Текст книги "Сделай шаг навстречу (СИ)"

Автор книги: SashaXrom

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Почему все, кого я люблю, бросают меня? – совершенно трезвым голосом спрашивает он меня.

– Прости… – начинаю я, но он меня прерывает:

– Что, стрёмно любить шлюху? А Илай, что, не шлюха? Его не стрёмно?

– Я не выбирал… – снова пытаюсь объяснить я, но он снова не даёт мне закончить:

– А я всё думал, ну как же так. Почему ты меня не любишь? Думал, может, есть у тебя кто, следил за тобой по GPS. Я всё понять не мог, ты ни с кем мне не изменял: дом, работа – работа, дом. У тебя не было никого. Я с ума сходил, пытался понять, как так можно – не хотеть любви. Человек же не может без любви, ему надо кого-то любить. Меня ты не любил, я же не дурак, я же чувствую. Тогда кого ты любил? Я не понимал. Потом я даже смирился, стал думать, может, так бывает, может, это такой дефект души у тебя – что ты любить не умеешь. А оно вот что, оказывается. Ты всё это время любил его. Поэтому всё? Он снился тебе всё время? Ты только во сне говорил мне, что любишь. А теперь я понимаю, что не мне ты говорил. Ему.

Я молчу. Вот на это мне нечего сказать. А Ренат продолжает:

– А знаешь, вы ведь с ним похожи. Он такой же, как ты – с дефектом души. Он тоже не знает, а как это – любить. Вы сто́ите друг друга. Думаешь, он любит тебя?

Я пожимаю плечами. Любит ли меня Ила, или всё же это играет его больное самолюбие, которое не может простить мне, что я оказался первым и единственным, кто посмел бросить его. Я не могу быть в этом уверенным на сто процентов.

– И ведь дело не в моих фильмах. Если бы их не было, что, разве ты бы не побежал к нему? Я тебя понимаю, – вздыхает Ренат. – Есть вещи, против которых бесполезно бороться, они сильнее тебя. Только вот мне от этого не легче.

Он прикладывается к бутылке, отпивает большой глоток, протягивает мне, я качаю головой, он усмехается:

– Хочешь к нему? Чувство мнимой порядочности не дало тебе уехать с ним? Тебе надо было расставить все точки со мной… да, узнаю тебя. Тебе так хочется, чтобы всё было правильно, только вот знаешь что? Ничего у тебя не получается с этим, Егор. Мне сейчас так же плохо, как в семнадцать, когда меня впервые бросили. Ты второй. А больно так же. А мне даже страшно теперь начинать что-то в третий раз… потому что тогда это уже будет фатум.

Я испытываю к нему сейчас такую щемящую мне грудь жалость, что хочется обнять его, как маленького ребёнка, который потерял своих родителей, но я не смею прикоснуться к нему, не смею дать ему надежду, что ещё не всё потеряно.

– Хочешь узнать, как я дошёл до жизни такой? Тебе же, наверняка, интересно. А раз сегодня у нас такой день откровений, то почему бы мне не поделиться с тобой тем, чем я ни с кем не делился.

Ты знаешь, у меня ведь не было никаких озарений, что вот я резко решил, что мне нравятся парни. Нет, я всегда был таким, я всегда знал, что я отличаюсь от других. Первый раз я влюбился в шестнадцать, так влюбился, что почва из-под ног уходила. Только у меня же всё не как у людей. И кандидатуру я выбрал совершенно невозможную.

Это был парень моей сестры Амины. Камиль. Ему было двадцать пять, он был старше меня на девять лет. У них всё двигалось к свадьбе, а я с ума сходил, старался проводить с ним рядом столько времени, сколько получалось. Потом он признался, что понимал всё, что со мной происходило, но не хотел, чтобы что-то случилось у нас с ним.

А потом мы с ним поехали к нам на дачу, мне не спалось ночью, я сидел на веранде, и тут он вышел покурить. Остановился совсем рядом, в одних трусах… так рядом, что я чувствовал его запах… а я как будто завис тогда, я сидел и смотрел на его полувозбуждённый член под трусами.

Я поднимаю глаза, а он сверху на меня смотрит и уже даже не курит. А потом так всё быстро произошло, я сам сделал первый шаг, он не помешал мне. Потом началось безумие, мы делали это с ним везде, где это было возможно, мы не могли оторваться друг от друга, я думать не хотел, что это может закончиться. А потом он мне сказал, что когда женится на Амине, это всё придётся прекратить. Я не хотел отдавать его никому, даже родной сестре.

Его ошибкой было то, что ему однажды захотелось меня сфотографировать в своей студии. Он говорил, что я такой красивый, что это будут отличные снимки. Сессия плавно перешла из обычной в эротическую, и фотографии, в самом деле, вышли обалденными.

– Подожди, – прерываю я Рената. – Камиль? Это не тот ли…

– Да, – кивает Ренат, – он молодец, сделал себе имя. Кто знает, может, я и услугу ему оказал, не дав превратиться в примерного мужа. Я сорвал им свадьбу, сделав так, чтобы Амина нашла эти снимки среди его вещей. Я, наивный, думал, что тогда Камиль будет со мной. А он вместо этого, после скандала и разорванной помолвки, уехал из страны.

Больше я его не видел. Я был в таком отчаянии, что мне надо было чем-то отвлечь себя, и я послал эти снимки в один из мужских журналов. Мне позвонили и предложили поучаствовать в паре проектов. Хорошая студия, проверенные партнёры, неплохие деньги.

И мне действительно это нравилось, и это помогло мне отвлечься. Потом появился ты. Когда у нас начались серьёзные отношения, я хотел бросить это всё, даже хотел рассказать тебе. Но потом я стал замечать, что ты не очень интересуешься, а чем я занимаюсь на самом деле, и я решил, что для тебя это не имеет значения. В итоге, вышло так, как вышло.

Он снова отпивает глоток из бутылки и заканчивает:

– Знаешь, что я понял?

– Что?

– Нельзя брать чужое. Жизнь тебя накажет за это. Камиль не был моим, и ты тоже, как оказалось, не был моим никогда. Грустная история, – хмыкает он и допивает до дна, – душераздирающая история.

========== Шесть лет к тебе ==========

– Поезжай, Егор, – вяло машет рукой в сторону коридора Ренат. – Он там тебя заждался уже. Я тебя понимаю, от таких, как он, разве можно отказаться.

– Я никуда не поеду, – отрицательно качаю головой, не делая даже попытки подняться с пола. – Я не могу оставить тебя в таком состоянии.

– Да что со мной будет? – Ренат тоскливо усмехается. – Давай, Офелия, твой Гамлет ждёт тебя, а то принцы – они такие, чуть замешкаешься, а они ту-ту-у-у и улетели в далёкие страны.

Я в замешательстве молчу, а он продолжает:

– Хотя, ты знаешь, я не особо понимаю, как вы с ним вообще вместе оказались. Ты же образец самца, а, Офелия? Он же гордый, он же не под кого. Неужели ты?..

Я пожимаю плечами: обсуждать эту тему с кем бы то ни было, я и раньше не горел желанием, а уж теперь и подавно. Ренат хмыкает:

– А хотя, какая мне, в принципе, уже разница. Ты свободен, ты можешь делать всё, что твоей душе вздумается.

– Ты уверен? – с недоверием спрашиваю я.

– Да уверен я, иди, – Ренат фыркает и обводит взглядом свою разбросанную по спальне одежду. – Мне тут вещички собрать надо.

– Ты не обязан съезжать отсюда, – говорю я. – Оставайся тут, лучше будет, если уеду я.

– Какое благородство, – Ренат смотрит на меня внимательно, как бы раздумывая о чём-то. – Ты ведь у нас такой благородный, да? А насколько далеко ты можешь зайти в своём благородстве?

Я непонимающе хмурюсь, а он отводит глаза в сторону и кивает мне на выход:

– Иди, а то я передумаю, плакать тут начну.

И я еду к нему, по ночной магистрали, под взглядом равнодушных окон проносящихся мимо домов, я еду к нему, мой долгий путь длиною шесть лет подходит к концу. Только бы не испортить, только бы вновь не потерять его. Теперь это будет ещё более невыносимо, теперь мне только бы не обронить моё хрупкое счастье.

Илья встречает меня в длинном чёрном халате, при ходьбе видны его ноги, я смотрю на них не отрываясь, а он смеётся и прижимается ко мне в поцелуе:

– Я успел соскучиться по тебе. Разобрался с ним?

Я киваю, зарываясь лицом в его волосы, подталкиваю к кровати, он падает на спину, утягивая меня за собой, и снова смеётся. Полы халата расходятся, и он закидывает свои обалденно длинные ноги мне на поясницу:

– Можешь сразу, я ждал тебя.

И под халатом ничего, только он, голый и прекрасный Ила, и я не в силах бороться с этим наваждением, отравой проникающим мне в разум: дёргаю пояс, чтобы сорвать с него эту шёлковую тряпку, тут же трясущимися руками пытаюсь освободиться от своей одежды, заламываю ему руки над головой, он выгибается всем телом под моим, а я уже в нём, таком горячем и желанном мне теле, что расплавляются в хлам все нервные окончания. Ила запрокидывает голову назад, стонет сквозь стиснутые губы:

– Давай. По максимуму. Сразу.

И отлетают с визгом тормоза, и вдребезги – об острые камни глубокого ущелья, и на самое дно болотного омута. Только с ним так, больше ни с кем, никогда. И по всему телу восхитительная пустота, и хрустальная дрожь колоколом в покинутом храме.

И в реальность я возвращаюсь только тогда, когда в изнеможении падаю на такое же, измождённое нашим мгновенным на сверхзвуковой скорости полётом, тело Илы, который так же прерывисто дышит, пытаясь прийти в себя.

– Мы хоть раз занимались этим спокойно? – отдышавшись, спрашивает он.

– Нет, – улыбаюсь я, поправляя его сбившиеся на лицо волосы.

– Но ведь, когда-нибудь?..

– Когда-нибудь – обязательно, – обещаю я, хотя не уверен, наступит ли когда-то такой момент, когда я буду спокойно на него реагировать.

Он садится, подтягивает на голые плечи халат, я недовольно кошусь на него:

– Тебе надо носить что-то другое при мне. Меня слишком заводят эти тряпки на тебе.

– Ты маньяк, – улыбается Илья, – тебя всё заводит. Могу ходить голым.

– Не надо, – поспешно отзываюсь я. – Лучше халат.

– То-то же, – Фролов поднимается с кровати. – Вина?

– Лучше давай оденемся и спустимся в ресторан, – предлагаю я. Илья кивает:

– Как скажешь. Ну что там, с Ренатом?

Я вкратце обрисовываю ему ситуацию. Илья удивлённо приподнимает брови:

– Камиль? Я знаю его. Он не так давно снимал меня. Потом мы с ним ужинали.

Я хмурюсь, а Илья, усмехаясь, снисходительно поясняет:

– Успокойся, там априори ничего не могло быть. Камиль до такой степени в активе, что на него даже мои чары бы не подействовали. Ну вот, мы с ним знатно так выпили, и он мне стал какие-то мутные истории рассказывать о том, что когда он ещё не переехал в Штаты, он просрал свою великую любовь, предал человека, который был для него светом во тьме… да, так и сказал, пафосно так… и нет ему прощения, и тому подобные сопли… И знаешь, что я теперь думаю? А не о Рено ли он пел мне свои песни?

– Думаешь? – с сомнением говорю я.

– Ну да, а почему нет. Кстати, – переводит он разговор на другую тему. – ты подумал над моим предложением? Насчёт уехать со мной?

– Я не могу взять твои деньги.

– О боже, – Илай картинно закатывает глаза. – Ну давай оформим всё через банк, да хоть как, лишь бы ты не сокращался и не чувствовал себя купленным на базаре в воскресный день.

– Так всё просто у тебя.

– А зачем усложнять? Нам так хорошо вместе. А деньги – это такая мелочь по сравнению с тем, что мы потеряем, если опять проебём наше счастье.

– Думаешь, мы сможем быть счастливы? Тебе не приходила в голову мысль, что такие сильные эмоции могут перегореть в одночасье и ничего не будет больше у нас?

Илья смеётся так громко, что слышно, наверное, в коридорах отеля.

– Егор, у нас с тобой счастливые профессии. Даже при всём желании у нас не будет возможности друг другу надоесть. Я перегружен съёмками. Поверь, у тебя тоже будет слишком мало времени, чтобы предаваться самобичеванию. А всё, что останется от этого, будет нашим. И я уверен, мы придумаем, как использовать это время.

– Возможно, ты прав, – я верю ему сейчас, как никогда верю, потому что я устал находить оправдание своей нерешительности, устал жить без него.

– Егор, – Илья подходит ко мне, обхватывает раскрытыми ладонями моё лицо, пытливо вглядывается в него и говорит так просто и вместе с тем так щемяще надрывно, что достаёт до дна моей души, – я люблю тебя. Слышишь меня? Никого. Никогда. Только. Тебя.

Я обнимаю его так крепко, что, кажется, раздавлю его кажущееся таким хрупким тело:

– И я люблю тебя. Всегда любил. Больше никого.

– Я знаю, – улыбается мне в губы Илай. – Я всегда знал это.

Мы стоим посреди его номера, замерев в объятиях друг друга, как герои не очень хорошего кино, но мне всё равно, как это выглядит со стороны. Если судьба, отобрав у тебя один шанс, вдруг предлагает второй, не надо отказываться – кто знает, а есть ли у неё в запасе третий.

The end