Текст книги "Речь о пролитом молоке (СИ)"

Автор книги: Sgt. Muck

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Не забыв чмокнуть его в щеку. Раздражающе, демонстративно и явно с насмешкой, но это было не так важно, как новый столбняк Кастиэля. Он не сразу отошел от того, что произошло. За ту секунду, что Дин касался его щеки своими губами, в Кастиэле происходил переворот между потребностью быть взрослым и немедленно пойти и совершить что-ниубудь очень глупое вроде поцелуя. Дина было так приятно много, что слова Анны вспомнились моментально: Винчестер действительно подошел бы на роль защитника. Но Кастиэль все еще не был уверен, что Винчестер имел в виду именно это.

– Блин, если бы еще и пирог был, я бы тебе свадьбу предложил немедленно, – с набитым ртом пробормотал ему Винчестер, салютуя вилкой. Кастиэль потратил все силы на то, чтобы не покраснеть – этот идиот как будто специально дразнил его. Но гнев прошел так же быстро, как и появился. Ему было приятно смотреть на то, как Винчестер изображает гостя с голодного острова. Это, конечно, вряд ли было так вкусно, но Винчестер словно бы не жаловался. С небольшим опозданием Кастиэля осенила новая идея: он может шантажировать его пирогом за еженедельную уборку в своей комнате. Он тут же сообщил эту новость Дину и получил самую кислую мину.

Она была столь забавна, что Кастиэль рассмеялся, отворачиваясь к мойке. Сам он есть не хотел.

– Вот это я понимаю, торгово-рыночные отношения, – скрипнул стул, отодвигаясь от стола. Кастиэль мельком подумал, что Дин, вероятно, пойдет к себе в комнату чинить злосчастный телевизор, который вроде как должен был починить на самом деле Сэм, но вместо этого Винчестер, похоже, не внял его просьбе «не сейчас».

Дин улучил именно тот момент, когда все руки Кастиэля были в мыле. Сказать, что Кастиэль подпрыгнул на месте, когда чужие руки обняли его за талию сзади, было бы неправильно, но Кастиэль был очень к тому близок. Он замер на месте, забывая даже дышать, борясь между шоком и отчаянным желанием податься назад. Между взрослой своей частью и подростком, который влюбляется за первый знак внимания. Между этими двумя частями оказался неожиданный компромисс: роль защитника Дина Винчестера не обязательно приведет за собой какие-то взаимодействия.

К тому же он так давно не был в чьих-то руках вообще, что скорее просто хотел этого. Без лишних сомнений.

– Я не самое выгодное деловое предложение, – рискнул он пробормотать, едва ли не облокотившись на Дина всем своим весом. Винчестеру его вес, видимо, был до лампочки, так что он легко его удерживал на месте. Как круто было бы прямо в этот момент развернуться и поцеловать, поймать момент, после которого нельзя будет остановиться. Но в колледже не нужно было с этим человеком жить после.

Кастиэль отстранился, хотя и с большим трудом.

– Может, это покупателю решать? – с заминкой спросил Дин, как будто забыв о том, что Кастиэль вообще сказал. Кастиэль пожал плечами, надеясь, что Дин поймет его намек. Второй раз он бы не выстоял. Винчестер понял.

Казалось, что это больше не повторится. Он даже отзанимался весь поздний вечер, когда понял, что лучше он уснет в кровати, чем на чертовой фармакологии. С трудом выбираясь из-за стола (явно пережившего Сэма Винчестера в тех же положениях), Кастиэль охнул, когда осознал, что ноги затекли. Он постоял минуту, привыкая к отвратительному ощущению, после чего стянул с одной из коробок полотенце. Пижаму Кастиэль так и не нашел, да и стыдился ее почему-то здесь надевать. Как будто ребенок, честное слово.

Повторяя про себя названия лекарств, которые предстояло завтра сдавать, Кастиэль неслышно прошел к ванной комнате, когда обнаружил, что у Дина еще горит свет. Пожав плечами, Кастиэль скользнул в ванную и закрыл дверь – после первого вторжения Винчестера он решил перестраховаться. Душ он принимал едва ли не во сне. Так же сонно выбирался из него и вытирался, избегая смотреть на свое печальное отражение в зеркале. Вот уж действительно слабоватый товар. Если он обратно наденет свою рубашку, то без труда сможет в ней пройти до комнаты – она стала ему достаточно длинной, чтобы прикрывать до середины бедер. Неужели он похудел ровно настолько?

Осознание того, что он случайно взял рубашку отца, пришло не сразу. И вновь накрыло, скрутило и заставило с силой зажмурить глаза, чтобы не дай бог не дать волю слезам. Он не уехал в командировку. Он не на другом конце штата. Он просто мертв. И все, что от него осталось, рассовано по коробкам. И эта рубашка, которая сейчас на Кастиэле. Ведь в детстве он, вероятно, не раз прятал лицо в эту рубашку, тогда еще плача – мальчишки не принимали в компанию, наказывали часто. А теперь детство прошло, и он может просто ее надеть.

Нужно было оторвать взгляд от зеркала и просто выйти из этой ванной. Снять рубашку Кастиэль уже не смог.

Он случайно посмотрел в комнату Дина. Дверь была закрыта неплотно: ровно настолько, чтобы Кастиэль увидел его во сне. Видимо, Дин отрубился прежде, чем забыл выключить свет. Кастиэлю было совершенно не трудно заглянуть на секунду и выключить его, чтобы не тратить деньги, конечно. И еще позволить себе один взгляд. Ведь Дин, очевидно, спал вообще без всего.

На этот раз диван он разобрал. Простыня на прямоугольнике дивана лежала ромбом, одна подушка вообще лежала на полу, а Дин лежал морской звездой – ровно так, как предсказал бы любой психолог по его характеру. Винчестер не мог спать никак иначе, нежели звездочкой. Винчестера было слишком много.

Кастиэль неловко прижал полотенце к груди, замирая перед диваном. Он действительно зря сомневался в том, что Винчестеру было, что показать. Одни руки чего стоили – он видел только предплечья в футболке, а теперь стоял в полумраке и скользил взглядом по плечам. Широкая и, безусловно, красивая спина была представлена взгляду Кастиэля полностью. Одеяло сползло к самой пояснице. Если бы еще ниже, Кастиэль бы бросился отсюда так быстро, как только смог и никогда не признался бы, что вообще заходил. Ему хотелось лечь рядом. Просто лечь, без вопросов и удивлений, ведь он все равно спал на боку и всегда очень компактно. Как раз так, чтобы не мешать Винчестеру занимать три четверти кровати. Почему он не может? Ведь раньше, вероятно, смог бы. Раньше он подал бы себя так, что у Винчестера вообще отпало желание задавать вопросы. Раньше он был и увереннее в себе. А теперь…

Ведь что, по сути, изменилось теперь? Умер отец? Кастиэль остался один? Но это должно было способствовать тому, чтобы Кастиэль отдался этим желаниям с головой. Ему с Дином жить? Он не против повторить заранее, еще даже не зная, как это. Так где причина того, что держит его на месте? Может быть, если бы он сделал это в первую же ночь, он никогда не узнал бы, что Дин тоже так рано потерял отца. Не узнал бы, как можно управлять Дином. Он не может лечь рядом с Винчестером потому, что не хочет торопиться с этим? Разве это правильная мысль для восемнадцати лет?

Так может существует вероятность того, что он влюблен в Дина Винчестера? А влюбленность всегда все усложняет. Но Кастиэлю трудно понять, да или нет, ведь он никогда не был влюблен полноценно.

– Какой сон крутой, – хриплый голос отвлек Кастиэля от мыслей. Да как же надоели эти его приступы столбняков! Кастиэль смущенно посмотрел на лицо Дина, однако взгляд Винчестера даже в сумраке был явно расфокусированным, как будто Дин верил, что это действительно сон. А раз он верит, почему бы Кастиэлю не уступить себе хотя бы на секундочку? Во сне он сможет просто уйти. Во сне Дин не возьмет все в свои руки. Во сне можно просто попробовать.

Он опустился на колени с другой стороны дивана. Дин то открывал глаза, то закрывал, борясь со сном. Так легко было, казалось, коснуться его и одновременно очень сложно. Что, если он сам будет разочарован? А если он разочарует Дина? Как будто он часто забывает о том, что Дин на самом деле внешне гораздо привлекательнее и на другом уровне, но почему он может вообще об этом забывать? Где причина?

Собственные мысли так надоели Кастиэлю, что он просто сделал это. Провел рукой по теплой щеке с едва заметной пробивающейся щетиной и удостоверился, что Дин не собирается просыпаться. Тогда Кастиэль склонился к нему, мысленно переживая все причины и мотивы не ложиться прямо сейчас здесь, так близко к Дину, к его теплу и заразительному сну. Он едва выдержал его запах, усиленный сонным теплом. Кастиэль мог считать себя образцом выдержки, прижимаясь губами к губам Дина. Это длилось, может быть, секунду прежде, чем он счел ниже своего достоинства целовать именно так. Скользнул чуть выше и задел его верхнюю губу. Видеть его во сне так близко было совершенно невыносимо, поэтому Кастиэль закрыл глаза. Из-за этого он не сразу понял, почему так страшен ответ Дина. А он был. Явно неконтролируемый большей частью сознания, просто ответным движением, но настолько желанный, что только степень собственного убеждения в неправильности происходящего заставила Кастиэля немедленно отстраниться. Дин шумно вздохнул и перевернулся на другой бок. Кастиэлю ничего не оставалось, кроме как немедленно сбежать в свою комнату, ненавидя себя за свою слабость и глупость. Если он говорит Дину, что не может, говорит себе, что не хочет, почему он все равно это делает?

Наверное, если бы Дин его поцеловал – при свете дня, осознанно и уверенно, от Кастиэля вообще бы ничего не осталось. Картинка себя в виде лужицы немедленно остудила пыл – Кастиэль успел добраться до подушки и отключиться в тот же миг. Если бы он знал, что следующий день принесет ему испытания на прочность, он бы… Да ничего он бы не сделал. Просто был готов.

– Эй, Дин, вставай, – постучал Кастиэль в дверь комнаты Дина уже утром, с трудом просыпаясь сам. В тот миг он еще не помнил ничего из ночных приключений. Он и на ногах с трудом стоял. Дверь открылась, а Кастиэль слишком рассчитывал на нее в виде опоры. Даже отправляясь в путешествие к полу, Кастиэль был готов заснуть и проспать все на свете. Но Винчестер как всегда все испортил.

– Встал уже, – фыркнул Дин откуда-то сверху, без труда поднимая Кастиэля обратно на ноги. Кастиэль пробормотал ему что-то вроде «спсб», после чего снова закрыл глаза. Только стремительный подъем куда-то наверх заставил его запаниковать.

– Какого хрена! – возопил Кастиэль, разом забывая всю свою убежденность насчет неприличных слов. Винчестер перекинул его через плечо так легко, словно Кастиэль вообще ничего не весил. – Отпусти меня немедленно!

– Пока не проснешься, не отпущу, – Кастиэль раздраженно постучал по спине Дина, пытаясь хоть как-то освободиться. Винчестер галантно придержал его поперек поясницы, открывая дверь в ванную. Только подойдя к ванной, он соизволил опустить Кастиэля. Прямо в нее. После чего включил душ.

Таким громким матом Кастиэль еще никогда ни на кого не орал. Но слова, как всегда действовали плохо, так что Кастиэль просто протянул руку и дернул Винчестера на себя, ровно под этот ледяной дождь, отчаянно желая отомстить. А Винчестер только смеялся.

– Ты придурок, ты в курсе? – раздраженно сообщил ему Кастиэль, выключая воду. Сна, конечно, как не бывало, зато он был мокрым полностью, от макушки до пяток, еще и укутанным в мокрую, прилипшую к телу рубашку. Мгновенно покраснев, Кастиэль схватил полотенце и тут же замотал бедра – мокрая рубашка без труда просвечивала.

– Ты меня вынудил, – обезоруживающе улыбнулся Дин. С мокрым ежиком волос, сиящими глазами и в прекрасной полуобнаженной версии себя. Да Кастиэль может называть себя прямо-таки мазохистом, раз так усиленно держит оборону. Но зачем, если один момент, и он потеряет голову окончательно? Чего он ждет?

– Ничего я не делал, – отмахнулся от его Кастиэль, выбираясь из ванны. Все было бы ничего, если бы полотенце, что он схватил, не было коротким – для рук. Ненависть ко всему окружающему миру росла прямо пропорционально желанию немедленно уехать на край света и не страдать Дином Винчестером. Он мог бы болезнь новую открыть и описать симптомы, честно говоря.

– Это тоже ничего? – взглядом Дин указал на обнаженные ноги Кастиэля. Кастиэль покраснел стремительно, пытая Дина укоряющим взглядом, но прикрываться все равно было нечем. – Или ты так всегда ходишь?

– Я вообще-то в пижаме сплю, – даже с толикой гордости сообщил ему Кастиэль, выпрямляясь. Что ему, в самом деле, скрывать, кости? Так что и полотенце, что он держал на бедрах, он тут же поднял к волосам и вытер так тщательно, как только мог. Взгляд Дина ему то ли не понравился, то ли слишком понравился. Нехорошая ситуация складывалась. Прямо даже очень.

– Не надо в пижаме! – тут же возразил Дин. Он стянул свое полотенце с сушилки и точно так же начал с коротких волос. Те секунды, что он вытирал лицо, Кастиэль позволил себе полюбоваться его фигурой. Если бы это была просто фигура, он бы давно сдался. Но Дин был глубже. Интереснее. Притягательнее.

И да, похоже, он действительно влюбился.

Кастиэль мигом развернул свои мысли как можно дальше от этого всего. Натянул первые попавшиеся джинсы в комнате, нашел какую-то футболку невнятного дизайна и смахнул со стола тетради и учебники в большую сумку. Прошелся расческой по волосам, да только это не помогало – они требовали геля, который Кастиэль не выносил. Да и с гелем он слишком был похож…

– Уже уходишь? А я завтрак замутил! – Кастиэль растерянно посмотрел на Дина. С ним все было не так. Если он хамил, он делал это смешно, если пошлил, то забавно, а если был серьезен, то ломал все преграды. И сейчас он был серьезен. Искренен. Минное поле, а не человек. И Кастиэль не смог возразить, что опаздывает. Потому что он действительно хотел узнать, как это – готовый завтрак для тебя одного.

– Я когда-то мелкого кормил. Пару лет, – отшутился Дин, идя хвостиком по пятам за Кастиэлем. Тот не скрыл удивления – это правда было похоже на завтрак, от бекона, что пах совершенно изумительно, до сока. Сока! За это Кастиэль мог бы и убить. Он стянул сумку с плеч и с негромким «спасибо» придвинул табуретку к столу. Он даже не смог съесть все быстро, как того требовала поездка в колледж. Ведь нужно было учесть чертов транспорт, который мог встать в пробку, да еще и пешком идти…

– Я подвезу, – предложил Дин, заливая себе шоколадные шарики молоком. Ведь по нему никогда не скажешь, что он стал бы есть такие вещи. А нет, ест, да так естественно, словно шоколадные шарики вообще делают исключительно для Дина Винчестера. Кастиэль не знал, что ему ответить – ведь нельзя было сказать «нет» из упрямства и желания держать оборону, если ему бы это здорово помогло не опоздать. Он кивнул, не зная, как выразить благодарность в словах. Он ел и наблюдал за Дином, не представляя, как теперь оценивать происходящее в его жизни.

Ведь он хотел просто где-то жить и разобраться с деньгами. Но теперь эти проблемы отошли на задний план в отношении одного Дина Винчестера. Как его оценивать? Может быть, им нужно строить отношения? Как их вообще строят? А если Дин не согласен? Что, если это просто его способ жить весело… Он бы хотел просто отдаться на волю судьбе без всяких вопросов, да только и виноват будет только он. Раньше был бы родитель, не уследивший. Теперь сам Кастиэль. Ответственность за себя держала его так сильно, что он не позволил бы себе даже представить, как выглядела бы жизнь здесь, если бы они с Дином… встречались.

– … Если ты не хочешь, я пойму, – он включился обратно, находя Дина каким-то очень смущенным и даже расстроенным.

– Прости, я прослушал, – Кастиэль признался с большим трудом, не представляя, чего от него хотел Дин, что молчание Кастиэля настолько вывело его из равновесия. В любом случае, что бы это ни было, Кастиэлю уже было стыдно…

– Я спрашивал, пойдешь ли ты со мной куда-нибудь вечером. В смысле не бар, а как типа свидания что ли, – раздраженно повторил Дин, изучая коллекцию магнитов на холодильнике. Смущение шло ему больше демонстративной наглости, так что Кастиэлю даже думать не пришлось. Конечно, черт возьми, он пойдет на свидание. И на этом свидании он выяснит все, что хочет. А заодно и спросить мнение Дина о том, что происходит в этой квартире. Или они оба натворят глупостей, о которых придется жалеть.

========== История шестая. «Я тоже боюсь». ==========

– … Это просто прекрасно, – признался Кастиэль, делая несколько шагов вперед по мягкой траве. Это не было похоже на то место, о котором знали все. Это был кусочек земли в непроглядном темном лесу, с которого неожиданно можно было посмотреть сразу на весь город.– Я даже вижу наш дом, – он кутался в теплую кофту, которую Дин предложил ему взять сразу. И если свидание до этого момента слишком напоминало их обычное общение, полное историй, вопросов и улыбок – слишком легкое, то теперь Кастиэль чувствовал всеми ощущениями, что самое главное они выяснят здесь. – Жаль, что я вижу плохо и не могу посчитать окна, – он даже не вздрогнул, когда Дин подошел к нему сзади. Без намека или подтекста, просто обнял.

– Они с другой стороны, – заметил Дин, и Кастиэль фыркнул, совсем не чувствуя себя неловко за ошибку. Неловкость вообще исчезла после обычного ужина в таком же обычном ресторане, где ужинали еще пятьдесят обычных людей, которым не было дело до двух парней, что просто общаются. Как будто никто не заподозрил в них парней на свидании. Кастиэль и сам этого не чувствовал. Ровно до приезда сюда. – Я бывал на свиданиях так давно, что не помню, что там вообще делают.

– Одно мое свидание закончилось скорой помощью, потому что парень напился до состояния свиньи, – вспомнилось Кастиэлю. Только это было так давно, что он не был уверен, было ли это на самом деле. Никто из его парней почему-то не вспоминался дальше смутного образа. – А второй ушел с другим.

– На меня одна прямо во время секса блеванула, – Кастиэль посмотрел на него, не то улыбаясь, не то выражая отвращение и сожаление. – Зато есть, что вспомнить! – фыркнул Дин. – Парней я никогда на свидания не водил. Вообще.

– Можешь считать, что оно вроде как получилось, – решил произнести это вслух Кастиэль. Только фары машины Дина освещали это место, и то достаточно слабо. Он различил откровенное счастье Дина – как у ребенка, право слово – только чудом. Кастиэль перевел взгляд на ночной город. Там было холодно. На улицах было пусто и холодно. А здесь рядом был Дин, обнимающий его со всем своим бесконечным теплом. Наверное, свидания и существуют только для этого – чтобы на фоне остальных оценить партнера и решить, подходит ли он, чтобы сбежать от всего мира.

– Мне казалось, что на свидании еще нужно обязательно пафосно поцеловаться. Как в кино, – шутливо заметил Дин, но глаза его были так же серьезны, как и несколько мгновений назад.

– Может, еще ножку поднять? – скрывая улыбку, пихнул Кастиэль Дина, случайно разворачиваясь к нему лицом. Хорошо, что он был в состоянии аффекта, когда впервые увидел его. Хорошо, что он был слишком озабочен собственными проблемами, переезжая в квартиру, чтобы посмотреть на него так. Хорошо, что он больше не думает о том, как человек будет выглядеть мертвым. Потому что если Дин и был красив объективно, то субъективно он был еще красивее – в основном потому, что все эти заминки позволили Кастиэлю сперва познакомиться с ним, с тем, что делает эту красивую оболочку живой. Хорошо, что он узнал, что такое Дин Винчестер, не замечая его привлекательности. Потому что ровно в этот момент он простил себя за то, что хотел сделать.

– Можно без ножки, – его шепот чувствовался уже на губах Кастиэля. Трудно сказать, кто подался вперед первым. Это был момент личного пространства, которое решило, притянуть их или оттолкнуть. Как будто для Кастиэля вообще оставался выбор. Он обнял Дина, чуть подтянувшись наверх, к нему, и едва ли заметил, что Дин обнял его в ответ – потому что в этот момент был занят ожиданием той картины с лужицей. Но ничего не произошло. В физике не было и доли той эмоции, что он испытывал по отношению к Дину. Сам по себе поцелуй вряд ли что-то значил, особенно натренированный до того, да только то, что его целовал Дин Винчестер, точно так же не имеющий понятия, нужно ли это было делать, заставил Кастиэля враз подняться в своих глазах. Это придало ему уверенности продолжить. Ведь если бы он был Дину неприятен, Дин бы ни за что не поцеловал его. Кажется, все становилось проще и проще.

Кастиэль не знал, сколько они простояли так. Ему было просто плевать на время. Ведь каждый раз, когда поцелуй прекращался – на мгновение, на сантиметр расстояния между ними, Дин улыбался так, словно до того переживал сильнее всего. Кастиэль был очарован. Он грел руки за воротником куртки Дина о горячую шею, тогда как Дин спрятал свои под кофту Кастиэля, проводя по его спине.

Наверное, будь Кастиэль младше, он бы не остановился только за тем, чтобы сказать эту глупую фразу. Он бы о ней не подумал. Но теперь ему приходилось уметь думать наперед. И он с сожалением отпустил Дина от себя, не фиксируя какого-то особенного ощущения от поцелуя, но просто нуждаясь в нем.

– Я не могу так, на один раз, – покачал он головой, ненавидя себя за то, что эти слова ему так мешают. Только это уже были не слова – уверенность. Что он будет делать, если наутро Дин просто скажет ему «пока» и выставит обратно, как он, безусловно, делал со всеми парнями до этого? Это было бы для Кастиэля слишком неудобно. И, конечно, больно. Ведь он, кажется, действительно влюбился, даже не рассчитывая на это.

– Я обещаю, что как бы это не закончилось, на квартиру это не повлияет, – весьма удачно угадал его мысль Дин, разглядывая Кастиэля. Он провел по его темным волосам, заставляя Кастиэля терять концентрацию на очень важной мысли.

– Дело не в квартире, – хватило сил Кастиэлю признаться. – Дело в тебе. Я не хочу просто так. Я смогу и дальше. Серьезно, в смысле, совсем серьезно. Мне это нужнее, чем просто….

– Я понял. Я постараюсь, – если бы он не обещал, можно было бы просто уйти и забыть. Если бы он не обещал, Кастиэль смог бы себя остановить. Но Кастиэлю хотелось просто во что-то поверить. Быть не одному. Быть с кем-то. Куда-то приходить и оставлять все проблемы за порогом. С кем-то рядом забывать, что они вообще существуют. Жаль, что он не может сказать об этом Дину – такой ответственности Винчестер вряд ли хочет.

– Мы… встречаемся? – подумав, спросил Кастиэль.

– Каждое утро перед ванной комнатой, – пошутил Дин, но Кастиэлю точно было не до шуток. Это еще самые невинные вопросы, что он хотел задать. А ведь его больше волновало, почему Дин вообще заинтересовался им, Кастиэлем. Ведь он, по сути, просто девятнадцатилетний парень с огромным грузом проблем, комплексов и полным отсутствием симпатичной внешности.

– Я серьезно, Дин, – укоряюще посмотрел на его Кастиэль.

– Скажи это еще раз, – с обезоруживающей улыбкой попросил его Дин.

– Что?

– Мое имя.

– Я и так постоянно его говорю.

– Не так, как сейчас.

– А как я его говорю?

– Просто скажи.

– Дин.

И в самом деле. Простое имя, в котором уже было больше, чем просто имя. Вредность, упрямство, плохие привычки, условный срок, хороший человек, игра на публику, искренность, серьезность, перемены настроения, непредсказуемость, тепло, потрясающие глаза, прямой взгляд, открытость, любовь к брату, легкость в общении, риск, легкомыслие, любовь к еде и несносный характер. Красивые руки, сила, голос, веснушки, дешевый амулет на шнурке – тоже любовь к брату. Татуировка на груди. Любовь к брату. Умение любить. Отец и маленький брат. Сэм – все, что у него осталось. Он смог выбраться. Не смог остановиться. Доверие. Страх. Страх за то, что он не имеет права просить Кастиэля вообще о чем-то. Не с его темным прошлым. Образ хулигана, мотоцикл, машина, работа в магазине и изредка в гараже, где ему нравится.

Он боится просить Кастиэля? Как это вообще возможно?

– Да, Кас?

– Какой же ты придурок.

– Очень романтично.

– Что будет, если ничего не выйдет?

– А что должно выйти?

– Ты. Я. В смысле…

– Как мы узнаем, если не попробуем?

– У меня нет второй попытки. Если это просто закончится одной ночью…

– Мы не будем спать.

– Что?

– Нет, ну спать будем, но без секса.

– Это поможет?

– Я похож на профессионала в проблемах отношений?

– А я похож на того, кто оценит такую жертву?

– Я думал, ты из тех, кто к этому относится, как к священной корове.

– Ты меня назвал священной коровой? У тебя какие-то проблемы с коровами…

– Если и да, то ты какая-то очень тощая корова, – и прозвучало так глупо, что все страхи исчезли в один миг. Кастиэль оттолкнул его, не в силах сдержать смех, и отвернулся, не понимая, почему смех причиняет ему боль. Не физическую, но внутреннюю. Если у них не получится, он не вынесет. Он уже готов, как никогда прежде. Готов к тому, чтобы быть с Дином. Пусть он знает его только на уровне интуиции, у многих нет и этого. А еще он просто любит, когда…

– Да чтоб тебя, Винчестер! – Кастиэль больно ударился спиной о землю, добавив еще пару ласковых – и слышанных, между прочим, на дороге, когда Дин вел машину по городу, а Кастиэль сидел, вцепившись в ремень безопасности и ощущая, как темные волосы седеют на голове. – Какого черта?

– Иногда очень хочется дать пинка. Но я решил, что так гуманнее, – Дин был над ним. Улыбающийся самодовольно, чуточку даже самоуверенно, но под всем этим – с благодарностью, которую Кастиэль не заслужил.

– Гуманнее мне легкие отбить? – задыхаясь, проговорил Кастиэль, поднимаясь на локтях. – Полцарства за найденный мозг Дина Винчестера! – а его это даже не обидело. Они замерли так, совсем близко друг от друга, изучая и решаясь.

– Я просто могу. С тобой могу. Могу домой приходить, не искать себе приключений. Я их просто не хочу. Тебе проблем добавлять. Я же знаю, что попросил Сэм в ответ за комнату, – ему было всего двадцать. По таким сходили бы с ума и девушки, и парни. Такие всегда не проходят незамеченными. За таких сражаются, несмотря на то, что они всегда попадают в плохие истории. Так почему один из таких неожиданно достался Кастиэлю, да еще и в тот момент, когда Кастиэль чувствует себя вправе остаться рядом? Это чья-то злая шутка, не иначе.

Отец когда-то сказал, что если Кастиэль встретит нужного человека, он это сразу поймет. А если не поймет, то заметит, потому что человек не исчезнет. Нужно только открыть глаза, можно поздно, но главное – не никогда. Кастиэль не мог понять, относится ли к таким Дин Винчестер. Но он, кажется, точно не собирается исчезать.

– Мне когда-то отец сказал, что если кто-нибудь когда-нибудь будет готов меня принять, я это сразу пойму, – Кастиэль удивленно воззрился на него. Он что, мысли читает? Не может же он точно так же подумать в тех же словах о том, что думает Кастиэль. – Но так, как я полный дебил, за меня это должен понять Сэм.

– Он понял? – боясь и желая услышать ответ, спросил едва слышно Кастиэль.

– Он сказал, что ты, вероятно, пока лучший кандидат на то, чтобы меня сломать терпением, – и, словно испугавшись за такую откровенность, он поднялся на ноги и протянул руку Кастиэлю. – Нам вроде как нельзя болеть обоим. Пойдем домой.

Кастиэль не знал, что ему думать. Он смотрел на Дина и не мог представить, что это его парень, ровно так, как во всех фильмах и представляют. Что с ним делать, когда он в таком статусе? Что это изменит вообще? Кем они были до того? Да, единственным изменением были поцелуи, но жизнь они точно не переворачивали. Просто поцелуи, на которые Кастиэль не знает, когда решаться. В какой момент он может поцеловать Дина? Когда он выйдет из машины? На ночь что ли? Как люди вообще это понимают?

– Черт, у нас дома жрать нечего, – хлопнул себя по лбу Дин. Кастиэль улыбнулся, понимая, что Дин, вероятно, тоже не знает, а потом ровно так и отвлек. – Придется нам испытать наши отношения походом в магазин!

– В полпервого ночи? – Дин приобнял его за талию, несмотря на то, что тоже весьма удивился позднему времени.

– Влюбленные часов не наблюдают! – заявил он и потащил Кастиэля за собой в супермаркет в соседнем доме, несмотря на опасное время суток. Однако им никто не встретился – видимо, в такой холод даже местные бандиты решили поспать. Кастиэль смущенно посмотрел на сонную продавщицу, но ей было совершенно плевать на двух обнимающихся парней в полпервого ночи. Она их ненавидела априори. – К тому же ты никогда не берешь с собой ничего в колледж. И никогда там не ешь,– он встал в самом конце магазина в проходе между стеллажом с бытовой химией и стеллажом с чипсами.

– Ты мне предлагаешь «Проппером» перекусить? – задумчиво поинтересовался Кастиэль, без труда представляя себе эту картину. Дин только улыбнулся, после чего притянул ничего не понимающего Кастиэля к себе и поцеловал.

– Что ты делаешь, – только и успел пробормотать Кастиэль, понимая, что у него нет шансов против силы Дина. К тому же, стоило ему ответить, как все как-то разом потеряло приоритеты – если Дин так делает, значит, он готов к тому, что последует. У него ведь больше сил, чем у Кастиэля. И, черт возьми, если он не знает про защитника. Вероятно, знает. – Зачем? – отстранился он, чтобы спросить, но Дин снова поймал его губы, скользя языком по губам и чуть-чуть – по кромке зубов.

– Шоковая терапия. Основы отношений для чайников. Глава первая. «Мне не показалось, мы правда встречаемся»? – Кастиэль возмущенно посмотрел на него, но, отвернувшись, все равно улыбнулся – да, так гораздо проще. Он действительно ничего не брал с собой в колледж, но голод как-то давно перестал ощущать. Его две тысячи так и лежали нетронутыми, ведь недельной зарплаты их обоих до сих пор хватало, и он мог хотя бы раз купить что-то выше их обычной квоты. Он возмутился, когда Дин притащил ему дорогущий карбонад.

– Или ты меня во сне какой-нибудь костью насквозь проткнешь, – Кастиэль схватил радужную метелку для пыли и сунул ее Дину под нос, не зная, как еще ответить за такую наглость. Дин немедленно чихнул и постарался ее отобрать.

Если это не момент, во время которого где-то звучит внутренний голос, произнося удивленно три запрещенных слова, то Кастиэль не знал лучшего момента. Но произнести их не смог. Просто они уже были. Внутри.

– Ты невыносим, слышишь, – запирая дверь в квартиру, заявил Кастиэль. Кажется, когда они уходили, все было совсе иначе, был он, был Дин и квартира. А теперь были они и квартира. Почему же ему стало настолько легче?

– А если я еще и ключи на место положу, меня вознаградят поцелуем? – поинтересовался Дин, покорно и демонстративно оставляя ботинки на месте.

– А если еще и посуду помоешь за свой обед, то я даже останусь на ночь, – на волне ответил Кастиэль. Потом обернулся и добавил. – В смысле, просто спать, – и черт знает, почему это было так важно указать. Дин отдал ему честь и немедленно отправился на кухню. Кастиэль туда даже заглянул – в самом деле, мыл посуду!