Текст книги "Не-мушкетеры двадцать лет спустя (СИ)"
Автор книги: Schnizel
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
========== Часть 1: Офис ==========
Один и тот же сон мне повторяться стал:
Мне снится, будто я от поезда отстал.
Один, в пути, зимой, на станцию ушел,
А скорый поезд мой пошел, пошел, пошел,
И я хочу бежать за ним – и не могу,
И чувствую сквозь сон, что все-таки бегу.
И в замкнутом кругу сплетающихся трасс
Вращение Земли перемещает нас -
Вращение Земли, вращение полей,
Вращение вдали берез и тополей,
Столбов и проводов, разъездов и мостов,
Попутных поездов и встречных поездов.
Но в том еще беда, и, видно, неспроста,
Что не годятся мне другие поезда.
Мне нужен только тот, что мною был обжит.
Там мой настольный свет от скорости дрожит.
Там любят лечь – так лечь, а рубят – так сплеча.
Там речь гудит, как печь, красна и горяча.
Мне нужен только он, азарт его и пыл.
Я знаю тот вагон, я номер не забыл.
Он снегом занесен, он в угле и в дыму,
И я приговорен пожизненно к нему.
Мне нужен этот снег. Мне сладок этот дым,
Встающий высоко над всем пережитым!
И я хочу бежать за ним – и не могу,
И чувствую сквозь сон, что все-таки бегу,
И в замкнутом кругу сплетающихся трасс
Вращение Земли перемещает нас. (с) Ю. Левитанский
***
– Петухов, ты меня без ножа режешь! – надрывно простонал суетливый пухлощекий человечек с голоэкрана, стремительно багровея. – Ты себе вообще представляешь, в какую сумму мне обойдется переоформление документов?! Да даже если я всю партию этой хрени по себестоимости отдам, и то уйду в минуса!
Стас сдвинул брови, принимая облик сурового космодесантника, способного расколоть об голову кирпич и завязать ботинки стальной арматурой вместо шнурков.
– А нечего было мухлевать с таможенными декларациями! Роман, я конечно всегда подозревал, что среди твоих предков затесались авшуры, но тут ты просто сам себя переплюнул.
Физиономия на экране приобрела вид оскорбленной невинности.
– Да за кого ты меня принимаешь?! Меня самого ввели в заблуждение! Ну ты посуди – мы везли пыльцу нуреадов, накладные у нас на пыльцу нуреадов, кто ж знал?! Мы имели полное право на беспошлинный провоз!
Стас невольно поморщился, потирая пальцами переносицу – от высокого с визгливыми нотками голоса и длившегося уже около получаса диалога легкая головная боль нарастала по синусоиде, грозя перерасти в нешуточный приступ мигрени. Собеседник почуял слабину, его тон сделался вкрадчиво-умоляющим, а щекастая рожа приобрела на редкость умильное выражение.
– Слуушай, ну будь другом! Я же знаю, у тебя корешок на таможне. Замолви за меня словечко!
Стас открыл было рот, хотя отвечать совершенно не хотелось, но тут ему пришли на помощь. Дэн всегда умел бесшумно передвигаться – нынче он незаметно проскользнул в кабинет и внезапно материализовался у Стаса за плечом.
– Господин Авербах, позволю себе заметить, что ваши попытки оправдаться не выдерживают никакой критики, – Дэн умел придать своему голосу монотонность еще с тех времен, когда изображал правильного киборга, а неумолимые, как налоговая инспекция, канцелярские обороты речи практически всегда отбивали охоту у оппонентов продолжать спор. – Вы не первый год в этом бизнесе, и вам должно быть прекрасно известно, что лишь тот вид пыльцы нуреадов, которые они вырабатывают для внутреннего рынка и с большой неохотой соглашаются экспортировать, подпадает под статью 1178, литера В Таможенного кодекса. Эта пыльца является основным компонентом для некоторых редких и дорогостоящих медикаментов, способных спасать жизни. А тот вид пыльцы, что привезли вы, используется, в основном, в косметологии. Так что потрудитесь переоформить документы как полагается и заплатить все пошлины, а также штрафы. А мы, со своей стороны, из уважения к вам, как к постоянному клиенту, не станем выставлять вам счет за простой нашего транспортника.
Собеседник состроил кислую физиономию и наградил Дэна довольно злобным взглядом.
– Понял вас, господин Воронцов. Премного благодарен.
И отключился, вызвав у Стаса шумный вздох облегчения. Голоэкран мигнул и высветил взамен проблемного клиента фигуристую девицу в полный рост, одетую во что-то отдаленно напоминающее деловой костюм, только вот юбка едва-едва прикрывала трусики, а фасон блузки больше выставлял напоказ, чем скрывал.
– Пууупсик, – промурлыкала Маша, поправляя на носу очки и томно похлопывая ресницами размером с крылья бабочек, – ты только скажи, и я этого мерзззкого типа соединять с тобой больше не буду!
Стас покачал головой.
– Если мы будем иметь дело только с безупречными клиентами, то довольно быстро вылетим в трубу. Роман еще не самый худший вариант.
Со вздохом откинувшись на спинку кресла, он прикрыл глаза.
– Опять головные боли?
В спокойном голосе Дэна проскользнуло едва заметное напряжение; улыбнувшись уголками губ, Стас, сперва промычал в ответ нечто нечленораздельное, потом все же решил ответить.
– Этот тип у кого угодно вызовет головную боль. Ерунда.
Ощутил, как прохладные пальцы помассировали виски, очертили на лбу и скулах причудливый рисунок, уводя боль куда-то вниз и наружу; потом твердые ладони легли на плечи и основание шеи, надавливая то там, то здесь, в самых нужных местах и с нужной силой.
Еще тогда, после Каллакса, когда Стас с совершенно нерациональным упорством не хотел подпускать к себе чужих, а для полного восстановления операции и лекарств было недостаточно, Дэн закачал себе программу мануальной терапии и упражнений для людей с ограниченными возможностями. Потом он сам все освоил, уже без процессора, да так, что Венька, у которого тоже иногда прихватывало спину, цокал языком и говорил, что хоть сейчас взял бы Дэна в свою клинику, только вот без медицинского диплома не получится. Не получилось бы даже с медицинским дипломом – никуда бы Дэн от Стаса не делся. Жаль, что Стас осознал это далеко не сразу.
Тогда, двенадцать с лишним лет назад, осознания не было и в помине. Была капитанская каюта, чуть мигающее тусклое освещение из-за ремонта генератора, распахнутые глаза рыжего, похожие на глаза солдата, идущего в лобовую атаку, почти не рассчитывая выжить. Было скомканное признание и побелевшие пальцы с содранными костяшками, сцепленные в замок так, что кости хрустели. У капитана внутри тревожно шевелились досада и страх, природу которого он сперва не вычислил, а когда вычислил, то стало еще муторнее – страх дать слабину и просто взять то, что ему так доверчиво предлагалось. Он тогда напустил на себя вид то ли мудрого учителя, то ли строгого папаши и прочел Дэну длинную нотацию, клятвенно заверяя, что он, капитан Петухов, скорее съест свою фуражку, нежели поступит неблагородно с тем, кто находится в полной его власти. И что Дэн слишком юн, чтобы понимать чего он от жизни хочет, и, разумеется, это здорово, когда подобные желания просыпаются у подростков, это признак взросления, но лучше с такими поползновениями обращаться к ровесникам, а не к тому, кто ему в отцы годится. Дэн тогда выслушал его очень внимательно. А когда заговорил то сперва, отметил нецелесообразность потребления в пищу головного убора ввиду его нулевой калорийности, потом напомнил капитану о том, что он теперь не бесправный и бессловесный киборг, а вполне себе доношенный айкуявец с официальными документами, так что капитан ему не хозяин и о нецелевом использовании речи не идет. Но если капитан хочет, чтобы он подождал и подумал, то он подождет и подумает.
После разговора у Стаса внутри засело ощущение, что подождать и подумать предложили как раз ему, а Дэн уже все давно для себя решил. И еще неприятно резанула фраза Дэна о том, что он на что-то там постоянное и глубокое не претендует и ничего от капитана не требует. Неужто в глупую рыжую башку закралась мысль, что капитан его как Irien’а попользует и забудет? Или это дурной пример Теодора, регулярно снимающего девиц на одну ночь, сыграл свою роль?
В любом случае взаимные раздумья тогда затянулись на два с половиной года.
– Ты спишь?
Голос Дэна словно бы выдернул Стаса из зыбкой дремоты. Он с хрустом потянулся, ощущая себя куда бодрее, чем пять минут назад.
– Почти уснул. Умеешь ты… расслабить.
– Мааальчики, прошу вас, продолжайте!
Маша на экране уместила пышные формы в небольшое кожаное кресло, закинула ногу на ногу и кокетливо сунула в рот леденец, но её демонстративно проигнорировали.
– Хочешь, иди вздремни, а я закончу с документами.
– У тебя и своей работы хватает, – проворчал Стас, – надо бы кого-то еще нанять в офис, а то вечно аврал…
Дэн пожал плечами.
– Пока не вижу необходимости. Можно попытаться более рационально использовать уже имеющиеся у нас человеческие ресурсы, а то я как не зайду к операторам, так кто-нибудь обязательно в игры играет.
Стас усмехнулся.
– Умеешь ты застать их врасплох, у меня так не выходит. Вот ведь, мозгоеды…
Когда Тед высветил на голопроекторе свеженькое свидетельство о регистрации их фирмы, Стас сперва не поверил своим глазам. Вернее, он им не поверил, когда взгляд уперся в третью строчку сверху, как раз под наименованием организационно-правовой формы и видом собственности. Пару секунд он погипнотизировал слова «Транспортно-логистическая компания «Космические мозгоеды», словно ожидая, что они вот-вот исчезнут, потом поднял потяжелевший взгляд на стоявших рядом друзей. Теодор, судя по его довольной физиономии, кажется, был уверен, что капитан придет от идеи в восторг, взгляд Дэна был исполнен совершенно младенческой невинности, Михалыч едва заметно ухмылялся в бороду, а Венька усиленно делал вид, что за окном происходит нечто чертовски интересное, однако именно на нем взгляд капитана в итоге остановился.
– Бобков, у тебя совесть есть? Ладно, этим балбесам лишь бы шуточки, но от тебя я не ожидал. Еще друг называется. Мы вроде серьезное дело затеяли, а тут опять…
– Ну, Станислав Федотыыыч, – обижено проныл Теодор, – ну вы чего?! Столько лет мы с этим названием летали, оно нам удачу приносило! И сейчас принесет, вот помяните мое слово!
– Тед, надо было сперва спросить Вениамина Игнатьевича, не желает ли он назвать так свою собственную, недавно открытую клинику. А то неудобно как-то.
Голос капитана буквально сочился ядом, так что Теодор мигом втянул голову в плечи и замолк. Тогда Венька обратил все в шутку, заявив, что слово «мозгоеды» на вывеске медицинского учреждения вызовет нездоровую реакцию у пациентов, так что он, Вениамин Бобков, находясь в здравом уме и трезвой памяти, добровольно и безвозмездно передает свои права на франшизу своим друзьям. Поскольку переоформление свидетельства требовало сил, затрат, а главное борьбы с бюрократией, Стас со вздохом поставил на документе электронную подпись со своим личным кодом.
– Не хочешь вздремнуть – твое дело. Но вот пропускать обед не стоило.
С этими словами Дэн сноровисто убрал с директорского стола лишние бумаги и предметы и выложил перед Стасом пластиковый ланч-бокс, приборы и салфетки. Тот осторожно приоткрыл крышку и заглянул внутрь. Углядев бледные комочки округлой формы в окружении разноцветной россыпи мелких кубиков, поморщился.
– Это что вообще такое?
– Куриные котлеты с овощами, приготовленные на пару. Идеально сбалансированное сочетание белков, жиров и углеводов, пищевая ценность…
– Ладно, достаточно, я понял. Если мне нельзя есть человеческую еду, давай уж переводи меня на кормосмесь для киборгов, чего уж.
Дэн, однако, и бровью не повел.
– Состав кормосмеси не соответствует предписанной тебе диете, а Вениамин Игнатьевич сказал…
– Нечего доктором прикрываться! Я уже понял, что ты хочешь уморить меня голодом! – В голосе бывшего космодесантника, бывшего капитана корабля и нынешнего президента крупной межгалактической транспортной компании явственно прозвучали страдальческие нотки. – И насчет врачебных предписаний – чья бы корова мычала, а твоя бы помолчала. Тебе Вениамин когда велел на осмотр явиться?
Дэн заметно сник.
– На прошлой неделе.
– Вот то-то же. Будешь тянуть – отстраню от работы и отправлю под конвоем.
Нелепая случайность годичной давности изрядно выбила их обоих из колеи. Уже никто не помнил какая нелегкая понесла Дэна в ремонтный блок, но тогда его присутствие спасло жизнь непутевому практиканту – Дэн в последнюю секунду дернул парня в сторону, не позволив выскочившему из разъема извивающемуся кабелю под высоким напряжением войти в контакт с человеком. Его самого зацепило совсем чуть-чуть, даже человек бы выжил, хотя и с возможными серьезными последствиями, так сказал Вениамин, а киборг уже спустя пару часов не проявлял ни малейших признаков плохого самочувствия; поверхностный ожог на левом предплечье исчезал практически на глазах под воздействием как лекарств, так и имплантов.
Спустя неделю Дэн со Стасом обсуждали в директорском кабинете дату ближайшего совещания. На середине фразы Дэн попытался сделать вдох, но не смог. Он с трудом протолкнул застрявший в горле воздух в грудную клетку, ощущая, как сердце то неистово колотится, то замирает и будто проваливается куда-то вниз, как система посылает тревожные сигналы, просчитывая варианты устранения неполадок, но не находит подходящий. Мир вокруг на какое-то время превратился в колонки цифр и алые сполохи диаграмм, потом мелькнуло сообщение об отключении части имплантов, а в следующий момент Дэн понял, что он лежит на гравиносилках с кислородной маской на лице, над ним движется потолок, усеянный похожими на искры крошечными светильниками, а рядом звучат голоса, по большей части незнакомые, лишь голос капитана… Стаса узнаваем, хотя с трудом. Потому что Дэну ни разу не доводилось слышать в этом голосе настолько неприкрытый страх. Со Стасом явно было что-то сильно не в порядке, нужно было встать, проверить, помочь. Но тело не слушалось. Потом он ощутил укол иглы, и мир начал стремительно исчезать, по очереди отключая цвета, запахи и звуки.
Вениамин тогда продержал его в клинике пять дней, накачивая лекарствами и замучив обследованиями. Попутно он устроил виртуальный консилиум с еще тремя докторами, двое из которых раньше работали в «DEX-компани». В итоге отпустил домой, вручив пузырек с желтыми таблетками, инструкцию по применению и строго-настрого запретив пользоваться имплантами. Из длинного врачебного заключения Дэн понял лишь то, что импланты дают дополнительный износ на организм, вызывая со временем побочные эффекты, например, сердечную недостаточность, а многочисленные травмы в прошлом ситуацию не улучшают. И тот несчастный случай в ремонтном блоке был лишь спусковым механизмом, выявившим проблему. Разработчики «DEX-компани» изначально и не рассчитывали, что киборги будут служить долго, тем более боевые DEX-ы, максимальный срок гарантийных обязательств на продукцию составлял десять лет. По истечении этого срока компания обязалась предоставить клиенту новую модель взамен старой со значительной скидкой. Дэн отнесся к собственной ограниченной функциональности философски – в конце концов, «DEX-компани» давно прекратила свое существование, утилизация ему не грозила, да и разумные киборги какое-то время назад получили равные с людьми права. Он и так прожил куда дольше, чем мог рассчитывать даже при самом благоприятном стечении обстоятельств.
– Ну и отстраняй, – сообщил Дэн вредным голосом, – а я зато Вениамину Игнатьевичу нажалуюсь, что ты вчера опять обедал в «Бетти бургерс». А там сплошные вредные углеводы и канцерогены.
Стас закатил глаза, откидывая крышку ланч-бокса, пробурчал себе под нос:
– Ох, недаром я рыжих терпеть не могу и киборгов не перевариваю!
Стоило ему поднести вилку ко рту, как дверь в кабинет с шорохом отъехала и в поле зрения появилась Василиса. Задрав хвост трубой, вальяжно прошествовала к директорскому столу; требовательно муркнув, обтерлась о ноги Стаса, украсив его темно-серые брюки от сшитого на заказ костюма белыми шерстинками.
– Мне кажется, – произнес Стас задумчиво, – что способность открывать запертые двери передалась всем потомкам Котьки генетически.
– Вполне возможно. – Дэн нагнулся, почесал кошку между ушей. – Надо у Ланса уточнить. Он регулярно списывался с хозяевами всех её котят.
В этот момент Маша приняла входящий звонок, который Дэн перевел на свой комм, чтобы дать президенту возможность спокойно поесть, а Стас, пользуясь случаем, украдкой скормил Василисе половину котлеты. Та не оценила его щедрость – отведав угощение, подцепила оставшееся лапой и принялась валять по полу, будто мячик. Дэн, успевший закончить разговор, обернулся, с укоризной рассматривая беззаботную кошку и бывшего космодесантника и бывшего капитана корабля, что прятал глаза с крайне смущенным видом.
– Никто не ценит моих усилий, – прокомментировал он, искусственно сгущая оттенок грусти в голосе.
Стас, решивший, что лучшая защита это нападение, негодующе фыркнул.
– Не в том направлении ты прилагаешь усилия, Денис. Ты мне не нянька, не повар, и не секретарша, ты мой зам. У тебя работы выше головы, а ты на ерунду отвлекаешься.
Дэн дернул уголком рта, сузил потемневшие вдруг глаза.
– Только зам? Всего лишь? – И тут же выдал легко узнаваемым писклявым женским голосом с хихикающими нотками – «Что-то Стас Федотыыч наш с лица спал, хоть бы этот его… сожитель ему обед нормальный приготовил, как полагается заботливой женушке!».
Стас задохнулся от возмущения, борясь со жгучим желанием немедленно вскочить на ноги и устроить офисным сплетницам суровую головомойку. Но бежать устраивать разборки с клушами было мало того что несолидно, так еще и совершенно бесполезно.
– Дэн, я тебя очень прошу – не обращай внимания на этих дур. Ты мне не женушка и ты не обязан…
– А кто я тебе?
Вопрос был серьезный, хоть и прозвучал с легкой ноткой небрежности. И ответа он требовал серьезного и предельно честного, учитывая, что предназначался этот ответ ходячему детектору лжи.
– Ты мой партнер, Дэн.
Произнося эту фразу, Стас не отводил глаз и был уверен, что процент правдивости составит около сотни, не меньше. Дэн, спокойно кивнув, усмехнулся.
– Конечно. Партнер. Двадцать пять процентов акций компании.
Стас поморщился.
– Слушай, ты уже вышел из возраста, когда можно изображать из себя тупого киборга. Ты прекрасно знаешь, что слово «партнер» употребляется не только в отношении бизнеса.
Детектор показывал, что человек не лжет, но вот откуда взялись нотки стыда и раскаяния в его голосе, Дэну было пока непонятно.
Стас доел свой обед, хоть аппетит совсем пропал, попутно решая для себя очередную моральную дилемму, коих с самого начала их с Дэном отношений набирался уже вагон и пара немаленьких тележек. Прежде чем кому-то отвечать на вопрос – кем для него стал рыжий киборг, неплохо было для начала ответить на него себе самому.
В памяти всплыл длинный коридор реабилитационного центра на Новом Иерусалиме с идеально гладкими стенами, потолком и широким панорамным окном за спиной, из которого лился дневной свет. Стас двигался тяжело, рывками передвигая ходунки, сипло дышал сквозь зубы и обливался потом, будто полосу препятствий повышенной сложности преодолевал. Пять шагов, шесть, восемь… Еще чуть-чуть… Дэн был совсем близко; свет падал прямо на него, золотя рыжую макушку, высвечивая мелкие детали вроде яркой россыпи веснушек на скуле или бурого пятнышка от пролитого кофе на майке и отбрасывая на пол и часть стены неестественно вытянутую угольную тень. Он стоял напряженно, словно спринтер перед стартом, его пальцы непроизвольно шевелились, глаза следили за каждым движением человека. И в этих глазах ожидание, страх и готовность кинуться вперед и подхватить при необходимости смешивались с надеждой и верой такой силы, что Стас никак не мог его подвести.
Он тогда дошел оставшиеся метры на чистом упрямстве. Выпустил ходунки, обхватил растертыми до крови ладонями лицо Дэна и накрыл его губы своими.
========== Часть 2: Отель ==========
***
Сверху растянувшиеся вдоль мыса корпуса отеля «Дольче» напоминали разноцветные шарики мороженого, утопающие в светло-бирюзовом сиропе татуумовской растительности, оправдывая свое название. К зависти соседей по курортному бизнесу, месторасположение отеля было идеальным – с севера к нему примыкал обширный парк, с юга плескались морские волны, похожие цветом на растительность, лишь на оттенок светлее.
Автопилот опустил флаер на крышу с ювелирной точностью и без единого резкого маневра, вызвав у Стаса мимолетный приступ ностальгии по тедовой манере вождения летательных аппаратов, не особенно полезной для нервных клеток пассажиров. Судя по лицу Дэна, того посетили схожие мысли. Стас чуть приподнял уголки губ.
– Ничего. Уже совсем скоро они все будут здесь.
Дэн понимающе кивнул, откидывая дверцу.
В просторном холле оранжевого корпуса, отделанном местным татуумовским камнем, который перетекал из одного оттенка в другой в зависимости от освещения, царила суета – посередине возвышалась башня из коробок, а персонал отеля в ограниченном составе во главе с хозяйкой сновал туда-сюда, пытаясь распределить эту кучу добра по назначению.
– Дэнечка, ты очень вовремя! – Хозяйка, невысокая большеглазая брюнетка средних лет с округлыми формами, чей цвет лица напоминал свежий персик, чмокнула Дэна в щеку, приподнявшись на цыпочки. – У нас тут рук не хватает.
– Чего куда нести? – мигом сориентировался тот.
– Вон то, что справа, на склад, а что слева – в подсобку ресторана. А Стасик где?
– Они с Вениамин Игнатьичем в бильярдной, чего-то там собрались обсудить, – отрапортовал Дэн, легко отрывая от пола одну из самых больших коробок.
– Нет-нет, это поставь! Тяжести пусть роботы таскают!
– Я вообще-то киборг, синьора Ламбрезе. – Дэн послушно опустил коробку на место и характерным жестом задрал кверху левую бровь. – И там всего шестьдесят с лишним кило.
Хозяйка уперла кулачки в пышные бедра с крайне недовольным видом.
– Во-первых, что у нас тут опять за синьора завелась? Мы же договорились, что ты будешь звать меня по имени. Не очень-то приятно ощущать себя какой-то там пожилой матроной, знаешь ли.
– Простите, я…
– Я еще не договорила. – Непреклонностью ее тона, казалось, можно было сдвинуть с места грузовой транспортник. – Во-вторых, Веня говорил, что тебе вредно напрягаться. Так что бери коробки полегче, а эту Антуан возьмет. – И крикнула, мгновенно меняя тон голоса со строгого на призывно-ласковый, – Тооничка, где ты там?
Домашний антропоморфный дройд, одна из первых моделей «Ингвар-индастриз», которые после крушения «DEX-компани» оперативно заняли пустующую нишу на рынке, нарисовался за плечом хозяйки и, повинуясь ее указаниям, подхватил коробку, вызвавшую столько споров. Дэн пожал плечами и взял другую. В конце концов, он уже привык, что близкие ему люди постоянно и упорно игнорируют тот факт, что он киборг, а некоторые из дальних наоборот зачастую всячески пытаются это подчеркнуть.
Предусмотрительно заперев дверь бильярдной, Вениамин окружил себя и Стаса вирт-окнами, которыми принялся ловко жонглировать, демонстрируя другу снимки интерьера средних размеров особняка на утопающем в зелени острове. Стас задержал один из кадров, рассматривая рисунок мозаики на стене закрытого бассейна.
– Это Ланс, да?
Вениамин только рукой махнул.
– Да тут все Ланс. Ты про мои художественные вкусы знаешь. Вернее, про их отсутствие.
– Не прибедняйся. Ты же все это оценивал и согласовывал. Твое слово было решающим. А Марианне понравится, даже не сомневайся, дружище.
Тот лишь устало вздохнул и пожал плечами. Приглядевшись к другу повнимательнее, Стас озадаченно хмыкнул, ощущая смутную тревогу.
– Сдается мне, что не похож ты на счастливого жениха. Или я не прав?
Вениамин помялся пару секунд, потом плеснул в два стакана темно-янтарную жидкость из изящного графина, залпом проглотил свою порцию.
– Я боюсь, Стасик. Боюсь все испортить. Мы с Маришкой почти семь лет вместе, серьезно ссорились пару раз всего, с Лерочкой быстро нашли общий язык, она чудесный ребенок, с пяти лет мечтает стать врачом… Понимаешь, все слишком хорошо. Просто идеально. Рассказал бы мне кто-нибудь, что у меня будет такая жизнь – я бы ни за что не поверил. И вот эта свадьба, да еще на старости лет… Я ведь помню, как все в прошлый раз обернулось.
Стас качнул головой, пригубил из своего стакана. Подумал вдруг, что когда Венька летал с ними в качестве судового врача, он ему хоть зарплату платил, а вот личным психологом Станислава Петухова он работал уже более полувека и при этом совершенно бесплатно. Работал, вооружившись чаем с печеньями, коньяком, здравым смыслом и неистребимым гуманизмом. А когда Веньке самому требовался личный психолог, Стаса вечно не было рядом. Например, после развода. Стас приехал в увольнительную лишь спустя месяц, они тогда здорово набрались, просто сидя у Веньки на кухне, и он уснул тут же, на узком неудобном диванчике. А когда проснулся и заглянул в ванную, то увидел, как друг стоит у раковины с зубной щеткой наперевес, тоскливым взглядом уставившись на полочку для туалетных принадлежностей, где среди тюбиков и баночек лежала женская заколка в виде бабочки.
Шагнув ближе, Стас слегка сжал венькино плечо, заговорил, стремясь придать своему тону непоколебимую уверенность:
– Ну и накрутил ты себя, братец. И совершенно напрасно. В том, что люди расходятся, свидетельство о браке совершенно не виновато. Вы с Ленкой тогда по-любому разбежались бы, слишком разные у вас были жизненные установки. А сейчас… все по-другому. Ты же понимаешь? Женитьба, по сути, это всего лишь юридическая процедура, на ваши чувства она никак не повлияет, зато облегчит жизнь, устранив лишнюю бюрократию в решении многих вопросов. Сам же говорил.
– Говорил. – Вениамин поднял голову, и Стас с удовлетворением заметил, что выглядит друг уже заметно спокойнее. – Ох, Стасик, – он внезапно хихикнул, – ты сейчас так про брак вещал – я аж заслушался. С твоим-то опытом…
– Да ну тебя! – Стас шутливо пихнул друга локтем в бок и поставил на столик недопитый стакан.
– Кстати, насчет опыта. – Венькины глаза прицельно прищурились, словно превращаясь в рентгеновский аппарат, – Ты сам-то собираешься что-то менять?
Стас попытался отмахнуться.
– Знаешь, давай-ка ты спокойно женишься, а потом уж мы поговорим и о моей личной жизни.
– Ну, я о твоей личной жизни готов говорить вне зависимости от времени и обстоятельств, – жизнерадостно сообщил Венька, потирая ладони друг о дружку, – С твоей личной жизнью вообще не соскучишься.
Поняв, что друг все равно не отвяжется, Стас вкратце пересказал их с Дэном вчерашний диалог, помолчал пару секунд, нервным жестом взъерошил седой ёжик волос, потом добавил с горечью:
– Реально ведь сволочью себя чувствую. Привязал к себе мальчишку, теперь вот держу в подвешенном состоянии. И что мне прикажешь делать? Предложить ему руку и сердце? Засветиться вместе в ток-шоу «Стрелы Амура»?
– Думаешь, ему именно это нужно?
Стас качнул головой, на секунду отвел глаза.
– Не знаю, Вень. И спросить страшно. Потому что когда мы вместе закрутили бизнес, я специально таскал его на все встречи, совещания, корпоративы, старался, чтобы он общался с наибольшим количеством людей. Общался как абсолютно независимый человек, на равных. Потому что этот опыт невозможно чем-либо заменить. У нас на корабле он жил словно ребенок в любящей семье, до этого его жизнь напоминала помесь боевика и фильма ужасов. Я хотел, чтобы Дэн повзрослел во всех смыслах. Я думал – вот сейчас он встретит кого-то, с кем захочет хотя бы закрутить роман для начала, тем более что он очень даже пользовался успехом у девушек, уж куда поболее, чем я в молодые годы, и не только у девушек. Но время шло, а он все оставался рядом со мной. И я периодически ловил себя на мысли, насколько сильно мне не хочется, чтобы он уходил. Вот видишь? – у Стаса вырвался нервный смешок, – Сволочь и эгоист, как есть.
– Ой, Стасик, – Вениамин только головой покачал. Освежил содержимое обоих стаканов, закинул лед, пригубил из своего. – Я с тобой частенько ощущаю себя дезинсектором неудачником – сколько не борись с твоими тараканами, все новые выползают. Подумай вот над чем – если ты сидел и ждал, пока Дэн найдет себе кого-нибудь, чего ж сам не нашел? Ты-то, в отличие от Дэна, уже давно вполне взрослый, с социальной адаптацией вроде все в порядке, даже, вон, киборгофобию переборол. Все физиологические показатели в норме, это мне, как личному врачу, известно, внешние данные вполне себе презентабельные. – Последняя фраза заставила Стаса машинально кинуть взгляд на широкое, во всю стену зеркало – они оба и вправду не так уж сильно изменились с того момента, как он по пьяни купил грузовой транспортник и стал его капитаном. Венька даже постройнел, еще с тех времен, когда, ухаживая за Марианной, сел на диету и занялся йогой. А у него самого разве что седины и морщин прибавилось, а так вполне себе ничего, песок не сыплется. – Так в чем проблема-то?
Стас сделал большой глоток из своего стакана, задумчиво поболтал кубики льда на дне. Снова прокрутил в голове тот эпизод из прошлого, как он рвано выдыхает, отрывая стертые в кровь ладони от ходунков и впервые целует Дэна, как тот замирает, словно не веря, потом доверчиво подается вперед, обнимает Стаса за талию, одновременно страхуя и усиливая тактильный контакт, чуть приоткрывает губы…
– Просто мне не нужен никто, кроме него.
Венька в ответ просто спокойно кивнул.
– Ну, славатеосспади, ты произнес это вслух. Озвучить проблему – это уже наполовину ее решить, так говорят дипломированные психологи. Вот тебе мой совет – просто скажи ему то, что сказал мне. Произнеси вслух. Знаешь, некоторые вещи просто необходимо озвучивать, поверь.
– А вдруг он почувствует себя обязанным? Сам же знаешь, у него тараканов не меньше, чем у меня.
Вениамин закатил глаза.
– Стасик, я иногда жалею, что ты человек не религиозный, а я не твой духовный отец. Я бы отпустил тебе все грехи и выдал бы индульгенцию на будущие. Сейчас я просто-таки настаиваю на том, чтобы ты побыл эгоистом. Подумай о себе. Поверь – Дэн сам разберется что ему делать со своей жизнью, он давно уже взрослый мальчик. И да – я в этом смысле тоже эгоист. Был момент, когда я уже смирился с тем, что мне придется тебя хоронить, после чего мое стремление помочь тебе стать счастливым возросло в геометрической прогрессии. Так что себе я этот грех тоже отпускаю. Аминь.
Вениамин очень хорошо помнил их старт с Каллакса. Ларец с Камнем Истины – подарком королевы улья в благодарность за спасение планеты – находился в их почти пустом грузовом отсеке. Этот подарок в один момент сделал их всех если не миллиардерами, то, по крайней мере, очень состоятельными людьми, но настроение на борту «Космического мозгоеда» царило совершенно похоронное – бренная оболочка капитана покоилась в криокамере, сам он находился где-то между тем светом и этим, ближе к первому. Дэн и Тед отлеживались в медотсеке, и если бы Дэн не был киборгом, то им бы понадобилась вторая криокамера. А Ланс вел корабль по заранее построенному маршруту, пытаясь побороть чувство паники из-за внезапно свалившейся на него ответственности. И именно в тот момент, глядя на застывшие черты лица своего лучшего друга, покоившегося под прозрачным куполом криокамеры, Вениамин с какой-то особенной ясностью понял, что Стасик Петухов может просто перестать существовать. Вот прямо очень скоро. Зависит от того, что скажут врачи на Новом Иерусалиме.
