Текст книги "Мелочи жизни (СИ)"

Автор книги: shizandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

========== Шантаж ==========

– Ты в последнее время ходишь сам не свой, – Влад был явно обеспокоен.

– Это все работа, – а вот голос Димы был напряженным. А еще в нем сквозил страх.

– Дим… Расскажи мне. Не хочешь говорить брату, так хоть мне расскажи. Может, я смогу помочь.

– Я не хочу вмешивать его во все это. Но… Черт, Влад, я просто не знаю, что делать, – всегда успешно изображающий из себя недалекого, взбалмошного и светлого ребенка, сейчас Дима был настоящим. Взрослым. Но растерянным. – Мне плевать, что будет со мной, но если из-за этого рухнет карьера Кира… Это все один тип из нашей редакции. Он хочет вести мою колонку, но шансов у него нет. Редактору нравится моя работа, хоть он и считает меня раздолбаем. А этот… Вчера мы с ним разговаривали. У него есть наши с Киром фотки. Он предложил мне уйти самому, иначе они попадут в Интернет.

– Он мог соврать, – Влад был почти шокирован. – Откуда они у него?

– Он показал мне одну. Влад, они настоящие. Я даже вспомнил, когда это было. Мне плевать, что будет со мной, я – всего лишь журналист и нашему редактору плевать, с кем спят его работники в свободное время, лишь бы материал был хорошим. А Кир… Он же зависит от всех этих слухов и сплетен.

– Он не первый и не единственный, кто спит с парнем… И уж нашей «звездной» тусовке это не в первой.

– Он спит с братом!! – голос Димы сорвался на крик. – Люди не поймут, не примут. Только не это! Я не хочу, чтобы на него лили грязь, не хочу, слышишь?!

– Тшш… тихо… – Влад обнял любимого, кусая губы. Теперь и в его душе поселился страх.

– Я уйду, Сербский, я лучше уйду. Пусть забирает эту проклятую колонку, если хочет, пусть хоть ею подавится. Только пусть не смеет трогать Кира, – Дима уткнулся лицом в его шею, судорожно стискивая домашнюю рубашку Влада.

– Может, все-таки лучше все рассказать Киру?

– Нет! Нет… Он попытается помочь, а я не хочу, чтобы он в это вмешивался. Не смей рассказывать ему об этом. Влад, обещай. Влад!

– Хорошо, только успокойся, – губами по щеке, словно стирая красные пятна волнения с кожи. – Ты должен дать ему ответ?

– Да, завтра. Он хотел, чтобы я сегодня пришел в «Звездную пыль». Он каждый вечер там тусуется, но сегодня я послал его подальше.

– Думаешь, Кир ничего не поймет? Он – твой близнец. Никто не чувствует тебя так, как он.

Дима закусил губу, тихо шепча.

– Пусть… Главное, чтобы не понял главного. Не говори ему…

В ответ Влад зашептал что-то успокаивающее, поглаживая светлые волосы любимого, и не заметил, как мимо приоткрытой двери пронеслась темная тень.

***

«Звездная пыль» была дешевой забегаловкой с пафосным названием, дерьмовым интерьером и таким же дерьмовым алкоголем. Кир, потягивая простую минералку из бутылочки, шел между столиков, скользя взглядом по посетителям. Шанс на то, что он узнает нужного ему, был велик, и это немного успокаивало плещущееся внутри бешенство. Кто-то. Посмел. Угрожать. Диме. В голове билась только эта мысль и пальцы то и дело сжимали стекло бутылки, словно желая его раздавить.

ОН сидел за столиком у дальней стены. Среднего роста, широкоплечий, но какой-то рыхлый. Он визгливо смеялся, что-то говорил сидящим рядом с ним девушкам явно облегченного поведения, но стоило взгляду его маленьких поросячьих глазок остановиться на Кире, как смех стих. Зато губы раздвинулись в довольной улыбке, и он облизнулся. Кира передернуло от отвращения, но показывать собственные эмоции было пока рано. В яркой цветной майке Димы, с зачесанными на другой манер волосами, и его улыбкой – Кир был копией своего близнеца. В детстве они часто разыгрывали родителей и вспомнить все Димкины жесты не составило большого труда.

– Дииимааа… – сладко протянул мужчина, разгоняя своих соседок и приглашая его присесть за столик. – Ты передумал? Я рад тебя видеть. Надеюсь, твой ответ будет положительным? – его глаза беззастенчиво шарили по телу Кира, откровенно раздевая.

Тот только сузил глаза, пряча их за частоколом ресниц. Похоже, Дима не сказал Владу всего. Что еще требует от него этот тип?

Кирилл молча сел за столик, словно стесняясь и опустил взгляд, как смущающаяся девица. И тут же почувствовал чужую ладонь на внутренней стороне своего бедра, беззастенчиво подбирающуюся к паху.

– Сладкий мальчик… – шепот в ухо, и Кирилл передернулся от отвращения. В голове зашумело от бешенства, но он усилием воли заставил его улечься. Еще рано.

– Ты обещал мне отдать фотографии, – он шел наугад, исходя только из логики. И очень надеялся, что пускающий на него слюни мужчина не заметит оплошности, даже если что-то пойдет не так.

– Конечно, отдам, мой сладкий. Но ты обещал прийти завтра. У меня нет ничего с собой.

Кирилл только грязно выругался про себя. Идиот…

– Здесь слишком много людей, – мужчина тем временем вылез из-за стола. Он буквально силой выволок Кира и повел за собой, стискивая его запястье и почти непрерывно облизываясь. Миновал дверь с изображением мужского силуэта, и толкнул следующую с нарисованным на ней инвалидным креслом. Как мило… Он собрался трахать его в туалете для инвалидов?

Кирилл рассмеялся, когда мужчина втолкнул его внутрь, зашел сам и запер дверь. Смеялся, когда он подходил ближе. И без замаха ударил в переносицу, когда тот попытался обнять его.

Секунда оглушающей тишины и…

– Ах ты, сука!! Блядь… – мужик, именно которого Кир даже не знал, зажимал хлещущую из носа на белую рубашку кровь и смотрел на него злыми глазами. – Да я тебя под асфальт закатаю, ты у меня на лекарства работать будешь, сучка крашенная…

Следующий удар откинул его в стенку. Голова мотнулась, разбрызгивая кровь, мужик дернулся, но Кир уже был рядом. Еще один удар и еще… Корпус, подбородок, ребра. Быстро, не давая мужчине и шанса на сопротивление. Без жалости, с холодным бешенством. Эта тварь посмела шантажировать Диму. Посмела распускать руки. Посмела…

Захват, поворот и лицом в кафель, раскрашивая белую плитку кровавыми разводами.

– А теперь слушай меня, сука, – ледяной голос Кира чуть подрагивал от физического напряжения и все еще не улегшейся ярости. – Если ты хоть посмотришь в сторону моего брата, я нарежу ремней из кожи на твоей спине. Если хоть одна фотография попадет в Сеть, я отрежу твой член и заставлю тебя его перемолоть в мясорубке. Ты меня понял, тварь?!

Мужик что-то булькнул, дернулся, словно пытаясь вырваться из захвата, и Кирилл осадил его еще одним точным болезненным ударом.

– Так ты меня понял? Не слышу.

– По… нял… – прохрипели в ответ, и Кир отступил, брезгливо убирая руку. Мужчина сполз по стене на пол и свернулся клубочком, жалко поскуливая.

– Тряпка… – бросил Кир и повернулся к раковине. Методично смыл кровь с рук, придирчиво оглядел в зеркале свое отражение, проверяя, все ли в порядке. Опустился рядом с лежащим, осмотрел его и поднялся. Кровь шла только из носа. Удары болезненные, но без каких-либо повреждений. Оклемается. И даже дойдет до дома на своих двоих. Правда, пару зубов придется вставить и синяки не скоро сойдут. Но жалости или сожалений не было. Он получил то, что заслужил. А Кир и не то сделает ради своих мальчишек.

Кирилл щелкнул замком, открывая дверь, и вышел из туалета. Подобные… происшествия не редкость в подобных местах. Никто не удивится. И даже вряд ли вызовут «Скорую». Теперь главное, вернуться не замеченным и успеть снять Димкину майку до того, как он попадется на глаза кому-нибудь из мальчишек…

****

Дверь открылась и закрылась бесшумно. Влад прошел пару шагов по направлению к Кириллу, но потом передумал и устроился у окна.

– Кир, я хочу задать тебе вопрос.

Кирилл оторвал взгляд от монитора и вскинул его на Сербского. Серьезен, строг и руки, перекрещенные на груди.

– Я слушаю.

Влад сузил глаза и, внимательно следя за реакцией Кирилла, начал:

– Недавно Диму шантажировали фотографиями, на которых были ты и он. Человек хотел вести его колонку в журнале и требовал от Димы, чтобы он ушел из журнала. Дима собирался выполнить его требование, но сегодня утром этот человек сам ушел и отдал весь компромат. Ты что-нибудь знаешь об этом?

– Нет, – спокойно и четко ответил Кир, пряча в уголках глаз удовлетворенную улыбку. – Я в первый раз об этом слышу. Дима ничего мне не рассказывал, – немного настоящего упрека в голос, но Влад не повелся. Только вскинул голову и направился к двери, зло бросив:

– На подоле его желтой майки капля крови. И я не знаю, где ты был вчера вечером.

– Он требовал от него не только колонку, – также спокойно ответил Кир, уже не пряча улыбку.

Влад замер, стиснув побелевшими пальцами дверную ручку. Долгая минута тишины, а потом он выдохнул «в следующий раз я пойду с тобой» и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

Кир усмехнулся и вернулся к работе, покачав головой. Следующего раза не будет.

========== Зарисовки ==========

Фотография

Из бумажника выпорхнула фотография и медленно, словно красуясь, опустилась прямо под ноги Кириллу. Влад дернулся за ней, но старший из близнецов успел первым. Он поднял фотографию, кинул на нее взгляд и вскинул бровь.

– Влааад? – сладким голосом пропел он, поднимая на него смеющиеся глаза, и Сербский залился краской.

– Отдай, – он почти грубо вырвал из его цепких пальцев бумажный прямоугольник. На фотографии был Кир. Полулежащий в большом кресле с ногами, перекинутыми через подлокотник, лохматый, в расстегнутой рубашке и джинсах, так до конца и не натянутых на бедра, расслабленный и умиротворенный после жаркой близости, он был… почти нежным. А еще он был настолько красивым с опухшими от поцелуев губами и красными следами на шее и груди, что сердце замирало. Тогда оно тоже замерло у вошедшего в комнату Влада. Рука словно сама потянулась к старенькому цифровику, который валялся без дела на стеллаже.

– Не замечал у тебя склонности к фотографии, – Кирилл явно веселился, глядя на смущенного парня, и Влад, вздохнув, бережно убрал фотографию на место в бумажник, в то же отделение, где лежала фотография Димы. Спрятал портмоне в карман, а потом подался вперед и, дернув Кира на себя, выдохнул в его губы прежде, чем накрыть их своими:

– У меня нет склонности к фотографии. Я просто хочу, чтобы ты всегда был рядом.

Куртка

– Тебе нужна новая куртка, Влад. Зиму обещают холодную, – Кир подергал его за рукав, сосредоточенно хмурясь.

– Я на машине, – Сербский только отмахнулся. – Мерзнуть негде.

– Я в курсе, что ты на машине, – ровно ответил Кир. – Но куртка тебе нужна.

– Куплю потом… – Влад действительно не видел смысла в этой покупке. Его вполне устраивал его пуховичок. Может, и не такой теплый, как хочется Киру, но до машины и обратно – хватит.

– Владик… – Кир несильно дернул его за прядь волос, вынуждая приблизиться. – Не потом. А сегодня. Иначе из дома я тебя не выпущу.

– Зануда, – бросил Влад, на что Кирилл только усмехнулся и отпустил его.

– Плевать. Чтобы вечером была куртка. Завтра обещают похолодание.

Влад почти демонстративно затянул тонкий шарф, шагнул к двери, а потом вдруг вернулся и нежно коснулся приоткрытых губ Кира поцелуем, выдыхая:

– Спасибо. За заботу.

– Иди уже, – Кирилл ответил на поцелуй, пряча улыбку за ресницами. Заботиться о своих мальчиках было… приятно.

========== Семейный ужин ==========

– Сербский, у меня от тебя голова кружится, – в голосе Кира плеснуло раздражение, и Влад, кинув на него злой взгляд, вышел из комнаты, хлопнув дверью. Дима, последние пять минут занимавшийся тем, что прикидывал, какую рубашку выбрать из своего богатого гардероба, выглянул из спальни на шум. Кинул на Влада короткий взгляд и вздохнул, качая головой.

– Владик… Это не конец света и даже не стихийное бедствие. Это всего лишь родители.

Сербский дернулся.

– Это ВАШИ родители. А вдруг я им не понравлюсь? – Прежде общаться в живую с родителями близнецов ему не приходилось. Все ограничивалось телефонными звонками. Про отношения между сыновьями они, естественно, не знали, но вот обо всем остальном были в курсе. Правда, в весьма урезанном варианте, но все же… И как на самом деле воспринимали его, Влада, и что вообще о нем думают, он и понятия не имел. И это его страшно напрягало. Именно поэтому, когда не далее, как вчера вечером они объявили, что собираются в гости к своим непутевым сыновьям, Влад откровенно струхнул. А вдруг он им и, правда, не понравится?

– Сербский… С тобой живем МЫ, а не они. О том, что нам ближе свой пол, они знают давно и уже смирились. Хотя на Кира они еще возлагают какую-то надежду повозиться с внуками.

Влад поджал губы, и Дима, дотянувшись до него, схватил за руку и втянул в комнату. Захлопнул дверь и, несильно толкнув в небольшое кресло, привычно устроился на его коленях.

– Влад, прекрати кукситься. О том, что ты – есть, они знают давно. Сюрпризом ты для них не станешь.

– Они не знают про нас с Кириллом, – Влад поневоле начал расслабляться: тепло и нежность Димки всегда действовали на него наилучшим образом.

– А ты бы предпочел, чтобы знали? – тот вскинул бровь. – Кир сам так решил, и я с ним согласен.

Влад только вздохнул. Он понимал логику Кира, но вот сердце упорно не желало ничего слушать.

– Зайка, – Влад сильно обнял Диму, притягивая его к себе еще ближе. – Я просто боюсь вас потерять.

– Мы взрослые мальчики, Владиус. И сами решаем, как жить. Но пока мы снова не останемся одни, на Кира тебе лучше вообще не смотреть.

– Хреновый из меня актер, да?– Влад невесело улыбнулся.

– Да, когда дело касается нас, – Дима кивнул, улыбаясь. – У тебя на лице все написано.

– И как вы объяснили им, почему мы вдруг живем все вместе?

– Экономией, – Дима пожал плечами, одарил Влада звонким поцелуем и слез с его коленей. – Все, Сербский, иди одеваться, родители скоро приедут, а ты еще в домашней майке ходишь.

Влад угукнул себе под нос и покорно поплелся переодеваться. Кося глазом в сторону крутящегося у зеркала Димки, надел любимую голубую рубашку, натянул на задницу черные джинсы и, проведя по волосам расческой, вышел из спальни. Прошелся по квартире, проверяя все ли в порядке, сунулся на кухню, принюхиваясь к восхитительным запахам, и, немного поколебавшись, толкнул дверь в кабинет Кира.

Старший из близнецов хмуро смотрел в монитор компьютера и бездумно покусывал кончик отросшей прядки. При появлении Влада он только вскинул взгляд потемневших глаз, и Сербский невольно расправил плечи. Дернулся, было, уйти, но в голове зазвучал Димкин голос, говорящий о том, что ему лучше вообще в этот вечер в сторону Кира не смотреть, и Влад шагнул вперед. Мягко и чуть нервно улыбаясь, добрался до рабочего стола, склонился к любимому и вжался в его губы поцелуем. Сильным, жадным.

– Голубоглазый мой… – Кирилл сжал его плечи, отстраняя от себя и заглядывая в лицо. Привычные уже слова словно погладили Сербкого изнутри, и он улыбнулся.

– Дима сказал, что мне нельзя даже смотреть в твою сторону. Во избежание.

– Умный ребенок, – Кирилл улыбнулся.

– Я знаю, – Влад только передернул плечами. – Я просто хочу побыть с тобой, пока…

– Пока в дверь не позвонили? – Кирилл тихо рассмеялся, а потом встал и просто притянул Влада к себе, легко массируя напряженные плечи. – Ты слишком дергаешься.

Влад облегченно выдохнул и уткнулся лицом ему в шею. Плевать… Пока Кир вот так вот его обнимает, ничего плохого не случится точно.

– Перед знакомством с тобой я дергался гораздо сильнее. И, как оказалось, был прав.

– Хмм… Хочешь сказать, что недоволен тем, что получилось? – Кирилл сдвинул брови, Влад вскинулся и тут в дверь позвонили. Сербский судорожно вздохнул, глаза широко распахнулись, но внутри почему-то не было того страха, который мучил его еще пять минут назад. Зато появилось почти отчаяние.

– Нет, ты не…

– Кирюш, родители пришли! – из коридора крикнул Дима, и старший из близнецов стремительно вылетел в коридор, почти на буксире таща за собой не сопротивляющегося Влада. А уже через пару мгновений обнимался с матерью и здоровался с отцом, оказавшимися на первый взгляд совсем не такими страшными, как надумал себе Сербский.

…Разговоры, разговоры, разговоры. Димка болтал без умолку, Кирилл тихо фыркал, и только Влад почти все время молчал. После знакомства с родителями, которое прошло на удивление мирно и спокойно, если не считать обещания открутить ему голову, если вздумает обидеть их любимого мальчика, Сербский стал дышать немного свободнее, но напряжение никуда не ушло. Правда, к родителям его близнецов это имело мало отношения. Он не успел объяснить свои слова Киру и теперь тот вообще не смотрел в его сторону. Конечно, такое поведение можно было бы списать на хорошую актерскую игру, но это Владу не полагалось замечать его по первоначальной задумке. Вот только вышло все наоборот. Влад то и дело кидал на Кира взгляды исподтишка, а тот делал вид, что они вообще не знакомы.

За столом раздался новый взрыв смеха, и Сербский, обозначив улыбку, отвернулся. Встретился с глазами Валентины и замер. Внимательные, колючие, холодные… От них пробирала дрожь. Как долго она за ним наблюдает? И как много успела увидеть? А понять? Черт…

Влад опустил взгляд и, тихо извинившись, встал из-за стола. Чуть сжал плечо Димки, вскинувшего на него встревоженные глаза, и вышел из комнаты. Нужно взять себя в руки и доиграть роль до конца.

Сигаретный дым наполнил легкие, и Влад опустил ресницы, чувствуя, как напряжение понемногу покидает тело. Медленно и неохотно, но все же покидает. Только пальцы почему-то начали подрагивать.

– Может, объяснишь, почему ты так странно ведешь себя? – Кирилл неслышно прошел за его спиной и опустился на корточки перед плитой, в духовке которой дожаривалось мясо.

Влад на мгновение сжался, зажмурился, а потом выдохнул резко, сильно. Словно бросаясь в омут с головой.

– Мне кажется, что ты неправильно меня понял и теперь дуешься.

– Дуться можно за мелочь, Владик, – ровно, так, словно беседовал о погоде, проговорил Кир и, выключив духовку, вытащил противень с аппетитно пахнущим мясом. Отодвинул от края подальше, отложил в сторону кухонные верхонки и встал за спиной Сербского.

Влад безжалостно затушил сигарету, повернулся и… утонул в его глазах. Глубоких, потемневших. Словно закрытых от него сейчас.

– Кир… – Влад легко коснулся его щеки тыльной стороной ладони. – Я знал, чувствовал, что встреча с тобой изменит мою жизнь. Я не знал, как, но чувствовал, что так, как раньше, уже не будет никогда. Я боялся не понравиться тебе, боялся потерять Димку. Но все случилось так, как я и не предполагал. Все действительно изменилось. Но я счастлив, слышишь? Я. Счастлив. С тобой. С вами. Кир… – Влад дернул его на себя и крепко обнял, приникая к губам. – Я люблю тебя. Мой занудный, вредный, упрямый. Любимый.

– Ну, спасибо за такие комплименты, голубоглазый мой, – Кир хмыкнул, и Влад тихо рассмеялся. Как камень с души свалился. И это родное, любимое «голубоглазый мой» согрело сердце.

– Самое главное из них – любимый, – Влад сам знал, что улыбка у него сейчас донельзя глупая, но бороться с собой он и не пытался.

– Все, возвращайся, – Кир звонко чмокнул его в нос и легко подтолкнул к двери. – Скажи, что я сейчас приду с горячим, пусть освобождают тарелки.

Влад счастливо кивнул и исчез в коридоре. Как только звук его шагов затих, Кирилл чуть нахмурился и, вытянув сигарету из пачки, прикурил, прислонившись бедрами к подоконнику. Один, два, три.

– Ничего не хочешь рассказать мне, Кирюша? – улыбка мамы была натянутой, но все равно теплой.

– А надо? Ты все видела и слышала сама, – Кир только пожал плечами. Можно было и не пытаться обмануть мать. В жизни добрая, немного наивная мамочка становилась сущим демоном, когда дело касалось ее сыновей.

– Слышала. И видела. И теперь хочу понять, что происходит с моими детьми. Дима знает?

– Знает, – Кир сделал еще одну затяжку и отправил сигарету в пепельницу. – Все знает. И не против. Влад любит его.

– Тебя он, судя по всему, тоже любит.

– Так вышло, мам. Я ведь тоже его люблю.

– Не понимаю, – она мотнула головой. – Неужели вы не ревнуете друг к другу?

– Разве только к кому-то третьему, – Кир подошел к матери, мягко обнимая ее. – Мам, не волнуйся за нас. Нам хорошо вместе. Мы не идеальные, дуемся друг на друга, ссоримся иногда, но любим. И не ревнуем.

– Ох, и какие же вы у нас сложные получились, – Валентина вздохнула и взъерошила его волосы. – Что ты, что Димка.

– Уж какие есть, – Кир фыркнул и отошел к плите. – Мам, правда, не волнуйся. Лучше отнеси мясо в комнату, – он ловко переложил аппетитно пахнущие отбивные на большое блюдо и вручил его матери. Та только покачала головой, но ничего не сказала, покинув кухню. Кир с силой потер лицо ладонями. Отцу все же говорить не стоит. Мама не поняла, но, похоже, приняла. А вот отец… Значит, играем дальше.

…– Я их обожаю, но я так устал, – Дима закрыл за родителями дверь и, подойдя к Киру, уткнулся лицом в его плечо. – Голова ноет, – тихо шепнул он, обнимая брата и затихая.

– Мама все знает, – Кир прижался губами к его виску, поглаживая спину и словно сведенные плечи.

– Все? – с непередаваемой интонацией поинтересовался Дима, и Кир тихо хмыкнул.

– «Скорую» мы не вызывали. И валерианкой тоже не пахнет. Значит, про НАС с тобой она не знает. Про Влада.

Дима только вздохнул:

– Мама в шоке?

– Скорее нет, чем да. Думаю, она рада, что никто из нас не крутит роман за спиной брата с его же парнем. Но она не понимает. И я не смог ей ничего объяснить. Ты… не ревнуешь Влада ко мне?

– А зачем? – Дима потерся щекой о его плечо, урча от удовольствия, как котенок. – Я знаю, что он любит меня. И ты – это я. Я не могу ревновать его к себе.

Кир только хмыкнул этой наивной логике. Но Димка прав. У него самого ревности тоже нет. И… какая разница – почему?

– Люблю тебя… – выдохнул Кирилл в маленькое ухо Димки.

– Люблю, – эхом повторил Влад, неслышно выходя из комнаты в прихожую и обнимая их обоих. Неосознанно защищая, оберегая. Пусть смешно и пафосно, но в них – вся его жизнь.

========== Новый Год ==========

– Ты зачем встал? – Влад подергал елку, проверяя хорошо ли стоит, и недовольно повернулся к неслышно переступившему через порог Диме. Завернутый в одеяло по самую макушку, с красным носом и немного мутными глазами тот выглядел мило и беззащитно, но Сербский только сдвинул брови.

– Мне скучно валяться в одиночестве. Тем более, когда ты собираешься наряжать елку. Я тут посижу тихо в уголке, – Дима бочком, справедливо опасаясь гнева за свои босые ступни, пробрался к помянутой мебели и свернулся в клубок, подобрав под себя ноги. – Вот, видишь, я почти лежу.

– Сам виноват. Ходишь без шапки, вечно расстегнутый, да еще и пьешь холодный сок после мороза, – ворчал Влад, придирчиво проверяя импровизированный Димкин кокон на предмет дырок, в которые может проникнуть сквозняк. – Да еще и накануне Нового года.

Димка только виновато шмыгнул носом, но смолчал. Да и спорить было не с чем. Это Влад еще не знает, что он мороженое ел. Тогда это ему показалось хорошей идеей. А теперь у него температура, не дышит нос, то знобит, то в жар бросает, в общем, все прелести. И долбанная аллергия на обычные лекарства-микстурки. А необычные в ближайших аптеках не продают.

– Спасибо, солнце, – просипел он, неуклюже тыкаясь губами в немного колючую щеку любимого.

– Скажи спасибо, что Кира дома нет, – Влад, наплевав на все опасения Димы, втянул в его хоть и не долгий, но настоящий поцелуй. – От него бы тебе по-настоящему досталось.

– Спасибо, – тихо фыркнул Дима, легко отталкивая его от себя. – Отойди. А то заразишься.

– Поздно, – Влад заправил прядь за его ухо и отошел к шкафу. Под взглядом Димы взгромоздился на табуретку и после пары минут тихих матов и сосредоточенного сопения, вытащил из глубины антресолей коробку с елочными игрушками.

– Давай ее сюда, – глаза у Димки тут же заблестели, как у ребенка, увидевшего когда-то любимую, но немного позабытую игрушку, и он протянул руки, выпростав их из-под одеяла. – Я буду тебе их подавать, а ты – вешать.

– Кто-то обещал сидеть тихо, – Влад очень хотел, чтобы его взгляд получился грозным, но умильная мордашка Димки не дала ему ни единого шанса.

– Не будь занудой, Владик. Кир вернется и загонит меня в постель. А мне там скучно.

Влад только вздохнул и пристроил коробку рядом с Димкой.

– Ладно… Но с Киром сам разбираться будешь. От него еще и мне достанется за то, что позволил тебе здесь сидеть, а не в постели отлеживаться.

Димка только хмыкнул и принялся разбирать мишуру и игрушки. Судя по тому, что каждый шарик был аккуратно завернут в шуршащую упаковку, предыдущую елку разбирал Кирилл. Кстати, это первый Новый год, который они встречают с Владом.

– Ровно год назад я еще не знал о том, что где-то на свете есть ты, – Дима протянул один из шариков Сербскому.

– Ты – мое сбывшееся желание, – Влад нежно коснулся его губ, забирая из рук шарик. – Так что в этом году я скажу Деду Морозу спасибо.

– Какие мы пафосные, – тепло, необидно усмехнулся Дима, шмыгнув носом.

– Ничего, сегодня можно. Новый год, в конце концов.

– Угу, – Дима достал следующий шарик и на мгновение завис, глядя на него с совершенно неземной улыбкой. – Повесь его на самое видное место, пожалуйста.

Сербский только вскинул бровь, глядя на игрушку в руке Димы. Большой шарик, когда-то он был очень ярким и красивым, но сейчас краска облупилась и былой блеск пропал.

– Он особенный? – он бережно принял его у Димы и повесил, как тот и просил, на самое видное место.

– Да, – Дима подгреб под себя подушку и свернулся клубком, обнимая ее. – Нам было тогда лет шесть. Отец привез их нам в подарок из Германии. Два одинаковых шарика мне и Киру. До сих пор не представляю, как ему это удалось. Они же стеклянные, хрупкие. Но у него получилось. Вот только я свой шарик разбил как раз тридцать первого, когда отец принес елку. Я сам был виноват, но мне было так обидно, что я расплакался. И тогда Кир отдал мне свой. Вот этот самый, – Дима слабо улыбнулся, поерзал немного и опустил ставшие вдруг такими тяжелыми веки.

…– Дим, не плачь, – серьезный сероглазый мальчик опустился на колени перед сидящим прямо на полу крохотным малышом, ревущим над блестящими осколками. – Вот, возьми мой.

– А как же ты? – малыш вытер рукавом зареванное лицо, размазывая по мордашке слезы.

– А я обойдусь, – Кирилл улыбнулся, но Дима только помотал головой.

– Нет, Кирюш. Давай этот шарик будет мой и твой. Общий.

И на сердце тут же потеплело. Брат потянулся, чмокнул в еще мокрый нос уже забывшего о своем горе Димы, и тот смешно фыркнул.

…Дима улыбнулся во сне, и Влад, укрыв его поплотнее, бесшумно вышел из комнаты. С елкой он уже почти закончил, а убрать коробку можно и потом. Главное, чтобы Димка отлежался.

Влад покосился на часы и вытянул телефон. Пара длинных гудков, и трубка отозвалась усталым голосом Кирилла:

– Я скоро закончу, голубоглазый мой. Как Дима?

– Спит, – Влад поежился и захлопнул форточку. – Не забудь в аптеку заехать.

– Не забуду. Как у него температура?

– Есть, но небольшая. Я его напоил чаем с малиной.

– Не давай ему вставать и пить холодное. Я приеду и привезу лекарства.

– Я прослежу. Мы нарядили елку. И я, наверное, не буду ждать, а займусь ужином сам.

– Прости, – голос Кирилла стал виноватым. – Я приеду сразу, как только смогу.

– Прекрати, я все понимаю, – Влад зажал трубку плечом и, сунувшись в холодильник, принялся выгружать на стол продукты. – Мне все равно заняться нечем. Заодно и экзамен по кулинарному делу тебе сдам.

Кирилл только тепло фыркнул и отключился. Влад отложил телефон на стол, улыбаясь, и принялся за праздничный ужин.

…Он поставил замаринованное мясо в холодильник и вытер руки полотенцем, хмурясь. Скоро восемь, он уже успел приготовить три салата, сварить глинтвейн, почистить и порезать картошку на фри, но старшего из близнецов все еще не было.

– Влад?.. – на пороге появился Дима, и Сербский еле успел шагнуть к нему, чтобы подхватить пошатнувшегося любимого.

– Димка, зачем встал? – еле слышно спросил он, осторожно прижимая к себе слишком горячее тело. Злиться не было ни сил, ни желания. Зато в голосе была нежность. И страх.

– Пить. Хочу, – тот поднял на него мутный взгляд, и Влад, выругавшись про себя, подхватил его на руки и отнес в спальню. Уложил на кровать, сунул градусник…

– Лежи, сейчас принесу. – Метнулся на кухню, плеснул в стакан теплой кипяченой воды, добавил немного лимонного сока и вернулся в спальню. Поджал губы, глядя на осунувшееся побелевшее лицо с огромными кругами под глазами, и тихо выматерился про себя. Помог Диме приподняться и держал, пока тот не выпил весь стакан.

– Дим, ты как? – коснулся щеки чуть подрагивающими пальцами. Что случилось?! Еще днем Дима выглядел гораздо лучше, а теперь, проспав почти пять часов, проснулся с такой температурой! Влад вытащил градусник и осторожно вернул его на прикроватную тумбочку, боясь раздавить. Тридцать восемь и три. ЧЕРТ! И он ничем не может помочь!

– Владик, Кир… Он приехал? – глухо спросил Дима, сжимаясь в комок и обводя комнату осоловевшим взглядом.

– Еще нет, нежный мой, – Влад аккуратно накрыл его одеялом и встал.

– Нет, не уходи! – Дима вцепился в его запястье, но потом пальцы разжались, и рука бессильно упала на кровать.

– Я сейчас вернусь, – Влад коснулся губами середины горячей ладошки и бесшумно вышел из комнаты. Нашел телефон и, тихо матерясь, набрал телефон Кирилла. Не отвечает. ЧЕРТ! Он раз за разом набирал заученный наизусть номер, но Кирилл молчал.

***

Кир с досады пнул покрышку и хлопнул крышкой капота. Бесполезно. Этот двигатель не заведется. Поежившись под порывом холодного ветра, Кир юркнул в машину. Пока еще тепло, но скоро салон остынет. Сам виноват. Надо было послать этого заказчика к черту. И плевать, что заказчик – один из самых знаменитых журналов в индустрии моды. Сегодня тридцать первое. И Димка… заболел.

Кир взял телефон, который оставил на торпеде и выматерился. Шесть пропущенных от Влада. И индикатор на нуле. Заряда хватит максимум на один звонок. Эвакуатор или дом? Идиотский вопрос. Кир нажал кнопку, и в салон ворвался звенящий голос Влада:

– Кир!

– Влад, я… задержусь. Заглох двигатель.

Но Сербский словно и не слышал его:

– Кир, у него температура за тридцать восемь!

Кирилл застыл, судорожно сжимая трубку пальцами. Сглотнул, чувствуя, как дерет горло.

– Натри его водкой и сделай компресс, – как в тумане выдохнул он.

– Кир, может, «Скорую»?

– У них нет таких лекарств, а в больницу он не поедет, – губы словно онемели, но Кир упорно заставлял их шевелиться.

– Кирюша… Где ты, Кир? Я приеду за тобой.

– Не смей! – Кир взвился. – Не смей оставлять его одного!! – паника грозила вот-вот захлестнуть с головой.

– Хорошо, – бесцветно выдохнул Влад. – Но Кир, ему нужно лекарство.