Текст книги "Сказание об Оками 6 (СИ)"

Автор книги: Seva Soth

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Привет. Мы по приглашению Пейна-самы. Это Шини-семпай, я Наоми. Мы… – начал мой напарник, но его прервали жестом, поднятой ладонью.

– О вашем появлении предупреждали. Никто не способен избежать внимания Бога в Стране Дождя. Следуйте за нами, – глухим, искаженным из-за маски голосом проговорил нукенин. Они же вроде как официальная скрытая деревня тут, Амегакуре. Почему в этом случае протекторы отступников носят?

Шлагбаум попросту обошли и потопали дальше, до городских улиц. А ведь Амегакуре вполне себе плотно населен. Зонтики, дождевики, шляпы типа моей. Наружная реклама! Нарочито крупная, завлекающая в лапшичную господина Чао.

Пока нас конвоировали, я усмотрела десятки человек, занятых обычной гражданской деятельностью, включая одного явного алкаша, бухающего из бутылки на ходу. Под ногами тут вполне себе годное бетонное покрытие, канализация и стоки сделаны грамотно, вода нигде особо не скапливается. Ну то есть лужи имеются, но не настолько глубокие и большие, чтобы выглядеть проблемой. И еще я бы не сказала что тут все разрушено, чего ожидала после рассказов Цунаде. Нифига не руины.

– Город выглядит невероятно целым. Поразительно, после того кошмара, что тут творился в войну, – заметила, обращаясь к нашим конвоирам.

– Пейн-сама сделал очень многое для восстановления, – ответил все тот же “говорящий” шиноби Дождя. – Его почитают, как божество, не только за силу, но и за заботу о простых жителях Страны Дождя.

Немного совестно стало. Вот так вот считаешь человека поехавшим садистом-рабовладельцем, а он оказывается крепким хозяйственником, себя не жалеющим на благо гражданских. А чего удивительного-то? Про меня, наверное, тоже ходят слухи как о неадекватной разрушительнице деревень. Ну разве что титул я себе чуть скромнее выбрала. Не живое божество, а всего лишь королева. Но параллели просматриваются. Хм… а что, если и Пейн тоже типа реинкарнация? Мы с ним вообще во многом схожими получаемся, если задуматься.

Глава 5

Привели нас близко к одному из самых высоких местных зданий. Архитектура своеобразная, надо сказать. В индустриальном брутальном стиле. Бетон и металл, причем последнего как бы не больше. И стройка продолжается – металлические леса повсюду. А как они проблему ржавчины решают, интересно? Нержавеющая сталь? Оцинковка? Регулярное окрашивание всех поверхностей?

Пейзаж в любом случае потрясный. Непонятно, откуда они весь этот металл добыли. Разве что уже был тут, достался по наследству от предыдущей итерации города. Или даже более ранней версии цивилизации. Глядя на то, что у одних электричество и теплые туалеты, а у других средневековье, сами собой появляются мысли о случившемся, но не везде, упадке общества.

Тут же объемы такие, что люби меня биджу. Вот и еще один мотив тут все разграбить, возможно, даже более понятный типичному шиноби-рубаке, чем термоядерный реактор на дне озера. Хорошая сталь офигенно дорогая. Настолько, что ублюдочная Страна Железа все еще процветает на торговле металлом, несмотря на отсталый феодально-монархический уклад.

Жестокая сучка, кусочек воспоминаний которой я недавно проявила, прям как дома себя почуяла. Образно говоря. Никаким раздвоением личности у меня и не пахнет… ну, не считая Шини, но она же не настоящая. Просто на уровне смутных ощущений понимаю – вот как-то так она и жила, в городе, где не всегда солнце за многоэтажками видно.

И вот чего бы мне не “реинкарнировать” здесь и сегодня, а не в Стране Грязи и шестнадцать лет назад? Почти семнадцать. Но это я так, гипотетически. Провела здесь меньше суток, а биджев ливень уже задрал. Сбежала бы куда посуше, вероятно, начинай свой путь отсюда.

Наивно было бы ожидать, что “типа божество” нас примет прямо вот так сразу, без проволочек. Какой-то там паршивый лидер одного из кланов Конохи и тот мне проверку ожиданием устроил, а здесь уровень во всех смыслах повыше. Я это про Учиха Фугаку.

Привели нас с Наоми в комнатушку этаже на пятнадцатом главной высотки. Лифт! Тут есть нормальный подъемник с электродвигателем! Медленный и скрипучий, но это офигеть какой уровень технологий. Хотя чего еще ожидать от общества, построенного вокруг ядерного реактора?

Что, если и на Узушио такой был? Что, если радиоактивное заражение и часть разрушений у нас на острове из-за того, что какой-то джинчуурики запулил бомбу биджу, тот офигенно мощный энергетический шар, прямо в реактор, снабжавший остров электричеством? Зараженные руины выглядят достаточно технологичными, чтобы в это поверить. Если так, то местным еще повезло.

Вот кто им мешал ко мне по-нормальному подкатить? Без неснимаемого перстня и пыток. Я бы за возможность то же самое у себя на острове построить всеми зубами вцепилась. Какой же тут потенциал! И плевать, что возглавляет город тиран-садюга. Им нужно было вербовку с экскурсии начинать. Хотя бы заочной, по фоточкам.

Окон нет. Но их тут вообще не жалуют. Скорее всего, производство стекол буксовало в годы возведения города или сырья недостаток. Но электрическое освещение худо-бедно решило проблему. Из мебели – пара металлических стульев, задница начинает возмущаться их жесткостью еще до близкого знакомства, а также небольшой столик.

– Нас покормят? – спросила у сопровождающих.

– Такой инструкции мы не получали.

– Воды хоть принесите. Желательно горячей. Мы же как бы на одной стороне.

– Воду вы получите, – подтвердил мужчина.

Спустя полчаса он пришел с металлическим чайником, полным кипятка. Из озера водичка, как подозреваю. Но, скорее всего, прошедшая очистку. Местные наверняка ее же пьют. Наоми, пока мы ожидали, сделал пару вялых попыток ко мне подкатить, пользуясь тем, что Фумито о них, скорее всего, не узнает. Чисто время убить, чем из реальных надежд, что ему что-то обломится.

Кацую я сюда ведь брать не стала, слишком палевно. Только полные идиоты тщательный досмотр не устроят. Вот Кагуя такими оказались, но не люди же, построившие огромный мегаполис. Не ублюдок, которому хватило самомнения, чтобы провозгласить себя богом? Поэтому улитку я отпустила. Попросила наставницу отменить призыв. Если что, у меня волки есть и через них организуем передачу новой улитки. Хорошо же придумала?

Подогрела чайник пирокинезом, и распечатала нам с напарником по стаканчику рамёна быстрого приготовления. Пища богов! Пряный запах специй из пакетика заполнил собой комнатушку.

– Не понимаю, зачем были нужны все эти сложности с вербовкой. Показали бы мне фотки зданий и сама вприпрыжку бы побежала сюда устраиваться, – озвучила я вслух свои недавние мысли во время перекуса. Больше не для Наоми, а для того, кто нас тут подслушивает. Наверняка же есть прослушка. Банальная логика и осмотрительность ее требуют. А то вдруг мы тут похабные анекдоты про божество всех садомазохистов рассказываем и он от этого лицо теряет.

– Так понравилось? – удивился горец. – Город, конечно, впечатляет масштабами, но не думаю, что в нем хорошо и удобно жить. Представь, что ты обычная гражданская девушка, а подъемник сломался и тебе нужно подниматься по лестнице.

– Ммм… представила. Неплохо. Быть обычной девушкой, которую никто не пытается периодически убить, наверное, здорово. Не тратить по половине, а то и по целому дню на отработку техник и тренировку физической формы – тоже интересная перспектива. Но, конечно, при условии, что вокруг что-то вот такое… со всем необходимым для жизни. Я бы тут без дураков поселилась, если бы нормально позвали. Все еще не фанатка Пейна, но его политику тут одобряю.

– Ты тут ничего и не видела пока, – уколол Наоми. Так-то он прав. Может здесь двадцатичасовой рабочий день и жратва по талонам.

– И это плохо, что не видела. Сейчас нас тут официально устроят, разрешат выход в город и пойдем посмотрим.

– А пока ждем, может быть мы с тобой… – и настолько похабную рожу скорчил, что и без слов понятно, что там у озабоченного на уме.

– Потренируем мою новую технику, да? Спасибо! Шини стеснялась сама предложить.

Полный наигранного отчаяния вопль был мне ответом. Конечно, дальше мучать парня я не стала. Нет смысла, техника и так на приемлемом уровне отработана. Разве что стоит попробовать использовать ее с другими проводниками. В этом городе столько металла! Реально попытаться шарахнуть кого-нибудь пыточным шоком просто через стенку, металлический пол или даже тупо лужу.

– Разбудишь, если что-то случится.

Развернула на полу циновку, какую таскаю с собой для сна, и прикорнула. Ну а чем тут еще заниматься? Немного жестковато, но в целом очень комфортабельная камера. Тепло, светло… удобства дальше по коридору, нам по пути показывали.

Спала крепко. И снились мне не пытки и кровища, как подспудно опасалась, чуть плотнее соприкоснувшись с прошлой мной, а ставший родным тренировочный пляж, где устроили спарринг Кими и Дей, а мелкота комментировала. Чистый выверт сознания, пацанчики если и познакомились через Кацую, то точно пока контактировать не могли. Шикарно у мелких бро из сна зарубиться вышло. В реальности они не факт, что когда-то до такого уровня дорастут. Кагуя нарастил себе непробиваемый костяной экзоскелет, покрытый шипами, а Дейдара оперировал сотнями взрывающихся муравьев-марионеток. Сильнейшего ребята к моменту моего пробуждения так и не выявили. Биджу! Я должна быть с ними, со своими учениками, с семьёй, а не непонятно где. Срубила бабла по-лёгкому, называется!

– Шини, просыпайся, – Наоми потряс меня за плечо, когда парни закончили спарринговать и мы с Фумито отмечали их ничью обнимашками. Сплошные обломщики вокруг! Даже во сне не дают уединиться. Так-то я обычно чутко сплю. Что, в водичку какая-нибудь снотворная дрянь подсыпана? А смысл?

Поборов искушение шарахнуть по окружающим пыточным импульсом открыла глаза. Второго человека в комнате я заметила еще раньше. Эхолокация же. Женская фигурка повыше моей, с короткой прической. Конан? Распахнув глаза, убедилась в этом. Отливающие синевой волосы ни с чем не спутаешь..

– Конан-семпай, а это у вас краска или натуральный цвет? – так-то не самый насущный вопрос, но мне, многократно перекрашенной, это в действительности интересно.

– Это и правда то, что ты хотела спросить?

К слову, молодая, еще и тридцати нет, и объективно очень красивая женщина, почти ничем моей вечно юной наставнице не уступающая. Разве что объемом груди. Но на нее Наоми, как на меня, или хотя бы на Чико, не пялится. Не пожирает глазами. Почему? Не хочет вызывать недовольство Пейна? Или решил, что пора вести себя профессионально? Кумонин это, очевидно, умеет.

– Ага. Все остальное важное и так расскажете. Пожалуйста, будьте благосклонны к глупой Шини. То, что случилось в Киригакуре… нет, не ошибка, но не повторится.

– Не ошибка? – строгий взгляд прищуренных глаз мне ничего хорошего не сулил. Но в целом спокойно среагировала на легкую дерзость. И про цвет волос не ответила. А мне на самом деле интересно.

Я поднялась на ноги, аккуратно свернула свою циновку и показательно потянулась. Демонстрационный жест. Большинство шиноби, что не пренебрегают тайдзюцу, и так всегда готовы к бою, без разминок, растяжек и прочих ритуалов для начинающих.

– Не ошибка. Но Шини приняла условия. Будет спрашивать перед тем, как сделать что-то масштабное. И еще… этот город потрясающий! – последнее я заявила очень искренне.

– На его постройку ушло огромное количество ресурсов и труда как гражданских жителей Амегакуре, так и шиноби Скрытого Дождя, – взгляд Конан смягчился. Все любят, когда их работу хвалят.

– Оно того стоило, – продолжила подхалимство, но люби меня биджу, вполне искреннее.

Мы за три года на Узушио маленькую деревеньку только и организовали, а тут громадный город. Конечно, изначальная степень разрушений иная, людские ресурсы в наличии, еще и никакой смертельной радиации и три великих страны под боком. И халявное электричество вдобавок, скорее всего. Но все равно. Мне люто завидно!

– Простите, но что дальше? – необычно скромно спросил Наоми. В его духе было бы скорее “давай обсудим это наедине”, но нет.

– Вы, Наоми-сан, проведете несколько миссий в компании Орочимару-сана. Временным напарником Шини-сан… стану я. Необходимо убедиться, что урок Пейна-самы усвоен и больше никаких несанкционированных разрушений.

– А можно с ним поговорить? C Пейном-самой? Шини обещает его не провоцировать и хорошо себя вести.

Повод для разговора у меня очень весомый – дипломатические отношения между странами. Ну а че? Я королева, он вообще как бы бог. Чего бы и не объединить усилия? Мне строители, способные возводить стальные небоскребы, прямо в тему будут. Ему… ну… глаза у меня красивые. И вообще я отработаю. Разрушу что-нибудь.

То, что со мной в паре поработает помощница “живого бога”, особых эмоций не вызвало. Она выглядит не таким уж плохим человеком, но от мудацкого кольца меня, конечно, не избавит. Слишком плотно наверняка повязана со своим боссом. Может быть, они даже вместе. Поймет меня как девушка девушку и отпустит к любимому? Смешно. Я не удержалась и хихикнула собственной наивности.

– Простите, Конан-сан. Шини смеется над глупой сестренкой Оками и ее фантазиями. Можно нам с Наоми погулять по городу? Шини обещает, что не будет его уничтожать.

Шутка, конечно. Даже если бы это мне было под силу, никакой мотивации на то нет. Мне понравился Аме, своей монументальностью, готичной мрачностью, индустриальной брутальностью, повсеместным электричеством.

– Вы ведь не пара? – уточнила Конан, проигнорившая мою попытку пошутить. Слегонца обидно. Я не перед каждым стараюсь быть веселой, а у Шини и вовсе юмор не часть образа.

– Нет, – кратко ответила я.

– Но я был бы не против, – добавил бабник.

– Пейн-сама против. Никаких романтических отношений внутри организации. Вы должны быть сосредоточены на ваших миссиях, а не чувствах. Это помещение остается за вами, Наоми-сан. Располагайтесь. Орочимару-сан будет в городе через несколько дней и вы получите свою общую миссию. Шини я у вас забираю, – все бесстрастно, как будто с Миурой-сенсем и Ито одну школу риторики посещала.

– Да как так-то!? А если я уже влюбился? – все еще клоунада. Никакими чувствами и не пахнет, конечно.

– Пока – Протянула парню руку – Еще поработаем как-нибудь вместе.

– Моё сердце разбито. Придется искать утешения… – впервые с начала беседы взгляд Наоми скользнул по достойной зависти многих, но, наверное, не меня, привлекательной фигуре Конан. – …в чьих-нибудь объятиях.

– В деревне есть квартал красных фонарей, там вас утешат, Наоми-сан. Курьер скоро принесет вашу оплату за минувшее задание.

– Это же совершенно меняет дело! – воспылал фальшивым энтузиазмом юноша. А может, и настоящим. Мужики – они такие, готовые любить все, что шевелится. Тут же любвеобильному парню длительное воздержание обломилось.

– А Шини? – спросила я. – Не в том смысле, что Шини нуждается в эмоциональной разрядке в квартале красных фонарей… – надеялась чуточку вогнать Конан в краску провокационным заявлением, но и тут мимо. Не скажу, что не люблю внешне лишенных эмоций людей. Скорей наоборот, мы с ними в итоге хорошо находим общий язык. Но поначалу понять их тяжело. Вот и тут. Что она скрывает?

– Наша совместная миссия начнется в пределах недели. К тому моменту мы немного познакомимся. Кроме того, ты же ирьенин, одна из учениц знаменитой Цунаде? – вопрос с тенью настоящего интереса, пробивающегося через восковую маску.

– Вы путаете, Конан-семпай. Это сестренка Оками училась у Цунаде-самы. Но Шини разбирается в медицине не хуже. Считайте, что знает все тоже самое, что и она.

– В Амегакуре нехватка квалифицированных медиков. Я лично буду благодарна, если ты посвятишь время ожидания миссии приему больных, а не тренировкам или отдыху.

Задумалась на несколько секунд. Медицина – это реально не моё. Получается хорошо, главным случаем за счет типа-генетических воспоминаний и учебы у наставницы, но как-то нет у меня ощущения отлично выполненной работы, когда довольный пациент ковыляет прочь на своих двоих. Однако, с точки зрения рациональной Шини, предложение очень полезное, я, приняв его, сразу вписываюсь в местное общество и начинаю быть на хорошем счету. И синевласка не зря про личную благодарность сказала. Не верю в добреньких шиноби, у них… нас… всех психика сильно поломана. Но мне почему-то кажется, что Конан очень порадуется положительному ответу.

– Шини почтет за честь оказать помощь гражданским, – приняла я решение. Интересно, что тут за проблемы со здоровьем такие? Не окажется ли больных с характерными симптомами лучевой болезни? Цунаде-сенсей за прошедшие три года дофига времени убила на их исследование и на начальных стадиях я, возможно, смогла бы помочь. Одна из четырех ирьенинов во всем мире, кто в теме. Хотя Чико можно не считать, она хоть и совершила огромный скачок в контроле чакры, что позволило сформировать печать Бьякуго, как ирьенин – полнейшая посредственность. У нее я лечиться бы не стала. Вот Ши-тян молодец, к ней бы я на операционный стол лечь не постремалась.

– Одевайся и пошли, не забудь шляпу, на улице дождь, – посоветовала синевласка.

– Это была шутка, да? Смешная. Тут всегда дождь.

– Не совсем так, Пейн-сама иногда выключает ливень, когда у него хорошее настроение.

– Могли бы и постараться получше, чтобы он довольным был, – проворчала я, надевая плащик и забирая с собой шляпу, но при этом не сдержала улыбки.

Глава 6

Конан на улице накинула на голову капюшон. Но, несмотря на это, нас узнавали. Скорее всего, по форменным плащам. Ну то есть меня никто знать не мог, Шини вообще личность реально не существующая, но помощница Пейна тут фигура заметная. И, согласно первым наблюдениям, популярная.

Значительная часть встреченных прохожих с большим почтением нам кланялись и не разгибались, пока не отойдем подальше, как сообщала эхолокация.

– Вас тут любят или боятся? – не могла не спросить. Очень важный штрих.

– Уважают. Разве в деревне, Скрытой в Водовороте, иначе?

– Нет, ее величеству королеве Оками никто не кланяется, кроме одного старого АНБУ. Наша деревня – скорее одна большая семья. Масштабы несопоставимы, конечно.

Мои откровения остались без ответа. Не очень-то он мне и требовался.

Идти пришлось совсем недалеко, метров триста вдоль по улице, пока не уперлись в неожиданно низкое, но толстое, как бочонок, здание. Всего лишь пятиэтажка. Вход обозначен вывеской с иероглифом “больница”. Я все еще терпеть не могу такую запись, проигрывающую по удобству слоговой, но, как-никак, почти семнадцать лет в здешней культуре варюсь, привыкла. Мозг – он биджево пластичный, легко адаптируется.

У дверей приемного покоя толпилась очередь из пациентов, но плащей с облачками оказалось достаточно, чтобы люди расступились и пропустили нас. Заметила несколько мужчин с явными травмами, в том числе одним переломом. Ничего такого, что требовало бы срочного вмешательства.

Внутри клиники довольно-таки убого. Ну то есть чистенько, конечно, что прямо-таки достижение на фоне погоды на улице. На входе людям чистые деревянные тапки раздают, чтобы переобуться. Пришлось и мне сменить на них свои ботинки.

Но чистота – единственное достижение. Очень мрачные помещения во все той же индустриальной стилистике. Под потолками ничем не прикрытые трубопроводы и пучки кабелей. Освещение вроде как яркое, но иногда моргает. Условий для ожидающих своей очереди пациентов особых нет. Очень многие сидят прямо на полу. Из персонала пока увидела только человека, заведующего сандалиями и уборщика, протирающего полы.

Даже запах не тот, какого я жду от больницы. Подсознательно ожидаю, что будет пахнуть лекарствами, спиртом, ну или хотя бы еще какой-нибудь обеззараживающей дрянью. Но нет. Ржавеющий металл и смазка. Точно тот же аромат и в предыдущем здании распространен. Местные, наверное, уже принюхались и адаптировались.

– Второй этаж, – кивком задала мне направление Конан. Молча последовала за ней, стараясь приглядываться к будущей напарнице. Пока могу ее охарактеризовать, как довольно закрытую. Угу. Офигеть какие выводы. Вот такая я физиогномистка.

Узкая лестница со слишком маленькими ступенями. Мне в целом норм, а вот нормальных габаритов мужику ногу на них ставить наверняка неудобно. Коридоры тесные, как на корабле. И вот мы в кабинете с табличкой “главный ирьенин”.

Тесная комнатушка едва-едва вместила трех человек. Стол, заваленный медицинскими записями. Анатомические атласы на стенах. И уже привычное отсутствие окон.

Сухопарый дядька лет пятидесяти, весь испещренный шрамами и с бесконечной усталостью во взгляде не показался мне медицинским светилом. Хотя бы из-за тех самых шрамов. У него старинный ожог в половину лица, чудом не лишивший мужика глаза когда-то давным-давно. Нормальный ирьенин уж себе-то рожу да поправил бы. С другой стороны, я сама целенаправленно не трогаю шрамы на животе, хотя могла бы их давным-давно свести. Мой крестик-мишень – это напоминание о том, что Оками не бессмертная машина для убийства самураев, а живая девушка. Может, и тут так? Шрамы – как якоря для важных воспоминаний.

– Позвольте представить, это Кусуо-сан, главный ирьенин Амегакуре. Это Шини-сан, она будет работать у вас ближайшую неделю.

– Ребенок? Серьезно? – раздраженно бросил мужчина. – Конан-сама, когда я просил больше персонала, имел в виду нормальных подготовленных ниндзя-медиков. Конечно, рук не хватает и найдется простая работа даже для девочки, но…

– Шини совершеннолетняя, – как-то по детски прозвучало, но ничего не смогла с собой поделать. Сказала, как получилось.

Взгляд, полный скепсиса, был мне ответом. Мужик мог бы хоть на руки мои посмотреть и догадаться, что эксклюзивное колечко случайным малолеткам не выдают. Или он вообще не в теме и одной только медициной занимается?

– Шини-сан будет вести прием, как полноценный ирьенин, наравне с вами, Кусуо-сан. Я поручилась за нее перед Пейном-самой.

– Это так не работает, Конан-сама. Недостаточно поручиться за кого-то, нужна еще и многолетняя подготовка, опыт…

Где-то в подкорке шевельнулось честолюбие. Будет мне тут какой-то коновал про опыт втирать!

– У Шини был очень хороший наставник, – выбрала максимально дипломатичную формулировку. Как будто бы это мне тут надо заниматься нелюбимым делом. Хотела бы стать ирьенином – обосновалась бы в отлично оборудованном госпитале Конохи.

– Мое распоряжение не обсуждается. Выделите Шини часы приема и место для сна. Оставляю вас, – и ушла, хлопнув дверью чуть громче, чем полагается по правилам приличия, а также оставив после себя маленькую бумажную птичку под столом. Я крошечное оригами заметила только благодаря тому, что не переставала спамить эхолокацией с того самого момента, как мы вошли в город. Ну, не считая перерыва на сон.

– Мистической рукой хоть владеешь? – с обреченным видом взглянул на меня стареющий медик.

– Вы, кажется, не понимаете, ирьенин какого ранга вам достался, – переубеждать упертого барана мне не особенно и хочется. Но его предъявы как-то бесят. Не сложив ни единой печати, я окутала зеленым сиянием медицинской чакры всю себя. Чистая показуха, не имеющая никакого практического смысла. Но сработало. Тень уважения во взгляде Кусуо появилась. Опытный ирьенин наверняка прикинул, что как минимум с резервом и контролем у меня все хорошо, раз подобные демонстрации провожу, и просветлел.

– Кто был твоим учителем? – наконец-то поинтересовался он.

– Это не имеет значения. Дайте Шини пациентов и помещение.

Выдали. Я получила такого же размера кабинетик на первом этаже. Стол, пара стульев, кушетка, шкафчик с принадлежностями, на верхушке которого я еще одну бумажную птичку акустическим зрением заметила. Походу, Конан использует свои поделки для слежки за мной. Фуин, передающие звук, например. Не уверена, что такие существуют, так как их нет в Конохе. Но, чисто теоретически, чего бы и не существовать? Проводил меня на рабочее место лично глава больницы.

– У вас тут большой город. Почему так мало медиков? – спросила я, осматривая новые владения.

– Почти все ирьенины Амегакуре поддерживали Ханзо Саламандру. При восстании новые власти с ними не церемонились.

– И с вами?

– Да, я тоже поначалу не обрадовался новому правительству, – признался мужчина. – Но к данному моменту осознал, что Пейн несет городу только благо.

Или хорошо научился врать, или по-настоящему уверовал в местное божество. Хотя, глядя на Аме, я и сама к Пейну уважением проникаюсь. Ну а то, что у него странные фетиши по поводу боли… у всех свои недостатки. Прошло бы знакомство по-другому, без попытки порабощения, так и вовсе искренне симпатизировать бы начала.

– Не возражаете против моего присутствия на первом приеме? Как главный медик, я должен контролировать новичков.

Все еще не убедила в своей состоятельности. Не буду по этому моменту комплексовать. Будь я старым заслуженным доктором – тоже со скепсисом смотрела бы на малолетку, которую пытается повесить на шею начальство.

– Давайте уже пациента. Чего тянуть?

И началось. Первым стал тот самый мужик со сломанной рукой, подмеченный мной в очереди. Наверное, специально выбрал того больного, что пострашнее выглядит. Тощий работяга в промокшей под ливнем одежде с наскоро зафиксированным открытым переломом. Что делать даже дилетанту ясно – сначала диагностическая техника, затем промыть рану, обеззаразить антисептическим дзюцу, сложить и склеить обломки, зафиксировать, стимулировать рост костной ткани, ускорить регенеративные процессы, прописать покой.

Составляя мысленный план, чуть об анестезии не позабыла. То, что мужик тут под железной пятой бога мазохизма живет, не означает, что ему будет приятно лечение без обезболивания. Потому скорректировала схему, начав с нескольких сенбонов, которые воткнула четко в нервные узлы и дополнительно стимулировала точечными электрическими импульсами, чтобы не ждать, пока само подействует. Не дефицитные же медикаменты на доходягу тратить.

А дальше всё согласно плану. Грязными руками, которые у меня на самом деле чистые, в рану не полезла. Есть же телекинез, к которому никакая зараза априори не липнет. Со стороны все наверняка смотрелось так, что кости сами становятся на место, края плоти также вместе стягиваются без моего участия, а девочка-ирьенин с безучастным видом смотрит за исцелением. Ну разве что мистической рукой напоследок полирнула. Позёрка! Не ожидала за собой такого. По уму, свои способности лучше бы придержать, но удивленное выражение лица главного медика бесценно и того стоило.

– Руку не напрягать неделю и по возможности усиленное питание, – прописала я в конце финальную часть лечения, забирая сенбоны. Иглы отправились на столик для инструментов, в чашку со спиртовым раствором. Не было бы ее, прокалила бы пирокинезом. – И благослови тебя Шинигами, добрый человек, – добавила напоследок.

– Как? – впервые подал голос счастливый пациент.

– Шинигами, Шини исцеляет его именем. Бояться не надо. Смерть одинаково добра ко всем и однажды придет к каждому. У него нет причин спешить.

Нафига я это сказала? А вот захотелось пошутить. Че, нельзя? Сомневаюсь, что мой юмор воспримут адекватно, да и пофиг. Потенциальный конфликт с Пейном? С какого перепуга-то? Никто не говорил, что он единственный бог и у него тут монополия. Но попросят прекратить – перестану так шутить. Я с пониманием.

В ближайшие пять часов через меня прогнали несколько десятков пациентов. Человек пятьдесят точно. Все легкие, ходячие. Всякая ерунда, в основном производственные травмы. Помогла каждому. Обрабатывала ожоги, пришила пару пальцев, срастила кажущуюся страшной резаную рану поперек всей грудной клетки, оказавшуюся всего лишь рассечением.

Реальные сложности при диагностике доставил только мальчик лет пяти, страдающий от сильного кашля. Оказалось инородное тело в бронхах – мелкая монетка. Это ж надо было ее так неудачно проглотить. Кто другой, вероятно, обычную простуду бы заподозрил, но я то крутая. Наши малые тоже себе в рот всякую дрянь постоянно тащат и Цунаде-сенсей по этому поводу лекцию ученицам, включая меня, прочитала.

Короче, засекла инородное тело эхолокацией и аккуратно вытащила телекинезом. Для сопровождавшей малыша воспитательницы это выглядело так, будто денюжка сама у него изо рта вылезла. Не родительницы потому, что тут сирот, как луж на улицах, то есть дофигища.

– Шини убрала причину воспаления. Дальше лечите обычными способами, аналогично простуде. Лекарства у вас в приюте есть?

– Очень мало. Дети часто болеют из-за сырости. Если бы не Пейн-сама и его доброта, не знаю, как вообще выживали бы.

– Шини лечит именем Шинигами. Боги боли и смерти, наверное, друзья. Как считаете? – женщина представилась, когда зашла вместе с воспитанником, но я эту бесполезную информацию в голове откладывать не стала. У меня там не суперкомпьютер, а обычный мозг. Во всяком случае, пока “банком памяти” не озабочусь. Вот тогда, считай, эйдетическая память, к биджу в задницу ее. Мало приятного в том, чтобы всегда помнить любое дерьмо, что со мной случалось.

Наверное, я размазня, идущая на поводу у эмоций, но лекарства мальчишке выдала из своих собственных запасов. Нормальные антибиотики в таблетках, производимые в Конохе. Ему важнее, чем мне. Не припомню, чтобы сама глотала какие-то колёса. У меня иммунитет крепкий, как у биджу.

Расписала притихшей тетке курс лечения, пригрозив гневом бога смерти в том случае, если решит заныкать таблетки на будущее, а не отдать ребенку. Не знаю, собиралась она так поступать или нет, но с предупреждением спокойнее.

– Следующий! – потребовала я. Но вместо очередного больного зашел главный ирьенин, оставивший меня одну практически сразу после первых нескольких пациентов. А настроение-то у человека улучшилось. Понял, какой уникальный ресурс ему на недельку достался. Я не тщеславная. Но че тут скрывать, биджево приятно, когда тебя ценят.

– Поздравляю с первыми успехами, Шини-сан, – по лицу видно, что хотел бы погромче меня похвалить, но придержал дифирамбы, чтобы девочка не зазнавалась. – Позвольте проводить вас в выделенную квартиру, – даже на “вы” перешел, а то все ребенок и ребенок.

Выйдя за дверь кабинета, увидела табличку, что на него повесили – “Доктор Шини”, но можно прочитать и как “Доктор Смерть”. Мудацкие ж иероглифы, добавили мне таинственности и двусмысленности. Может быть, количество пациентов уменьшится, на что я немножко и понадеялась, исцеляя именем бога смерти.

По пути в соседнее здание, откуда из больнички имелся крытый переход, чтобы не мокнуть, доктор Кусуо вовсю расспрашивал о том, у кого я училась ирьениндзюцу. Не стала выдавать наставницу. Услышав волшебное имя “Сенджу Цунаде”, с меня здесь с живой не слезут, запрут в поликлинике и даже на миссии выпускать перестанут. Не, так-то понятно, что и Пейн, и Конан в курсе, но не широкие народные массы.