Сегодня Ней какой-то странный, может, реально чего-то нализался?! Сказать уж ничего нельзя, быстрее руки распускает. Надеюсь, синяков на горле не останется, а то задолбалось ходить с шарфом.

Пальцы натыкаются на уши, и я легонько тяну их за кончики, так как сие нехитрое движение меня всегда успокаивало. Сейчас появляться в комнате мне точно нельзя, в мыша обратиться я не могу, а значит, придется идти в город прямо так. Нет, на самом деле у нас все строго и просто так за территорию не выпускают, только с разрешения директора, но таки должно ж мне хоть в чем-то везти, верно? Нет, когда я обращаюсь в зверя, мне проще простого выскользнуть за стену незамеченным, чем слезно клянчить какой-то пропуск. Всего-то надо пробраться мышиными норами и через несколько минут ты на свободе, а вот если я человек, то немного сложнее, но и тут я нашел выход: договорился с сердобольной кухаркой, которая иногда выпускает меня через служебный вход. Так сказать, на прогулку.

Погипнотизировав задумчивым взглядом стену, я все-таки пришел к выводу, что стоит прогуляться, развеяться, подкормить того уличного кота, дабы не облизывался в следующий раз на мою тушку. Повторного общения с Неем я не переживу. Вообще, этого паразита надо дозировать: не больше пяти минут в день, иначе лично у меня начинает крышу сносить, да и контроль теряется. Ой, а в неадекватном состоянии я страшен и грозен!

Пока я брел по коридору в сторону кухни, обо что-то запнулся и закономерно поздоровался с полом. Везунчик, чего уж там! Чертыхнулся и попытался подняться, желательно – грациозно как-нибудь, чтоб не позориться еще больше. Хотя свидетелей моего кратковременного полета вроде не так уж и много. Может, все-таки есть в этом мире справедливость?!

Кто-то рядом бросился ко мне помогать (я надеюсь, что все-таки помогать, а не добивать), но я, после недавней встречи с Неем и так был на взводе, поэтому сделал несусветную глупость, шарахнулся в сторону и, поскользнувшись на чем-то мокром, снова упал. Расставание с полом оказалось недолгим. Мат в этот раз был более красочным, чем после первого знакомства с горизонтальной поверхностью. Расту, совершенствуюсь, чего уж скромничать!

– Давайте я… – начал мой горе-помощник, как его прервал рассерженный рык, а между нами черной молнией приземлилась пантера, низко прижимаясь к полу и скаля клыки. Когти прочертили на полу глубокие царапины, а хвост хлестко ударил по бокам.

Парень, не ожидавший такого, дернулся, но сразу убегать не стал, наоборот оправдываться начал. Странный он, новенький, что ли?

– Я ничего такого не хотел, только помочь, – это чудо природы выглядело растерянным, но не испуганным. Я бросил на него заинтересованный взгляд. Симпатичный, со светлыми коротко остриженными волосами и какой-то забавной наивностью в небесно-голубых глазах. И пахнет от него кем-то сильным, но разобрать – не могу. Интересно, какой у него зверь.

– Рис, все в порядке, – я повис на пантере и уже с ее помощью поднялся. Зверь все еще бросал на парня, топтавшегося рядом с нами, недовольные взгляды, но попыток напасть не делал.

– Еще раз извини, – парень виновато улыбнулся. – Меня зовут…

Рис угрожающе зарычал, всем своим видом давая понять, что парню лучше убраться отсюда. Я виновато улыбнулся, как бы извиняясь за друга. Да что с ними со всеми сегодня случилось, сговорились, что ли. Уже и пообщаться нельзя.

– Приятно было познакомиться, – я ухватил рычащего зверя за уши и начал ласково и нежно их теребить, зная, что Рис от этой нехитрой ласки млеет, превращаясь в очаровательного котенка.

– Надеюсь, еще увидимся, – с этими словами мой несостоявшийся знакомый скрылся за поворотом.

Я присел на корточки перед Рисом и быстро чмокнул его в нос. Так забавно наблюдать на морде зверя растерянность. Не удержавшись, звонко рассмеялся. В ответ Рис мне возмущенно фыркнул, а потом, неожиданно прыгнув, повалил на пол. Потоптавшись по мне и облизав всего с ног до головы, он удовлетворенно зевнул и улегся на моей трепыхающейся тушке.

– Ты тяжелый, пора тебя на диету сажать! Кашку там варить, травку в салатик резать. Лебеду любишь? А то я могу нарвать, – мне взглядом дали понять, где они видят меня с таким предложением, поэтому пришлось переводить разговор на другую тему. – Кстати, тебя Ней искал. Я сказал, что ты на поляне.

Зверь, навострив уши, сразу же завозился на мне и шустро так поднялся. Ну, кто бы сомневался. Попрощавшись с Рисом и дернув его за хвост напоследок, я направился туда, куда, собственно, и шел до этого незначительного происшествия. Произошедшее вылетело у меня из головы, меня ждала очередная прогулка в город.

Вот и в этот раз, накинув предварительно плащ, чтобы не шокировать общественность, я выбрался за пределы школы и, насвистывая под нос незатейливую песенку, направился на рынок. Там как раз сейчас самый разгар ярмарки. Вообще, после окончания этой каторги под названием школа, я не собирался возвращаться обратно в лес, а планировал направиться в земли либо эльфов, либо вампиров, чтобы там устроиться на работу: из меня вышел бы неплохой разведчик, а у этих как раз сейчас холодная война.

В городе я пробыл до темноты, даже в таверне посидел немного, но так как мне опять не налили спиртного, а оставаться единственным трезвым в пьяной компании не самое лучшее времяпровождение, поэтому я с чистой совестью направился обратно в школу. Оставалось лишь надеяться, что Ней с Рисом уладили все свои разногласия, и я смогу спокойно поспать. Слушать их препирательства полночи – та еще пытка.

Мне повезло, добрался я до комнаты без происшествий, никого даже не встретил по пути. Дверь, правда, оказалась заперта, а ключей у меня не было, поэтому пришлось постучаться. Сначала было тихо. Странно, неужели Рис куда-то слинял? Я прислушался, затаив дыхание. Раздался шорох, а потом тихие, едва различимые шаги, после чего последовал неожиданно громкий скрежет ключа в замке, и дверь открылась. Я проглотил вопрос, который собирался задать Рису, шокировано уставившись на Нея. Оборотень в одних тонких штанах, державшихся на бедрах и честном слове, стоял в проеме двери и выглядел чрезвычайно довольным. Зная, что потом пожалею, я заглянул ему за спину. В комнате было темно, только луна светила в окно, но и этого хватало. Гибкое, совершенное тело, окутанное длинными, черными как сама ночь волосами расслабленно лежало на краю разворошенной кровати, едва прикрытое тонкой простынею. А еще запах… Тягучий, раздражающе-навязчивый… Запах секса. Его ни с чем не спутаешь.

Я не удивлен, но отчего-то больно… Глубоко внутри что-то теплое и живое словно сжали холодными тисками. Кажется, я пробормотал нечто нелицеприятное в качестве извинения, а потом, резко развернувшись, бросился прочь, не разбирая дороги. Перед глазами все еще стоял Ней, понимающе усмехающийся.

Сзади раздалось приглушенное рычание, а затем нервы обожгло опасностью, так бывает, только когда за тобой гонится хищник. Я бежал, не оглядываясь, не думая, лишь бы оторваться. Повезло мне только в том, что я умудрялся вписываться в повороты, что нельзя сказать о преследующем меня льве. Каким-то чудом я оторвался от погони на несколько секунд, этого мне хватило на то, чтобы забежать в первую попавшуюся дверь.

Оказавшись внутри, я на мгновение растерялся, так как оказался в туалете. Думать было некогда, поэтому я забрался в дальнюю кабинку и заперся для верности. Усевшись в дальний угол, я обхватил себя руками и сжался, молясь, чтобы Ней плюнул на меня и не стал преследовать. Сомнительное убежище, но искать другое – верх глупости. Самоубийцей я пока не был.

Удача была не на моей стороне сегодня. Дверь туалета громко хлопнула и… все стихло. Я задержал дыхание и начал вспоминать всех богов, которых знаю, а некоторых – сходу выдумывать. Он здесь, я это чувствовал. Может, он плюнет на меня, а? Раздался оглушающий громкий в тишине скрежет чего-то острого о плиты, а потом вкрадчивый, низкий голос. Его голос.

– Мышонок, вылезай…

Камикадзе я не был. Хотя тут спорный вопрос. Сомневаюсь, что из двадцати кабинок он не найдет нужную, а значит меня по-любому обнаружат, а вот тогда… На это «тогда» фантазия у меня сработала как надо, поэтому я мысленно начал составлять списки гостей на свои похороны. Выбираться из своего сомнительного укрытия я, естественно, не спешил.

– От тебя пахнет страхом, ты знаешь, – голос раздался совсем рядом, отчего я вздрогнул. Ней стоял прямо за дверью. – Откроешь сам?

Я покачал головой, совсем забыв, что видеть он меня не может. Обратиться в зверя у меня не получилось бы сейчас при всем желании, так как для этого надо сконцентрироваться.

По-моему, дверь он просто выдрал. Или она просто держалась на соплях. Я рвано выдохнул, испуганно глядя на Нея. Он широко улыбнулся, демонстрируя удлинившиеся клыки. Я невольно перевел взгляд на его руки. Ногти тоже заострились и стали длиннее, значит, частично обратился, только контролирует он своего зверя в разы лучше, даже никаких конечностей лишних не наблюдается. Ну, вот чего ему надо? Совсем меня, что ли, не жалко?!

Пока я сам себя мысленно отвлекал, меня за шкирку вздернули на ноги и впечатали лицом в стенку кабинки, благо я успел вовремя подставить руки, иначе бы точно чего-нибудь себе разбил. В меня сзади вжалось горячее тело, а острые ногти прошлись по напряженным бедрам, разрывая одежду и оставляя длинные царапины.

– Что же ты так быстро убежал, Мышонок, – он потерся носом о мое плечо и стащил края рубашки, оголяя кожу, а затем лизнул, оставляя влажную дорожку. По телу прошла дрожь. Я вяло трепыхнулся в его руках, но меня лишь сильнее вдавили в стенку. Зажатый между обжигающе горячим, еще пахнущим Рисом телом и ледяными плитами, я плавился, понимая, что это сводит меня с ума. Больно и сладко одновременно. Я не понимал только одного: за что?

– Отпусти, – голос хриплый, просяще-жалкий. Щеки обожгла теплая влага, я и с удивлением понял, что плачу. Меня колотит, а побелевшие губы дрожат.

Меня развернули так резко, что я не успел сориентироваться и, не удержав равновесия, уткнулся носом в плечо Нея. Я вцепился в него, как утопающий в соломинку и, плюнув на гордость, расплакался, как ребенок, прижимаясь к его горячей, солоноватой коже, впитывая его запах, чувствуя, как он успокаивающе гладит меня по спине, задирая тонкую ткань рубашки и оставляя тонкие ниточки царапин на спине. Это все убаюкивало, заставляло расслабиться, забыться, почувствовать себя хоть на мгновение нужным. Кажется, он что-то шептал мне на ухо. Я лишь на мгновение прикрыл глаза, как тут же провалился в ласковые объятья темноты, вымотанный этим днем.

Ней

– Глупый Мышонок, – шепчу, прижимая спящего мальчишку еще ближе к себе, наслаждаюсь теплом его кожи. Не удерживаюсь от искушения и провожу кончиком языка по его щеке, очерчивая линию скулы, еще чуть выше, прикусываю ушко… Одергиваю себя и, перехватив спящее тело удобнее, иду обратно.

Кажется, мне сорвало крышу, когда я увидел его на пороге комнаты, такого уставшего, вымотанного, но донельзя довольного, словно он кувыркался весь вечер без перерыва. В том, что так и было, можно не сомневаться. Даже шарф нацепил на шею, видимо, чтобы скрыть следы своих похождений. Дрянь хвостатая, кто его вообще выпускает за пределы школы.

По телу растекается жар, от которого плавятся остатки здравого смысла. Хочу его, всего и без остатка, сделать полностью своим, чтобы никто не смел… Маленькая шлюха! Опять этот чужой запах. Когда только успел! В горле рождается рассерженный рык. Запах незнакомого кота на теле моего Мышонка раздражает, злит, дурманит те крохи сознания, что еще остались. В комнату я почти вбегаю под удивленный взгляд Риса. Для него мои чувства давно не секрет, но облегчать задачу он мне не спешит. Забавляет игра?

Когда равнодушие превратилось в зависимость? Черт его знает, я даже не могу вспомнить того момента, когда впервые задумался о том, чтобы поцеловать несносного мальчишку. Порой мне кажется, что я всегда желал этого. Впрочем, это не так. Я помню его в первый год, такого нескладного, неприметного, серого и немного наивного, Мышонок вызывал лишь жалость со своим всепоглощающим обожанием, которое отражалось во взгляде, неловкой улыбке, немного нервных движениях. Шутка тогда показалась мне забавной, да и другим тоже было весело. Взгляд его серебристо-серых глаз, видимо, навсегда врезался мне в память. Я пропустил момент, когда из нескладного, угловатого мальчишки Мышонок превратился в очаровательного дьяволенка с острым язычком. Он снова оказался рядом, на расстоянии вытянутой руки, такой близкий, но одновременно далекий. Изменить я это не могу – Мышонок даже не дает мне шанс, одно мое присутствие его раздражает, а покорность – лишь видимость. Зато с другими эта потаскушка охотно делит постель!