Текст книги "It's All Coming Back To Me Now (СИ)"

Автор книги: SectumsepraX

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Глава №1 ==========

Я пришёл тебя увидеть, извиниться,

Ты не представляешь, как ты сейчас мила.

Я должен был найти тебя, сказать, что ты мне нужна,

Сказать, что мы отдалились друг от друга.

Расскажи мне свои секреты, задай мне свои вопросы,

О, давай вернёмся к началу.

Coldplay – The Scientist

Сейчас

Гермиона бросила еще один взгляд на часы и откинула волосы со лба. Гарри опаздывал уже минут на десять. Это ее слегка напрягало – раньше он себе никогда такого не позволял… хотя это ведь было раньше. Давно. Может быть, теперь он был совсем не тем Гарри, которого она помнила. За три года многое могло измениться…

Накручивать себя определенно было глупо. Они же договорились встретиться? Значит, Гарри придет. Не может быть такого, что он проигнорирует или забудет, на это он точно не способен… был…

– Гермиона?

Она обернулась.

Внешне он был практически таким же: растрепанные черные волосы, очки (правда, более современные и с прямоугольными стеклами) и улыбка во все тридцать два зуба.

Гермиона вскочила на ноги и, не заботясь о том, как выглядит, повисла у него на шее.

– Ну наконец-то!

– Извини, задержался. – Гарри усмехнулся, когда она отстранилась и, внимательно оглядев его, чмокнула в щеку. – Ты, м-м-м, хорошо выглядишь? – с чуть вопросительной интонацией предположил он, явно не зная, что стоит сказать.

Гермиона поправила край плаща и передернула плечами, прекрасно понимая, что это только вежливость. За последние несколько суток она спала крайне мало и теперь щеголяла красными глазами и бледной кожей – на “хорошо” это никак не тянуло.

– Спасибо, – кивнула она, все же благодарная, что он хоть что-то сказал и не повисла неловкая пауза.

Гарри неуверенно указал глазами в сторону столиков и покосился на нее.

Они проследовали за официантом в дальнюю часть ресторана. Гарри отодвинул Гермионе стул и галантно махнул рукой. Она полуулыбнулась, садясь. Все-таки изменился. Не так уж и удивительно…

– Как… как у тебя дела? – спросила она, пока официант раскрывал меню. Гарри склонил голову к плечу и задумчиво почесал нос – от такого забавно-детского жеста Гермиона не смогла сдержать улыбки.

– Неплохо, – нейтрально ответил Гарри. – Ты-то как? Ты вся светишься… – заметил он.

– Просто очень рада тебя видеть. Не смей больше пропадать! – она шутливо пригрозила пальцем, и Гарри виновато кивнул.

Гермиона издала смешок, понимая, что выглядят они сейчас, скорее всего, довольно забавно. Лучшие друзья… ну, может, бывшие лучшие – все-таки им есть что наверстать, – но все равно друзья… а вот так сидят и неуверенно смотрят друг на друга, не зная, с чего и начать.

– М-м-м… – протянула Гермиона. – Расскажешь, где был все это время?

Пока они ужинали, разговор более-менее клеился, замолкая лишь периодически. Гарри коротко поведал о своем путешествии, воодушевившись лишь при воспоминании о визите в американский аврорат, и в основном предпочитал слушать Гермиону. Он сидел с внимательным выражением лица, кивал, иногда что-то спрашивал, но в целом казался слегка отстраненным. Впрочем, Гермиону это не слишком напрягало. Они давно не виделись и, конечно, поотвыкли друг от друга. Это было естественно и даже ожидаемо, но все равно не очень… не очень приятно? Конечно, ей хотелось снова чувствовать себя самой собой, а не пытаться понять, друг ли ей этот человек напротив. Но… начать с чего-то ведь нужно было?

Слишком много всего произошло с его отъезда, никто не мог гарантировать, что, если бы Гарри остался, их дружба была бы неизменной… Гермиона мысленно призналась сама себе, что не была бы. Наверное. Не после того лета.

И все же…

Чувствовать себя так возле друга детства ей было некомфортно. Неправильно. Незнакомо.

Особенно ярко она это ощутила после ужина. Выйдя из ресторана, Гарри проверил время по наручным часам (от которых так и веяло значительными деньгами – Гермиона просто не могла этого не заметить) и спросил, куда ей бы хотелось пойти.

Гермиона растерялась: она думала, что они просто побродят по Косому переулку, как в старые времена, но вдруг поняла, что это показалось бы… скучным? Во всяком случае, им было бы неудобно. Ни она, ни Гарри особо разговорчивыми не были, даже в компании друг друга, а после долгого разрыва вряд ли могли бы быть так же откровенны друг с другом, как и прежде. Им было о чем поговорить, но… Гермиона вдруг поняла, что пока – пока – не может ему рассказать всего. Ее Гарри и сам бы знал все, о чем ей нужно было поведать ему. А этот – просто соскучился по дому, по друзьям и теперь пытается снова найти себя.

– Гермиона?

Она потрясла головой, вспомнив, что так и не ответила на вопрос.

– Ну…

– Может… – неуверенно начал Гарри и осекся. Она подняла брови. – Может, просто где-нибудь в уютном месте посидим? Чувствую, длительного шатания по городу я не выдержу…

Он и правда выглядел очень вымотанным, и Гермиона вдруг вспомнила, что он прибыл – причем, кажется, прилетел на самолете – только этим утром.

– На Гриммо?..

Гарри помотал головой.

– Я остановился в отеле, – чуть смущенно сказал он. – Не хочу пока туда, слишком… слишком много всего.

Гермиона понимающе кивнула. В последний раз они там были, еще планируя налет на Министерство, а с тех пор много воды утекло. После битвы за Хогвартс Гарри так и не попал в особняк Блэков, остановившись в Норе, а в конце лета вдруг сорвался и уехал “познавать мир и себя”. Гермиона до сих пор лишь смутно понимала, от чего именно он сбежал тогда…

“Или от кого”, – напомнила она себе. Это было даже более вероятно.

– К тебе? – спросила она. Гарри послал ей непонимающий взгляд. – Ну, тебе явно стоит отдохнуть. А почему… – Гермиона замялась, не зная, стоит ли лезть в это, но все же спросила: – А почему ты – в отель? Тебе не у кого переночевать?

Сказано было слишком прямо, а может даже грубо, и ей стало не по себе. Гарри хмыкнул и просто ответил:

– Не у кого, да. Да и потом, я же могу себе позволить…

Не у кого?

Она требовательно спросила:

– Кто еще знает, что ты вернулся?

Гарри отвел взгляд.

– Только ты. И еще Невилл, но он по уши в работе.

Гермиона приподняла брови.

– А… эм…

Гарри покачал головой и с умоляющим видом произнес:

– Потом, ладно?

Ей это все не слишком нравилось. Почему он не написал никому – ни Уизли, ни, например, Андромеде?.. С кем-то ведь он поддерживал связь, пока был заграницей. Не мог не поддерживать.

– Поехали, – со вздохом произнесла Гермиона, понимая, что за один раз все это не узнает.

Из них двоих не только она вместо старого друга видела рядом с собой почти нового человека.

Отель оказался… впечатляющим. С огромным парадным входом, колоннами, поддерживающими балкончики второго этажа, и роскошными картинами в холле. На несколько секунд остановившись у одной из них, Гермиона задумчиво покачала головой.

Почему он решил остановиться именно здесь?..

Ей не удалось удержать удивленный возглас, когда Гарри открыл дверь в свой номер.

– Внушительное у тебя “могу себе позволить”… – пробормотала Гермиона, рассматривая свое отражение в огромном, во всю стену, зеркале в позолоченной раме. В этих просторных помещениях она, одетая в маггловское пальто и незамысловатое, хоть и идущее ей платье, выглядела совершенно безлико и неуместно.

Обе комнаты, составлявшие номер Гарри, были отделаны современно и весьма недешево. Никаких вычурных люстр или произведений искусства на стенах, конечно, но… все было слишком… слишком. Не в таком месте им стоило проводить свое время – здесь все было еще более неловко и официально.

Гарри явно заметил, как она разглядывает комнаты, и, закрыв дверь, снял куртку и произнес:

– Кто бы знал, что за поимку и убийства преступников так много платят, верно?

Гермиона вздрогнула и от того тона, которым это было сказано, и от звука голоса. Она уже и забыла, что что-то сказала.

– Убийства?..

Гарри вздохнул.

– Ну ладно, только одно – Волдеморта, мне и его хватило. Но в Америке тоже не поскупились и всего лишь за полгода работы отвесили кругленькую сумму.

Гермиона прошлась по огромной гостиной и, не зная, куда себя деть, пристроилась на краешке кресла.

Гарри упал на диван и потянулся.

– О-ох… – бросил на нее короткий взгляд. – Может… может, эм, просто немного посидим и уже потом пойдем куда-то? – предложил он и тут же уточнил: – Ты не занята вечером?

Гермиона помотала головой. У Гарри на лице что-то промелькнуло, но спрашивать он не стал, запрокинув голову на спинку дивана и несколько секунд просидев в таком положении.

– Посмотрим что-нибудь? В смысле, фильм?

Гермиона удивленно подняла брови и огляделась.

– В этом отеле любят маггловскую технику, – пояснил Гарри, прежде чем она успела что-то сказать. – У них даже диски есть. – Он вытащил палочку, наколдовал Патронус, что-то произнес, и олень (“Хоть что-то осталось прежним…” – мелькнула отстраненная мысль) махнул прочь. Гермиона села поудобнее и рассеянно поправила снова упавшие на лицо волосы.

– Ты изменилась, – произнес Гарри. Она повернула голову и обнаружила, что он пристально наблюдает за ней. Заметив ее взгляд, Гарри смутился. – В смысле… и прическу изменила, да и вообще… – он помолчал и с коротким смешком добавил: – Впрочем, я все равно помню тебя только в мантиях да “боевых” джинсах.

Гермиона неопределенно кивнула. Да, в платьях в хогвартские времена она точно не ходила, но не в этом было дело. И Гарри не мог этого не понимать.

Он снова потянулся и неловким жестом поправил очки.

– Как ты живешь? – Короткая пауза. – Не… не с Роном, надо думать? – не дав ответить, добавил Гарри.

Она опять кивнула.

– Давно вы расстались?

– Той же осенью. – Гермиона скрестила руки на груди и выпрямилась, словно в ожидании нападок.

– Ну и правильно, – вдруг бодро заметил Гарри и, уловив ее удивленный взгляд, закатил глаза. – О, ради Мерлина! Ты прекрасно знаешь, что тогда у вас ничего не получилось бы.

Гермиона в который раз неопределенно кивнула, задаваясь вопросом, к чему это он говорит. Мелькнуло в его взгляде что-то такое, что ей очень хотелось бы понять. Имело ли оно отношение к тому лету?..

– Вы не общались с тех пор, как ты уехал, да? – спросила она вслух и тут же переформулировала: – Вернее, так: с кем ты вообще общался?

– С тобой, – отозвался Гарри, не глядя в ее сторону. – С тем же Невиллом… с Луной – о, кстати, я же ее встретил в Италии! Представляешь, она собралась замуж…

Гермиона кашлянула, напоминая о своем вопросе.

– …за какого-то натуралиста, – все-таки закончил Гарри. – Ну, и еще с целой кучей людей. – Повисла пауза. Гермиона пристально смотрела на него, и Гарри тяжело вздохнул. – Ладно, может, не с кучей… Какая разница?

Действительно, какая разница? Как будто это абсолютно нормально – уезжать, нет, даже почти сбегать в восемнадцать лет из страны и обрывать контакты практически со всеми близкими.

Во рту вдруг пересохло, и Гермиона облизала губы. Нервно сцепила руки в замок и на выдохе произнесла:

– Почему ты уехал?

Гарри издал смешок и запустил руку в волосы, еще больше взлохмачивая их.

– Ну… – Именно в этот момент в дверь постучали, и он громко откликнулся: – Да!

Гермиона с досадой выдохнула, понимая, что теперь он уже не скоро ответит.

Раздался хлопок, и перед ними появился крошечный домовой эльф, возле которого тут же возник обыкновенный маггловский телевизор, DVD-проигрыватель и несколько стопок дисков. Гермиона удивленно оглядела все это и бросила чуть недовольный взгляд на Гарри, кивнув в сторону эльфа. Поттер поднял руки, словно защищаясь:

– Это не я, это отель.

Она закатила глаза, но спорить не стала. Маги как были крайне консервативны в плане обслуживания, так и остались, и никакие ее проекты и агитация не могли этого изменить. Впрочем, она пока не была постоянным работником Министерства и законодательной инициативой уж точно не обладала, так что время у нее еще было.

Эльф с поклоном исчез, и Гарри, поднявшись на ноги, не глядя вытащил один диск. Гермиона скосила глаза на коробку и обнаружила, что это был “Форрест Гамп”.

– Интересно, почему они до сих пор не придумали что-то свое, волшебное? – устало-задумчиво вопросил Гарри, и она фыркнула.

– В смысле, маги? – пожала плечами и подсказала: – Может быть, просто лень? Сложно? Не хочется думать? Магглы прекрасно справляются со всякими техническими штуками, а мы только пользуемся их трудами.

Гарри обернулся, явно удивляясь ее тону.

– Для тебя это, похоже, острая тема?

Гермиона вскинула голову.

– Я стажируюсь в Отделе по контактам с магглами.

Это, похоже, вызвало у Гарри только большее удивление.

– И, э-э-э… чем вы там занимаетесь?

– Налаживанием связей с магглами. – Он закатил глаза, буркнув себе под нос что-то сильно смахивающее на “Какая неожиданность…”, и Гермиона улыбнулась. – Мы будем развиваться гораздо быстрее, если начнем не просто использовать единичные изобретения, а включимся в этот процесс, станем сотрудничать… ну и вообще просвещаться. И приспосабливаться к жизни. Если маг окажется на необитаемом острове без волшебной палочки, он и пары дней не протянет, – авторитетно добавила она, и Гарри рассмеялся.

– Ты очень мило выглядишь, когда не знаешь, возмущаться ли тебе или просто пытаться убедить меня в чем-то, – заметил он, отворачиваясь и зевая. Гермиона и удивиться не успела, как он похлопал по дивану: – Устраивайся, будем “просвещаться”. Чаю хочешь?

Разумеется, Гарри уснул, причем почти ровно на той сцене, когда Форрест принялся пробираться сквозь толпу народа к Дженни. Гермиону это слегка возмутило – ну как можно было на таком моменте отключиться? – но она этого, в общем-то, ожидала. Уж слишком измотанным казался Гарри.

Она сделала звук потише, посильнее укуталась в клетчатый плед, который раздобыла из-под диванных подушек, и принялась смотреть дальше. Гарри тихо сопел ей в шею и иногда чуть шевелился. Во сне он выглядел младше и… довольнее или, во всяком случае, счастливее, и даже улыбался. Это казалось милым, но почему-то отдавало какой-то горечью. Каждый раз, когда он дергался, Гермиона замирала, задерживая дыхание, и вспоминала, как они караулили сон друг друга… да хотя бы во время шатаний по северным лесам.

Тогда все было… проще?

В каком-то смысле – гораздо.

*

Тогда

Он спал очень чутко и, казалось, вздрагивал от любого шороха. Гермиона старалась ничего не задевать и ходила на цыпочках, но Гарри все равно периодически дергался, переворачивался и несколько раз даже махал руками, что-то бормоча. Гермионе удалось разобрать нечто похожее на “возвращение домой”, и у нее сжалось сердце, когда она вспомнила, что возвращаться Гарри, по сути, было некуда. Уизли, конечно, с радостью приняли бы его обратно, но кто сказал, что Гарри захочет к ним вернуться? С Роном он рассорился, с Джинни расстался, да еще и винит себя в ранении Джорджа. Нет, в Норе он не будет больше чувствовать себя как дома. Как и на Гриммо – не после того, как туда проник Яксли. Оставался только Хогвартс – всегда один только Хогвартс.

Гарри в очередной раз поерзал, натягивая на себя одеяло, и открыл глаза, встретившись со взглядом Гермионы. Она смутилась, как будто ее поймали за чем-то очень неприличным, и поднялась на ноги.

– Доброе… день? – с вопросительной интонацией прохрипел Гарри. Гермиона сунула ему воду, и он, сев, принялся жадно пить. – Или не очень доброе. Какое сейчас время суток?

– Вечер? – предположила Гермиона. – Не знаю, может, и ночь. Темно.

– Здесь всегда темно, – пробормотал Гарри и еще раз приложился к уже наполовину опустошенной бутылке. Гермиона проследила за тем, как он глотает, и отвела глаза. – И всегда будет темно, что не менее важно. – Она непонимающе посмотрела на него, и Гарри хмыкнул. – Как будто ты этого не знаешь, – почти с ожесточением добавил он, запуская руку в растрепанную шевелюру. Откинув одеяло и спустив ноги на пол, он смешно, как маленький ребенок, поджал пальцы, но выражение лица его было совершенно не детским.

– Всегда, всегда будет что-то… темное. Снова и снова. А мы, – короткий смешок, – еще с предыдущим не разобрались.

– Обычно тебя со сна не тянет на философствования, – произнесла Гермиона, чтобы только не молчать.

– Обычно я просыпаюсь, чтобы что-нибудь делать, – отозвался Гарри бесцветным голосом. Гермиона прищурилась – у нее было ощущение, будто в нем что-то гасло, умирало прямо на глазах. – Чтобы бороться за что-то. А сейчас… сейчас – только чтобы не замерзнуть и не умереть с голоду.

У нее в горле встал комок.

– Хочешь сказать, нам больше не за что бороться? – произнесла Гермиона, вскидывая подбородок и скрещивая руки на груди. – Вообще не за что?

Она понимала, что эта попытка спровоцировать его была совершенно неудачной, но ничего получше в голову не пришло. Гарри периодически впадал в какой-то совершенно странный… не то пессимизм, не то просто равнодушие, но обычно отмалчивался и относительно быстро приходил в норму. А теперь…

Гарри мотнул головой.

– Наверное, есть. Не может быть, чтобы не было. Просто иногда… я забываю об этом.

Гермиона закусила губу. Нужно было срочно выдергивать его из чертовой унылой безнадежности, пока она не превратилась в совершеннейшее отчаяние.

– Иногда мне кажется, – продолжил Гарри, понижая голос до шепота и не отрывая взгляда от чего-то в пустоте, – что нам стоит остаться здесь. Навсегда. Мы… мы же еще молоды. Можно жить так годами и ничего не делать. Ничего не терять и не приобретать. Просто… существовать.

– Безо всего? – спросила Гермиона.

– Ну, у нас есть все, что нужно.

– А как же… – она растерялась, понимая, что еще чуть-чуть – и ее тоже накроет с головой этой волной бессмысленности. – А как же, м-м-м, учеба, работа? – Это было первым, что пришло в голову. Гермиона чуть не рассмеялась от собственной глупости. Какая, ей-Мерлин, учеба и работа? – Дом? – В голове лихорадочно стучали мысли. – Друзья? Семья? – Она знала, что давит на больное, но не видела другого выхода.

Гарри невесело рассмеялся – хрипло, с надрывом, так, что ей стало страшно.

– Вот он, дом, – он повел рукой и ткнул пальцем в кровать. – Вот ты, друг и семья. С остальным натяжка вышла, но оно и не слишком нужно.

– Да как оно может быть не нужным? – она закрыла глаза, глубоко вдыхая и виня себя за то, что не может упрекнуть его хотя бы в неискренности. Он был убийственно честен – и убийственно прав. Все остальное постепенно переставало быть необходимым. – Еще скажи, что и ты не нужен!

– Не нужен, – кивнул Гарри. – Я мог бы принести пользу, только если бы вышел из тени. Сразился с Пожирателями, с Волдемортом… несмотря на явную бессмысленность этого действа. А пока я болтаюсь тут – я никому не нужен.

Ей он был нужен, но это явно не могло считаться аргументом. Гермиона прикусила губу, ненавидя себя за неспособность развеять вот это. Что-то ведь можно было сделать… хоть что-то.

Идея была только одна, и глупая…

– Что думаешь? – глаза у Гарри были воспаленными. – Мы ведь правда можем остаться.

… Совершенно глупая.

Заткнув вопящий голос здравого смысла, Гермиона качнулась вперед и крепко прижалась губами к губам Гарри.

========== Глава №2 ==========

Ничего не говори,

Просто сядь рядом.

Ничего не говори,

Просто побудь со мной.

Paloma Faith – Just Be

Сейчас

Когда Гарри проснулся, в комнате было темно и душно. Под пледом он чувствовал себя, как в коконе, нагревшимся и лишенным возможности двигаться. Во рту пересохло, ощущался какой-то горьковатый привкус, и Гарри пошарил рукой справа, прежде чем вспомнил, где именно находится.

Он вернулся. Он снова был в Лондоне.

И более того, сейчас где-то рядом, по идее, должна была быть Гермиона.

Он заворочался, отбрасывая плед, и сел. Внутри головы неприятно кольнуло, и он потер лоб, привычно проводя пальцами по шраму – так, на всякий случай. Зигзагообразная полоска все еще была довольно ощутимой, и иногда Гарри даже казалось, что она начинает кровить; но это, конечно, все было бредом.

– Гер… Гермиона? – позвал он, облизнув губы, и сощурился. Очков на нем не было, да и увидеть что-то в темноте было весьма проблематично…

Стоп, а почему в темноте?

– Гермиона?

От противоположной стены раздался шорох и тихое «Ох!».

– Гарри?

Проведя рукой по стене, он нащупал провод от ночника, включил свет и тут же почувствовал облегчение, как будто всерьез опасался не увидеть ее.

Гермиона полусидела в кресле и поправляла растрепавшиеся со сна волосы. Выглядела она при этом странно домашней и не менее странно лишней в деловой атмосфере гостиничного номера класса люкс.

Его будто полоснуло этой дурацкой мыслью, и Гарри потряс головой. Гермиона просто не могла стать неуместной в его жизни – он ни за что такого не допустит.

– Привет, – пробормотал он, спустил ноги с дивана и потянулся. – Я что, уснул, да? – Мышцы слегка побаливали от сна в неудобной позе, и Гарри покачал головой, разминая шею, а вспомнив, что они смотрели фильм, добавил: – Прости. Сколько сейчас?.. – Он бросил взгляд в окно. Было еще светло, но в небе нависали хмурые тучи.

– Половина шестого, – чуть улыбнувшись и став при этом такой родной и милой, ответила Гермиона. – Ты вырубился на самом-самом моменте!

Гарри поднял руки, и она хмыкнула, тут же становясь серьезной.

– Куда… э-э-э… что будем делать? – неуверенно задала она вопрос с таким видом, будто и не ждала ответа. Гарри пожал плечами.

– Пойдем погуляем? Просто… походим по Лондону. Я же тут сто лет не был… – он прикусил губу, надеясь, что Гермиона не станет сейчас поднимать эту тему. Он еще не мог… не мог говорить. Пока еще нет.

Под ее внимательным взглядом Гарри стало неуютно. Он скрывал от нее кое-что – снова скрывал, – и она это чувствовала. И… обижалась? Гарри постарался изобразить что-то вроде виноватой улыбки, поспешно придумывая, куда бы они могли сходить и о чем поговорить.

Гермиона кивнула, но еще несколько секунд вглядывалась в его лицо.

– Ладно, – наконец сказала она, поднимаясь на ноги. – Дождь уже закончился, так что и правда можно погулять. Только… подождешь минутку? Я аппарирую к себе – переоденусь, а то выгляжу, как…

– Хорошо выглядишь, – возразил Гарри, ничуть не кривя душой. У нее, конечно, был измотанный вид, на лбу залегли напряженные складки, а глазам не доставало… света – того необъятного света, что горел в них раньше, но это не мешало ей выглядеть действительно хорошо. Повзрослевшей и гораздо более женственной в этом простом, но идущем ей платье. Правда, последнюю мысль озвучивать не стоило; Гарри казалось, что она не воспримет подобные слова как комплимент. Вместо этого он заключил: – Так что не нужно переодеваться, пошли.

Глупо, возможно, но он немного боялся, что что-то заставит ее задержаться, а то и вовсе не вернуться.

С сомнением оглядев себя, Гермиона оправила платье и спросила:

– Так куда?

– М-м-м… не знаю, ничего в голову не приходит, – со смешком признался Гарри. – Давай просто выйдем и… а там, может, решим.

Он буквально видел, как у Гермионы в голове проскальзывает что-то вроде “Как решим, если не станем обсуждать?”, но говорить она ничего не стала. Наверное, для нее тоже важнее не то, что или где делать, а с кем, пришла вдруг неожиданная в своей очевидности мысль. Сердце защемило, и Гарри почему-то захотелось крепко прижать ее к себе и желательно не опускать вообще.

*

Тогда

Гермиона сидела в углу, рассеянным взглядом уставившись в тысячу раз перечитанный справочник по защитным чарам и только иногда, гораздо реже положенного, переворачивая страницы. На лице ее читались не то тоска, не то откровенное отчаяние, и в последнее время это выражение появлялось гораздо чаще, чем раньше. Гарри было физически больно снова видеть его и осознавать свою бесполезность. С чувствами других людей, их душевным комфортом и успокоением он определенно ничего поделать не мог. Это Гермиона умела приводить друзей в неплохое расположение духа… а с собой порой справиться была не в силах.

Наверное, она думала о Роне. Скучала. Гарри не был уверен, так ли это, но спрашивать точно не собирался, хотя в какие-то моменты ему хотелось знать: что, неужели ей так тяжело с ним? Неужели он, Гарри, настолько хуже?

Мысль о том, что Гермиона, возможно, начинает разочаровываться в нем, страшно пугала. Он бы не перенес, если бы и она покинула его. Не просто банально не выжил бы, а душевно не перенес. Гермиона всегда была тем человеком, кто поддерживал его, кому он мог доверять в любом случае. Черт, да без нее он просто загнулся бы, сошел с ума от пустоты, тишины и одиночества! Это глупое вечно включенное радио не смогло бы в нужный момент ни отвлечь его от самоуничтожающих мыслей о поражении, ни напомнить, в чем смысл существования. Гермиона же делала куда больше, став для него не только другом, который в любой момент готов протянуть руку и прийти на помощь.

С тех пор как Гарри исполнилось тринадцать, весь мир словно крутился вокруг него – чего он никогда не желал, – а на остальных внимания не обращал, но в его глазах именно Гермиона была героиней. Она ушла из дома, максимально позаботившись о безопасности родителей, отправилась неведомо куда, защищая и направляя своих непутевых приятелей…

Она была достойна большего, чем гнить в сыром северном лесу.

Гарри иногда думал, какой была бы ее жизнь, если бы они трое не подружились, но почти всегда переходил к воспоминаниям о замкнутой и нелюдимой заучке Грейнджер образца начала первого курса и считал, что ей повезло. Им повезло. Но что, если бы она все-таки завела друзей? Таких, которые заботились бы о ней и ценили ее… и не втягивали в смертельно опасные неприятности самим своим существованием бок о бок с ней.

Что-то где-то хрустнуло, и Гарри, встрепенувшись и выскользнув из своих мыслей, насторожился и услышал слова песни, словно бы в ответ на его рассуждения лившиеся из радиоприемника.

Это началось как развлечение…*

Да, действительно, сначала это было просто весело, интересно и, конечно, безумно важно, но все их приключения до поры до времени казались игрой, пусть и не совсем обычной: расспросить Хагрида о Пушке, поломать голову над тем, кто неудачно проник в Гринготтс… В какой момент они начали воспринимать это всерьез, как жизнь, а не игру?

Иногда он думал, что Гермиона была единственной, кто понимал, что это на самом деле реальность.

Нет ничего, что мы могли бы сделать для вашей защиты…* – словно решив добить его, пропел мужской голос из приемника.

Гарри потряс головой, снова выныривая из своих мыслей.

Реальность, определенно, была реальностью, но… Казаться такой темной и скучной ей было не обязательно.

Он поднялся на ноги и, подойдя к Гермионе, протянул руку. Гермиона посмотрела на него со все таким же непонимающим, как у подбитой собаки, выражением, но все же встала, опираясь на его ладонь. Ее собственная рука показалась Гарри слишком маленькой, детской, и Гарри вдруг вспомнил, что она… что они, в сущности, еще дети. Большие дети, которым выпало заиграться в большие проблемы.

Он потянулся и аккуратно снял с шеи Гермионы крестраж, не сумев проигнорировать то, как она дернулась. Не доверяет? Удивилась? Он бросил медальон, не удержавшись и сверкнув на него глазами, обвиняя во всех бедах, хоть и понимал, что это просто ребячество. Потянул Гермиону в центр палатки, на мгновение замер, не до конца понимая, что собирается делать, и крепко сжал ее руки, подстраиваясь под мелодию.

Гермиона смотрела сквозь него, словно отыскивая своими несчастными глазами что-то на дальней стенке палатки. От ее взгляда хотелось зарыться поглубже и не высовываться в этот безумный жестокий мир или… или, наоборот, подняться во весь рост и закричать, сказать, что все должно быть совсем по-другому. Гарри закусил губу и начал медленно покачиваться в танце, смотря на Гермиону и пытаясь глазами, прикосновением рук, да хоть чем угодно сказать ей, что… Что?

Он не слишком понимал, что вообще делает, но твердо знал, что Гермиона не должна вот так существовать и, главное, что она сама это понимает.

Гермиона наконец словно отмерла и даже попыталась отзеркалить его движения, опираясь на его руки и нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Гарри подумал, что они, должно быть, выглядят довольно странно – словно две нелепые куклы на ниточках, которые пытаются вести собственный танец под чужую дудку. (Это было, наверное, не так уж далеко от правды.)

Мелодия начала немного ускоряться, и в нее ворвались более светлые, оптимистичные нотки. Гарри приподнял руку и, прежде чем Гермиона прокружилась под ней, успел заметить улыбку у нее на лице. Мимолетную, неуверенную, но все же улыбку – будто что-то внутри начало оттаивать.

Гермиона не стала в одночасье бесконечно счастливой, но она улыбалась, улыбалась так светло и хорошо, что казалась спокойной, похожей на беззаботную и довольную жизнью себя прежнюю и… очень красивой?

Когда-то я был слеп, а сейчас вижу…*

Он почувствовал, как с плеч спадает, скатывается какое-то тяжелое и столь нежеланное сейчас ощущение, давившее на него все это время.

Гермиона снова улыбнулась и тоже распрямила плечи. На мгновение закрыла глаза, а затем медленно открыла их, глубоко вдохнув, словно, как и Гарри, после долгого времени позволяя себе дышать полной грудью. Она обняла его за плечи и прижалась головой к груди, продолжая улыбаться и медленно покачиваться.

У него внутри стал раскручиваться комок из нервов, горечи и чего-то еще, очень колкого и неприятного. Следуя примеру Гермионы, Гарри медленно вдохнул, втягивая вместе с воздухом аромат ее волос, и чуть наклонил голову к ее голове. Его всего наполнило легкое, свободное тепло, почти что надежда, толкающая на необдуманные, но очень ценные именно своим безумством поступки. Казалось, что уже ничто не страшно и ничто не важно, кроме прижавшейся к нему Гермионы да странной, одновременно оптимистичной и беспросветно-грустной мелодии.

Но песня подходила к концу, вот уже затихла музыка, и Гермиона, еще несколько секунд простояв в его объятиях, подняла голову и отстранилась, смотря на него с непонятным выражением. Гарри замер, напрягаясь и осознавая, что будто ждет чего-то – чего угодно. Плечи казались странно голыми без ощущения ее рук сверху, и после притока эйфории и облегчения Гарри снова почувствовал себя выставленным напоказ и беззащитным.

Совсем некстати вспомнилось, как он множество раз просыпался посреди ночи от мутно-ярких кошмаров и первым делом искал Гермиону, и только убедившись, что она в порядке, рядом, снова засыпал.

Сейчас он как будто не мог ее найти, хотя она стояла прямо перед ним – только руку протяни или сделай полшага вперед.

Гарри и попытался было – начал медленно поднимать руку, чувствуя, как колотится где-то под горлом сердце, но Гермиона как будто увернулась и отошла.

Назад к карточке книги "It's All Coming Back To Me Now (СИ)"