Текст книги "Убийство на Шайн-стрит (СИ)"

Автор книги: SecretAuteur

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== Часть 1 ==========

– Первый труп спустя целый год после поимки тех грабителей, – почти по-заговорчески шептались молодые офицеры, стоявшие рядом с патрульной машиной, что так беспрестанно мигала то красными, то синими огнями.

И они были правы. Столько времени прошло с того громкого дела на Шайн-стрит, которое потрясло всю Америку, не только спровоцировав ажиотаж невообразимых размеров, но ещё и усложнив работу местному отделению полиции, разбиравшемуся с ним. Детективы целых полгода старались найти банду опасных преступников, которые уж очень хорошо скрывались от зорких глаз правоохранительных органов, которые чуть ли не волосы на голове вырывали от стресса и недосыпа, компенсированного десятками кружек крепкого кофе. Медленно подходя к ответам на все загадки, они узнали местоположение и приблизительную дату ограбления, на которое пришло посмотреть порядка сотни бесполезных зевак и телевизионщиков, старающихся испортить ситуацию, чтобы получить идеальный боевик в прямом эфире. Бандиты в качестве заложницы держали маленькую девочку, возраст которой еле превышал одиннадцать лет. Женщины и бабушки в голос ахали и охали, хватались за сердце и не давали сосредоточиться на деле, будто бы совершенно не заботясь о безопасности спасенной. Благо, всё закончилось хорошо.

Над Шайн-стрит склонились мрачные облака, где-то вдалеке звучали раскаты грома, нагнетая атмосферу всё больше. Уже долгое время царила такая погода, заставляющая всё внутри неприятно съёживаться от холода и сырости. Некоторые полицейские зябко подёргивали плечами, перебирая какие-то документы, криминалисты изучали тело и собирали улики, казалось, совершенно ни на что не обращая должного внимания.

Агата Харрис же стояла в стороне, прихлёбывая любимый горячий шоколад, щедро посыпанный сверху корицей, и внимательно следила за происходящим, сдвинув аккуратные бровки на переносице. Полицейская форма отлично сидела на ней, облегая все изгибы, а фуражка слегка приминала причёску – короткие волнистые рыжие волосы. Она всем своим видом показывала свой нрав, не давала сомневаться в своей правоте и авторитете, который зарабатывала долгим и упорным трудом в полицейском ремесле, окончив академию будущих защитников закона с высшем показателем на итоговом тесте, который решил всё в её жизни. Коллеги не сомневались – она построила себя сама: холодной, жёсткой, неприступной, словно крепость, – она стойко выдерживала атаки врагов и не проронила ни единого камешка под натиском главной артиллерии. Всегда жёсткий, уверенный тон голоса леденил душу, проникал в сознание и завораживал. Неудивительно, что уже через полгода она получила звание сержанта, хотя женщине всегда было несколько сложнее в получении повышения.

Устрашающее хладнокровие и пугающая жестокость оставалась для окружающих её людей загадкой. Но и круг её знакомых оставлял желать лучшего – он состоял полностью из пустоты: ни одного близкого человека вокруг. Её родители умерли в ужасной автокатастрофе ещё когда она была совсем маленькой, что уже оставило болезненный шрам на хрупкой детской психике, но точкой стало зверское убийство её тёти, ставшей для неё лучшим другом и единственным родным человеком, оставшимся с ней. Но детство было безнадёжно стёрто из памяти по неизвестным причинам, не ведомым даже самой мисс Харрис.

Она не помнила, что такое любовь и радость, что такое лёгкость на душе и отсутствие стресса, активно мотающего из неё нервы огромными клубками. Простые житейские счастья, вроде семейного катания на коньках или поедания хотдогов и пончиков на ланче с коллегами были чужды ей. Мир вокруг составлял только горячий шоколад и маленький сэндвич с красной рыбой и солёными огурцами.

Неспешно она прогуливалась вдоль жёлтой ленты и думала о том, как же не повезло бедной девочке. Огненные локоны жертвы совсем растрепались, одежда полностью разорвана и выпачкана в потемневшей крови, которая уже успела высохнуть и приобрести коричневатый оттенок. На шее красовался глубокий надрез; было видно, что на неё напали сзади и перерезали горло. И ещё не было до конца понятно – приходилась ли девочка маньяку знакомой, были ли они в связях, зачем ему (или же ей?) понадобилось убивать её? Но странным Агата находила то, что все ценные вещи – мобильный телефон, деньги, украшения, – изъятые теперь, как следственные улики, остались на месте. Если бы убийца был вором, понадобилось бы ему её убивать? Возможно, если бы она очень сопротивлялась или заметила его лицо. Но если бы он был простым карманником, стал ли бы он оставлять награбленное у жертвы?

Тем временем дождь стал только сильнее, уже проверяя на прочность частыми небольшими каплями головы полицейских. Агата же расслабленно подставила лицо под влагу, не заботясь о сохранности своего макияжа, ведь смена всё равно скоро кончится, и она побредёт в свою пустую однокомнатную квартиру, в которой вновь проведёт одинокий вечер, бесцельно пялясь в телевизионную коробку со стаканом колы и крупным куском сырной пиццы. Молоденькие девчонки в отделе кадров вечно сплетничали о её образе жизни, но на это Харрис лишь тихо вздыхала, не принимая глупые разговоры близко к холодной глыбе льда, которую другие называют сердцем.

Внезапно у места преступления остановился чей-то чёрный, словно ночь, седан. Элитная марка, новый тюнинг – это она успела заметить за считанные секунды, как настоящий профессионал своего дела. Из салона вышел молодой человек, на вид лет двадцати трёх-двадцати пяти – он явно был ровесником полицейской. Классический костюм выдавал в нём знатного и уверенного в себе и своей неотразимости, но озорные голубые глаза с небольшой улыбкой резво прыгали по находящимся на участке лицам, пока не остановились на жертве. Он двинулся было в сторону работающих, но рыжая преградила ему дорогу, вытянув изящную ладошку вперёд.

– Гражданским вход воспрещён, – грубо бросила она, не заботясь о том, что он о ней подумает. – Немедленно покиньте место преступления.

– Неужели? – усмехнулся он, с восхищением разглядывая серьёзную и суровую девушку. – Может, мы сумеем договориться?

Холодная невозмутимость продолжала преобладать в её лице, ни один мускул не дрогнул на его неудачный подкол и незнакомец как-то сразу стушевался, но виду старался не подавать. Впервые в своей жизни он видел такую сталь в женском голосе. Она знает себе цену. Ее здесь уважают. И она же больше всех от этого страдает.

– Может, всё-таки впустишь, золотко? – губы расползлись в небольшой улыбке, ведь он твердо решил лишь продолжать смотреть, на сколько её терпения хватит. – Уж очень интересно, я всего одним глазком гляну!

– Нет, – отчеканила она, смело заглядывая мужчине в глаза. – Некрофилия не приветствуется в нормальном обществе, уж простите.

– На тебя у меня нет реакции, значит, всё в порядке, – подмигнул он, изучая глубокий зелёный цвет её радужной оболочки.

Агата даже не нашлась, что ответить на это заявление. Фыркнув, она потянулась к рукоятке пистолета, торчащего из пояса на брюках и направила дуло ему в лоб. На его губах лишь мелькнула усмешка.

– Хотите застрелить меня?

– Я повторяю ещё один раз: гражданским вход воспрещён, – рыкнула она, собираясь спустить оружие с предохранителя, надеясь, что он хотя бы отойдёт от опасной территории на некоторое расстояние.

Но он лишь лёгким движением отодвинул наведённое дуло от себя и достал что-то из переднего кармашка пиджака.

– Сержант Нильсен, офицер Харрис, – сказал он, – к своему счастью и вашему большому сожалению, прибыл на место преступления из Вашингтона и назначен вести это дело.

– Но… – пробубнила она, в удивлении раскрыв глаза.

– А теперь вы дадите мне пройти? – он осторожно щёлкнул её по курносому носику и потеснился, проходя под жёлтой лентой с большой надписью «police».

Он оставил после себя лишь терпкий запах горького шоколада с нотками лесного ореха и очень неприятные воспоминания фатального падения её выдержки. Засранец. Харрис тяжело вздохнула и кинула хищный взгляд в сторону двух полицейских-сплетников, таращущихся на неё, словно на восьмое чудо света, но те моментально ретировались, испугавшись злого огонька в ее глазах. Ловким и отточенным движением руки пистолет был закреплён на своём законном месте, а стаканчик с остывшим от уличной прохлады напитком оказался в ближайшем мусорном баке. Она последовала за сержантом.

– Судя по всему, жертве перерезали горло, когда она проходила на этом месте, – важно вещал криминалист, внимательно рассматривая тело жертвы и докладывая Нильсену теорию о произошедшем. – Но никаких улик пока не было обнаружено и мы не можем установить мотив убийства.

– Плохо, – подытожил старший по званию и мрачно оглядел улицу. – Странное это местечко, меня терзает чувство, будто бы здесь всё не так просто.

– Согласен, мистер Нильсен, – хмыкнул пожилой мужчина, когда присоединился к столпившейся компании.

– Детектив Гудман, – поприветствовал его темноволосый. – Что думаете?

– Примерно то же, что и вы. Джерри, – обратился он ко криминалисту, – отвезите тело в ближайший морг и оповестите родственников. А вам, Нильсен, напоминаю, что вы ведёте это дело.

– Я помню, сэр.

– Харрис? – обернулся он на Агату, всё время наблюдавшую за сценой.

– Детектив.

– Я думаю над тем, чтобы дать вам возможность проявить себя в полной мере. Будете напарницей Александра.

Рыжая покосилась на стоящего рядом Нильсена и поджала губки, увидев его чуть надменную самодовольную улыбку. Кажется, это убийство на Шайн-стрит будет самым запоминающимся в её полицейской практике.

Комментарий к Часть 1

Мы с прекрасной-любимой-неподражаемой крашихой-соской-нереалкой Дарьей начинаем новый миди. Сюжет просто бомба, так что пристегните ремни – мы взлетаем на огромных скоростях по моему слогу и дарьиной воде

Эстетика, как обычно, в инстаграм: https://Instagram.com/secret.auteur💎

========== Часть 2 ==========

Утро Агаты началось с обыденных водных процедур и сборов на работу. Солнце за окном стыдливо прикрывалось серыми тучами, иногда согревая проснувшийся Нью-Йорк ласковыми лучиками. Полицейский участок усердно работал в своём привычном ритме, стоило только сержанту дать сигнал о подготовке материалов для дела, занявшего, кажется, всё рабочее время персонала.

Девушка лениво перебирала бумажки, рассматривая досье на жертву преступления. Чёрные буковки мельтешили перед глазами, словно мушки, показывая ей совсем ненужную информацию о детстве, юности и работе. Лилиана Роналд родилась в Америке, штате Луизиана, мать родила её в 17 лет, после чего скинула ребёнка на плечи женатого мужчины, от которого и забеременела. Лили бросила школу в подростковом возрасте и сбежала из дома, но судьба привела её на распутную тропу, она начала зарабатывать на жизнь, занимаясь сексом с разными мужчинами, которые пользовались её услугами.

Вполне возможно, рыженькую девочку убил один из её клиентов, который остался недоволен её услугами. Возможно, тайный поклонник, который не хотел делить её ни с кем из существующих. Возможно, одна из завистниц, что чуть уступала Лилиане по красоте или сексуальности. Вариантов было очень много.

Агата как-то посещала морг, изучала разрез на шее, открывавший неприятный вид на щитовидную железу. Кожа была белая и холодная, словно снег, а пухлые губки посинели, выдавая нашедшее её прикосновение смерти. Было очень непривычно осознавать, что ещё недавно этот человек был жив, имел свои цели и мечты, а сегодня лежит на холодном столе среди горы трупов.

Можно было бы позавидовать тому, с каким упорством Харрис игнорировала расхаживающего по её кабинету Александра, который рассматривал висящие на стене награды.

– Если у тебя столько грамот, почему ты работаешь офицером? – ехидно спросил мужчина, вглядываясь в рамки, которые были начисто вытерты от пыли.

– Женщине всегда труднее получить повышения в полиции, – ответила она, не отрывая взгляда от папки. Этот вопрос уже давно не заставал её врасплох.

– Значит, недостаточно стараешься, – пожал плечами Нильсен.

Неожиданно для себя Агата со всей силы ударила кулаком по столу и устремила на него тяжёлый взгляд, прожигающий насквозь. У него по коже даже пробежали прохладные мурашки и он успел пожалеть, что вообще решил её дразнить.

– Если ты собираешься трепаться, можешь выйти и не мешать мне, – прорычала девушка.

– Не будь такой строгой, нам теперь нужно находиться всегда вместе.

– Кто придумал это правило?

– Я, несколько секунд назад.

– Придурок.

– Кто бы говорил, мисс Снежная Королева.

На этом месте Агата замолчала, решив, что правильнее будет больше ничего не говорить, иначе мужчина найдёт ещё тысячу ответов на её откровенный стёб. Было очень непривычно, что кто-то общался с ней на её же ядовитом языке, который, она думала, присущ только ей и никому более в этом бренном мире. Внутри всё очень неприятно и даже противно сжалось, но Харрис в своей привычной не подумала даже намекнуть на то, что она раздражена.

Часы в кабинете размеренно тикали в такт шагам мужчины, приближая обещанный ланч, который она лучше бы предпочла пропустить, чем сидеть за одним столом с отравляющей харизмой Александра. Но мысли скоро вновь вернулись к преступлению и странной улице Шайн, находящейся на окраине Нью-Йорка. Там всегда проходило что-то странное, местные судачили о сверхъестественных явлениях, кто-то говорил о том, что по ночам по улице бродят странные существа и вообще выходить решается только отважный. Бредни.

Агата достала из-под стола коробку с уликами, которые нашли рядом с телом Лилианы. Дизайнерская сумочка с вышивкой известного бренда из очень хорошей кожи, кошелёк, небольшой смартфон, пачка презервативов и цветастая коробочка противозачаточных таблеток, маникюрный наборчик, косметичка, зеркальце и паспорт. Впрочем, набор обычной, среднестатистической американки. Предварительно надев перчатки, полицейская принялась рассматривать зип-пакетик с документом, но ничего нового там не нашла – вся информация была в досье. Затем пошла очередь зеркальца с парой жирных отпечатков, которые невольно заставили девушку сморщиться от неаккуратности и рассеяности жертвы. В кошельке валялось пара смятых купюр, центы, несколько купонов, кредитные карты и всё такое прочее, ничем не примечательное. Наконец, изящные руки коснулись телефона, который, на удивление, не был заблокирован паролем или графическим ключом. На заставке стоял милый котёнок, играющийся с клубком, а приложения ничем не отличались от привычного всем набора: браузер, контакты и журнал звонков, карты, пара бессмысленных игрушек, вроде «три в ряд», Инстаграм и мессенджер. Любая деталь имела значение, так что офицер решила начать с браузера.

– Рецепты блинчиков… Упражнения для ягодиц… Диеты… Нетфликс… – бубнила она, листая ссылки, которые предлагала сохранившаяся история. – Ничего полезного.

– Обычно Лилиана ничего другого не вбивала, – небрежно бросил мужчина.

– Стоп, что ты сказал? – всполошилась рыжая и подняла на него распахнутые в удивлении зелёные глаза.

– Говорю, девушки обычно ничего другого не вбивают.

– Но ты сказал что-то про Лилиану.

– Тебе надо побольше отдыхать, Харрис, – парировал Александр, закатив глаза. – У тебя уже глюки.

Агата растерянно отвела взгляд, будучи уверенной, что он что-то сказал, как вдруг телефон, находящийся в кармане мужчины, громко оповестил о новом сообщении. Лёгким жестом он включил его и зачитал:

– «Шайн-стрит. Новый труп. Ждём вас и офицера Харрис. Немедленно. Гудман.»

– Чёрт, – выдохнула девушка. – Я ведь даже не рассмотрела улику.

– Досмотришь потом, собирайся, – сказал Нильсен, натягивая куртку на свой неизменно деловой костюм, смотря на который возникал лишь один вопрос: «Учили ли его вообще носить форму?». Но нужно было отдать ему должное – костюм подходил ему, подчёркивал дьявольскую красоту, кажется, лучше, чем любая униформа.

***

Дорога заняла достаточно короткий промежуток времени, вопреки мрачным ожиданиям. Небо опять затянули серые свинцовые тучи, придающие городу мрака и атмосферы полнейшей безысходности. Дороги всё не высохли после дождя, оставляя грязные лужи, которые отражали небо, словно зеркало. и снова всё, как пару дней назад: машины, мигающие синими и красными огнями, снова жёлтая лента, снова криминалисты и снова труп молоденькой девочки, имевшей рыженькие локоны, собранные хвостик и курносый носик картошечкой. Из изящно длинной шеи снова сочилась алая кровь, словно сладкое вино, что означало нахождение пореза там же, где и у первой жертвы.

Невдалеке спорили пара новобранцев насчёт более лаконичного псевдонима убийцы, предлагая заместо «убийца, остановившийся на рыжих девушках и использующий неизменно метод перерезания горла» абсурдные варианты, словно бы это была какая-то кинолента про полицейских. Только жаль, что всё, как бы то ни было печально, происходило наяву. Это не было преднамеренно составленным сценарием, здесь нет площадки с режиссёром, нет актёров, которые готовятся к очередной порции восхваления от преданных фанатов. Есть только жестокая реальность во всех её неизменно чёрных и серых тонах, окрашенная кровью, смертью и бездушием.

Агата всегда жалела жертв. Когда-то они были такими же, как она, со своими целями, мечтами, амбициями, которые многие могли назвать слишком слабыми или ужасающе опасными. У них был свой дом, любящая семья, вторая половинка и домашнее животное: кошка, собачка или, на худой конец, хомячок или черепашка с кличкой «Пушистик». У жертв преступлений могли бы быть маленькие дети, оставшиеся дома, могли быть умирающие родители, которые бы ни секунды бы не протянули без их присутствия. Как убийцам вообще может без единой капли жалости приходить в голову отнимать жизнь у человека, не зная их историю? Что уж говорить, у больных людей атрофированы не только рамки приличий, но ещё и ядовитая совесть.

Жертва таинственного преступника безжизненно лежала на прохладном асфальте, поливаемая мелкими капельками дождя, капающими с неба. Харрис заворожённо рассматривала её волосы, задумавшись.

Почему именно рыжие? Почему именно горло?

– Вот, что нам удалось найти, – сказал подошедший криминалист и протянул девушке коробку с уликами.

Она всмотрелась в коробку, пробежалась глазами по содержимому: телефон, ключи, кошелёк, документы, пудреница… Но что-то привлекло её внимание своей необычностью, только подогрев энтузиазм разгадать сложившуюся загадку.

В прозрачном зип-пакете, испачканном изнутри кровью, лежала белая роза с длинными и острыми, как нож, шипами.

– Откуда это? – спросил Александр, тоже заинтересовавшись уликой.

– Лежало на ране, – невозмутимо ответил парень и ушёл, оставив полицейских в растерянности.

========== Часть 3 ==========

Доктор Энн Ливинг была известна всей Америке своими чудодейственными психологическими терапиями, тренингами и советами, помогающими от буквально всех недугов, которые только встречались в её психологической практике. Она выглядела, как настоящий профессионал своего дела – небольшой белый халатик, больше для образа, чем для обеспечения санитарной чистоты своему уютному кабинету, светлые волосы, затянутые в пучок с выбившейся передней прядкой, округлые голубые глаза с длинными пушистыми ресничками и тонкие прямоугольные очки. Расслабленная поза выдавала терпеливость по отношению к пациентам, а чуть приподнятые уголки губ – позитивный настрой и уверенность в оказанной пациенту помощи. Поэтому, когда Агата Харрис впервые о ней услышала, записалась на приём, не раздумывая ни секунды. Всё-таки иметь здоровую психику даже в работе полицейского хотелось намного больше, чем до конца жизни мучиться, не видя ничего хорошего в жизни.

Теперь вместо униформы рыжую украшала бордовая рубашка, тёмные скини, чёрные полусапожки на небольшом каблуке, сужающемуся к концу, серый кардиган, а в аксессуарах была такая же бордовая сумка, сливающаяся с цветом помады на губах – глубоким винным. Она аккуратно зашла в кабинет. Чисто, тепло и очень уютно, как и говорилось в отзывах на официальном сайте, где она записалась. Мисс Ливинг расположилась за большим столом, сосредоточенно заполняя документы красивым скруглённым почерком, но немедленно прервала своё занятие, стоило пациентке зайти и сесть напротив, в мягкое кресло.

– Мисс Харрис, – тепло улыбнулась психолог, – я рада с вами познакомиться. Зовите меня просто Энн.

Агата расслабилась, чувствуя, как откидывание формальностей успокаивает нервы, заставляя почувствовать себя будто бы наедине с по-настоящему родным человеком. Отставив сумочку в сторону, она положила ладони на колени.

– Мне тоже приятно с вами познакомиться, Энн. Раз уж на то пошло, зовите меня просто Агатой.

– Итак, бумажную работу мы отложим на конец сеанса. Прилягте, пожалуйста, на диван, – блондинка приглашающим жестом указала на небольшую софу, у изголовья которой стоял стул.

Приятная усталость разлилась по телу, когда она без мыслей устроилась на мягкой обивке и положила голову на подушку. Подумать только, столько времени Харрис воспринимала сон, как физиологическую «хотелку», ненужную вещь, а, оказалось, ей необходимо хотя бы подремать. Она пригрыла глаза. Тишина и спокойствие. Мисс Ливинг же устроилась на стульчике с блокнотиком в руках.

– Итак, – спокойным, усыпляющим голосом начала она, – что вас беспокоит?

– Даже не знаю, с чего начать, – иронично усмехнулась Агата. – Меня очень беспокоит то, что я не помню своего детства. Вроде бы, обычное явление, но со смерти родителей всё, словно в тумане. Я могу помнить какие-то отдельные моменты, но остальное…

Психолог на секунду призадумалась, а затем ласково положила прохладные пальцы на виски рыжей.

– Постарайтесь представить коридор…

***

Это помещение было довольно длинным и просторным для обычного домашнего коридора с парой дверей. Он был, казалось, бесконечен, а дверей в нём было просто немыслимое количество. Открытые и закрытые двери с табличками и без, всех форм и размеров, с разнообразными ручками. Немного пройдя вперёд, девушка заметила, что на её поясе висит связка с одним-единственным небольшим ключиком.

Она прошла ещё немного вперёд и заметила одну дверь, распахнутую настежь. Оттуда струился мягкий утренний свет, оставляющий свои лучи на деревянном полу. Не сумев побороть своё любопытство, Агата вошла туда и увидела, как одна из дверей с тихим скрипом приоткрылась, а затем оттуда показалась девочка с большими зелёными глазами и смешными кудряшками, обрамляющими личико, на огненно-рыжих волосах. Взгляд девочки оббежал комнату и остановился на большой кровати, где посапывали два спящих тела. Девочка на носочках, старась не упасть, подошла к большому платяному шкафу и приоткрыла его дверцу. Она выдвинула какую-то коробку из глубины и сняла потёртую крышку, а затем начала перебирать содержимое. Фотографии, листы бумаги, документы… Она озиралась по сторонам, словно воришка, пока наконец не добралась до заветной находки. Это была фотография совсем маленькой Агаты с оборванным краем, видимо, там должна была быть вторая половина. Вдруг тела зашевелились, и девочка быстро сложила всё обратно в коробку, наспех закрыла её и, стараясь держаться ближе к полу, выбежала из комнаты. Вместе с негромким звуком щелчка, девушка вернулась в коридор, как она поняла, воспоминаний.

– У меня такое чувство, будто я не знаю чего-то очень важного, – пробубнила она, оглядываясь вокруг.

Она оглянулась и заметила дверь, на которой видел огромный амбарный замок. Агата аккуратно дотронулась до ключика, а затем и до холодящего кожу железа. Дверь всем своим видом будто кричала «Держись подальше!», внушала опасность изменения восприятия. Но, собравшись с мыслями, Харрис вставила ключ в замочную скважину, провернула. Замок с грохотом упал на пол, почти оглушая. Дверь раскрылась с неприятным скрипом, предварительно оставляя глубоко в душе чувство липкого страха.

Агата оказалась в просторном холле Бишоп-Мэнсон, который помнила своим родным домом. Золотые карнизы и барельефы переливались на солнце, красный мягкий ковёр на лестнице, ведущей в левое крыло, где находились спальни домочадцев. Всё так же пахло любимыми ягодными духами тётушки Аннет, а около носились немногочисленные горничные. Агата почувствовала сильную ностальгию по тем временам. Мимо неё пробежала всё та же рыженькая девочка, только на год старше. Всё вокруг было таким тёплым и светлым, что захотелось расплакаться от счастья снова здесь оказаться.

Рядом с дверьми стояли небольшие декоративные столики с дорогими картинами в позолоченных рамках, бежевые обои переливались золотыми цветами, а свежевымытый паркет блистал. Дверь в кабинет тётушки Аннет открыта, оттуда был виден большой дубовый стол, на котором она обычно заполняла важные документы, касаемые бизнеса. Девочка зашла туда принялась рыться в книжках, находившихся в шкафу. Взяв несколько томиков литературы, она скинула их на стол, задев вазу с белыми розами. Стекло угрожающе зашаталось, но она моментально схватила его ручками.

– Тётушка будет ругаться, – сказала рыжая. – Она…

– …просто обожает розы… – в озарении прошептала Агата.

– Агата! – послышался чей-то голос.

***

Харрис открыла глаза, чуть ослепнув от яркого солнца. Сколько времени прошло? Минута, две, час? Она чувствовала, будто бы внутри загорелось предвкушение и осознание, но не могла понять, с чем именно оно связанно.

– Я чувствую себя странно, – сказала она. – Будто бы я узнала что-то важное, будто бы всё не то, чем кажется.

– Возможно, вы вспомнили что-то важное. Что вы видели?

– Я видела коридор, а там множество дверей всех возможных форм. Одна была приоткрыта, там я маленькая доставала родительскую секретную коробку. Они говорили, что там хранится что-то очень важное и что мне нельзя туда заглядывать, но в то утро я не удержалась. Это было примерно за неделю до их гибели, – рассказывала Агата. – А потом я видела уже в другом воспоминании свой особняк, тогда ещё очень красивый, когда им заправляла тётушка, которая взяла надо мной опеку. В воспоминании я видела вазу, а там были белые розы. Я помню, она очень любила эти цветы.

***

Через пару дней после посещения психолога Харрис снова сидела в своём кабинете вместе с Александром, который развлекался, подкидывая на ракетке шарик, привязанный на резиночку. Стук дерева отдавался грохотом в ушах, чем ещё больше раздражал, не давая сосредоточиться.

Новое досье не дало никакой информации – Амелия Брейк родилась в Нью-Йорке и ходила в местную старшую школу. Она была почти ангелочком, характеристика от директора была идеальной, она со всеми находилась в хороших отношениях, у неё просто-напросто не было врагов или даже недоброжелателей. И выходов было всего несколько – либо признать один из случаев, как несчастный, либо признать факт, что над убийством работал один человек.

Допрос свидетелей не дал буквально ничего. Все либо не видели, либо отрицали, что видели, а некоторые вовсе врали, не боясь как можно больше приукрашивать события, мешая, будто бы нарочно. В этом зачастую заключалась сложность работы полицейским: не все хотели содействовать следствию.

– Это полнейший кошмар, – сокрушалась девушка, бросая папку на стол. – Эти досье абсолютно бесполезны, а эти бестолковые идиоты не приносят никаких улик, кроме белой розы!

– Так уж и идиоты, каттен? – протянул Александр сладким голосом, явно на что-то намекая.

Эти несколько дней, что они работали вместе, мужчина взял привычку звать её «котёнком» на родном шведском. И это было одновременно чем-то милым, и чем-то жутко раздражающим и приторно-сладким до боли в зубах. Но вскоре это вошло в привычку. День у Агаты переставал считаться состоявшимся, если Алекс виделся с ней, но не называл её таким странным для слуха, но очень милым и ласковым «каттен».

Агата лишь хмыкнула, снова утыкаясь в бумажки.

Комментарий к Часть 3

Страсти накаляются, а я хочу сообщить, что следующая часть будет опубликована в это воскресенье так же в 18:00 по МСК. Впредь части будут выходить в конце недели в это время.

Всех с наступающим🎉❤️💎

========== Часть 4 ==========

Это утро с самого начала обещало быть худшим за последние несколько лет, что Агата просыпалась. Всё тело невольно мёрзло и дрожало под тёплым одеялом из-за открытой форточки, что находилась прямо над её кроватью. Телефон противно оповещал о сигнале входящего звонка, ударяя по перепонкам и отдаваясь где-то внутри черепной коробки колокольным звоном. Она посмотрела на время – белые цифры на экране бесстрастно показывали четыре часа утра. Противный ливень на улице не предвещал ничего хорошего. Девушка лишь зябко поёжилась.

– Детектив, – сказала она, подняв трубку, – вы вообще видели, который час?

– Мисс Харрис, вы просто обязаны немедленно прибыть на место преступления, – возбуждённо и одновременно задумчиво говорил Гудман.

– Новый труп? – спросила она, в душе надеясь, что ошибается.

– В яблочко, – удовлетворённо отозвался мужчина. – Собирайтесь и приезжайте на Шайн-стрит. Тут есть ещё кое-что интересное, явно достойное вашего внимания.

В телефоне послышались короткие гудки, оповещающие, что собеседник завершил разговор. Агата вздохнула и поднялась с постели, намереваясь пойти в душ, но её стремление наконец-то согреться снова прервал до отвращения жизнерадостный звонок телефона, означающий новое сообщение. На экране высветился совершенно незнакомый номер, а высветившийся текст на экране заставил на секунду расслабиться.

+44******4592:

Доброе утро, каттен

На секунду девушка задумалась о том, что ему ответить и стоит ли вообще отвечать. Мало ли, как он может воспринять её простой жест вежливости, – черты, присущей аристократическому воспитанию. Недолго думая, она переименовала контакт, как «Александр Н.». Подумав ещё секунду, она дважды нажала на кнопку «стереть», и теперь на дисплее красовалось «Александр», но, ещё призадумавшись, она вбила лаконичное «Алекс» и нажала на галочку, означающую, что настройка контакта была завершена.

Вы:

Доброе утро, Александр.

Алекс:

Как ты поняла, что это я?

Алекс:

Впрочем, можешь не отвечать, это был глупый вопрос

Алекс:

Раз уж нас так рано вызвали на работу, я подумал заскочить в круглосуточную кофейню на углу. Тебе взять что-нибудь?

Внутри что-то очень приятно затрепетало, но всего лишь на секунду перед тем, как снова скрыться, словно бы ничего не было. Наверное, ей нравилось, когда Александр, пусть и незаметно, но заботился о ней в каких-то мелочах. Например, в сегодняшнем сообщении. Или пару дней назад он приоткрыл дверцу в её кабинет, когда она заходила. Это бы можно списать всё на простую вежливость, как подобало его имиджу настоящего джентльмена, однако было сложно скрывать невербальные знаки внимания в её сторону, как, например, долгий мечтательный взгляд в её сторону или даже невесомая нежность в каждом, пусть даже нечаянном прикосновении.