Текст книги "Его Малышка (СИ)"

Автор книги: Satanswife

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Взглянув мельком на картину, наконец сфокусировавшись не на настигших её воспоминаниях, а на том, что было реально, девушка как ошарашенная отскочила от холста, разглядывая уже ставшие для неё родными глаза и бледную кожу. Неужели она действительно в него влюбилась настолько, что все мысли были покрыты тягучим слоем воспоминаний и тоске по их короткому прошлому. Всё, как в долбанных смазливых фильмах, те же эмоции и те же переживания.

Глубоко вздохнув, она уселась на подоконник, закидывая исхудавшие за несколько дней ноги, прижав конечности к себе. Приоткрыв окно, она мягко улыбнулась, вспоминая одну из песен, что иногда напевала бабушка, приходя к надгробной плите Вассаго, отца Винчесто.

– Мудрец сказал: любовь – змея, Что жалит сильно, не щадя, – девичий голос распространился плавно по вечернему родительскому саду, слова звучали совсем тихо, едва слышно. – И чей укус страшнее смерти, Он поражает сразу сердце.

екоративные кусты всколыхнулись, когда наблюдающий из-за них мужчина медленно вздохнул, прижимаясь к прохладным ветвям, не без наслаждения слушая прекрасный голос демоницы, который был наполнен грустью. Ему хотелось подойти к ней, сказать, что всё не так, но он не мог.

– Бедняк сказал: любовь – змея, Что режет тело без ножа, – с улыбкой, всё ещё едва слышно пропел демон, вспоминая голубые бездонные глаза своей бестии, своей невероятно красивой девочки. – Да будь ты сотни раз богат… Любовь ограбит – будешь рад.

Дождь вновь заморосил, укрывая холодными каплями землю, обдувая ветром демонов. Словно сами небеса плакали, сопереживая влюблённым. Девушка сильнее вжалась в оконную раму, ощущая стальной холод, зябко сковавший спину, но совсем этого не замечая, когда демон прижал горлышко на половину пустой бутылки к губам.

– Любовь опасна, как змея, Но ей вручаю я себя, – продолжила напевать девушка, разглядывая звёзды, появившиеся вверху. Проведя рукой по плечу, она поправила спавшую лямку чёрного лифа, лишь на секунду прикрываясь от известных строчек. – И сердце, что давно кричит, О яде просит, но болит.

– Опасен горький миг любви. Об этом пишут мудрецы. – Но я дурак, и я бедняк. Вкушаю снова сладкий яд, – сжав в руке браслет, принадлежавший Уокер, демон выдохнул, как в первый день, налетев на него, она обронила плетёное изделие. Однако он, словно нарочно, забыл о нём. Даже сейчас продолжил напевать, признаваясь самому себе, что каждая строчка старой песни чистая правда.

Расправив плечи, Вики провела перепачканным в краске пальчиком по витражному окну, вырисовывая силуэт любимого демона, мечтая увидеть Геральда рядом с собой именно в это мгновение. Но его не было, и пусть ей так казалось.

– Любовь опасна, как змея, Но в сердце я её впустила, – женские уста слабо улыбнулись, отчего улыбка вышла несколько неправильной, выдавая всё, что на душе. – А вместе с ядом я вкусила… – одинокая слеза упала на мраморный подоконник, когда сердце болезненно сжалось. – Улыбку, радость и тепло, Что окружили, как кольцо.

Быстро слезая с холодного покрытия, девушка мгновенно прикрыла окно, закрывая резное железо на затвор, поняв, что комната и без того хорошо проветрилась, после чего улеглась на кровать, начиная проваливаться в царство Морфея, так и не услышав последние строчки, исполненные мужчиной.

– Пусть душит яростно змея, я отдаю всего себя, – на одном дыхании, шёпотом произнёс демон, замечая, как яркий свет из комнаты его малышки безвозвратно погас. Это означало, что девушка улеглась спать. – Готов рискнуть я, погляди. Рабом я стану для змеи.

Нехотя поднявшись с холодной травы, Геральд медленно отряхнул брюки, всё ещё ощущая шлейф не выветренного земного алкоголя. Вспоминая тот самый злосчастный

визит Дьявола, что никак не выходил из головы, злость вновь прилила к телу, и было даже хорошо, что по дороге он не встретил какого-нибудь демона.

Ад накануне.

Геральд

Наконец позвал её на нормальное свидание. Сможем провести время только вдвоём и наконец-то без каких либо оправданий, по типу «всё ради общего дела». Хотя, если смотреть с другой стороны, это всё было в действительности для нас обоих. Я выжидал эти несколько часов как подросток, проводив всех крыс на поклон в суд к Сатане, однако сейчас нужно было идти к нему самому для того, чтобы доложить обо всём, и пусть это ему было и без того известно.

Что я сейчас чувствовал? Сложно сказать. Очень давно я не ощущал чего-то подобного, да чего греха таить, вряд ли все мои связи могли сравниться с ней. А правду говорят на земле, первая любовь – любовь последняя. Всё время думал, почему меня так тянет к этой чертовке, словно она магнит для меня. Не понимал, откуда такая дьяволица свалилась на мою голову, и только вчера всё встало на свои места. Не мог увидеть раньше, потому что бестия покинула ад, от того и оттянула наш момент встречи. Её голубые глаза ещё в школе пленили моё сердце. Но мог ли я предполагать, что у юношеской влюбленности может быть продолжение, думая, что мы больше никогда и не встретимся? Вряд ли.

Спустился в ад. Родные земли невероятно манили к себе, сегодня мне нужно было в самое его сердце – в Адский дворец на поклон к Сатане. Длинные тёмные коридоры, как и любому другому демону, ласкали глаз. Как же ад был прекрасен:

Тем вдохновение награда, кто невозможного хотел, становится исчадьем ада, кто в пламени моем горел.

Кабинет Господина находился не столь далеко, однако массивная дверь с выбитой на ней иерархией ярко повествовала о том, кто за ней находится. Никогда не любил такого набожного выделения, всегда казалось это глупым, чуждым обычному демону, но мне было опрометчиво кого-то судить, а уж тем более в кабинете Дьявола рассуждать об архитектуре, созданной им самим.

– Входи, друг мой, – послышалось где-то за дверью, в момент когда демон намеревался войти.

Огромный кабинет с колоритной для Ада мебелью предстал перед мужчиной. За долгое время, проведённое в аду и знакомство с самим Владыкой, он перестал обращать внимания на тяжёлую ауру, что ощущалась также хорошо, как и тягучая, давящая на вески энергетика. Именно здесь ярко выражалась вся мощь Владыки, поэтому за восемь тысяч лет смельчаков войти без приглашения в обитель Дьявола было крайне мало.

– Виновные расплачиваются за свои грехи, вендетта наступила, – не став мусолить, подытожил результаты своих действий Геральд. Не смотря на расположенное к нему кресло, присаживаться он не планировал. Сесть за стол переговоров с Дьяволом – это сыграть с ним в ещё одну игру, из которой победителем ты никогда не выйдешь.

Тёмный лорд мягко улыбнулся, слишком хорошо зная голубоглазого демона. Ему, как никому, не требовалось этакое рассуждение. За долгие тысячелетия он знавал о слишком многом. Да и нужно ли это ему было, если на лице «друга» было написано абсолютно всё. Это, как испепеляющую чужой хребет ненависть, он скрыть не мог.

– Не присядешь? – мужчина наигранно удивился, но наседать не стал, не в его стиле ловить птичку силой. Отпив немного виски из гранёного бокала, демон усмехнулся. – Спешишь? Я понимаю.

Геральд плотно сжал зубы. Ему не нравилось поведение Владыки. Казалось, каждое сделанное им движение было излишне тяжёлым, что в действительности выдавало его намерения. Он догадывался про осведомленность Сатаны, что не могло не раздражать, сильнее накаляя градус их обещания.

– Действительно, мне пора, – сухо бросил демон, разворачиваясь к дубовой двери.

– Тебе удалось меня удивить, – раздался лукавый голос Владыки, он упивался его эмоциями так, словно пересчитывал каждую кость в человечком скелете. – Ты не возненавидел её.

Геральд глубоко вздохнул, рана была по-прежнему всё такой же свежей, такой, словно прошло несколько дней, а не десятки лет. Каждый день он проклинал себя за то глупое решение, которое принял в впопыхах в момент своей глубочайшей ярости. Было ужасной пыткой напоминание об этом всём. Дьявол словно надавливал на свежие синяки, принося невыносимую боль. Знал ли молодой демон, когда просил тёмного лорда об услуге, её отнюдь не маленькую цену? Конечно нет.

– Повелитель… – глубоко вздохнув, произнёс мужчина. Слова давались тяжело не от пережитого временем груза, он яро чувствовал подвох. Знал, что сейчас услышит то, что ему не понравится. – Всё в прошлом. Её вины нет, – не солгав, подчеркнул демон то, что думал об этой ситуации, пока бестия спала на его груди вчерашней ночью.

– Ты прав, – на сей раз подытожил для себя Сатана, разглядывая бокал с тяжёлым алкоголем, словно витал в собственных мыслях, на деле лишь накалял атмосферу. – Её вины действительно нет, но не кажется ли тебе, друг мой, если она узнает, её это сломает. Прекрасная Виктория, дивная, неприступная птичка в нашем саду будет чувствовать угрызения совести.

Стоило демону закончить свои мысли вслух, как руки Геральда безжалостно сжались в кулаки, а глаза налились кровью. Больше всего он ненавидел манипуляции, а это было одной из них. Потерять Вики было всё равно, что потерять себя. Втянув непринужденно воздух ноздрями, он спокойно кивнул. Как бы тяжело это не было, он понимал, что при любом раскладе действия Дьявола будут переваливать его собственные.

– Сатана, ты не посмеешь, – сдерживая себя из последних сил, произнёс демон. Геральд знал, к чему он клонит, ярость закипала в венах, когда сам тёмный лорд был спокоен как никогда. Разглядывая десятки книг, оригиналы стояли на его полках, приветливо маня своего хозяина прочесть их снова.

– Догадываешься, что нужно сделать для того, чтобы не посмел? – Дьявол закрыл лежащую рядом книгу, когда Геральд, пересилив себя, кивнул, не в силах идти против Владыки. Он мог и хотел, но понимал, что грязная игра или попытка сделать что-то против, приведёт к тому, что Вики пострадает, а этого он бы простить себе не смог.

Геральд

Вечер был поистине волшебным – невероятно красивый мюзикл, её шуточки, рандеву на балконе, запах её волос, в момент когда Эсмеральду должны были поджечь на костре и бестия придвинулась ко мне – все эти моменты были слишком сладкими. Старался вести себя непринуждённо, не хотел расстраивать её раньше времени. Искренне надеялся, что она не привязалась ко мне очень сильно, и мои слова не разобьют её сердце, но Вики, казалось, всё чувствовала. Всё чаще делая шаги по набережной, замечал её пытливые взгляды, когда, не выдержав, она всё же спросила, решив успокоить внутренний переполох.

– Так и есть, – безразлично произнёс, когда внутри всё надломилось. Показать эмоции, означало дать ей повод усомниться. Всяко лучше было выглядеть в её глазах ничтожеством, чем пытаться и до бесконечности надеяться, что нам когда-нибудь удастся быть вместе.

– А мы? – моя девочка. Как же мне хотелось её обнять, сильнее прижимая к своей груди, видя скопившиеся в уголках её невероятно красивых глаз слёзы. Но нужно было оттолкнуть. Иначе было нельзя.

– Спасибо. Эти две недели действительно были увлекательными, – я видел, как ей тяжело давалось каждое сказанное слово. Мы не успели разойтись по разные стороны дороги, но я уже чувствовал вину за то, что позволил себе быть счастливым, тем самым обрекая её.

Сделал несколько неуверенных шагов, она остановилась рядом на несколько минут, даже не глядя в мою сторону, когда я жадно изучал её, не в силах отвернуться. Было невыносимо больно смотреть, как она уходит, а вместе с ней и всё, что между нами было. Смогла бы она когда-нибудь простить меня? Я не знал, что говорить, когда я не был уверен в том, что у меня получится простить себя самого. Исчез зная, что она развернётся.

Настоящее время.

Демон ушёл обратно в школу. Завтрашний день должен был стать финальным. В планах было уехать ещё тогда, когда он сделал ей больно, но из-за уважения к Кроули задержался на добрых два дня, выжидая, когда новый преподаватель вступит в свои обязанности, заменяя их двоих.

Сжав в руке бутылку с тяжёлым алкоголем, он последний раз взглянул в её окно, не без улыбки наблюдая за тем, как она ворочается в своём сне. Обычно в такие момент, когда они были вместе, демон часто прижимал к своей груди, разглядывая хмурое лицо. Взглянув на длинную дорожку, он направился в сторону школы, не решив использовать водоворот. Не сейчас. Делая размеренные шаги, он пытался переключиться на что-то, но ему не удавалось.

****

Встрепенувшись, Уокер перевернулась в своей кровати, в горле пересохло, но вставать не хотелось, однако жажда взяла своё и, медленно поднявшись, девушка налила в стакан воды из близ стоящего графина. Устремив свой взгляд в окно, она заметила силуэт демона, едва ли не роняя кувшин на пол. Вики была уверена, что это Геральд, поэтому, недолго думая, небрежно опустила стеклянную тару на стол, от чего несколько капель воды выбежали за стенки графина. Направляясь к окну, быстрое движение рук позволило распахнуть огромные окна, когда морозный ветер дунул в лицо, а перед глазами пронеслась пустота.

– Идиотка! – разочарованно воскликнула Уокер, усаживаясь обратно в кровать, пить перехотелось. Теперь она желала, чтобы этот грёбаный день скорее закончился.

Давление в висках не проходило. Головная боль не хотела покидать девушку. У самой же Уокер в голове был лишь один вопрос: «Почему?», но внятного ответа не было. Сердце отчаянно твердило, что всё не так и верить не стоит, но разум говорил о суровых реалиях. Глупышка, всё прошло. Ничего не изменится. Под гнётом собственных мыслей и неудовлетворительного самочувствия, Вики так и не удалось уснуть, разглядывая одну точку.

– Госпожа… – приторный голос миловидной служанки вырвал на поверхность. Девушка обеспокоено оглядела свою Госпожу, но Вики чувствовала фальш, это была одна из её способностей.

Чувствовала, но не винила, в конце концов, она была прислугой, а не подружкой, чтобы в действительности переживать. В такие моменты Уокер жалела, что не смогла никому, кроме одной подруги, по-настоящему открыться.

– Что такое? – недовольно прошипела голубоглазая. Девушке чертовски хотелось на кого-то сорваться, но, к счастью прислуги, сделать этого не могла.

Семья Уокеров с давних пор славилась своими выдержанными представителями рода. Казалось, сначала появилась мощнейшая выдержка, а уже потом и сами демоны. Вики сразу приметила новую служанку перед балом в тот самый день, когда осталась дома. Обычно прислуга служила долго, веками отмывая своё прошлое. Однако с недавних пор Непризнанные, обучающиеся в школе, получили возможность подработки обслуги у высших демонов, что было весьма, для заработка бывшего человека, высоко оплачиваемо.

– Не хотите фреш? – скривившись, Вики постаралась сдержать гнев. Серьёзно? Она стала её тревожить только из-за сока? Раньше прислуга боялась взгляд поднять, а теперь слишком часто самовольничала.

– Поставь на тумбочку и выйди, – спокойной произнесла Уокер, разглядывая отсутствие какого-либо такта у прислуги, которая покорно вышла, не став злить свою Госпожу и дальше.

Сомкнув бледные губы вокруг полосатой трубочки, Вики медленно растягивала напиток, ощущая сладковатый вкус свежих апельсинов. Вернув наполовину пустой стакан на твёрдую поверхность стола, девушка скинула с себя пижаму, оставаясь в одном белье, подходя к гардеробу. Стянув оливковый брючный костюм с вешалки, Вики быстро накинула его на тело, перед выходом поправляя свои растрёпанные волосы и успевая накрасить губы гигиенической помадой.

Спустившись по лестницы вниз, голубоглазая заместила мать, сидящую на диване с бумагами. Ребекка Уокер была настолько ими увлечена, что в упор не заметила дочь. На часах было практически пол девятого утра, что вовсе не удивило Вики. Не смотря на все споры с отцом о нужде отдыха, женщина тихо выбиралась из своей комнаты по утрам, позволяя любимому выспаться, а себе насладиться свежим кофе и документацией.

– Ты вся бледная, – женщина улыбнулась при виде дочери, но покачала головой, ей это совсем не нравилось. – Что у тебя в жизни происходит?

Вики пожала плечами, усаживаясь в кресло, на секунду качнув бедрами, в глазах неожиданно стемнело, но красавица не подала и виду, удобнее прижимаясь к спинке дивана. Разговаривать на эту тему она была по-прежнему не готова.

– Не выспалась, – взглянув на мать, она спокойно улыбнулась, разглядывая десятки протоколов. – Папе это не понравится.

Улыбка Вики стала шире, когда Ребекка закатила глаза в излюбленной манере дочери. Что-что, а задавать правильные вопросы она умела, поэтому, отложив несколько листов в сторону, также осторожно одарила своё чадо улыбкой.

– Вы посмотрите на неё, какая негодница! – покачала головой женщина, не ругаясь на девушку. – К тебе друг заходил, – безразлично произнесла Ребекка.

Демоница давно подозревала новые отношения дочери и отчетливо видела перемены в её поведении и настроении. Но то, на что она смотрела несколько дней подряд, ей совсем не нравилось. Разлад в отношениях Вики происходил, и это всё говорило ей само за себя. Подавленность дочери чувствовалось. Не сказать, что она всегда была жизнерадостной и сияющей девочкой, но глаза не были такими потухшими, как в последнее время, её эмоции ощущались слишком хорошо. Утренний приход демона лишь подкрепил догадки, его взгляд говорил за себя.

– Какой друг? – взволнованно произнесла демоница, разглядывая мать. Казалось, перед ней самой появилась медаль. Одна её сторона хотела, чтобы это был Геральд, желая этого всем сердцем. Другая же считала, лучше это был бы кто-то иной, не стоит сильнее привязываться.

– У вас схожие глаза, высокий, широкоплечий… – блондинка притормозила лишь на мгновение, пытаясь вспомнить какие-то отличительные знаки. После чего щёлкнула пальцами, улыбнувшись. – У него на шее был кожаный чокер. Заходил минут двадцать назад.

Внутри девушки саднило. Но если он сам пожелал конца тому, чему суждено было завершиться, зачем тогда пришел к ней? Зачем вновь напомнил о себя, надавливая на раны? Это задавало много вопросов. Не смотря на головную боль, Вики осторожно ухмыльнулась. Для себя она решила, ей стоит задать ему главный, волнующий вопрос, а потом окончательно попрощаться с некогда любимым демоном.

– Зачем приходил? – безразличие подделать было трудно, но был большой толк в тренировках небесной школы.

– Да я сама не поняла, – покачала головой Бекк. – Чего-то глобального он не сказал. Просто спросил, в аду ли дочь. Знаю только, что он на старом стадионе стреляет по мишеням.

– Я сейчас вернусь, – вскочив с кресла, Вики выбежала в прихожую, снимая короткую тёплую куртку с вешалки и натягивая кроссовки на ноги, не задумываясь о шапке.

Старый стадион находился совсем недалеко от школы. Всего в нескольких кварталах. Вики слишком хорошо знала ад, пусть и была здесь слишком редко. Погода переменилась, утренняя прохлада неприятно обдавала лицо, заставляя глаза слезиться от потока ветра. Убрав не нужные капли, Вики рассмотрела силуэт демона. Выпустив одну пулю из пистолета, демон перезагрузил магазин, разглядывая обойму оружия, когда демоница вошла на дорожку, направляясь к нему ближе.

– Чего ты хотел? – Вики поджала губы. Она не хотела терять самообладание, однако рядом с ним обычные границы слово размывались

– Мне нужно было передать тебе это, – соврав, протянул порванный браслет демон. Но вики даже в таком состоянии чувствовала ложь, хорошо распознав.

– Лжёшь даже сейчас? – она ухмыльнулась, тень улыбки упала на её лицо, когда девушка рассмотрела свой браслет, забирая его из мужских рук.

– Даже сейчас? – он усмехнулся, копируя сказанное ей. – Я никогда не лгал тебе.

Вики покачала головой. Сердце бешено колотилось, мысли безжалостно давили. Он не лгал, но делал больно. Не делал ничего по сути плохого, но дал ей призрачную надежду. Понять его ей было трудно, казалось, всё было слишком просто. Проще, чем он себе вообразил. Но так ли?

– Какой смысл тогда начинать сейчас? – она небрежно бросила это, разглядывая пробитые в яблочко мишени. Он сам усложнил себе жизнь, вот, что ей было прекрасно видно.

– Никакого, – не став, как ожидалось спорить, Геральд невесело протянул сказанное им слово. – Всё равно, чтобы ты не услышала, никогда не оправдает меня, да и нет у нас шанса, – он вновь усмехнулся, не замечая того, что в слух поделился личными размышлениями.

– Но ты ведь даже не пытался! – повысив голос, выкрикнула демоница, по её щеке покатилась одинокая слеза, когда она наконец перевела свой взгляд на Геральда. – Люди очень любят запах земли…

Демон стоял смиренно, разглядывая шелковистые локоны цвета молочного шоколад, что изрядно трепал ветер. Губы его приоткрылись в немом вопросе, когда демоница мягко улыбнулась, заглядывая ему в глаза так, словно ничего между не произошло и они просто беседовали о пережитом. Что было в голове голубоглазой красавицы, он не знал. Слишком сложно было предугадать именно её, поэтому ему оставалось лишь ожидать дальнейших слов.

– Почему? – девушка закусила свою нижнюю губу, давно пытаясь найти ответ на свой же вопрос, затем мягко улыбнулась. – Потому что в ней те, кого они любят.

Слеза медленно покинула зрачок, слетая прямиком на дорогой пиджак. Геральд не мог смотреть, как ей больно. Ему не хотелось даже думать, что всё произошедшее – его инициатива. Демон всегда обещал себе не причинять боль тем, кто ему дорог, но осознавал, что если не пойдет на поводу у Дьявола, сделает ей ещё больнее, чем сейчас. И вот её слеза, такая одинокая и отрешённая, лубяная капля, которая смогла уместить в себе всю ту боль, что ощущала девушка. Его накрыла внутренняя ярость не на неё и даже не на Дьявола, а на самого себе.

– Сюда стреляй, – вставив в холодную руку оружие, демон пододвинул её к себе так, что дуло упёрлось точно в сердце.

Если то был его конец, то пусть. Это было лучше, чем потерять её окончательно во второй раз уже по собственной просьбе, лучше, чем чувствовать пустоту внутри себя, не ощущая тепла её рук, мягких губ, сладкого запаха. Не ощущать тех невероятных эмоций, когда чертовка посреди пары увлекала его в страстный секс, заставляя ощутить новый приток адреналина. Если она и лишит его этой несчастной жизнь, так тому и быть.

– Зачем мне в тебя стрелять? – голос сбивчиво задрожал, когда губы были в паре сантиметров от его, а глаза были не способны оторваться от таких же голубых. – Чтобы земля пахла лучше?

Руки демона дрогнули, когда он сильнее сжал одну из рук девушки, которая выпустила несчастный пистолет. Он не мог поверить в услышанное, разглядывая, как солёные дорожки появились под глазами. Одна его ладонь прошлась по щеке, когда другая ухватилась сильнее за женское плечо, вжимая её в двухдневную щетину, которая, казалось, сейчас никого из двоих не волновала.

– Вики…девочка, – наконец его сбивчивый шёпот стал более слышным. Её тело потяжелело, когда в глазах вновь всё потемнело, а голова безбожно закружилась. Покрасневшие от слёз зрачки и нос – последнее, что он увидел пред тем, как она окончательно потеряла сознание.