Текст книги "Земли Меча и Магии. Витязь (Си)"

Автор книги: Серж Орк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Глава 9, предпоследняя

Так незаметно пролетела зима и началась весна. У меня возникла проблема со свободным временем, так как и Стасе хотелось уделять внимание, но и Земли требовали моего постоянного присутствия.

То, что мы с ней влюбились друг в друга, что называется, «по самые уши», было понятно уже не только окружающим, но и нам двоим. Каждая минута, проведенная порознь, длилась словно вечность. Возвращаясь с прогулок или походов куда-нибудь, мы еще долго стояли под дверями, держась за руки и молчали, глядя друг другу в глаза. Нам было хорошо и без слов.

И моя мама и ее родители тихо радовались, наблюдая за нами. Пару раз они приглашали друг друга в гости и о чем-то негромко беседовали за столом, бросая в нашу сторону взгляды. Мы не обращали на них внимания, будучи заняты своим, более важным делом.

Увы, но действительность то и дело врывалась в нашу идиллию, вынуждая меня ложиться в капсулу.

Караваны, пущенные в самостоятельное путешествие, доходили до цели, в среднем, через раз, либо теряли от атак разбойников до половины товара. В том случае, если их вела мама, вероятность успешного прохода повышалась до двух из трех, а иногда, если мама сама укладывалась в капсулу, даже до трех из четырех. Тем не менее, каждая потеря сильно била по нашему карману, так как в игре, как и в реальной жизни, были предусмотрены неустойки и штрафные санкции. Проводимые лично мной, в одиночку, несли частичные потери, в основном в живой силе охранников и, возможно, одного или двух тюков, которые в пылу боя успевали стьянуть с повозки или телеги, либо упасть за борт ладьи.

Самым безопасными был вариант, когда я, лежа в капсуле, напрямую управлял своими воинами и своим аватаром-Богатырем, мама, с клавиатуры и консоли, к которой она все же смогла приноровиться, – волхвами и стрелками, а Стася, сидя за моим компьютером и орудуя одной только мышкой – летунами.

Из более пятидесяти караванов, проведенных в подобном «союзе», мы не потеряли ни единого, если не обращать внимания на нескольких Витязей, убитых в стычках, да пары тюков с товаром, которые все же были украдены у нас на ночных стоянках, пока я не догаджался усилить ночную стражу, полностью исключив «слепые» зоны вокруг нашего лагеря.

Нельзя и не упомянуть про Игоря, который добросовестно собирал на протяжении недели информацию, составляя потрясающие по своему привлекательности и информативности, репортажи, которые мы, собравшись перед экраном, смотрели втроем по воскресеньям.

– Вить, можно нескромный вопрос? – спросила однажды Стася, когда мы с ней прогуливались по городскому парку, подыскивая среди кустарников и деревьев, начинающих покрываться весенней зеленью, неприметный и укромный закуток, в котором можно было бы вдоволь нацеловаться, будучи скрытыми от людских глаз.

– Люблю ли я тебя? – заглядывая ей в глаза и улыбаясь, спросил я.

– Нет, хотя… да, и это тоже. – улыбаясь мне в ответ, сказала она. – Просто я… ну, как тебе сказать… немного побаиваюсь…

– Ста, говори, не бойся, я не укушу… Я тебя зацелую! – подметив выемку в кустах, я аккуратно начал направлять наше движение туда, попутно стараясь отвлечь внимание девушки, чтобы не дать догадаться ей о своих намерениях.

– Вить, просто меня… ну… я… Вить. – Стася остановилась и, развернув меня к себе лицом, пристально посмотрела мне в глаза. – Скажи, я для тебя – просто девушка, с которой приятно проводить время, или нечто большее?

– Милая… – я прижал ее к себе как можно сильнее, стараясь, чтобы мои губы оказались как раз возле ее уха. – Ты для меня – единственная. Я тебе сделал предложение, и от своих слов отказываться не буду. Как только мы оканчиваем школу и становимся совершеннолетними, мы играем свадьбу.

– Вить, – она чуть отстранилась от меня, и наши лица оказались почти вплотную друг к другу, касаясь кончиками носов. – Я именно об этом и хотела тебя спросить. Вернее, не об этом, а о другом. О том, что будет потом. Скажи, как ты себе представляешь наше будущее? Чем ты будешь зарабатывать на жизнь? Пойми, я не против игр, но ведь только ими не заработаешь себе на пропитание.

– Ста, мы с мамой на эту тему уже говорили. Если бы мы жили сегодняшним днем, не думая про завтра, нам бы вполне хватало тех караванов, которые проходят в самостоятельном режиме, без нашего внимания. Каждую дополнительную «копеечку», которую мы зарабатываем, мы откладываем на депозит в одном из банков, благо, мама открыла их сразу три, и в разных…

– А почему не в одном? Так же проще отслеживать.

– А надежность? Тут, в реальной жизни то, нет разработчиков, которые бы оказывали страховые услуги, как в Землях, на случай непредвиденных обстоятельств. Я тебе даже больше скажу, один из банков, который мы выбрали для размещения вклада, это государственный сберегательный банк!

– А зачем, ведь у него самые низкие проценты по вкладу?

– Дурашка ты моя, да ведь гарантом по вкладам выступает само государство. Если уже развалится даже этот банк, то остальные – тем более!

Внезапно я увидел искорки насмешки в глазах своей любимой.

– Ста, ты чего?

Девушка начинает заливисто хохотать, запрокидывая чуть назад голову и открывая нежное, и такое привлекательное для поцелуя, горлышко.

– Ай, щекотно! – она отпихивает меня ладошками, когда я начинаю осуществлять задуманное. – Побройся, медвежонок, а то на своих бородатых Витязей становишься похож. Да, Витя, извини, я рассмеялась, потому что ты с таким серьезным лицом мне это все рассказывал.

Говоря это, она продолжала улыбаться своими белоснежными зубами, взяв меня ладошками за щеки и удерживая мое лицо так, чтобы глаза смотрели в глаза.

– Думаешь, я всего этого не понимаю? Просто мне хотелось убедиться, что мой избранник, парень, которого я люблю, и которому собираюсь дать согласие, не мальчишка, способный только на клавиши нажимать, но и тот, кто способен думать о семье, о завтрашнем дне, и за которым я буду в прямом смысле, как за стеной, с которым я буду «за мужем».

Ах ты ж заразка! Проверяла она меня! Ну все, я тебя сейчас… И прежде чем я успеваю сформировать мысль, мое тело само валит Стасю в кусты, в ломающиеся с хрустом ветки и приминающуюся под нами невысокую траву.

Вдоволь наобнимавшись и нацеловавшись, мы вылезаем из зарослей и, отряхнувшись от налипших травинок и листиков, направляемся домой.

– Вить, я точно для тебя – единственная? – уже в который раз переспросила Стася.

– Да точно, точно. Милая, что случилось? – не выдержал я.

– Я просто смотрела на изображения девушек из Земель…

– Ревнуешь, да? – решил немного подколоть ее я.

– Знаешь, наверное, да! – чуть повысив голос, ответила мне девушка. – Я вижу и умом понимаю, что ты так стремишься в Земли ради того, чтобы зарабатывать деньги, но сердце каждый раз ёкает, и мне начинает казаться, что ты уже нашел там какую-нибудь красавицу.

– Сердце ёкает? – притворно заволновался я. – тогда тебе надо как можно быстрее показаться врачу, а то мало ли. Зачем мне жена с больным сердцем?

Не смотря на явную улыбку, которая прямо таки светилась на моем лице, Стася спросила меня абсолютно серьезно:

– Вить, то есть ты хочешь сказать, что если у меня со здоровьем будет что-то не так, то я тебе буду не нужна?

М-да уж, судя по ее лицу, с шутками надо завязывать!

– Стася, прекрати! Я пошутил, очень неудачно! Я тебя люблю любую, такую, какая ты есть! И я не поменяю своего мнения, что бы не случилось!

– Да? – ее глаза смотрели на меня как-то затравлено и испуганно. – А после свадьбы? Ты меня не разлюбишь?

***

Сегодня она пошла домой пораньше и я, проводив ее до дверей квартиры, бросился к себе. У нас как раз дошел очередной караван, и мы с мамой планировали вплотную заняться нашим Замком, развитие которого, из-за нехватки времени, было «немного» заброшенно.

– Витя, привет, а где Стася? – это было первое, о чем спросила меня мама, едва я переступил порог квартиры.

– Дома, а зачем она тебе? Или нам нужно срочно еще один караван провести? Так мы и вдвоем можем справиться.

– Нет, тут дело не в караване, тут все гораздо серьезнее…

– Мам, что случилось, не тяни. – я снимал и ронял прямо на пол верхнюю одежду, стремясь как можно быстрее попасть к компьютеру, чтобы посмотреть, что же там такое произошло?

– Да ничего страшного, Витя, просто… ммм… как тебе сказать… ты знаешь, что такое «политический брак»?

– Мам, я прекрасно знаю, что такое просто брак, брак по договоренности, а еще я знаю, как размножаются бабочки! Что случилось?

– Надеюсь, последнее ты не на собственном опыте уже изучил? – улыбнулась мама.

Классная у меня мама, правда? Не со всякой можно так шутить, и далеко не каждая будет так шутить со своим сыном!

– Боишься стать бапбушкой? – продолжил обмен колкостями я.

– Нет, просто… ладно, давай поговорим серьезно. Дело в том, что ты уже настолько известная фигура в мире Земель, что кое-кто из соседей и просто сильных государств желает заключить с тобой союз, подкрепленный браком. К нам уже отправились посольства со сватами.

– Эмс… – я изо всех сил старался сохранить самообладание и выиграть время для раздумий. – Подожди, обычно ведь сватаются женихи к невестам, или нет?

– У обычных людей – да, а у королей и правителей – кто нужнее, к тому и сватаются. Ты сейчас – очень лакомый кусочек, так что посольства едут к тебе. Было бы нам нужно, отправляли бы мы.

– Хорошо, я понял, но при чем тут Стася? Или соседи пронюхали, что у нас есть незамужняя девушка и свататься будут не ко мне, а к ней?

– Витя, ты придуриваешься, или действительно не понимаешь? Речь идет о том, что у тебя, пусть даже и виртуально, но появится жена, а может даже и не одна. А ты еще и играешь в капсуле виртуальной реальности, с полным погружением.

После маминой фразы про гарем, до меня вдруг начал доходить смысл ее слов и словно пелена спала с моих глаз. Ведь это не реальность, где есть какие-то законы, какой-то там кодекс уголовный. Здесь я – Повелитель и могу делать все, что захочу, в том числе и…

Впрочем, прозвучавший у меня в памяти Стасин голос немного тормознул мои фантазии.

«…и мне начинает казаться, что ты уже нашел там какую-нибудь красавицу…»

– Мам, я тебя понял, но… а зачем хоть ее то сюда приплетать?

– Я с ней поговорю, и объясню, зачем это надо. Понимаешь, Витя, мы с ее родителями уже не один раз разговаривали о вашем будущем. Нам очень нравится то, как вы относитесь друг к другу, какие у вас отношения и все такое прочее, и мне бы очень не хотелось, чтобы из-за такой виртуальной мелочи Ваши отношения оказались разрушены или между вами пролегла бы трещина недопонимания или недоверия.

– Короче, мама, ты хочешь, чтобы сватовство, свадьба и первая брачная ночь прошли под присмотром Стаси? – полушутя полусерьезно спросил я.

Впрочем, мама смотрела на меня без тени усмешки.

– Витя, я бы попросила тебя отнестись к этому более серьезно. Отвечая на твой вопрос – почти да. Поскольку Стася – твоя девушка, а с учетом сделанного по головидению признания и предложения, фактически, невеста, я бы порекомендовала согласовать с ней подобные действия, убедить ее в их необходимости и максимально сгладить тот неприятный осадок, который может остаться у нее в душе от услышанного.

Не выдержав, я выложил маме содержание нашего сегодняшнего разговора, постаравшись сконцентрироваться именно на том, как настойчиво девушка уточняла, единственная ли она у меня, и не придется ли ей ревновать к виртуальным красавицам. В процессе рассказа я смог выстроить стройную и четкую линию разговора и поведения, которую и изложил самому родному и понимающему меня человеку. Получив некоторые уточнения, полное одобрение по поводу запланированного, и успокоенный, отправляюсь спать, прямо в объятия очередного «веселого» и весьма фривольного сна с участием… впрочем, дорогой читатель, извини, но это мой сон и моя тайна.

На следующее утро, едва дождавшись первой перемены, я позвал Стасю в корридор, подальше от чужих глаз и ушей.

– Ста, слушай, в продолжение нашего вчерашнего разговора… – я внезапно задумался. План разговора, казавшийся вчера таким стройным и четким, сейчас, на свежую голову, был нелепым и глупым. – Я даже не знаю, как тебе это сказать… – мой взгляд вдруг, без моего ведома, ушел в сторону, так, словно мне было стыдно. Стыдно то ли за свои слова, то ли за тему, которую я собрался поднять в разговоре.

– Что, хочешь мне признаться, что у тебя уже есть кто-то ТАМ, в игре? И вчера ты с ней говорил обо мне? – насупилась Стася.

– Нет-нет! – поспешил успокоить ее я. – Это не то, что ты подумала!

– Знаешь, Витя, такой фразой обычно мужья спешат успокоить своих жен, когда те застают их на «горячем», прямо на любовнице, во время измены. Говори уже, несчастье ты мое, что там у тебя случилось за вчерашний вечер?

– Мне, как известному и популярному Игроку, поступили предложения сразу от несколкьих государств о заключении политического брака. Возможно даже не одного. – выпаливаю я на одном дыхании. – Это значит, что у меня будет жена, и не одна, семья, возможно даже дети!

Отдельные слова я не говорил, а прокрикивал, не сдерживаясь от переполнявших меня эмоций и… страха. Страха перед тем, что сейчас, возможно, Стася поставит меня перед выбором, либо она, либо игра.

Внезапно сбоку от нас раздался вздох изумления. Краем глаза я замечаю неразлучную парочку «Дубль-пусто», которые, прикрыв рты ладонями, смотрели на нас широко раскрытыми глазами. Миг, и едва слышно вскрикнув, они метнулись прочь.

– Ну вот, мы с тобой еще не успели разобраться с тем, проблема у нас или так, мелочи жизни, а слухи сейчас поползут! – усмехнулась Стася. – Милый, я уже давно ждала этого. Да, ты известный Игрок, и вполне логично, что тебе поступили такие предложения. Почему я вчера, ну, совпало так, и задала тебе этот вопрос, буду ли я для тебя единственной, не променяешь ли ты меня на какую-нибудь длинноухую красавицу, особенно, если, или вернее, когда я забеременею, и потеряю свою стройную фигуру и привлекательность.

– Так ты… – у меня отлегло от сердца. – ты все прекрасно понимаешь и... не будешь ревновать?

– Я? Не буду ревновать? – тут же с улыбкой произнесла Стася. – Да я заложу кольцо в ломбарде, куплю самую тяжелую сковородку, и буду стоять возле капсулы, ожидая твоего возвращения с оргий! И как только ты будешь открывать глаза, первое, что ты будешь видеть, это приближающаяся с огромной скоростью к твоему лицу тяжелая, чугунная сковородка!

Стоило только нам преступить порог класса, как гул, стоявший в нем, стих, словно кто-то повернул гигантский рубильник, выключая его.

– … признался, что у него есть любовница, и она беременная от него! – едва слышно раздался шепот.

– Брехня, две их у него, и уже обе родили!

– Одна, но носит двойню!

– Две!

– Двое детей, двое, – решаю подколоть сплетниц я и, вспомнив старый анекдот, продолжаю. – Буратино и Терминатор.

Громовой хохот разрывает звенящую тишину класса. Пара минут, и сплетня забыта, а одноклассники вернулись к обсуждению текущих дел и вопросов.

– Вить, тем не менее, если ты не против, я бы хотела присутствовать на церемонии сватовства и на самой свадьбе.

– Тогда по пути домой надо будет зайти в магазин. – стараясь сохранить серьезное выражение на лице, отвечаю я.

– Зачем? Я же пошутила насчет сковородки!

– Да? Ну тогда купим просто две свечки.

Стася уставилась на меня недоуменным взглядом.

– Одну будешь держать ты, а вторую – мама. Свадьба то обязательно завершается брачной ночью

– Тогда сковородку точно нужно купить! – в такт мне отшучивается девушка.

И чуть позже, шепотом, так, чтобы услышала только она, я бросаю, словно невзначай:

– Не вздумай закладывать кольцо, слышишь?

***

А вот после уроков меня ждет сюрприз. Причем такой, от которого у меня сердце вначале уходит в пятки, а потом, вырвавшись из груди, уносится куда-то в небеса.

Стася звонит домой и предупреждает своих, что она собирается сидеть у меня допоздна и, возможно, вообще, там же и заночует.

– Твоя мама не будет против, надеюсь? Или, в крайнем случае, ты меня проводишь домой?

– Стася, да конечно же! Нет… то есть, да… ну… эээ… – наверное, я со стороны сейчас представлял очень глупое зрелище, так как Стася, едва взглянув на меня, прыснула в кулачек, а потом и рассмеялась во весь голос.

Дернувшийся где-то глубоко во мне Бюрократ, тот самый, который в последнее время все чаще и чаще вылезал наружу, требуя бумаг, подтверждавших те или иные действия, вернее, их разрешенность, сейчас тихонько сидел, так как, по уже укоренившейся привычке, девушка, привыкшая к моим «закидонам» прикрывая смеющийся рот, продемонстрировала мне мой подарок, колечко, которое мы, шутя, называли Кольцом Власти.

Стася довольно часто гасила возможные конфликты с моим участием, показывая мне этот разрешительный символ, стоило только мне начать возмущаться и что-то где-то требовать.

– Слушай, – внезапно у меня в голове сформировался вопрос. – а ведь ты можешь приказать мне не изменять тебе, и не смотреть на других с помощью этого самого Кольца!

Стася посмотрела мне в глаза с каким-то выражением грусти.

– Вить, могу. Более того, у меня такая мысль уже проскальзывала в голове, но… Знаешь поговорку «насильно мил не будешь»? Я хочу, чтобы твоя верность и любовь ко мне были искренними, а не приказными.

– Мам, привет!

– Привет! Стася, здравствуй.

– Здравствуйте… Вы не будете против, если я буду присутствовать на Витиной церемонии сватовства и свадьбе?

– Да нет, конечно же, только, Стася, это затянется до очень поздней ночи, учти это.

– А я уже позвонила своим родителям и предупредила, что буду очень поздно, а, возможно…

Стася внезапно замялась и покраснела, впрочем, мама тут же все поняла.

– Не вопрос, я тебе постелю на диване, оставайся у нас.

Едва я лишь улегся в капсулу и погрузился в игру, как буквально тут же меня перехватил боярин Орлов.

– Княже, есть дело спешное, промедления не терпящее!

– Что случилось, боярин? – немного сопротивляясь его напору и попыткам тащить меня за рукав, спросил я.

– Гости у нас важные, высокие, пред которыми негоже в затрапезной одежке быть Князю ясновельможному.

– Так, стоять! – резко дернув свой рукав, торможу я спешащего боярина. – Я в своем Замке или где? Это я должен перед кем-то там стараться выглядеть красивым, или им надо быть поярче да по привлекательнее? Они ко мне свататься приехали, или я к ним? Давай, заглянем на кузню, я руки и лицо вымажу сажей, вроде как от важного дела меня отвлекли.

– Дык, эта… Батюшка, как же енто так? – опешил боярин, тем не менее, добросовестно следуя за своим князем. – Чай, не холопа какого женим, нашего Повелителя!

– Вот-вот, правильно, Повелителя. Так кто тут кем повелевать должен, а?

Заглянув к кузнецу, я быстрым движением измазал руки в саже, нанес пару мазков себе на щеки и лоб, и в таком виде, сопровождаемый полуобморочным Орловым, двинулся в сторону приемного зала своего Дворца.

– Светлый Князь русичей, Витя Рюрикич! – торжественно прокричал витязь, стоявший на посту возле входа в зал.

Мама родная, сколько же вас тут собралось!

Я прохожу к своему трону, стоящему на возвышении, и, заняв его, величаво машу рукой Орлову, мол, начинайте.

– В каком порядке изволишь приказать объявлять послов, Княже? – подобострастно прогнулся к моему уху еще один чиновник в торжественных и пышных одеяниях.

Я хотел было сказать «на свое усмотрение», но изнутри меня вырвался совсем другой ответ:

– Согласно порядку регистрации в Канцелярии!

Чиновник понятливо кивнул головой и, распрямившись, приступил.

– Посольство Северного Подгорного Королевства, раса гномы, и Ее Высочество, принцесса Дробина, дочь Дурина, сына Добина, в седьмом колене внука самого Двалина!

Вышедшие и ставшие напротив моего трона гномы недовольно забурчали, что так оскорблять их, сокращая родовое имя – недопустимо.

Я властно взмахнул рукой, призывая их к тишине.

– Уважаемые! Сокращение полного имени было сделано не ради оскорбления, но ради экономии времени. Ведь кому-кому, а как, если не вам, представителям самой рачительной и расчетливой расы знать цену времени, которое тратится на пустопорожние речи?

Гномы изумленно-одобрительно наклонили головы, признавая мою правоту.

Тем временем из рядов стоявшего чуть дальше человеческого посольства раздался недовольный голос.

– Княже Витя, как же так? Мы прибыли в твой Замок первыми, а этих недомерков объявили первыми?

– Регистрацию было первыми надо пройти, да! – четко и внятно ответил им один из гномов, после чего отвесил в мою сторону низкий, можно даже сказать, земной поклон, коснувшись бородой земли. – Всего порядок прежде, да!

Пока объявлявший следующее посольство, какой-то человеческий Рыцарский Замок, чиновник внимательно вглядывался в пергамент, от возмущавшихся отделился один человек и, огибая всех, стоящих плотными группками, направился в сторону Орлова.

Вскоре счетчик казны пополнился на пять сотен золотых монет, а боярин передал чтецу какой-то клочок.

– Посол Великого Леса, раса светлых эльфов, и Ее Высочество, принцесса Лютилинель, из рода Березы!

– Мощный ветер гнет травы, а вода точит камни, сильный духом да будет, вечно славен в веках, и да множится род наш, как судьба нам назначила, чтоб враги наши сгинули мигом во тьмах. Прими же ты, о Князь, Витя Рюрикич, в стенах своего Замка род, что раскинул свои ветви, подобно пышной кроне материнского Меллорна белокорого. Да будет позволено нам вознести хвалу и почесть столь великому и славному правителю, ради которого ломаются, словно молодые деревья под сильным ветром, вековые устои, когда, равный юному оленю, стремится юноша к деве юной, дабы принести и возложить к ногам ее дары заметные и необычные! Да будет равен взбаламученному илу на дне реки порядок, ибо привели мы к тебе дар расы нашей, дочь народа нашего и рода великого, светлоликую и прекрасную, как цветок астральной розы, что видим лишь чистым духом и помыслами, несравненную Лютилинель, чьи ноги не гнут под собой трав в лунную ночь, а волосы, будучи распущенными, волнуются и колышутся от лучей солнца светозарного. Чье дыханье подобно дуновению легчайшего освежающего ветерка посреди летнего жаркого дня. Ее взгляд, словно роса, омывает и освежает все, на что попадет…

– ГРРР!!!! – раздался откуда-то из-за спин стоявших рык. – Ты сказать своя прынцесса, она не сметь смотреть на нашу Ыгуру! Мыть не сметь, выдумать такое! Дождь идти, его хватать на всех!

– Неужели твой разум столь сильно иссушила жажда, что ты, Княже, готов столь неразборчиво, словно зверь дикий во время Великой Засухи, припадать к первому попавшемуся источнику неги и наслаждения? – недоуменно изогнул бровь посол эльфов. – Ужели честь великая, познать величие рода нашего через воссоединение узами брака священного, не является достаточной наградой, дабы отринул ты прочие предложения и изгнал с земель своих девиц иных?

– По крайней мере, наша Ыгура мочь подать напиться хоть бочонок вина, хоть кадка вода, не то, что твоя Лют… эта, Ель, короче. Что она там мочь подать? Чашку, или глоток в ладошка? Единственная великая честь, это восседать во главе стола с сильными воинами, да мудрыми шаманами, пить пиво из чаш-черепов врагов своих, руками своими побужд… пробужд… гррр? ГРР!!!

– Прекратите! – рявкнул я, сильно хлопнув ладонью по ручке трона. – Разве посольство орков получало грамоту на право перебивать других говорящих?

– Перебить? Кого надо перебить? Князь, ты – говорить, мы – делом доказывать верность наш род и право Ыгуры быть твой жена! Право? Орки иметь право перебивать свои враги от рождения!

Тем временем, пока там шла перепалка, в моих ушах раздался голос Стаси.

– Вить, ты поскорее завершай эту сцену, давай на «девочек» посмотрим.

– А тебе хоть зачем? – стараясь говорить негромко, почти себе под нос, спросил я.

– Да так, просто, хочу посмотреть на своих соперниц. – в ее голосе явно слышались нотки насмешки.

– Учти, попытаешься выцарапать им глаза – угробишь монитор!

– Прости, Княже, что ты говоришь? – подскочил Орлов, заметивший, что я шевелю губами.

– Говорю, надоело мне это все, хочу посмотреть на самих принцесс, а то языком молоть все горазды, но жениться то я буду не на языках!

– Прости, Княже, но тогда надыть издать указ, согласно которому…

Прежде чем боярин успел договорить, я выхватил из его рук изготовленный пергамент и, быстро пробежав глазами текст, запрещавший любые перепалки между гостями во время представления посольств в приемном зале, с размаху ткнул Перстень в правый нижний угол.

– Старшая жрица Великой Богини-паучихи, Талисе Геллар, раса – дроу.

– Надо ше… Мущщина, и ссидит в приссутсствии шрицы! Ссильно васс ссдессь расспусстили ваши шенщины!

– Надо же, – в тон ей отвечаю я. – женщина смеет открывать рот без разрешения мужчины. Никак ваша раса забыла о кляпах?

Нервно сжатые губы, была бы ее воля, спалила бы меня своим взглядом, а еще – побелевшие костяшки правой руки, сжавшиеся на ручке хлыста.

– Молодец, хорошо ей ответил. – звучит у меня в ушах мамин одобрительный голос.

– Это как понимать, мне готовится быть бессловесной и послушной? – иронично вторит ей Стася.

– Ха, – вновь вставляет свое слово мама. – А ведь, если никакой принцессы не представили, получается, что именно эта самая жрица и есть – претендентка на твою руку, Витя.

– Мне она уже не нравится. – выносит свое заключение Стася.

Орки, рыцари, хоббиты (низкорослая толстая девушка, с волосатыми ногами, чуть выглядывающими из-под юбки, размалеванная, словно кукла и усиленно строившая мне глазки… фу, мерзость!), викинги, кочевники. Почти в самом конце шли даже ящеры, представители болотной расы.

Мне вот интересно, они ради традиции явились, или игра даже такие браки допускает?

Процедура объявления посольств оказалась скомкана, из-за возмутившихся чернокожих номадов. Как оказалось, им никто не сообщил, что необходимо где-то регистрироваться, поэтому, не дождавшись объявления себя, они сами вышли на середину зала, яростно потрясая копьями и требуя справедливости.

Разглядев их «красавицу», с широкими ноздрями, короткими курчавыми волосами, огромным кольцом в носу, одетую лишь в пучки сухой травы, я повелевающе взмахнул рукой, выпроваживая данное посольство прочь из зала, под одобрительный гул прочих послов и их свит.

– Ты нанес оскорбление нашему роду! От имени нашего Повелителя, Чаки Безумного, я объявляю тебе войну! – прокричал выпроваживаемый Витязями за двери залы, чернокожий посол.

– Вот и хорошо, а то мне давно уже некого побеждать! – громко прокричал я ему в ответ.

– Вне зависимости от твоего решения и выбора, Князь Витя, наш род желает принять участие в грядущей войне на твоей стороне, во славу Одина! – пророкотал один из бородатых викингов.

Затем наступило время представляться самим принцессам. Каждая из невест старалась поразить меня своими умениями.

Светлая эльфийка, будучи действительно потрясающе красивой, спела какую-то песню, завораживающую и трогающую до глубины души. Пока все, находившиеся в зале, приходили в себя, будучи заворожены ее голосом, мама коротко заметила, что сравнивая свои впечатления от пребывания в капсуле с теми, которые она получает, просто наблюдая на мониторе за происходящим в Землях, и оценивая свои ощущения от песни, она представляет, ЧТО за эмоции бурлят сейчас в моей душе.

Стася тут же изъявила желание побывать в капсуле, и опробовать на себе всё описанное.

– Блин, Стася, ну ты даешь! Ну я еще понимаю, стремиться в постель к нему запрыгнуть, но в капсулу… эх, молодежь, молодежь!

И у меня в ушах зазвучал двуголосый смех.

Следующей, в прямом смысле отпихнув соперниц, вышла жрица дроу.

Ее танец, в котором хлыст выполнял роль не столько инструмента, сколько партнера, заворожил меня. К концу ее выступления я поймал себя на мысли, что, оказывается, роль подчиненного для мужчины не позорна, а весьма почетна, если его повелительницей будет могущественная жрица великой богини-паучихи.

Наконец, последним движением, танцовщица провернулась вокруг своей оси, на манер юлы, и, извиваясь всем телом, протянула в мою сторону руку с вытянутой ладонью, после чего, медленно загибая пальцы, от мизинца и вплоть до указательного, сделала повелевающий жест, призывающий подойти к ней.

В тот самый миг, когда я, уже привстав над троном, собрался подойти к ней, мне в лицо было выплеснуто целое ведро ледяной колодезной воды.

Надо же, какой бред, мужик, и подчиненный! И как такое вообще мне могло прийти в голову?

А что это за Баба Яга, которая стоит между мной и жрицей, выразительно покачивая в правой руке пустое ведро?

– Тебе кто разрешил темные чары на нашего Князя напускать, ась?

– Одумайся, ведающая мать! Как можешь ты служить мужчине, если все они – суть рабы нашей силы? – перестав шипеть и тянуть шипящие звуки, ответила ей дроу.

– Токмо, ежели применять силу ту во зло, чем и заняты твои сестры. Потому и ушли мы с пути того кривого да неровного, к ведарству светлому и мирному.

Угу, особенно «мирному»… у меня перед глазами встала сцена, как такая вот Баба Яга лупила своей метлой кого-то из противников. Дубасила так, что очки ХП как брызги во все стороны летели, вместе с кровью.

Настала очередь принцессы от викингов. Высокая, статная, с крупной, выступающей вперед грудью, крылатая женщина, продемонстрировала нам свое боевое искусство. Потрясающая техника, красивые, стремительные, но в то же время, плавные движения, периодические взлеты вверх, под потолок, с последующей стремительной атакой вниз, подкрепленной рубящим ударом меча.

Я прикинул массу падающего тела и понял, что подобный прием позволяет пробить защиту практически любого противника.

Увы, но все это делалось с ослепительным, красивым, но… каким-то безучастным, безжизненным, словно каменным лицом, на котором не выражалась ни одна эмоция.

Хорошо, что мне нет необходимости прямо сейчас производить отбор. Валькирия мне категорически не нравилась как женщина, но заявить ей это в глаза, с учетом продемонстрированных только что умений, я бы побоялся.

Как воин – да, без разговоров, прямо сейчас бы нанял в свое войско, но вот как невеста…

Эх… мне вспомнилось, что выбирать то я буду себе не красавицу-супругу, а то приданное, которое идет вместе с ней. А отряд бородатых викингов, с восхищением следивших за выступлением своей принцессы, и одобрительно отстучавших по щитам «аплодисменты», это хороший привесок к моей армии.

Впрочем, не одни только они выразили свое восхищение.

Боевому танцу Валькирии вознесли хвалу и бородатые коротышки – гномы, чья очередь была прямо за ними.

Невысокая, плечистая и… бородатая гнома оказалась кузнецом. Ее спутники вынесли и споро раскочегарили походный горн, установив рядом с ним и небольшую переносную наковальню, на которой, прямо у нас на глазах, из обломка меча была выкована прекрасная, ажурная корона. Толщина некоторых ее элементов вызывала вопрос, а возможно ли создать подобное из железа?