Текст книги "Речь о пролитом молоке (СИ)"

Автор книги: Sgt. Muck

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Может быть, это действительно работа, которая его выматывает? – предположила Анна, поглядывая в сторону детской – кажется, привычка. Она сжала руку Кастиэля. Пусть она не понимала, но она старалась его поддержать. А Кастиэль никогда ее не благодарил. – Мне казалось, он слишком любит тебя, чтобы изменить.

– Да, но после работы люди не сияют так, как он. Каждый раз, когда я на него смотрю, он настолько довольный, что у меня язык не поворачивается спросить, что происходит. Ведь я хочу, чтобы он был счастлив. А теперь получается, что я же и мешаю, – он вздохнул. Теперь он был почти того же роста, что и Анна, не таким худым и уж точно не слабым (одно время они с Дином ходили в спортзал, что рядом с домом. Потом Дин заявил, что не может смотреть, как Кастиэля лапают взглядами другие мужики), но, вероятно, таким он и останется на всю жизнь до старости. Он обнял Анну, надеясь, что это сойдет за благодарность.

– Знаешь, Кас, с девушкой тебе было бы слишком сложно, – пробормотала Анна, и Кастиэль на мгновение потерял из виду ее руки – секунда, и в ее руках оказался телефон с горящим экраном. – Он тебя ищет. Ты не хочешь хотя бы сказать ему все то, что сказал мне? Он этого заслуживает. За тот год, что все было прекрасно.

– Думаешь? – Кастиэль неуверенно сжал телефон в руках, не решаясь нажать на кнопку. – Ему не понравится, если я начну выяснять отношения. Я просто хочу уйти так, чтобы он не помнил меня плохо.

– Думаю, что лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть, – она похлопала его по бедру и вышла из комнаты, оставляя его наедине с телефоном. Кастиэль вздохнул.

– Да, Дин, – ответил он, ожидая услышать что угодно, от мата до холодного «прощай». Однако вместо этого Кастиэль услышал нечто совершенно иное. То, что он слышал почти все вечера до того:

– Хэй, Кас! Слушай, никак не могу домой прийти сегодня. Оставишь мне ужин, хорошо? Может быть, к четырем приду. Я не буду тебя будить лягу в твоей, хорошо? Можешь пнуть меня с утра, разрешаю, – и он отключился, даже не удостоверившись, что Кастиэль ему что-то ответил.

Кас выбросил телефон как можно дальше от себя. Разбился или что-то – неважно. Кастиэль ненавидел этот мобильник. Сначала он потерял отца, теперь Дина. Мобильник, конечно, не виноват, но Кастиэль просто не хотел знать, что он теряет. Анна посмотрела на него смущенно с ребенком на руках. Мальчик казался заплаканным.

– Он скучает по Майклу, – пробормотала она, обнимая малыша. Малыш был достаточно внушительных размеров уже с тех пор, как Кастиэль последний раз его видел.

– Можно мне его? – попросил Кастиэль, стараясь не думать о том, как что-то внутри него стремительно ломается. Ему казалось, что он больше никогда не окажется на краю этой бездны безысходности или чего там еще покрасивее звучит. – Я же похож на Майкла, да?

– Отчасти, – подумав, кивнула Анна. – Может и поможет.

– Только мне нужно на воздух, – Анна не стала спрашивать его, зачем. Она отправилась переодеваться сама, оставив ребенка на руках Кастиэля. А Кастиэль смотрел на маленького мальчика, гадая, кого он выберет потом. Ведь ему повезло, и его мама примет его, даже если он приведет домой парня. Только это не всегда лучше, чем привести домой девушку. Малыш зачарованно разглядывал его, видимо, сомневаясь, но потом расслабился и засопел на плече Кастиэля. Вроде бы и не папа, но точно похож, вероятно, решил малыш. Кастиэля успокаивало сопение ребенка. Он бесшумно отдал его на руки Анне, и вот они уже выкатывали коляску на темную и холодную улицу.

И лишь там Кастиэль по-настоящему согнулся, уткнувшись ладонями в колени и пытаясь дышать. Дышать не получалось. Холодный воздух словно ножом резал легкие, а глаза кололо от желания просто заплакать. Только он разучился это делать. Хотелось кричать, что угодно, кого-нибудь убить за то, что жизнь показала ему в очередной раз задние карманы. Что он сделал не так? Он всегда больше всего боялся потерять Дина, все это время, что, казалось, он навсегда останется с Винчестером. Винчестер мог творить все, что угодно, но Кастиэль верил, что его терпения хватит до старости. Пока все не началось сначала. Пока Дин не стал вычеркивать Кастиэля из своей жизни.

Анна помогла ему выпрямиться. Она не смотрела на его лицо, потому Кастиэль не смог выплеснуть гнев на нее – странное умение угадывать, что выбесит и без того злого человека. Неужели Майкл на нее кричит? Или, того хуже, бьет? Да сам Кастиэль бы убил его, узнав о таком. Несмотря на то, что не обладает особенной силой.

– Дженни, детка, ты отлично поработал сегодня!

– Мы будем скучать!

– Знаешь, мне кажется, что мы зря пошли на улицу так поздно,– Анна придержала за руку Кастиэля. Он посмотрел на странные фигуры – одна как будто бы была знакома, но это невозможно. Он прочел на погасшей вывеске «стриптиз-бар», после чего пожал плечами и хотел разворачиваться, когда на лицо оставшихся двух мужчин упал свет фонаря. Одного из них Кастиэль не знал, но зато другого, несмотря на боевой раскрас косметикой, узнал так, как узнал бы в толпе.

– Кастиэль, с тобой все хорошо?

У него ведь было слабоватое зрение. Он мог ошибиться. Да только походку он узнал бы так же легко, как лицо.

– Ты не думаешь, что было бы безопасно все это смыть? – донеслось до Кастиэля.

– Да времени нет, я и так опоздал к ужину, – и голос. Как хорошо Кастиэль знал этот голос. Это не мог быть брат-близнец, так что, похоже, ему нужно было просто признать, что Дин Винчестер только что на его глазах вышел из стриптиз-бара. Сколько они прошли, квартал, два? Он специально выбрал бар близко к дому Анны? А знал ли он вообще, где живет Анна? Они не испытывали потребности в деньгах. Так почему Дин вышел из этого бара с тонной косметики на лице? – Еще неделя, и я, наверное, завязываю. Я собрал все, что нужно. Эш, ты мне чертовски помог, спасибо, – он похлопал незнакомого мужчину по спине, после чего направился к знакомому Кастиэлю мотоциклу. Лишь один взгляд, и он бы увидел Кастиэля.

Лишь один взгляд, который Кастиэль так хотел. Потому что тогда Дин сам бы придумывал объяснения. А Кастиэль так хотел их услышать. Почему? Зачем? Неужели он ходит туда ради кого-то? Неужели он не смог удержаться? Невозможно себе вообще представить Дина Винчестера, учавствующего в стриптиз-шоу. Да, теоретически он мог бы, но это просто невозможно! Только не Дин. Что ему нужно было? Внимание, восхищение? Кастиэль давал и то, и другое, и все, что у него было. Вообще все. До последнего страха, до последней эмоции. Как могло так случиться, что теперь он оказался не нужен?

… – Я даже не думал, что тебя здесь встречу… – Дин, вероятно, стоял и говорил перед ним минут пять. Кастиэль снова не заметил. Давно у него не было этого ступора. Он смотрел как в первый раз в зеленые глаза от такой же зеленой подводки, на закрашенные веснушки и на подведенные губы – это точно не его Дин. А еще он нервничал. Вероятно, хотел объяснить.

Только Кастиэль неожиданно подумал, что он попросту хочет себя уважать как минимум. Быть одиноким, но уважать. Поэтому он просто развернулся и побежал обратно, как можно дальше, на остановку и куда глядят глаза.

И только когда он оказался в третьем часу ночи в родном дворе, он понял, что зря сюда спешил. Ведь уже сегодня смена. У него есть запасной костюм в больнице, больше ничего не нужно. Нужно просто хоть где-нибудь, подальше от всего мира пережить и этот удар, как он пережил смерть отца. Он мог бы вернуться к Анне, но было уже слишком поздно и ему было стыдно за свой побег. По-хорошему, ему нужно было бы просто врезать Дину. Так сильно, как только может. За все то счастье, что когда-то было. За все то, что этот ублюдок сломал так легко, как будто это не было двумя годами жизни.

Два года, на которые Кастиэль постарел.

Он проспал эту ночь в старом домике на дереве. Очевидно, новые арендаторы не имели детей, так как в этом домике никто не бывал с самого детства Кастиэля. Он нашел в пакете и старое одеяло, которое, конечно, было ему мало, и даже старую книжку с фотографией. Вероятно, их положил сюда отец. Он всегда совершал странные поступки. Что бы он сказал? Неважно, как он отнесся бы к выбору Кастиэлю. Наверное, был бы разочарован, но понял. А может, и нет. За два года воспоминания о нем как-то поблекли, хотя любовь к нему не исчезла.

Наверное, его отец был из тех, кто говорил, что надо бороться за что-то, что ты любишь. Но как быть, если тот, кого ты любишь, уже потерян, и никакая борьба его не вернет? Ни отца. Ни Дина, потому что он не заметил, как быстро Дин стал другим человеком.

Кастиэль отключился до самого рассвета.

Наверное, впервые в жизни ступор ему помогал. Как только ему нужно было убить время: в транспорте, на работе в обед или после, или даже ночью, когда он не смог уснуть, он просто впадал в это известное за два года состояние, в котором время летело очень быстро. Ценой за это были неприятные мысли, но Кастиэль ничего не мог поделать. Он жалел, что оставил телефон у Анны и не мог спросить, когда он может зайти за вещами. Жить у нее после всего этого оказалось просто невозможно. Он промаялся до шести утра, механически выполнил все обязанности и только на улице осознал, что машины тоже больше нет – а к ней он привязался так же, как к Дину.

Квартира Анны встретила его пустотой. У него был ключ, так что он мог зайти теоретически, но толко в давящей пустоте ему расхотелось уходить сразу. Куда он пойдет? Все его вещи остались у Дина. Их все равно нужно будет забирать, а Кастиэль боится, что если увидит его, то все простит. А потом это начнется снова. Снова мазохист. Взрослая жизнь была для Кастиэля чем-то неприятным на протяжении двух лет, прикрываясь обманом любви. А на деле… во взрослой жизни нет места сказке. Как же он ненавидел быть взрослым. Но теперь это все равно, что ненавидеть себя.

Он сидел на диване, когда услышал, как на кухне что-то упало. Подумав, что это вернулся Майкл, Кастиэль уже поспешил пойти и извиниться, когда никого на кухне не обнаружил. Только какой-то конверт, который упал вместе с целым пластиковым ящиком фруктов. Конверт, как ни странно, был не подписан, но рядом с ним валялась еще одна записка, подписанная уже хорошо знакомым именем.

Кастиэль разорвал письмо так, как будто ему стало бы от этого легче. Анна пустила Дина сюда, в эту квартиру, а Кастиэль даже не подумал ни о чем.

– Хорошо, что я не отдал тебе оригинал, – Кастиэль даже не стал поворачиваться. Как же он ненавидел этот голос. Так же ненавидел, насколько любил. Никакой другой он не привык слышать. – Хоть когда-то советы Сэма работают.

– Просто уйди отсюда, хорошо? – если бы он заорал матом, было бы действительно страшно. А так лишь жалкая просьба, вот и все. Что толку скрывать, он действительно разбит и не напоминает себя. Да, настолько сильно он зависел от Дина. Он поставил на эти отношения все, что у него было. – Я же просто ушел.

– Ты идиот, а не ушел, – почти ласково прозвучали эти слова. Судя по звуку, Дин подходил к нему – Кастиэль мгновенно развернулся и дернулся назад, больно ударившись спиной о шкафчик. Он смотрел на Дина снизу вверх со всем гневом, на который был способен. – Не трудись, Анна мне все рассказала. Большей глупости я в жизни не слышал. И, кстати, Майкл повез ее в коттедж, который сам и ремонтировал все это время.

– Да в жизни вообще не бывает так глупо: узнать, что твой парень ходит в стрип-бар, чтобы с кем-то там спать!

– С кем спать? С Эшем, что ли? – Дин опустился на корточки. – Ты просто балбес, Кастиэль Джеймс Новак. Открой этот чертов конверт и даже не думай его порвать, потому что на этот раз это оригинал.

– Оригинал чего? – тупо спросил Кастиэль, даже не думая взять в руки конверт.

– Того, ради чего я работал гребанных пять месяцев, а ты решил, что я тебе изменяю, – миролюбиво пояснил Дин. – Вообще-то я хотел тебе рассказать, но каждый раз думал, что это может все испортить.

– Но ты был так счастлив… – Кастиэль ненавидел свою доверчивость. Он так хотел открыть конверт, что пожертвовал бы последними остатками гордости.

– Естественно, я же представлял, что ты тоже будешь. Когда конверт откроешь. Но нужно было тебе все испортить в последний день! – Дин протянул конверт еще раз, и на этот раз Кастиэль его взял.

– То есть я все порчу? – спросил он несколько устало, понимая, что он уже сдался. Видимо, у Дина было хорошее объяснение. Но Кастиэль слишком много переживал последнее время – он больше не сможет относиться к Дину, как прежде. Просто не сможет. Из-за одной возможности его секретов.

– Просто открой. Я прошу тебя. Потом можешь бить хоть ногами, – поднял руки Дин, сдаваясь. – Я столького натерпелся, чтобы эту чертову хрень получить, что даже вынес эту кличку Дженни. Какой урод ее вообще придумал?

– Это как первый станок, – пробормотал Кастиэль, разворачивая конверт. Какое-то официальное письмо, черт его знает.

– Какой станок?

– Автоматизированный, – Кастиэль уже не слушал все то, что говорит ему Дин. Его глаза бегали по строчкам так медленно, как никогда в жизни.

«Уважаемый мистер Новак! Спешим уведомить вас, что после тщательного рассмотрения вашей заявки и вашего дистанционного заявления, несмотря на некоторое нарушение наших правил об обязательном собеседовании, Южно-Калифорнийский университет готов принять вас для обучения по специальности «Лечебное дело». Просим явиться в деканат университета в г. Беркли 29 числа для прохождения обязательного собеседования и 1 сентября на официальный сбор первокурсников.

С уважением,

Заведующий приемной комиссией, мистер …».

Кастиэль прочел письмо два раза. Честно говоря, ни один из разов он так и не понял, откуда взялось это письмо. То есть, конечно, из университета, но, вероятно, они ошиблись, ведь Кастиэль не сдавал даже экзаменов.

– Я не понял, – признался он так, как будто письмо было написано на китайском. – Что это значит, Дин?

– Что ты станешь врачом, – улыбнулся Дин, забирая обратно письмо. – И что мы переезжаем в Беркли.

– Но это же огромные деньги, у меня нет их, чтобы заплатить за обучение, – Дин бросил ему еще один конверт. Кастиэль вытащил оттуда чек пафосного вида, в котором напротив огромной суммы денег стояла таинственная печать «оплачено». Там же оказалась и пластиковая карточка на вход на территорию университета, с его староватой фотографией и всей информацией о курсе, потоке и личным номером для посещения библиотеки. Карточка дрожала в его руках. Руки Кастиэля дрожали.

– Но откуда? Ведь я даже экзаменов не сдавал, – Кастиэль больше всего боялся, что это сон.

– Я подрабатывал… Ну, ты знаешь где, а экзамены сдавал Сэмми. Ему только дай экзамены посдавать… Короче, я прощен? – Дин взял его за руку, оказываясь совсем рядом. – Только, конечно, учиться он за тебя не сможет, а там типа все круто, так что у тебя только два месяца, чтобы выучить это все, но до Сэма ехать час, так что он, наверное, с тобой позанимается…

– Дин, – только и смог выговорить Кастиэль, обнимая его как, пожалуй, что-то самое ценное в жизни. – Но где мы возьмем денег на переезд, где будем там жить, это же все… А деньги на второй курс? Боже, я даже не представляю…

– Хоть на секунду изобрази радость, хорошо? Прекрати бегать за проблемами, ты их все переловил, – проворчали ему на ухо. Кастиэль осознал, насколько же он был идиотом, раз решил, что Дин ему изменяет. Он в это время просто исполнял мечту Кастиэля.

– Я так рад, что, кажется, еще не совсем рад, – отозвался Кастиэль. – Черт, прости меня за все, что я устроил, я думал, что ты в самом деле… А я…

– Речь о пролитом молоке? – Дин провел по его волосам, обнимая так сильно, как только мог.

– Что?

– Хватит говорить о пустом. У нас есть дела поважнее.

Конец.