Текст книги "Протозвезда вне времени"

Автор книги: Shoker Djan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Часть первая.

ГЛОБУЛ ВНЕ ВРЕМЕНИ.

ПРОЛОГ

– Трехминутная готовность! -разнёсшая по кораблю команда, вынудила запаздывающих на свои посты членов экипажа ускорится.

Али Фазил, ведущий специалист силового отделения, идущий спокойным шагом в резервный отсек управления отделения, видя несуразную суету опаздывающих, недовольно качнул головой. При каждом выходе корабля из гиперпространства, полная готовность, была обыденным явлением. Но тем не менее, каждый раз половина экипажа, поражала своей несобранностью. Попадались даже такие уникумы, только что вскочившие из постели.

Сделав шаг в сторону и пропуская мимо кадра из операторов рубки с очумелыми глазами, Али неожиданно столкнулся с младшим штурманом, рыженькой девушкой Шейлой О’Нил, стремительно вылетевшей из своей каюты. Али, каким-то чудом, умудрился не только устоять на ногах, но и подхвать Шейлу, падающую головой вперед на пол. Возвращая, взвигнувшего штурмана в вертикальное положение, взгляд Али на доли секунд, пересекся с широкораспахнутыми глазами. Из неловкого положения мужчину, вывело тихое “спасибо” и мягко освободившись из объятий Али, штурман понеслась в носовую часть корабля.

Уже занимая место за панелью в резервном отсеке и привычно дублируя операции ЦИИБУ (центрального интегрально-информационного блока управления) и действий главного инженера исследовательского корабля, мысли Али вернулись к Шейле, вернее к тем ощущениям, вспыхнувшим в душе и теле инженера. Трепет от легкого, стройного тела, усиленный мягким соприкосновением выпуклостей грудей, с едва уловимым ароматом рыжей копны, а больше всего поразили глаза своей мягкой зеленоватой глубиной. Но все это сопровождалось грустью от реального расклада: он был старше, и по должности, и по возрасту, сферы деятельности и досуга практически не пересекались. И в будущем, возможности сближения не предвиделось. Рост карьеры любого из них еще больше отдалил бы, разнося по разным кораблям и даже звездным секторам.

– Минутная готовность! Всем постам, доложить!

Началась перекличка по отделам, отделениям и подразделениям, дождавшись последнего отчета, капитан отдал приказ: Экипажу, приготовится! Начать отчет!

– До выхода, пять, четыре, три, два, один, старт!

Волна легкого головокружения, сопровождавшая выход из гиперпространства, вызвав ряд позывов тошноты, откатила, сопровождаемая вздохами облегчения и привычным: Всем постам, доложить!

Стандартная перекличка подходила к концу, когда взвыла аварийная система и из рубки донеслось:

– Всем! Код красный! … Маневрирование… Внимание! Приготовиться к …

«Боль. Больно…Неудобно, тесно…Неприятно, неприятный привкус… Темно, жутко темно…, – в мыслях был хаос, непривычный, ужасный своей беспорядочностью, – О-о-о, как давит в груди! … Ноги, ноги-и-и, почему они так ноют? … Что, что со мной? …О-о-о, бо-о-о-льно…Почему темно? … Нужно открыть глаза … глаза…. Как тяжело, как больно… нет, лучше закрою …»

Все тело Али пронизывала боль, тугая, непрерывная, неприятная, опасная. Боль, неумолимая, жесткая, терзающая все тело, вызывающая гнетущие страх и тоску.

«Надо собраться… собраться… хватит…это сон, ужасный кошмар…собраться и проснутся…и все… и все пройдет», – мысль, как ниточка порядка в голове Али, стала медленно отодвигать боль на уровень ниже, – «А теперь проснутся, проснуться… быстрее… открыть глаза»

Пелена медленно приобретала очертания хаоса, озаряемого вспыхивающим красным отблеском. Затем хаос стал приобретать очертания осмысленного – он в исковерканном помещении, ближайшая часть которого спускается к нему, и именно туда, где больнее всего. Кроме боли в теле и ноющей рези в глазах, сосредоточиться, мешал гул в голове, и как бы Али не напрягал слух, что-нибудь осмысленное не различал.

Но… толи он потерял сознание, толи что-то изменилось, вдруг все схлынуло, и ему стало как-то легко, отстраненно и его медленно понесло чуть в сторону, и он увидел себя. То, что это скрюченное, кровавое месиво было им, Али почему-то почти не сомневался.

Вдруг в голове сформировалось: «Успокойся…»

Али дернулся, ища источник, но до него снова донеслось: «Успокойся … так надо… успокойся …»

Али каким-то чувством понимал, что нужно внять этому … Голосу? Этой мысли? И взять себя в руки.

– Успокойся… хорошо… ты осознаешь, что произошло?

И Али понял – это месиво и есть он, а жуткая мешанина вокруг это остатки его отсека и корабля.

– Это я?

–Да, – однозначное утверждение.

– Корабль погиб? Все погибли? И я умер?

– Корабль погиб, но ты пока жив, другие нет, – сухо и отстранённо.

– Почему и как это произошло? И кто ты?

– Кто я (или ближе к мы?) не важно, ваш корабль столкнулся с нами, а мы не успели увернуться, и нам жаль, – грусть, сожаление, озабоченность.

Али осмысливал ответы. Корабль выскочил из гиперпространства прямо на корабль чужих, нет скорее жилье? дом? базу? Скорее базу чужих. Корабль землян погиб, но и… база чужих! Это что-то живое! И она погибает от повреждений?

– Да, наша база медленно, но гибнет, – прервал голос размышления Али, – вместе с ней погибнем и мы, – беспокойство.

– Мне жаль… , – взгляд на кровавый обрубок,– я сам скоро умру…

– Возможно да, а возможно и нет, есть выход, – мольба, надежда.

– Выход? Какой?

– Есть возможность все исправить (вернуть вспять?), спасти тебя, твой корабль и нас, – отчаянная надежда.

– Это возможно?

– Да, но только с твоего согласия…

В голове Али пронеслась мешанина понятий: Начало или узел течения (потока?) места (реальности?). Затем ясно проступило – пространственно-временной континуум и точки соприкосновения на нем?

– Правильно… есть точки… соприкасаются с этой… в одной есть тело и нужно твое согласие, – ожидание

До Али дошло, что где-то есть тело и ему предлагают переселиться в это тело, но что это даст?

– Время… пока не появятся другие точки… и ты вернешься назад, в свой корабль, а мы начнем готовиться к вашему выходу и удалимся на безопасное расстояние.

Но Али беспокоило другое.

– А что с тем… хозяином тела?

– То тело живо, но…, – без движущего стержня? энергии мысли? Разума? Разума и души!

– Что я должен делать?

– Точки сходятся редко, поэтому тебе нужно выжить и не умереть, и тогда мы сможем вернуть тебя назад, но чуть раньше этой точки и мы все спасемся, – нетерпение, озабоченность потерей? Нехваткой? Нехваткой времени-энергии сейчас!

– Я понял, и согласен, но куда я направляюсь и сколько времени мне придется выживать?

– Несколько циклов (лет?), мы будем иногда с тобой связываться… постарайся выжить, это важно, – утверждение. Без (матрицы?) разума все это потеряет смысл.

– Хорошо, я готов!

Вдруг Али резко бросило назад в тело. Одновременно с этим, вернулась уже осевшая боль и ужас от осознания исковерканного тела. И затем что-то жутко холодное и чуждое вырвало разум землянина и швырнуло во вселенную…

Глава 1.

Глава стражников Барн Торсс, обойдя сильно поредевшую за последние полгода стражу замка, по ходу надавав оплеух паре заклевавших носом мальцов, по уже ставшей привычке, задержался у арки ворот. Старый воин, глядя на едва различимые огоньки вдали, городка и деревушки, наслаждался легким морозным воздухом. Тишина округи иногда нарушалась вскриками птиц и звуками животных снаружи и в замке. Иногда тишину нарушали шаги и позвякивания оружия стражников и тихие переговоры при встрече. Почувствовать, что становиться холоднее, Торсс решил вернутся к себе, когда донеслось знакомое покашливание, видимо старому лорду не спалось. Торсс, тяжело вздохнув, направился к веранде, решив составить компанию своему господину.

Увидев рядом с собой главу стражников, старый Савир Оттар кивком подозвал старого воина. Уперев локтями перила, два старика некоторое время хранили молчание. Первым, нарушил молчание, глава стражи.

– Как там младший лорд, господин?

– Плохо… даже пить перестал… похоже завтра или в лучшем случае послезавтра к утру…, – старый господин не договорил, но глава все понял, надежды на выздоровление наследника уже нет. Лорд грустно мотнул головой, затем продолжил:

– Не надо было мне позволять Удиру забрать с собой Дара, э-эх, всё клятая дворянская гордыня… Мог бы схитрить и оставить мальца…

Торсс, хотя и был согласен с хозяином, но хорошо зная Удира, понимал, для Удира, внука лорда, долг чести перед бароном Тафтра был превыше целесообразности. Да, долг чести … и вот теперь в доме Оттаров осталось лишь два дворянина – старик доживающий седьмой десяток и мальчишка, медленно покидающий этот мир.

– Что там в городе? – лорд решил сменить тему.

– Тревожно, господин, – крякнув выговорил глава, – Этот Бадарт, глава города, начал наглеть, уже стал брать мзду как со своих, так и с крестьян. Даже стража города пыталась взять плату с наших слуг на въезде, мне пришлось вмешаться и одернуть Бадарта. Они немного притихли, но думаю ненадолго…

Услышанное подтвердили подозрения Савира – доходы с города незначительно, но неуклонно снижались, это с казначеем им уже обсуждалось.

– Думаешь, Бадарт заигрывает с соседями и планирует уйти? – вопрос заставил главу серьезно и скрупулёзно обдумать ответ.

– Я бы, мой господин, не исключал бы даже возможность попытки Бадарта обрести вольность. У него стражи уже почти под сотню. И наемников с десяток, а может уже и по более …

– Вот как? И давно у Бадарта наемники? – удивленно перебил лорд, но обдумав, понял, что старый боевой товарищ прав. С теми средствами, которые были у Бадарта, он вполне мог купить дворянство и планировать самостоятельный захват дома Оттара. Так же было очевидным, что увеличение стражи меньшая из бед, но вот наем воинов настораживал, очень настораживал. Сейчас замок охраняли менее полусотни воинов, а как командир с боевым опытом, Савир прекрасно понимал, если Бадарт неожиданно нападет на замок и успеет захватить ворота, полсотни городской стражи, усиленные парой десятков наёмников, без труда, одержат верх. Но даже в случае осады, запасов замка может даже не хватить на пару месяцев.

– Что бы ты посоветовал предпринять?

– Не знаю, мой господин…, – длинная пауза угнетала, – может нам атаковать Бадарта сейчас? Мои ветераны, думаю, справятся даже с двумя десятками наемников, а стража Бадарта нам не ровня.

– Ты, конечно, в чем-то прав, Барн. Но боюсь потеря даже части ветеранов и пары десятков стражников, нам не пережить, у нас просто нет времени подготовить смену и нет денег на наем.

Торсс молча ждал, давая господину осмыслить новость. Для него не было секретом, что соседние дворяне спали и видели падение древнего рода. И вполне могли, после усмирения Бадарта, атаковать сам дом или по крайней мере отобрать город у дома. Через некоторое время Савир продолжил:

– Если наследника…, старый лорд с грустью продолжил, -… не станет, сколько времени, мы сможем это скрывать? – Торсс едва не выкрикнул: «Нисколько!», но поняв всё серьезность вопроса, решил дослушать старика, – Если ты Барн прав, как только до Бадарта дойдут вести о моем правнуке, он сразу приступит к планированию нападения, и … думаю уже через пару недель, от силы месяц, он атакует.

– Вот что, Барн! С завтрашнего собрать всех старших и довести о полном сохранении любых сведений по наследнику, любых, тебе ясно Торсс?, – глава кивнул, – Ни один из слуг не должен без сопровождения старших выходить за ворота вообще! Все прогулки в город страже запрещаю! Страже, вне смены, выдавать двойную порцию вина, и … приведи, для стражи, пару-другую девок в замок, но не с города! Даже близко не подпускать шлюх из города и порта!

– За всеми чужаками, оказавшимся в замке, следить! Не допускать задушевные разговоры ни с кем! В деревнях, не в городе, набери пару десятков мальцов, выдели ветеранов и чтоб через месяц! Слышишь! Через месяц, они могли бы хотя бы держать уверенно алебарду и стрелять в нужном направлении из лука!

– Этой… как ёё? Лафна с дочерью? Лавне комнату не покидать и в комнату никого не пускать! Она сама и дочь о наследнике могут говорить только со мной и с тобой! Делать вид, что наследник жив! Все объясни, объясни доходчиво – один намек на предательство – смерть!

– И …, разговор с Лафной не стоит откладывать даже до утра… сделай это сейчас, а утром… приставь дополнительную прислугу, служанку потолковее и пусть следит за матерью и ее дочерью! … и в первую очередь, еще до того, как соберешь старших! Им ничего не разъясняй, поставь в известность, что на кону их жизни!

Проводив взглядом сильно сдавшего за последнее время хозяина, Торсс направился в комнату, где лежал умирающий наследник. С трудом отводя взгляд от мертвенно-бледного лица умирающего, глава проинструктировал мать и дочь. Убедившись, что приказ господина ими усвоен, он направился к себе.

Уже лежа у себя, Барн Торсс, обдумывая приказ хозяина, пришел к выводу, что ему придется внести в него ряд изменений. Прежде всего требовалось хоть какое-нибудь объяснение ужесточению в жизнедеятельности замка. Простое: «Хозяин приказал», было недостаточным. И поэтому пояснение, что «кто-то, не исключено и сам Бадарт» усиленно собирает сведения обо всех, и нельзя упускать возможные пакости и даже нападение на святое – на замок, было более уместно. Полное исчезновение стражников в увольнении могло само по себе вызвать подозрение. И выдавать своим подчиненным двойную порцию вина Торссу также не хотелось. Случаев возросшего пьянства среди стражников с ослаблением «хозяйской руки» в последние месяцы возросли. Если такие случаи случались и раньше, и были единичными, то теперь это уже становилось бичом. Дошло даже до случаев пьянства на посту. Понесшие наказания, держались от силы пару другую дней и все повторялось, падение дисциплины становилось явным. И временное превращение казарм в притон, глава не одобрил, лучшим вариантом был наем новых служанок. Охота по соблазнению новых мордашек должны были надолго отвлечь стражу.

Когда утром Торсс завершал скорректированный им инструктаж, прибежала взволнованная дочурка Лафны. Демонстрируя бездарность к конспирологии, девчонка своим видом привлекала к себе повышенное внимание. С трудом скрыв свое недовольство, Торсс быстро закончив с последними указаниями, направился следом, готовясь к печальному известию.

Войдя за девчонкой в комнату, Торсс застал там вместе с перепуганной Лафной старого лорда, склонившего над наследником. Увидев главу, лорд взмахом ладони подозвал к себе, подойдя к кровати глава ошеломленно уставился на наследника – больше недели неподвижное и безучастное тело дергалось в нервном тике, усиленным жуткими гримасами лица. Но заметив, внимание хозяина, Торсс стал более пристально анализировать увиденное: хотя дергания тела мальчишки было очень похоже на предсмертную агонию, тем не менее это могло быть реакцией тела на залежалость – ведь мальчик пролежал более месяца. Затем обратив внимание на испарину лба наследника, машинально провел пальцами по бисеринкам пота, растер капли пота подушечками пальцев и принюхался: на пот умирающего походило не очень. И лишь выпрямившись и повернувшись к хозяину, до Торсса дошло, какую фамильярность по отношению к наследнику он допустил.

– Барн, что думаешь? – видимо старый лорд не посчитал выходку главы неуместной.

– Без лекаря уверенно что либо, не скажу, мой господин, но мне кажется … – Торсс сглотнул, – кажется молодой хозяин может выздороветь.

Глава 2.

Боль вновь бушевала безраздельно, ломало тело и била тупым молотком в голове. Время от времени наступал провал и боль уходила куда-то на второй план, озлобленно ожидая следующего раунда. И дождавшись очередного раунда боль безжалостно принималась терзать тело и грызть голову. Но в какой-то момент у Али появилось слабое осознание, что боль слабеет и отступает, приступы ломки стали реже, все чаще и чаще тело просто ныло. И голову уже не терзали барабаны боли, теперь чаще главенствовала мигрень с приступами тошноты. Борьба с болью стала осознанной в тот момент, когда Али почувствовал явное облегчение от неожиданной прохлады внутри, которая медленно и уверенно сформировалось в чувство, что кто-то бережно держит его за голову и вливает ему в род воду. Вместе с осознаем этого чувства пришла жажда и он постарался глотнуть воды побольше.

По мере улучшения глотательной функции, боли стихли. Появился слух, затем цветовая какофония стала становиться осознанной. Теперь Али уже различал смену дня и ночи, и не только по свету, к ночи комната заметно холодала и на него набрасывали дополнительные покрывала и подсовывали грелки. Затем проступили контуры потолка и тени стали обретать вполне человеческие контуры. Насколько понимал Али, те, что поили водой и теплым бульоном, скорее всего были женщинами. Иногда появлялись мужчины, их Али отличал по более низкой тональности. Понять, что за язык, даже отдельные слова не получалось.

Вскоре Али, с трудом, но сумел приподняться и попытался занять сидячее положение. Усилие отдалось страшным нытьем одеревеневшего тела и одновременно неописуемым удовольствием от смены положения тела. Появившийся вскоре невысокий мужчина, стал что-то показывать и объяснять женщинам, при этом безапелляционно меняя положение тела Али и усиленно массируя мышцы. Теперь массаж стал ежедневным и многоразовым, и постепенно боль сменилась лишь слабостью, а голова прояснилась.

С улучшением самочувствия Али сумел более или менее разглядеть свое тело. Худющее хилое тельце, вполне человеческое, две ноги, две руки, пальцев по пять. Кожа какая-то нездоровая, бледная, ощупывая те части тела, которые было невозможно хорошо разглядеть, Али понял, что причиндалы у него тоже вполне человекоподобные, мужские. Ощупав грудь и лицо, Али убедился, что он действительно ужасно тощий и без сомнения был на грани смерти. Следовало преодолеть волны тошноты и начать усиленно питаться, иначе это грозило перейти в тяжелую форму психического расстройства, не было особой уверенности, но кажется такую болезнь на Земле называли анорексией.

Через пару дней Али вдруг понял, что стал различать отдельные слова, интонацию. Довольно быстро он выделил и понял слово «ирти» – пить. С этого момента, багаж языка медленно, но стал расти. На третий день после того, как он внятно умудрился попросить пить, он уже научился просить, что бы его приподняли или повернули, дали есть и дали облегчится. Хотя пока познания языка обогащалось в основном за счет глаголов, он научился различать «Лафна» и «Ярда» и понял что это имена женщин, маленького мужичка видимо звали «Миртун», высокого здоровяка «Хивр Торсс», а как зовут старика понять никак не получалось, его звали всегда по разному, но то что он являлся очень важной персоной было понятно сразу.

Вскоре появился еще один, одетый в серый хитон. Новый гость разительно отличался от других мужчин своим мягким благодушием. Ко всем он обращался, как будто просил об одолжении. Но самым поразительным было то, что, когда он и важный старик оставались одни у кровати Али, тот позволял себе не соглашаться с доводами старика.

Теперь новенький практически всегда был рядом, как вскоре Али понял, он занялся прежде всего обучением языку, так как терпеливо и многократно вынуждал Али повторять слова, постепенно переходя на словосочетания, а затем и на целые предложения. Где-то через неделю у Али уже получалось вести относительно полноценную беседу.

Вскоре многое стало понятно, прежде всего то, что «Дар» было новым именем Али, а «Оттар» фамилией, но какой-то важной, дворянской? Старик и новенький оказались его родичами, при этом старик являлся то ли дедом, толи еще старше, а новенький оказался дядей и священником. Дедушку звали Савир, а дядю Кушан. После очередного визита маленького мужичка, стало ясно что «Миртун» означает просто лекарь. Но больше всего рассмешило Али то, что «Хивр Торсс» означало глава стражи Торсс, а собственно имя у главы звучало вполне поземному – Барн, Барн Торсс. Женщины, как стало очевидно не только, не были родственницами Али-Дара, но даже стояли на более низкой социальной ступени.

Вскоре опираясь на дядю и одну из женщин, Али попытался ходить, но ноги плохо слушались. Шаги давались с неимоверным трудом, при этом ступни, которые Али практически не контролировал, все время пытались вывернуться на изнанку. Но ежедневные упражнения дали результат и вскоре шаги обрели определенную твердость и осознанное движение. Когда Али начал ходить самостоятельно, дядя впервые вывел его из комнаты в морозный припорошенный снегом двор.

Глава 3.

Когда к Кушану Оттару в храм явился сам Барн Торсс и передал просьбу деда, Кушан не откладывая обратился к епископу храма. К счастью, епископ, не вдаваясь в подробности, внял просьбе и предоставил длительный отпуск с одним условием, что по возращению Кушан обязан был соблюсти большой пост очищения от мирского.

Лишь отъехав на приличное расстояние от монастыря глава Торсс более подробно пересказал последние события. Как понял Кушан, когда уже не оставалось надежды, неожиданно маленький Дар проявил волю к жизни. Хотя многие проявления этой борьбы были жутковаты. Мальчика словно что-то ломало изнутри, да так, что видеть и слышать это было жутковато.

– Эти тупые курицы, – Кушан понял, что Барн говорил о каких-то служанках, – даже боялись к нему подходить, пришлось их как следует встряхнуть. Они лишь тогда немного успокоились, когда пришел лекарь Афруз, осмотрел мальчика и объяснил, что душа, видимо, лишь чудом вернулась назад и теперь пытается вернуть тело в подчинение.

Уже в замке, Кушану с трудом удалось успокоить деда, обеспокоенного бессмысленными звуками правнука, что это лишь бред больного и судя по зрачкам, мальчик вряд ли утерял разум. Пару раз даже пришлось пересилить себя и повысить голос на своего деда.

– Дедушка! Если прав лекарь и душа мальчика покидала тело… Понимаю, что звучит как ересь для нашей церкви… Но возможно жрецы Зумба, в чем-то правы и души могут переходить из тела в тело, а Дар в прошлой жизни мог жить в далеком Хаарне или Мабире …

– То есть, ты думаешь эти выкрики, язык хаарнца или мабирца? И не признак безумия или не дай бог, одержимостью демонами?

– Почти уверен… хотя это могут быть и просто бессвязные стоны, – Кушан неуверенно качнул головой, – Но посмотри на амулет Дара, он выглядит обычно, значит по крайней мере демоны им не завладели. Поставим пока Дара на ноги, думаю за пару-другую месяцев удастся, а там посмотрим… Здорового телом и умом парня уберечь от демонов, уверен, будет легче.

Поразмышляв над доводами Кушана, наконец Савир пересилив свои сомнения, твердо отчеканил:

– Хорошо, Кушан, надеюсь ты прав, все-таки у тебя всегда лучше получалось с израненными душами… Постарайся вернуть мне правнука и достойного продолжателя рода. Кушан, я надеюсь на тебя, мы последние из Оттаров, надеюсь тебе не стоит объяснять: Дар – наша последняя надежда!

За пару недель, Кушану и племяннику удалось здорово продвинуться в словарном запасе, хотя привычка мальчика сопровождать новое понятие какими-то неизвестными звуками, похожими на слова, удивляло, но особо не беспокоило. Не обычным явилось повышенный интерес мальчика к чтению. Насколько помнил Кушан, раньше Дар, да в общем, как и многие юноши-дворяне, предпочитал занятия с оружием и охоту скучному чтению, которое дальше кратких текстов не развивалось. Как только Дар освоил алфавит, он буквально стал одержим книгами, попутно быстро совершенствую словарный запас. Теперь распорядок дня Дара состоял из длительных прогулок с короткими пробежками, легкими упражнениям и чтением между ними.

Узнав о новом увлечение правнука Савир высказал Кушану свое беспокойство и подозрение, не пытается ли Кушан забить голову Дару всякой религиозной чушью и нанести еще больше вреда дому? Затем отмахнувшись от объяснений Кушана, вызвал главу Торсса, которому отдал однозначный приказ: начать занятия с оружием и постараться выбить зарождающуюся дурь из правнука.

– Мне нужен наследник! Мне нужен будущий защитник дома Оттаров! Если ты, Кушан, заморочишь парню голову и вдруг ему вздумается пойти по твоим стопам, тебе этого не прощу! А ты, Барн, верни моему правнуку форму, а то я гляжу, он меч с трудом держит в руках!

Глава 4.

По мере того, как Али Фазил свыкался с новым телом, он начал свыкаться и с новым своим именем и статусом. С каждым днем он становился Даром Оттаром, а память о прошлой жизни все больше похожей на сон. Еще больше поражало то, что новоявленные родственники становились роднее и ближе, и он уже воспринимал Кушана, как дядю, а Савира, как своего деда. С восприятием Савира, как прадеда, получалось никак, от слова совсем!

Когда впервые ему удалось рассмотреть свое отражение в кадке с водой, ему еле удалась сдержать истеричный смех. Как оказалось, сбылась мечта идиота и он стал вновь подростком. Тощим, долговязым, темноволосым, кареглазым подростком с реденьким пушком вместо усов и бороды. С той лишь разницей, что в этом мире средневековья, для него все было новым, следовательно, о мудрых исправлениях ошибок молодости шансов попросту не оказалось. Единственной надеждой было то, что, если человеческая природа и здесь похожа, избежать грубых ошибок ему вполне удастся.

Аборигены действительно очень походили на людей, называли себя норлами и, если Дар все правильно понимал, видимо были главенствующей расой на материке, так как было множество ссылок на неких толи не норлов, толи недонорлов. Страну называли Балирикой, данную же местность Громовым Предгорьем, разделенную на крупные и малые наделы с лордами, баронами, маркизами. Те же в свою очередь делились на вассальных и вольных. Дом Оттаров вот уже два столетия сохранял статус вольного дома.

Быт и нравы местных удручали, больше всего удручало отсутствие элементарных санитарных норм, относительной чистоплотностью владели единицы. Особенно дико воспринималось испражнения в горшки, которые по утрам выплескивались слугами прямо во двор, усиливая и так невыносимую вонь от навоза и нечистот.

Замок Оттаров имел форму неправильного четырехугольника, причем стены имелись лишь по фронту и по флангам, задняя часть замка упиралась в естественную преграду – относительно крутую скалу, но утверждать о неприступности скалы не стоило. По южному склону при желании подняться к окончанию южной стены не составило бы особого труда. А если найти тропу на вершину, с учетом относительно небольшой высоты, то оттуда спуститься можно было буквально в центральную часть замка. Всего башен было принято считать равным пяти, почему-то арку над воротами за башню не считали. Внутри замка было несколько строений, разделенные на две группы, так называемые Большой дом и Внешний двор, В Большой дом входил Хозяйский дом с комнатами для самих лордов, комнатами прислуги, с хозяйской и малой столовыми, несколькими кладовыми, основным арсеналом и Старой казармой, туда же входили Старый склад, Старая конюшня и кузница. Во Внешнем дворе разместились Новая казарма, Большой склад, Малый дом с комнатами для слуг, общей столовой и с новой конюшней. С арки ворот довольно хорошо виднелась часть стены города и чуть в стороне деревушка. Судит о размерах поселений Дар не стал бы.

Как позднее выяснил Дар, количество мер веса и длины, оказалось немерено и в полном соответствии со средневековьем все эталоны были на глаз. Более или менее понятными были шаги и поны – тысячу шагов.

На планете, судя по вычитанному существовали аж три разных календаря, отличающихся длиной недели и количеством месяцев, где общим было лишь одно – количество дней в году триста девяносто семь. Сложность календарей отчасти объяснялась наличием двух лун, одна выглядела побольше, хотя утверждать, что это именно так, Дар не взялся бы, это могло объяснится тем, что она была попросту значительно ближе. Именно наличием двух лун, Дар объяснял тягу норлов к цифре два, пара играла значительную роль в быту, обществе и религии. Вникать в особенности календарей Дар особо не стал, пока было достаточным, что Громовое Предгорье и основная часть Балирики жила по восьмидневной неделе и по десятимесячному календарю. И сейчас по календарю наступил конец зимы и наступала пора весны.

Еще более запутанным выглядело ситуация с религией, судя по всему единоверия ни в стране, ни в Предгорье не существовало, существовали дружащие, враждующие и нейтральные конфессии. Дядя Кушан был сторонником конфессии Многих Путей, которая поддерживала лишь одну конфессию Единого Корня. Хотя, судя по наименованию церквей, они должны были быть полными антиподами. Как-то дядя попытался внести ясность, но кроме еще большей путаницы в хитросплетения церковного мироздания, он не внес.

Внятного понятия о наименование планеты Дар не имел, вариантов было несколько Унярта или Ун-Ярта, Таул, Таулин или Таул-Инрта, Сторрха или Стор-Риха. Но большая часть животного мира, если особо не придираться, была схожа с земной, по крайней мере в замке и прилегающих землях. К примеру, лошадь был явно похожа на свою земную товарку, правда с менее вытянутой мордой, более округлыми ушами, с хвостом подобному ослиному, ну и трехпалыми копытами. Да и местные овцы вполне были похожи на земных, если не обращать внимания на солидный размер, до полутора метров в холке и лосиные рога. А парочку некрупных летающих хищных ящеров и нескольких видов опасных, но не летающих птиц, можно было игнорировать.

И растительность в целом, была подобно земной: цвет в основном зеленый, трава как трава, деревья, как деревья, если не рассматривать плотоядных, растущих где-то далеко на юге.

Прогулку Дара прервал слуга, передавший что лорд Савир ожидает молодого господина у себя. У деда Дар застал дядю и главу Торсса.

– Дар, проходи! – мимолетная улыбка, – как самочувствие?

– Спасибо, э-э… ваша честь, с каждым днем лучше, – Дар глянул на притихшего дядю, судя по пунцовому лицу, ему только что здорово досталось.

– Ну и прекрасно … вчера видел, как ты пытался управиться с мечом… Тяжеловат оказался?

– Не то, чтобы тяжеловат, просто не очень удобный, – не ожидая подвоха ответил Дар.

– Понятно… ну так вот для тебя две новости, первая, твой дядя немедленно вынужден вернуться к себе, там у него накопились неотложные дела, – слово «немедленно» прозвучало твердостью металла, – вторая, наш доблестный Торсс согласен уделить максимум своего драгоценного внимания и подобрать тебе меч поудобнее. Тренировки по подгонке начнутся завтра же.

Глава 5.

Появление Онира Грана с пятеркой таких же громил-ветеранов Торсса для Бадарта явилось неприятным подтверждением терзавших его последние дни тревог.

Еще в начале зимы, когда поступили известия о гибели Удира Оттара, его старшего сына и племянника, а также значительной части отряда, Бадарт понял, что настал его час. А новость, что младший Оттар вернулся с тяжелым ранением и вряд ли долго протянет, еще больше подстегнули городского главу. С каждой весточкой об ухудшении здоровья Дара Оттара, он либо снижал выплату налога, либо увеличивал численность стражи и наемников.