Текст книги "Хроноклазм (СИ)"
Автор книги: Rohipnol
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Морти поморщился. Такое, конечно, слышать было неприятно, но полчаса назад он сам сказал что-то подобное о персоне деда, так что жаловаться было бы нечестно.
– Просто… Иди проспись. Я поведу.
Рик глянул на внука. Хотел было обозвать, выдать ещё пару матерных сентенций, но спокойствие Морти неожиданно передалось учёному, и сматерился он только себе под нос. Встал с водительского места и пролез назад.
– А ну пиздуй отсюда, – грубо выгнал он Зандарию. Девушка пересела на переднее пассажирское, а Морти сел за руль.
Что ж, путь домой будет весьма долгим.
========== Фотографии и раны ==========
Рождество – семейный праздник. Время, когда родственники собираются за столом и радостно обмениваются любезностями, иногда даже не фальшивыми и лицемерными. Время, когда за окном падают крупные хлопья снега, в гостиной стоит нарядная ёлка, а под этой ёлкой нагромождена гора подарков. Счастливое время.
Но Морти смотрит на пустующий стул за общим столом, и его сердце сжимается от боли. На этом месте должен сидеть дедушка. Должен травить байки про другие миры. Может быть он даже попридержал бы весь свой желчный сарказм в честь такого праздника. И дело, естественно, не в религиозном подтексте Рождества, а в том, что это день, когда насрать на всё, кроме семьи. Всего один день в земном году.
Но Рика здесь нет. Неизвестно, где он, что с ним. И всем будто бы плевать, лишь Саммер иногда посматривает на пустое место, да Бэт на автомате пытается передать тому, кого нет, кусок запечённой утки.
Ну хоть раз, хоть кто-нибудь ведь мог забеспокоиться? Попытаться позвонить, услышав в ответ: “Абонент находится вне зоны действия сети”. Посмотреть межгалактические новости в надежде услышать что-то вроде: “известный экстремист с Земли Рик Санчез сегодня подорвал двенадцать миллиардов жителей какой-то там планеты”. Почему, почему существование Рика Санчеза волнует только Морти?
Ответ простой: потому что Рик Санчез сам отвадил от себя буквально всех, включая свою семью. Рик Санчез всю жизнь утверждал, что ему никто не нужен, а эмоциональная близость переоценена. За что боролся – на то и напоролся.
Тогда другой вопрос: почему Морти Смит, при всём мудачестве своего деда, отчаянно хочет, чтобы тот вернулся, сел за стол, съел кусок утки и развернул подарок, который Морти подготовил для него, ведь Рождество – семейный праздник.
Парень отнёс подарок в гараж. Небольшая коробочка, обёрнутая синей бумагой со снежинками, нашла своё место на чуть запылившемся рабочем столе.
“М-морти, подай отвёртку”.
“М-морти, подержи вот здесь”.
“Морти, ты самое тупое создание, что я встречал!”
“Молодца, Морти, так де-э-ержать”.
Морти судорожно выдохнул и опустился на стул, облокотившись на столешницу. Без Рика здесь было тихо. Без Рика было пусто. Без Рика во всем этом грёбанном мире было нечего делать.
Где он сейчас? Хорошо ли ему? Счастлив ли он? Морти, конечно же, простил бы деда за всё, если так нужно. Если так лучше. Но больше всего младший Смит боялся, что исчезновение Рика – акт не просто самопожертвования, но акт самобичевания. Практически суицида. Санчез слишком любит себя, чтобы наложить на себя руки, но вот пуститься во все тяжкие – это он мог.
Потому что Морти точно знал, что все его слова про то, что ему не нужна семья, что в мультивселенной у него бесконечное множество дочерей и внуков – очередной несусветный пиздёж.
***
– Может расскажешь, почему за тобой охотится аж целая Галактическая Федерация?
Рик отрубился на заднем сидении моментально, стоило его голове встретиться с чем-то мягким. Он даже, кажется, похрапывал, и Морти был благодарен судьбе за такое стечение обстоятельств.
– Чем больше вы знаете, тем в большей опасности будете. Я не хочу подставлять вас, – Зандария подобрала ноги, согнув их, и обняла всеми четырьмя руками колени.
– Ммм, мы напали на федеральных агентов, и минимум двоих из них Рик застрелил. Я думаю, мы и так уже по уши в дерьме, так что толика правды хуже уже не сделает.
Зандария отвернулась к иллюминатору, уставившись на бесчисленные звёзды вокруг.
– Моим последним клиентом был парень из Федерации. Знаешь, люди много болтают у проституток, не считая их за самостоятельных личностей. Этот парень рассказал мне, что у него с собой очень дорогая вещь, которая может поднять экономику целого галактического сектора, если пустить её в оборот. Или наоборот, разрушить экономику, при определённых обстоятельствах… Я зарезала этого парня, украла вещь и сбежала с Теты.
Отличная у них троих команда получилась, подумалось Морти.
– Теперь они, конечно, хотят вернуть эту вещь и, наверное, судить меня за убийство. Или просто пристрелить на месте.
Если когда-нибудь Рик и Морти станут далёкой легендой и постепенно превратятся в миф, то у них прохладных историй будет больше, чем у скандинавского бога Локи в Старшей Эдде.
– Мы что-нибудь придумаем, не переживай, – заявил Морти, выходя на орбиту Земли. Зандария громко усмехнулась:
– Брось, Мор’ти. Твой дед явно не горел желанием меня спасать – ему просто пришлось, пока не пристрелили тебя.
Морти кинул взгляд через зеркало заднего вида. Рик спал как убитый, свесив одну руку с сиденья и пуская слюни на обивку.
– К счастью, я – не мой дед.
Припарковавшись на лужайке перед домом, Морти заглушил двигатель тарелки.
– Сходи найди поесть, а я пока разберусь с этим туловищем, – предложил Морти, кивнув на Санчеза. Зандария кивнула в ответ и вылезла из корабля. Морти же пролез к спящему деду.
Тащить пьяного Рика в дом ему не впервой. Но парень невольно засмотрелся на дедушку и его сон, хотя ничего соблазнительного ни в позе, ни в звуках, издаваемых престарелым учёным, не было.
Вот это пьяное тело ведь действительно когда-то станет дедушкой. Сначала первый раз, когда на свет появится Саммер, а потом второй, когда появится сам Морти. И каким бы мудаком Ричард Санчез не был, какой бы безответственной сволочью не являлся, как не гнобил бы своего “тупоголового” внука, всё же, у Морти приятных воспоминаний о нём было больше, чем пугающих, и дело даже не в том, что большую часть дерьма Рик из памяти внука старался стирать.
***
Морти четырнадцать, в его не очень светлой голове появляется протест против всего на свете, но в первую очередь против родителей, потому что Морти – подросток, они все в какой-то момент начинают гормональный бунт.
И конфронтация с отцом до добра не доводит. Может быть Джерри и мягкотелый слизняк, может быть, он трус и мямля, но уж четырнадцатилетнего подростка он не настолько сильно боится, чтобы при очередном псевдосрыве Морти не замахнуться в сердцах на собственного сына.
Только вот руку Джерри перехватывает другая рука, мозолистая и крепкая, с длинными музыкальными пальцами.
– Посмеешь тронуть его – и я тебя на атомы разберу, пёс.
Во взгляде Рика – слепая ярость. Холодная, отрезвляющая. От Рика пахнет перегаром, но он неожиданно трезв.
– Н-не лезь, Санчез, – к удивлению Морти выдавливает из себя Джерри. – Это мой сын, и я…
Толчок – грубый, сильный. Джерри летит к стене и больно бьётся затылком. Рика он, конечно, побаивается. Он не настолько идиот, чтобы не страшиться психопата-учёного.
– И ты завалишь своё ебало, Джерри Смит. То, что ты потыкался своим вялым членом в мою дочь, не даёт тебе права поднимать руку на моего внука. Я тебя прикончу, если ещё раз увижу подобное.
Морти хочется разреветься, как последней суке, от переизбытка эмоций. От восхваления единственного нормального взрослого, который его понимает. Конечно, всё это подростковая блажь, но тогда Морти был искренне благодарен за деструктивное поведение собственного деда.
Вечером Джерри пожалуется на это поведение Бет, немного приукрасив произошедшее – да попросту напиздев. И Бет будет долго ругаться с отцом, не вникая в ситуацию, поверив мужу. А Морти принесёт дедушке ужин прямо в гараж, потому что за общий стол Рик в этот вечер не сядет.
***
– Эй, Рик, – наконец произнёс Морти, легонько тряхнув деда за плечо. В ответ Санчез резко распахнул глаза, рывком сел и вцепился рукой в горло внука.
Морти захрипел, попытавшись отцепить от себя крепкие пальцы. Рику понадобилось секунд пять, чтобы осознать себя во времени и пространстве.
– Бля, – он убрал руку, и Морти закашлялся, пытаясь выругаться сквозь этот кашель. – Пёс, никогда не делай так больше.
Не очень-то и хотелось. Морти кивнул в сторону дома, мол, вытаскивай свою жопу. Судя по осоловевшему взгляду Рика, он ещё не проспался достаточно, чтобы творить. С другой стороны, Санчез почти никогда не был трезвым, и все его изобретения метафорически были пропитаны алкоголем до самого нутра, так что…
– Я спать, – объявил Рик, поднимаясь, шатаясь и стягивая с себя пиджак одновременно. Пиджак, к слову, оказался на лице Морти – он вздохнул, снял вещь со своей головы и повесил через локоть, смотря теперь, как его дед устало вываливается из летающей тарелки.
И говорить, в общем-то, не о чем было. Точнее, хах, было о чём, да только поднимать темы странно нахлынувшего инцеста не особо хотелось. Хотелось попасть назад в будущее и не вспоминать.
Хотелось не думать о том, что, согласно теории о хроноклазме, это всё уже случалось и уже повлияло на будущее – настоящее Морти – в полной мере.
Рик уполз на второй этаж дома, споткнувшись там обо что-то раза три и, выругавшись на весь квартал. Морти же прошёл на кухню, где Зандария всеми четырьмя руками мастерила сэндвичи из того, что нашла в холодильнике.
Морти повесил мятый пиджак на спинку стула и сам сел на этот стул, сложив локти на столе. Инопланетянка подвинула к нему тарелку с сэндвичами, и Морти взял один.
– Ты устал, – констатировала Зандария, садясь напротив.
– Конечно, я устал. Всего три дня в прошлом, а событий хватит на целую книгу, – Морти откусил от бутерброда, тщательно пережёвывая.
– Ты устал скорее не физически, а… – Зандария демонстративно постучала по своему виску пальцем верхней левой руки.
– Сложно, – согласился Морти, встал с места и достал из холодильника остатки апельсинового сока. – Оказаться за десять лет до своего зачатия и встретиться со своим молодым дедом, который… Ну, всё такой же Рик Санчез, которого я знаю, только помоложе.
Зандария склонила голову набок и дёрнула головными антеннами.
– Санч’ез – трудный гуманоид. Но видно, что ты ему не безразличен.
Морти усмехнулся, двигая стакан сока к Зандарии.
– Ты его не знаешь. И меня не знаешь. Более того, в сложившихся обстоятельствах, он не знает меня. Он просто хочет, чтобы я поскорее свалил из его дома.
– Прости мне мои околорелигиозные верования, – Зандария снова дернула антеннами – Морти мягко улыбнулся тому, что инопланетянка сочла нужным извиниться за подобное перед внуком учёного. – Но на Тете говорят, что память между связанными душами намного прочнее пространства-времени.
– Мм, то есть, по-твоему, мы с Риком скованы одной цепью, – это даже не вопрос был, а скорее утверждение – Морти кивнул сам себе, отпивая из стакана с соком.
– Ты был с ним в бесчисленных приключениях, на бесчисленном множестве планет, ты пересекал с ним границы пространства, оказываясь в параллельных реальностях, – это было всего лишь предположение, но Зандария была уверена, что попала в точку, поскольку зрачки Смита заметно расширились. – Так скажи мне, Мор’ти Сми’т: ты видел хоть одного Санч’еза без Мор’ти, который был бы счастлив?
Первой мыслью Морти была та, в которой он удивлялся, насколько банальная инопланетная проститутка хорошо разбирается в том, как устроена Вселенная.
Второй мыслью Морти была та, в которой ему пришлось признаться самому себе, что да: счастливого Рика он не видел.
Никогда.
– А ещё скажи мне, Мор’ти Сми’т, не является ли первоочередной причиной твоего желания поскорее вернуться в настоящее тот факт, что там остался тот Санч’ез, которого знаешь ты, и который знает тебя? Твой Санч’ез?
Морти поднял взгляд на инопланетную подругу. Как, скажите, ну как он умудрялся скрывать свои чувства к Рику ото всех, включая Рика и даже самого себя, а Зандария читает его без очков?
Зандария развела нижнюю пару рук в стороны:
– Вероятно, этому всему есть научное объяснение. И пока твой дедушка не нашёл его, я буду звать это связью душ.
Как ни назови, а выходила какая-то срань. Морти вздохнул и прикончил ещё один сэндвич. Вне зависимости от уровня интеллекта Морти, он не хотел разбираться в таких тонких материях, он просто хотел вернуться домой.
Но что ждёт его дома? Пустой гараж, набитый всяческим научным хламом? Полное непонимание всей семьи, за исключением Саммер, которая понимает и оттого ещё больше раздражает Морти? Парень глянул на календарь, украшавший собой стену. На дворе был тысяча девятьсот девяносто третий год.
– Если через двадцать семь лет ты не распылишься по галактике на атомы – залетай на земное Рождество в гости, – хмыкнул Морти, и Зандария кивнула ему.
Морти выложил на стол бумажник и разрядившийся в ноль мобильный, а потом направился на второй этаж, чтобы принять душ. Где-то в спальне храпел Рик, и парень инстинктивно встал на мыски, чтобы поменьше скрипеть половицами. В ванной комнате Морти снял с себя всю одежду и закинул в стиральную машину вместе с одеждой Санчеза, который умудрился, будучи вусмерть пьяным, озаботиться складыванием белья в корзину.
Встав под горячие струи воды, Морти расслабился и в итоге стёк по стенке, сев на кафельный пол и прикрыв глаза. Для подростка было слишком много переживаний. И хоть он вляпывался в передряги похлеще, в прошлые разы рядом с ним был его Рик, который, несмотря на всю свою сволочность, вытаскивал их из смертельных ловушек. Морти нужно было только не зевать и четко выполнять указания дедушки. Сейчас же он, может быть, вновь был не один, но ответственности лично на нём висело гораздо больше.
Вода била по плечам, как-то странно убаюкивая. Морти действительно минут на пятнадцать уснул, слушая шум водопада прямо над ухом. Ему не снилось ничего: блаженная пустота окутала его разум, позволив хоть немного передохнуть. Очнувшись после, Морти всё-таки встал, быстро ополоснулся, воспользовавшись риковым гелем для душа. Полотенце он стянул тоже, видимо, Санчеза, судя по абстрактному рисунку на нём. Вытащив постиранную одежду, Морти развесил её на полотенцесушителе, чтобы высохло побыстрее – переодеться ему было не во что.
Проходя обратно на кухню, Морти уже не слышал храпа – да и внимания на это не обратил, зато увидел через приоткрытую дверь детской, что Зандария уселась играть в игровую консоль, гордо поблескивающую брендом “Nintendo”, причем одновременно с обоих контроллеров – первый был в верхней паре рук, второй – в нижней. Морти тихо хмыкнул, продолжив свой путь.
Он обнаружил Рика на кухне, переливающим водку из бутылки во флягу.
В очень знакомую серебристую флягу. Парень вздохнул:
– Ты толком не протрезвел, а уже вновь собираешься накидываться.
Впрочем, это даже не удивлённо прозвучало. Морти и не был удивлён – это же его дед, чего он ещё мог ожидать?
– С таким пиздецом в моём собственном доме трезвым быть категорически запрещено, – Рик закончил переливать алкоголь, отложил воронку, закрутил крышку и поднял взгляд, зависнув на пару секунд. Морти был голый, единственное, что хоть как-то прикрывало его наготу – полотенце, обернутое вокруг бёдер.
Морти почувствовал, как начинает краснеть, поэтому поспешил найти себе занятие, уткнувшись глазами в злосчастный календарь. Всё ещё тысяча девятьсот девяносто третий год, ничего не изменилось.
– Возьми у меня в комоде футболку и штаны, – буркнул Рик, пряча флягу во внутренний карман лабораторного халата. – И в лабу, будем возвращать тебя назад в будущее.
Морти так и сделал – добрался до спальни четы Санчез, чтобы найти себе одежду. В комнате пахло затхлостью перегара, и Морти приоткрыл окно, чтобы хоть как-то проветрить помещение. В комоде обнаружилась черная футболка с выцветшим принтом какой-то рок-группы и плотные бриджи – это всё Морти и надел.
Наверху стояла рамка с фотографией. Диана, Рик и маленькая Бэт на руках отца. Санчез выглядел таким счастливым, да и бабушка Диана улыбалась во весь рот. Судя по возрасту Бэт, фотография относительно свежая. Так какого же чёрта Рик превратился в того, кого знал Смит?
Бред.
В гараже Рик уже во всю что-то мастерил, закручивая гайки. Рядом на столе покоился переносной холодильник с кровью тетаальфасемийцев.
– Подержи здесь, – Рик указал рукой на две стыкующихся полоски железа, и Морти послушно придержал их, плотно прижав друг к другу. Рик продолжил что-то закручивать, беззвучно, одними губами бормоча себе под нос. То ли формулы, то ли латынь за каким-то хером вспомнил.
Морти всегда нравилось наблюдать за тем, как работает его дед. Было в этом что-то по-своему очаровательное. Для Санчеза в этот момент переставал существовать весь мир, он полностью погружался в дело. И замечать, как взгляд Рика то мутнеет под действием раздумий, то загорается, когда учёный приходит к какому-то выводу, было безумно интересно.
Убирая ставшие ненужными инструменты, Рик случайно задел руку Морти и одёрнул свою, будто обжёгся. Морти вопросительно вскинул бровь, но его немой вопрос остался без ответа и даже без комментария. Санчез продолжил невозмутимо мастерить машину времени, которая всё больше и больше походила на тот самый пояс, который ковырял Морти, прежде чем оказаться в прошлом. По крайней мере, каркас был таким же. Абсолютно таким же, разве что пока не обзавёлся характерными потёртостями. А ведь по рисунку коричневым фломастером Бэт понять, как именно выглядит эта штуковина с точностью до мелочей было категорически нельзя, и тот факт, что получалось похоже, вселял в Морти надежду на скорое возвращение домой.
Но Рику же надо было всё испортить, верно?
– Пора, – загадочно произнёс он, потихоньку выходя из своего научного транса.
– Что “пора”? – не понял Морти.
– Ты что думал, для машины времени достаточно пары железок и чьей-то крови? – Рик саркастично хмыкнул, будто это было настолько очевидно, что и первоклассник додумался бы. – Если бы всё было так просто, в каждом доме была бы своя машина времени, на кой бы чёрт она, конечно, вообще кому-то нужна была…
Справедливо. Морти выдохнул, соглашаясь безмолвным кивком.
– А что ещё нужно для машины времени?
– Немного того, немного сего… – Рик достал откуда-то центрифугу – Морти даже не успел понять, откуда. – Но из того, чего у меня здесь нет… Порошок кристаллов с Денатрия и Ритий – металл с Танариса.
Морти прищурился, шестерёнки в его голове закрутились.
– Ты собираешься создать аккумулятор, – осенило его, и Рик, не оборачиваясь, чуть приподнял бровь, реагируя на верную догадку. – А… не знаю, просто солевая батарейка не подойдёт, да?
Очарование интеллекта парня тут же упало в глазах Санчеза. Он фыркнул:
– Ты представляешь, какой заряд нужен для перемещения во времени-пространстве, пацан? Солевые батарейки можешь себе в жопу запихать, а из оставшихся целый квартал жилья для бездомных построить.
Морти вздохнул. Рик никогда не мог объяснить простыми словами или похвалить за общее понимание ситуации. Точнее, не “не мог”, а не хотел. Возраст в этом плане ничего не поменял.
– Я переоденусь в своё и поедем, – согласился Морти, направившись в дом.
Зандария всё ещё сражалась с монстрами на экране телевизора. Парень юркнул в ванную, где сушились его шмотки. Он потрогал футболку пальцами, выяснив, что она уже не мокрая. Со штанами тоже всё было в порядке. Морти быстро напялил на себя свою одежду и пошёл обратно в гараж. Проходя мимо кухни, он бросил взгляд на свой разряженный телефон и бумажник. Он взял с собой и их.
– Р-рик, слушай, а можешь… можешь зарядить телефон?
До появления нужного коннектора и интерфейса ещё десяток, если не больше, лет, но для такого учёного как Санчез зарядить технику будущего – раз плюнуть.
Ну, или взорвать её, перестаравшись – такое тоже возможно.
Рик закатил глаза, но схватил девайс, оглядев его со всех сторон. Тонким лезвием он подцепил заднюю крышку и отклеил её.
– Литий-ионный аккумулятор? – фыркнул Рик. – То есть, через двадцать с лишним лет всё ещё будут использовать технологию, которую совсем недавно запатентовали какие-то японцы?
– Да, Рик… пять вольт, два ампера. Не больше, а то…
– С каких пор я в твоих глазах похож на идиота? – снова ёрничал Рик, хотя в глазах читалось даже какое-то небольшое уважение к сосунку, которому потребовалась зарядка.
Пока Санчез кустарными методами заряжал телефон, Морти вышел на лужайку перед гаражом. Оперся поясницей о летающую тарелку и посмотрел в небо. Что ж, пожалуй, всё происходящее можно воспринимать как поездку в лагерь бойскаутов на летних каникулах. Если не брать в расчёт тот факт, что во времени-пространстве Морти было Рождество. И то, что вожатый в этом лагере – безумный мужик в лабораторном халате.
– Забирай свою игрушку, – Рик кинул Морти его телефон вместе с переносным зарядным устройством, которое выглядело слишком аккуратным, чтобы быть сделанным прямо сейчас.
Дорога до означенной планеты прошла в тишине. Рик, видимо, просчитывал в уме кучу формул, а Морти пялился в пустоту космоса, пытаясь угомонить ворох разнообразных мыслей, что роился в голове. И как только они умещались в черепной коробке – уму непостижимо.
А Рик… ну что ж, Рик – это Рик, в любом таймлайне, в любой части мультивселенной.
Денатрий оказался планетой земного типа, как Тета, и Морти был благодарен судьбе, что не придётся надевать скафандр с кислородом. Планета выглядела пустой, в том плане, что разумной жизни здесь явно не было. Морти невольно улыбнулся воспоминанию: как-то раз, насмотревшись Звездного Пути, Морти спросил у деда, почему тот не соблюдает Первую Директиву – правило о невмешательстве в развитие рас, на что Санчез, рыгнув, назвал директиву хернёй и пригрозил вырубить кабельное, если Морти не перестанет смотреть научно-фантастическую туфту по телику.
Сейчас же Рик бодрым шагом направился к каменной глыбе, из которой торчали серебристые кристаллы, сверкающие под местным солнцем. Слепящие. Завораживающие чем-то иноземным. Морти хотел было спросить, чем именно знамениты эти кристаллы, но, припоминая историю с камнями, показывающими возможную смерть, передумал. Его мозг и так был переполнен информацией.
– Хватай инструменты и за работу, – Рик поставил ящичек на землю и открыл его. Морти достал из него что-то вроде маленькой кирки и принялся отколупывать кристаллы от камня. За работой прошло минут пятнадцать, и когда Морти перестал чувствовать правую руку, он самовольно решил сделать перерыв. Достал из кармана зарядившийся мобильный и разблокировал его отпечатком пальца.
С фонового изображения на него саркастично глядел Рик Санчез, сидящий на капоте летающей тарелки. Согнув ногу в колене, он поставил ступню на корпус звездолёта, оперся локтем на ногу и держал в ладони свою вездесущую фляжку. Лабораторный халат висел на спинке водительского кресла, а позади Рика алел (точнее, зеленел) закат какой-то звезды, бросая на кривоватую ухмылку Санчеза рефлексы и, делая её ещё более жуткой, чем она есть на самом деле.
Где-то под рёбрами стало нестерпимо жечь. От досады, от обиды. От того, что Морти безумно соскучился по взбалмошному деду, который исчез из жизни юноши так же внезапно, как и ворвался в неё, заполонив пустоту в душе Смита.
Морти открыл галерею и бегло пролистал фотографии. Вот Бет только-только приехала домой с работы, не успев переодеться, и весь её хирургический халат заляпан кровью очередной спасённой лошади. Вот Джерри застрял рукой в сливе раковины, пытаясь что-то достать из неё. Вот сэлфи Морти на фоне отрубившегося за рабочим столом Рика. Вот Саммер с бутылкой пива и выставленным в сторону камеры средним пальцем, явно недовольная, что её фотографируют.
– Смотри, – Морти повернул телефон экраном к Рику. – Твоя внучка.
Рик отвлёкся от работы и поднял взгляд. Морти готов поклясться, что заметил на лице деда искреннюю улыбку, промелькнувшую буквально на долю секунды.
– Нормальная, – резюмировал он, и это, по мнению Морти, был самый настоящий комплимент. – Похожа на…
Договорить Санчез не успел. Нечто пронеслось тенью за его спиной, а через секунду мужчина вскрикнул. На лицо Морти брызнули капли чего-то, он даже дёрнулся от неожиданности и на автомате облизнул губы, тут же почувствовав железный привкус. Такой знакомый…
Это была кровь.
Рик упал на землю, подняв столп пыли, а в его бок вцепилось нечто среднее между земной собакой и какой-то неведомой ебаниной с глазами по всему туловищу.
– Сука! Блядь! – ругался Рик, голыми кулаками пытаясь выбить всю дурь из монстра. Чудовищу, конечно, было плевать на это. – Мор… Морти!
Морти вздрогнул и наконец осознал, что происходит. Его деда дерёт на части инопланетная псина, а он стоит столбом и тупо пялится, как Рика валяют по земле. Как кровь брызжет во все стороны и только сильнее раззадоривает монстра.
Кирка, что покоилась в левой руке Морти, тут же оказалась в одной из глазниц космопса. Оно взвизгнуло и разжало челюсти, выпустив добычу в виде Рика из пасти. Но отступать оно явно не собиралось. Тогда Морти схватил из ящика с инструментами первое, что попалось под руку – отвертку – и всадил в ещё один глаз чудовища.
А потом с противным хлюпаньем вытащил и воткнул ещё раз. И ещё. И ещё. И…
Чудовище явно не ожидало такого отпора, поэтому, повизгивая, унеслось в никуда, подальше от агрессивно настроенного обеда. Морти выронил отвёртку и только сейчас осознал, как тяжело он дышит, и как трясутся руки.
– Морти… – Санчез держался за бок и даже не делал попыток встать. Морти взглянул на масштабы трагедии – бок учёного с первого взгляда выглядел как свежий фарш. – Ну вот и… конец истории, – заявил Рик, и Смит с ужасом не услышал сарказма в его голосе.
– Ты не можешь умереть, Рик, – Морти лихо стянул с себя футболку и попытался заткнуть кровоточащую рану тканью. – Потому что ты точно жив в будущем, мы столько… Столько путешествовали вместе…
– Слышал что-нибудь о теории мультивселенной, которая, вообще-то, нихрена не теория? – сквозь зубы выговаривал Санчез. – Так вот, чисто теоретически, я могу умереть, как и тысячи тысяч других Риков, а тот Рик, которого ты знаешь, вполне может быть не мной. Мы не знаем, что будет между этим моментом и тем, что помнишь ты. Вполне возможно по какой-то причине другой Рик займёт моё место и притворится мной, а я подохну… здесь… как свинья, Морти.
Нутро Морти похолодело. Эта теория хорошо объясняет, почему Рик, которого помнит Мортимер, ни словом не обмолвился о том, что познакомился со своим внуком до его рождения. Для того Рика, которого помнит Мортимер, вполне возможно, и не было всего этого приключения по созданию пояса времени по просьбе Морти. Не было абсолютно неуместного минета в летающей тарелке, и не было поцелуя в межгалактическом борделе, который не закончился чем-то большим только потому что агенты Федерации нагрянули так не вовремя.
И, наверное, это даже хорошо, так? Никаких неловкостей, никаких лишних разговоров, которые обоими ощущались бы крайне неловко. Морти может просто стереть эти воспоминания по прибытии домой и…
– Нет уж, блядь. Ты не сдохнешь здесь, Рик, – выругался Морти. – Тебе бы подошла смерть от передозировки каким-нибудь инопланетным наркотиком или смерть от множественного оргазма, но сдохнуть от какой-то вшивой зверятины на хер знает какой планете – это не про тебя.
Санчез усмехнулся, но ничего не ответил. Кровь продолжала хлестать, а кожа учёного стремительно бледнела, что уверенности в следующей минуте не давало.
– Рик… Нам нужно добраться до тарелки и сваливать отсюда, – все руки Морти были алыми, они тряслись, но парень не позволял панике поработить себя.
– Не дотащишь меня, – Рик начал говорить отрывистые фразы. – Сам не дойду. Но в тарелке есть аптечка.
– Понял, – Морти взял деда за запястье и приложил его холодеющую ладонь к своей футболке, пропитавшейся кровью так же, как и земля вокруг. – Держи крепко. Я сейчас.
Парень сорвался с места и рванул к космолёту, не разбирая дороги. По пути он пару раз споткнулся и чуть не пропахал носом землю, но удержал равновесие, не сбавляя темпа.
“Если Рик не идёт к тарелке, то тарелка прилетит к Рику”, – подумалось Морти, и он попытался завести двигатель звездолёта, но тот, чихнув пару раз, отказался заводиться. Замечательно. Просто здорово.
Аптечка нашлась в куче каких-то не самых чистых тряпок, Морти, проверяя аптечку на ходу, ломанулся обратно к Рику.
Тот успел потерять сознание, но чувствительный шлепок по щеке вернул его к реальности.
– Блядь, – невнятно прокомментировал он. Морти раскрыл аптечку – в ней на своих местах лежала игла и медицинская нить, а значит, рану можно как минимум зашить. Рик, видя, что Морти готовится штопать его тело, криво улыбнулся и произнёс:
– Сначала пошуруди пальцами в дедушке, детка.
– Ч-что?
– Говорю, проверь, что органы не задеты, блядь, дебил. Иначе я сдохну от внутреннего кровотечения раньше, чем ты вспомнишь, как решать квадратное уравнение!
– Н-но Рик! – вот теперь Смит начал паниковать по-настоящему. – Я-я-я понятия не имею, какими на ощупь должны быть целые органы! С этой стороны, вообще, что…
– Ебаный пиздец, Морти, в двадцать первом веке, что, не рассказывают в школе об анатомии?! У вас там всё киберимплантами уже заменили!?
– Н-нет, я просто…
– Идиот, я уже понял. Ох, блядь… – Рик достал свою флягу, отточенным движением скрутил крышку и, явно с досадой, вылил часть спиртного себе на руки, хоть как-то обеззараживая их в полевых условиях. После он с размаху влез собственными пальцами в рану на боку, вскрикнув от боли.
Морти ощутимо замутило. Он поморщился, пытаясь отвести взгляд, но, справедливо подумал он, лучше посмотреть, как это делается. На будущее. Рик прикусил губу – так, что через пару секунд кровь брызнула каплями и отпечаталась на плече Морти. Учёный тяжело дышал: делал глубокий вдох и резко выдыхал.
– Н… нормально всё, – прохрипел Рик, закончив осмотр самого себя. – Заш-шивай.
Морти забрал флягу, немного вылил на руки, немного – на иглу. Хоть что-то. Как во сне, он принялся делать стежки, игнорируя тихий мат и шипение. Он не мог потерять его. Не снова. Не сейчас. Без Рика Морти просто не попадёт обратно домой. Без Рика Морти – ничто. Ноль без палочки. Амёба, которой лучше даже не размножаться. Пылинка в бесконечном пространстве Вселенной.
Когда с делом было закончено, Морти, словно обессилев, плюхнулся на задницу и судорожно выдохнул, переводя дух. Грудь Рика вздымалась. Как-то рвано и куцо, но вздымалась, а значит, он дышал, а значит, он был жив.
