Текст книги "Paralyzing poison (In your soul) (СИ)"

Автор книги: schwarzerengel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Бедный Сириус… Он когда-то терпел эту срань каждый день, а меня одно только ледяное дыхание заставило вздрогнуть. На расстоянии целого метра. Ну, я тебе сейчас покажу, тварь под тряпкой! Я выпустила патронуса сильным потоком света из кончика волшебной палочки – взметнулись два беспощадных крыла, и… В чём дело? Это ведь не была моя соколица. Это был жирный величественный ворон! С каких это пор мой патронус так поменялся?

Что ж, в глубине души я прекрасно знала, с каких.

– Чёрт бы тебя побрал, Снейп, – усмехнулась я сквозь стиснутые зубы. – Только попробуй не выйти из этой заварухи живым.

========== 14. Над пропастью ==========

Я бежала быстро, как сраная лошадь, под вопли злости, стенания боли и выкрики заклинаний. Кругом всё дымилось, горело, вспыхивало – просто кромешный кошмар, кажущийся чем-то совершенно нереальным. Я видела в жизни немало дерьма, но такое – разве что в худших из снов.

Было больно смотреть на то, во что эти ублюдки превратили двор Хогвартса. Воспоминания о том, как я петляла этими проулками, спеша на урок в теплице, и просто гуляла, нежась под солнцем, некстати терзали сердце.

Я не сражалась – вернее, я как могла поддавалась своим. Кое-где умудрялась исподтишка сбить курс заклятия пожирателя или поставить подножку кому-нибудь из них – упс, уж простите, друзьяшки! Дивная, в общем, ночка.

В какой-то момент путь мне преградил Флитвик – профессор моих школьных лет, замечательный человек с самой щедрой душой, всегда ставящий ученикам оценки по справедливости. Мне хотелось реветь от безысходности, когда нам пришлось вступить в схватку – не только из-за моей безусловной любви к нему и нежелания даже случайно причинить ему боль, но и по причине того, что он был, сука, мастером заклинаний. Это грозило большими проблемами – одно неверно отпарированное заклятие, и я труп, если уж вам хочется пояснений. Такая себе перспектива.

Я отбивалась изо всех сил – мне на счастье и Флитвику на беду откуда ни возьмись возник свирепый паук-гигант. Профессору пришлось сконцентрироваться на победе над ним, в коей я ничуть не сомневалась, а потому и не беспокоилась, а посему мне удалось удристнуть.

Где же хоть кто-то из Ордена? Очевидно, в замке, где самый мрак. М-да, подберусь к кому-нибудь из своих в таком виде – так они сделают всё, чтоб меня уничтожить, не слушая никаких объяснений. Эй, а на кой я, скажите на милость, всё ещё эта безумная дамочка? Пока-пока, сучка Жаклин – ты была эффектной горячей тёткой, но, чёрт бы тебя побрал, как меня достало скрывать себя под твоей личиной.

С удовольствием приняв свой обычный облик, я прикончила пару-тройку бывших “сторонников”, а затем направилась в сторону Школы, как вдруг… Вдруг заметила вдалеке знакомые силуэты – при более тщательном рассмотрении выяснилось, что это Гарри Поттер собственной персоны, а также двое других ребят, имён которых я не запомнила – только то, что они тоже бились в Отделе Тайн против Люциуса и компании.

Ловко просочив между ног замахивающегося на меня великана, я скрылась за аркой. Мне не хотелось оставлять поле боя, где я могла быть полезна, но я не могла просто проигнорировать Гарри с его друзьями – мне ли было не знать, как желает Волан-де-Морт его смерти? Четверо лучше, чем трое.

– Удачи, друзья, – прошептала я, оборачиваясь из-за плеча на Школу – даже разрушающаяся на глазах, она оставалась прекрасной, родной до боли в груди. Каждый камень хранил в себе многовековую историю любви и стремлений, лишений, борьбы и всех бьющихся в унисон сердец. – Удачи и прощайте – на случай, если я всё же умру.

***

Гарри шёл к причалу – закрытому месту, куда прибывали лодочки с учениками. Уж не знаю, какие цели преследовал он – там обычно пусто и тихо.

Можете поздравить меня – та книга с заклинаниями самого Дамблдора… В общем, ненароком её листая при Снейпе, я подцепила одно заклятие. Краткой невидимости. Чудо собственного сочинения величайшего директора Хогвартса. Успела его испробовать, прячась от Джона Джонса – теперь-то пришёл его полноценный черёд.

Я проследовала за ребятами тихо, как мышь, и под действием заклинания меня невозможно было заметить. Мы дружно припали к стене, услыхав за ней голоса. Это Волан-де-Морт и Снейп. Интересненько.

Находясь подле Гарри и его друзей, я незамедлительно поразилась тому, как они повзрослели за это недолгое время – лица их обрели выражение мрачной решимости, несмотря на усталость и ссадины на лице. Я гордилась тем, что стою рядом с ними. Тем временем Тёмный Лорд за стеной всё усердней клонил к тому, что бузинная палочка не подчиняется его воле. Не подчиняется, так как вовсе не он завоевал её в сражении с былым владельцем. Я вспоминала тот разговор в кабинете Дамблдора, но не могла до конца убедиться в происходящем. Волан-де-Морт ведь не стал бы убивать Снейпа, это столь расточительно – лишать себя умелого, бесстрашного, умнейшего слуги… Или же стал бы? Если он так уверен, что Снейп – единственное препятствие между ним и бескрайней силой, тому действительно стоит остерегаться, а мне… стоит быть начеку. Я была начеку, чёрт возьми, я была изрядно напряжена каждой мышцой тела, и всё-таки Тёмный Лорд обхитрил меня – мягкий обволакивающий тон до последнего скрывал желание скорой расправы…

– Ты хорошо служил мне, Северус, но только я могу жить вечно, – промолвил он, и в ту же минуту послышался грохот и сдавленный крик.

Я поледенела от ужаса, молодые люди поблизости тоже замерли и побелели. Мы все, видимые мне они и невидимая им я, сознавали – Волан-де-Морт напустил на Снейпа Нагайну. Здесь и сейчас Снейп, которого я ненавидела всё то время, что не понимала, желала всегда и любила – с давнего времени, то горячо, то болезненно, бился в агонии. Я ничего не могла сделать. Я, обещавшая себе сделать всё, чтобы уберечь тех, кто близок мне, не могла даже закричать – это привлекло бы внимание в сторону Гарри и остальных, и я стала бы главной виновницей их погибели.

Стоило Волан-де-Морту уйти, я сняла заклятие. Трое друзей воззрились на меня с изумлением, но, очевидно, узнали, и мы вместе, не перебросившись ни единым словом, ринулись в помещение пристани. Они тоже были в кромешном шоке, пусть и не знали о Снейпе того, что известно мне.

Тут я кое-что вспомнила…

– Гарри, – хриплым голосом позвала я, боясь посмотреть в угол комнаты, где на полу лежал Снейп. – Возьми это. Опусти содержимое в Омут Памяти как можно скорее, – я отдала ему склянку – рука парня дрожала не меньше, чем моя.

Гарри растерянно кивнул и, переглянувшись с друзьями, направился прочь, когда убедился, что я иду к Снейпу, чтобы попытаться помочь. Какой всё-таки удивительный мальчик – несмотря на всё пережитое, в нём так много света. Нисколько не удивлена, что Дамблдор верил в него, а Сириус так им гордится.

Я опустилась на пол около Снейпа. К счастью, он был ещё жив, хоть и бледен – слабеющая рука зажимала рану на шее, а мантия, чёрная и без того, потемнела, плотнее прилегая к телу в местах рваных ран.

– Чёрт бы побрал эту змею, – хрипло выругалась я, стараясь не паниковать и не замереть в отчаянии, встретив расфокусированный взгляд тусклых глаз. И тут меня осенило. – Всё будет в порядке, – пообещала я, хоть и не могла до конца быть в этом уверена. – Всё будет в порядке, Северус, только не отключайтесь.

И я поднесла к его губам круглый флакон Джона Джонса.

Шанс был невелик. Быть может, Джонс ненавидел меня тайком и хотел травануть? Кто знает. Так же я боялась, хоть это и портит всю драматичность момента (или усиливает, кому как), что принятие данного сомнительного пойла вызовет у моего бывшего профессора зельеварения расстройство желудка. А что? Могло быть и такое. Я бы себе этого не простила, конечно.

И всё-таки это был чёртов последний шанс. Упустить его было бы куда хуже, чем просто бездействовать из осторожности.

Я влила Северусу в рот содержимое склянки, надеясь, что это поможет – за секунду до того, как он прикрыл глаза. Ничего не произошло. С холодеющими конечностями, с ужасом, ощущающимся, будто что-то колючее засело в горле и никак не хочет проглатываться, я смотрела, боясь лишний раз моргнуть. Как вдруг он открыл глаза.

– Кровь… тёмного… единорога, – произнёс он чуть слышно со слабой ноткой изумления, а я готова была подскочить и орать от счастья. – Как?..

Я могла бы ему рассказать, что большим трудом и ценой своей чести, но мне не хотелось болтать о себе любимой и жаловаться на жизнь. Мне хотелось лишь знать, что он будет в порядке.

– Долгая история, – улыбнулась я, осторожным прикосновением к его шее убедившись – рана каким-то чудом затянулась. Он слаб, но смертельная опасность позади, тело медленно возвращается в норму. – Тебе нужно поспать. Не вставай. Всё в порядке. Гарри получил то, что ты передал ему.

Снейп всё чаще моргал и как будто хотел мне что-то сказать, может быть, возразить или отослать прочь, но ему, по всей видимости, не хватало сил. Он прикрыл глаза. Он дышал ровнее. Он был в безопасности, а я чувствовала себя как никогда счастливой.

Совсем скоро Снейп вновь отключился – на этот раз просто уснул. Я хотела оставить его, чем-нибудь накрыв, и пойти помогать остальным, но он сильно дрожал – всё явнее. Похоже, что знатно замёрз от потери крови и шока. Ну как я могла уйти?

Я сняла с себя плащ и накрыла его как следует, легла рядом, чтобы согреть его своим телом. Устроила его голову на своём плече, обнимая его – жаль, что я не была достаточно высокорослой, чтобы согреть его с головы до ног, но пока и это сгодится. Он правда был холоден, но согревался со временем. Тихо лежал, не ворочаясь, еле слышно дышал. Запах его крови сейчас был повсюду, в том числе и на мне, но он был лучшим запахом в мире – запахом минувшей опасности, победы над смертью.

Я знала, что битва ещё впереди, и я должна быть там, но близость Снейпа и проходящее напряжение после пережитого стресса ввергали меня в невольный сон. Я боролась с ним, но не заметила, как отключилась – лишь слышала отдалённо в неясной тяжёлой тревоге голос Волан-де-Морта, но не различала слов, и мне всё казалось, мучительно и нелогично, что я там, на поле боя, среди друзей и врагов – где должна быть. И мне всё казалось, что Снейп стоит подле меня.

***

Я очнулась от света, бьющего мне в лицо. Снейп лежал со мной рядом и щурился в некой растерянности.

– Надо вставать, – пробормотала я, стараясь не представлять, как по-мымровски выгляжу после сей адской ночки на голых досках. Он молча поднялся и пошатнулся – я тут же обхватила рукой его спину, помогая держаться на двух своих.

Молчаливые и потерянные, мы добрели до замка. Всюду царила разруха, клубилась пыль, оседал серый дым. Вдалеке виднелись спокойно расхаживающие фигуры – мракоборцев и школьного персонала, а также одна, хорошо знакомая. Гарри Поттер. Он жив. Мальчик снова выжил. Я не смогла сдержать сентиментальной улыбки.

– Мы что, пропустили всё самое главное? – наконец осознала я. Чёрт. Финальная битва. Подумать только.

– Очевидно, – чеканно, в своём неподражаемом тягуче-бархатистом стиле ответил мне Снейп. И он тоже выглядел прихуевшим.

Что ж, одно я могла сказать с уверенностью – то, что сделала я этой ночью, значило нисколько не меньше участия в этой войне. И я не жалела. О, Мерлин, я не жалела.

========== 15. Новая жизнь. На этот раз по-настоящему ==========

Всё однажды кончается, так? Даже бесчинства Тёмного Лорда.

После битвы за Хогвартс все ещё долго переводили дух, разговаривая между собой, обнимаясь, оплакивая погибших… Наконец-то стоя среди друзей со слезами на глазах, я едва ли могла осознать, что всё позади. Что мы снова вместе. Что я могу вновь быть собой.

Снейпа восстановили в числе добропорядочных волшебников, кроме того – ему присудили награду за особые заслуги перед магическим миром. Теперь, когда все узнали о его подвиге, клеймо предателя и пожирателя смерти сошло с него. То же самое касалось и Сириуса – новый министр от лица Министерства и прессы попросил у него прощения за все годы несправедливого заключения и дальнейших преследований, и он также был награждён, как герой. Как же счастлива я была, что все эти почести и похвалы ни одному, ни другому не воздались посмертно… Три раза плюнула через плечо – ни в кого не попала, надеюсь.

Недолгое время спустя Билл, сын Артура и Молли Уизли, и его жена Флёр пригласили всех членов Ордена и их друзей отпраздновать эту победу в последнем приюте штаба. Безусловно, народ согласился. Грюм, правда, бурчал, мол, не расслабляйтесь, дерьмо ещё впереди. Он был прав, мой неугомонный ворчун – столько пожирателей бежали с поля битвы или же скрылись после войны, стольких гадов нам предстояло ещё отловить, а уж сговоры фанатиков дней грядущих и их попытки воскресить Волан-де-Морта из змеиного яйца… Ну да ладно, не будем об этом.

Мы собрались в этом милом доме у моря, и, Мерлин правый, сколь радостно и отрадно было заобнимать всех и каждого!

– Шикарно выглядишь, Тонкс, – подметила я, целуя в щёку былую соперницу, которая ныне была мне родной, как сестра. – Не говоря уже о тебе, – при последних словах я перевела взгляд на Аластора, которого тут же внаглую заключила в объятия. – Эй, не вздумай меня отпихивать, слышишь? Пора привыкать. Потом ещё щёчки помацаю.

Тонкс посмеялась, благодаря меня и отвешивая ответный комплимент.

– То, что ты уцелела, шпионя в рядах пожирателей смерти, Найтроуз, не делает тебя бессмертной, – фыркнул Грюм, всё-таки прижимая меня к себе, и я чувствовала, чёрт возьми, в его голосе теплоту. Что ж, похоже, Тонкс хорошо на него влияет.

Я поболтала с семейством Уизли, Гарри и его друзьями, а также буквально столкнулась с профессором МакГонагалл!

– Мисс Найтроуз! – воскликнула она, еле сохранив в целости и сохранности свой бокал вина – ахаха, шаловливая профессор жжёт. – Будьте осторожны. И ещё… Очень рада Вас видеть.

– А я Вас, профессор, – со слезами на глазах сообщила я. Как приятно видеть её лицо спустя столько времени. А Флитвик вот перебрал и отплясывал на столе, но зато изящно.

Мерлин, за одним из столов сидел Хагрид, мой любимый великан! Из-за габаритов ему было явно не слишком удобно, и в целом он будто стеснялся, так что я утащила его танцевать на улицу. Было весело. Столько узнала о крапивчатых лисогусеницах.

Почему-то не сразу нашла Сириуса и Римуса. Только в начале празднования, сама занятая на тот момент светской беседой с Филчем (о том, конечно, что я охуела), я видела, как первый говорит о чём-то со своим крестником. Впрочем, они не заставили себя долго ждать – вскоре оба подоспели со мной поздороваться.

– Как я скучала – не представляете. Где вы целый час пропадали?

– Нигде, – неловко нашёлся Сириус, тут же виновато, но как-то хитро мне улыбнувшись.

– Тебе показалось, – радушно отшутился Люпин, и тут я заметила, что эти двое… держатся за руки!

Чёрт, в своё время я очень надеялась, что это они на меня с такой нежностью смотрят, когда мы втроём общаемся, а они смотрели-то друг на друга. Да уж, похоже, я обосралась, но так даже лучше – они давно знают друг друга, прекрасно смотрятся и, конечно, заслуживают быть вместе. Я улыбнулась им с нескрываемой нежностью.

– Ребята, такая любовь бывает только раз в жизни! Вы просто чудо.

И тут при словах о любви я подумала об ином человеке. О том, что совсем недолго посидел в сторонке, ведя тихие сдержанные беседы, после чего, думая, что никто не заметит, поднялся по лестнице в предназначенную ему комнату. Я должна была поговорить с ним, сказать ему о хотя бы мизерной части того, что чувствую. Пусть даже на это потребуется ещё большая смелость, чем на проникновение в близкое окружение Волан-де-Морта.

***

Я постучалась в белую дверь, украшенную узором из ракушек, после чего зашла. Снейп стоял спиной ко мне, глядя в окно на море, и, Мерлиновы усы, как же непривычно было увидеть его без плаща или мантии, в чёрной рубашке и брюках. От одного только вида его крепкой и в то же время элегантной фигуры у меня сбилось дыхание.

– Мисс Найтроуз? – обратился он ко мне первым, чуть обернувшись. Каким же гордым и благородным был его профиль, как нежно купались блики солнца в его волосах цвета воронова крыла…

– Просто Николь, – поправила я, закрывая за собой дверь и пройдя вглубь комнаты. Ближе к нему. – Не побеспокоила?

– Нисколько.

Я не стала уточнять, почему он проводит время один. Понимала.

– Я просто хотела сказать спасибо. За то доверие, что ты мне оказал, и, кроме того… за всё.

Он взглянул на меня по-новому – всё так же сдержанно, но уже беспомощнее, будто мои слова ввели его в лёгкое замешательство.

– Ты спасла мне жизнь в миг, казалось бы, неизбежной погибели. Это я должен поблагодарить тебя, – он улыбнулся. Почти незаметно, будто бы тень скользнула по его лицу, но, дьявол, как она преобразила его! Лишь на миг. Головокружительный сладкий миг.

– А ты спас всех нас, – не осталась в долгу я. – Ты делал это всё это чёртово время, а мы и догадываться не могли. И я рада, что ты принял мою помощь, несмотря на то, что мне был неведом масштаб возложенной на тебя миссии. Я шпионила на Орден, но на тебе было нечто куда большее. И я понимаю, что этих слов недостаточно, но… просто спасибо тебе. Спасибо за то, что готов был пожертвовать всем, даже собственной жизнью, чтобы довести дело до конца. И, конечно же, если ты желаешь, чтобы я немедленно ушла и не досаждала тебе…

– Нет… Я этого не желаю, – прервал он сей жалкий поток сознания, и тут я заметила, что он подошёл ко мне ближе и смотрит на меня так, как ещё никогда не смотрел. Словно видит меня впервые – в смысле, по-настоящему видит.

– Чего же ты желаешь тогда?.. – спросила я полушёпотом, взволнованная тем, сколь небольшое расстояние нас разделяет. И вздрогнула, невольно прикрыв глаза от нахлынувших чувств, когда его пальцы коснулись моей щеки, невесомо и осторожно, как будто я – ценный фарфор.

Мерлин, я потянулась к нему сама, и в каком-то странном порыве мы принялись целоваться: он – сдержанно и осторожно, я – нежно и пылко, всё больше сходя с ума. Я никак не могла поверить, что это не сон. Что он, трогательно растерянный моими словами, готов дать мне то, чего я хочу. Но хотел ли он в самом деле того же?.. Мои чувства вряд ли были для него большим секретом – во всяком случае, в школьные годы я чуть валентинки ему не отправляла. На самом-то деле, и отправляла… Что уж греха таить, а?

– Если ты сомневаешься… Если всё это только ради меня, то не нужно, – попросила я, понимая, что даже это – чересчур дерзкое предположение. Но он посмотрел на меня взволнованно и горячо своими бездонными чёрными глазами и, подушечкой большого пальца коснувшись моих губ, как будто в призыве молчать, произнёс лишь три слова, тихо и вкрадчиво:

– Это ради нас.

Я не знала, чем я заслужила его. Я не Лили, о которой мне рассказывал Римус, я не любовь его школьных лет. Я не та, кого он достаточно близко знает, но в то же время он знает обо мне всё.

Мы не так уж различны, если подумать. Мы оба служили одной большой цели, мы оба страдали от безответных чувств, и он знал об этом – узнал в ту ночь, когда я плакала на улице. Может быть, он узнал во мне часть себя? Может быть, его впечатлила моя готовность на всё? Когда это началось для него? Я не знала. Сейчас было важно одно – наше обоюдное рвение, жажда близости, его руки в моих волосах, на моих плечах, на моём лице…

Я искала большего. Расстегнув воротник его чёрной рубашки, я увидела шрам, бледный, будто бы очень старый – там, где совсем недавно лорд Волан-де-Морт рассёк ему горло. Трепетно, с сожалением и обожанием, я поцеловала его, и ответом мне стал тихий стон. Боже мой, разве может он не догадываться, что со мной делает?.. Как не может он знать, что я здесь и сейчас готова положить весь мир к его длинным ногам? Кстати говоря, об этом… Разница в росте не позволяла мне особенно разойтись, так что я кивком указала Северусу на стол – он как будто на инстинктивном уровне понял, чего я хочу, и сел на него. Удобно устроившись между его бёдер, которые было грешно не погладить, и тут я грешить не стала, я посмотрела в его глаза. Они были чуть помутневшими, но выразительными, и их взгляд, тяжёлый, жгучий и томный, выбивал из меня всю душу.

Я пришла в себя, когда ощутила, что Снейп расстёгивает на мне рубашку. Несмотря на сбитое к чертям дыхание, его руки действовали аккуратно, не позволяя неосторожных движений. Я замерла и чуть было не застонала сама от восторга и нетерпения, когда он мягко стянул рубашку с моих плеч. Он смотрел на меня пристально, со всё той же лёгкой растерянностью и всё тем же огнём. Не похабно, но страстно, как скульптур на восхищающую его скульптуру. Стоять как изваяние я не собиралась, но, стоило мне потянуться к нему, он сам остановил мои руки – уверенно и без резкости, как может только он. Его большие красивые ладони огладили мои плечи, грудь, и, о, Мерлин… Теперь я и вправду узнала, что у меня чувствительные соски.

– Пожалуйста, – хрипло взмолилась я, закусив губу, и вновь протянула к нему руки. Он меня всё же помиловал – наконец-то позволил его касаться, не прекращая касаться меня – шеи, спины…

Я не гадала, сколько у Северуса было женщин. Может быть, множество. Может быть, ни одной, ведь, насколько я знала со слов Люпина, его чувства к Лили были сильны. Это всё не имело значения, как не имел значения и мой первый дурацкий раз с Джонсом, ведь здесь и сейчас всё было одновременно идеально и как впервые. Волнующе. По-настоящему…

Вдруг раздался грубый стук. Только я успела отстраниться от Снейпа, по-прежнему сидящего на столе в рубашке с расстёгнутыми верхними пуговицами, как в комнату бесцеремонно вошёл Грюм. Разумеется, он догадался, что здесь происходит.

– Я хотел бы лишиться второго глаза, – проворчал он и скрылся за дверью. Я в шоке защёлкнула замок и на всякий случай наложила заклинание. Ох, пиздец. Хорошо, что он не из навязчивых и не из впечатлительных.

Вернувшись к оторопевшему Снейпу, я нежно взяла его за подбородок.

– Забудьте об этом, профессор, – с усмешкой попросила я. – Я помогу.

Пуговицы на его рубашке плохо поддавались моим дрожащим рукам, но я всё же справлялась с ними и каждый раз целовала новый обнажившийся участок кожи. Снейп оказался удивительно чувствительным – чуть ли не вздрагивал каждый раз и, что особенно радовало, подавался навстречу моим проявлениям чувств. Наконец я сняла с него рубашку, расстегнула его чёрный атласный лифчик, и между нашими торсами не осталось излишней ткани. Да, чёрт возьми, вы не ослышались, его лифчик – мужские тоже имеют право на существование, особенно это распространено в Китае и волшебном мире. Я против любых предрассудков, и этот лифчик ничуть не портил его красоты, лишь подчёркивал мрачный готичный стиль.

Я обняла Северуса, вновь целуя, и он, притягивая меня к себе, ответил с ничуть не меньшей пылкостью.

Поцелуи моего авторства спустились на его шею, с неё – на грудь… Я теряла рассудок от крепкого, многогранного запаха его кожи – одновременно сладкого и с нотками горечи, пряного и свежаще-хвойного. Очевидно, так пахнут люди, долго занимающиеся изготовлением зелий – или же только лишь он.

Пока я целовала его грудь, Снейп вцепился подрагивающими пальцами в край стола, он стонал так низко и горячо, смотрел так встревоженно, что я не могла больше мучить его и расстегнула на нём брюки. Обхватив ладонью его возбуждённый член, я опять припала к его груди – похоже, она стала моей новой любовью, хахах, но он, судя по всему, и не возражал.

Сама не знаю, как так получилось, но я разошлась не на шутку и попросила его встать, что он и сделал – мне нравилась эта послушность. В юбке и с обнажённым торсом я чувствовала себя жрецом какого-то всратого культа, но мне было наплевать, ведь я поклонялась здесь и сейчас только одному богу, перед которым и встала на колени. Сперва я лишь провела губами по головке его члена – Снейп сдавленно застонал, незамедлительно опуская ладонь мне на затылок – второй рукой он предусмотрительно вцепился в угол стола. Он застонал ещё жарче и благозвучнее, когда я осторожно взяла в рот и опустила ладонь на его ягодицу.

С растрепавшимися волосами, горящим и будто бы пьяным, немного беспомощным взглядом, охваченный мягкой дрожью, но всё же силящийся держать себя под контролем, мой дорогой профессор был совершенен. Я же была готова на всё, чтобы он был счастлив. Моя любимая смазанная помада – цена до смехотворного незначительная.

***

Вы, наверное, думаете, что теперь я должна проснуться и осознать, что обосра… к-хем… что мне всё это лишь приснилось? Я тоже так думала. Но не проснулась. Всё было прекрасной правдой. Я обрела счастье, которого не заслуживала. Что до Северуса… Он, конечно же, оставался скрытным и гордым, но я всё чаще видела на его губах чуть заметную улыбку, от которой цвело моё сердце. Я научилась читать его нежные намёки и быть осторожной – чтобы не разрушать то драгоценное и хрупкое доверие, что возникло между нами, и это сполна окупалось его взаимностью. Всё-таки в глубине души он был ранимым и романтичным человеком – просто не каждому было дано увидеть это или прочувствовать.

Были, конечно, и разногласия – например, он как был, так и оставался нелюбителем многих моих друзей, но это никогда не приводило к спорам, хотя вот на свадьбу Римуса с Сириусом он не хотел идти – говорил, что ему противна эта пара. На самом деле, позвали-то только меня.

Всё прошло замечательно, тем не менее, даже более чем. Когда Сириус бросил букет, тот попал Снейпу прямо в лицо. Это вызвало в нём недовольство напополам с подозрением в том, что Сириус был так меток намеренно, но я ловко спасла положение – сделав предложение Северусу прямо, Мерлин ты ж мой, при всех.

После мы стояли с ним на террасе, смотря на звёздное небо, и Северус бережно держал мою ладонь в своей. Глядя на него с улыбкой, я сознавала ещё кое-что – я люблю его по-особенному, ведь мои способности метаморфомага не шалят рядом с ним – я всегда остаюсь собой. Потому что с ним рядом я всегда могла быть таковой – даже когда притворялась другим человеком.

Я потянулась к Северусу и заправила прядь иссиня-чёрного чарующего цвета ему за ухо. Он посмотрел на меня с молчаливым вопросом и долей прелестного любопытства.

– Да?

– Это даже забавно, Северус. То, как непредсказуема бывает судьба. Ни за что не подумала бы, что буду так счастлива, я ведь люблю тебя со школы.

Его лицо озарилось удивлением, нескрываемо тёплым и вдумчивым.

– Неужели?.. После стольких лет?

– Всегда.

Я кивнула, уверенная вплоть до клятвы, и не удержалась в порыве поцеловать его. Серебристый свет луны отражался в озере, дрожа игривыми искрами и напоминая мне бубенцы с бороды профессора Дамблдора, так, будто он улыбается нам двоим.