Текст книги "Реставраторы (СИ)"

Автор книги: Rover Star

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Глава 25

Вновь подстегнувшее чувство настигающей опасности, заставило его действовать. Заботясь о Камилле, он выбился из графика, чтобы наверстать упущенное время, ему пришлось искать альтернативные маршруты. Перевод кредитов со счетов с последующим приобретением звездолёта, оснащённого оборудованием для разведки в отдаленных секторах галактики, привлекли бы внимание республиканской разведки. Чтобы иметь возможность приблизиться к сектору, в котором стоял на приколе ожидающий звездолёт, чтобы не засветиться, он вынужден был присоединился к группе паломников, сделав все необходимые пожертвования.

Армитаж пытался отговорить Камиллу лететь с ним, объясняя это неустроенностью предстоящего тура, но натыкался на ужас фосфоресцирующий в черных агатах её глаз. У него даже родилась мысль оставить кредитов и тихо исчезнуть, но это так было похоже на позорное бегство. И собственно, что плохого в том, если у него появиться спутница? Пытался он утешить себя мыслью, но разум постоянно говорил, что миссия, которую он взялся осуществлять, с появлением свидетеля, приблизилась к провалу. Он ловил себя на том, что стал невнимателен. В деле, если по-пятам преследуют спецы республики нельзя пренебрегать никакими мелочами. Он наследил расстреливая отморозков, а потом ещё больше, бегая по всему городу в поисках медика готового оказать медицинскую помощь Камилле. Его снова донимало ощущение, что за ним подсматривают из-за угла.

Армитаж предложил пойти за покупками в дорогу вместе, но Камилла отказалась, ссылаясь на приступ паники. Он пробовал убедить её, что он будет рядом, но натолкнувшись на агатовую непроницаемость, был вынужден отступить. В результате, в одиночку выбирая покупки, он вдруг осознал, что помимо практичности, хочет сделать Камилле что-то приятное. Он искал, чем бы мог дополнить дорожный костюм, что могло бы вызвать её улыбку, сняв напряжённость, вызванную туманностью их отношений. Вещь должна была быть милой, но не пугать излишне личным отношением. Армитаж пока не мог определить кого она в нём видит и что чувствует, но был далёк от мысли, что недавно подвергшаяся насилию девушка будет испытывать к нему сексуальное влечение. Наконец взгляд наткнулся на платок из лашаа-шёлка, нежная расцветка которого вызвала его улыбку.

* * *

Роуз чувствовала, что одержала маленькую победу. Он взял её с собой в это опасное путешествие. Ей удалось перейти на новую ступень отношений, он разглядел в ней не только домашнего питомца со сломанной лапкой, но и возможную спутницу. Компаньонкой она пока бы не стала себя называть, по-большей части они молчали. Она боялась выдать себя лишним словом или жестом. Заподозрив правду, он возможно расправился бы с ней, также как и с подонками на той грязной улице, или подумал, что их встреча была подстроена, а это было бы хуже убийства.

Роуз зябко повела плечами, отчего-то ей было не всё равно, что он про неё подумает, и вдруг поймала себя на мысли, что не чувствует к нему ненависти, которую испытывала раньше к врагам республики, особенно причастным к разработке оружия массового поражения, у неё в голове не укладывалось, как этот утончённый человек может исповедовать взгляды тотального подавления и уничтожения несогласных миров, но тем не менее факт оставался фактом. Роуз попыталась сосредоточиться на своей миссии, перестав отвлекаться на этику.

Внезапно её обожгла мысль, что он не вернётся, что она просто как идиотка сидит и ждёт его, а цель уже покидает проклятый Хосниан Прайм, с его удушливой атмосферой снобизма, высокомерия и циничного отношения к чужой жизни. Она, проклинала себя за глупость, нужно было идти вместе с ним. Доклад Рену мог бы и подождать. А сейчас, она возможно уже упустила его. Какая из неё Рапира, она всего лишь растение лишённое мозгов.

Роуз заметалась по комнате, остановившись перед дешёвым зеркалом. Она посмотрела на свои растрёпанные волосы, уныло опущенные уголки рта, тени залёгшие под глазами, потом на бедную обстановку номера. Как она собиралась удержать его подле себя, унылое чахлое растение вырванное из родной почвы?

Роуз возбуждённо кружила по комнате, не зная что предпринять, затем остановившись у окна, заставила себя успокоиться. Мимо узкой бойницы окна сновали репульсорные аэроспидеры: личные машины, такси и мелкие торговцы. Роуз нашла на столе оставленную Артемием сумму, так он себя неохотно назвал, скорее всего это было не его имя, как и Камилла не её, и внезапно успокоилась. Её убедил в то что он не сбежал тот факт, что кредитов на столе было мало, а ведь когда он сообщил, что собирается улететь, сумма превышала три годовых заработка Роуз, это означало, что он вернётся. Крифф знает почему, но он чувствовал ответственность за неё.

Он вернётся, девушка сжала кулачки, с решительным намерением его удержать. Выйдя на хлипкую решетчатую конструкцию крошечного балкончика, замахала рукой зависящему неподалеку летающему киоску, торгующему в районе гостиницы всякой всячиной, например штучками для парочек уединившихся в номерах.

* * *

Переступив порог гостиничного номера, он едва не схватился за спрятанный под одеждой бластер, открывшаяся картина застала его врасплох, но разглядев, среди золотых всполохов, отбрасываемых, в плотно зашторенной комнате, голопроектором, знакомую фигурку, затянутую в какую-то полупрозрачную ткань, он убрал палец с курка.

Протяжная музыка добавила штрихи в калейдоскопе его озадаченности происходящим. Время проведенное возле Камиллы, Армитаж абстрагировался от чувственной области, считая, что не вправе пользоваться уязвимостью и растерянностью девушки. Но вот она сама переступила черту, которую он провел между собой и желанием.

Проходя подготовку для спецмиссий, он развивал в себе устойчивость для к различным ситуациям, угрожающим незамутнённости сознания, и, открывшаяся картина походила на классический сценарий одного из тренингов.

Да, нет, не может быть… Армитаж прикрыл рукой глаза, от зайчика отброшенного проектором. Всё не могло быть так прозаично просто, крифф задери, он как тупой блоггин попался. Не чувствовал он Рена последние пару недель, ха-ха, теперь у него было ощущение, что он сидит прямо в этой комнате, и оценивает его поведение. Картинка сложилась – и так его ведут, но, напрямую брать не собираются, даже пошли на эту дичь с изнасилованием, а он поверил.

Получается, что кто-то знал на что он поведётся, баба эта мерзкая и её интонации… Крифф, а девчонка то – настоящая фанатичка, раз позволила сделать с собой такое, она действительно могла умереть, или она из породы тех кто получает удовольствие от патологических вещей, или обработана менталистами? И что теперь делать? Захлопнуть дверь, выйдя из комнаты, или включиться в паскудную игру, и переиграть их на их же собственном поле? Они предоставили ему профессионалку, почему бы ему не воспользоваться её услугами, как давно у него не было ничего с женщинами? Чего они хотят от него добиться, действуя подобными методами, разговорить его, или, держась за его ручку придти к ключевым лицам, счетам и объектам?

Все мысли пронеслись в его голове за несколько секунд и вылились в решение делать вид словно он ни о чем не догадывается, пока не убедится, что не обвешан жучками отслеживания. Убрав руку от глаз, он с легкой улыбкой посмотрел на подосланную соблазнительницу, не двигаясь с места, не произнося ни слова, предоставив ей самой объяснять происходящее.

Поскольку молчание затягивалось, Камилла двинулась навстречу, мягко переставляя смуглые стопы с наманикюренными чёрным лаком ноготками. Делала она это медленно, словно преодолевая невидимое препятствие, давая время себя рассмотреть. Тонкая ткань полупрозрачной туники, прилипла к влажно блестящему маслом телу, делая замысловатые переплетения каких-то ремешков и нижнего белья ещё более явно заметными. Армитаж старался не показать, как разочарован. Нет не её внешний вид его смущал, он видел уже её голой и грязной, его ранило предательство… хотя какое предательство, оборвал он себя, она никогда не была на его стороне.

Преодолев это крошечное пространство, растянувшееся в липкую тягучую бесконечность, она попыталась поймать его взгляд, который Армитаж отводил в сторону. Когда ей не удалось установить зрительный контакт, она положила руки на его плечи, вынуждая посмотреть на неё.

– Тебе не нравится? – спросила его Камилла.

– Нет, почему, очень мило, – уклончиво ответил он.

– Тогда почему же ты не смотришь на меня?

– Может быть нам ещё рановато об этом пока думать?

Она, обхватив его за шею руками, и, наклонив Армитажа, поцеловала. Губы Камиллы, покрытые душистым блеском, коснулись его горячим дыханием. Чувствуя предательство, теперь уже со стороны своей плоти, упёршейся в её приподнявшийся, за счёт того, что она тянулась к нему на цыпочках, лобок, он довольно резко отстранился.

– Почему? – спросила она пошатнувшись.

– Ты ещё недостаточно выздоровела.

– Я?

– Камилла подавилась изумлением, и наконец, найдя что ответить, сказала, – Я думаю о том что произошло, и не думаю, что когда-нибудь перестану… но, но если бы ты своими прикосновениями помог мне хоть немного стереть случившееся…

– Помилуй мои чувства, женщина! Ты словно предлагаешь мне встать последним в очереди тех насильников?

Резкий ответ сорвавшийся с губ Армитажа, заставил Камиллу вновь покачнуться, он и правда был возмущён, зажмурившись, он пытаясь выкинуть пришедшую на ум картину.

Его привёл в чувство треск раздвигаемых портьер и хлопок двери распахнувшегося балкончика. Он успел в последний момент, ухватившись за торчащее в вырезе на спине переплетение шлюшьего снаряжения, очевидно рассчитанного на подвешивание. Если бы не оно, Армитаж не смог бы удержать её натертое маслом тело за перилами.

Он внёс сотрясающуюся от сорвавшегося напряжения Камиллу обратно в номер, больше не задаваясь вопросом в какие игры его впутали. Армитаж гладил её волосы, руки ноги, стараясь привести её в чувство. Наконец она перестала мелко дрожать, и вдруг осмысленно и зло посмотрела, её слова обрушились на него словно дубина аборигенов с Кашиика:

– Знаешь, те подонки изнасиловали моё тело, а ты – душу. Зачем ты меня спасал? Ты чувствовал себя от этого лучше? Я грязная для тебя?

Вместо ответа, он накрыл её губы поцелуем, Камилла раздражённо цапнула его зубами за губу до крови, а потом приоткрыла губы под напором его требовательного языка.

– Ты знаешь, а твою сбрую мы пока снимать не будем, чтобы ты не ускользнула от меня, – сообщил он, просовывая руку под одно из переплетений.

– Да, торговец предлагал ещё плеть, но тех денег, что ты оставил на столе, хватило лишь на это, – меланхолично сообщила Камила.

– А жаль, я заслужил сегодня порки, – ответил он, спускаясь ласками ниже, освобождая её пышную грудь из колпачка бюстгальтера, понимая, что минуту назад мог потерять это блаженство.

– Я боялась, что ты не вернёшься.

Внезапно он почувствовал, что это так, кем бы ни была эта предательница. В солнечном сплетении и под пупком разлилось тепло, а ждал ли его кто-то когда-то вообще?

Армитаж накрыл ореол её соска, почувствовав образовавшуюся под губами крупную ягоду, проводил по ней языком, затем втянул в рот, вызвав томный вздох. Он сдавил рукой вторую грудь, сосок которой немедленно в готовности словно нацелился попасть в его рот. Армитаж свёл вместе две спелые дыньки, и соединив обвёл их языком объединив в знак бесконечности. Роуз со стоном вырвалась из его рук, словно не в силах больше терпеть, и потянулась к поясу на его брюках, он с облегчением предоставил ей инициативу, избавившись от страха сделать что-то не так.

Глава 26

Рей подняла в воздух кросс магистра, она взяла его без спроса, по-сути дела – угнала. Юная джедайка, не могла точно объяснить свой поступок, но, ночью в её голове созрело это решение, озарение указало место, в котором она должна как можно скорее оказаться. Крестокрыл чувствительно тряхнул её в компенсаторах кресла, обозначив момент выхода из атмосферы планеты. Обычно она любила наслаждаться невесомостью, не спеша включать искусственную гравитацию, но сейчас, джедайка чувствовала, что необходимо торопиться.

Рей, вздохнув, последний раз посмотрела на планету, на которой прожила как в раю, стараниями Бена, семь лет. Были конечно издержки и недопонимания, но это было все такими мелочами, по-сравнению с несбыточными ожиданиями родителей на прожжённом светилом Джакку, сопровождавшихся бесконечными ощущениями голода и жажды.

Она не связалась с Беном ментально, зная, что он будет убеждать её вернуться к его дяде. Пришедшее откуда-то роковое знание влекло её в сложный регион Туманности Мао. Что она там ожидала найти, она тоже не могла сказать. Просто ничего не могла с собой поделать, она должна была быть там.

Рей сносно ориентировалась в звёздных маршрутах, и знала, что участок, в который она направляется, довольно сложный по навигации. Скопления черных дыр, заглатывало известное пространство, пряча за горизонт событий, именно там она ментально потеряла Бена в прошлый раз.

Его частота словно перестала существовать на радаре её сверхчувствительности, ей стало так безнадежно и невыносимо одиноко. От безрассудного поступка кинуться разыскивать своего покровителя, её удержало вмешательство Леи Органа, которая ласково но довольно твердо объяснила, что её сын на сложном задании, и скоро непременно объявится, а сейчас отвлекать егоне нужно, чтобы Бен не совершил роковой ошибки. И, Рей чувствовала, что мать очень тревожится за Бена, но, то что там происходит в туманности Мао критически важно.

Их связывали с Леей почти родственные отношения, ведь именно ее заботам она поручила своего брата, после того, как Бен полностью отстранился от этой задачи. Лея, помогла выправить документы, после того как Бен увёз её от рабовладельца с Джакку, и, выхлопотала бюджетное место в университете. Лея умела, парой умных фраз и душевных взглядов, успокоить и вдохновить. Тогда она послушалась, и Бен, через несколько часов, ставшими от ужасного ожидания бесконечными, действительно появился, получив порцию упрёков и счастливых взглядов, встречавших его женщин.

Но сейчас, она не стала советоваться принимая решение поддаться неясному порыву, потому что знала, что Лея немедленно сообщит сыну, и тот её остановит. Ей необходимо было попасть в место, зовущее её, чтобы найти объяснения, кем она является на самом деле.

Рей, насладилась несколькими секундами невесомости, отозвавшимся замершим солнечным сплетением, и ёкнувшей воронкой пупка и того что пониже. Собрав воедино физические и ментальные резервы, собравшиеся в железно напрягшийся пресс, она решительно, сдавив рукоятку, опустила гашетку, посылая сигару кросса в гиперпространство, встречающее её распустившимся соцветием звёздной астры.

Удар гиперпространственной неизвестности, и мгновенный выход, отозвался сокращениями, чтобы умерить их, она сжала ляжки, но, вместо успокоения, получила новую более сильную волну спазмов. Криффов Бен, ну почему он постоянно ею пренебрегает, предпочитая чувственных тви’лек [гуманоидная раса, женщины которой считались привлекательными], или совершенно не подходящих ему баб из злачных мест, а в последний раз она вообще застала его дрочащим и нюхающим чьё-то бельё? А она, между тем, опасаясь, что он почувствует что-то, боится запустить руку между ног, чтобы не выглядеть нелепо, если он вдруг свяжется с ней ментально. А этот гад ничего не стесняется, и она частенько из-за этого взвинчена, и бежит купаться в холодной воде озера, чтобы успокоиться.

* * *

Армитаж, аккуратно переложил сладко заснувшую на его груди Роуз на подушку. Выражение её лица впервые за всё время их знакомства было таким счастливым и умиротворённым, оно так не вязалось с тем что он уже про неё знал. Видимо, привыкнув ощущать под щекой его тепло, она не просыпаясь подложила под щёку ладонь, он против воли задержался около неё умиляясь, какой-то незамутнённой наивной чистоте выражения. Затем, спохватившись, нецензурно помянул про себя связывающие их обстоятельства, и побрёл в санузел.

Армитаж старался не выдавать себя, на тот случай, если в номере имелись скрытые камеры, он разыскивал уличающие её мелочи. Утром в номер явиться дроид, и, после уборки, зацепок не останется. Он сам не знал почему всё ещё надеялся, на то, что ошибся в своём определении Камиллы. Его взгляд скользнул в урну, стоящую возле раковины, из под одноразовых полотенец выглядывал кончик какой-то упаковки. Словно случайно уронив в недра мусорницы дезодорант, наклонившись, он, вместе с баллончиком, подцепил пальцами прозрачную упаковку. Находка отозвалась поползшей вниз шкалой настроения.

Это была упаковка почтового контейнера для биологических образцов. 'Камилла – Камилла, какая же ты, для агента спецслужб, неуклюжая. – но, он одёрнул себя, приходя в чувство, – Но, зтой неуклюжести хватило, чтобы ты попался. Что она взяла незаметно? Волос с подушки, или с тренчкота, в который он завернул её при первом знакомстве, и, пока он ходил за покупками, успела отослать. Из этого следует, что его ДНК расшифровали и, уже знают как он выглядит."

В голове снова возник длинный нос ищейки Рен. Чувствуя как заводится, он окинул комнату взглядом, на полу валялось одноразовое ажурное неглиже Камиллы, в котором она его охмуряла накануне. Наклонившись, он резко подхватил с пола уверты, и, оценив степень убойности смеси их ароматов, с усмешкой вспоминая длинный нос агента Рен, отнес их в ванную комнату и затолкал за зеркало.

Опираясь руками о раковину, стараясь перевести выражение лица в норму, он посмотрел на своё отражение. Взяв себя в руки, Армитаж собрался убрать улику сфабрикованную для Рена, – И правда, чего это он вдруг уподобился лот-коту, который в брачный сезон метит всё вокруг, для упреждения всех самцов в округе? – но, ванную вошла она и улыбаясь сообщила:

– Я проснулась, а тебя нет.

– Я не хотел тебя рано будить, впереди долгая дорога.

Армитаж во все глаза глядел на Камиллу, нежный румянец, мягкая улыбка, след от ладошки на заспанной щеке, внезапное страдание пронзило его душу, неужели это существо с невинной мордашкой послано ему карой. Она подступила к нему вплотную, и обхватила руками, прижавшись помятой щекой к спине, вызывая в прилив нежности. Он переместил Камиллу перед собой, глядя на неё и себя в зеркале. Неожиданно, она высвободила руку из его объятий, и нарисовала на начавшем запотевать стекле, рядом с тем углом, за который он запрятал её трусы, сердечко, затем прижалась к нему плотнее… – какого криффа…

Он дорисовал рядом с её сердечком второе, и, не удержавшись, завуалированно изобразил координаты в которые посылает Рена и его республику. Затем, задрал халат Камиллы и водрузил её себе на член, на котором она вела себя так, как на единственно возможной вершине к которой стремилась, а он созрел увезти её подальше от ужасов, в которые впутал его девочку проклятый режим.

Унося в комнату, обвившую его бедра ногами, Камиллу, он, всё же не удержавшись, показал фигуру из трёх пальцев воображаемому Рену.

Глава 27

Кайло доложили, что введённая им в базу отслеживания пара была замечена в седьмом порту. Он избрал тактику наблюдения за целью издалека, сейчас самым главным было не повторить ошибки с перестрелкой, которую он допустил в секторе Д’Астан на Серенно. Несмотря на все попытки проанализировать, он не мог объяснить неожиданный приступ дежавю и ощущение того, что он не в первый раз ступает по мостовой древней рыночной площади местной столицы. Стопы босых ног ощутили трещины не успевших остыть после жаркого дня плит. Кайло даже приподнял левую ногу, обутую в армированный скрытыми пластинами сапог, и к своему изумлению обнаружил скол о который в дежавю-реале когда-то ушиб мизинец, – Что это, против него используют ментальную технику обмана разума? – Кайло настороженно огляделся, память о том чего не было снова подкинула ему нежданный сюрприз, в его ушах зазвучала музыка.

"Тогда был вечер, уже практически стемнело, он пел на площади среди народа. Более того, он старался для кого-то, вкладывая во всплывшие в памяти строчки какой-то зашифрованный смысл.

Вспоминая парня Пелота,

Скажи моему отцу,

Моему двоюродному брату,

Моим друзьям, что я в порядке.

Он пел это когда-то, и, из узкого проулка к нему вышел человек. Кто это был? Всполохи огненных булав мешали ему рассмотреть его лицо.

Он замешкался, и, именно из этого проулка, на него выскочил преследуемый, который оторопел, удивившись не менее Бена, под воздействием перенесенного переживания, он стоял сняв шлем, тогда как лицо цели было закрыто лётным шлемом, и осталось для него загадкой.'

Ему повезло тогда, ранение оказалось не серьезным, сеанс бакты, и он был как новенький. Периодически это состояние напоминало о себе, он пытался приблизить лицо незнакомца из видения, начиная различать отблески огня на его волосах, откидываемых горящими булавами жонглёров, но останавливал себя. Полученный урок, не нырять в неясные состояния во время операций, был им усвоен на всю жизнь.

Бен пересмотрел голозаписи пересланные из космопорта, – Вот Рапира повернула голову к камере, давая себя зафиксировать, – с такой детализацией невозможно было разобрать, что конкретно выражает её лицо. Спутник Рапиры не суетился, и его лицо лишь раз попало на камеру, когда он проходил через рамку детектора, когда они проходили на посадку.

По полученному образцу, Бен знал, что объект слежки рыжеволос, но ментальный отпечаток полученный в гостиничном номере, давал лишь смазанное представление о его внешности, скорее о темпераменте, тем более, что его с Рапирой упражнения среди подушек, и последующее вторжение Рей, совсем выбили Бена из колеи. Сейчас, он старался дополнить уже полученные впечатления визуалом. Приблизив голопроекцию, он дал распоряжение процессору, вывести на максимум детализацию, полученный результат не замедлил поступить через минуту всполохами огня Серенно и ожогом лазера в сознании. Бен, перевёл дыхание, прежде чем снова посмотреть на рыжего криффа, на устах сами собой появились строки той самой песни, что не давала ему покоя… – Крифф, крифф он пел для него… Какого…

Со взведёнными нервами, он оторвал от поверхности планеты свой «Канюк», собираясь сопровождать севших на лайнер Рапиру и, – Он сверился с датпадом. – Артемия Крайта. – Как же, Артемий, – усмехнулся он. Из ниоткуда пришло чёткое имя, – Армитаж Хакс. Но понимание, картины так и не наступило, лишь подозрения, расшатывающие его уверенность. – Что это? Его успели обработать, а он даже и не заметил? – Стремление быстрее всё выяснить толкало его действовать.

* * *

Она старалась чтобы голос звучал убедительно, и взгляд не бегал. Роуз сосредоточилась на левом уголке его глаз, опушенных густыми рыжими ресницами, обычно ласковых, но сейчас приобретших раскосую остроту и опасный зеленый огонёк. Мягкие губы, припухшие от её же поцелуев, растянулись в насмешливой улыбке, потом приоткрылись в тихо заданном с придыханием вопросе. Роуз перевела глаза на его губы, не в силах выдержать его взгляда, пытаясь разглядеть в чуть приоткрывшейся тьме уст смысл вопроса, который не желала услышать, но который всё же прозвучал.

Он отвёл прядь взмокших от пота волос, и чувствуя как она сжалась, пошевелил членом внутри неё. Её обдало словно кипятком, вопрос обозначал одно, что он всё знает и играет. Она всхлипнула, вспомнив тела расстрелянных подонков на мостовой, и прижавшись к нему бедрами, приподнявшись на лопатках, посмотрела ему глаза и спросила:

– Ты убъешь меня?

– О, ты даже ничего не отрицаешь, мне было бы противно слушать враньё, и понимать, что единственное место, которое тут не врёт, это. – Он плотнее прижал её к себе, а потом с влажным чавком вышел из нее, – Я не буду убивать, просто не буду больше трахать тебя.

Она испуганно свела разведённые ноги, не в силах осознать нелепость угрозы. Артемий стоял перед Роуз, а его орган, словно в обвинительном приговоре, указывал на неё, и по видимости не собираясь опадать. Её плечи затряслись от смеха, сотрясая пышную грудь. Вставая, она, словно невзначай, задела его возбуждённую плоть, застонав, он ухватил её за локоть, вопросительно заглядывая в глаза пьянящим кошачьим взором.

– Ты знаешь, это я не буду тебя трахать, – гордо распрямившись сообщила она. – И, давно ты знаешь?

– С того момента, когда ты встретила меня в этой сбруе в номере на Хосниане.

– И ты после этого лёг со мной?

– Но ты ведь, чуть не выпрыгнула в окно. Тебе так хотелось, может не нужно было убивать джентльменов, что приходовали тебя в переулке, и тебе было в охотку? Или нужно было подождать Рена, чтобы он тебя более основательно дотрахал? – сказал он, чувствуя, что жестоко переборщил в этой рокировке, потому что Камилла резко побледнела, и, подхватив вещи с пола, ушла одеваться в рефрешер.

Он был жесток, и эта жестокость ухнула болезненным холодом под ложечкой, сделав его желание бессильным и съёжевшимся. Армитаж обесточенно посмотрел на дверь за которой скрылась Камилла, игривое настроение заволакивало серой хмурью.

Они проходили на лайнере дугу Кесселя, пора было исполнить план. Было кстати, что они расставили в отношениях все точки, но на душе всё равно скребли лот-коты, но вероятно так было нужно.

Пользуясь тем, что Камила заперлась в рефрешере, он быстро оделся, собрал вещи и вышел из каюты. Армитаж планировал воспользоваться челноком, который должен доставить его на астероид, на котором был укрыт его модернизированный ТАЙ-файтер [звездный истребитель со сдвоенным ионным двигателем, в просторечии тайка, сидка или сид]. На лайнере, после того, как он вышел во внешний сектор, за деньги теперь выполнялись почти любые капризы клиентов.

Чтобы не бередить душу, на которой и без того было паскудно, он пообещал себе, что сотрёт голозаписи, которые сделал, тайком расставив камеры по углам каюты, повинуясь хулиганскому запалу, ведь посторонние мысли не должны его отвлекать.