Текст книги "Я смотрю в прошлое (СИ)"
Автор книги: Sattira
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Игорь любил жену за то, что она приносила покой в его дом, и Дзюбу за то, что он дарил непривычные, дикие эмоции и неожиданность действий.
И это, черт возьми, разрывало его на части.
Ему все казалось, что у Артема все как-то попроще, ведь его жена попросила его самостоятельно разобраться в эмоциях и только потом принять верное решение. И что-то подсказывало Акинфееву – если он обратится с такими же словами к своей жене, то наверняка останется не понятым и в дураках.
Артем сделал свой выбор, а Игоря мучило ожидание.
Но сейчас первая ночь после победы над Испанией – Игорь безмятежно спит, приобнимая Артема рукой, а последний так и не может сомкнуть глаз. Он много пил этим вечером, пять или восемь бокалов шампанского точно давали о себе знать (но это несравнимо с Игнашевичем, который пил сегодня как в последний раз в жизни). Вот только эти бокалы чувствовались только в голове, заполняя мысли туманом и стискивая грудь. А может, внутри него ничего не давило, и во всем был виноват Игорь, который обнимал его поперек рукой.
***
Утром Артем просыпается в пустой кровати.
Игоря рядом нет, и, кажется, он ушел не так-то и давно. На постели он один, заботливо прикрытый одеялом, вторая кровать аккуратно заправлена и не было вообще похоже, будто там кто-то ночью лежал. Артем потирает глаза, встает и бредет в ванную, чтобы подумать.
Куда он мог уйти? Завтрак только через час, и то, вспоминая, сколько они выпили, наговорили и напраздновали, сомнительно, что на него явится хотя бы треть команды. Артем точно знает, что Зобнин не встанет раньше полудня, а Жирков, который появляется на тренировках обычно одним из первых, вряд ли в ближайшие четыре часа свяжет свои слова в понятные предложения.
Холодная вода сгоняет остатки сна и отрезвляет. Похмелье почти не чувствуется, хотя вчера было прилично выпито алкоголя. Слегка мутит, но это вполне незаметно, потому что в груди зажигается пока еще слабый огонек тревоги.
Приведя себя в порядок, Артем спускается вниз, к столовой и общей гостиной. Там абсолютно пусто, и будто в воду опущенный Дзюба возвращается к себе. Залипает в телефоне на полчаса, улыбается на пару особенно смешных постов в инстаграме и, не выдержав одиночества, идет в соседнюю комнату.
Там зрелище повеселее: хмурый Игнашевич обнимает унитаз в приоткрытой ванной комнате, на кровати лежит приходящий в себя Черышев, а в углу с непередаваемым выражением лица сидит Фернандес и что-то читает на своем родном языке. Марио вчера не пил, поэтому сегодня он чувствует себя отлично и кажется слегка веселым, наблюдая за мучениями друзей.
– Ден, ты выглядишь хуже, чем я себя чувствую, – констатирует факт Артем, заваливаясь в комнату и выискивая глазами место, чтобы сесть. Номер рассчитан на двоих, Фернандес сюда пришел, чтобы, видимо, присмотреть за самочувствием сокомандников, но делал он это из рук вон плохо. Артем присаживается у прикроватной тумбочки, спиной прижимаясь к кровати и отбирает из ослабевших пальцев Черышева почти полную бутылку с водой.
– Заткнись, придурок, – голос у Дениса сиплый, будто тот за вечер выпил столько же, сколько нормальный человек употребляет за полгода. – М-м, блять… Сереге еще хуже, он от толчка не отлипает, как только проснулся.
Дальше от Черышева можно было услышать довольно бессвязную речь на испанском, бормотание и приглушенные стоны, сообщающие, что у того болит голова. В ванной подал признаки Игнашевич, выползающий нетвердой походкой в коридор и выглядящий так, словно он переживает свои не самые удачные дни.
Сергей даже не удивляется, увидев в номере Дзюбу, поэтому просто протягивает руку для приветствия.
– В следующий раз, когда я буду столько бухать – вырубайте меня еще во время пьянки.
Артем улыбается.
– В следующий раз, – умело передразнивает Артем своего друга и встает на ноги. – Мы тебя вообще трезвым как стеклышко закроем где-нибудь. Хоть туалет наутро чистым останется.
В ответ он получил только раздраженный взгляд и особенно удачную реплику Дениса: «Прекратите орать, уроды громкие».
Дзюба уходит из номера Игнашевича и Черышева и открывает напротив комнату, где находит Самедова и Головина, спящего в обнимку с подушкой. Сашка лежит в одежде, одеяло сброшено на пол, а на тумбочке аккуратно поставлены две полные бутылки воды и таблетки от головной боли. Головин успел продумать все наперед.
Потихоньку обойдя все номера, Артем так и не находит Акинфеева. Со вздохом вернувшись в их комнату, он осторожно копошится в спортивной сумке и портфеле любовника. Замечает отсутствие телефона, любимых джинс и рубашки, а так же опустевший на одну пару кроссовок коридор. Может, он вышел на улицу?
И почему не разбудил тогда Артема, чтобы предупредить?
Через пару часов в столовую наконец начинает стекаться команда. Близится время обеда; ребята выглядят усталыми, но довольными, передвигаются медленно и часто парами, помогая друг другу плечами удерживать вертикальное положение. Как и предполагал Артем, Юра Жирков выглядел так, будто прилетел с Марса: полулежал на столе, медленно вытягивая воду из стакана и молчал, сохраняя более-менее умное выражение лица. Единственные, кто выглядели свежими и отдохнувшими, были Фернандес и Черчесов.
Кстати, о Черчесове.
Тренер был неумолим; он зашел в столовую именно тогда, когда Самедов повторно задремал, уже уложив голову на стол и отодвинув от себя миску с супом, Игнашевич подозрительно зеленел и старался не смотреть в сторону еды, а Черышев вяло загребал ложкой бульон и закидывал его в рот, морщась через раз. Остальные либо выглядели так, как будто этот чемпионат они уже победили, либо так, будто пили с самого начала июля (если быть точнее, они были вполне близки к состоянию Игнашевича).
Черчесов хмуро выговорил им все, что он думал об этой пьянке, а после выгнал на улицу освежиться. Серьезно тренироваться и так никто не смог – желудки были наполовину пусты, головы тоже, поэтому просто полежать на траве и лениво разговаривать было невиданной роскошью. К сожалению, в Саламовиче очень некстати проснулся порядочный тренер, и он заставил пробежать порядка часа, после чего Игнашевич и Смолов отбыли в номера насовсем, Головина тащили на руках, потому что тот жаловался на головокружение, и продолжать тренировку остались около пятнадцати человек.
Кое-как день кончился. А Акинфеева так никто и не нашел.
Обрывочно Дзюба понял, что Черчесов в курсе того, где находится его основной вратарь, потому что матерных слов в его адрес не услышал. Черышев что-то промямлил о том, что Игорь должен был куда-то уехать на пару дней и давно всех предупредил. Как это обошло мимо Артема, сам Артем так и не понял, но больше ничего не узнал.
Вечером было скучно сидеть в одиночестве. Дзюба направился играть в карты с остальными, хотя отлично помнил, что еще вчера утром они с Акинфеевым договорились: вне зависимости от того, как закончится матч с Испанией, они весь день проведут вместе. На душе немного саднило, но Артем увлекся довольно жаркой игрой с друзьями и не заметил, как начал засыпать на ходу.
С замиранием сердца он шел по темному коридору и думал, что сейчас зайдет в номер и увидит знакомую темную макушку Игоря. Акинфеев бы уже спал, закутавшись в одеяло, и наверняка бы не проснулся, когда Дзюба привычно стащил с себя одежду, рухнул в кровать и по-обычному приобнял за шею.
Но в комнате было темно и пусто.
Комментарий к 5
Во-первых: рейтинг фанфика – PG-13, и он, естественно, таким до конца и останется. Ребята, простите, кто пришел сюда за счастливыми потрахушками – я их писать не умею, а бету искать на почти законченный фанфик смысла нет. Но если найдется таковая, готовая к совокуплению этих персонажей, то я буду счастлива принять руку помощи в таких непристойных вещах.
Во-вторых: график выхода оставшихся глав будет кардинально скакать, потому что у меня небольшие проблемы со здоровьем; оттого прошу не забывать сие творение и слепо верить, что со мной все так и останется хорошо.
Спасибо тем, кто читает это порождение воспаленного разума – мне очень жаль, что я не могу подобрать приличных, адекватных слов, чтобы ответить на ваши отзывы. Кланяюсь в ноги.
========== 6 ==========
Когда Игорь наконец возвращается в отель, к команде, у Артема больше нет сил даже пожать ему руку в знак приветствия.
Обессиленный постоянной тревогой за капитана, Артем слегка осунулся. Он так и не смог уснуть в одну единственную ночь, когда пришлось спать без Акинфеева. Постоянно было то холодно, то жарко, то просто не спалось, и Артем выходил на балкон освежиться и вдохнуть ночного воздуха. А сейчас, когда Игорь неторопливо снимает кроссовки, будто это не он уехал на два дня, не предупредив никого, и не заставил Дзюбу нервничать.
Под этим «никем» Артем, естественно, подразумевал себя, потому что ребята так и не смогли дать ему должного объяснения, куда уехал капитан. И сейчас такая возможность представится.
Акинфеев проходит в номер, бросает телефон на кровать и быстро клюет Артема в щеку. Дзюба сердито и устало смотрит на вратаря и ничего не говорит. Кажется, это и не надо – Игорь сам заводит разговор:
– Ну, как вы тут? Извини, на два дня вырвался в столицу, не предупредил тебя.
– Где ты был? – потирает переносицу Артем и как-то безразлично смотрит на любовника, неторопливо снимающего джинсы и расстёгивающего пуговицы на рубашке.
– В Москве, ты плохо слышишь?
– Ты знаешь, о чем я.
Игорь устало вздыхает.
– Тем, вокруг тебя не крутится весь мир. Я должен был навестить Катьку, ребят, понимаешь?
И Артем понимает. В глазах неприятно щипет, но это не от слез. Он никак не может поверить, что Акинфеев, его вратарь, друг, а с недавних пор и парень, не договаривает ему все, что так не хочется услышать. Не может поверить, что Игорю приходится врать ему.
Артем встаёт с кровати и уходит из номера. Игорь безучастно смотрит, как тот медленно надевает обувь, после чего как-то торопливо спохватывается.
– Подожди, Тем… Я…
Он подходит близко, совсем близко, зарывается рукой в короткие волосы Дзюбы и медленно целует, так, как знает, ему нравится. Артем пытается возмутиться, может, оттолкнуть Акинфеева и наговорить тому гадостей, но срывается и даёт слабину: крепко прижимает к себе вратаря. Душа рвется на части, и, кажется, Дзюба знает, как надо правильно поступить.
– Оставайся с женой.
Игорь растерянно смотрит, как высокая фигура нападающего растворяется в темноте коридора.
***
Ночью Дзюба возвращается в номер и бесшумно ложится на собственную кровать. Акинфеев крепко спит, и Артёму хочется именно сейчас разбудить его, накричать и сказать, что тот – конченный придурок, если решил, что так можно поступать.
Катька, конечно. Дети.
Голова начинает болеть, и Дзюба спешно отгоняет свои мысли.
Утром он начинает играть в молчанку, а Игорь упорствует и стучится в ванную комнату, пока Дзюба принимает душ.
– Арте-ем, – скребётся вратарь, пока первый намыливает голову шампунем. – Впусти-и…
– Дверь открыта, – бесстрастно ответил Артем, но его, естественно, не услышали за шумом воды. Игорь прислонился спиной к двери, подтянул колени и уложил на них голову. Так он без слов просидел до тех пор, пока водяные капли перестали ударять о кафель, а сам Дзюба недвусмысленно дал понять, что если Игорь так и останется подпирать собой дверь, то придется вынести «преграду» ногой. По возможности, вместе с акинфеевской башкой.
Игорь ещё пару раз намекал во время тренировки, что был бы довольно не прочь вернуть их отношения. В конце концов плюнул. Дзюба захочет – Дзюба подойдёт. И не надо его уговаривать.
Но когда после вечерней тренировки Артем опять отправляется в ванную снимать стресс с помощью мочалки, Игорь не выдерживает. Ждёт с минуту, пока дробный звук воды опять застучит по полу, а потом прямо в одежде отправляется к Артему.
Дверь и правда открыта.
Артем удивлённо дергается, когда в нему со спины прижимается мокрое тело. Футболка тяжелеет и тянет вниз, пижамные штаны неприятно липнут к ногам. Акинфеев на миг отлипает, стягивает верх, а потом поворачивает Артема к себе лицом и проводит тому языком по шее. Последний довольно мычит и запрокидывает голову, пока Игорь, внутренне ликуя, не ставит крупные засосы тому под подбородком и у левого плеча.
Дзюба не выдерживает, грубо притягивает за волосы вратаря и по-жесткому целует. Обводит губы языком, сталкивается зубами, Игорю кажется, что тот хочет высосать из него душу. Артем заводит руки капитана назад и сам запечатлевает пару красноватых ссадин на груди Акинфеева.
– Артем, – глаза Игоря нахально горят, он сам шепчет на ухо любовнику, пока руки неторопливо скользят по чужой спине. – Мне кажется, я знаю, чем смогу загладить свою вину.
Зеркало запотевает, а в ванной становится душно. Артем стоит и прижимается спиной к горячему, мокрому кафелю, а Игорь, все ещё в одежде, медленно целует, вылизывает, кусает его, всасывает пупок, постепенно спускается ниже, пока не оказывается на коленях.
Дзюба прикрывает глаза, и в голове становится абсолютно пусто.
***
Счастливые, они лежат на кровати и лениво спорят о том, кто должен выключить свет. Время далеко за полночь, и если, не дай Бог, Черчесов увидит, что его подопечные ещё не спят, разразится скандал.
– Вставай, – сонно зевает Дзюба и хлопает Игоря по плечу, неосознанно прижимая его к себе только сильнее. – Я всё ещё обижен.
– Разве я недостаточно приятно извинился? – бурчит сконфуженный Игорь, вспоминая события пары прошедших часов.
– Разве. Встань и выключи свет, экономь электричество.
– Тем, – у Игоря слипаются глаза, и тело наливается сладкой истомой. – Мне действительно очень жаль, я поступил как свинья. Доволен?
Артем улыбается куда-то в затылок Акинфеева. Наверное, надо ещё немного поломать его, вдруг расколется. Он убирает руки подальше от вратаря, чтобы тот беспрепятственно встал, но последний ещё сильнее прижимается к Дзюбе и, глядя в глаза, мило улыбается.
– Ты после минета всегда себя ведёшь, как уебан?
– А ты хочешь ещё раз его сделать, чтобы проверить?
Артем картинно поднимает одну бровь; Игорь раздосадованно ударяет кулаком по покрывалу и наконец щелкает выключателем, отходя к противоположной стороне номера.
Комната мгновенно потухает, и Игорь стоит пару секунд, растерянно осматриваясь по сторонам и неуверенно двигаясь в сторону кровати. Глаза ещё не привыкли к темноте.
– Иди на мой голо-о-ос, – потешливо зазывает Артем и кидает одну подушку в Акинфеева. Вратарь хмыкает.
– Я не слепой, разберусь, – заваливается обратно на кровать и, закрыв одной ладонью глаза Артему, садится на него сверху.
Оседлав бедра Дзюбы, Игорь задумчиво проводит руками по плечам, рукам или мышцам, словно случайно задевая горошины сосков. Артем терпко жмурится, закусывает губу и в ответ перехватывает руки Акинфеева, притягивая того к себе за поцелуем.
– Все ещё обижен, – утверждает Дзюба и аккуратно стягивает с себя Акинфеева. – Спи. Ужасных снов.
– Да ладно, Тем!
Артем с непередаваемым лицом встаёт и валится на свою кровать, оставляя Игоря на второй в полном гордом одиночестве.
– Да ты шутишь! Я не буду спать один, слышишь?
– Будешь, ещё как будешь, – довольный Артем забирается под одеяло и с предвкушением ожидает дальнейшего монолога от вратаря. И действительно его дожидается – Игорь порядка двадцати минут распинался, сидя на кровати, о том, что Артем его только использует и вообще-то он самый настоящий еблан. Конец рассказа Дзюба так и не дослушал – к тому моменту он крепко спал, слегка улыбаясь во сне.
Утром он проснется и обнаружит у себя под левым боком тяжёлого Акинфеева, который не послушается запрета и все равно ляжет рядом. Потому что соскучится.
***
– Эта тренировка – просто жесть.
– Будешь завтра играть с хорватами – ещё хуже будет.
– Я нервничаю, Игореш, – наигранно жаловался Артем, надувая щеки. – Если мы не победим, то вся Россия нас опять на колья посадит.
Они шли в номер Жиркова – Юра обещал им что-то «пиздец какое классное, не обоссытесь главное». И поэтому ребята, негромко переговариваясь, стояли у двери и безмолвно решали, кто будет стучаться.
Дзюба хмыкнул и резко распахнул дверь.
И тут же застыл на месте.
В центре комнаты стояли Фернандес и Черышев. Точнее, крайне смущенный Марио и краснющий Денис с ярко-алым засосом на шее. Пока Черышев неловко хватал в воздух и путался в испанских и русских междометиях, Марио просто взял и ушел из номера с глупой ухмылкой.
Все ясно, как божий день.
– И что это мы тут делаем, м? – выгнул бровь Артем, внешне оставаясь непроницаемым. – Балуетесь, так ведь?
– Так мы это… – по цвету лица Черышев соревновался с перезрелым помидором и уверенно держал первое место. – Волнуемся… Хорваты ведь…
– Волнуетесь? Ладно.
Игорь задумчиво почесал подбородок.
– Мы с Артёмом «волнуемся» точно так же.
