Текст книги "Энио. Пустыня (СИ)"

Автор книги: runaway_or_death

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Глава 7

Далее началась суматошная подготовка к захвату каравана, пять человек отправилось к дороге, дабы максимально её испортить, да ещё так, что бы это не было похоже на ловушку, коей и являлось. В это время инструктировались остальные члены нашей банды и разделялись на две группы – те кто достаточно силён для ближнего боя и остальные. Я, убедившись, что буду в первых рядах атаки, принялся воплощать в жизнь идею превращения моей новой руки в оружие. Дело это было неторопливым, нудным и сложным, но вероятно именно такая скучная и рутинная работа порой нужна, когда жизнь слишком перенасыщена событиями. Вечером того дня, я спарринговался сразу с двумя противниками, вооружёнными дубинами, однако благодаря тому, что я мог спокойно блокировать удары новой рукой, я победил, попусту поочерёдно вырвав оружие из рук соперников, а за тем легко одолев их в рукопашном бою, в коем ныне в нашем лагере мне уже не было равных, навык в 16 единиц давал о себе знать.

Остальные тоже не отставали, упорно тренируясь, а особенно Раби. Казалось, он вообще не отдыхает, а лишь трудиться и трудиться, дабы достичь своих целей: «Стать сильнейшим войном и убить всех плохих людей! Бу-га-га-га!». Я всё больше начинал его уважать. Один раз, я наблюдал, как Раби тренируется в бое с так же двумя противниками – Кавелем и ещё каким-то худощавым парнем, лет двадцати трёх. Однако у моего товарища всё было не так радужно, как в моём бое, где я только раз получил неприятный удар в спину. Оба противника, скооперировавшись, наседали на него, постепенно обходя, орудующего коротким мечом, Раби. И вот очередной размашистый удар шестом от друга Кавеля был пропущен и, ударив своим концом прямо в живот парню, заставил того охнуть и согнутся от боли. Однако, не давая противникам быстро закончить бой, Раби упал на землю, всё ещё хватая ртом воздух, и неловко перекатился в сторону, уходя от атаки моего ученика. Вскочив на ноги, Раби вновь встречным ударом отбил летящий в него шест и резко рванув вперёд, впечатался плечом в грудь врагу. Но тут как назло сзади появился Кавель и ударом ноги под коленную чашечку, заставил мечника упасть на землю. Раби не был войном и сражение против двух вооружённых противников, даже ещё более неумелых чем он, не могло кончиться иначе, ведь у него явно не хватало опыта работы с оружием, в этом плане кулачный бой удобнее, ведь кулаками мы так или иначе орудием всю жизнь. Но вместо того, что бы закончить бой и разойтись, Кавель с его товарищем, подбежав к поверженному, стали его усердно избивать, видимо за что-то срываясь. Я среагировал ни сразу, сначала замешкавшись, но через секунд десять ударом ноги в лицо моему ученику, вмешался в конфликт. За ним в солнечное сплетение удар железным кулаком почувствовал и другой участник потасовки, и только сейчас я заметил что это был не парень, а широкоплечая девушка, с невзрачными чертами лица и короткой причёской. Она, схватившись за живот, упала на землю, недалеко от Кавеля, держащегося за разбитый нос.

– Вы что тут устроили? Почему избиваете его, мать вашу?! – Поморщившись закричал я.

– Просто… – с небольшими нотками извинения в голосе, начал было что-то говорить Кавель, однако был перебит девушкой.

– Брат, да что ему говорить что-то! Мудак!

– Ага, злодей, каких свет не видывал, – бросил я взгляд на поднимающуюся с земли девушку. – Объясняй давай, я конфликты терпеть не могу и лучше прикончу вас обоих, нежели дам Раби в обиду, а уж если бы это увидел Ромул, вам было бы очень плохо.

– Я виноват. Личные проблемы… мелочи, сорвался, – нехотя сказал Кавель, пытаясь не потерять при этом свою гордость, но и признать ошибку.

– Отлично! Офигенно! Сейчас бы из-за своих проблем срываться на ком-то другом! Да ты идиот. Дебил и мусор. Мозгов совсем что ли нет? Я разочарован в тебе, Кавель. И ты сам прекрасно понимаешь, сколько у тебя шансов чего-то добиться и что для этого нужно делать. Я уважаю гордость и упрямство, но не глупость и агрессию. Вся твоя жизнь зависит от расположения к тебе начальства и успеха общего дела, как бы то не было противно, но мы повязаны с обществом. Лизать зад конечно никому не надо, но не избивать же фактически сына Ромула! – Я сплюнул на землю и, не слушая оправдания и пререкания, выгнал их с площадки, помогая Раби встать.

– Ну, ты в порядке? – Спросил я всё так же улыбающегося парня.

– Да, всё хорошо. Это мелочи! В конце концов я ещё жив, а значит стал ещё сильнее, если уж не физически, то духом. Так что всё хорошо, не беспокойся, Эр! – Ещё шире улыбнулся он мне, а я улыбнулся в ответ этому безумно целеустремлённому парню, хотя на душе и было отчего то печально.

Остальное время до похода не происходило ничего значимого, кроме попытки Темпуса сосватать меня с какой-то из девушек в лагере, однако я лишь обматерил его. Надо же было додуматься пытаться свести человека и аксолотля, да она же противная такая! Боже, люди вообще очень нелепы, некрасивые куски мяса, натянутые на кости – фе! Даже думать противно об этом, ладно просто общаться я терплю этих нелепых существ. Хотя… кажется когда-то я и сам был человек, но всё так смутно помнится, кажется это было не более чем сном. Эх, вот и до меня дошла общая амнезия, наступающая со временем у всех инномирцев – мы попусту забываем всё, что не относится к этому миру.

Как всегда время неумолимо шло вперёд и незаметно подобрался день, когда мы должны были впервые напасть на караван. Все нервничали и грызли ногти, когда мы дружным строем шли к ущелью, одна только наша четвёрка была спокойно, да и то внутри я всё же волновался, хотя и не показывал этого. Шли мы порядка четырёх часов почти всю ночь, после чего, стали обустраивать засаду. Большинство людей отделилось от нас ещё на подходе, дабы забраться наверх и осталось лишь семь человек. Помимо меня и троицы моих товарищей-рабов, было ещё три деревенских, хорошо себя показавших на тренировках. Борн, Джерар и Лайла – та самая тройка, как я понял уже имели боевой опыт и были сильнее меня или скажем Раби, хотя и значительно уступали Темпу с десуром. Они держались в стороне, особо ни с кем не общаясь, так что я не знал о них совершенно ничего, кроме имён, но особо об этом не волновался, так как Ромул, кажется, был ими доволен. А вообще, если подумать, то сейчас мы всё скидываем на него, а если он умрёт? Всё просто развалиться, потому что только на нём и держится наша шайка.

Ушелье было шириной примерно в три-четыре метра, с пологими скалами по бокам, возвышающимися над нами ещё на четыре метра, а местами и пять. Спрятаться тут было сложно, но вполне возможно. Мы с Ромулом, как наиболее мыслящие в маскировке люди, руководили процессом подготовки укрытия. Стащив отовсюду камни, навалили их в кучу, со стороны выглядящую как последствия обвала, изнутри имели небольшое пространство, где можно было, скрючись в три погибели, разместиться пятерым людям. Оставшиеся двое, а именно я и Лайла, спрятались в щели в одной из скал, укрывшись бежевой тряпкой, отлично сливающейся с цветами пустыни. Находится в столь тесном пространстве с кем-то, тихо матерящимся и постоянно ёрзающим, было совсем не легко, но я терпел. Правда пару раз чуть не наорал на девушку, однако сумел себя сдержать и лишь процедить сквозь зубы, что бы замолкла и перестала шевелиться. На удивление подействовало и мы принялись ждать.

Прошли первые пол часа и время тянулось всё медленнее и медленнее, а ожидание становилось всё более невыносимым. Конечно девушка всё же попыталась поговорить со мной, попросив рассказать «что-нибудь», я хотел было сначала послать её далеко и на долго, однако, решил немного поговорить с Лайлой. Первое что вспомнилось – это конечно история моего появления в этом мире и скитания по пустыне, вот о них я как раз и начал повествовать человеку. В конце концов я и сам увлёкся, что поделать, рассказывать истории мне всегда нравилось, да и Лайле вроде было довольно интересно слушать, ну, или ей просто было настолько скучно, что даже эта, довольно банальная история, смогла развеять скуку.

В общей сложности ждать нам пришлось порядка трёх часов, что, если так подумать, было не слишком и много. И вот, долгожданное и немного пугающее хлюпанье тягловых животных о землю и скрип колёс возвестили нас о прибытие каравана. Теперь же надо было ждать, когда всё начнётся, но то было делом пары секунд. В этот момент часть сидевших на скалах людей достали свои самодельные луки и пилумы, а другая их половина, взяв большие валуны, нависла над проезжающей вереницей телег. Секундная тишина и булыжники полетели вниз, на головы людей и животных. И как ни старались атакующие, пара крупных камней упала и на товары, но то было не так критично. В это же время лучники стали методично спускать тетивы луков и хотя меткость их оставляла желать лучшего (однако те, кто были раньше охотниками справлялись более чем достойно), сам по себе град стрел вносил панику в ничего не понимающих караванщиков. Но почти сразу в себя начали приходить достаточно многочисленные охранники и вот уже часть из них стала доставать оружие. Но в этот момент из своих укрытий стали выбегать уже мы – бойцы ближнего боя. Огонь сверху почти прекратился, потому что стрелки боялись задеть нас, но это уже было не так важно, добрая половина противников уже была не в состоянии вести сражение, а остальные всё ещё не могли додуматься даже похватать щиты.

Уже не обращая внимания на происходящее вокруг, я сосредоточился на ближайшем ко мне противнике, поспешно вытаскивающим из ножен меч, который, как назло, застрял. Подлетев к врагу, я выпустил острые когти и, коротким и лаконичным ударом, всадил их в шею нерасторопного парня, заставляя того застыть и начать давиться собственной кровью. Уже не обращая внимания на оставшегося за спиной охранника, я побежал к следующему. Отпрыгнул левее, уходя от удара саблей и, заблокировав правой рукой удар коленом, полоснул противника когтями по лицу. Не давая опомнится, резким ударом в живот заставил его согнутся по полам, а затем, без труда вырвав из его рук оружие, рубанул сверху вниз саблей по его шее, которая так и застряла в трупе. Осмотрелся. В суматохе боя сложно было понять кто с кем сражается, где враги, а где свои. Лишь бегающие в разные стороны люди, силуэты которых мелькали с безумной скоростью. Опустив глаза в землю, просто побежал вперёд, ища себе нового противника, но тот нашёл меня сам. Я услышал сзади крик и, не соображая что происходит, прыгнул вперёд, падая лицом на лежащие под ногами камни. Оставив на породе свою кожу и кровь, развернулся, смотря как разгорячённый громила поднимает над собой свой меч, намереваясь всадить его мне в грудь. Не долго думая, я пнул его в пах, отчего караванщик потерял весь свой боевой запал. В некоем смятении я поднялся на ноги и едва увернулся от промелькнувшего рядом с моим глазом лезвия. Передо мной оказался ещё один охранник, а справа уже приходил в себя громила. Чёрт. Оценив ситуацию я встал в боевую стойку и, развернувшись, побежал. Нечего лишний раз рисковать жизнью. Позади послышался удивлённый «Э!», но я уже оказался рядом с Ромулом. Тот в свою очередь не напрягаясь удерживал на себе сразу двух соперников, профессионально орудуя своим простым прямым мечом без излишеств и наскоро сколоченным щитом. Однако просто наблюдать я не стал и, подкравшись к наседающим на десура врагам, повалил одного из них на землю и, схватив его за волосы, несколько раз со всей силы припечатал лицом о землю. В это время и Ромул, решив более не затягивать, расправился со своим противником, отрубив тому несколько пальцев, а затем и прошив лезвие горло.

На этом бой закончился. Пара выживших караванщиков сдалась, в паре метров от меня лежал труп громилы, с торчащим из него огромным двуручным рубачом, который Темпус всё же где-то умудрился достать.

Стараясь не задерживаться, мы с Темпусом быстро добили раненных, так как остальные, не считая Ромула, попусту отказались марать руки. В то время, как мы лишали жизни невинных людей, что давило на психику, остальные складывали весь скраб в телеги и вывозили их из каньона в более безопасное место, а наш строгий десур чинно командовал. Уже спустя пятнадцать минут мы полностью вывезли все телеги из каньона и соединились с теми людьми, что обстреливали караван сверху. Они принялись помогать нам уводить добычу к нам в лагерь, обходя дороги и обжитые места, отчего путь назад занят почти восемь часов.

Пригнав весь груз к лагерю мы стали торопливо разгребать добычу, не рассматривая её и скидывать на небольшой участок земли, определённый как склад. Разгрузив повозки, мы, не зная куда их девать, попусту отвезли телеги на расстояние примерно в километр-два от лагеря и сожгли. Весь оставшийся день, а точнее вечер, прошёл в самой обычной пьянке и веселье, правда приглушённом и с дозорными снаружи. На следующий же день мы принялись разбирать добычу и оценивать её полезность. Стоит ли описывать кучу прямых мечей и обитых железом щитов, что в изобилии заполняли целую повозку? Помимо различного оружия, по типу копий, сабель, луков, арбалетов и так далее, было не мало брони, коей мы крайне обрадовались. Десяток лёгких кожаных доспехов и штук двадцать тяжёлых из какого-то неизвестного мне грязно-серого металла. Так же были какие-то специи, от вида коих наша повариха запрыгала на месте. Ткани, спальники, рюкзаки, справочники солдат – куча всякого полезного скраба. Но самое важное, что мы нашли – это древнее ружьё с подсумком патрон в придачу. Достав его, мы не могли в это поверить и аккуратно передавали из рук в руки, как реликвию. Оружие было явно сделано где-то тысячу лет назад, может две, то есть не так уж и давно, а значит было не лучшего качества и сделано в ручную. Ружьё выглядело странно и даже слегка нелепо. Обитое тонкими железными листами, с толстым помятым стволом, спусковым крючком из погнутого гвоздя – смотрелось не очень презентабельно, но огнестрел редкость и дефицит, а оттого даже такая подделка стоит бешеных денег, да вот только Темпус не хотел его продавать, сказав, что у нас будет свой стрелок и тогда мы положим всех на лопатки. В общем, старик как всегда был далёк от реальности и, как назло, Раби его поддержал, деревенских никто даже не спрашивал, Ромул сдался под просьбами Раби оставить оружие, а мой голос уже ничего не решал. А жаль, деньги лишними не бывают, хотя мы всё ещё их почти ни на что не тратим.

Спустя ещё дня два вновь пришёл наш шпион из города и в этот раз рассказал информацию крайне меня заинтересовавшую. «После завтра в Торгбург приезжает маг.» – Только он это произнёс, как я понял, что мне это безумно интересно и я должен поглядеть на этого мага. Однако, только я заикнулся о своём желании пойти, Ромул меня даже слушать не стал. Резкий удар в живот заставил упасть на колени.

– Я знаю что ты не понимаешь слов, так что думаю это единственный вариант тебя остановить. Ведёшь себя как ребёнок, Эр, – произнёс он, смотря на меня сверху вниз. – Прости, но это действительно опасно, эти мудаки не предсказуемы и очень, ещё раз повторяю, очень сильны. Так что, пройдёшь только через моё, лежащее на песке, тело, ха-ха.

– Ублюдок… – Выдохнув, я стал подниматься с земли.

Мы взглянули в глаза друг другу. Десур смотрел на меня жёстко и непреклонно – по всей видимости, он действительно не хотел, что бы я шёл туда. Я вздохнул и, развернувшись стал уходить. Заткнувшаяся на это время толпа вокруг нас заметно расслабилась и Ромул тоже опустил плечи. Пригнутся, будто завязывая шнурки. Взять в кулак песка. Что я творю? Рванув с места, кинул песок в глаза десуру и на лету врезался коленом в его пах, после чего добил ударом локтя по хребту, согнувшегося лидера. Ко мне чуть не рвануло пару мужиков, лижущих зад Ромулу, но застыли, стоило мне дёрнутся в их сторону. Уже не торопясь, я ушёл из лагеря, думая о том, какой я дебил и как мне придётся извинятся, когда буду возвращаться.

Однако, не смотря ни на что, я вновь отправился в город, ради встречи с неизвестным магом, во имя коей я пожертвовал отношениями с товарищами, при том сам не понимая зачем, просто чувствовал, что будет крайне интересно, встретится. Чёртова интуиция. Опять я иду у неё на поводу, но нелогично ведь это! Не логично!

Подходя к городу, я снял с себя протез и, положив тот в мешок, с дружелюбной и безмятежной улыбкой пошёл к воротам города. Стражники, хоть и недобро смотрели на меня, но пропустили даже ничего не сказав так что я отправился уже знакомым маршрутом к трактиру, где меня встретила давняя девушка, правда в этот раз менее приветливая. Не обращая внимания на резкость и обрывистость фраз, снял комнату и, сложив в ней свои вещи, решил впервые днём прогуляться по городишку. В Торгбурге действительно было множество магазинов и различных лавок, разной степени паршивости. То и дело я замечал бегающих вместе детей одетых, без преувеличения, в рваные простыни и довольно сносно одетых в сшитую на заказ одежду. Люди тут не улыбались, лишь изредка прохожие слегка склоняли голову, когда проходили мимо, здороваясь и я отвечал им взаимностью и полу-улыбкой. На фоне десятков однотипных домов, собранных из говна и палок, выделялось большое здание торговой гильдии, возвышающейся в самом центре городка. Не то что бы оно было чем-то красивым и захватывающим, скорее оно вызывало смешанные чувства. С одной стороны гильдия находилась в останках от какой-то постройки древней цивилизации, большого округлённого дома из железобетона, в коем достаточно нелепо были заколочены многочисленные дыры. С другой же стороны это всё равно выглядело гораздо лучше всего, что находится вокруг и строение привлекало к себе внимание и грозно возвышалась над всем остальным. Как я узнал, именно в ней остановится нужный мне маг, так что я довольно открыто стал рассматривать здание, прикидывая, как туда можно забраться. В один момент ко мне даже подошёл караульный и спросил, чем же я тут занимаюсь, однако успокоился сразу же, как я сказал, что путешественник и просто осматриваю достопримечательности. Затем я зашёл в книжный магазин и, купив книгу какого-то современного автора, без особого смысла, с просто интересной историей про техногенный мир, где правили технологии. Сюжет показался мне близким и каким-то душевным, весь этот мир… кажется, роман был написан по воспоминаниям о нашем родном мире, но кто же вспомнит, каким именно он был? Вернувшись в трактир, я плотно поужинал, не отвелкаясь от чтения и спустив сразу три сотни муко, после чего довольный направился в свой номер. Почитав ещё пару часов, полностью захватившись разворачивающимися событиями, я едва заставил себя лечь спать, когда в комнате стало уже столь темно, что без масляной лампы не видно было совершенно ничего, точно на глаза опустили чёрную повязку.

Следующий же день для меня тянулся, как бы я не пытался отвлечься, ведь предчувствие приезда мага, заставляло нервничать и думать: «А стоит ли мне пытаться пробраться к нему? Что я хочу увидеть? Зачем?», но тряхнув головой, я выкидывал эти мысли и вчитывался в плохо напечатанные строчки, кои порой было почти не возможно прочесть. Однако и его я вытерпел, едва уснув. Но ночь я решил провести с пользой и заранее пробраться в торговую гильдию, надеясь, что никто в гостинице меня не потеряет. Вновь придя к сооружению, смотрящему на меня грозным взглядом оконных вставок, я выдохнул и, убедившись, что поблизости нет никого, кроме курящего в стороне мужика, обошёл дом с другой стороны и взял в руки «кошку». Глянув на нужное мне окно, ведущее из помещения, как я надеялся, заброшенного. Почему заброшенного? Если всмотреться, то на углах оконной рамы можно заметить паутину, так что вряд ли в той комнате часто кто-то бывает. Прицелившись, забросил крюк наверх, однако тот ударился о стену и упал на землю перед мной. Второй бросок закончился тем, что я чуть не пробил себе голову. И лишь на третий раз я попал, однако стоило мне дёрнуть за верёвку, как «кошка» благополучно упала вниз. Прошипев матерную тираду, вновь закинул крюк и наконец смог забраться наверх. Заглянув внутрь, увидел лишь очертания многочисленного хлама, закинутого в поглощённое темнотой помещение. Кладовка. Залез внутрь и пройдя к двери, приоткрыл её, дабы понять где именно сейчас нахожусь. Закруглённый коридор, утопающий в темноте, мне не дал никакой информации, так что я закрыл картонную дверь и, выбрав себе место где-то в центре всего это хлама, на старом, съеденном молью или ещё чем, матрасе, лёг, ожидая утра.

В какой-то момент времени я уснул и проснулся ближе к обеду, покусанный клопами. Прислушавшись к шуму снаружи и внутри здания, не услышал ничего интересного и сделал вывод, что мой гость ещё не приехал. Однако не прошло и получаса, как послышался гул множества голосов, а за ним и стук колёс подъезжающей повозки. Выглянув в окно, увидел как телега приближается к главному входу, скрываясь из моего поля виденья. Отлично, а вот и он. Меня чуть ли не трясло, точно ожидающего не то наказания не то похвалы ребёнка. Однако надо было ждать ночи.

Когда на улице уже вовсю мигали и летали из стороны в сторону звёзды и остатки древней цивилизации, я аккуратно открыл дверь и вышел в коридор. Плавно переставляя ноги, пошёл вперёд по коридору, в ту сторону, откуда весь день исходил шум, надеясь что именно там я найду мага. Наконец, через пару минут, я нашёл комнату с резной дверью из настоящего дерева, за которой слышался приглушённый разговор.

– Дайте мне просто отдохнуть уже! – Рыкнул раздражённый и слегка дрожащий голос. – Уйди. Оставь меня, хватит уже маячить перед глазами, бесишь. Только сначала принеси мне выпить.

– Но мастер сказал: «Не давать ему более пить, а то совсем мозги пропьёт. Пусть в себя приходит!» – ответил ему уступчивый голос девушки, что казалось действительно хочет как лучше, да вот только не понимает, как именно выглядит это «лучше».

– Цыць! Что бы через минуту выпивка была на моём столе, а ты бежала нахуй отсюда! Ха-ха! Блять, надо прекращать матерится, а то совсем отупел… ну, иди-иди давай!

Я встал за дверью, надеясь что меня не заметят. Дверь отворилась и на удивление тихо выбежал слуга. Видимо хозяин строгий и лишний шум не любит. Не дожидаясь другого момента, быстро проскользнул внутрь, благо девушка забыла закрыть за собой дверь. Оказавшись внутри, прыгнул за кресло, стоящее не далеко и почти перестал дышать, боясь быть замеченным. Вскоре вернулся слуга и, вручив магу большую бутылку с плескающейся в ней жидкостью, ушёл восвояси. Подождав ещё какое-то время, я выглянул из своего укрытия, осматриваясь. Довольно уютная комната была украшена камином, деревянной мебелью, чучелами животных, бильярдным столом и настоящими обоями! Посреди этого благолепия находился стол, за которым и сидел, поутив взгляд, мужчина, одетый в достаточно дешёвую на вид, мешковатую одежду, напоминающую мою. Возраст его определить было сложно, с одной стороны морщины и седина пытались заставить дать ему лет пятьдесят, а то и больше, а с другой я бы не сказал, что ему даже больше тридцати, даже сам не зная почему. Решив поближе его осмотреть и подслушать невнятные и тихие слова, что он бормотал себе под нос, я вылез из-за кресла и стал медленно приближаться к дивану, что стоял поближе к нему.

Шаг. Второй. Третий. Четвёртый. Пятый. Меня резки порывом ветра впечатывает в стену, выбивая весь дух. Маг смотрит на меня равнодушным взглядом, а я вешу в десяти сантиметрах над землёй, удерживаемый бесконечным порывом ветра, заглушающим и поглощающим все звуки вокруг. Однако через этот безумный рёв, я смог услышать, как несколько человек бегут в комнату. Волшебник щёлкает пальцами и меня отрывает от стены, отбрасывая за диван, в тень помещения. Внутрь забегают несколько охранников. «И чего вы припёрлись? Дела у меня, вот и пошумел чуть-чуть. А ну свалили живо!» – сказал маг и, когда стража скрылась в коридоре, вновь обернулся в мою сторону.

– Ну, убить меня пришёл? – Спросил он, зевая.

– Нет, зачем? – Искренне удивился я. – Просто, э-э, интересно было посмотреть на мага и чувство было такое, будто я должен с вами встретится, посмотреть на вас.

– Хах, будь на моём месте кто-либо другой, то ты бы был уже мёртв, однако тут именно я. Мне нравится эта причина. Забавно, крайне забавно. Ну? Чего ты стоишь там? Иди сюда, выпьем. Я вот недавно сына потерял, помянем. – Пригласил он меня, полностью выбив всю землю из под моих ног.

Я сел рядом с ним и с благодарным кивком принял вручённый мне стакан с выпивкой. Сделав глоток, схватился за горло от неожиданной крепости напитка. Маг засмеялся и, протянув руку, произнёс: «В107. Это моё имя если что, бред, не так ли?». Я согласился с ним и мы молча продолжили пить.

– Вот смотри. Вокруг ходит целая толпа мертвецов, которые будут бесцельно так бродить ещё лет по пятьдесят, не осознавая, что уже померли, разве же не чудно? – Спросил он меня, когда мы осушили уже более половины бутылки.

– Да жизнь вообще чёртова шутка. Очень забавная, только юмор это чёрный. Люди убивают друг друга, причиняют боль, лгут, предают и ненавидят. О как мы любим всё ненавидеть, буквально за всё: пол, расу, цвет кожи, сексуальную ориентацию, политику, да дай нам волю и они будут тебя ненавидеть за то, что ты не той бумагой жопу подтираешь. Разве жизнь не прекрасна? Мне кажется жизнь замечательна, ха-ха!

– Пф-ф, не знаю. А знаешь, вы ведь все всё равно живёте и вы настоящие…

– В каком это смысле?

– Знаешь, как стать магом?

– Нет, понятия не имею, если честно.

– Тебе в грудь засовывают заряд целистида и ты изменяешься, приобретая способности. Да вот только цена огромна. Знаешь что… вот смотри, – он закатал рукав и сделал надрез на коже, после чего оторвал от себя несколько сантиметров плоти.

– Т-ты… – я не мог поверить своим глазам.

– Да, все маги куклы, – произнёс он, всё ещё показывая мне кусок металла, выглядывающий из под кожи. – Целистид превращает нас в них, так же и они когда-то стали роботами. А знаешь что ещё хуже? – Он нервно хихикнул. – Что бы использовать заклинания, способности, надо доставать этот самый целистид. И единственный возможный способ его добыть – это тела кукол, потому что именно он заменяет им сердца. Вот так, за каждое заклинание, ты платишь чужой жизнью. А зачем? Для чего мы все сражаемся друг с другом, убиваем? Хер его знает.

– Действительно, но даже не смотря на твои слова, ты ведь не перестанешь колдовать, становится сильнее и стремится к вершине?

– Нет, как и ты. Никто не остановится. Сила и «вес», как наркотики, которые к тому же мгновенно достигают мозга и навечно подсаживают тебя на себя. – Он закрыл глаза и на какое-то время умолк, думая о чём-то. – Знаешь, а ведь информация про то, как появляются маги – секрет. И тебе и мне пиздец, если проболтаешься, так что держи язык за зубами.

– Само собой, – откинулся я на спинку стула, борясь с головокружением и усталостью.

– Эй, Эррол, а ты не боишься, что из пустоты в диалоге вырвутся демоны и захватят наши тела? Наверно именно поэтому люди боятся тишины в разговоре.

– Вероятно… вполне вероятно. – Задумавшись, произнёс я, в прочем, не совсем понимая и уважая, такие вот бессмысленные, псевдофилософские размышления.

– Знаешь, а ведь я очень дерьмовый отец. Был. Всем говорю, что скорблю по сыну и оттого бухаю, да вот только, кажется мне похер, наверно, я жалею только себя и только по себе скорблю. Дерьмо я, а не человек, да я даже не человек, а кукла.

– И что?

– Да ничего, убивает меня это. Не беси, аксолотль, – нервно выпалил он.

– Слушай, если что-то не нравится – измени. Зачем усложнять и ныть лишний раз? Так конечно легко и приятно, да вот только смысл? Строй свой мир сам, а если не построишь, так хоть у тебя будет чувство, что ты сделал всё что смог, а оно самое приятное в этом поганом мире.

– Да вы, мистерь, философ, я так погляжу? – Улыбнулся он, смотря на меня сквозь пустую бутылку.

– А то. В наше время, стоит тебе подумать о происходящем вокруг и ты уже философ. И все философы. Да все дерьмо. И всё дерьмо. Хочу спать, – зевнул я и думая о том, как же мне выбраться отсюда, да заснуть.

– Ложись тут, можешь вообще переехать сюда, пока я в этом захолустье. Все вопросы я решу, всё равно одному скучно. Будем вместе спиваться. – Предложил он, зная, что я уйду из города, стоит ему уехать, а пока ночую в трактире.

– И на сколько ты тут?

– Через три дня уеду.

– Хорошо, спасибо… – С этими словами я лёг на стол и закрыл глаза.

Утром очнулся от ужасного похмелья, что не ощущал уже давно. А вот маг, на удивление был бодр и спокоен, а а моё недоумение ответил лишь: «Я же кукла. Сам решаю, быть ли мне пьяным, чувствовать ли мне похмелье и так далее.» – я начинал завидовать. Днём, когда я пришёл в себя, сходил в трактир и забрал свои вещи. Пропустили меня без лишних слов, даже не спросив о том, как я попал в здание гильдии, да и люди на улице стали почтительно кланяться. Быстро слухи разносятся. От этого внимания мне стало неудобно и я постарался побыстрее закончить с делами.

– Эй, может тебе девочку какую-нибудь заказать? – Спросил позже меня В107. – Я сейчас пойду по делам, как раз успеешь поразвлечься.

– У меня гениталий нет, я аксолотль, – напомнил я ему, о особенностях моей расы.

– Ну и что? Просто посидишь в кампании милых дам, – хохотнул он.

– А где ты тут милых увидел? Все людские женщины противные, а других не вижу.

– Да ну? А вот она? – Он ткнул пальцем на свою слугу, ту самую, вчерашнюю. То была среднего роста девушка, с округлым, невыразительным лицом и почти полностью лысая.

– Ну, ей бы пару отростков на голову, как у меня, да кожу заменить на более склизкую и влажную, ну или чешую и вот тогда да, я мог бы сказать, что она симпатична.

– Ха-ха! Боги, я ухожу, делай что хочешь. Если что понадобится, попросишь Азалию. Удачи, – с этими словами он скрылся за дверью, громко хлопнув её.

Девушка стояла в стороне от меня и пристально, но как то безучастно, смотрела на меня. Так прошло минут пять, пока я, не выдержав, не выгнал её, наорав. Весь оставшийся день я читал книги, что были с собой у мага. Там была литература и о строение кукол и о общей истории мира, что показалась мне странной и непонятной, а в «Пришествие», с которого всё и началось, совсем не верилось. Так же я нашёл дневник, но не стал даже прикасаться к нему. Ночью, когда вернулся волшебник, мне выделили отдельную комнату, в которую я и перебрался, чему был несказанно рад. Жилище моё было более чем скромным, но меня мало волновало её убранство, я просто улёгся на кровать и выкурив косяк с травой, что мне дал маг, решил взять у него холст с красками и нарисовать что-нибудь. Взяв в руки кисть, я подумал о том, что бы хотел изобразить. Решив, что я должен нарисовать этот мир, то какой он есть в моих глазах, я стал выводить на холсте неровные буквы множества слов: «смерть, боль, тоска, гнев, говно, война, апатия, безвыходность, горе, кошмар, злоба, ярость, гной, ужас, политика, враньё, труп, страдания, траур, отчаяние, люмпены, крик, насилие, убийство, зло, гроб» – эти и многие схожие слова заполнили собой холст, а после были неровно заляпаны брызгами чёрной краски. Я просидел ещё пять минут перед картиной и, закрыв глаза, выбежал из комнаты, нашёл спички и, вернувшись обратно, сжёг полотно. Тяжело дыша, лёг спать.