Текст книги "Сказание об Оками 6 (СИ)"

Автор книги: Seva Soth

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Тем ваши техники и интересны для меня. Люблю всё новое, особенно бросающее вызов моему неординарному интеллекту.

– Ответить так сразу было бы опрометчиво, я возьму паузу на обдумывание. Неделю. Потенциальную выгоду вижу, но своим ординарным интеллектом все за и против взвешу не сразу.

– Мне некуда спешить, Оками-сан, – еще раз одарил меня коротким поклоном и исчез.

Может, стоило спросить его о сеструхе Чико? А смысл? Или соврет или, скорей всего, скажет, что это тоже не бесплатная информация. И че в итоге? Отдать хорошую технику за то, что и так уже из как бы надежного источника известно. Условно надежного. Хьюга такие же налюбщики, как и сандайме хокаге.

– Соглашайся, – посоветовала Цунаде, когда я выложила ей весь разговор через Кацую. – Орочимару – великолепный наставник, возможно, именно это его истинное призвание, а не наука и техники. Шанс поучиться у Сасори Красного Песка тоже по-своему уникален. Главное – тщательно выбирать, что именно ты отдашь. О защите от излучения Узушио речь идти не должна.

– Сама не дура, понимаю. Что-то безобидное типа звукового зрения? Крутая же сенсорная техника?

– Та, которой ты прикончила неуязвимого самурая? – хмыкнула сенсей. – За продвинутые нити чакры Сасори смотрится выгодным обменом.

Так с ней и порешали.

Идея о том, будто регулярное взаимодействие с саннином подходит, дабы поймать его в ловушку, оказалась невысказанной, но сомневаюсь, что Цунаде она в голову не пришла. Наставница тоже шиноби, а не только медик.

Итак, благословенная Страна Чая, куда я так долго стремилась, в общем-то осознавая, что тут отнюдь не райские кущи. Народа дофигища. Трафик в порту настолько плотный, что шестнадцатилетний капитан Сашими даже немного растерялся – ему не доводилось лавировать между столькими посудинами.

Официально цель нашего прибытия в том, чтобы купить чай на собственные нужды, но про нее никто и не спросил. Плати портовый взнос жирному чиновнику, оплачивай место у пирса и занимайся, чем хочешь. Тарифы нифига не милосердные, так что надолго задерживаться корабль не стал. Транспорт не должен простаивать и ходить порожняком – азы ведения бизнеса. Так что начали с простого. Нашли, кто тут торгует чаем и забили трюм. Продадим в Стране Огня или Мороза, заработаем несколько рье, всем хорошо.

Заодно на местных торгашей и вообще жителей полюбовалась. Блеск и нищета. У одних роскошные дворцы, вторые живут в глинобитных хижинах. Понятно дело, бедных на порядки больше. А еще у них тут своеобразный подход к справлению потребностей организма. Никаких общественных туалетов. Зачем они, если есть тротуары? Все смотрят? И чего такого необычного увидят? Загадили весь город. Цурарон – так называется местная столица.

Все дела Сашими вел. Он типа мужчина, пусть и молодой. А я не старше его, да еще и девчонка. Так, в сторонке постояла. Прям хоть горевать начинай, что грудь проклюнулась, а то бы Окамимару-сама навел тут шороха. Коммерсанты здесь жирненькие и всеми силами демонстрируют свой статус. Драгоценные цацки, шелк, мордатые телохранители, разноцветные бороды. Хотя, тут, пожалуй, совсем другая причина. У аборигенов, всех, как один, щеголяющих приятного оттенка бронзовой кожей, растительность на лице выкрашена либо в красно-оранжевый, либо в сине-зеленый цвет. Все, как Наоми и рассказывал. И любому понятные метки в виде красного кружка и синего квадрата повсюду.

Тот барыга, к которому нам посоветовали зайти купить чая, оказался из оранжевых. Увидев мою красную шевелюру, торгаш начал чуть ли не лебезить перед Сашими и сделал офигенную скидку на чай.

Эксперимент показал, что так и есть. В местах, где продавец красится в красный, меня принимали как родную, предлагали чай и сладости, отвешивали комплименты моей красоте и кланялись в пояс. Там, где в синий – смотрели настороженно и со страхом. Скидок не делали, говорили, что уважают, но вести дел со мной не могут по приказу хозяина.

Очень удивила, с приятной стороны, лавка, торгующая для разнообразия не чаем, а медной посудой. Там у толстопузого коммерсанта левая часть бороды оказалась красной, а правая синей. И оба цветных значка на входной двери. На прилавке у него две чашки чая – в одной напиток светлого, зеленоватого оттенка, во второй темного, коричневатого, отпивает по очереди из каждой.

– Эээ… чет я не въезжаю, ты за Клубок или за Шелк? – спросила я.

– Этот недостойный Махинда платит за охрану уважаемым господам и с той и с иной стороны. Ведь два друга всегда лучше, чем один – так завещал великий гуру Рамбхира Лакша.

– И что, тебе прощают такое двоемыслие?

– Добрые господа из Алого Клубка довольны тем, сколько платит им этот глупый Махинда.

– И Синий Шелк тоже?

– Люди видят в двух цветах разделение, Махинда видит в них единство, как рассвет, встречающийся с закатом. Господа из Синего Шелка получают свои деньги. Так чего им роптать? Не станет Махинды – кто принесет им денег?

Так оно не работает. По парадигме типичного бандюка: раз у него есть баблишко, чтобы отдавать конкурентам, значит, мне он должен башлять больше.

– А если я предложу тебе платить только одной стороне, кого ты выберешь?

– Зачем такие сложные вопросы, добрая госпожа, позволь лучше угостить тебя чаем. Какой ты предпочитаешь, красный или зеленый?

Подкупало то, что этот тип меня не боялся, ну или хорошо изображал отсутствие страха, несмотря на то, что протектор я не прятала, а голова понятно, какого цвета.

– А по волосам неясно?

– Иногда волосы – это только волосы, госпожа. Этот Махинда с большим почтением относится к великому клану Узумаки.

– Тогда я попробую и тот, и другой, знаешь ли.

Ожидала чего-то особенного, но самый, люби меня биджу, обыкновенный чай. Получше, чем Конан заваривает, но не очень сильно. Пожалуй, зеленый чуточку вкуснее, черный слишком крепкий.

Звякнул колокольчик при входе. Звуковое зрение заранее меня оповестило, что там покупатель, крупный широкоплечий мужик с большим пузом. Повернула голову. У него волосы красные. Как сказано в кодексе: "Меч, обнажённый в ожидании битвы, неизбежно встретит врага."

Глава 15

– Пошли перетрем, – бросила я очевидному бандиту из понятно какой шайки. – Не будем распугивать покупателей Махинде-сану.

– Этот Махинда счастлив видеть вас, Киртанай-сама, – подал голос торгаш. – Если бы у недостойного имелись часы, то по вашему визиту их можно было бы сверять. Госпожа, позвольте мне исполнить свои обязательства перед уважаемым господином и Алым Клубком, защищающим лавку от любых невзгод.

– Позже зайду, – бросил громила двухцветному барыге и кивком указал мне на выход.

Я не постремалась поклониться забавному добродушному дядьке, чья философия мне показалась симпатичной, и пошла следом за как-там-его. Отошли от посудного магазина буквально на три шага и я получила первую предъяву.

– Ты кто такая и кто тебя послал? Не помню тебя в Клубке, – нахмурил густые брови жирдяй. Их, в отличие от головы, он в красный цвет не выкрасил. – Хотела для себя лично с купца деньжат пощипать?

– Не, не так, – ответила я и прописала ему левой в печень, а затем еще и между ног пнула. Я не садистка, по крайней мере, не настолько, как Пейн или злобная сучка из подвала генетических воспоминаний. Но есть некоторый кайф в том, чтобы вот так вот поучить идиота, который не смог оценить наличие протектора и сделать выводы. Атрибутику шиноби я, правда, снова начала на поясе носить, мне так удобнее. Но нефиг хлеборезкой щелкать, внимательным надо быть, если работаешь на улицах.

– Ты, мелкая сучка! – выдавил жирный ублюдок, за что получил еще один пинок, на этот раз по правой почке.

– Слышь, ты, мудила. Следующий раз соберешься ко мне обратиться – выбирай слова. Мне тут тебя кончить вообще ничего не стоит. Но я сегодня типа добрая и не хочу начинать знакомство с новой бандой с мокрухи.

– Нагао-сама этого так не оставит.

– Шикарно, что о нем вспомнил. Встать способен? Тогда пошли, проводишь к боссу. Меня можешь называть Секиро-сама, – тупой псевдоним, со значением “красный волк”, но настоящим именем решила пока не представляться. Не то, чтобы я надеюсь сохранить его чистеньким и не запачкать в криминальных разборках. Все, кому надо, поймут.

– Конечно, конечно, Секиро-сама, простите меня, что не узнал, – пошли поклоны и бессмысленные извинения.

– А если решишь меня кинуть… – наградила едва поднявшегося бандоса первой пыточной ступенью, переданной по воздуху по ионизированному каналу. С нитями, недостаточно отработанными, предпочла не заморачиваться.

– Будешь орать, сделаю еще больнее, – запечатала ему рот телекинезом и заставила стерпеть краткую пытку молча.

Был бы как-его-там поумнее, уже сообразил бы, что власть в бандитском клане меняется, и это его шанс занять местечко поближе к верху иерархии. Но нет, мне достался обычный тупой бычара, которому мозгов хватило только на то, чтобы не рыпаться и выполнять команды. Во мне пропадает великий талант дрессировщика лысых обезьян. Сходу вон какой дикий экземпляр приручила.

Привел меня бандос к реально шикарному четырёхэтажному особняку, окруженному ухоженным цветущим садом с фонтанами и павлинами. А нехило тут криминальные боссы устроились. Я, цельная королева маленькой страны, столько роскоши себе позволить не могу. А тут вон садовник кустики в форме голой женщины подстригает. Срамота, но народу нравится. Несколько крашеных в алый бандюков наблюдают и хихикают.

До самого порога дома нас с проводником никто не останавливал.

– Чего забыли? Нагао-сама занят, – бросил мордоворот, подпирающий двери справа. Я, как шиноби, могла бы войти внутрь настолько тихо, что он бы и не пукнул, но требуется публичная демонстрация силы. Мужика, как и всех иных членов банды, находящихся в пределах видимости, скрутило в жутких судорогах. Вторая ступень – это когда нестерпимо больно и получатель сигналов вообще не понимает, что вокруг происходит. Зачастую ублюдок попросту вырубается, предварительно произведя аварийный сброс отходов прямо в штаны. Не тронула только садовника – он, скорее всего, не при делах, и своего сопровождающего – он дорогу показывает.

Мы шли по роскошному дому, украшенному такими излишествами, как картины и скульптуры. Снова женская обнаженка. Наоми и Скаю сюжеты бы понравились. Периодически встречались новые ублюдки, выкрашенные как будто под меня. Всех их я знакомила с любимым тезисом Пейна – мир полон боли. Некоторые пытались спрятаться, но звуковое зрение обычным гражданским бандитам не обмануть.

У одного нукенинский протектор с тремя косыми линиями имелся. Знак деревни, Скрытой в Горячих Источниках. Этом ублюдку, обнаглевшему до попытки метнуть в меня кунай, я на всякий случай передала пыточный импульс по нити чакры и усилила до третьего уровня. Шиноби, даже относящиеся к мелким лошпедовским деревням, ребята крепкие. Листовидный нож ниндзя отклонила в воздухе телекинезом. Так, чтобы со стороны казалось, будто лошара промахнулся, а мне на опасность положить.

Главарь, конечно же, засел наверху. Какой-то обезьяний рефлекс – занимать самую высокую ветку. Гато тоже в пентхаусе заседал. Помогло ли это ублюдку?

Вынеся пинком массивные двустворчатые двери, я вломилась в рассадник самой пошлой роскоши, какую только встречала. Всюду как позолота, так и натуральное рыжьё. Неизменные картины с голыми тетками. Квинтэссенция всего – золоченое пресс-папье в виде женского бюста с торчащими титьками, находящееся на тумбочке рядом со столиком, за каким трое крепких на вид мужиков раскуривали кальян. Внутрь они, скорее всего, какую-то шмаль добавляли, так как среагировали на редкость заторможенно. По углам еще тройка охранников. Вот у них рефлексы в норме, скорее всего, бывшие самураи. Но какой толк с их быстрой реакции, когда я каждого нестерпимой болью во славу Пейна шарахнула? На всякий случай четвертой ступени, то есть совсем уже кошмарной. А то кто знает, вдруг им по кодексу особые терпение и стойкость положены. И по сенбону с паралитическим ядом в зад каждому добавила. Ага, я перестраховщица.

– Эээ, привет. Кто тут Нагао? Он вообще на месте?

– Нагао-сама, она меня заставила! – бухнулся на колени мой проводник перед мужчиной под пятьдесят. Я бы из особых примет выделила только то, что он-то волосы не красит – самая обычная черная шевелюра вкупе с бронзовой кожей. Ну, и взгляд конченого психопата. Возможно, это та наркота, какой тут так и несет, виновата.

– Ага, значит ты. Всё твоё имущество теперь моё, – мило улыбнулась тормознутому боссу мафии.

– Чтоооо? – Нагао потянулся к неприятного вида мясницкому тесаку, что таскал на поясе. Не особо для сражений железка. А вот если твоя цель нагнать побольше страха – вполне подходит. Выдернула его оружие телекинезом и шибанула им же по кисти правой руки, отрубив половину пальцев. Заточка – дрянь! Безымянный не до конца срезало. Однако нужный эффект получила. Шок и трепет.

Кинетическим толчком пододвинула истекающего кровью и не очень соображающего мафиози поближе к балкончику, с какого открывается воистину чудесный вид на сад. Не был бы Нагао таким укурком – имел бы шанс заметить наше с жирным шествие от самых ворот усадьбы.

– Эй, вы, мудилы! – крикнула я всем, кто находился внизу, а там уже человек двадцать собралось. Усилила голос акустической техникой, но не слишком сильно. Переборщить и прогреметь на весь город мне не надо.

Бандюки кучковались вместе и о чем-то между собой тёрли. Наверняка решали, что дальше делать. Ну ниче так, оперативненько. Не так и много времени у меня на восхождение ушло.

– У вас теперь новый босс, Я! Секиро-сама. А ублюдок Нагао спёкся, – и снесла мафиози бошку ударом тупого тесака. Смухлевала. На самом деле “призрачным мечом”, а неудобной железкой взмахнула в такт с крохотной задержкой, для видимости. Заодно кровяки на лезвие побольше собрала. И голову и туловище сбросила вниз пинком. Еще и импульса добавила, и телекинезом траекторию скорректировала, чтоб точняк к собравшимся запулить. – Теперь всё будет, как я говорю! Если кто против, попробуйте меня убить. Сражусь с каждым, кто захочет. Кто бросит вызов открыто, останется жив и при всех конечностях.

Лидера преступного клана мне ни капли не жалко. И не потому, что он в гибели бати Марин виновен. Попросту хорошего я о нем нифига не слышала. Наоми все верно про этого жестокого упыря, большого любителя женщин, расписал. Насильник, убийца и педофил. С трехлетнего возраста морально готовилась к тому, что придется устраивать резню любителям обижать маленьких девочек. И вот, когда сама уже под эту категорию не подхожу, обезглавила своего первого извращенца.

Пять секунд спустя один из сокальянников Нагао решил, что на роль лидера он подходит лучше меня и схватился за очень упоротое оружие – гибкую стальную полосу, остро заточенную с обеих сторон и обернутую у него вокруг талии, под широким поясом. Этакий гибрид кнута и меча. Чтобы от подобной фиговины был хоть какой-то толк, нужно прокачаться до настоящего мастера, проведя не один месяц за тренировками. Ну а в противники следует выбирать крестьянина, ни разу оружие в руках не державшего. Короче, любой студент академии его на кусочки порезал бы во время первого же замаха, чисто на рефлексах и умениях рукопашника.

Однако мне поглумиться над обладателем неформатного оружия не позволил еще один бандос, который без лишних сантиментов схватил то самое пресс-папье с сиськами и саданул коллегу в висок. Самый обычный. Не слишком толстый, волосы и борода красные, причем часть цвета дала кровь, как Нагао, щедро пролитая мной, так и обладателя меча-хлыста.

– Да здравствует Секиро-сама! – бухнулся на колени мужик. Хитрован, походу. Особо на дурь не налегал, больше видимость курения изображал, вот и остался в своем уме. А следом за ним и жирный ублюдок, указавший мне дорогу до особняка, повторил полный почтения жест, то есть пал ниц.

Нормальным людям я бы сказала встать и не позориться, но это же упыри, какие примут вежливость за слабость.

– Ты, как тебя зовут? – указала на любителя мочить своих приятелей статуэтками.

– Чандракант Малик, госпожа.

– Да что ж у вас имена всех такие странные? Ладно, “Малик” меня устраивает. Будешь моим временным помощником. Хорошо себя покажешь – не пожалеешь.

– Что будет с Алым Клубком, госпожа?

– Возврат к принципам прошлого пахана, Хошино. Чтоб каждый в клане знал свое место. Бабла поначалу будет чуть меньше, порядка – намного больше, а дальше деньги приложатся.

– Госпожа, позвольте вопрос – вы с Узушио?

Сразу видно внимательного и неглупого человека. Надо будет ему сердечный приступ устроить, когда покрепче банду в свои руки возьму. Никто из приближенных ублюдка Нагао мне поблизости в долгой перспективе не нужен.

– Да. Вы, мудилы, украли камон Узумаки для своего знака. Красный кружок – это наш символ.

К слову, надо бы еще и у Хирузена права на значок Водоворота отозвать. Они у себя в Конохе половину шиноби им маркируют в знак большого уважения к уничтоженным союзникам. Лучше бы вовремя остров оборонять помогли.

– Многие не согласятся, госпожа.

– Мои проблемы.

До вечера меня попытались прикончить трижды. Двое из троих – нукенины малых деревень, а именно деревни, Скрытой в Долинах и моего в кавычках любимого Скрытого Водопада. Заведомо смертники. Обоих разрубила призрачным мечом на части. Руки, ноги, голова – все отдельно. Самой паршиво от вынужденной жестокости, но нафиг мне сдались подобные подчиненные, выпрыгивающие с кунаем наперевес из-за угла или пытающиеся сенбоном в спину достать.

Третьим бросившим мне вызов стал ронин из Страны Молчания. С ним я сразилась согласно кодексу, на мечах. Зря я, чтоль, столько времени на иайдо убила? Улучшенная проводимость нервной системы – и я успела извлечь вакидзаси из ножен первой. Подтолкнула себя к противнику кинетическим импульсом и вот мой меч у его шеи, немного порезал кожу. Самурай без хозяина опустил свое оружие, очень паршивого на вид качества катану, и произнес ритуальное “признаю ваше превосходство”. Надо же, не совсем они там у себя еще Кодекс забыли. Оставила Синья, так звали этого самурая, в банде.

Ну и пошли грязные бандитские будни. Дебильную структуру, разрешающую творить что угодно, лишь бы деньги шли в общак, пришлось ломать через колено. К биджу в зад беспредельщиков.

Выстроила четкую полувоенную структуру, очень похожую на ту, что у шиноби в скрытых деревнях. Ну а че ломать то, что неплохо работает? Недовольные и попросту слишком мерзкие сдохли. Не стану я терпеть насильников и прочих психопатов в своей банде. На этот раз как бы не от моей руки. Лидера банды, что казнит подчиненных налево и направо, никто любить не станет, скорее яду в чай подсыплют. Мне, как ученице Цунаде, местная отрава по большей части побоку, но все-таки неприятно. Впрочем, что еда, что напитки у меня свои, из печатей.

Какое у преступников слабое здоровье оказалось! Просто удивительно! Казалось бы, физически сильные мужчины, а так себя запустили. Настоящая эпидемия сердечных приступов произошла. Что мне, ирьенину как минимум А-ранга, сложно какому-то педофильскому ублюдку ночью сердце остановить, чтобы не проснулся? Пара особо неприятных, предпочитающих играть со своими жертвами, от кровавого поноса сдохли. Одному яд в чашку чая телекинезом аккуратно подбросила.

Периодически узнавала, как там у Наоми дела. Тот строил в Синем Шелке головокружительную карьеру. Сначала стал телохранителем пахана, а затем уже и его левой рукой, а когда рука правая тоже подхватил где-то вирус инфаркта, то и его место занял. Ну а че мне, сложно помочь напарнику с устранением мешающего человека, учитывая, что мудилы во второй банде лишь немногим лучше, чем в доставшейся мне. Они там вовсю торговлей людьми промышляют, поставщики персонала портовых борделей по всему побережью. И, конечно, далеко не все девушки добровольно идут работать в сферу услуг. Не, циничная часть моей натуры понимает, что речь идет о неизбежном зле. Но жалости к ублюдкам никакой.

Сам горец по мере постепенного роста в должности целый гарем из пяти красоток себе собрал. Говорит, что все у них по обоюдному согласию и девки его искренне любят, типа дал им лучшую жизнь, недоступную большинству. Пусть только попробует еще хотя бы раз заикнуться о том, что он одну меня любит! Не, так-то парень он свободный, пускай кого и в каких угодно количествах сношает, хоть биджу, лишь бы не меня.

Пристрастилась раз в несколько дней заходить выпить чая к забавному пузану Махинде. Торгаш постоянно радовал меня философскими изречениями своего любимого гуру. Из разряда “Пока два тигра дерутся, обезьяне лучше сидеть на дереве” или “Мудрость в том, чтобы не выбирать сторону. Глупцы выбирают одну, умные выбирают обе, а Махинда – самого себя.” Чай у него паршивый, но разговоры приятные.

В один из визитов к барыге я заметила, как именно он заваривает напиток – опускает в кипяток холщовый мешочек с заваркой, а не кладет листья, как есть. И тут меня осенило – чай в пакетиках! То, что окружающий мир если и видел, то прочно забыл. Настоящая находка для лентяев, таких, как я или рукозадых хозяек типа Конан, никак не способной запомнить, сколько именно заварки нужно.

Озадачила концептом подручных. И спустя пару месяцев в принадлежащем банде здании сотни поденщиков, работающих едва ли не за еду, начали вручную паковать самый дешевый чай в конвертики из паршивой, очень тонкой бумаги. Легализация доходов – важная часть любого преступного бизнеса.

Так прошли полгода и даже немного больше.