Текст книги "Карманный Пистолет По Дешевке (ЛП)"

Автор книги: seadreams

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Тим поджимает губы, хмурясь.

– Если ты не против, я бы пока остался здесь.

Джейсон решает не задумываться, почему он этим доволен.

– Ладно. Но ты платишь за пиццу. И придется привезти тебе собственную одежду, если ты не хочешь выглядеть как ходячая проблема.

– «Проблема», – Тим хихикает. – Даже сам мой вид внушает доверие.

– Да, но проведи со мной немного времени и это точно на тебе отразится.

– А-га, – Тим зевает, сразу же морщась от боли.

Джейсон не может сдержать смешка.

– Вот что бывает, когда не слушаешь старших. Иди спать, несчастье. Я уберу тарелки.

Он уносит все на кухню, слыша, как Тим что-то ворчит, устраиваясь на диване. Травмы за пару минут не заживают. Джейсон моет свою тарелку и ставит недоеденную еду Тима в холодильник. До боли домашнее действие и напоминает ему о днях, когда он жил с Кори и Роем, о милых и мягких отношениях в свободное от спасения планет и предотвращения других разрушений время. Он действительно скучает по ним и хочет быть с ними, но сейчас его место и ответственность здесь. Он сам нужен кое-кому еще. Может, не так сильно как Кори и Рой ему, но Тим тоже семья. Вернувшись в зал, он видит, что Тим задремал, беззаботно раскинув руки и приоткрыв рот.

Джейсон мотает головой и возвращается в мастерскую. Это успокаивает, когда рядом есть кто-то, за кем можно присматривать. Рой и Кори тоже влияли на него благотворно, но не так. Он не знает почему и не хочет углубляться в размышления. Все скоро закончится. Тим вернется к Титанам, а Джейсон уедет из Готэма.

Он усмехается, слыша громкое сопение из зала, и закрывает дверь. Да, к этому нельзя привыкать.

========== Часть 2 ==========

Тим просыпается в пять часов вечера. Легкая головная боль остается в напоминание о дневном сне, и он уже чувствует, что она повлияет на его настроение. Вставая с кровати, он опрометчиво опирается на больной бок и ахает от боли. Его бледную кожу согревают красноватые лучи послеполуденного солнца. Он начинает понимать, почему Джейсон предпочитает спать на диване.

Джейсон. Он до сих пор не привык, что может произносить это имя без скрытого благоговения. Джейсон, второй Робин. Легенда. Поучительная история. В его голове Джейсон был тем, что твердило обо осторожности, напоминало не совершать опрометчивых поступков и не играть с огнем. Теперь Джейсон… просто человек. Просто парень, который дважды пытался его убить, а теперь хотел искупить свою вину любыми доступными способами: спасая его жизнь, предоставляя укрытие, покупая ему пиццу.

Страшно было, когда он впервые подошел без намерения убить, Тим не знал, может ли доверять ему. Но сейчас он просто в… замешательстве. Он испытывает противоречивые чувства, до сих пор не может связать Чудо-Мальчика с человеком под Красным Колпаком, а того, кто избивал его до кровавого месива, с тем, кто зашил его раны и дал выспаться. И, Господи, от таких мыслей спросонья голова точно болеть не перестанет.

Тим шипит: видимо, закончилось время действия обезболивающих. К счастью, чужая рука протягивает ему новую порцию. Он почти удивлен такой заботе. Хозяин руки пододвигает стул со шлемом и коробкой инструментов, садится, закидывая ноги на стол, и погружается в ремонт.

Тим чувствует легкую растерянность. Белая майка, темные джинсы, он, кажется, еще ни разу не видел Джейсона в такой одежде. Без экипировки, по гражданке они встречались не часто. Это довольно… показательно. Тим мысленно одергивает себя, чтобы не вспомнить другое слово в рифму на букву «п».

– Говорил же, что не стоило тебе спать на диване. Ты только делаешь себе хуже, – говорит Джейсон, зажимая отвертку в зубах и откидывая назад волосы.

Внезапно Тим понимает, что не должен пялиться на него. «Хуже мне сейчас делаешь ты», – хочет сказать Тим, но вместо этого просто закатывает глаза.

– Да, я понял.

– Да, я понял, – передразнивает Джейсон. – Ты хочешь поправиться или нет?

Тим слишком устал, чтобы спорить. Он просто ложится обратно и наблюдает, как Джейсон латает шлем, и изучает его сосредоточенное лицо. Он не часто видит его без маски, но начинает входить во вкус: Джейсон и правда обладает довольно выразительной мимикой. Густые брови слегка приподнимаются или сводятся, когда его что-то не устраивает, нижняя губа зажата зубами, сине-зеленые глаза смотрят как лазеры, но не лишены открытости и искренности.

Хорош собой. Хорош собой и все – Тим не хочет продолжать. Тем не менее он не решается ничего сказать ему, сам не зная почему. Для него это странно. С Диком он такой скованности не чувствовал, фразы вроде «отлично выглядишь, Дик» или шуточное «мистер Секси» не были редкостью, он даже осмеливался делать комплименты Брюсу, когда тот пребывал в добром расположении духа, но не Джейсону. Почему? Он никогда не считал себя излишне скромным. Но что-то в Джейсоне пугает его. Ему кажется, что он и так уже наговорил достаточно.

Джейсон встает, как будто что-то вспомнив. Он уходит на кухню и приносит тарелку с беконом, яичницей и бутербродами для Тима. Тим благодарит его и тянется к столику за одним из арт-журналов, которые Джейсон здесь держит, потому что он из таких людей.

Тим не может перестать поглядывать на него и потакает своим желаниям, притворяясь, что занят открытым журналом.

Он в первый раз видит столько его открытой кожи. Она бледная, что неудивительно, ведь Джейсон почти постоянно носит костюм Красного Колпака и явно не часто ездит в отпуска. Его поясница кажется неожиданно узкой в сравнении с плечевым поясом и бедрами… крепкими бедрами. Тим не может придумать лучшего описания и чувствует, что слегка краснеет. В целом, Джейсон обладает приятным телосложением, и Тим жалеет, что не может обвить его поясницу руками, просто чтобы узнать, какой она будет на ощупь.

Внезапно Джейсон чихает, не успевая прикрыть рот рукой, и Тим понимает, что слишком погрузился в раздумья. Он смотрит, как Джейсон стирает со шлема слюну. Джейсон перехватывает его взгляд и фыркает.

– Перестань на меня так смотреть.

– Как?

– Как на чучело. Я же все убрал, – он хмурится и берет со стола маленькую бутылочку, брызгая из нее на шлем.

– Я не… – бормочет Тим, наблюдая, как он растирает субстанцию по шлему кусочком ткани. Когда он убирает руку, шлем начинает блестеть, и Тим предполагает, что это был воск. Его сознание начинает ускользать от него, когда он смотрит, как длинные пальцы Джейсона полируют поверхность через ткань маленькими кругами. Господи.

Остаток дня проходит до боли медленно, преимущественно в тишине. Джейсон не покидает дома и занимается мелкой уборкой и починкой, несмотря на больную ногу. Он заказывает еду на вынос и пораньше отправляет Тима спать.

Следующие дни немногим отличаются от этого. Тим смотрит телевизор и читает случайные книги, которые Джейсон держит по всей квартире. Когда он находит угол, посвященный первым изданиям – первым изданиям! – он просто замирает, пытаясь представить здоровенного Джейсона, рыскающего по миниатюрным книжным лавкам в их поисках. Картина заставляет его хихикнуть. На следующий день он обнаруживает угол, заполненный книгами наподобие Искусства войны и Государя и он уже даже не удивлен. Он просто откладывает информацию в папку под названием «Интересные факты о Джейсоне Тодде». Это мысленный список, за последнюю неделю выросший раза в два. Тим узнал, что помимо классической литературы у него хранится несколько дисков с музыкой от авторов, о существовании которых Тим даже не подозревал. Его музыку тоже не назвать новой – не похоже, что Джейсон слушает что-то, что было записано позднее 1990-х.

Тим отмечает, что он неразговорчив. До такой степени, что если не завести беседу самому, Джейсон и не попытается ее начать. Тим готов поспорить, что он может проводить в тишине дни и ночи. И это снова расходится с образом, который сложился у него в голове. Когда Джейсон вернулся – действительно вернулся – и начал работать с их семьей, Тим рисовал его громкой и несносной личностью. Ему явно нравилось сыпать соль на раны Брюсу и бесить Дика с Дэмианом. И сейчас Тим просто не знал, что думать, – это не тот Джейсон, которого он знал.

Тим не имеет ничего против тишины. Он любит тишину. Он привык к тишине. Но это же Джейсон. Черта характера это или ему просто-напросто не нравился сам Тим, сказать сложно. Тим решил, что знает его слишком плохо, чтобы делать какие-то выводы. Он понимает, что его это волновать не должно, но он же живет с ним в одной квартире, черт возьми. Он надеется, что если Джейсон действительно находит в его присутствии что-то предосудительное, то прямо скажет ему убираться, а не оставит в состоянии односторонней неопределенности.

По прошествии еще нескольких дней Тим уже чувствует легкую паранойю. Наверняка, на него просто начинает действовать необходимость целыми днями сидеть и только отвечать на письма с работы и от Брюса и смотреть, как Джейсон бесшумно передвигается по квартире. Он оставил Тиму свой ноутбук, чтобы тот мог общаться с друзьями, но экран не заменит реального контакта. Тим отказал Стэф в визите, хотя она и настаивала. Он решил, что приглашать кого-то в чужую квартиру будет невероятно грубо по отношению к хозяину. К тому же, Джейсон, жертвующий своим личным пространством ради чьих-то друзей? Это не только странно, но и подозрительно.

Тим начинает задумываться, что он ненавязчиво намекает ему уйти и, вместо того чтобы сказать собирать вещи и проваливать, вежливо его игнорирует. Они нормально не разговаривали уже почти неделю. Большую часть времени Джейсон его даже не замечал. Только звал есть и выдавал лекарства.

Тим вздыхает. Ему просто скучно. Возможно, стоит действительно вернуться в Башню. Или снова к Брюсу. Плевать, потому что он хотя бы не умрет от безделья здесь. Нужно попросить Джейсона отвезти его туда, когда он снова покажется на глаза. А показаться на глаза он может сегодня, завтра, через неделю или никогда. Возможно, он мертв, ведь Тим даже не знает, где он. И это ужасная мысль по многим причинам. Боже, Тим просто ломает комедию. Они видятся каждый день. Джейсон еще ни разу не уходил на всю ночь, не предупредив Тима заранее.

И, как-то следовало ожидать, Джейсон выходит из мастерской с явным намерением пройти мимо, даже не поздоровавшись. Потому что именно так было последние несколько дней.

– Эй, – окликает его Тим, прежде чем тот скроется из вида.

Джейсон моментально останавливается, поднимая голову. На лбу серый след от машинного масла.

– Привет?

– Я тоже рад тебя видеть, – отвечает Тим с непроницаемым выражением лица.

Джейсон щурится и внезапно принимает виноватый вид. Видимо, эмоции он распознает намного лучше, чем казалось Тиму, потому что сразу улавливает подтекст.

– Да… Эм, извини. Я… Я уходил ненадолго.

– Я знаю, что ты уходил, потому что был здесь. Просто напоминаю, на случай, если ты забыл.

– Я… был немного невнимателен, да? – Джейсон потирает шею, поджимая губы. – Я правда не привык к такому. Иногда я забываю, что люди, ну знаешь, общаются друг с другом. Я не был уверен, что ты… – Он выпаливает часть фразы, но к концу замолкает. Он переминается с ноги на ногу, не отрывая от шеи руки, которая оставляет машинное масло и на ней.

Тим чувствует облегчение. Джейсон всего лишь неопытен. Ему неловко. Возможно, Тиму стоило попытаться наладить с ним связь самому, а не делать поспешных выводов.

– Я буду рад поговорить, – отвечает Тим. Он изо всех сил борется с неожиданно бурным воодушевлением, которое появляется, когда он снова слышит голос Джейсона.

Проходит пара мгновений, но в конце концов Джейсон медленно улыбается. Тим еще ни разу не видел его кривоватой улыбки и теперь не может не испытать чувство маленькой победы.

– Я только… приму душ и приготовлю обед, что скажешь?

– Отлично.

Через какое-то время они забираются на диван, включая боевик Арнольда Шварценеггера фоном, и принимаются за спагетти с сыром. Протягивая Тиму тарелку, Джейсон обмолвился, что считает их лучшей едой для комфорта, но Тим так и не понял, какое это имело отношению к обеду.

– Так зачем ты вернулся в Готэм? По-моему, сейчас ты занят аж ничем, – спрашивает Тим, прикончив свою порцию и проглотив несколько таблеток. Он их не считает. Боль в ребрах до сих пор периодически обостряется и сейчас он находится на этапе обострения. В любом случае, даже если у него будет передоз, Джейсон легко приведет его в чувства. Вот и гарантия.

– Я взял перерыв, – Джейсон пристально наблюдает за Тимом, кажется, с беспокойством. Тим думает, что он рассматривает вариант насильно избавить его от лишних таблеток. Он быстро представляет пальцы Джейсона у себя во рту, но сразу же мысленно себя перебивает. Ты предосудителен, Тим Дрейк.

– Перерыв? – переспрашивает Тим, частично потому что ему любопытно, частично из-за желания отвлечь Джейсона от переживаний за его благополучие. А еще потому что чем дольше он остается наедине со своими мыслями, тем больше картина с пальцами Джейсона у него во рту превращается в нечто гораздо менее подобающее.

Это срабатывает, чтобы отвлечь Джейсона, который немного успокоился, видя, что раз Тима еще не вырвало, значит доза обезболивающих была приемлемой. Он снова берет свою тарелку и продолжает с полным ртом спагетти: – Время от времени я беру пару недель отдыха. Возражения принимаются.

– Зло не берет отгулов, – с упреком отвечает Тим. – Считай, что возражения высказаны.

Джейсон улыбается, выдыхая легкий смешок и продолжая жевать.

– И что? Ты никогда не выделяешь времени на себя?

– Когда я по гражданке, на себя у меня времени достаточно.

Джейсон кидает на него укоризненный взгляд.

– Вечеринки и приемы с Брюсом и компанией? Школа? Это не считается. Ты все еще играешь роль, исполняешь обязанности. Проваляться целый день в постели – это перерыв.

Тим скептически поднял бровь.

– Целый день? Звучит скучно.

– Ну, значит, в паре разных постелей, – улыбка Джейсона становится нагловатой.

Тим удивленно смотрит на него. Джейсон никогда не говорил о своей личной жизни. Тим подозревал, что ее у него просто не было. Он не мог представить, что жестокий убийца, только что вышедший из Колодца Лазаря, способен на отношения. Но с тех пор прошло несколько лет. Джейсон несомненно изменился. Теперь он человечнее. Теперь он Джейсон. Тима не должно удивлять, что ночами он бывает в разных постелях, также как Брюс или Дик. Нет ничего странного в том, что Джейсон из подобных им плейбоев. Он заведомо привлекателен, а большинство девушек легко ведутся на амплуа плохого парня.

– Ты притих, – Тим, скорее, чувствует, чем видит, что Джейсон пододвигается ближе, кладя руку рядом с рукой Тима. – У сына готэмского плейбоя и миллиардера нет никого на вооружении?

– Я… встречался кое с кем раньше, – честно отвечает Тим. – Теперь нет. Это небезопасно, – он оставляет комментарий про «сына» без внимания.

Джейсон кивает.

– Знаю. У меня были те же причины.

Тим вздрагивает, но тут же жалеет об этом, потому что Джейсон отстраняется.

– У тебя была девушка? – Тим понимает, что это звучит обидно, но не может сдержаться. – Мне казалось, что это не в твоем репертуаре.

Джейсон поднимает брови.

– Ты думал, что я ни с кем не встречался?

– Нет… Не из-за чего-то… странного, – пытается он оправдаться. – Просто ты не похож на того, кому это интересно.

Джейсон поднимает брови еще выше.

– Я не похож на того, кому это интересно? – он хмыкает. – Думаю, это потому что тогда я был одержимой местью мелкой сволочью. Да, определенно.

– Ты не был одержимой местью сволочью, – мягко настаивает Тим, тихо жалея каждого слова, сказанного за последние несколько минут.

– Это субъективное мнение.

Мысленно поморщившись, Тим оставляет эту тему, чувствуя, что Джейсона это, скорее, веселит.

– Значит, ты… с кем-то встречался? – напоминает Тим.

Джейсон откидывается на спинку дивана и усмехается. Взгляд Тима моментально ползет вниз, следуя в направлении растяжения мышц, но он быстро спохватывается и переводит глаза выше, не давая себе пялиться, ведь они наконец-то завели вежливую беседу.

– И с чего такой внезапный интерес, птичка? Ты… оу, – в глазах Джейсона вспыхивает огонек идеи, и он улыбается шире. – Хочешь получить совет от большой птички?

– А-эм, не совсем. Говорю же, я перестал встречаться. Мне просто любопытно, – отвечает он, хотя знает, что это только часть правды. Ему не просто любопытно, ему, по какой-то абсурдной причине, в суть возникновения которой он не хочет углубляться, нужно это знать. – Последние несколько лет ты держался довольно обособленно от семьи.

Джейсон хмыкает.

– Да ну? – он кладет ноги на кофейный столик, слегка морщась, когда дело доходит до левой ноги. – Хочешь сказать, пришла моя очередь побыть старшим братом? Ладно. О чем ты там? Встречался ли я? Официально? Один раз.

Тим пытается игнорировать горьковатое чувство, которое появляется при каждой отсылке к «старшему брату».

– Расскажи о ней.

– Вот еще кое-что занятное о тебе, Тимми. Ты уверен, что это она, – Джейсон разминает шею, и волосы падают ему на лицо, когда он исподлобья смотрит на Тима. – Откуда ты знаешь, что я не гей?

Тим чувствует, что в нем разгорается целый костер надежды, и он пытается его загасить так отчаянно, что это было бы даже смешно, не будь так жалко.

– А ты гей?

– Нет.

Тим невольно гадает, не морочит ли Джейсон ему голову. Он решает, что лучше на этом не зацикливаться.

– Изабель, – продолжает Джейсон, и от воспоминаний в его взгляде проскальзывает что-то новое. – Хорошая девушка. Бортпроводница. Неплохо со мной справлялась, учитывая… Потом столкнулась со всей нашей херней, хотя и с высоко поднятой головой. Действительно хорошая. Просто она поняла, что может рассчитывать на что-то получше меня, и мы расстались. Думаю, она кого-то нашла.

Тим кивает. Он не понаслышке знает, каково быть с гражданскими. Слишком много риска, слишком много угроз. Им всем лучше было внутри сообщества, если можно так выразиться, несмотря на то, что в массах бытовало обратное мнение.

– Значит, она единственная, с кем ты встречался?

Джейсон пожимает плечами.

– В принципе, да.

– Оу. Серьезно? – честно говоря, узнав о том, что у Джейсона все-таки были отношения, Тим ожидал большего. Возможно, в позднем подростковом возрасте. Тим кидает на него взгляд, подмечая пухлую форму губ. Нет, поправляется он, лет в двадцать.

– Ты удивлен?

– Вроде того, – уклончиво отвечает он, притворяясь, что не заинтересован в разговоре так, как это есть на самом деле.

– Знаешь, – говорит Джейсон, закладывая руки за голову, – секс и отношения – это не одно и тоже.

Тим чувствует, как по шее поднимается румянец.

– Ясное дело.

– Ладно. Просто уточняю, – Джейсон смотрит на Тима и ухмыляется, и Тим знает, что благодаря его бледной коже, он все прекрасно видит. Тим мысленно стонет: иногда он позволяет людям издеваться над ним слишком легко. – И ты вел к этому? Хочешь поговорить о пестиках и тычинках? – он видит, что Джейсон ловит кайф. – Знаешь, я намного непосредственнее Брюса с Альфредом. Предпочитаешь бананы или огурцы? Я никогда не понимал вкусов золотой молодежи.

– Ну все, хватит.

– Тебе повезло, у меня где-то завалялась пара игрушек.

Тим взвешивает плюсы и минусы применения в данной ситуации насилия. Он хватает пульт от телевизора и запускает им в Джейсона. Джейсон отбивает его, потом серьезно смотрит на Тима. Бок Тима простреливает болью, но он знает, что взгляд Джейсона того стоил.

– Придется выбирать, – предупреждает Джейсон. – Вообще, у меня действительно есть игрушки, и я собирался их тебе дать, но ты только что доказал, что недостоин.

Тим вздыхает, не переставая улыбаться. Он позволяет комфортной тишине продлиться еще на какое-то время, но затем решает, что молчания им хватит на всю оставшуюся жизнь.

– Кстати, – неуверенно начинает он, – это самый длинный разговор за последние несколько дней, Джей.

– Знаю, – благодушно отвечает Джейсон, не отводя взгляда от телевизора.

– И, ты не думаешь, что обычно люди говорят чаще? – не отстает Тим. Если он и может чего-то добиться этим разговором, то убедится, что больше Джейсон не будет его игнорировать.

– Но мы же не обычные люди, да.

Ну нет, теперь Джейсон не отмажется, прикрываясь темой «масок». Не сейчас.

– Да, но мне это нужно, – настаивает он. – Я умираю от скуки.

– Знаю, – Джейсон прикусывает губу. – И из меня не лучший собеседник. Серьезно. Я до сих пор пытаюсь привыкнуть быть среди людей, Тимми. Как бы там ни было, такие, как я, не созданы для высшего света.

Тим поднимает бровь.

– Такие, как ты? – медленно повторяет он.

Джейсон раздраженно выдыхает. Это могло бы выглядеть мило, если бы не затронутая разговором тема.

– Ты понял, о чем я.

– Нет, не понял.

– Слушай, у меня мало друзей и почти не было отношений не без причины. Это… это даже не важно, я к тому, что тебе просто стоит пригласить кого-то сюда. Я не против.

– Ты не можешь сказать что-то такое и ожидать, что я просто пропущу это мимо ушей, Джейсон. Что ты имел в виду? – продолжает давить Тим, но Джейсон упрямо мотает головой.

– Это не важно. Давай, мистер Умирающий Со Скуки. Что насчет друзей?

Тим снова вздыхает, но все-таки позволяет сменить тему.

– Я не могу их пригласить. Было бы невежливо.

– Просто сделай это. Из меня хреновая компания. Если хочешь увидеться с друзьями, позволь им прийти.

Тим опять отчаянно вздыхает.

– Я не хочу приводить их сюда, – между ними повисает тишина, достаточно продолжительная, чтобы Тим беспокойно поднял взгляд и увидел, что Джейсон смотрит на него широко распахнутыми глазами.

Он хмурится и в его голосе внезапно слышится издевка.

– Тогда придется терпеть меня, упрямый гаденыш.

Тим потрясен резкой переменой. Он прокручивает в голове сказанное, чтобы понять, на что Джейсон мог так отреагировать, и до него доходит, как звучали его слова. Будто он стыдился Джейсона, стыдился того, где жил.

– Я не это хотел сказать. Твоя квартира ни при чем. Ты ни при чем. Я просто не хочу требовать от тебя компромиссов. Я не хочу, чтобы ты жертвовал ради меня секретностью. И если бы ты не был таким мудаком, то, может быть, понял бы это сам, – он не может удержаться от этой фразы. Нет, правда, «гаденыш» – это уже слишком.

– Ну да. И это я мудак. Я просто пытаюсь помочь. Я не против того, чтобы ты привел друзей сюда, в мое убежище.

Тим только смеется в ответ. Джейсон не утруждался даже говорить с ним, а теперь хочет переложить эту ответственность на кого-то другого. Видимо, столько для него значит Тим.

– Господи, мы можем просто закрыть эту тему?

– Ты хотел поговорить, Тимми, и мы разговариваем, – огрызается Джейсон. – Не нравится? Скучно? Пригласи друзей. Или уходи. Все просто.

Тим не может не уставиться на него, чувствуя укол от того, что его прогоняют.

– Ты говорил, что тебе не все равно.

Джейсон поджимает губы и пригибает голову. Тим продолжает недоверчиво смотреть на него. Игры с совестью, похоже, творят с Джейсоном чудеса.

– Мне не все равно, – неохотно отвечает он. – Конечно, мне не все равно. Даже если бы Брюс не попросил найти тебя, я бы все равно это сделал, потому что ты мой брат. Мы братья, Тим. И ты чуть не умер, но я подобрал и подлатал тебя, накормил тебя и позволил спать в своей постели…

– Хорошо, – мягко и примирительно перебивает Тим, потому что Джейсон явно начинает делать себе только хуже, а его взгляд просто заставляет Тима верить ему. – Я верю. Тебе не все равно. Извини, что думал иначе. Но, пожалуйста, Джей, – Тим пододвигается чуть ближе слегка наклоняется, борясь с каждым дюймом своего тела, которое просит коснуться Джейсона. – Просто перестань уговаривать меня пригласить друзей. Я этого не сделаю и это мое последнее слово. Я только хотел, чтобы ты перестал меня игнорировать. И все. Так что, пожалуйста, не спорь.

Джейсон фыркает, отталкивая его плечом.

– Не утруждайся просьбами, Тим. Не хочу, чтобы тебя портило твое затянувшееся пребывание здесь.

Этот жест, слова действительно ранят его, и к боли от предыдущего предложения уйти добавляется новая. Он был прав, Джейсон не хочет, чтобы он оставался. Придется уходить.

– Больше не затянется.

Джейсон морщится.

– Слушай, это… – он вздыхает. – Вышло хуже, чем я думал. Я просто хочу, чтобы с тобой все было хорошо, – он самоуничижительно усмехается. – Я так зациклился на этом, что забыл обо всем остальном. О человеческом отношении. Извини.

– Ничего, – Тим замолкает. Он думает обо всем, что мог бы сказать ему, и гадает, не заставит ли это его снова закрыться. Он пытается начать в шутливой форме, чтобы не спугнуть Джейсона. – Рад, что мы об этом поговорили. Не знал, что ты можешь так откровенничать.

Джейсон одаривает его пасмурным взглядом, но уже без злобы.

– Я же не робот.

– Тебе почти удалось меня провести, – саркастически отвечает Тим, потому что ему до сих пор немного больно и потому что он просто жалок.

– Не каждый может изливать эмоции на первого встречного, Тим.

– Но я не первый встречный.

– Да, ты не первый встречный, – Джейсон долго смотрит на него и затем встает. Он выходит из комнаты, оставляя Тима взвешивать его слова в одиночестве.

***

Джейсон возвращается домой через несколько минут после ухода Стэф. И это странно… дом. Тим не заметил, как начал говорить об убежище Джейсона, как о доме, но. Ему кажется, что это правильно. Естественно.

Она ушла через окно, хотя Тим и протестовал.

– Ты зашла через дверь, почему уходишь через окно?

– Хочу заценить квартирку.

Тим просто вздохнул.

– Привет, – здоровается Тим, когда Джейсон выходит из мастерской. – Где ты был?

– Твоя подруга приходила, – Джейсон скидывает куртку, вешая ее на руку. Он прочесывает волосы пальцами и проходит мимо, чтобы набрать стакан воды у раковины. До Тима доносится запах его одеколона. – Я же сказал, что оставлю вас.

– Да, и мы поговорим по поводу того, что ты использовал мой телефон без разрешения, позже. Но куда ты ходил?

– Это сюрприз, – отвечает Джейсон, сделав глоток. – Подожди в спальне, – он отставляет стакан и снова проходит мимо Тима, направляясь в гараж.

Тим борется со странным чувством предвкушения, садясь на край кровати. Подожди в спальне. Подожди в спальне? Кто еще мог сказать что-то настолько бесцеремонное так, чтобы сердце Тима начало стучать как молоток? Джейсон заходит в комнату чуть позже, молча бросая на кровать спортивную сумку.

Тим затаскивает ее на колени и открывает. Внутри лежит его одежда, как попало затолканная, будто ее просто брали и бросали в сумку. Тим удивленно смотрит на Джейсона.

– Ты ходил в мою квартиру? – он роется в сумке дальше и находит на дне заметки по незаконченным делам и свой планшет в одном из боковых карманов. – Вау. Спасибо, – отрывисто говорит он, а продолжающее колотиться сердце выдает тот факт, что его действительно приятно впечатлил этот жест. – Помимо того, что взлом защитной системы не слишком хорош для моей безопасности, это очень мило с твоей стороны. Откуда ты знаешь, где я живу?

Джейсон закатывает глаза.

– Не за что. И мы Робины. Мы все друг о друге знаем, – он поворачивает к выходу из комнаты.

– Мы бывшие Робины, – окликает его Тим, – и я с уверенностью могу сказать, что даже не в курсе, какое твое второе имя.

– Зная тебя, маленький детектив, ты наверняка в курсе, – пропевает Джейсон.

– Тут ты прав, Питер, – бормочет Тим, слегка краснея от слов, которые явно были сказаны не в качестве комплимента, но он все равно чувствует прилив гордости. Боже, ему будто снова пятнадцать. Он пытается отвлечься, принимаясь за приземленное занятие разбирания одежды.

– О, и, кстати, – Джейсон выглядывает из-за косяка, нервно потирая шею, – эм, слушай. Если это что-то значит, то я больше не буду тебя так бросать. Только если ты сам не захочешь. Ну, то есть, разговоры еще в силе, да?

Тим кивает, поднимая бровь с чувством, будто делает что-то снисходительное.

– Обещаю, – продолжает Джейсон. – Я не нарушаю своих обещаний. Просто чтоб ты знал.

– Хорошо, Джейсон, – Тим не знает, верить ему или нет, но Джейсон, похоже, старается.

– Круто, – он уходит, закрывая дверь. После в воздухе комнаты задерживается запах его одеколона.

Тим собирает вещи и открывает шкаф. Он отодвигает сложенную одежду Джейсона в сторону, высвобождая место для своей стопки. Он перекладывает кое-что выбившееся из стопок, и из одной рубашки выпадает фото. Тим подбирает его и моментально замирает.

Это он и Бэтмен. В одну из первых ночей Тима на работе, снято, когда он перелетал над крышей, а Бэтмен следовал за ним. Тим пораженно смотрит на фото. Оно помято, местами выцвело. На него явно попала какая-то жидкость, возможно, вода или…

Капли слез.

Он второпях пытается спрятать фото, но дверь открывается и Джейсон натыкается на Тима, который с широко распахнутыми глазами стоит с его рубашкой в руках.

– Извини, – говорит Джейсон. – Я не хотел мешать, я просто зашел… почему ты держишь мою рубашку?

– Я просто укладывал одежду в твой шкаф, – выпаливает Тим первое оправдание, пришедшее в голову. Видимо, слишком быстро, потому что Джейсон прищуривается.

– Да, все в порядке, но ты выглядишь, будто привидение увидел, – Джейсон наклоняется к нему и без сопротивления забирает у Тима рубашку. – Из моего шкафа выпрыгнуло что-то стремное или…

Фото падает на ковер.

– Ох, – Джейсон не двигается.

– Я… я не хотел, говорить тебе, что видел его.

– Нет… нет, это… – Джейсон неподвижно смотрит на фото. Его лицо не выражает эмоций.

Тим не может распознать его реакцию.

– Зачем ты его хранил? – шепчет он.

– Я не знал, я… Я не знал, что оно до сих пор здесь, – Джейсон не поднимает его.

– Почему не выбросил?

– Я не знаю, я… – он сжимает кулаки. Затем разжимает. – Мне нужна минута.

Тим ждет, потом осторожно спрашивает: – Хочешь поговорить об этом?

Джейсон оборачивается, смотря на Тима горящим взглядом.

– Я сказал, что мне нужна минута.

– Джейсон, – пытается достучаться до него Тим. – Позволь мне забрать фото. Я уберу его куда-нибудь. Оно лежало у тебя достаточно, здесь от него не будет толка.

Джейсон зажмуривается, прерывисто вдыхая.

– Убирайся, – тихо говорит он.

Сердце Тима уходит в пятки.

– Что?

– Убирайся.

Он начинает паниковать. Нет, нет, нет, исправь это, исправь, исправь, исправь.

– Ты… ты не можешь…

– Я могу, – огрызается Джейсон и делает шаг вперед, заставляя Тима вздрогнуть и отклониться назад. – Я больше… больше не вынесу. Ты жил здесь достаточно. Поверить не могу, что я так долго продержался.

– О ч… о чем ты? – бормочет Тим, чувствуя себя ребенком.

– Я о том, что ты такой… такой навязчивый. Я дал тебе оправиться, но ты слишком здесь задержался. Я едва с собой уживаюсь, я не смогу жить еще и с твоим дерьмом. А теперь убирайся.