Текст книги "Хроноклазм (СИ)"

Автор книги: Rohipnol

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Морти потёр переносицу. Прекрасно. Как он и предполагал. Кое-что в жизни совсем не меняется. Парень встал и собрался уже идти прикидываться проституткой, но Зандария схватила его за руку:

– Погоди, Мор’ти… Возьми.

Она протянула ему свой браслет. На глаз Морти материал определить не смог, но здесь такое носили все работники. Парень кивнул, нацепил побрякушку и двинулся в сторону Рика и его проблемы. Морти был бы не прочь выпить чего-нибудь для храбрости, но дед запретил.

– Мистер Бордин, – как можно более елейным голосом заговорил Морти, чем вызвал гримасу отвращения у деда. – Меня зовут Морти, я здесь новенький. Но мне сказали, что Вы… Вы… можете показать мне…

Парень будто бы застенчиво потупил взгляд и покорно сложил руки на поясе. Рик подумал, что не тому он учит своего внука там, в будущем.

Но это сработало, и полицейский, который докопался до Санчеза, видимо, просто со скуки, отвлёкся на «новую» проститутку.

Отдаляясь от Рика, с каждым шагом Морти чувствовал себя всё хуже и хуже. В памяти были еще свежи воспоминания о неудавшемся акте изнасилования в мужском туалете на одном из приключений.

Узнав об этом, Рик вернулся в тот мир и пристрелил педофила и глазом не моргнув. Вытащит ли молодой Рик своего внука из задницы?

– Сюда, – Зандария тенью проскочила мимо Рика и указала на черный ход. У Санчеза в голове сложилось два плюс два насчет мотивации Морти.

– Мне нужно вытащить пацана.

– Мне казалось, тебе нужно вытащить отсюда пару галлонов крови. А потом уже вызволять Мор’ти.

Мелкий пиздёныш всё рассказал первой встречной. И почему Рик совершенно не удивлён?

– Тогда мне нужно мороженое.

Морти хотелось умереть. Ему было противно чувствовать на себе две пары рук, жадно рыщущих по его коже. Царапающихся, щипающихся.

Ему было нечем дышать, и он уткнулся взглядом в потолок, ища там спасение.

Морти терпел. Во имя, блядь, чего? Благополучия Рика? Да Рик никогда не заботился о благополучии своего внука, каждый раз оставляя его на милость судьбы. А потом сам притворялся Судьбой и спасал Морти, но только в самый последний момент, когда психологические травмы мальчика уже укоренялись в его лабильном разуме.

Он свалил. Свалил, проебав всё. Проебав любовь дочери – даже дочерей – настроив всех против себя – он предпочел свалить, а не разгребать ту кашу, что наворотил.

И сейчас он свалил. Делать ему больше нехуй – помогать кому-то вернуться в будущее. Намного проще оставить внука, который не факт, что внук, в инопланетном борделе – и никаких проблем.

Морти скулил. Морти ненавидел Рика за то, что так сильно к нему привязан.

Что-то с громким звоном разбилось о затылок копа, и тот мгновенно потерял сознание, обмякнув и навалившись всем весом на Морти. Парень затрепыхался под ним, пытаясь скинуть с себя тушу. Когда та грохнулась на пол, Морти увидел над собой деда.

– Привет, один тут отдыхаешь?

Санчез кривовато ухмыльнулся, и Морти был готов отдать всё за эту улыбку сейчас.

***

Ковыряя мороженое причудливой ложкой, Морти думал, что не так уж всё и плохо. Можно жить, в общем-то.

На приборной панели загорелся маячок – кто-то посылал сигнал о помощи на корабль Рика. Морти внимательно посмотрел на деда, а Рик в свою очередь – на приборную панель.

– Ну ёб… Мой друг просит подъехать.

– Твой друг?

– Да, знаешь ли, они у меня есть. А у тебя?

Морти фыркнул.

– Сраный Птичья Личность, как же не вовремя… Закину тебя домой и сгоняю к нему.

– Птичья Личность? – оживился Морти. – Рик, возьми меня с собой! Я не общался с ним с тех пор, как…

«…Как невеста Птичьей Личности, которая была одноклассницей моей сестры, твоей внучки, а оказалась правительственным агентом, убила его прямо на свадьбе».

–…как ты в последний раз брал меня к нему в гости. Рик, ну пожалуйста!

Санчез не то что бы горел желанием оставлять парня наедине со своей семьей – ему попросту было лень возвращаться на Землю, а потом лететь на родную планету Птичьей Личности. То, что Морти начал канючить, было лишним, но видимо, так заведено:

– Хуй с тобой, погнали, – для верности проворчал Рик, меняя курс.

Какое-то время они летели молча. Рику хотелось спросить, как часто Морти приходится прикидываться шлюхой, но что-то подсказывало учёному, что он и так узнает в своё время. Морти хотел уточнить, как давно они уже знакомы с Птичьей Личностью.

Морти не сразу заметил, как напряжен его дед. Как крепко вцепился в руль, как смотрит в одну точку на лобовом стекле, как глубоко дышит и как до крови прикусывает нижнюю губу.

– Ты в порядке, Рик?

– Нет, я нихуя не в порядке. Мне пришлось выпить пару шотов с тем парнем, который продал нам кровь. Я думал, от парочки рюмок не будет такого эффекта, а с тем, что будет, я как-нибудь уж справлюсь. Да что-то нихуя.

«Рик проебался, наконец-то», – торжествующая мысль посетила разум Морти первой.

«Ох, пиздец», – пронеслось вторым.

Санчез покопался в кармане халата и выудил оттуда складной нож, протянув его Морти чуть подрагивающей рукой:

– Всади мне нож в бедро.

– Ч-что?

– Ебать, ты глухой? Всади. Мне нож. В ногу, Морти. Боль отвлечёт меня.

– Рик, я не буду…

– ВСАДИ В МЕНЯ НОЖ, ТУПОЙ ГОНДОН, ИЛИ Я ТРАХНУ ТВОЮ ССЫКЛИВУЮ ЖОПУ ПРЯМО ЗДЕСЬ!

Рик дернулся к внуку, и Морти, пискнув, с размаху ударил его ножом по бедру. Санчез вскрикнул от боли и рывком вернулся на свое место.

Лезвие вошло повыше колена, и на этом месте начало расползаться бурое пятно. Рик тяжело задышал, уставившись на пролетающие мимо звезды.

– Ты долбанный псих, Рик! – выругался Морти, потому что от испуга дышал ничуть не спокойнее своего деда.

– Ещё какой, – согласился Санчез, стискивая руль во вспотевших ладонях. – Чёрт. Ударь-ка меня еще раз.

– Ты совсем поехавший?

– Мы же только что выяснили, что да, блядь, пиздёныш! Больше боли – больше отвлекающих факторов.

– Я не буду этого делать, – отрезал Морти.

– Ты не мой внук, потому что мой внук не может быть таким тупоголовым…

Морти встал со своего места и не глядя переключил тарелку на автопилот – панель управления тарелкой он знал как свои пять пальцев.

– Отлично, теперь компьютер рулит за меня, и я не могу занимать своё либидо управл… Что ты творишь?

Морти перегнулся через Рика и отодвинул его кресло подальше от руля, а потом опустился перед ним на колени.

– Помогаю тебе разобраться с проблемой, не калеча тебя.

Рик должен был прекратить это немедленно. Пнуть Морти ногой в живот, ещё раз обозвать его дебилом, вернуть его на место и сделать вид, что никакие хуёвые идеи в маленький внуковый мозг не приходили.

Но Рик не мог.

Его словно сковало по рукам и ногам, а в горле застрял ком дерьма, который Санчез никак не мог изрыгнуть из себя. Поэтому он тупо смотрел, как Морти чуть разводит его колени и тянется к ремню, расстегивая настолько ловко, что и не верится, что этот же пацан только что верещал как девчонка.

Ловкие пальцы проходятся по всей длине, и Рик теряется, а Морти замирает будто бы в нерешительности. Но на такое ничтожно малое мгновение, что Санчез не успевает заметить, как губы мальчишки накрывают головку его члена.

– Ох, блядь, – вырывается у Рика, и он запускает руку в волосы Морти, закрывая глаза.

Серьезно, лучше не видеть, как тебе сосёт твой собственный внук, даже если ты не до конца уверен, что это твой внук, да и не думаешь сейчас об этом вовсе.

Язык Морти тоже ловкий, скользит по головке, описывая её кругами. Морти берёт глубже и тут же выпускает, чтобы через секунду взять вновь, помогая себе рукой.

И уж очень сильно увлекается, совсем не давая Рику шанса осознать происходящее.

В мыслях Рика – пустота, как и вокруг на много световых лет. Он потом еще выскажется об эффекте крови тетальфасемийцев, но сейчас ему не до этого – сейчас он поглощен ощущением теплого и тесного рта на своей плоти. Морти старается, правда старается.

Старается не слышать хриплые стоны деда, старается не допустить своих, звучащих жалобно. Старается не ощущать руку, сжавшуюся в волосах, направляющую, подсказывающую.

Старается не осознавать, что он творит, и насколько он чувствует это правильным.

Он чувствует это правильным, блядский боже.

На пике Санчез, не растерявший свой разум до конца, пытается отвести голову Морти подальше, но Морти не слушается, заглатывает глубже и принимает в себя чужое семя, отпуская лишь тогда, когда Рик, толкнувшись напоследок, расслабляется, загнанно дыша.

Санчезу бы промолчать, отвернуться, поговорить о погоде там или о пункте назначения, но вместо этого он криво усмехается, ладонью убирая прилипшие ко лбу рыжие волосы:

– Если так хотелось кому-нибудь отсосать, я мог бы оставить тебя с тем уродом в борделе.

– Пошел ты нахуй, Рик, – бросает Морти, возвращаясь на своё место. «Спасибо» он и не ждёт, он прекрасно знает, кто такой его дед, да и «спасибо» в такой ситуации звучало бы дико, особенно от Рика.

– Спасибо, – произносит Санчез, и Морти дергается, словно его ударили током.

Может, и правда, он – не его внук? Не этого Рика, точно не этого.

– Тебе ведь не впервой? – неожиданно спросил Рик, возвращая себе управление тарелкой.

– Делать минет деду? Я же говорил – ты меня не…

– Делать минет вообще, Морти. С памятью у меня все нормально.

Морти тушуется, смущается и чуть краснеет, отворачиваясь к окну. Они с Риком никогда не обсуждали его отношения, Рик всегда отмахивался и называл отношения хернёй.

– Было пару раз, – признался Морти, уловив в отражении стекла поганенькую улыбку Рика.

– Ты делал это не так, словно пытаешься по-быстрому разобраться с моим стояком, а… хочешь сделать мне приятно.

Теперь уши Морти заалели в полной мере.

– Мы можем прекратить этот разговор.

– Мой внук – гей, подумать только.

– Я не гей! У меня-меня, знаешь ли, и д-девушки были!

Морти просто экспериментировал. Пытался понять себя. У каждого подростка бывает такой период, разница в том, что именно Рик научил внука пускаться во все тяжкие.

– Да не парься ты так, мне плевать, – хмыкнул Санчез. Морти поморщился и зажмурился:

– Тебе всегда на всё плевать, Рик.

Проблема заключалась в том, что на этот раз Ричарду Санчезу не было наплевать.

И никогда не было.

========== Шрамы и перья ==========

Комментарий к Шрамы и перья

Комментарии – это важно. Комментарии толкают меня продолжать эту работу.

– Тебя совсем не волнует, куда делся Рик и когда он вернется?

Морти не любил посещать комнату сестры. Его до нервного тика напрягали висящие на спинке стула бюстгальтеры и пачка тампонов на полке.

– Это ты его любимчик, а для меня что есть дед, что его нет – одна фигня.

– Он любит тебя не меньше меня, Саммер.

– О, нет, меня он не любит, и слава Богу. Потому что Рик умеет только причинять окружающим боль, а тем, кого он любит, он причиняет ещё больше боли. Но тебе именно это нравится, не так ли?

– Что?

Саммер дернулась к брату и схватила его за тонкое запястье. Морти попытался освободиться, но тщетно – Саммер уже задрала рукав толстовки, которую с недавних пор носил Морти, обнажая череду ровных тонких шрамов, совсем свежих, еще припухших и красных.

– Это тупо, Морти. Сдохнуть из-за придурка-деда – тупо.

– Если бы я хотел сдохнуть, я бы резал вдоль, а не поперёк, и с другой стороны, там, где вены! – Морти выдрал свою руку из хватки сестры и спешно поправил рукав.

Когда его сучка-сестра заметила? Как поняла?

Саммер была умна, Саммер была хитра. Саммер была стервой, и от неё несло Санчезовской породой гораздо больше, чем от Морти.

Но почему-то сейчас Саммер смотрела на младшего брата будто бы с пониманием.

И жалостью.

– Я и говорю, Морт, ты псих. Не получится физической болью заглушить боль душевную, уж поверь мне.

Морти не смог бы объяснить, зачем делает это. Зачем режет себя тонким лезвием, купленным в ближайшей аптеке. Зачем смотрит, как сначала вроде бы на коже ничего не остаётся, а потом капли крови собираются на поверхности и скатываются вниз. Это даже не больно, почти, так, лёгкий дискомфорт.

И лишнее напоминание о том, какой Морти жалкий.

– У тебя с Риком совершенно токсичные отношения, Морт, – спокойно подытоживает Саммер. – Зависимые. Ты от него зависишь. А ему поебать.

***

– Откуда шрамы?

Морти опускает взгляд и смотрит на белёсые полосы, едва заметные. Рик его рассматривал, получается, иначе эти тонкие линии не заметить.

– Да так, херня.

– У пиздюков типа тебя тысяча и одна херовая причина резать себя. Какую выбрал ты?

Морти поджимает губы и отворачивается к окну, смотря бесконечную черноту космоса. И что, сказать деду, что причина шрамов – он? Напороться на смешок и на “ебать, ты идиот, Морти”.

– Хотел отвлечься от дурных мыслей.

Рик смотрел на внука через зеркало заднего вида. Несмотря на всю бестактность Санчеза, учёный почему-то не мог заставить себя докопаться до истины.

– И как, помогло?

– Не очень, – Морти пожал плечами. – Сначала работало, но очень быстро перестало.

– Алкоголь в качестве способа отвлечься действует гораздо лучше.

Парень повернулся к деду и как-то невесело улыбнулся:

– Я знаю, Рик. Я знаю.

Когда тарелка вошла в атмосферу нужной планеты, сенсоры плаксиво запищали, уведомляя об обнаружении подозрительной активности. Рик всмотрелся в показания датчиков и нахмурился. Морти никогда не нравилось такое выражение лица деда, оно не сулило ничего хорошего.

– Стрелять умеешь? – в конце концов спросил Санчез, перегнувшись через своё кресло и рыская в сумке. Морти закатил глаза и обреченно вдохнул, что не ускользнуло от внимания безумного учёного: – Что? Ты сам канючил: «возьми меня с собой».

– Я-я думал, что Птичьей Личности нужна другого рода помощь! Шкаф там в спальню занести, или машину починить, а не кого-то убить!

Рик всучил внуку какой-то бластер, прервав его тираду:

– Ну, сучара, друзей кидать нельзя, когда уже вышел на орбиту!

Тарелка спустилась ниже, и стало ясно, что прямо на улице ведётся перестрелка. Причём перевес силы явно не на стороне Птичьей Личности. Рик сходу определил нападавших и, пролетев над головами врагов, выстрелил фотонной торпедой по скоплению каких-то гуманоидов.

– Ха! – развеселился Санчез. Морти уловил задорный огонёк в глазах деда и поджал губы. Ему не впервой было вместе с Риком низводить до атомов кого-то. Федералы, жители других планет, какие-то мутанты – кого только не было. И Смит всегда наблюдал закономерность: после масштабных побоищ Рик долго сидел на корпусе летающей тарелки или у себя в мастерской, смотрел вдаль и напивался вдрызг, гораздо больше обычного. Что-то заставляло безумного учёного, всегда логичного и относительно хладнокровного, ужасно рефлексировать, когда на его руках оказывалась новая порция крови. Но, видимо, события, которое заставило Рика пересмотреть свои взгляды на убийства, ещё не произошло.

Закономерно, тарелку подбили. Не то что бы фатально, но датчики заверещали о повреждении, Рик развернул корабль и приземлился (не особо мягко) позади Птичьей Личности.

Так странно было видеть его живым и здоровым. Органиком, а не киборгом-убийцей, в которого его превратили после. Но времени предаваться ностальгии не было, Морти выскользнул из тарелки, активировав бластер.

– Птич, сколько лет, сколько зим, спасибо за приглашение на вечеринку!

– Я рад, что ты здесь, Ричард, – отозвался Птичья Личность, отстреливая кого-то из укрытия.

Морти не любил убивать. Но приходилось часто, и он уже привык. Почти научился абстрагироваться от ужасов войны. После очередной перестрелки ему ещё несколько дней снятся кошмары, он обещает себе больше никогда-никогда не вестись на поводу у деда. И каждый раз снова летит за ним в любые клоаки Вселенной, и снова убивает, чтобы прикрыть спину Рику. Кое-что в этом мире – совершеннейшая константа.

Выстрелы, взрывы, чьи-то крики – Морти это не волновало сейчас. Идеальная машина для убийств, которую вылепил Ричард Санчез своими руками, цинизмом и надменностью. Молодого Рика подобное зрелище даже слегка напрягло, но уже через минуту проснулся азарт, и на странное отношение внука к происходящему он будто бы забил.

Пятнадцать минут пальбы – и дело сделано. Когда пыль осела, тридцать или сорок тел оказались лежащими на земле, и все эти тела были по ту сторону баррикад.

– Прямо-таки война, Птич, – прокомментировал Рик, на что получил ответ:

– Это и есть война, Ричард.

– А какого хрена я узнаю об этом только сейчас, когда тебе крылья подрезали, а?! – взорвался Санчез. Адреналин в крови ещё не утих, видимо.

– Потому что ты семейный человек. Я не хотел подвергать тебя и твою семью опасности.

В общем-то, контраргументов у Рика не было, что весьма удивило Морти. Возможно, помощь Птичьей Личности и была причиной, по которой Санчез оставил семью?..

– Они забрали Сквончи, – тем временем сообщил Птичья Личность. – К их базе не подобраться на транспорте, очень хорошая оборона.

– Значит, пойдём пешком, – заявил Санчез, потыкав в наручные часы, которые и часами-то не были. – Собирайся.

Морти хотел домой. В своё время, где он не может нарушить временной континуум. Впрочем, Рик сказал, что даже если Смит очень захочет, то не сможет поломать естественный ход времени – это обнадёживало. Да и сколько бы Морти не пробыл в прошлом, в итоге он вернётся в своё время. Может быть, даже ровно в ту минуту, из которой исчез, если не напортачить с вычислениями.

А если напортачить, так как это перемещение не только во времени, но и в пространстве, то можно оказаться заточённым в стене, как Хан Соло… Жуть.

И в конце концов, там, в настоящем, Рика нет. Он ведь исчез, никого не предупредив, и ведь не в первый раз. У него уже вошло в привычку бросать семью, оставив ту в смятении, раздражении, обиде. А в прошлом Рик рядом, вот он, идёт плечом к плечу, размахивая рыжими локонами от большой амплитуды движения.

– Кстати, кто это? – опомнился Птичья Личность после двадцати минут путешествия по каким-то полям. Морти выплыл из своих мыслей и чуть не сказал всё как есть, однако, Рик опередил его:

– Соседский пиздюк. Помогаю ему со школьным проектом.

Ну и ладно. Сосед так сосед. Птичьей Личности ведь всё равно сейчас явно не до проблем с путешествиями во времени.

Дорога до вражеской базы занимала много времени, и, когда начало темнеть, Рик и Птичья Личность решили сделать привал. Учитывая всё пережитое сегодня Морти, он был только “за” немного вздремнуть. Разведя огонь с помощью хвороста и внезапной зажигалки из кармана Санчеза, троица уселась вокруг костра.

Вот ведь незадача – это был другой Рик. Ещё не такой социопат, с какими-то идеалами, близкими к правильным. Разыскивающийся только в половине Вселенной, а не во всей. Но вместе с тем это был всё тот же Санчез – циничный моральный урод. Дедушка Морти,

которому Морти отсосал. Парень вздрогнул, но это удачно совпало со звонком мобильного Рика, так что осталось без внимания.

– Да, Диана. Да. Мы тут… задерживаемся.

Морти вообще не был удивлён, что у деда есть телефон, который может связаться с Землёй с другой планеты.

– Очень интересные аномалии, ага. Временные коллапсы – прикольная тема. Наверное, вернёмся завтра. Ага. Ага. Поцелуй от меня Бэт. Давай, пока.

Рик сбросил вызов и вздохнул.

– Такому молодому юноше, как ты, наверное, тяжело участвовать в кровавых битвах, – предположил Птичья Личность. Морти улыбнулся:

– Да нет, мы с д… с Риком… Не в первый раз в кого-то стреляем.

Рик тихо цокнул языком. Морти абсолютно не умеет следить за своей речью.

– Значит, вы давно знакомы?

– С Риком не нужно быть знакомым долго, чтобы хвататься за пушку.

Птичья Личность весело хмыкнул, соглашаясь.

Четыре года. Четыре года бесконечных приключений, погонь, перестрелок, нарушений закона, провоза контрабанды, заказных убийств, опасности. И когда Рик исчез, Морти не смог больше себе врать о том, что ему всё это надоело. Нет, он жил этим. Он жил безумными идеями дедушки.

Шрамами на предплечье и дикой тоской по звёздам.

Морти клонило в сон. Из еды в его желудке сегодня побывали только апельсиновый сок и мороженое; его чуть не изнасиловали, а потом он играл в стрелялки с неизвестными ему инопланетянами. Усталость давала о себе знать – парень потихоньку, сам того не осознавая, клевал носом до тех пор, пока в полудрёме не опустился головой на колено деда и не уснул окончательно.

Рик сначала опешил. Хотел было возмутиться в свойственной себе манере – с матом и прочими грубостями, но потом плюнул на это и оставил внука спать. Даже руку ему на плечо положил. Птичья Личность заинтересованно склонил голову набок:

– Он тебе не сосед. Кто он?

Санчез мог бы отбрехаться. Что угодно мог бы сказать – ему не привыкать лгать, и никаких неудобств он в связи с этим не испытывает. Но почему-то врать он не стал:

– Мой внук-пиздюк, случайно попавший в прошлое за хрен знает, сколько лет до своего рождения. По крайней мере, он так утверждает, а на деле – какой-то хрен с горы.

Птичья Личность понимающе кивнул:

– Я чувствую между вами сильную связь. Думаю, он и правда твой близкий родственник.

– Хуёвый я дед, получается, раз у него все руки исполосованные бритвой из-за меня.

Рик понял это сразу, когда заметил потупившийся взгляд Морти при вопросе о шрамах. Просто не стал уточнять – и так ясно было.

Но Мортимер мирно дремал на колене у деда, а ещё Рик помнил этот преданный взгляд внука, который беспрекословно подчинялся самым ебанутым решениям Санчеза.

– У него со мной совершенно токсичные отношения, Птич, а он только рад.

========== Раны и сны ==========

– Морти, ты кусок дебила конченного! Тебе мозгов не хватает даже на то, чтобы не перечить мне!

– Твоя мания контроля, Рик, постоянно всё портит! Ты и секунды прожить не можешь без попыток, сука, всё вокруг держать в своих руках! Сраный маньяк и тиран!

Оказалось, что до этого момента Морти не видел на лице деда настоящую ярость. А вот сейчас увидел: плотно сжатые челюсти, настолько, что видно желваки; приоткрытые губы, выражающие отвращение; холодный взгляд зелёных глаз; редкое дыхание, бесшумное, но заставляющее грудь учёного резко вздыматься.

И ни слова секунд двадцать. Тишина, разрушаемая только писком каких-то приборов на столе.

– Самоуверенный Морти – большая заноза в заднице любого Рика, – наконец процедил Санчез, напоминая внуку, что он не один такой во Вселенной. И Морти вспылил:

– Да насрать мне на других Риков и на других Морти! – парень всплеснул руками, и вихры каштановых волос упали на его лоб. – Есть я и ты, а другие наши копии пусть ебутся как хотят! Нет никакой рикомортиевской константы, мы видели десятки итераций, и они все имели различия! У тебя, видно, уже был «самоуверенный Морти», а я, получается, второй, так задумайся, блядь, во мне проблема или в тебе, если ты второй раз вступаешь в то же самое дерьмо!

Ярость на лице Рика сменилась небольшим смятением, что тоже было редкостью. И пыл Морти как-то сразу поутих: он сгорбился и вжал голову в плечи.

– Л-ладно, Рик, извини, я…

– Да пошёл ты, – выплюнул Санчез. – Нахер из моей лабы…

***

– Эй, пёс, вставай…

Морти разлепил глаза, и это далось ему с трудом. Над ним что-то явно горело и осыпалось горячим пеплом. Пол дрожал, потолок ходил ходуном.

– Давай, некогда валяться.

– Ч-что…? Рик, что произош…

– Потом, сукин ты сын, всё потом!

Крепкие жилистые руки подняли Морти, заставив встать на ноги. Голова слегка кружилась, парень вцепился в плечо деда, чтобы не упасть.

– Давай, пиздюк, погнали!

Впереди примерно в такой же позе бежали Птичья Личность и раненый Сквончи. Морти стиснул зубы и поплёлся за дедом, который тащил его практически на своём горбу. Большой рушащийся зал кончился и начался коридор, перекрытый автоматической дверью.

– Дерьмо, – выругался Рик, прислонил внука к стене и ударом по углу выбил панель с кнопками, начав копаться в проводке. – Ща-ща-ща, разберусь…

Морти начал припоминать. Они пришли сюда, чтобы спасти Сквончи, которого взяли в плен, но пройти незаметно не вышло. Пришлось вступать в бой, куда-то бежать, скользить, от чего-то уворачиваться… Обычное приключение Рика и Морти. Парень потрогал затылок и обнаружил кровь на ладони – точно, он заметил неладное, отшвырнул деда и попал под обрушившиеся потолочные балки. Вот почему он оказался на полу и без сознания. Понятно. Морти, как и всегда, сыграл роль живого щита для Рика.

– Ещё минутку… – что-то в проводке искрило и жалило Санчеза по пальцам, но он не обращал на это внимания, пытаясь разблокировать дверь. Морти лениво перевёл взгляд в противоположную сторону и вдруг обнаружил отряд охраны, целящийся в нарушителей спокойствия.

– Рик! – Морти дёрнулся на инстинктах. Он даже не думал, стоит ли ему рисковать – он просто сделал то, что посчитало нужным сделать его тщедушное тельце. Выстрел прошил его бок, Морти вскрикнул, схватился за рану, но выстоял на ногах. Рик резко развернулся с бластером в руках.

– Вот же ёбань! – выругался он, стреляя в ответ. У одного из охранников дыра оказалась ровно между четырех сетчатых глаз.

В глазах Морти начало стремительно темнеть. Хватит с него на сегодня приключений, он очень устал. Он давно не ел, давно не пил, он вымотан физически и морально, у него сотрясение мозга и дыра в туловище, он очень хочет домой. Он очень хочет, чтобы Рик, зачесав назад седую шевелюру нервным жестом, обозвал Морти как последнюю суку и разрулил все проблемы, как дед делал это обычно…

***

– Морти, ты еблан.

Не совсем то, что хотел Морти. Потому что Рик всё ещё был молодым, а Морти всё ещё был в прошлом.

– Два раза за двадцать минут сотворить херню – батя у тебя, наверное, такой же еблан.

Что правда – то правда. Морти чувствовал что-то холодное и мокрое на своём животе, а ещё он периодически чувствовал пальцы Рика там же – дед залечивал рану.

– Я пытался тебя спасти, Рик.

– А я просил, блядь, что ли, меня спасать?! – взорвался Санчез, от злости ткнув указательным пальцем в открытые мягкие ткани и заставив Морти зашипеть.

– Ты всегда… Так себя ведёшь, когда теряешь контроль, – находясь между реальностью и дрёмой, Морти хмыкнул. – Ты теряешься сам, когда теряешь контроль. Поэтому ты злишься.

– Я не… – начал было возмущаться безумный учёный, но Морти вновь потерял сознание, и сотрясать воздух тирадами было бессмысленно.

***

– Рик, остынь. Дай парню прийти в себя. Останьтесь здесь до утра.

Морти слышал голос Сквончи, словно через вату.

– Ладно.

Хотелось встать и обратить на себя внимание, хотелось что-то сказать, но никаких сил не было. По крайней мере, ни голова, ни рана в боку больше не болели.

– Алло, Ди, здарова. Слушай, мы тут ещё задержимся… Да, я понимаю. Прости. Прости. Возникли некоторые проблемы… Нет, я здоров. И пацан… пацан тоже здоров, да. Я всё улажу и мы вернёмся.

Морти почти восхищался своей бабушкой, с которой был знаком от силы час. Он бы не смог терпеть выходки Рика настолько спокойно. Он и не терпел, периодически срываясь на деда.

***

– Рик – безответственная скотина, Морти. Не самый лучший пример для подражания.

Джерри, в общем-то, был прав. С одной стороны. С другой – он ни черта не знал Рика и не имел права так говорить. Морти, в отличие от него, деда знал. И по его мнению Рик не был безответственным. Точнее… был, но он умел отвечать за все свои поступки, от кражи коробки пиццы до взрыва очередной планеты.

– И славно, что он ушёл, Морт. Идеальное окончание дерьмовой страницы истории нашей семьи.

– Я… скучаю по нему, – признался парень, который каждый день смотрел на ночное небо и гадал, у какой звезды сейчас находится его дед.

– Ну у тебя всегда есть папа, Морти, – Джерри улыбнулся. – Я всегда буду рядом, чтобы…

– Чтобы что?! – вдруг резко перебил парень. – Чтобы ныть, какой ты бесполезный кусок дерьма без работы и смысла жизни? Чтобы научить меня выбирать спагетти по акции? Или экономить бензин, разбавляя его водой и убивая движок?

– Морти…

– С тех пор, как Рик вернулся домой, он был главой семьи. Только он. И он действительно заботился о семье, пускай и своими методами. А ты… пустое место.

Джерри застыл в недоумении. Он был не в силах что-либо сказать, а Морти, для проформы подождав пяток секунд, выдохнул, развернулся и ушёл.

В гараж. Где когда-то днями пропадал вместе с дедом.

***

– Ну давай, скажи что-нибудь на птичьем. Мне нужна коронная фразочка.

– Вабба-лабба-даб-даб.

– Ага, прикольно. И что это значит?

– «Я испытываю сильнейшую боль, помогите», – пробормотал Морти сквозь беспокойный сон. Все замолкли и посмотрели на парня, валяющегося на диване в беспамятстве.

– Ну, похоже, это не подойдёт в качестве моей коронной фразочки.

***

Морти проснулся от того, что чуть не свалился с края дивана.

– А ну подвинься, пёс, мне надо прилечь.

От Рика несло алкоголем за версту, но это был настолько привычный запах, что Морти даже не фыркнул.

– Рик, это односпальный диван.

– И чего мне теперь, на полу валяться? Не сахарный, не растаешь.

Санчез уместил своё туловище на одной из подушек и максимально прижался к спинке дивана, но это не помогло не лежать впритык к внуку.

– Ты что, бабским шампунем пользуешься? Твоя башка пахнет персиками.

– Мой закончился, я взял шампунь Саммер в то утро, когда переместился во времени.

– Саммер – это баба твоя?

– С… сестра. Твоя внучка.

– Охуеть, у меня ещё и внучка есть. Всё, дай – пиздец, а, как звучит – деду полежать спокойно, деда нахуярился.

Впрочем, ничего нового.

========== Пророчества и галстуки ==========

Комментарий к Пророчества и галстуки

А комментарии заставляют меня продолжать работу, напоминаю.

– Охренеть, Рик, что это за шрам?

Лабораторный халат учёного висит на спинке стула, а рукава свитера закатаны до предела. На внутренней стороне локтя виден белесый след от зубов. Застарелый, но глубокий, если до сих пор отчётливо заметен.

Рик смотрит на этот след, потом бросает на внука взгляд через плечо:

– Да один мелкий хер саданул, давно уже.

Морти, вопреки здравому смыслу, слишком сильно цепляется взглядом за этот шрам. Ждёт, пока Рик отложит отвертку, которой он что-то весьма сосредоточенно выкручивал из очередного гаджета. Стоит прямо над душой (если таковая у Санчеза имеется) и смотрит, смотрит, смотрит.

И Рик, опять же, вопреки, не взрывается матерной тирадой, а просто устало выдыхает:

– Морти, мне нужно доделать эту штуку, а потом хоть немного поспать. Не мельтеши тут.

Искренне поражённый такой безобидной словесной оплеухой, Морти ретируется в свою комнату.

***

Морти проснулся примерно в третьем часу ночи по земному времени оттого, что стало тяжело. Он заёрзал на диване, разлепил глаза и нащупал то, что придавило его. Этим чем-то оказалась рука Рика, перекинутая через его плечо на грудину. Санчез спал пьяным сном, не обращая внимания на манипуляции с его рукой. От повышенной температуры тела и тесного контакта с чужим телом Морти было слишком жарко и в таком состоянии заснуть обратно не представлялось возможным, поэтому парень выполз из-под руки деда и встал.