Текст книги "Не по правилам (СИ)"

Автор книги: Rin Shi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

– Я останусь, – Кучики чувствовала, как в груди затрепетало сердце. – И я хочу провести эту ночь с тобой. Так же, как и ты.

– Рукия, ты в этом уверена? – вместо ответа он получил легкий поцелуй. Ему этого оказалось недостаточно, поэтому, когда она перестала целовать его, Урю взял инициативу на себя. Рукия прижималась к нему всем телом, зарывалась пальцами в волосах и забиралась под рубашку, исследуя руками его тело. – Кажется, кто-то не хочет ждать ночи? – выдохнул он.

– К черту, – прошептала она.

Исида обхватил руками ее бедра, встал с кресла. Подойдя к постели, осторожно положил брюнетку, после чего опустился рядом, склоняясь над ней. Рукия провела пальчиками по его щеке и, немного помедлив, сняла с него очки. Он улыбнулся, потянулся к ее губам. Целовал щеки, подбородок, потом опять губы. Опустился на шею, и уже не мог остановиться. Дыхание становилось горячее, поцелуи пламенными и более страстными. Рубашка на нем была уже расстегнута, а руки девушки начинали нетерпеливо стягивать ее. После того как верхняя одежда была снята, Исида скользнул рукой по ее спине. Рукия немного приподнялась, чтобы помочь снять с себя футболку. Она испытала новое ощущение, находясь перед парнем в полуобнаженном виде.

И тут в сознании вспыхнуло что-то недалекое, то, от чего по телу пробежался озноб. Вечеринка. Парень с пронзительными зелеными глазами. Его противные губы, грубые руки. От нахлынувших воспоминаний ей стало не по себе. Хотелось очистить себя от всей грязи, в которую ей пришлось окунуться в ту ночь. Прижав к себе Исиду, Рукия нашла его губы. И, сливаясь в поцелуе, бессильно молилась, чтобы прежние кошмары ее оставили. Но разве всегда ли это под силу? Не всем удается залечить чужие душевные раны. Но Кучики верила, что с Исидой это возможно. Бретели бюстгальтера ослабли, и скоро его отбросили в сторону. Исида был нежен, его прикосновения доставляли приятные ощущения. Но не было того будоражащего чувства, от которого внутри все взрывалось. Было просто приятно. Почему-то опять вспомнился вопрос Ичиго. Любит ли она Исиду? Да, Рукия любила его. Но… Опять она представляла Ичиго. И тут же, отогнав непрошеные мысли, раскрыла глаза. Ей было необходимо видеть перед собой только Исиду. Вдруг в комнату ворвалась мелодия. Зазвонил телефон Рукии. Исида перестал ласкать грудь девушки и страдальчески вздохнул.

– В такие минуты хочется убить всех создателей телефонов. Возьмешь трубку? Кто-то хочет тебя услышать. Причем, судя по всему, очень.

– Это Ичиго, – проглатывая густой ком, приподнимаясь и прикрывая простыней грудь, выдохнула Кучики. – Это его мелодия. Я не хочу брать.

Исида вздохнул и потянулся рукой за телефоном, лежащем на столе. Приняв вызов, спросил с легкой насмешкой: – Соскучился?

«Исида? Где вас носит? Надеюсь, вы не попали под дождь»

– Нет повода для беспокойства. Рукия у меня.

«Хорошо. Я понял, – выдохнул в трубку Куросаки. Неожиданно оттуда послышался какой-то шум, суета, чей-то вопль, звук падения чего-то на пол и неразборчивые причитания. – Тут отец интересуется, когда придет Рукия, – и следующее предназначалось Куросаки-старшему: – Отвали, старый извращенец! Сам иди куда хочешь! – потом опять к Исиде: – Сделай вид, что ничего не слышал, и не смей мне что-либо говорить об этом. Ну, так что там с Рукией?»

– Она останется у меня. Подготовь как-нибудь отца к такой новости.

«Исида. Ты помнишь, о чем мы с тобой разговаривали?» – спросил Ичиго после недолгого молчания. Голос был очень серьезным. Как бы Исида не помнил тот разговор? У них состоялась содержательная беседа насчет Рукии. Куросаки весьма понятно объяснил другу, что будет, если Исида причинит боль его сестре.

– Да, – так же серьезно ответил брюнет.

«Я на это надеюсь. Иначе отвечать будешь за свои ошибки»

Взглянув на девушку, Исида замер – голова была опущена, а по щекам текли слезы. В полной растерянности он нажимает «отбой» и берет в ладони ее лицо.

– Рукия, почему ты плачешь?

Она пытается улыбнуться, но улыбка выходит слабая, измученная. Рукия не сдержалась, и все чувства выплеснулись наружу. Все это время, что она встречалась с Исидой, не переставала думать об Ичиго. А теперь приходит искупление.

– Как я его ненавижу, – сжимает рукой простынь. – Он… Он, я… – слезы не хотят останавливаться. Исида безмолвно притягивает ее к себе и гладит по волосам. Смутная догадка вертится в голове. Ведь раньше ему приходилось думать об этом. И сейчас. Только теперь от этого становится еще больней.

– Ты ведь любишь его? – с губ срывается та догадка. И реакция Рукии – тому подтверждение: застывшие глаза, из которых, не унимаясь, текут слезы, затем еле заметный кивок и опущенная голова.

– Но ведь тебя я тоже люблю, Исида, – чистая правда, от которой разрывается у обоих сердце.

– Глупенькая, – берет ее за подбородок и с грустью смотрит в заплаканные глаза. – Кого-то ты любишь больше. Невозможно любить двоих одинаково. И не твоя в том вина, если сердце уже за тебя решило.

– Какое же оно глупое, мое сердце, – прислонившись щекой к его груди, негромко произнесла брюнетка. – Как же я устала слушать его.

– Как бы мне хотелось, чтобы там и для меня было место. Чтобы ты от каждого моего прикосновения трепетала, чтобы глаза твои светились счастьем. Но, я не Куросаки.

– Не говори так. Ты…

– Рукия, ты запуталась. И я искренне хочу, чтобы ты была счастлива, – он целует ее в волосы и ложится, укладывая на своей груди. – Давай просто полежим? Сегодня я еще хочу чувствовать себя счастливым, – и зарывается лицом в ее волосах, запах которых – погасшего счастья, хранивший в себе частичку искренней любви.

– Исида, – слышится чуть приглушенный шепот.

– Люблю тебя, Рукия, – брюнет крепче обнимает хрупкие плечи девушки, чувствуя, как на груди его появляются горячие слезы.

Утром, стоя на балконе в темных джинсах и накинутой на плечи рубашке, поставив локти на перила, Исида отчаянно зарывался пальцами в волосах и вдыхал сырой, холодный воздух. Погода была пасмурная. Налитые свинцом облака отражались в серых лужах. Не было никакой надежды, что сегодня на небе появится солнце. Парень проводил безразличным, хмурым взглядом людей, торопившихся на работу. Каждый о чем-то думал, у каждого были свои проблемы. А Исида думал о маленькой девчонке, что крепко спала, завернувшись в простынь. Проснувшись, она уйдет и заберет его счастье. Как же не хотелось отпускать его.

========== Глава 24. Заброшенный дом ==========

Как это было давно, когда Рукия была здесь в последний раз. Тихое место, заброшенный особняк среди многочисленных деревьев, который со временем начинал разрушаться; большой круглый фонтан с разветвленными трещинами, заросший плетнем, и больше ничего в округе. Кто был хозяином этого дома и что с ним стало, никто не знал. Но, судя по тому, что Рукия, будучи еще маленькой, случайно нашла этот особняк пустующим, хозяин здесь давно не появлялся. Девочку всегда привлекали белые стены, потрескавшаяся штукатурка, и небольшой чердак с окном, изнутри покрытым паутиной. Этот дом будто нес в себе какую-то тайну, и маленькая Кучики хотела ее разгадать. Но кроме восхищения она чувствовала и страх, поэтому долго не решалась зайти туда. И если бы не сильная обида на Ичиго, когда в детстве тот посмеялся над ее рисунками, Рукия никогда не решилась бы зайти в особняк.

Сейчас, идя по дорожке с шершавым гравием, через который пробивались одуванчики, она улыбалась, отдаваясь детским воспоминаниям. Несмотря на то, что утром не было надежд, что солнце выглянет из-за тяжелых облаков, к обеду его лучи пробились сквозь плотное покрывало туч и ласкали своим светом листву деревьев, падали на глаза и играли в мелких лужицах. Осторожно приоткрыв скрипучую дверь, брюнетка заглянула внутрь. Через разбитое окно на усыпанный сухими листьями пол падал столб света, в котором сверкала, словно искрилась, пыль. Старый камин, разрисованный граффити, в котором была целая куча мусора, от разнообразия которого Кучики поморщилась. Поднимаясь по ступенькам на верх, она остановилась напротив рисунка на стене, прикоснулась и провела ладонью по нему. Это был ее рисунок: кролик, развалившийся на полянке около цветов, а рядом сидит темноволосая девочка и рыжеволосый мальчик. В тот день она нарисовала его, и этот рисунок сохранился до сегодняшнего дня. А воспоминания о нем до сих пор были дороги.

Рукия с грустной улыбкой убирает руку и прижимает ее к груди, как будто обожглась. Продолжает подниматься дальше и вспоминает, как тогда вечером ее нашел Гриммджо. Когда-то хотелось верить, что их дружба – это что-то особенное и нерушимое. Все-таки дружбы между парнем и девушкой не бывает, одна из сторон всегда будет испытывать более сильную симпатию, нежели другая. Скрытая ревность, душевные терзания, спектакль, где нужно притворяться другом. В итоге, как иногда бывает в театрах, постановка не удается. Так вышло и с Гриммом. В своей безнадежной любви он потерял себя, потерял друзей. Слепая ненависть подтолкнула к бездне, а страх и ревность затягивали все дальше. И Джагерджак до сих пор не мог выбраться.

Потом в ее жизни появился Исида. Не тот, что был другом Ичиго – тот, которого она узнала по-новому. Новый Исида принес в ее сердце тепло и любовь, которую Рукия принимала с замиранием сердца. Их первый поцелуй она переживала как первый, несмотря на то, что впервые это произошло с Гриммджо. И все, что ни касалось Исиды, Кучики воспринимала с теплой нежностью, а теперь – и с мучительной тоской. На этот раз она потеряла Урю. Не смогла сдержаться, открыла все чувства. Теперь он все знает, и назад дороги нет.

– Ненавижу, – прислонившись лбом к стене и ударив по ней кулачком, зажмурилась и выдохнула в пустоту. Только стены станут свидетелями ее состояния. – Ненавижу тебя, Ичиго.

Вот только слова ее ничего не значат. А в груди скручивается тугой узел. Ей хотелось бы верить, что эта боль когда-нибудь утихнет.

***

Вернувшись утром от Исиды, Рукия тихо проскользнула в комнату, взяла вещи и пошла в душ. Высушив волосы, спустилась вниз и на кухне встретила растрепанного Ичиго. Прочитав на ее лице, видимо, всемирную скорбь, он, нахмурившись, пытался узнать, в чем дело. Естественно, допрос ничего не дал, только прибавил подозрений. Ближе к обеду брюнетка под предлогом отправиться в гости к Тацуки, ушла из дома. Было тяжело оставаться с рыжим наедине. Она узнала от Ичиго, что Куросаки-старшего попросили подежурить в клинике. После того как Рукия смылась из дома, игнорируя вопросы парня, ему пришлось звонить Исиде, чтобы узнать причину такого ее состояния. Куросаки был почти уверен, что его другу предстоит «чистосердечное признание». Но, к удивлению Ичиго, никакого чистосердечного не было, более того – Исида обозвал его параноиком. Не зная, чем занять себя и что думать, Куросаки вывел из гаража байк и направился в город.

***

Рукия присела рядом с полуразвалившемся балконом и втянула носом воздух, в котором смешался аромат солнечных одуванчиков. На мгновенье ей показалось, что если бы солнце имело запах, то он был бы непременно похож на аромат одуванчиков. Странно ли, когда испытываешь к человеку сразу несколько чувств? От горькой обиды до – казалось бы – беспредельной, всепоглощающей любви. Ичиго на этот момент вызывал неопределенный ураган чувств в ее сердце. И она пришла сюда, чтобы справиться с ним; заглушить его, чтобы дома можно было вести себя как обычно.

Сколько она тут находилась – не знала. Телефон был специально выключен, а других часов у нее не было. Возможно, прийти сюда – было плохой идеей, ибо давящая тишина, которую изредка перебивало щебетанье птиц, приводила в уныние. К тому же чувство голода со временем становилось более четким. В подтверждение того у Кучики заурчало в животе, и она пожалела, что не пошла в парк. Но идти уже никуда не хотелось.

***

Ичиго приехал домой ближе к вечеру. Надежды, что к этому времени Рукия вернется домой, не оправдались. Он пробовал несколько раз дозвониться до нее, но срабатывал автоответчик. Такая ситуация начинала выводить его из себя, она напомнила ему о том случае, когда Рукия сбежала из дома вместе с Исидой. Куросаки ничего не оставалось, как позвонить Арисаве. И, похоже, этот день принесет ему много проблем: оказалось, что Кучики у Тацуки вообще не появлялась. Потом позвонил Исида, обеспокоенный тем, что не может целый день дозвониться до Рукии. Вот так внезапно до Ичиго пришло осознание, что сестра его куда-то пропала. И не так уж скоро ему предстоит найти ее. А еще во второй раз испытать самый сильный страх за всю его жизнь.

***

Солнце вновь скрылось. Целый день шла борьба между небесным светилом и пеленой тучных облаков. Рукия дремала до тех пор, пока снизу не послышались мужские голоса. Она вздрогнула и выглянула на улицу. Никого. Внизу опять послышался смех: видимо, особняк посетили новые гости. И эти люди не вызывали хорошего впечатления. Мат, хохот, какая-то суета.

Рукии было неприятно, но она понимала, что это место больше не было ее укрытием. Оно стало в какой-то мере опасным. Ей не нужно было привлекать к себе внимания; судя по всему, те парни не собирались подниматься наверх, поэтому брюнетка решила дождаться их ухода, чтобы самой вернуться домой без всяких приключений. Минуты тянулись вечность, и когда названные гости затихли, девушка решила разведать обстановку.

Тихо ступая по полу, она оказалась на лестнице. Каково было разочарование, когда увидела троих парней, вид которых заставил кожу покрыться мурашками. Один высокий тощий брюнет, два других – светловолосые братья-близнецы. Наркоманы. Рукия чувствовала, как гулко бьется сердце, как сильно дрожат руки. Голова кружилась, желудок будто сжимался, и было просто жутко. Про таких, как Рукия, говорят: «Мастер находить приключения». Прислонившись поспешно к стенке всем телом, она судорожно выдохнула. Попятившись назад к балкону, наступила на прогнившую дощечку, которая тут же разломилась пополам. Этот звук не мог не привлечь внимания троих парней.

Один из них направился к лестнице. Кучики отчетливо слышала его неторопливые шаги. Спрятаться в других комнатах не было возможности. Пробежать мимо лестницы, чтобы раскрыть себя, ей казалось худшим вариантом. Оглядевшись вокруг и не найдя ничего подходящего для самообороны, она кинулась к балкону, спрятавшись за стеной.

Место оказалось ненадежным, под ногами на землю ссыпалась кирпичная пыль. Когда пришло осознание того, что опора начинает рушиться, было поздно. И возможности за что-то уцепиться не было. Рядом оказался тощий брюнет, а Рукия уже падала. Она успела заметить, что упадет в кустарник, рядом с которым были навалены горелые доски вместе с разрушенными кирпичами. А потом резкая боль во всем теле, выбивающая воздух из легких и забирающая сознание во тьму.

========== Глава 25. Побег из больницы ==========

Ичиго был в парке, на площади, заходил в любимые кафе Рукии, и нигде ее не было. И прошло достаточно много времени, прежде чем он вспомнил еще одно место. Заброшенный дом.

Удачно миновав рощу, сквозь густую листву он мог различать белые стены особняка. Ичиго кинулся вперед, чуть не споткнулся на ступеньке и одной рукой с силой распахнул дверь. Она глухо ударилась о стену и затрещала.

– Рукия! – голос от бега был сбивчивым. В ответ отозвалось его эхо. Пройдя в зал, он обнаружил на полу шприцы и окурки сигарет. Что-то внутри неприятно перевернулось. Он огляделся, забежал на лестницу и немного задержался около рисунка. Сжал перила и побежал на второй этаж. – Рукия! – казалось, что ее тут нет. Но странное ощущение не покидало его. В доме было пусто. Куросаки устало вздохнул и растрепал свои волосы. Телефон ее все так же был отключен, а день склонялся к вечеру. Выйдя на улицу, Ичиго сел на ступеньки и опустил голову. – Рукия, где же ты?

К нему на колено села белая бабочка. Он поднял голову, и она тут же вспорхнула, покружилась в воздухе и улетела, скрываясь за углом дома. Его зачем-то потянуло туда. Поднявшись, Ичиго пошел следом. Ничего особенного, кругом заросли, куча хлама и…

– Рукия! – заорал он, когда увидел среди рябящей зелени джинсовую юбку и белую блузку. Кинулся сквозь шиповник, расцарапал щеку и, как ненормальный, упал на колени рядом с девушкой, нависая над ней. – Рукия, ты слышишь меня? – прикоснулся к чуть теплой щеке, над бровью была кровь. Дотронулся до сонной артерии, которая слабо пульсировала. – Давай, открой глаза! – боясь прикасаться к брюнетке, чтобы не причинить вреда, с ужасом просил он. – Черт! Давай же! – и осторожно начал хлопать ладонью по щеке. Это подействовало. Ее ресницы задрожали, и его глаза встретились с ее.

– Ичиго…

– Шевелить пальцами можешь? Чувствуешь мою руку? – с беспокойством расспрашивал рыжий. В ответ получил утвердительный кивок. Кучики попыталась подняться, но голова сильно закружилась, а в висок ударила острая боль.

– Черт, – с брови она стерла кровь, – голова кружится, – в глазах потемнело, и ее сознание снова куда-то ускользнуло.

– Рукия, слышишь меня? Не смей спать! – брюнетка с силой раскрыла глаза, когда очутилась на руках брата.

– Я не могу.

– Ты должна. Держись за меня крепче.

Периодически она теряла сознание, но голос Куросаки возвращал ее к реальности. Роща. Такси. Медсестра и Иссин. Больница. Эта темница не хотела выпускать из своей тюрьмы. И ее пленнице казалось, что не будет этому конца.

Утро ее встретило телефонным звонком. Но звонил не ее телефон. Открыв глаза, она поморщилась от белизны комнаты, в которой находилась. Где-то за дверью все еще продолжал надрываться противным писком телефон. На улице гудели машины, и казалось, что голова вот-вот расколется. Она застонала от тупой боли и приложила ладони к вискам.

– Как ты? – раздался голос где-то за головой. И Кучики от неожиданности вздрогнула, что вызвало волну тошноты.

– Ичиго, какого ты пугаешь меня? Я что в дурдоме? Все стены белые, – приподнялась она с ворчанием, игнорируя головокружение.

– Это всего лишь больница, – усмехнулся парень.

– У кого-то плохой вкус. И вообще, какой умник догадался меня сюда засунуть, не знаешь? – сузив глаза, выжидающе посмотрела на Куросаки. И только сейчас заметила на нем форму врача. – Не говори мне, что я столько была без сознания, что пропустила, как ты стал врачом.

– Это, – он указал на головной убор, – мое прикрытие. Так как на посту сидит старая грымза, которая недолюбливает ни меня, ни отца, мне было запрещено оставаться с тобой. Отец подкинул мне идею, и я с успехом ей пользуюсь. Ведь в этом костюме для других я врач. Только не для этой медсестры. Правда, пришлось постоянно прятаться под кровать, когда она сюда заходила, – прикрыл кулаком рот, пряча зевоту. – Ночка была еще та, – взъерошил волосы и улыбнулся.

– Ты ночевал здесь? Но зачем?

– Я не хотел оставлять тебя. Знаю, как ты не любишь больницы и, – Ичиго сделал паузу, присаживаясь рядом, – Рукия, что произошло?

– Я вышла на балкон. Балка обломилась – вот вся причина, по которой я упала, – половина правды не будет означать ложь. Кучики решила не говорить про тех парней.

– Почему ты была там? Зачем отключила телефон?

– Мне нужно было побыть одной, – она шумно втянула через нос воздух. – Исида уезжает скоро, – вторая причина – расставание. Но и это Ичиго не обязательно знать.

– Хорошо, тогда где твой телефон? – Куросаки также сделал вздох.

– Он был в кармане юбки, – Рукия устало закрыла глаза.

– Его там нет, – как-то хмуро отозвался парень. – С тобой еще кто-то был? – на его вопрос брюнетка отрицательно покачала головой. – Рукия, я видел на полу наркоманскую хрень! Что там произошло?! – он сжал в своей руке ее запястье.

– Ничего не было, Ичиго. Я просто упала. А телефон потеряла. Все!

– Я чуть с ума не сошел, когда увидел тебя. Ты хоть представляешь, что я чувствовал? – в голосе слышались горькие ноты, а глаза беспокойно блестели.

– Прости меня, – прошептала она ему в грудь, прислонившись к ней лбом.

Куросаки обнял брюнетку и выдохнул в ее волосы: – Никогда… слышишь? Никогда больше не убегай, Рукия. Я не хочу пережить снова этот ужас.

За дверью послышались шаги, и Ичиго вскочил с кровати, чтобы спрятаться под ней. В палату вошла пожилая медсестра с седыми кудрявыми волосами и поставила рядом с Рукией капельницу. Девушка протестующе замотала головой. Но такой знак медсестра никак не расценила. Проделав всю работу, «садист» в белом халате покинул палату, захлопнув за собой дверь. До Ичиго донесся вздох не то огорчения, не то возмущения. Когда он вылез из своего убежища, Рукия сдержанно засмеялась.

– Чего смешного? Глюкоза в голову ударила?

– Ты спиной всю пыль собрал. Отец убьет тебя за порчу халата!

– Ох, влииип! – заглядывая себе за спину, протянул Ичиго. – Ну, зато уборщица спасибо скажет, – хмыкнул и поднял указательный палец вверх. – Во благо же!

– Ичиго…

– Чего?

– Я это. Мне нужно выйти. В туалет, – как-то надувшись, пробубнила смущенно Кучики.

– Хочу тебя обрадовать. Ходить далеко не придется. Точнее, тебе вообще не придется никуда ходить, – тут он подошел к столику в углу комнаты и достал оттуда нечто, напоминающее длинный детский горшок. – Объясняю, как этим пользоваться. Нажимаешь кнопочку вызова медсестры и ждешь, пока она не возьмет вот эту чудо-штуку и поможет тебе справиться.

– Ты издеваешься? – краснея, возмутилась Рукия.

– Можешь не стесняться. Эта карга уже все видела, когда одевала тебя вчера, – ухмыльнулся Куросаки. Он отвернулся, чтобы положить этот незамысловатый предмет назад, и внезапно что-то тяжелое врезалось в его затылок. – Твою ж налево! Откуда здесь взялся апельсин?! Рукия! – он ошарашенно посмотрел на брюнетку. Последний снаряд пролетел мимо и попал в вазу. – Сейчас кому-то попадет, – расслышав шаги за дверью, Ичиго кинулся под кровать. Дверь открылась, и вошла медсестра.

– Что тут за шум? Почему апельсины на полу? Что за безобразие? – ее взгляд метнулся к девушке.

– Я хотела позвать вас. А эта кнопка, – Рукия указала на кнопку вызова, – не работает. Мне нужно, – тут она заколебалась. Как-то не очень-то хотелось справлять нужду в присутствии Ичиго (ибо это грозило его рассекречиванием) и тем более в присутствии этой злющей женщины. – Я хотела узнать, который час? – сдерживая раздражение, сжимая в кулаках простынь, выдохнула она.

– Половина девятого, – железным тоном отозвалась женщина. – Думаете, если дети заведующего клиникой, все можно? Сущие монстры. И почему все в мою смену? – как и в первый раз, хлопнула дверью, и ее возмущение разнеслось по всему коридору. Разбитая ваза осталась на полу. Ичиго глухо засмеялся, прикрывая ладонью рот.

– Ичиго, помоги мне. Быстрее же! – когда парень полностью выбрался, она сказала: – Помоги избавиться от этого, – Рукия вытянула руку и указала на бабочку.

– Я не могу. Это должна сделать медсестра.

– Ну же. Я доверяю тебе больше, чем кому-либо. Убери ее, мне нужно в туалет!

Ичиго, понимая, что другого выхода нет, вздохнул и присел перед девушкой на корточки. Закрутил колесико, и раствор перестал капать. Осторожно вытащил бабочку и приклеил новый пластырь.

– Согни руку, иначе синяк будет.

Дождавшись, когда медсестра покинет пост, придерживая Рукию за плечи, Куросаки отвел ее до пункта назначения. Добраться назад оказалось не так легко, ибо эта старая грымза минут пять объясняла пациенту, что его выписку отложили на несколько дней из-за плохих анализов. Потом появилась возможность в ускоренном режиме добираться до их палаты, собирая все углы и подобные места для укрытия, пока медсестра разговаривала по телефону. Только захлопнув за собой дверь, Ичиго и Рукия облегченно вздохнули и рассмеялись в один голос. И тут сотрясение мозга снова напомнило о себе. У девушки закружилась голова, и она прижалась к плечу Ичиго.

– Пойдем домой? – шепотом предложила она.

– Не получится, – улыбнулся парень.

– Она убьет нас, – в ее шепоте различается улыбка.

– Для начала оденься. Не пойдешь же так? – спрашивает он. Рукия улыбается и подходит к табурету, где лежат ее вещи. Натягивает юбку и пробует стянуть с себя ночнушку. Не получается. – Подожди, – он подходит сзади, – давай помогу, – и начинает медленно расстегивать пуговички на спине, открывая взору острые лопатки. У Рукии кружится голова. Только не из-за сотрясения – из-за ощущения его пальцев на своей коже через легкую ткань. А Ичиго, прикрыв глаза, проглатывает неощутимый ком и отходит к двери.

– Спасибо, – слышит он, а в голове продолжает гудеть.

Выглянув в коридор, Куросаки замечает на посту еще одну медсестру, которая должна принять смену. На вид она была моложе, да и характер мягче. Ее не нужно было опасаться. Пришлось ждать, пока не уйдет злобная грымза. И вот сей долгожданный момент настал. Ичиго скинул с себя экипировку, и ребята как ни в чем не бывало прошли мимо поста.

– Ребята, а куда это вы собрались? Как мне известно, Кучики-сан должна находиться в палате, – приятный голос медсестры заставил Куросаки резко затормозить. Он улыбнулся, сквозь зубы прошипел «Черт» и молниеносно переключился в режим обаятельного парня. Повернувшись к ней лицом, так завораживающе улыбнулся, что медсестра несколько секунд выдавливала глупую улыбку. Его чары вступили в силу. Рукия стояла рядом, закатив глаза и медленно качая головой (как бы показывая этим – ситуация безнадежна).

– Здравствуйте, – тут он усердно пытался разглядеть ее имя на костюме, – Мэй-сан, – судя по тому, как женщина нахмурилась, Ичиго облажался.

– Меки-сан, – поправила та.

– Да-да, Мэки-сан, – поправился он. – Вы уверены, что ничего не перепутали?

– Чинэтсу-сан сказала, – женщина сдвинула брови и скрестила на груди руки.

– Чинэтсу-сан вас жестоко обманула, – покачал головой Куросаки и вздохнул. – Нам необходимо было увидеть отца. Она определенно что-то не так поняла.

– Но, как же? Ведь вот журнал, – тут Мэки начала искать тот самый журнал. – Ах, вот он! – показав его ребятам, воскликнула она. Открыла его и начала искать. Рыжеволосый, мысленно ударив себя по лбу, подошел к посту. – Вот же! Кучики Рукия, шестнадцать лет. Сотрясение головного мозга, сильные ушибы и царапины.

Ичиго захлопнул журнал и невозмутимо сказал: – Совпадение. Посмотрите на Рукию, она здорова, – и «здоровая» Рукия поспешно спрятала за спиной поцарапанные руки и закрыла бровь прядью волос.

– Хорошо, пойду проверю, – сдалась медсестра.

Ичиго дождался, пока она свернет за угол, подскочил к Рукии, схватил за предплечье и скомандовал: – А теперь погнали!

Добежав до остановки, они дружно рассмеялись. У Рукии от бега опять закружилась голова, в глазах потемнело, а желудок скрутило. Она села на лавочку и закинула назад голову, пытаясь выровнять дыхание и унять приступ тошноты. Не выходило. Ичиго присел рядом, выругался и притянул ее к себе.

– Прости, не нужно было уходить.

– Назад дороги нет, – тихо ответила брюнетка и уткнулась носом в его плечо. Голова все еще кружилась, в глазах танцевали темные круги, и ее все так же тошнило. – Ичиго, – прошептала она, почувствовав, как сон снова забирает с собой сознание. Парень вздохнул и провел пальцами по ее волосам. Дороги назад, и правда, уже не было.

Подъехал автобус. Рукия, словно ждала его, открыла глаза и подняла голову. Было душно, народ толкался, и свободных мест не было. Пришлось держаться за руку Ичиго. Кто-то заехал локтем ей в бок, когда автобус резко остановился на светофоре, из-за чего она вскрикнула, ведь там был сильный ушиб. Куросаки, весьма некультурно сделав замечание неуклюжему парню, закрыл спиной Рукию от большей части этой трясущейся кучи. На следующей остановке освободилось несколько мест, и Кучики удалось сесть в кресло. Остальной путь до дома прошел без приключений.

Дома постель встретила свою хозяйку, а точнее хозяйка встретила свою мягкую постель со вздохом облегчения. Ичиго при таком трогательном воссоединении рассмеялся и присел рядом с сестрой, немного склонившись над ней и поставив по бокам от нее руки.

– Голова все еще кружится? – ответом служил слабый кивок. – Как бок? У тебя там куча синяков. Повезло, что ребра не сломаны.

– Ужасно болит, но терпимо. Если бы не тот растяпа, – Рукия усмехнулась. – Твой наезд на него был жестоким. На тебя потом все косо смотрели.

– Самое главное, что водитель не вышвырнул меня оттуда. Но было видно, он думал об этом, – хмыкнул Куросаки. Потом о чем-то задумался. – И все-таки зачем тебя понесло на этот чертов балкон? Я чувствую, ты что-то не договариваешь.

– С чего ты стал таким подозрительным? – зевнув, пробормотала девушка.

– Рукия, просто расскажи мне все так, как было, – Ичиго грустно улыбнулся. – Я хочу знать. Вот и все. Это не шутки. Ты упала со второго этажа, и какое счастье, что отделалась сотрясением и ушибами. Я не могу представить, что ты просто от нечего делать стала бы так рисковать.

Кучики глубоко вдохнула и, сдавшись, сказала: – Хорошо. Там были парни, они не знали что в этом особняке еще кто-то есть. Когда я поняла, кто они, мне стало страшно. Мне нужно было где-то спрятаться. И эта чертова доска… Они поняли, что были не одни. Один начал подниматься наверх, и мне пришлось прятаться на балконе. Когда я падала, тот парень видел меня. Скорее всего, они украли у меня телефон, когда я была без сознания, и убежали. Потом меня нашел ты.

– Рукия, это немыслимо. Только ты можешь так просто находить приключения, – он взял ее за руку. – Может быть, надо заканчивать с этим?

– Ичиго, – она повернулась на здоровый бок к нему лицом, – я стараюсь, – и положила щеку на подушку.

– Плохо стараешься, – нежно улыбнулся Куросаки.

– Я ходячая неприятность, – закрывая глаза, сонно проговорила Рукия. Ее сознание снова ускользало от нее. Но она почувствовала, как Ичиго сказал «Вот именно» и сначала поцеловал в щеку, а потом легко прикоснулся губами к уголку губ. С мыслями, что он поцеловал ее, брюнетка уткнулась лицом в подушку и с улыбкой провалилась в темноту.

Ичиго выпрямился, вздохнул и прошептал: – Ты неисправима, Рукия. И мне сегодня попадет от отца, – его лицо тронула усмешка. Было слышно, как засопела «ходячая неприятность». Ичиго укрыл ее простыней и вышел из комнаты. Ему безумно хотелось спать.

========== Глава 26. Под Новый год ==========

Один календарный день сменял другой. В школе кончился второй триместр, и ребята отправились на зимние каникулы. Рукия и Ичиго успешно сдали все зачеты, поэтому отдыхали со спокойной душой и готовились к предстоящему празднику. За четыре месяца в их жизни почти ничего не изменилось. Небольшие изменения заключались в том, что уехал Исида, Тацуки рассталась с Асано, и Ичиго после короткой интрижки в очередной раз бросил девушку. Рукия же после отъезда Урю была замкнута и первое время ходила темнее тучи. В ней будто что-то изменилось, Ичиго заметил эти изменения и в их отношениях. Она перестала врываться к нему в комнату, больше не издевалась над ним и в свободное время редко оставалась дома. Он чувствовал, что ей тяжело дается расставание с Исидой, и поэтому думал, что именно это является причиной такого поведения. Иссин же достал всех своими причитаниями по поводу «Ох, моя любимая дочка так быстро взрослеет. Как незаметно летит время!»