Текст книги "По разные стороны баррикад (СИ)"

Автор книги: Сайра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Тим, ты мне сразу понравился, честно, и я хотел с тобой подружиться, но ты влюбился, а мне не хотелось тебя огорчать, правда. Но мы были и есть такие разные, и я боялся, что твои родители, когда узнают всю правду обо мне, никогда не позволят нам даже дружить, не говоря уже о том, чтобы пожениться. Да, я придурок! Но я хотел и сейчас хочу быть для тебя близким другом, старшим братом и заботиться о тебе, пожалуйста, прости меня. Я сделаю все, что ты захочешь, только прости меня дурака или ударь.

– Вот еще, буду я бить беременного парня. Ты хоть любишь его? – неожиданно спросил Тони Тимур.

– Малыша – да, он ведь мой сын. Моя кровь и плоть…

– Я имею в виду Романа, ведь у вас должна была быть тут свадьба, если я все правильно понял, – уточнил Тимур.

– Роман его очень сильно любит, он мне говорил и просил присмотреть за ним на ночной прогулке на теплоходе, – вдруг неожиданно пришел на выручку Тони Альфред.

– Я подумаю, Томи, может, и прощу тебя, ведь на беременных нельзя обижаться, это может сказаться на ребенке, но тебе очень-очень придется постараться, братик, чтобы вернуть мое доверие и дружбу. Поэтому ты мне все твердил, чтобы я искал свою вторую половинку и не думал про нашу помолвку? Боялся признаться?

– Да, котенок, боялся. Старался подобрать правильные слова, чтобы намекнуть тебе, что один чужой ребенок – обуза, а два – уже неподъемный груз для маленького и чистого подростка с такими хрупкими и в то же время привлекательными плечиками.

– Томи, ты всегда находишь нужные слова, чтобы сообщить мне что-то плохое и, правда, проявляешь братскую любовь ко мне, заботишься, мне сложно долго на тебя злиться, хотя то, что ты сделал со мной, подло.

– Я знаю и очень переживаю за тебя. Пожалуйста, прости меня или хотя бы дай шанс все исправить, помочь, – просил Тони, Тимура.

– Посмотрим на твое поведение, братик, – ответил парень, вытер свои слезы и как всегда обворожительно улыбнулся.

Ну а дальше медленно потянулись дни ожидания, затягивая трех людей в повседневные будни. Хижину они починили, обустроились и даже начали потихоньку привыкать к жизни на необитаемом острове.

Прошло две недели. Больше никого на острове они не обнаружили, хотя особо и не искали.

Тимур все так же дулся на Тони, но не затевал ссор, видно, понимая, что с беременным лучше не спорить и со всем соглашаться. Тони боялся, что мальчишка замкнётся в себе, затаит обиду на весь мир за свои разрушенные мечты. Каждый раз он с опаской заглядывал в его глаза, боясь увидеть там отчужденность и пустоту, но их не было. Тимур оказался сильным и барахтался, стараясь справиться с новой и непривычной жизнью: сначала бомжа у себя на Родине, а тут, вдали от цивилизации и ее удобств, приспособиться к новому способу выживания.

«Из него бы вышел отличный сын мафиози, в отличие от меня. Сильный, смелый, находчивый, несмотря на то, что он омега. Стоп! Я схожу с ума. Почему мафия? Может, став взрослее, он выбрал бы честный и правильный путь в жизни. В любом случае, этот парень заставил бы всех себя уважать, какой бы путь он ни выбрал бы. Может, мне его усыновить? Чтобы присматривать за ним всю его жизнь. Мне так не хватает Ларри. Я соскучился по своему сынишке очень. А тут этот мальчишка, я к нему привязался, он стал частью моей жизни, и я не хотел его терять, да и разница у них в возрасте с Ларри всего несколько лет.

И вообще мне в последнее время хочется, чтобы обо мне заботились, утешали и говорили, что все будет хорошо. Очень хочется любви и заботы, тепла чужого тела и крепких объятий. Эта беременность сделала меня сентиментальным, слабым и беспомощным. Мысли путаются, перескакивая с одной на другую, так я точно скоро сойду с ума. Нужно что-то с этим делать! Но как заставить себя не думать? О прошлом, о настоящем, о будущем?!

Почему я, и правда, не родился альфой, сейчас было бы все по-другому. Я бы женился на Тимуре и сделал бы его счастливым, и плевать на то, что мы с ним не две половинки одного целого. И самое главное, Доминик не был бы моей второй половинкой. Зачем я его вспомнил? Почему себя постоянно накручиваю? Ведь четвертый турист, тот, что меня спас, до сих пор не объявился. Что с ним случилось? Почему прячется от нас? Неужели это и правда мой заклятый «друг»? Хотя мне иногда кажется, что за мной кто-то наблюдает издалека, а иногда происходят странные вещи.

Когда моя очередь идти за фруктами к обеду, я замечаю, к примеру, пальму со спелыми бананами. Отворачиваюсь, ищу какую-нибудь палку или камень, чтобы их сбить, и вижу под ногами лежащую спелую связку бананов, а моя связка бананов все так же висит у меня над головой. Быстро разворачиваюсь и ищу виновника сюрприза, но никого и нигде нет. Да и запаха присутствующего рядом альфы тоже нет. Может, я и вправду схожу с ума? Может, эти бананы валялись до того, как я обратил на них свое внимание? Может, беременность сделала меня рассеянным и жалким? Но это повторяется изо дня в день и заставляет задуматься не только о моих мозгах, а о том, кто все это делает, и самое главное, зачем? Дон никогда не опустился бы до такого, чтобы прислуживать или заботиться о ком-то. Не такой он человек и таким никогда не станет, что бы ни случилось в его жизни! Скорее бы просто плюнул и, развернувшись, ушел прочь, но руку помощи бы не протянул. А вчера я вообще на тропинке нашел маленькую деревянную детскую игрушку, вроде собачки. Она всем своим видом кричала, что сделана буквально на днях, а не валялась тут неизвестно сколько лет, пока я ее нашел. Получается, что этот кто-то знает о моей беременности и сделал подарок для малыша? Или же, наоборот, хочет, чтобы я его потерял, ведь покупать и получать вещи для еще не родившегося ребенка – плохая примета. Стоит ли мне бояться этого незнакомца или же благодарить его за помощь?

Ни Альфреду, ни, тем более, Тимуру я не стал рассказывать об этих странных проявлениях заботы незнакомца, чтобы не пугать их, но мне-то самому что делать?

А сегодня утром, идя к водопаду, чтобы помыться, я вдруг почувствовал тот же самый обжигающий взгляд, что и в ту ночь на теплоходе. Неужели незнакомец наконец-то решил выйти из тени и открыто вступить в диалог? А может, мне опять показалось? И я просто боюсь за еще не родившегося ребенка? Хочу ли я этого малыша? Хочу! Люблю и буду любить всегда, несмотря на то что его второй отец подонок и давно должен быть уже в могиле. Но раз так вышло, и мне не оставили выбора, я отдам моему сыну всю нерастраченную любовь и нежность, что копил все эти годы к его отцу, и сделаю его самым счастливым ребенком на свете. Ребенок не виноват, да, он ни в чем не виноват, и я его буду любить больше жизни.

Вот только выберусь с этого острова, и все наладится, обязательно наладится. Да и самое главное теперь, ради детей мне стоит сменить работу, больше никаких шпионских игр, мафий, перестрелок. Продам квартирку и куплю домик где-нибудь в глубинке и стану отличным отцом своим детям, даря им только любовь и заботу. Хватит, из-за моих ошибок и работы чуть не пострадал Ларри, больше этого не будет. У детей должна быть тихая и мирная жизнь, счастливое детство. Ну а свою гордость и месть засуну куда-нибудь подальше и подожду, пока криминальные авторитеты сами поубивают друг друга. Жизни детей важнее всего на свете! Именно так думает каждый отец, ожидая и воспитывая своих детей».

Прошел еще месяц. Ничего не изменилось. Ну, разве что живот Томи заметно вырос, и теперь скрывать свое интересное положение стало невозможным.

И еще теперь к прежним странностям незнакомца добавились еще и цветы. Букеты из них появлялись везде, куда бы ни пошел Тони. На одежде после купания в водопаде, на постели, да и просто на тропинке, по которой он каждый день по привычке шел, выполняя мелкие бытовые, повседневные дела. Все это напрягало парня, и он не знал, как понимать и принимать все эти знаки внимания. Бояться или же думать, что неизвестный мужчина тайно в него влюблен и старается, чтобы его поступки заметили и оценили?

========== Глава 8 ==========

В бывшем особняке Доминика, являющимся еще и местом общего сбора мафиозной семьи, сейчас было тихо. Еще два месяца назад там была неразбериха, когда до всех ее членов дошли слухи о крушении теплохода и гибели Дона. Сейчас все они смирились с новым боссом и вновь с собачьей верностью и покорностью смотрели уже на Итена.

Последнему же было легко доказать всем этим недалеким амбалам свое превосходство над ними. Одно только то, что Доминик перед поездкой назначил его своим заместителем, дало неплохую рекомендацию и заставило всю семью смотреть на него по-другому. Ну и несколько удачных сделок в отсутствие босса добавили ту последнюю каплю на весы сомнения, и она все-таки перевесила их мнение о новом и сильном хозяине. Он был принят и коронован как новоиспечённый король мафиозной империи.

Итен сидел в бывшем кабинете Дона и курил сигару, наслаждаясь покоем и своей новой жизнью.

Еще с двадцати лет он начал работать на Джони и старался, как мог, пробивался поближе к нему. Пять лет он из кожи лез вон, чтобы доказать боссу, что лучше и преданнее его нет, но тот так и не заметил его, а это очень злило парня. Когда босс сдох, Итен почувствовал некое облегчение и даже злорадство. «Собаке – собачья смерть» – думал он в тот момент.

Нового босса, Доминика, принял, но с той самой минуты у него зародилась идея, что однажды именно он сам займет такое дорогое и желанное место короля. Зависть к Дону засела в сердце, и он всеми фибрами души старался навредить везунчику и баловню судьбы. Каждый день он искал способ его убрать, ждал подходящего момента, но время шло, а подходящий момент так и не наступил.

Прошло девять лет. Когда на место своей правой руки – непутевого кузена – Доминик поставил Роланда, Итен чуть не умер от злобы, что давила, перекрывая кислород, и рвалась наружу. Он стал еще больше ненавидеть босса и всячески ставил ему палки в колеса. Даже позвонил с таксофона инкогнито и сообщил органам правопорядка, где держат похищенного сына Томи Стар. Видел, как Дон после потери мальчика и его отца–звезды мучается и злится, даже похудел, злорадствовал, а в душе смеялся над его мучениями.

«Главное, я стер эту ухмылку с его лица и сбросил маску невозмутимости и вседозволенности по отношению к другим. Он всегда смотрел на меня, как на мусор, валяющийся под ногами, а не как на человека, который сможет стать надежной опорой во всех делах семьи. Он не верил в меня, не верил в мои силы, а я оказался намного сильнее тебя, Дон. Как жаль, что нельзя прямо и честно заявить тебе, что именно я отобрал у тебя игрушку и оставил с носом» – думал в такие минуты Итен.

Ну а зависть его все росла и росла, накапливалась, как снежный ком, готовый сорваться и полететь лавиной, сметая все вокруг, приближая такой долгожданный момент триумфа.

Как же радовался Итен всем провалам босса, смеялся над каждой его неудачей и ждал, ждал, ждал… Вот и дождался.

О том, куда поехал отдыхать Доминик, конкретно знал только он и все просчитал. План вынашивал целую неделю, искал нужных людей, договаривался и тратился, тратился. Понимая, что когда босс погибнет там, на теплоходе все траты окупятся и вернутся еще с огромной прибылью в виде общака семьи.

Только вот сомнения в том, что Доминик действительно погиб, были. И как тридцатипятилетний брюнет ни старался их выкинуть из головы, они сами всплывали и напоминали о том, что прежний хозяин может вернуться в любой момент и отнять у Итена все то, что он уже стопроцентно считал своим и отдавать никому не собирался.

В кабинет тихо постучали. Инет позволил войти своему помощнику и брату Метью, приказав закрыть дверь. Тот был старше брата на два года и выше на целую голову, да и глаза у него были синими, в отличие от Итена: у него были глаза карие, доставшиеся от альфа–отца.

– Докладывай, – сказал он брату.

– Итен, похоже, все чисто. Доминика нет среди живых, нет среди утонувших в ту ночь. И все же, он может числиться без вести пропавшим, а их сейчас отчаянно ищут по всем небольшим островам, находящимся в непосредственной близости от всемирного курорта.

– Это плохо. Почему он не сдох еще в ту ночь? Может, взрывчатки на теплоходе оказалось мало, и мои исполнители все плохо просчитали? Найду и убью этих прохиндеев. Только и знают цены за услуги заламывать баснословные, а толку от них на поверку ноль.

– Брат, не стоит так волноваться. Мои люди их уже давно на тот свет отправили. В любом случае, свидетели и исполнители живыми нам не нужны. А вот Доминика живым или мертвым найти стоит и собственноручно отправить к праотцам так, чтобы уж наверняка он не спутал наши планы, – сказал Метью и преданно посмотрел на брата.

– Что делается лично тобой в этом направлении? – спросил Итен.

– Я послал своего человечка туда, и он сам участвует в поисках пропавших пассажиров теплохода. У него там есть кто-то знакомый в органах правопорядка, так что любую нужную информацию мы получим, можно сказать, из первых рук. Парень он надежный, проверенный и работу свою знает – уверен, не подведет, – доложил обстановку Метью.

– Мне почему-то кажется, что Доминик жив и здоров и вот-вот вернётся домой. А этого мы допустить не должны, понял?

– Понял, босс, как не понять? Мы ведь опять потеряем все, что с таким трудом добивались всю жизнь, – ответил Метью, зло сверкнув глазами.

– Ну, раз понял, то делай, что хочешь и как хочешь, но Дон не должен вернуться в семью ни сегодня, ни завтра, никогда. Если потребуется, сам лично обыскивай острова, но убей этого ловца удачи! Понял!? – не выдержав, повысил голос Итен на брата.

– Брат, я уже послал четыре поисковые группы проверенных парней, а завтра сам вылечу на этот долбаный курорт и прослежу за поиском бывшего босса. Поверь, если он там, то живым оттуда не выйдет. Даже если при этом мне придется перебить всех остальных выживших на этом острове. Будь спокоен, брат, я-то уж не подведу.

– Все должно произойти очень быстро, времени и так потеряли много. Так что месяц тебе дам, если подведешь, убью, не посмотрю, что ты мой брат, – с твердостью в голосе сказал Итен, чтобы брат не сомневался, что именно так он сделает, не смотря ни на что. – А сейчас иди, мне необходимо все обдумать и подготовиться к его внезапному появлению. Ты ищешь его там, я ловлю здесь, вдвоем мы быстрее управимся.

– Именно так, – ответил Метью и скрылся за входной дверью кабинета босса.

«Как бы ни был осторожен, Дон все равно все на свете просчитать не сможешь. Один раз ты уже попался в мою ловушку и поплыл на теплоходе, забитом взрывчаткой по ночному океану, и выжил. Но больше я такой ошибки не совершу. Не для этого я столько лет ждал удобного случая, чтобы прихлопнуть, как надоедливую муху. Доминик, ты пригрел на своей груди змею, даже не заметив этого, а может, и не одну, и сам захлопнул мой капкан. Если бы я не вернул мальчишку папочке, ты бы вряд ли затосковал и захотел развеять грусть-тоску и ринуться с головой в курортный отдых, потеряв осторожность и доверив лишь мне свое местоположение и адрес виллы на всемирном курорте.

Зачем тебе все это, Дон? Для кого ты так стараешься? Ведь у тебя нет ни семьи, ни детей. И самое главное, нет наследника, которому ты мог бы передать дело всей своей жизни!

А у меня есть. Семья. Любимый омега–муж и двое прекрасных сыновей–альф: шестнадцати и семнадцати лет. Старшенький мой Вольфрам будет моим преемником со временем, а пока пусть учится в самом престижном универе мира, набирается опыта, живет полной жизнью. Пусть тратит твои деньги, меняет омег и имеет то, что я не имел в его возрасте.

Сам я выходец из небогатой фермерской семьи и не знал в детстве и юности сладкой и богатой жизни. Окончив местную школу, приехал в столицу и не смог поступить в ВУЗ, так как подготовка в глубинке школьников во много раз отличалась от знаний и умений столичных и городских детей.

В семнадцать лет начал работать сразу на трех работах: грузчиком, посыльным, курьером. За день выматывался так, что к вечеру было лишь одно желание – лечь спать. Спать, спать. Тело болело, а мышцы, казалось, вот-вот лопнут от непомерных нагрузок, и я умру от истощения. А денег все равно не хватало, чтобы жить в столице и не голодать. За одно жилье нужно отдать только почти две зарплаты, а еще оплачивать бесконечные счета, которые множились и росли день ото дня.

Я начал воровать. Сначала по мелочи, потом попробовал пару раз по-крупному, чуть не попался и не сел в тюрьму. Я тогда чуть не обосрался от страха, когда мигалки сидели у меня на хвосте, а мне негде было спрятаться, затаиться. Я бежал, бежал, бежал и прибежал в какой-то тупик. Думал, все, это конец! Уже закрыл глаза и ждал, дрожа от страха, что меня сейчас поймают, только сильные и заботливые руки утянули меня в какой-то подвал, спрятали, а в дальнейшем обогрели и научили жить в крепкой мафиозной семье. Вот так я и попал к Джони.

Но такая новая жизнь мне нравилась намного больше, чем моя прежняя, голодная и холодная. Я стал учиться работать в команде и завертелся, не заметив, как пролетело пять лет.

Но и босс меня не заметил и, возможно, даже не помнил, как меня зовут, хотя мы встречались с ним, и не один раз. Обидно было, ведь я так старался ему угодить, иногда перешагивал через себя и собственную гордость, становился на колени, умолял, чтобы сделать рывок вперед и стать ближе к Джони. Зря старался, зря надеялся.

Но выхода не было, я продолжал жить по их законам, подчиняясь и прогибаясь под боссов и их помощников. Разве это справедливо? Честно? Как же я их всех ненавидел и желал их смерти. Даже пусть не от моих рук, но смерти. Ночью, когда муж спал, проклинал их всячески и надеялся, что придет и мой черед заставить их страдать, так как страдал все пятнадцать лет я. Пришло мое время, Доминик, теперь я буду смотреть на тебя, как на мусор, и уберу так же легко, как пыль, прилипшую к моим сапогам».

Метью вышел из особняка семьи и направился к себе домой собирать вещи для завтрашнего перелета и нудной и рутинной работы на необитаемых островах. Ребята улетели туда еще позавчера, но раз брат настаивает на его личном присутствии, то спорить он с ним не стал и покорно наутро сел в самолет и полетел на встречу с Домиником. Что тот жив, он и сам чувствовал и даже предвкушал эту встречу. Метью так хотел увидеть страх в этих холодных глазах Дона, хотел заставить того потерять контроль и снять наконец маску спокойствия и безразличия с его симпатичного личика. Всем своим естеством почувствовать его дрожь и панику, когда его жизнь будет висеть на мушке пистолета.

Ему нравился Доминик, как мужчина и как потенциальный партнер для секса, а может быть, даже для создания семьи. Метью – бета и очень старался понравиться своему боссу, и когда был двадцатипятилетним и сейчас тридцатисемилетним. Но тот упрямо его игнорировал все эти годы и не замечал, а может, и делал вид, что не замечал.

Как-то Метью случайно подслушал его разговор с кузеном об истинных парах и понял, что Дон не верит в эту чепуху, и это давало надежду, что босс не станет искать свою вторую половинку, чтобы жениться по любви и безумному притяжению к своей паре.

Только время шло, а в их отношениях ничего не менялось. Сколько бы он ни крутился возле Доминика, сколько бы ни намекал на отличное времяпрепровождение за стенами спальни. Словно босс был железобетонным, бесчувственным и бессердечным, а значит, непробиваемым. Метью не сдавался до последнего дня его исчезновения, стараясь его соблазнить. Можно сказать, именно Доминик и чувства к нему помешали ему завести собственную семью и стать счастливым либо с омегой, либо с альфой.

А сейчас выпадает такая возможность отомстить ему за все эти годы холода и безразличия. Ведь он же не просил его жениться на себе, а умолял лишь о ночи страстной и жаркой любви и секса, неземного наслаждения.

«Теперь, прежде чем убить этого ледяного принца, я сначала хорошенько поиграю с ним и докажу ему, что он многое потерял, отказавшись от меня и моей вечной любви. Главное, чтобы не дрогнула рука, и мои чувства позволили мне нажать на курок и оборвать его короткую жизнь. Он был и останется лишь моим, и даже после его смерти я всегда буду любить только его. Поэтому и умереть он должен именно от моей руки» – размышлял, предвкушая встречу с любимым, Метью в самолете, пока совершал длительный и утомительный перелет через океан, чтобы оказаться по одну его сторону с предметом его мечтаний.

План поиска Доминика был продуман до мелочей. И Метью решил искать от противоположных поисков пропавших туристов. По сведениям его человека, уже велись поиски на двух островах, и они не дали пока никаких результатов. Никого из потерпевших крушения людей там не нашли за эти почти три месяца. Поисковые группы были переброшены на третий остров, но четвертый так еще и не осмотрен, а значит, именно там и должен дожидаться его Доминик. Именно туда он и собирался плыть первым делом на арендованной у местных яхте, чтобы найти бывшего босса первым и выполнить свой долг перед братом, осуществить свою мечту, которую лелеял столько лет.

«Любимый, только дождись меня, пожалуйста, дождись! Я уже иду и помогу тебе очиститься и попасть на небеса, ласково, осторожно и неожиданно оборвав твою жизнь и похоронив свою мечту о нашей вечной любви в твоей же могиле. Жди…»

========== Глава 9 ==========

Проснувшись утром, Тони почувствовал сладковатый запах течного омеги. Спросонья потер глаза, собрался с духом и заставил себя вспомнить, что он, прежде всего, беременный омега, а не альфа-самец, падкий на подобные запахи. Вроде получилось. Но зачем-то все равно пошел на этот притягательный запах и увидел, что Тимур и Альфред целуются, стоя прямо возле их хижины.

Причем инициатива явно шла от Тимура, а альфа скорее сопротивлялся и выглядел рассеянным от такого внезапного внимания и дурманящего запаха Тимки. Несмело отвечал на ласки и поцелуи и в то же время не отталкивал мальчишку, наоборот, возбуждался и хотел продолжения. Ну а парнишка становился все напористее и напористее и уже снял с альфы рубаху и скользил по его обнаженному торсу руками, срывая хриплые стоны Альфреда. Прижимался к нему всем телом, терся о его пах и, похоже, сошел с ума, отдаваясь природным инстинктам, сам того не понимая, сделав выбор. Вряд ли после всего этого альфа оставит мальчишку в покое и не заставит пойти под венец, как только они выберутся с острова.

Тони стало неловко смотреть на все это, и он развернулся, чтоб вернуться в хижину тихо и незаметно, но случайно снес что-то стоящее прямо у входа хижины, и это что-то гулко стукнулось сначала об стену, а затем об землю, заставив парочку оторваться друг от друга и посмотреть на виновника этого шума.

– Доброе утро. Вам бы в дом зайти… а я, пожалуй, пойду, пройдусь к водопаду, ополоснусь и погуляю пару часочков по лесу. Погода замечательная… солнышко яркое, утро чудесное… Я ушел, – сказал Тони, чтобы скрыть неловкость от увиденного и быстро покинул омегу и альфу, дав возможность возобновить то, что он нечаянно прервал.

– Тони, будь осторожен, – услышал парень, удаляясь от них в сторону водопада.

– Ну и вы времени даром не теряйте, – сказал тихо он, вряд ли они услышали его напутствие. Не стоит пугать мальчишку, раз он, наконец, решил пойти на сближение с Альфредом после стольких месяцев знакомства. Тем более, по ним обоим видно, что они Пара, только Тимур никак не хотел это признавать. Радует, что он стал об этом задумываться еще там, живя в квартире Альфреда. А значит, дело не только в его первой течке, а в его чувствах к своему альфе, пусть пока и не осознанных.

А парочка, тем временем, перебралась в дом и продолжила начатое. Легкие поцелуи сменились страстными и требовательными, а ласки стали более откровенными – интимными. Тела горели, а страсть рвалась наружу, и оба любовника хотели большего, несмотря ни на что. Руки блуждали, ощупывали, поглаживали. Оба выгибались. Тихо стонали и ловили стоны друг друга губами. Как оказались полностью раздетыми, даже не заметили, не смутились и не остановились. Прелюдия явно затянулась, а Альфред все еще сомневался.

– Тим, ты уверен?

– Да, пожалуйста, не останавливайся… не мучай меня… Все тело горит и хочет этого, а ты, как подросток, который первый раз и не знает, с чего начать главное. Только это я подросток, и это мой первый раз… пожалуйста, продолжай… – умолял альфу Тимур.

– Малыш, именно, что первый раз, он должен быть особенным… Я не хочу, чтобы ты потом пожалел об этом… возненавидел меня… – почти сдался Альфред.

– Хочу… и ты единственный альфа на этом чертовом острове… Мне что, связать тебя и изнасиловать, раз других альф рядом больше нет?

– Нет… я сам тебя сейчас съём… малыш, я люб… – не договорил Альфред и поцеловал мальчишку, решив, будь, что будет, он не остановится и доведет начатое до конца. Его палец скользнул в его тугую дырочку, уже хорошо смазанную течкой, возбужденную обильными ласками друг друга. Вскоре к нему добавился второй палец, а затем и третий. Терпеть стало невыносимо и больно, и он сорвался и аккуратно вошел в Тимура. Медленно, продвигаясь и давая привыкнуть к заполненности, он еле сдерживался, чтобы не начать двигаться быстро и ритмично, глубоко и несдержанно. Целовал, отвлекал, дразнил парня, а сам парил от непривычных ощущений и сладкого запаха мальчишки. Мозг и здравый смысл помахали ему на прощание белым платочком, вытерев слезу, предупредив, что уехали навсегда. Мысли улетучились, и он сам поплыл на волнах страсти и похоти, нежности и безумия, которые захватили его и прочно засели вместо мозгов. Альфред целовал тело парня везде, куда мог дотянуться, а куда не мог, дотягивались руки, совершая только им известное таинства, даря Тимуру ласки и срывая стон за стоном. Он держался, стараясь отсрочить развязку, как мог, а его рука помогала мальчику, наоборот, приблизить развязку, чтобы дать взорваться не только страсти, но и телам, которые так долго ждали этого момента. Больше сдерживаться он не мог и вынул свой член, кончил на живот парня, чтобы избежать сцепки и незапланированной беременности омеги. Последний же недовольно замычал и кончил следом.

У них еще вся жизнь впереди, и дети должны рождаться только желанными и запланированными, тогда все в семье будет хорошо. Альфред обнял мальчишку и прижал к себе. Его сердце так бешено стучало и рвалось навстречу сердцу Тимура, желая слиться и стать одним целым – неразделимым. Это и есть счастье и осознание того, что твой выбор правильный, а твой любимый и есть твоя вторая половинка, дарованная тебе Богами.

Омега уткнулся носом в грудь своего альфы и, засопев, заснул, улыбаясь. Альфреду трудно было понять, признал ли он его как пару или нет? Но раз улыбается – значит, понравилось, а раз понравилось, то, возможно, проснувшись и набравшись сил, он захочет повторить все это и не один раз.

«После того что было, я его теперь никуда и никогда не отпущу. Даже если он будет сопротивляться и упираться – заставлю! Мой омега! Мой, теперь я точно уверен, что мой!

С Витором никогда я не испытывал подобного, а близость не заставляла парить над землей, а затем лететь в бездну без страха погибнуть там без права на вторую попытку полета. Да, там была влюбленность и, первое время, страсть, но со временем это превратилось в привычку и не доставляло желаемого наслаждения. Мы были средней статистической парой, имели двоих чудных сыновей и семь лет совместной жизни. Запах мужа был довольно приятный, чуть сладковатый, как первые весенние цветы, проснувшиеся от долгой зимней спячки. Только он не сносил крышу, заставляя совершать глупости и вновь становиться подростком, бросаясь каждый день в любовь, как в омут с головой. У нас с омегой все было просто и обыденно, а не крышесносно, как с Тимуром. Зачем я тогда женился, если чувствовал лишь влюбленность? Честно, мне даже стыдно признаться самому. Мне нужны были деньги и связи его отца. Бизнес был небольшим, и я еле-еле сводил концы с концами, когда рядом конкурировали большие и сильные рекламные компании. На их фоне мой бизнес выглядел, как капля в море, и дела в нем день ото дня становились все хуже и хуже. Нужно было срочно что-то предпринять… И я предпринял.

На одной из светских тусовок познакомился с хорошеньким омегой, а тот оказался сыном одного из промышленных магнатов, ну и, наверное, влюбился. Ага, я был сам себе противен, что подумывал закадрить парнишку, чтобы его папашка помог мне, удерживая мой бизнес на плаву.

А потом все само как-то закрутилось, завертелось, и вот я уже стою в церкви и говорю: да. А на душе так гадко, что если бы мог, то плюнул сам себе бы в морду за такую подлость. Альфа–папашка Витора был, конечно же, против брака своего младшенького и горячо любимого омеги со мной, но ради сына быстро сдался и даже помог нам с моим рекламным бизнесом, удерживая его своими бесконечными инвестициями и поддержкой в прессе, рекламой на всех существующих у нас каналах. Я быстро встал на ноги, и мой бизнес стал процветать. Появились постоянные и богатые клиенты, и жизнь, можно сказать, с бешеной скоростью полетела вверх. Влюбленность в супруга быстро сменилась привычкой к совместной жизни. Я постоянно был на работе, мужу почти не уделял времени, а когда родились двойняшки, даже не заметил…

Начались постоянные ссоры и скандалы, но мы с Витором стойко оставались, вместе продолжая делать вид, что у нас все хорошо. Он – потому что любил, ну а я, потому что мне как воздух нужна была поддержка его отца, чтобы по-прежнему оставаться на плаву и получать стабильную прибыль. Работа засосала меня с головой и стала моим единственным смыслом и радостью в этой жизни. Если бы тесть не позвонил и не поздравил с рождением сыновей, то я бы даже не заметил, что они родились. В тот день я бросил все свои дела, купил огромный букет цветов и полетел в больницу. Мой супруг светился от счастья, что я рад. Ну да, я был безумно рад своим наследникам, и мне было ужасно стыдно, что не приехал немного раньше, чтобы присутствовать при их рождении. Нам обоим в тот день казалось, что теперь все наладится, и мы станем нормальной счастливой семьей. Ведь дети всегда сближают родителей, заставляя уделять им время, а значит, и время своему мужу.

Первое время я очень старался посылать свою работу подальше и проводить дома с семьей больше времени, но работа, тем временем, желала моего непосредственного участия и присутствия именно у себя в кабинете, а не в детской. И я сдался, вновь погрузился в работу.